Провалившись в недельный депрессивный эпизод начал потихоньку из него показывать нос и вспомнил, что как-то раз участвовал в дискуссии про город и стресс на телевидение. Из не больше всего запомнился Сергей Доренко с красным лицом кричавший "Вот я например никогда не испытываю стресс!".
Вполне возможно, но речь не об этом, речь о том, что когда мы говорим про депрессию в России, мы обычно говорим о ней в чисто биологической модели (надо пить таблетки), либо в чисто психологической (надо ходить к психологу), либо объединяя эти две модели в биопсихологическую (надо пить таблетки и ходить к психологу).
Однако же редко в разговорах, даже в популярных изданиях хорошо рассказывающих про проблему ментальных заболеваний используется био-психо-социальная модель эпидемиологии депрессии, когда в качестве факторов заболевания рассматриваются не только личные отношения человека с медициной и своей головой, но и те моменты, которые касаются социальных факторов эпидемеилогии.
Однако же, даже из описания депрессивных эпизодов МКБ можно почерпнуть ресурс для разговора об этом. Так, например, среди факторов риска указывается социальная изоляция. На что правительство Лондона отвечает создание Министерства одиночества. Это важный шаг, потому как несмотря на представления консервативных мыслителей об одиночестве, как величайшем достижении цивилизации мегаполисов, это все-таки опасная штука. Кроме депрессии оно еще ведет к куче связанных вещей вроде наркотизации, алкоголизма, сердечно-сосудистых заболеваний и т.д.
Еще важным фактором является такая штука как повседневный стресс. Связанный, например, со звуковым и вибрационным загрязнением. Исследования пока осторожно говорят о точной доле звукового загрязнения и вибрации в городах в эпидемиологии депрессии, но в имеющихся community-based исследованиях она таки прослеживается.
В статье The Effects of the Urban Built Environment on Mental Health: A Cohort Study in a Large Northern Italian City прослеживают на примере Турина и статистике потребления антидепрессантов в разных районах некоторую связь между плотностью и хорошим общественным транспортом и депрессией. В высокоплотных районах с хорошим транспортом с ментальными заболеваниями чуть лучше, чем в расползающихся пригородах.
Впрочем, вклад именно плотности и транспорта не очень велик, гораздо большую роль играют социально-экономические характеристики индивида - пол, возраст, доход. Так исследователи Нью-Йорка обнаруживают большую заболеваемость депрессией в бедных районах и меньшую в богатых. Но для Нью-Йорка это отнюдь не средовой фактор - небогатый человек скорее всего не сможет себе позволить жить в богатом районе и портить статистику. И наоборот.
Отдельным важным социальным фактором являются группы поддержки, просветительские общественные движения и структуры community-care. Фактически, это структуры, работающие над преодолением стигмы ментальных заболеваний и поддержкой ремиссии болеющих. У нас пока эти инфраструктуры развиты очень плохо, группы поддержки в основном сконцентрированы в интернете, хотя могли бы быть сконцентрированы в ДК и соседских центрах, структур community-care вообще нет, просветительских структур катастрофически не хватает.
Ниже будут ссылки всякие
#всякаяурбанистика #ментальноездоровье #средовыефакторы #биопсихосоциальнаямодель
Вполне возможно, но речь не об этом, речь о том, что когда мы говорим про депрессию в России, мы обычно говорим о ней в чисто биологической модели (надо пить таблетки), либо в чисто психологической (надо ходить к психологу), либо объединяя эти две модели в биопсихологическую (надо пить таблетки и ходить к психологу).
Однако же редко в разговорах, даже в популярных изданиях хорошо рассказывающих про проблему ментальных заболеваний используется био-психо-социальная модель эпидемиологии депрессии, когда в качестве факторов заболевания рассматриваются не только личные отношения человека с медициной и своей головой, но и те моменты, которые касаются социальных факторов эпидемеилогии.
Однако же, даже из описания депрессивных эпизодов МКБ можно почерпнуть ресурс для разговора об этом. Так, например, среди факторов риска указывается социальная изоляция. На что правительство Лондона отвечает создание Министерства одиночества. Это важный шаг, потому как несмотря на представления консервативных мыслителей об одиночестве, как величайшем достижении цивилизации мегаполисов, это все-таки опасная штука. Кроме депрессии оно еще ведет к куче связанных вещей вроде наркотизации, алкоголизма, сердечно-сосудистых заболеваний и т.д.
Еще важным фактором является такая штука как повседневный стресс. Связанный, например, со звуковым и вибрационным загрязнением. Исследования пока осторожно говорят о точной доле звукового загрязнения и вибрации в городах в эпидемиологии депрессии, но в имеющихся community-based исследованиях она таки прослеживается.
В статье The Effects of the Urban Built Environment on Mental Health: A Cohort Study in a Large Northern Italian City прослеживают на примере Турина и статистике потребления антидепрессантов в разных районах некоторую связь между плотностью и хорошим общественным транспортом и депрессией. В высокоплотных районах с хорошим транспортом с ментальными заболеваниями чуть лучше, чем в расползающихся пригородах.
Впрочем, вклад именно плотности и транспорта не очень велик, гораздо большую роль играют социально-экономические характеристики индивида - пол, возраст, доход. Так исследователи Нью-Йорка обнаруживают большую заболеваемость депрессией в бедных районах и меньшую в богатых. Но для Нью-Йорка это отнюдь не средовой фактор - небогатый человек скорее всего не сможет себе позволить жить в богатом районе и портить статистику. И наоборот.
Отдельным важным социальным фактором являются группы поддержки, просветительские общественные движения и структуры community-care. Фактически, это структуры, работающие над преодолением стигмы ментальных заболеваний и поддержкой ремиссии болеющих. У нас пока эти инфраструктуры развиты очень плохо, группы поддержки в основном сконцентрированы в интернете, хотя могли бы быть сконцентрированы в ДК и соседских центрах, структур community-care вообще нет, просветительских структур катастрофически не хватает.
Ниже будут ссылки всякие
#всякаяурбанистика #ментальноездоровье #средовыефакторы #биопсихосоциальнаямодель
Справляться с депрессивными эпизодами мне помогает чтение научных статей про всякую урбанистику и ментальное здоровье. Сегодня расскажу вам про Review of Urban Mental Health датских исследователей в области психиатрии Нильса Оккелса, Кристины Бланнер Кристиансен и Поля Мунк-Йоргенссена.
Датчане пишут, что есть распространенное мнение, что в городах все склонные сходить с ума, а на селе такой фигней не страдают, поэтому города нужно делать как села к чертовой матери. Но тут не было бы никакой науки, если бы не было множества нюансов. Например, в городах гораздо больше возможностей для доступа к помощи и поддержке. И при анализе статистических данных оказывается зачастую, что уровень ментальных заболеваний как раз в городах ниже. А вообще, зависит от конкретных стран и конкретных городов, которые мы берём для анализа. В общем, популярный миф является, мягко говоря, упрощением.
При этом уровень заболеваемости часто связан во-первых с депривацией - в районах, где много бедных, безработных, алко- и наркозависимых он выше, а во-вторых, со сравнительной депривацией - уровень заболеваемости выше в тех районах, в которых высоко неравенство и мало того, что ты бедный и безработный наркоман живущий в трущобе, так еще и каждый день наблюдаешь как эти гады от стодолларовой купюры сигары прикуривают. И в обоих случаях не так важно город это или деревня.
Отдельным важным фактором является то, что из сельских регионов молодежь уезжает в большие города, а остающееся там народонаселение пребывает в сравнительной нищете и депрессии. При этом, скорее всего вдалеке от глобальных трендов, поэтому в таких местах сильнее стигма психиатрического диагноза, сложнее не только получить квалифицированную помощь, но даже самому сложнее за ней обратиться.
Тем не менее да, есть некоторые вещи в больших городах, которые сводят людей с ума, однако с ними можно и нужно работать городским планировщикам и управленцам. Так, например в жилье примыкающим к крупным магистралям наблюдается повышенный уровень деменций, различных склерозов, неврологических заболеваний, болезни Паркинсона. Что является аргументом в пользу того, что траффик нужно уводить из жилой застройки, а магистрали в жилые зоны не проводить.
Отдельная проблема - искусственное освещение. Оно ассоциировано с повышенным уровнем бессонницы, стресса и депрессии. И даже некоторых форм рака, но речь не об онкологии сейчас. Поэтому городское освещение и иллюминация должны быть устроены таким образом, чтобы люди не путали когда день, когда вечер, когда ночь, а когда утро. Что сложная, но решаемая задача для городских дизайнеров.
Важна зелёная инфраструктура - люди, которые видят из окна зелень, деревья и кустарники испытывают меньше стресса и быстрее входят в ремиссию при аффективных заболеваниях чем те, кто видят из окна архитектуру, благоустройство и улично-дорожную сеть. В дизайне улиц и общественных пространств нужно уделять внимание как физической активности и возможности встречи горожан, так и возможности горожан уединиться, спрятаться от городского стресса. Отдельное внимание нужно уделять повышению комфорта повседневных маршрутов - удобные и безопасные улицы, комфортные остановки, безбарьерная среда. Режим каждодневного подвига отнюдь не способствует ментальному здоровью.
Наконец, важно развивать систему community care, когда вместо заточения в ПНД люди с ментальными расстройствами могут получать помощь в соседских центрах, в группах поддержки, у волонтеров-психологов или специалистов работающих по социальным ценам. В США и некоторых европейских странах начинаются эксперименты с системой Pathways Housing First, в основе которой лежит признание права на жилье базовым и неотъемлемым правом человека. А значит, стресс от страха потерять жилье должен быть исключен из жизни горожан через механизмы социального жилья. В некоторых случаях к этому добавляют право на получение терапии (медицинской и психологической).
Таковы базовые реалии современного подхода к ментальному здоровью в городах.
#социологиягорода #общественнаямедицина #forscience #ментальноездоровье
Датчане пишут, что есть распространенное мнение, что в городах все склонные сходить с ума, а на селе такой фигней не страдают, поэтому города нужно делать как села к чертовой матери. Но тут не было бы никакой науки, если бы не было множества нюансов. Например, в городах гораздо больше возможностей для доступа к помощи и поддержке. И при анализе статистических данных оказывается зачастую, что уровень ментальных заболеваний как раз в городах ниже. А вообще, зависит от конкретных стран и конкретных городов, которые мы берём для анализа. В общем, популярный миф является, мягко говоря, упрощением.
При этом уровень заболеваемости часто связан во-первых с депривацией - в районах, где много бедных, безработных, алко- и наркозависимых он выше, а во-вторых, со сравнительной депривацией - уровень заболеваемости выше в тех районах, в которых высоко неравенство и мало того, что ты бедный и безработный наркоман живущий в трущобе, так еще и каждый день наблюдаешь как эти гады от стодолларовой купюры сигары прикуривают. И в обоих случаях не так важно город это или деревня.
Отдельным важным фактором является то, что из сельских регионов молодежь уезжает в большие города, а остающееся там народонаселение пребывает в сравнительной нищете и депрессии. При этом, скорее всего вдалеке от глобальных трендов, поэтому в таких местах сильнее стигма психиатрического диагноза, сложнее не только получить квалифицированную помощь, но даже самому сложнее за ней обратиться.
Тем не менее да, есть некоторые вещи в больших городах, которые сводят людей с ума, однако с ними можно и нужно работать городским планировщикам и управленцам. Так, например в жилье примыкающим к крупным магистралям наблюдается повышенный уровень деменций, различных склерозов, неврологических заболеваний, болезни Паркинсона. Что является аргументом в пользу того, что траффик нужно уводить из жилой застройки, а магистрали в жилые зоны не проводить.
Отдельная проблема - искусственное освещение. Оно ассоциировано с повышенным уровнем бессонницы, стресса и депрессии. И даже некоторых форм рака, но речь не об онкологии сейчас. Поэтому городское освещение и иллюминация должны быть устроены таким образом, чтобы люди не путали когда день, когда вечер, когда ночь, а когда утро. Что сложная, но решаемая задача для городских дизайнеров.
Важна зелёная инфраструктура - люди, которые видят из окна зелень, деревья и кустарники испытывают меньше стресса и быстрее входят в ремиссию при аффективных заболеваниях чем те, кто видят из окна архитектуру, благоустройство и улично-дорожную сеть. В дизайне улиц и общественных пространств нужно уделять внимание как физической активности и возможности встречи горожан, так и возможности горожан уединиться, спрятаться от городского стресса. Отдельное внимание нужно уделять повышению комфорта повседневных маршрутов - удобные и безопасные улицы, комфортные остановки, безбарьерная среда. Режим каждодневного подвига отнюдь не способствует ментальному здоровью.
Наконец, важно развивать систему community care, когда вместо заточения в ПНД люди с ментальными расстройствами могут получать помощь в соседских центрах, в группах поддержки, у волонтеров-психологов или специалистов работающих по социальным ценам. В США и некоторых европейских странах начинаются эксперименты с системой Pathways Housing First, в основе которой лежит признание права на жилье базовым и неотъемлемым правом человека. А значит, стресс от страха потерять жилье должен быть исключен из жизни горожан через механизмы социального жилья. В некоторых случаях к этому добавляют право на получение терапии (медицинской и психологической).
Таковы базовые реалии современного подхода к ментальному здоровью в городах.
#социологиягорода #общественнаямедицина #forscience #ментальноездоровье
Павел Акимов написал отличный текст про психологические последствия эпидемии и карантина -
Уроков эпидемий и карантинов за последние 20 лет несколько:
Большинство негативных эффектов для человеческой психики связаны с принудительным ограничением свободы. При добровольной самоизоляции люди испытывают меньше стресса. Поэтому властям стоит всячески подчеркивать альтруизм в выборе самоизоляции.
Период карантина должен быть коротким настолько, насколько это возможно. Чем дольше люди сидят взаперти, тем больше будет долгосрочных осложнений для их психического здоровья.
Информация — самое важное. Люди должны понимать ситуацию, потому что неопределенность — один из главных источников тревоги. Эффективная и оперативная коммуникация со стороны властей снижает объем стресса и его последствий.
Должен быть доступ к товарам первой необходимости — продуктам и лекарствам. Чем меньше люди думают об угрозах жизни и здоровью, тем лучше.
#урбанизмнапочитать #ментальноездоровье #коронавирус
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/trends/industry/5e9b19459a794782089aac96?fbclid=IwAR2hwClyIyWw7TeCrIZOHmTk-PUoUeq5cBSv1CT4Y0_7zIPFOd-fVezCCa8
Уроков эпидемий и карантинов за последние 20 лет несколько:
Большинство негативных эффектов для человеческой психики связаны с принудительным ограничением свободы. При добровольной самоизоляции люди испытывают меньше стресса. Поэтому властям стоит всячески подчеркивать альтруизм в выборе самоизоляции.
Период карантина должен быть коротким настолько, насколько это возможно. Чем дольше люди сидят взаперти, тем больше будет долгосрочных осложнений для их психического здоровья.
Информация — самое важное. Люди должны понимать ситуацию, потому что неопределенность — один из главных источников тревоги. Эффективная и оперативная коммуникация со стороны властей снижает объем стресса и его последствий.
Должен быть доступ к товарам первой необходимости — продуктам и лекарствам. Чем меньше люди думают об угрозах жизни и здоровью, тем лучше.
#урбанизмнапочитать #ментальноездоровье #коронавирус
Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/trends/industry/5e9b19459a794782089aac96?fbclid=IwAR2hwClyIyWw7TeCrIZOHmTk-PUoUeq5cBSv1CT4Y0_7zIPFOd-fVezCCa8
РБК
Мир после коронавируса: ждет ли нас эпидемия тревоги и депрессии?
Пандемия ускоряет развитие технологий. Образование и торговля переходят в онлайн, работа становится удаленной. Обратная сторона процесса — одинокие и уязвимые люди, запертые в квартире без уверенности
Вышел фильм Редакции о депрессии. И я там есть, сообщаю о том, какие средовые факторы в больших и малых городах влияют на заболеваемость депрессией.
#урбанизмнапосмотреть #петриванов #ментальноездоровье #publichealth
https://www.youtube.com/watch?v=qh8wghUzMOM
#урбанизмнапосмотреть #петриванов #ментальноездоровье #publichealth
https://www.youtube.com/watch?v=qh8wghUzMOM
YouTube
Грусть, тоска, выгорание: как распознать и победить депрессию? / Редакция
Заказать газовые грили от Weber: https://bit.ly/3q06y3j
По данным Института психологии РАН, каждый третий россиянин в 2020 году жаловался на ту или иную форму депрессии.
В этом выпуске мы решили ответить на все неудобные вопросы об этом заболевании (а…
По данным Института психологии РАН, каждый третий россиянин в 2020 году жаловался на ту или иную форму депрессии.
В этом выпуске мы решили ответить на все неудобные вопросы об этом заболевании (а…
Судьба снова отправляет нас работать с северным городом, поэтому обратно подгружаю в голову всё что знаю про севера. Одна из проблем, связанных с северными городами, про которую я еще не писал в канале, это проблема здоровья.
Дело в том, что в Арктике довольно специфические условия жизни.
Во-первых, это конечно характерная цикличность светлого и тёмного времени. Полярная ночь и полярный день в своём абсолюте и пограничные явления где-нибудь в Мурманске. Это серьёзно влияет на циркадные ритмы не только культурально (когда светло - надо бодрстовать, когда темно - спать), но и биохимически. Гормон мелатонин вырабатывается как реакция на освещение. И когда постоянно светло нарушается его выработка, это ведет к проблемам со сном, а проблемы со сном это первый шаг к ментальным заболеваниям и целому букету других проблем. Потому как сон - важнейшее дело в нашей жизни. Постоянная темнота тоже не очень хорошо действует на менталку, расшатанную полярным днём, и способствует развитию тревожных и депрессивных состояний. А это всё уже в свою очередь чревато как физиологическими проблемами (например, сердечно-сосудистыми заболеваниями), так и социетальными проблемами, вплоть до суицида.
Во-вторых, на северах холодно. Организм адаптируется к холодному климату. Поэтому когда гуляешь зимой по северному городу и видишь детей без шарфов, то очень хочется их одеть, чтобы они не простудились. А они не простужаются, потому как организм адаптировался и что жителю Красноярска холодно, то жителю Норильска прохладно. И всё бы хорошо, но исследования показывают, что у человеческого организма есть ограниченный ресурс для адаптации к различным внешним условиям. У кого-то этого ресурса больше, у кого-то меньше, но он ограничен.
И, допустим, человек адаптировался к арктическим холодам. Его организм отлично переносит мороз. И тут этот организм внезапно с наступлением пенсии решает переехать в Краснодарский край. Там тепло, хорошо, думает организм. Случается долгожданный переезд, который рассматривался как награда за выживание в не самых комфортных условиях. И в тепле и комфорте Краснодарского края все системы организма идут вразнос и организм довольно быстро загибается. Потому как исчерпал ресурс адаптации.
И это большая проблема, потому как севера рассматриваются как место, в котором на добыче и производстве можно заработать существенных денег, а дальше жить в своё удовольствие в комфортном климате. Но этого не получается, особенно если речь идёт о людях пенсионного возраста. Арктические старики живут гораздо дольше, если не решаются на радикальную смену климата на старости лет. Да что там старики, большая социальная проблема северов в том, что детей регулярно вывозят на летние каникулы в тёплый климат, они там теряют северные адаптации (детский организм адаптируется быстро) и потом первые месяцы школы дети непрерывно болеют, что приводит к сложностям с нормальным освоением школьной программы.
И получается сложная история, связанная с тем, по хорошему, если мы хотим, чтобы люди осваивали Арктику, нам нужно, чтобы они там жили долго. А если мы хотим, чтобы они еще и сохраняли здоровье, то нам нужно, чтобы они там жили всю жизнь и особо не мотались на продолжительный срок в другие климатические условия. А это уже противоречит с представлениями самих людей о том, что такое качество жизни и в чём суть их контракта на освоение северов.
Конечно, есть энтузиасты северов, которые получают удовольствие от того, что они находятся в экстремальных условиях. Но на одних энтузиастах не построить стратегию освоения Арктики. И тут возникает вопрос чего-то вроде информированного согласия. Человек, выбирая севера как временную точку своего пребывания должен быть в курсе медицинских рисков. И понимать, что чем дольше он находится на северах, то с одной стороны это менее вредно для здоровья в тактическом горизонте, но в стратегическом это привязывает его к северному климату и продолжение пребывания там становится залогом его доброго здравия.
#арктическиегорода #общественноездоровье #ментальноездоровье
Дело в том, что в Арктике довольно специфические условия жизни.
Во-первых, это конечно характерная цикличность светлого и тёмного времени. Полярная ночь и полярный день в своём абсолюте и пограничные явления где-нибудь в Мурманске. Это серьёзно влияет на циркадные ритмы не только культурально (когда светло - надо бодрстовать, когда темно - спать), но и биохимически. Гормон мелатонин вырабатывается как реакция на освещение. И когда постоянно светло нарушается его выработка, это ведет к проблемам со сном, а проблемы со сном это первый шаг к ментальным заболеваниям и целому букету других проблем. Потому как сон - важнейшее дело в нашей жизни. Постоянная темнота тоже не очень хорошо действует на менталку, расшатанную полярным днём, и способствует развитию тревожных и депрессивных состояний. А это всё уже в свою очередь чревато как физиологическими проблемами (например, сердечно-сосудистыми заболеваниями), так и социетальными проблемами, вплоть до суицида.
Во-вторых, на северах холодно. Организм адаптируется к холодному климату. Поэтому когда гуляешь зимой по северному городу и видишь детей без шарфов, то очень хочется их одеть, чтобы они не простудились. А они не простужаются, потому как организм адаптировался и что жителю Красноярска холодно, то жителю Норильска прохладно. И всё бы хорошо, но исследования показывают, что у человеческого организма есть ограниченный ресурс для адаптации к различным внешним условиям. У кого-то этого ресурса больше, у кого-то меньше, но он ограничен.
И, допустим, человек адаптировался к арктическим холодам. Его организм отлично переносит мороз. И тут этот организм внезапно с наступлением пенсии решает переехать в Краснодарский край. Там тепло, хорошо, думает организм. Случается долгожданный переезд, который рассматривался как награда за выживание в не самых комфортных условиях. И в тепле и комфорте Краснодарского края все системы организма идут вразнос и организм довольно быстро загибается. Потому как исчерпал ресурс адаптации.
И это большая проблема, потому как севера рассматриваются как место, в котором на добыче и производстве можно заработать существенных денег, а дальше жить в своё удовольствие в комфортном климате. Но этого не получается, особенно если речь идёт о людях пенсионного возраста. Арктические старики живут гораздо дольше, если не решаются на радикальную смену климата на старости лет. Да что там старики, большая социальная проблема северов в том, что детей регулярно вывозят на летние каникулы в тёплый климат, они там теряют северные адаптации (детский организм адаптируется быстро) и потом первые месяцы школы дети непрерывно болеют, что приводит к сложностям с нормальным освоением школьной программы.
И получается сложная история, связанная с тем, по хорошему, если мы хотим, чтобы люди осваивали Арктику, нам нужно, чтобы они там жили долго. А если мы хотим, чтобы они еще и сохраняли здоровье, то нам нужно, чтобы они там жили всю жизнь и особо не мотались на продолжительный срок в другие климатические условия. А это уже противоречит с представлениями самих людей о том, что такое качество жизни и в чём суть их контракта на освоение северов.
Конечно, есть энтузиасты северов, которые получают удовольствие от того, что они находятся в экстремальных условиях. Но на одних энтузиастах не построить стратегию освоения Арктики. И тут возникает вопрос чего-то вроде информированного согласия. Человек, выбирая севера как временную точку своего пребывания должен быть в курсе медицинских рисков. И понимать, что чем дольше он находится на северах, то с одной стороны это менее вредно для здоровья в тактическом горизонте, но в стратегическом это привязывает его к северному климату и продолжение пребывания там становится залогом его доброго здравия.
#арктическиегорода #общественноездоровье #ментальноездоровье
Нашел интересную статистику по симптомам депрессии и тревоги у россиян старшего возраста. Очень показательно, что значимой разницы между выраженностью этих симптомов у горожан и сельских жителей нет.
Дихотомия город-село давно устарела. Еще с 50ых годов социологи фиксируют исчезновение феномена social shock. Это когда житель сельской местности переезжает в город и его накрывает от того, насколько велика разница принципов организации социальной жизни в городе в сравнении с теми принципами, к которым он привык.
Основным фактором исчезновения social shock называют распространение средств массовой коммуникации. Радио, телевидение, интернет, кино, ютуб - вот это вот всё превращает нашу планету в глобальный город. Найти тех, кто не знаком с городской жизнью и живёт в режиме сельской пасторали можно разве что в джунглях Амазонии. Но это не точно.
Россия в этом плане разумеется страна глобализированных городов. Социолог Никита Покровский описывал феномен клеточной глобализации - когда на каждом покосившемся сельском доме в деревне в Костромской области красуется тарелка спутникового телевидения. Может быть даже не одна.
Поэтому и настроения у городских старших и сельских старших отличаются на незначительные процентные пункты. Они живут в общей информационной реальности и переживают вместе со средствами массовой коммуникации одни и те же эмоции.
#общественноездоровье #глобальныймир #ментальныезаболевания
#ментальноездоровье
Дихотомия город-село давно устарела. Еще с 50ых годов социологи фиксируют исчезновение феномена social shock. Это когда житель сельской местности переезжает в город и его накрывает от того, насколько велика разница принципов организации социальной жизни в городе в сравнении с теми принципами, к которым он привык.
Основным фактором исчезновения social shock называют распространение средств массовой коммуникации. Радио, телевидение, интернет, кино, ютуб - вот это вот всё превращает нашу планету в глобальный город. Найти тех, кто не знаком с городской жизнью и живёт в режиме сельской пасторали можно разве что в джунглях Амазонии. Но это не точно.
Россия в этом плане разумеется страна глобализированных городов. Социолог Никита Покровский описывал феномен клеточной глобализации - когда на каждом покосившемся сельском доме в деревне в Костромской области красуется тарелка спутникового телевидения. Может быть даже не одна.
Поэтому и настроения у городских старших и сельских старших отличаются на незначительные процентные пункты. Они живут в общей информационной реальности и переживают вместе со средствами массовой коммуникации одни и те же эмоции.
#общественноездоровье #глобальныймир #ментальныезаболевания
#ментальноездоровье