«День, когда города не стало...»
23 августа 1942 года – страшный день в истории Сталинграда.
Около 14 часов дня 23 августа немецкие танки 16-й панцердивизии вышли к Волге севернее города, отсекая его связь с остальной территорией страны. А в 16:20 в Сталинграде зазвучали сирены воздушной тревоги…
Удар по Сталинграду стал крупнейшим налётом люфтваффе с начала войны. Всего самолёты VIII корпуса совершили 1600 вылетов, сбросив на город около тысячи тонн бомб.
Воспоминания жителей и участников обороны Сталинграда рисуют, без преувеличения, апокалиптическую картину разрушений. Число жертв бомбардировки 23 августа неизвестно. Только установленных поимённо и захороненных официально было 1852, но фактическое количество погибших перед началом боёв в городе так и не было установлено. Современные исследователи оценивают результаты бомбёжки в 40 тысяч жертв. Сталинград как второй по значению город Поволжья был уничтожен.
Бомбардировка Сталинграда внезапно выявила и крайне сложную проблему, связанную с состоянием МПВО страны. В большинстве случаев распределение убежищ и укрытий по типам было крайне неравномерно. За исключением нескольких главных городов (Москва, Ленинград) основная масса населения обеспечивалась простейшими укрытиями в виде щелей; считалось, что в большинстве случаев этого будет достаточно, а вероятность прямого попадания бомбы в щель оценивалась как низкая. Но 23 августа плотность бомбардировки была такой, что отмечалось значительное количество прямых попаданий в щели и убежища 2-й категории, что приводило к поражению всех укрываемых внутри.
«— А к Филатьевне — слышала? — прямо в землянку попала, — передавала горестное сообщение одна. — А их там шестеро сидело, вся семья.
— Всех побило? — нетерпеливо спросила другая.
—А то, ты слушай, как было-то. Услыхали мы, как у них ахнуло, прибегаем — землянка разбита, а из ямы сама Филатьевна по ступенькам поднимается. Бледная — лица нет. И говорит: «Всех убило, одна я осталась». А мы смотрим на нее — у нас волосы дыбом. Вгорячах-то она не чует, что живот у нее распорот. Поднимается, за стенку эдак рукой хватается, кишки за ней по ступенькам...» (из воспоминаний Н. Рыбалкина)
При этом обеспеченность населения Сталинграда бомбоубежищами с более высокой степенью защиты была явно недостаточна. Из документов ЦДНИВО известно, что на 14 апреля 1942 года из более чем полумиллиона граждан, находившихся в городе, местами в подвальных убежищах были обеспечены менее 6,3 %. Даже с учётом того, что ещё 237 подвалов были отобраны под убежища (хотя их переоборудование планировалось не позднее 10 октября 1941 (!) года, а затем, после срыва сроков, 25 марта 1942 г., известно, что работы на многих из них не завершились и к концу августа), порядка 90 % сталинградцев могли бы спасаться от бомб только в простейших земляных укрытиях.
При этом несколько имеющихся в городе убежищ 1-й категории, защищённых от прямого попадания, не делали погоды в проценте укрываемого населения. Однако именно они продемонстрировали высокий уровень защиты и пережили перипетии Сталинградской битвы. Известно, в частности, что городской КП № 2 «с массовым бомбо-газоубежищем» использовался немцами в качестве подземного госпиталя, а уже в 1944 году сталинградские обком и облисполком просили выделить средства на его восстановление в качестве убежища.
Если же говорить о влиянии результатов немецких бомбёжек Сталинграда на развитие советской МПВО, хотя прямую связь по документам проследить пока не удаётся, с учётом имеющихся архивных данных можно однозначно сказать: в конце 1942 — начале 1943 года в планах сооружения и совершенствования убежищ МПВО городов Поволжья явно заметна тенденция к отказу от сооружения щелей, укреплению уже построенных простейших укрытий и развёртыванию строительства и оборудования бомбоубежищ 2-й, а при наличии возможности — и 1-й категории.
#Сталинград #ВОВ #история
23 августа 1942 года – страшный день в истории Сталинграда.
Около 14 часов дня 23 августа немецкие танки 16-й панцердивизии вышли к Волге севернее города, отсекая его связь с остальной территорией страны. А в 16:20 в Сталинграде зазвучали сирены воздушной тревоги…
Удар по Сталинграду стал крупнейшим налётом люфтваффе с начала войны. Всего самолёты VIII корпуса совершили 1600 вылетов, сбросив на город около тысячи тонн бомб.
Воспоминания жителей и участников обороны Сталинграда рисуют, без преувеличения, апокалиптическую картину разрушений. Число жертв бомбардировки 23 августа неизвестно. Только установленных поимённо и захороненных официально было 1852, но фактическое количество погибших перед началом боёв в городе так и не было установлено. Современные исследователи оценивают результаты бомбёжки в 40 тысяч жертв. Сталинград как второй по значению город Поволжья был уничтожен.
Бомбардировка Сталинграда внезапно выявила и крайне сложную проблему, связанную с состоянием МПВО страны. В большинстве случаев распределение убежищ и укрытий по типам было крайне неравномерно. За исключением нескольких главных городов (Москва, Ленинград) основная масса населения обеспечивалась простейшими укрытиями в виде щелей; считалось, что в большинстве случаев этого будет достаточно, а вероятность прямого попадания бомбы в щель оценивалась как низкая. Но 23 августа плотность бомбардировки была такой, что отмечалось значительное количество прямых попаданий в щели и убежища 2-й категории, что приводило к поражению всех укрываемых внутри.
«— А к Филатьевне — слышала? — прямо в землянку попала, — передавала горестное сообщение одна. — А их там шестеро сидело, вся семья.
— Всех побило? — нетерпеливо спросила другая.
—А то, ты слушай, как было-то. Услыхали мы, как у них ахнуло, прибегаем — землянка разбита, а из ямы сама Филатьевна по ступенькам поднимается. Бледная — лица нет. И говорит: «Всех убило, одна я осталась». А мы смотрим на нее — у нас волосы дыбом. Вгорячах-то она не чует, что живот у нее распорот. Поднимается, за стенку эдак рукой хватается, кишки за ней по ступенькам...» (из воспоминаний Н. Рыбалкина)
При этом обеспеченность населения Сталинграда бомбоубежищами с более высокой степенью защиты была явно недостаточна. Из документов ЦДНИВО известно, что на 14 апреля 1942 года из более чем полумиллиона граждан, находившихся в городе, местами в подвальных убежищах были обеспечены менее 6,3 %. Даже с учётом того, что ещё 237 подвалов были отобраны под убежища (хотя их переоборудование планировалось не позднее 10 октября 1941 (!) года, а затем, после срыва сроков, 25 марта 1942 г., известно, что работы на многих из них не завершились и к концу августа), порядка 90 % сталинградцев могли бы спасаться от бомб только в простейших земляных укрытиях.
При этом несколько имеющихся в городе убежищ 1-й категории, защищённых от прямого попадания, не делали погоды в проценте укрываемого населения. Однако именно они продемонстрировали высокий уровень защиты и пережили перипетии Сталинградской битвы. Известно, в частности, что городской КП № 2 «с массовым бомбо-газоубежищем» использовался немцами в качестве подземного госпиталя, а уже в 1944 году сталинградские обком и облисполком просили выделить средства на его восстановление в качестве убежища.
Если же говорить о влиянии результатов немецких бомбёжек Сталинграда на развитие советской МПВО, хотя прямую связь по документам проследить пока не удаётся, с учётом имеющихся архивных данных можно однозначно сказать: в конце 1942 — начале 1943 года в планах сооружения и совершенствования убежищ МПВО городов Поволжья явно заметна тенденция к отказу от сооружения щелей, укреплению уже построенных простейших укрытий и развёртыванию строительства и оборудования бомбоубежищ 2-й, а при наличии возможности — и 1-й категории.
#Сталинград #ВОВ #история