Мечты о тропическом модернизме

Когда Москву заливают тропические ливни мои мысли переносятся на любимый остров Шри-Ланку. Но даже не столько к ласковым волнам океана, сколько в рукотворную среду, идеально вписанную в цейлонский рай. То ли это профдеформация, то ли беспокойность ума, но самые разные открыточные тропические пейзажи, в которых мне посчастливилось побывать, не так запомнились мне, как те, где честный бетон модернисткой архитектуры дружелюбно соседствовал с пальмами, идеально вписываясь в густую растительность жарких стран.

Тропический модернизм немного запоздал в своем возникновении. Впрочем, и один из его основоположников освоил профессию архитектора довольно поздно – в 38 лет. Джеффри Бава родился на Цейлоне и импульсом к освоению архитектуры для него стала покупка собственной виллы – виллы Лунаганга. Мы побывали там с семьей, о чем я уже рассказывала здесь. Один из принципов Бавы – учитывать окружающий ландшафт, делать его частью своих архитектурных проектов. Сама природа способствовует тому, чтобы интерьер и экстерьер большинства его зданий плавно перетекает один в другой. Некоторая доля небрежности в «окультуривании» ландшафта на самом деле становится невероятно продуманным ходом, раскрывающим сценографию природного пространства. И в этом столько любви к острову, любования и бережного отношения.

Но побывать одним днем на вилле архитектора – это одно, другое дело – пожить внутри тщательно спланированного комплекса, спать, принимать пищу, неспешно гулять, взаимодействовать с пространством. В 1968 году Бава спроектировал первый отель в духе тропического модернизма на пляже Бентоты. В нем он соединил традиции местной архитектуры (cингальской и голландской) и модернистские черты. И это тот редкий случай, когда мне хотелось насладиться отелем, а не стремиться скорее исследовать мир вокруг него.

Но побывать одним днем на вилле архитектора – это одно, другое дело – пожить внутри одного из его комплексов, спать, принимать пищу, неспешно гулять, взаимодействовать с пространством.

В 1968 году Бава спроектировал первый отель в духе тропического модернизма на пляже Бентоты. В нем он соединил традиции местной архитектуры (cингальской и голландской) и модернистские черты. Это тот редкий случай, когда мне хотелось насладиться отелем, а не стремиться скорее исследовать мир вокруг него.

Первый технический этаж главного корпуса отеля с узкими окнами-бойницами отделан камнем и напоминает о колониальном прошлом острова, представляя собой что-то похожее на крепость (в 17-18 веке Цейлон был голландским). Входом с улицы служит каменная лестница, ведущая из темного, словно подземного пространства наверх в просторное лобби, оформленное работами ланкийских художников. Потолок над ресепшн полностью покрывает расписанные ткани в технике батика – ремесло, которое возрождала заказчица первого проекта Бавы ланкийская художница Эна да Сильва. Это веселое лоскутное одеяло можно рассматривать очень долго и жаль, что я так и не нашла информации, что за существа, образы изображены на нем. В центре общей зоны – огромный атриум, заполненный водой, среди которого на островках растут раскидистые деревья. Следующий уровень – номера, соединенные открытым балконом.

Из главного корпуса можно спуститься по витой лестнице вниз и попасть в еще одну общую зону – павильон-холм, на бетонной крыше которого свободно прорастает нестриженная трава. В одной части павильона – ресторан, в другой – огромная детская комната. (Интересно, что здесь было во времена Бавы, но это лучшая игровая комната в отеле, которую я за свой краткий опыт материнства встречала. Пять нянек на одного ребенка позволяли насладиться не только архитектурой, но и кратким мигом спокойствия.) Бетонный потолок строения «декорирован» отпечатками больших пальмовых листьев. Этот же декор встречается и в бетонных столешницах, стоящих на балконах в номерах.

Проекты Бавы оказали влияние на архитектуру Азии. Его приглашали в Индию, Сингапур, на Бали. Президент Шри-Ланки поручил ему разработать проект здания парламента.

Тропический модернизм во многом предвосхитил «зелёную» архитектуру сегодняшнего дня. Для меня в нем воплощено стремление человека к постоянному обновлению, к "современности" и одновременно доброжелательное отношение к природе, без подавления и угнетения. Жду встречи с другими постройками Бавы.

У нас дома есть комод с предметами, согревающими меня в серые московские дни. Помимо буддийских тханок с Бали и из Бурятии, марокканского мини-кальяна остальные предметы привезены с Цейлона. На деревянной доске изображена прекрасная дама — копия фрески из Сигирии, где мы побывали в первый приезд ещё без ребенка. Европейцы обнаружили это чудо посреди джунглей только в 1907 году.

В V веке н.э. царь Кашьяпа устроил здесь крепость-дворец. Одно из чудес этого места — галерея женских образов, изображенных прямо на скале. Кто эти точеные красавицы точно неизвестно. То ли небесные танцовщицы-апсары, то ли жены царя и их наложницы. Все они изображены по пояс, а нижняя часть тела как бы исчезает в облаках.

Уровень реставрации и сохранности памятников на Шри-Ланки (и в Индии) часто далеки от наших стандартов. Для них совершенно нормально так «отреставрировать», чтобы памятник блестел как новенький. Фрески Сигирии, когда мы там были, выглядели весьма свежими. Примерно так же, как и наша копия.