Очередной раз за СВО отмечу, что продвигаемая мной тема спортивных пеших маршей для мобилизационной самоподготовки и для боевой подготовки пехоты (любой) была и остаётся верной.

Потому что сейчас, на данный момент, когда противник имеет огромное количественное превосходство в нижнем небе, на передке ходят пешком на большие расстояния каждый день.

Эвакогруппы могут нахаживать по 20 км ежедневно в дни наших атак.

Подносчики припасов также, около 20-25 км с большой нагрузкой ежесуточно.

Пехота при выдвижении на штурм, в закреп и на отдых — по 10-20 км.

По делам в тыл (от приёма гуманитарки до сдачи рапортов на отпуск с передка) — до 30-35 км.

И всё это пешком, в броне, чего во времена Второй мировой не было. А нормы суточного перехода те же — 20-30 км за сутки, с привалами на отдых и активными периодами выполнения задач.

Для того, чтобы замедлить негативные процессы в позвоночнике и коленях, нужно иметь сформированный мышечный каркас, быть сильным и иметь маршевую втянутость, то есть иметь привычку к ходьбе на большие расстояния по всем правилам.

Как вы понимаете, большинство новых контрактников и мобилизованных таковой физической формы не имело, а втягивание в процессе боевых действий приводит к тому, что начинает шалить «мотор», играть давление и сыплются суставы.

В общем, однозначный опыт СВО:
❗️ Мужчина должен быть в хорошей физической форме, обладать силой и выносливостью (в соответствии с возрастной категорией) вплоть до 60 лет — то есть вплоть до выхода из мобилизационного возраста.

Иначе судьба может вот так подкинуть незапланированную войнуху — и пизд*ц)

Сейчас ниже добавлю кое-что поясняющее к в целом верному посту Филолога:

В качестве показательной иллюстрации к соображениям по использованию дронного компонента в борьбе за господство в нижнем небе предлагаю выдержку из второго сборника обобщения боевого опыта СВО от Андрея Маркина (отчёт № 31 от 08.09.2024):

4.2. Об использовании сеткомётов.

4.2.1. Для уничтожения наблюдательных БПЛА противника и частично ударных БПЛА, которые в силу тактики применения временно зависают в стационарной позиции, используются сеткомёты, устанавливаемые на БПЛА. Они сбрасывают отстреливаемую пиропатронами сетку на аппарат противника, находящийся ниже.

4.2.2. Использование БПЛА как средств ПВО осуществляется батареей ПЗРК, военнослужащие которой практически не имеют целей для использования своего штатного вооружения.

4.2.3. Агродроны и ФПВ-дроны сбиваются сеткомётами в моменты зависания, например, при подготовке к сбросу и при осмотре местности соответственно. Остальные сбитые дроны - это наблюдательные БПЛА типа «Мавик».

4.2.4. Отход противника на том же участке связывается с тем, что у него сильно уменьшилась возможность визуального контроля над местностью из-за работы сеткомётов. Другим тактическим последствием применения сеткомётов был вынужденный переход на более сложные дроны (дроны типа «Мавик 3 Про» почти закончились, противник был вынужден перейти на использование днём «Мавик 3Т» с тепловизорами).

4.2.5. Батарея использует один наблюдательный дрон типа «Мавик» и два дрона с сеткомётами. В месяц батарея требует закупок 10 сеткомётных устройств, так как они теряются, ломаются и т.п., а также 150 капроновых сетей в месяц (50 полотен), то есть примерно 5 сетей в день. Как правило, изготовление сетей осуществляется самими расчётами ПЗРК из коммерчески доступных элементов (пиропатроны анти-дог, латунные трубки, рыболовные сети).

4.2.6. В случае сильного ветра используется не сетка, а обычные спицы, которые прикрепляются снизу от дрона. На спицы наматывается верёвка. Для сбития вражеского дрона нужно садиться своим дроном сверху на дрон противника. Винты дрона противника наматывают на себя эту верёвку, и он падает. В этом способе риск потерять свой аппарат более высокий, чем в случае использования сеткомётов.

4.2.7. Для противодействия сеткомётам противник стал выпускать два дрона одновременно, один над другим, жертвуя находящимся выше дроном, чтобы спасти нижний.

4.2.8. Наведение дронов с сеткомётами на наблюдательные дроны противника осуществляется в том числе с помощью визуального обнаружения. Наземные войска, когда слышат дроны в определённом районе, передают информацию об этом по рации расчётам ПЗРК.

4.2.9. Против дронов с сеткомётами используют тактику заманивания. Дрон-приманка маневрирует рядом с сеткомётным дроном, но не позволяет сделать по нему прицельный выстрел сеткой. При этом дрон-приманка постепенно смещается поближе к позициям, где ждут расчёты РЭБ. Там сеткомётный дрон теряет управление.

Т.е. деятельная истребительная борьба в нижнем небе самым непосредственным образом сказывается на тактической обстановке на земле, плюс заставляет противника нести избыточные затраты в части материальных ресурсов, что также немаловажно. При этом ведение такой борьбы организовано на базе расчётов малой ПВО, которые расширили свой функционал сообразно тактической обстановке.

К вышесказанному хочу добавить несколько завуалированный статистический пример. За четыре с половиной месяца на данном конкретном участке такими дронами-истребителями уронили около 500 дронов противника. Даже с учётом утраты собственных БПЛА, соотношение потерь вышло радикально в пользу наших истребителей. Подавляющее большинство сбитых дронов противника - БПЛА типа "Мавик". Агродронов получилось уронить десяток. ФПВшки же можно рассматривать разве что в качестве статистической погрешности. Т.е. данный пример в принципе достаточно адекватно характеризует наши текущие возможности, о которых я говорил выше: истребительные действия против ФПВшек мы сейчас объективно не тянем, но по разведчикам, бомберам и т.п. потенциал определённо есть.

Автор поста прав в том, что ключевой составляющей РУК противника являются многочисленные круглосуточно висящие над своим передним краем украинские коптеры-разведчики.

Я к этому добавлю: и «крылья», то есть дроны самолётного типа.

Именно воздушные разведчики противника:
— Замечают наши атакующие штурмовые группы ещё на этапе выдвижения и корректируют огонь артиллерии.
— Наводят FPV-дроны в нашем ближнем тылу.
— Корректируют огонь вражеской артиллерии в нашем ближнем и среднем тылу (10-40 км от передка).
— Позволяют оперативно наносить удары РСЗО «Хаймарс» по построениям личного состава, скоплениям техники и т.д.

Проблема борьбы с вражеской воздушной разведкой в обороне, то есть в нашем ближнем и среднем тылу, решалась примерно год. И дошла до нынешнего неплохого уровня. Но! Делалось и делается это с опорой на два инструмента, которые в акадЭмиях изучали акадЭмики — ПВО и РЭБ.

А минусом ПВО и РЭБ является их неспособность бороться с дронами противника на самом переднем крае, в серой зоне и уж тем более над позицией противника.

Вот тут-то и нужны беспилотники коптерного и самолётного типов, вооружённые сеткомётами, картечницами и другими поражающими средствами, чтобы:
— Постоянно сокращать вражеский технический потенциал в режиме свободной охоты. Это можно сделать, но нужно насбивать несколько сотен вражеских разведчиков, чтобы враг почувствовал дискомфорт от потерь и экономических издержек.
— Расчищать небо перед нашими атаками.
— Расчищать небо перед ложными манёврами, скрывающими реальное место и время атаки наших штурмовых групп.

Знаете, почему процесс тормозится? Потому что БПЛА как род войск оформился прямо сейчас, в ходе СВО. В акадЭмиях этого ещё не учили, а многие заскорузлые акадЭмики считают малые БПЛА и БПЛА коптерного типа досадным временным явлением. Которое якобы исчезнет, когда наш ВПК настроит чудо-РЭБ (и все коптеры упадут).

Вот только БПЛА теперь навсегда — это раз. Два — чтобы перестать нести истощающие огромные потери во время атак, нужно переходить в воздушное наступление на вражескую воздушную разведку и наземные цели в его ближнем тылу. Обороной борьбу ещё никто не выиграл.

Да, и вы, конечно, должны понимать, что все новые формы применения коптеров и «крыльев» у нас, по крайней мере, проверяются и внедряются инициативой снизу. Это значит, что коптеров-истребителей в моменте может быть 1-2 на полк. Самостоятельно намученных с помощью гуманитарщиков и самостоятельно модифицированных. А дальше, когда «проект докажет эффективность», в него начнут вкладывать ресурсы сверху... В то время как в других местах фронта счёт на истребители вражеских воздушных разведчиков идёт на десятки. Но там и подход другой.

Ну, и иллюстрация. Ответ на вопрос «чё так медленно-то?».

У хохлов на этом выступе минимум две линии подготовленной обороны (включая бетонные ДОТы), внутри этого котла действует танковый батальон, отряд БПЛА.

Радует только, что со снабжением у них не очень и живут они местами впроголодь.

Теперь про борьбу с вражеской РЭБ.

Как противник борется с нашими глушилками? Элементарно:
— Пеленгует средствами РЭР.
— Отправляет на доразведку коптер на нестандарной частоте, которую наш РЭБ в данный момент не давит.
— Находит примерный район размещения глушилки.
— Фигачит туда из миномёта, а иногда не жалеет и десятка РСов «Града»/«Вампира» и прочего «градоподобного».

Никаких чудес, просто нормально организованный РУК у ВСУ/НГУ, чтобы создавать дыры в нашей ПВО+РЭБ и запускать в них рои FPV, «Баб Ёг» и разведывательные «крылья».

Один вопрос: мы-то почему не можем также делать? В точности также:
— Валить вражеские воздушные разведчики над их передним краем.
— Валить вражеские глушилки.
— Валить вражеских операторов БПЛА, потому что имеющиеся комплексы РЭБ позволяют пеленговать их позиции (!).
— Создавать дыры во вражеской ПВО+РЭБ нижнего неба, летать через них кошмарить вражий тыл и логистику.
— Проводить подобные воздушные наступления в районе, где предполагается наземное наступление.
— Вводить противника в заблуждение относительно времени и места наземных атак, создавая несколько дыр во вражеской ПВО в разных местах

Ах, да, это ведь нужно централизованно как следует снабдить дронами, подобрать частоты к вражеским глушилкам и системам РЭР, выделить дежурную артиллерию и миномёты. И начать регулярно долбить хохлов, нарабатывая опыт.

Но этим надо заниматься. Просто надо заниматься.

Пока вместо этого у нас занимаются обороной: обмажем мангалами технику, поставим на неё побольше глушилок и попробуем очередной раз ловить лицом картечь эффективность вражеских FPV.

Алло, блин, сейчас не ёб*ный «галантный» 18-й век с линейной тактикой, чтобы так делать!

За плечами Вторая мировая в недавнем прошлом (всего 80 лет назад), где ВВС РККА (и уж тем более Люфтваффе) проводили операции по штурмовке вражеских аэродромов, чтобы очистить небо перед или в процессе наступления. Вообще в принципе за небо боролись активно.

А у нас — пассивно борются пока. Не в том заключалась цель СВО, чтобы залезть на Украину и стоически получать по лицу.

«Сигма бой» добрался и до нашей лесополосы. Теперь все, кто послушал/посмотрел, напевают 😁

Песня скандальная, поэтому расскажу, как я с ней познакомился. Друг скинул в телеге новость о том, что в ЕС «Сигма боя» хотят запретить. Пришлось послушать. И я такой:
— Эй... А это жЫ рИБёнак поёт?! Штоооо?

(А ловко продюсер придумал зацепочку, ловко).

И пошёл я на Ютуб смотреть клип, в браузере читать текст и выяснять про исполнительниц. Чутьё не подвело — о, божыыы, эта детииии. На детском радио.

Понятно, да? Не мы, взрослые, являемся целевой аудиторией. О чём и поётся — ЦУ являются мальчики 12-14 лет, только начавшие превращаться в парней.

Как будто мы сами такими не были 😂

Собственно, поэтому у песни, как мне кажется, такой успех — девчушки расшатывают лодку воспоминаний взрослых об их первых влюблённостях, разбитых сердцах, первых неловких школьных дискотеках... А поскольку мы все через это проходим, то песня, внизапна, вышла общечеловеческая, по крайней мере, в рамках западной культуры. И пошла завоёвывать аудиторию семимильными шагами.

Авторы песни далеко не простаки, несмотря на неловкий и незамысловатый текст (как будто хиты периода молодости наших родителей были более «ловкими», да, «беззащитны шипы»?)).

А по поводу опасений в Евросоюзе из-за «традиционно-патриархальных ценностей» — до слёз)

У каждого поколения свои "звёзды"-сверстники в их 12-15 лет.

И у нас это были «Tokio hotel» c песней «Shrei!» («Кричи!»).

Во-первых, это немцы. Против ничего не имею, но не наши, не из России.

Во-вторых, оба братца Каулитц с крашеными ногтями, женоподобным внешним видом, как из шутки Гоблина:
— Ты кто — мальчик... или девочка?
— А я ещё не определился.

Девчонки из нашей неформальной металлическо-готическо-панковской тусовки тащились от братьев Каулитц, а мы, пацаны, их тихо ненавидели — как-никак чёт там на турнике могли показать, брались за гантели, несмотря на длинные волосы, и всё такое.

А в «Сигма бое» поют две девочки, которые точно девочки. Выглядят на свой возраст, имеют свой цвет волос. Ничуть не менее ритмичная и голосисто-подростковая песенка — в этом возрасте все орут, бузотёрят, это нормально.

Короче, европейские неопределившиеся vs. наши определившиеся подростки... С точки зрения ЕСовских политруков, наши не менее сильные, раз в них увидели угрозу «гендерному нейтралитету» или как там его 😁

По мотивам постов про необходимость содержания себя в хорошей физической форме до 60 лет минимум родилось четверостишие:

Прощай, пивас
И «Кириешки»!
Салам алейкум,
Лыжи и пробежки!

(с) Вольт, Зона СВО, смартфон, клавиатура, 29.01.25.

Из лички, в тему революции дронов:

Комментарий на комментарий на комментарий.

Не стоит болеть технооптимизмом и верить в неумолимую силу прогресса. Развитие вооружений и форм их применения — крайне сложный процесс. Для нас сейчас кажется очевидным, что в 1930-е—1940-е главный упор в военном строительстве следовало делать на развитие танковых войск, создание самостоятельных танковых соединений, эксплуатируя разницу в подвижности немоторизованных пехотных соединений и мотомеханизированных сил. Созданные для самостоятельных действий танковые корпуса и армии ныне кажутся чем-то, что не могло не возникнуть. На самом деле это было совершенно неочевидно и не предопределено. Мейнстримом было использование танков для поддержки немоторизованных пехотных соединений.

Критика идеи самостоятельных танковых соединений была глубокой, проработанной, обстоятельной и без послезнания выглядела очень разумно и правдоподобно. Куда разумнее и правдоподобнее, чем позиция сторонников механизированных армий, ведущих скоротечные и глубокие наступательные операции — дескать, после прорыва танки оказываются без поддержки пехоты и артиллерии, у них тонкая броня и массовые противотанковые средства сделают невозможным их применение и т.д. и т.п. Все это было чистой воды правдой, все это подтверждали межвоенные конфликты, просто в ходе развития самостоятельных танковых соединений все эти проблемы оказались разрешены — сначала у немцев, затем и у остальных.

Поэтому британцы, поигравшись с танковыми соединениями, от них отказались. Поэтому во Франции, где еще в 1920-е было предложено создавать танковые дивизии, военные всеми силами держались за позиционную доктрину. Поэтому в СССР после 1937 года военные очень сильно колебались в отношении теории глубокой операции и необходимости иметь самостоятельные механизированные соединения — вплоть до «Вайса» и «Гельба». Только немцы упорно держались за блицкриг, хотя и у них было полно консерваторов, и после неудачи в наступлении под Москвой танковых энтузиастов стало заметно меньше, что затем приведет к Сталинграду, когда танковые дивизии станут использоваться для поддержки не-моторизованной пехоты в городских боях.

Короче, мы можем представить себе мир, где мейнстримом является условно французский путь, подчинение танков интересам немоторизованных соединений, война пехотно-артиллерийских армий, где моторизованы лишь тылы и артиллерия, но нет подвижных соединений, способных сделать Барбароссу или хотя бы Багратион. И этот мир рухнет, стоит кому-то отойти от догмы — с катастрофическим последствиями для «староверов».

И с беспилотниками может произойти похожее. В конце концов, в конце 1920-х «выключатель» танков появился — 37-мм противотанковые пушки, которые легко выбивали легкие танки. Привело ли это к закату танка? Мы знаем, что нет. И БПЛА тоже никуда не денутся. Вернее, у нас-то, может, и денутся, а вот у каких-то других держав может случиться иначе, как у немцев с танками, например.

На всех ли руандийских разведчиков мотострелковых полков хватило оптики и «банок» от Армии Обороны Руанды? Хотя бы разведчиков

Военнослужащий армии Буркин-Фасо с АК-12 образца 2020 года с прицелом 1П87 и установленной «банкой».

Осведомитель

А хотите я раскрою, в чём прикол с организацией снабжения оптикой ПВНов (пунктов воздушного наблюдения) для борьбы с беспилотниками почти исключительно из гуманитарки?

Поначалу ПВНы организовывали только подразделения ПВО полков/бригад. Логика была простая: вы зенитчики? Вот и боритесь с малыми средствами воздушного нападения. Но затем, с массированием применения FPV-дронов хохлами, ПВНы обязали создавать все типы подразделений, как боевые, так и тыловые.

Теперь скажите мне, уважаемые, а есть ли положенный по приказу тепловизионный прицел для АК или РПК (как и сам РПК) для ПВНа, скажем, артиллерийской батареи? Он организован из номеров расчётов — а у них, по штату, какое оружие и оптика? Или оптики нет?

То же касается гладкоствольных ружей и патронов с картечью к ним — они вообще, по штату, в армейских подразделениях есть? Или нет?

Поэтому мужики и обеспечивают себя за свой счёт и по гуманитарке теплаками, ружьями и патронами.

А теплаки у Армии Обороны Руанды где-то есть. Из расчёта на снабжение согласно штатному расписанию довоенного времени, надо полагать.

Предполагаю, что и десятки тысяч ружей из Руандийской нацгвардии в Армию Обороны Руанды не поступили по этой же причине.

Культурно-СВОшное.

Недавно узнал две поговорки, которые нигде до армии не слышал:
— Пришёл, принёс — задавай любой вопрос.
— Пришёл, налил — забирай, что просил.

Для творческих, кто будет писать или снимать кино про СВО, пригодится. Если вам будут говорить, что это дискредитация, ссылайтесь на знакомого ветерана боевых действий, который более 20 месяцев работы в Зоне СВО был неветераном.

Сны на СВО (очередной)

...Центр Москвы, прохладное, солнечное летнее утро, узкая улица. Я вышел из своего ресторанчика, чтобы постоять на солнышке и сделать пару деловых звонков поставщикам продуктов. Справа, от соседней двери ко мне подходит очаровательная темноволосая девушка с глубокими карими глазами и запоминающейся фигурой. На ней белая офисная юбка, белый жакетик, белые летние туфли, на плече кремовая сумочка. Девушка пристально смотрит мне в глаза:
— Я уезжаю из страны...

Молча обнимаю её левой рукой за талию, притягиваю к себе. Правая ладонь оказывается у неё сзади на шее (перед этим ласково отодвинув роскошные прямые волосы). Целую её губы, щёчки. Она обнимает меня за плечи, жадно держится за подкачанные дельты.
— Надолго? — шепчу ей на ушко с потайной надеждой.
— Навсегда, — она отодвинулась и хмуро произнесла мне это прямо в лицо. Всё внутри рухнуло.

Её губы разок дрогнули. Она отвернулась и пошла прочь.
— Я... Я буду скучать, — произнёс ей вслед.

Она обернулась, с нежной улыбкой посмотрела на меня:
— Не грусти. Ты найдёшь себе другую, только не надо грустить.
— Ладно...

...И тут прозвенел будильник на запрещённом телефоне с расширенными мультимедийными возможностями. Открываю глаза и возвращаюсь в январский полумрак отсыревшего за ночь блиндажа. Возвращаюсь к запаху нестиранных по несколько дней носков, пота из всех возможных мест, вездесущей серой пыли внутри помещения и чернозёмной липкой размазне снаружи.

«Доброе утро, блэт, рабочий день начался»

Вместо ответа я услышал где-то за горизонтом два выхода и один прилёт.

Пока листал утреннюю ленту, обнаружил оооочень похожий образ на тот, что приснился. Да, есть отличия в предметах одежды, но цветовая гамма выдержана. Удивительно — совершенно случайно попался.