Мы с коллегами часто обсуждаем концепцию устойчивого городского развития под названием Happy Doomsday - Счастливого Судного Дня! Суть этой концепции заключается в том, что будущее городов нужно проектировать исходя из того, что Судный День уже наступил, вокруг Пустоши, международные системы торговли уже не работают. А городу нужно жить дальше, при этом, по возможности, не превращаясь в Junktown или New Vegas из серии игр Fallout. Да и сценария "Безумного Макса" хотелось бы избежать.
Для этого городу необходимо развивать локальное производство по возможности всей современной материальной культуры. Мебели, роботов, еды, медицинских препаратов, зданий, арт-объектов, театральных декораций. Звучит утопично, но на то Happy Doomsday и концепция, чтобы звучать утопично. Впрочем, практически весь технологический комплекс для развития городов в рамках этой концепции уже создан. И, разумеется, пионерами этой концепции являются участники мейкерского движения.
Коронавирусная эпидемия оказалась отличным полигоном для тестирования концепции Happy Doomsday. Движение мейкеров более всего развито у себя на Родине - в США. Уже сейчас множество локальных мейкерских мастерских производят в больших количествах медицинские маски, респираторы, костюмы биозащиты, печатают на 3d-принтерах недостающее медицинское оборудование. И, разумеется, обмениваются удачными решениями в области мейкерского изготовления этих предметов.
Ранее ни одна из этих мастерских не специализировалась на создании средств для борьбы с эпидемией, однако легкость смены деятельности, обеспеченная технологической гибкостью мейкерского оборудования и хайвмайндом сети мэйкерского движения позволила с скоростью, недостижимой для традиционной промышленности, переориентироваться на борьбу с эпидемией. При этом, большинство мейкеров работают с рисайклинговыми материалами, бывшим мусором. Так что можно сказать, что они спасают планету дважды.
Впрочем, здесь возникает неожиданный вызов - прежде гиперлокальным мастерским мэйкеров в условиях эпидемии необходимо налаживать сети коллабораций. Далеко не всё оборудование для борьбы с вирусом можно сшить или напечатать на 3d-принтере. Поэтому сейчас по всей Америке создаются локальные сети поставщиков ресурсов, мейкерских мастерских и предприятий, которые в онлайн-режиме создают распределенные мануфактуры, способные производить всё что угодно, необходимое для борьбы с эпидемией.
В России, к сожалению, несмотря на схожий с США дефицит медицинского оборудования и фактический уход Правительства и Президента от решения этой проблемы (поддержка отдельных олигархов финансами - не в счет), нет такого развитого публичного мейкерского движения. Ближайшим аналогом являются распределенные мануфактуры в гаражах, культура гаражной экономики. Однако, в отличие от мейкеров, эта культура пока пребывает в серой зоне и, имея фактическую возможность выстраивать похожие экстренные экономические цепочки, вряд ли может интегрировать свои экономические процессы с официальными, в особенности официальной медициной. Риск выхода на белый свет, в публичное поле для отечественных гаражистов, к сожалению, означает смерть от внезапного полицейского внимания.
Впрочем, и это пройдёт.
#гаражнаяэкономика #мейкерскоедвижение #makermovement #коронавирус #happydoomsday #коллаборативнаяэкономика
Для этого городу необходимо развивать локальное производство по возможности всей современной материальной культуры. Мебели, роботов, еды, медицинских препаратов, зданий, арт-объектов, театральных декораций. Звучит утопично, но на то Happy Doomsday и концепция, чтобы звучать утопично. Впрочем, практически весь технологический комплекс для развития городов в рамках этой концепции уже создан. И, разумеется, пионерами этой концепции являются участники мейкерского движения.
Коронавирусная эпидемия оказалась отличным полигоном для тестирования концепции Happy Doomsday. Движение мейкеров более всего развито у себя на Родине - в США. Уже сейчас множество локальных мейкерских мастерских производят в больших количествах медицинские маски, респираторы, костюмы биозащиты, печатают на 3d-принтерах недостающее медицинское оборудование. И, разумеется, обмениваются удачными решениями в области мейкерского изготовления этих предметов.
Ранее ни одна из этих мастерских не специализировалась на создании средств для борьбы с эпидемией, однако легкость смены деятельности, обеспеченная технологической гибкостью мейкерского оборудования и хайвмайндом сети мэйкерского движения позволила с скоростью, недостижимой для традиционной промышленности, переориентироваться на борьбу с эпидемией. При этом, большинство мейкеров работают с рисайклинговыми материалами, бывшим мусором. Так что можно сказать, что они спасают планету дважды.
Впрочем, здесь возникает неожиданный вызов - прежде гиперлокальным мастерским мэйкеров в условиях эпидемии необходимо налаживать сети коллабораций. Далеко не всё оборудование для борьбы с вирусом можно сшить или напечатать на 3d-принтере. Поэтому сейчас по всей Америке создаются локальные сети поставщиков ресурсов, мейкерских мастерских и предприятий, которые в онлайн-режиме создают распределенные мануфактуры, способные производить всё что угодно, необходимое для борьбы с эпидемией.
В России, к сожалению, несмотря на схожий с США дефицит медицинского оборудования и фактический уход Правительства и Президента от решения этой проблемы (поддержка отдельных олигархов финансами - не в счет), нет такого развитого публичного мейкерского движения. Ближайшим аналогом являются распределенные мануфактуры в гаражах, культура гаражной экономики. Однако, в отличие от мейкеров, эта культура пока пребывает в серой зоне и, имея фактическую возможность выстраивать похожие экстренные экономические цепочки, вряд ли может интегрировать свои экономические процессы с официальными, в особенности официальной медициной. Риск выхода на белый свет, в публичное поле для отечественных гаражистов, к сожалению, означает смерть от внезапного полицейского внимания.
Впрочем, и это пройдёт.
#гаражнаяэкономика #мейкерскоедвижение #makermovement #коронавирус #happydoomsday #коллаборативнаяэкономика
Главная проблема российских малых территорий - кризис идентичности. Если говорить совсем просто, то жители сёл и городов с трудом могут для себя объяснить почему они живут там, где живут. И зачем они соседствуют с теми, с кем соседствуют.
Эта проблема была заложена специфической российской, а потом советской системой расселения. Вячеслав Глазычев называл это системой слобод. Люди принудительно размешались на территориях для того чтобы добывать определённые ресурсы или перерабатывать их в какие-то изделия.
Формат принудительного размещения мог быть довольно разный - от военных колониальных кампаний до ГУЛАГа. Но формат не так важен, важно то, что слободы начинают разваливаться как только государство теряет интерес к добываемым ими ресурсам или производимым ими изделиям.
А слобожане без государева ока и государева принуждения остаются практически ни с чем. Экономика слобод архаизируется до промысловой деятельности, охоты, собирательства и низкотехнологичного сельского хозяйства.
Трудоспособное население отправляется в отход в крупные города и на еще действующие, в первую очередь ресурсодобывающие предприятия в разных уголках страны.
Но при этом переезд в более крупные города затруднен, так как недвижимость на малых территориях не стоит почти ничего, да и не купит её никто. А сбережений у жителей как правило нет.
Картина довольно печальная, но существуют примеры того, как эта проблема коренным образом решается. Одним из неоднозначных примеров решения проблемы являются так называемые экопоселения. Зачастую когда-то бывшие или же до сих пор являющиеся религиозными общинами.
Еще в царские времена помимо слободской системы расселения существовала и другая. Гонимые государством старообрядцы, поморы и другие религиозные и (суб)этнические группы селились где-то на самых далеких границах Русского Севера, Сибири, Дальнего Востока. Объединенные общими религиозными и культурными ценностями, во многом альтернативными государственным, они населяли эти территории. И совершенно точно имели ответы на вопрос почему они живут именно там, где живут.
Разворачивающийся сейчас погром виссарионовского поселения в Красноярском крае - печальная история того, как государство таки настигает альтернативное сообщество. Разрушает сложившуюся устойчивую систему развития малых территорий.
Все тексты о виссарионовских общинах говорят о том, что их авторы были удивлены тому, что в них красивые и аккуратные дома, симпатичное благоустройство и озеленение, технологичное сельское хозяйство, развиты экологические практики. Исследования показывают, что на этих территориях всё в порядке с демографическими показателями, растет экономика, развивается малый и средний бизнес.
Это как раз иллюстрация того, что происходит, когда у жителей малой территории есть ответ на вопрос почему они живут там, где живут и почему соседствуют с теми, с кем соседствуют. Действующее ценностное ядро идентичности обеспечивает высокий уровень доверия и социального оптимизма, хорошие предпосылки для занятий бизнесом.
В ситуации с виссарионовцами ценностное ядро удалось сформировать за счёт эклектичной New Age религии. Это вовсе не значит, что только христосы-полицейские могут нам помочь в это деле. Однако, сценарии экопоселений разной степени ожидания Апокалипсиса справляются с задачей развития территорий лучше и массовее всех. Урбанистам и Минстрою остается только завидовать.
#последнийзавет #happydoomsday #социологиягорода #малыетерритории #собственнаялогикагородов #идентичность
#системарасселения
Эта проблема была заложена специфической российской, а потом советской системой расселения. Вячеслав Глазычев называл это системой слобод. Люди принудительно размешались на территориях для того чтобы добывать определённые ресурсы или перерабатывать их в какие-то изделия.
Формат принудительного размещения мог быть довольно разный - от военных колониальных кампаний до ГУЛАГа. Но формат не так важен, важно то, что слободы начинают разваливаться как только государство теряет интерес к добываемым ими ресурсам или производимым ими изделиям.
А слобожане без государева ока и государева принуждения остаются практически ни с чем. Экономика слобод архаизируется до промысловой деятельности, охоты, собирательства и низкотехнологичного сельского хозяйства.
Трудоспособное население отправляется в отход в крупные города и на еще действующие, в первую очередь ресурсодобывающие предприятия в разных уголках страны.
Но при этом переезд в более крупные города затруднен, так как недвижимость на малых территориях не стоит почти ничего, да и не купит её никто. А сбережений у жителей как правило нет.
Картина довольно печальная, но существуют примеры того, как эта проблема коренным образом решается. Одним из неоднозначных примеров решения проблемы являются так называемые экопоселения. Зачастую когда-то бывшие или же до сих пор являющиеся религиозными общинами.
Еще в царские времена помимо слободской системы расселения существовала и другая. Гонимые государством старообрядцы, поморы и другие религиозные и (суб)этнические группы селились где-то на самых далеких границах Русского Севера, Сибири, Дальнего Востока. Объединенные общими религиозными и культурными ценностями, во многом альтернативными государственным, они населяли эти территории. И совершенно точно имели ответы на вопрос почему они живут именно там, где живут.
Разворачивающийся сейчас погром виссарионовского поселения в Красноярском крае - печальная история того, как государство таки настигает альтернативное сообщество. Разрушает сложившуюся устойчивую систему развития малых территорий.
Все тексты о виссарионовских общинах говорят о том, что их авторы были удивлены тому, что в них красивые и аккуратные дома, симпатичное благоустройство и озеленение, технологичное сельское хозяйство, развиты экологические практики. Исследования показывают, что на этих территориях всё в порядке с демографическими показателями, растет экономика, развивается малый и средний бизнес.
Это как раз иллюстрация того, что происходит, когда у жителей малой территории есть ответ на вопрос почему они живут там, где живут и почему соседствуют с теми, с кем соседствуют. Действующее ценностное ядро идентичности обеспечивает высокий уровень доверия и социального оптимизма, хорошие предпосылки для занятий бизнесом.
В ситуации с виссарионовцами ценностное ядро удалось сформировать за счёт эклектичной New Age религии. Это вовсе не значит, что только христосы-полицейские могут нам помочь в это деле. Однако, сценарии экопоселений разной степени ожидания Апокалипсиса справляются с задачей развития территорий лучше и массовее всех. Урбанистам и Минстрою остается только завидовать.
#последнийзавет #happydoomsday #социологиягорода #малыетерритории #собственнаялогикагородов #идентичность
#системарасселения
В разговоре о городской среде нам пока никак не уйти от священной области - области стандартизации, великих и ужасных ГОСТов. Ходят слухи, что их пишут кровью. Но в реальности они написаны чаще на компьютере, а иногда еще на печатной машинке. И написаны они самыми обычными людьми, которым ничто человеческое не чуждо.
Для внешнего наблюдателя ГОСТы обладают неким притяжением неизведанного и истинного. Сродни астрологии, кремлёвской диете и тому как в Швейцарии (в Древней Руси, монастыре Шаолинь, назовите любую загадочную локацию коротая первой в голову придёт) проектировали дорожную схему с помощью снега. Стоит сочетанию букв ГОСТ появиться на докторской колбасе, как она начинает стремительно обгонять в продажах поваренную соль без ГМО и масло без холестерина. Нарушение же ГОСТа - святотатство, свидетельство краха цивилизации, надругательство над рациональностью и открытая война против русского народа.
Но, хватит иронии, давайте разберёмся в чём проблема со стандартизацией в в урбанистике.
1. Недавний кейс с ГОСТом на уменьшенные дорожные знаки наглядно продемонстрировал интересную особенность стандартизации. По какой-то причине разговор о стандартизации не ведётся в состязательном и доказательном режиме, скорее речь идёт о кулуарно-силовом принятии решений о применении или не применении тех или иных ГОСТов.
2. Вообще - зачем нужен стандарт? Стандарт при капитализме очень полезен, для того, чтобы твое изделие соответствовало стандарту, а изделие конкурентов не соответствовало стандарту. Изменение стандарта как инструмент нечестной конкуренции очень выгодно - конкуренты теряют много сил и времени либо на изменение своего производства либо на подковерную борьбу за изменение ГОСТа, пока ты можешь спокойно реализовывать свою продукцию.
3. Мистическое восприятие стандарта, вот это вот "стандарты написаны кровью" позволяет нагнетать моральную панику. Играть на рынке рисков. Если стандарт писан кровью и твоя продукция соответствует стандарту, то значит ты спасаешь мир. А конкуренты - враги народа, злодеи и убийцы. Экономический успех подстёгивается позицией морального доминирования.
4. Логика стандарта позволяет игнорировать эмпирические аргументы и опираться на легалистские. Если на улице, огороженной заборчиком по ГОСТу произошло ДТП с травмами и смертельными случаями, то виноват не ГОСТ, а водители, которые права купили или пешеходы, которые по сторонам не смотрят. И сумасшедшие бабульки. А если то же самое произошло на улице не огороженной заборчиком, так это потому что не по ГОСТу! Подобный подход полностью исключает процесс адаптивных изменений в урбанистической практике и упрощает жизнь производителям однотипных средовых решений - ничего менять не надо, просто люди у нас плохие.
5. Еще можно использовать ГОСТы в политических целях. Представьте себе своевольного мэра, который решился в своем городе на интересные и современные эксперименты. Поди еще в каких нюансах будет отклоняться от генеральной линии партии. И слава богу, есть волшебные ГОСТы - с их помощью можно заклеймить мэра убийцей и врагом народа. Чтобы знал своё место.
6. Еще, разумеется, в этой экосистеме пасутся десятки юристов, телевизионных экспертов, сертификаторов и бизнес-тренеров. Надо же пугать народ несоблюдением ГОСТов, нагнетать моральную панику и прочим образом таскать объедки с административного рынка. Деньги в этом секторе ГОСТ-экономики не великие, зато это лёгкий и непринуждённый промысел для людей с минимальными зачатками артистизма.
7. В общем, в прекрасной России будущего не будет такого явления как ГОСТы. Вместо них будет доказательные адаптивные гайдлайны по средовым решениям. С открытыми данными по расчётам, экспериментам и практике применения. Собственно, это единственный возможный путь осмысленной работы с городской средой.
#всякаяурбанистика #затопогосту #городскиеполитики #административныерынки #городскиепромыслы #happydoomsday
Для внешнего наблюдателя ГОСТы обладают неким притяжением неизведанного и истинного. Сродни астрологии, кремлёвской диете и тому как в Швейцарии (в Древней Руси, монастыре Шаолинь, назовите любую загадочную локацию коротая первой в голову придёт) проектировали дорожную схему с помощью снега. Стоит сочетанию букв ГОСТ появиться на докторской колбасе, как она начинает стремительно обгонять в продажах поваренную соль без ГМО и масло без холестерина. Нарушение же ГОСТа - святотатство, свидетельство краха цивилизации, надругательство над рациональностью и открытая война против русского народа.
Но, хватит иронии, давайте разберёмся в чём проблема со стандартизацией в в урбанистике.
1. Недавний кейс с ГОСТом на уменьшенные дорожные знаки наглядно продемонстрировал интересную особенность стандартизации. По какой-то причине разговор о стандартизации не ведётся в состязательном и доказательном режиме, скорее речь идёт о кулуарно-силовом принятии решений о применении или не применении тех или иных ГОСТов.
2. Вообще - зачем нужен стандарт? Стандарт при капитализме очень полезен, для того, чтобы твое изделие соответствовало стандарту, а изделие конкурентов не соответствовало стандарту. Изменение стандарта как инструмент нечестной конкуренции очень выгодно - конкуренты теряют много сил и времени либо на изменение своего производства либо на подковерную борьбу за изменение ГОСТа, пока ты можешь спокойно реализовывать свою продукцию.
3. Мистическое восприятие стандарта, вот это вот "стандарты написаны кровью" позволяет нагнетать моральную панику. Играть на рынке рисков. Если стандарт писан кровью и твоя продукция соответствует стандарту, то значит ты спасаешь мир. А конкуренты - враги народа, злодеи и убийцы. Экономический успех подстёгивается позицией морального доминирования.
4. Логика стандарта позволяет игнорировать эмпирические аргументы и опираться на легалистские. Если на улице, огороженной заборчиком по ГОСТу произошло ДТП с травмами и смертельными случаями, то виноват не ГОСТ, а водители, которые права купили или пешеходы, которые по сторонам не смотрят. И сумасшедшие бабульки. А если то же самое произошло на улице не огороженной заборчиком, так это потому что не по ГОСТу! Подобный подход полностью исключает процесс адаптивных изменений в урбанистической практике и упрощает жизнь производителям однотипных средовых решений - ничего менять не надо, просто люди у нас плохие.
5. Еще можно использовать ГОСТы в политических целях. Представьте себе своевольного мэра, который решился в своем городе на интересные и современные эксперименты. Поди еще в каких нюансах будет отклоняться от генеральной линии партии. И слава богу, есть волшебные ГОСТы - с их помощью можно заклеймить мэра убийцей и врагом народа. Чтобы знал своё место.
6. Еще, разумеется, в этой экосистеме пасутся десятки юристов, телевизионных экспертов, сертификаторов и бизнес-тренеров. Надо же пугать народ несоблюдением ГОСТов, нагнетать моральную панику и прочим образом таскать объедки с административного рынка. Деньги в этом секторе ГОСТ-экономики не великие, зато это лёгкий и непринуждённый промысел для людей с минимальными зачатками артистизма.
7. В общем, в прекрасной России будущего не будет такого явления как ГОСТы. Вместо них будет доказательные адаптивные гайдлайны по средовым решениям. С открытыми данными по расчётам, экспериментам и практике применения. Собственно, это единственный возможный путь осмысленной работы с городской средой.
#всякаяурбанистика #затопогосту #городскиеполитики #административныерынки #городскиепромыслы #happydoomsday
