📝#влесах_истории
Женщины из камня: почет или объективация? Часть 1.
8 марта отмечается в России уже больше сотни лет. Конституция 1918 года закрепляла равенство женщин и мужчин. Сегодня мы задаемся вопросом, было ли реализуемо это равенство? И где оно присутствовало, кроме как на бумаге?
Посмотрим на скульптуру.
▪️Из 66 скульптурных портретов выдающихся личностей, созданных после революции по плану монументальной пропаганды, всего два принадлежали женщинам – террористке Софье Перовской (1918) и актрисе Вере Комиссаржевской (не осуществлен). Памятник Перовской почти сразу демонтировали – партийной верхушке он не понравился.
▪️Женских монументальных портретов известно довольно мало. Большинство из них появляется с конца 1950-х годов. Среди них – Надежда Крупская, которую часто изображали спутницей Ленина, периодически – как немолодую женщину с волевым взглядом. Но есть интересные исключения – например, в Москве мы видим молодую девушку без какого-либо портретного сходства с революционеркой.
▪️Однако чаще всего женские образы в камне и бронзе были собирательными или выступали в роли аллегорий (например, Свободы или Конституции). Такие фигуры были принципиально антииндивидуальны. Абстрактное женское тело становилось проводником большевистской морали, то есть объективировалось, превращалось в функцию.
Объективация – это не модный феминистский термин. Это повседневная вещь. Каждый памятник, изображающий абстрактных женщин с определенным набором характеристик, – ее пример. Конечно, абстрактные понятия удобно объяснять через метафоры. Проблема в том, что в публичном пространстве абстрактных женщин гораздо больше, чем портретных.
Как следствие, начинает казаться, что женщин-революционерок и партийных деятельниц, не существовало – на заводах трудились безымянные пышногрудные красавицы, а победа во Второй мировой войне была обеспечена руками мужчин. Эти представления прямо влияют на статус женщины в обществе, на ее зарплату и повседневность – и в Советском союзе, и сейчас.
Женщины из камня: почет или объективация? Часть 1.
8 марта отмечается в России уже больше сотни лет. Конституция 1918 года закрепляла равенство женщин и мужчин. Сегодня мы задаемся вопросом, было ли реализуемо это равенство? И где оно присутствовало, кроме как на бумаге?
Посмотрим на скульптуру.
▪️Из 66 скульптурных портретов выдающихся личностей, созданных после революции по плану монументальной пропаганды, всего два принадлежали женщинам – террористке Софье Перовской (1918) и актрисе Вере Комиссаржевской (не осуществлен). Памятник Перовской почти сразу демонтировали – партийной верхушке он не понравился.
▪️Женских монументальных портретов известно довольно мало. Большинство из них появляется с конца 1950-х годов. Среди них – Надежда Крупская, которую часто изображали спутницей Ленина, периодически – как немолодую женщину с волевым взглядом. Но есть интересные исключения – например, в Москве мы видим молодую девушку без какого-либо портретного сходства с революционеркой.
▪️Однако чаще всего женские образы в камне и бронзе были собирательными или выступали в роли аллегорий (например, Свободы или Конституции). Такие фигуры были принципиально антииндивидуальны. Абстрактное женское тело становилось проводником большевистской морали, то есть объективировалось, превращалось в функцию.
Объективация – это не модный феминистский термин. Это повседневная вещь. Каждый памятник, изображающий абстрактных женщин с определенным набором характеристик, – ее пример. Конечно, абстрактные понятия удобно объяснять через метафоры. Проблема в том, что в публичном пространстве абстрактных женщин гораздо больше, чем портретных.
Как следствие, начинает казаться, что женщин-революционерок и партийных деятельниц, не существовало – на заводах трудились безымянные пышногрудные красавицы, а победа во Второй мировой войне была обеспечена руками мужчин. Эти представления прямо влияют на статус женщины в обществе, на ее зарплату и повседневность – и в Советском союзе, и сейчас.
В лесах
🧑🎨#влесах_гении_места Женское лицо дальневосточной фотографии: кто скрывался за инициалами А. П. Динесс? Много ли вы знаете женщин, занимавшихся фотографией в конце XIX века? А фотографок, отправлявшихся в изматывающие этнографические экспедиции? Долгое…
📸#влесах_фотография
Продолжаем рассказ о дальневосточной фотографке Агнии Динесс.
Динесс делала снимки не только в своих фотоателье. Работа на заказ включала в себя и путешествия по золотым приискам для Верхне-Амурской золотодобывающей компании, и съемки Маньчжурской железной дороги (сейчас – КВЖД) для организатора ее строительства и ведущего инженера-путейца Николая Свиягина.
Также Агния Динесс много путешествовала по Китаю, фотографируя российских дипломатов, правительственные здания, дворцы и местных жителей. Ее снимки помогают реконструировать не только дипломатический, но и межэтнический диалог на рубеже веков.
Продолжаем рассказ о дальневосточной фотографке Агнии Динесс.
Динесс делала снимки не только в своих фотоателье. Работа на заказ включала в себя и путешествия по золотым приискам для Верхне-Амурской золотодобывающей компании, и съемки Маньчжурской железной дороги (сейчас – КВЖД) для организатора ее строительства и ведущего инженера-путейца Николая Свиягина.
Также Агния Динесс много путешествовала по Китаю, фотографируя российских дипломатов, правительственные здания, дворцы и местных жителей. Ее снимки помогают реконструировать не только дипломатический, но и межэтнический диалог на рубеже веков.
В лесах
🏚#влесах_хрупкость Это (не) пропаганда: советская архитектура в американской прессе в эпоху Холодной войны. Часть 1 В сегодняшнем материале, подготовленном историком искусства Камилой Давлетшиной, мы обращаемся к прессе периода 1940-1950-х годов. Как писали…
🏚#влесах_хрупкость
Мы продолжаем рассказывать о том, как писали о советской архитектуре американские журналисты и журналистки в эпоху Холодной войны.
Многие общественные здания СССР 1960-х годов удостоились похвалы американских журналистов – высотка на проспекте Калинина (Новом Арбате), здание СЭВ, Останкинская телебашня.
«Новые [московские] здания становятся все более элегантной, выверенной, бескомпромиссно современной версией интернационального стиля».
Особенно высоко американские критики оценили советский павильон на Всемирной выставке 1967 года в Монреале. Они отмечали его конструктивную смелость, технологичность и насыщенность экспозиции – центральной темой выставки стал, конечно, космос. Корреспондент Cincinnati Enquirer, поговоривший с посетителями выставки, подводит итог:
«Американские посетители расстроены. Русский павильон на Экспо затмевает павильон США».
Однако уже в середине 1970-х годов очарование советским модернизмом улетучивается. Это совпадает с ухудшением ситуации на международной арене. Журналисты называют современную советскую архитектуру неприглядной, монотонной, отмечают плохое качество исполнения. Но несмотря на ироничные заголовки (Soviet Architecture Is Like Dullsville), критики признают – именно это безликое строительство помогло решить послевоенный жилищный кризис.
К началу Перестройки интерес американцев к современной советской архитектуре угасает. Вместе с тем, популярность приобретает советский авангард – в США проходят несколько выставок проектов 1920-х–начала 1930-х годов. Триумфом советской школы стала выставка в нью-йоркском Музее современного искусства 1990 года.
Мы продолжаем рассказывать о том, как писали о советской архитектуре американские журналисты и журналистки в эпоху Холодной войны.
Многие общественные здания СССР 1960-х годов удостоились похвалы американских журналистов – высотка на проспекте Калинина (Новом Арбате), здание СЭВ, Останкинская телебашня.
«Новые [московские] здания становятся все более элегантной, выверенной, бескомпромиссно современной версией интернационального стиля».
Особенно высоко американские критики оценили советский павильон на Всемирной выставке 1967 года в Монреале. Они отмечали его конструктивную смелость, технологичность и насыщенность экспозиции – центральной темой выставки стал, конечно, космос. Корреспондент Cincinnati Enquirer, поговоривший с посетителями выставки, подводит итог:
«Американские посетители расстроены. Русский павильон на Экспо затмевает павильон США».
Однако уже в середине 1970-х годов очарование советским модернизмом улетучивается. Это совпадает с ухудшением ситуации на международной арене. Журналисты называют современную советскую архитектуру неприглядной, монотонной, отмечают плохое качество исполнения. Но несмотря на ироничные заголовки (Soviet Architecture Is Like Dullsville), критики признают – именно это безликое строительство помогло решить послевоенный жилищный кризис.
К началу Перестройки интерес американцев к современной советской архитектуре угасает. Вместе с тем, популярность приобретает советский авангард – в США проходят несколько выставок проектов 1920-х–начала 1930-х годов. Триумфом советской школы стала выставка в нью-йоркском Музее современного искусства 1990 года.
📸#фотонапамять_влесах
Константиновский дворец в Стрельне (Жан-Батист Леблон, 1720-е годы, перестроен Франческо Растрелли в 1750-е годы)
2000 / 2019
Константиновский дворец в Стрельне (Жан-Батист Леблон, 1720-е годы, перестроен Франческо Растрелли в 1750-е годы)
2000 / 2019