Задумал тут исследование в духе Чикагской школы. Идея такая - в городах так или иначе появляются разные бары и ресторации, люди их так или иначе выбирают чтобы поесть и выпить. Есть подозрение, что выбор той или иной
ресторации основан на классовой и, потом уже, культурной принадлежности.
И идея в том, чтобы разработать протокол стигматов классовой принадлежности заведений и их картографировать. Пока для Красноярска. Идея сложилась как. Я сегодня с утра высунув нос из SPSS непременно захотел английского завтрака съесть и оказалось, что в Красноярске есть только одно заведение где согласно интернету этот завтрак есть - это Крем рядом с Площадью Мира. И завтракаем мы такие с Мария Быстрова в этом Креме и понимаем, что окружает нас классово чуждые люди. Они явно больше зарабатывают, явно чаще ходят к косметологу, у них явно дороже одежда. И мы явно эти лица не видели в заведениях где мы обычно бываем.
А с другой стороны во дни Красноярского экономического форума мы с @Павел Гнилорыбов заходили глубоко погруженные в экономические проблемы Края в Рюмочную #1, которая вроде нам, пролетариям умственного труда и прекариотам, классово сам доктор прописал. Однако, когда мы, как это принято у нас, начали ставить "Гражданскую Оборону" и "Красное на Черном" и петь и танцевать под это Рюмочная начала стремительно редеть. Где-то на третьем куплете "Русского поля экспериментов" в баре не осталось больше никого.
Вот из этих двух историй у меня в голове и сложился дизайн исследования. Но пока очень предварительно. Если у кого есть идеи через какие практики или феномены можно классово отличать бары и рестораны, чтобы можно было сделать хороший протокол наблюдения - пишите в личку.
Я уже мечтаю представлять это исследования - вот, говорю,тут буржуи тусуют, тут БоБо, тут пролетарский пояс с инфлюксами БоБо, а тут уже пролетарский пояс без инфлюксов, а тут этнический китайский, а тут вообще татары оседают.
#красноярскгородбаровиинноваций #социологиягорода #forscience #социальнаягеография
ресторации основан на классовой и, потом уже, культурной принадлежности.
И идея в том, чтобы разработать протокол стигматов классовой принадлежности заведений и их картографировать. Пока для Красноярска. Идея сложилась как. Я сегодня с утра высунув нос из SPSS непременно захотел английского завтрака съесть и оказалось, что в Красноярске есть только одно заведение где согласно интернету этот завтрак есть - это Крем рядом с Площадью Мира. И завтракаем мы такие с Мария Быстрова в этом Креме и понимаем, что окружает нас классово чуждые люди. Они явно больше зарабатывают, явно чаще ходят к косметологу, у них явно дороже одежда. И мы явно эти лица не видели в заведениях где мы обычно бываем.
А с другой стороны во дни Красноярского экономического форума мы с @Павел Гнилорыбов заходили глубоко погруженные в экономические проблемы Края в Рюмочную #1, которая вроде нам, пролетариям умственного труда и прекариотам, классово сам доктор прописал. Однако, когда мы, как это принято у нас, начали ставить "Гражданскую Оборону" и "Красное на Черном" и петь и танцевать под это Рюмочная начала стремительно редеть. Где-то на третьем куплете "Русского поля экспериментов" в баре не осталось больше никого.
Вот из этих двух историй у меня в голове и сложился дизайн исследования. Но пока очень предварительно. Если у кого есть идеи через какие практики или феномены можно классово отличать бары и рестораны, чтобы можно было сделать хороший протокол наблюдения - пишите в личку.
Я уже мечтаю представлять это исследования - вот, говорю,тут буржуи тусуют, тут БоБо, тут пролетарский пояс с инфлюксами БоБо, а тут уже пролетарский пояс без инфлюксов, а тут этнический китайский, а тут вообще татары оседают.
#красноярскгородбаровиинноваций #социологиягорода #forscience #социальнаягеография
Нечасто можно встретить в международных научных журналах упоминания российских городов. Но, вот например, в недавнем номере International Journal of Urban and Regional Research вышла статья The Making of Post‐Post‐Soviet Ruins: Infrastructure Development and Disintegration in Contemporary Russia. социолога Мии Беннетт о Владивостоке и посёлке Подножье на острове Русском.
Что же занесло отважного исследователя к нам на Дальний Восток?
Главный тезис доктора Беннетт в том, что существует диалектика развития инфраструктуры и руинирования. Она пишет, что в какой-то момент в западных интернетах, глянцевых фотоальбомах и даже в научной периодике стала популярна тема инфраструктурного коллапса стран бывшего СССР. Мрачная эстетика разрушенных вокзалов, покинутых заводов и заросших набережных. Обшарпанные статуи вождей, дороги ведущие вникуда, ржавеющие порты. С общим посылом, что дескать, вот был модернистский проект СССР, который развивал инфраструктуру и это был его способ освоения территории, а при капитализме начал действовать обратный процесс руинирования и вот вам пожалуйста - "эстетика ебеней".
Беннет утверждает, что не всё так просто. Во-первых, далеко не все заброшенные вокзалы и порты стали таковыми в начале 90ых годов. Многие из них появляются заметно позже и по совсем другим причинам. Во-вторых, Беннет отмечает, что так-то руинирование это зачастую результат не дезорганизации как таковой, но процесса развития. В качестве кейса она показывает результаты своего полевого исследования на Дальнем Востоке.
Ситуация, описанная в исследовании, фокусируется на отдельно взятой свежей руине - посёлке Подножье на острове Русском. До того, как с Владивостоком произошли знаменитые события великой стройки под саммит АТЭС Подножье жил себе относительно спокойно. Жители поселка ездили во Владивосток по паромной переправе, чувствовали себя не так чтобы далеко от цивилизации.
Но тут случилась великая стройка, великое "развитие инфраструктуры". Появились фантастические мосты, целый новый университет с общежитиями, дорога вникуда и многие другие знаковые объекты, с которыми до сих пор не очень понятно что делать. Это "развитие инфраструктуры" привело к тому, что в Подножье исчезла возможность пользоваться паромной переправой. Поселок внезапно оказался на периферии - теперь до Владивостока нужно добираться сперва 12 километров по грунтовой дороге, потом через лес, потом по шоссе до моста и через мост.
Причал в городе начал руинироваться. Причем, заметьте, никакого СССР уже давно в помине не было.
Точно такие же новые руины мы можем наблюдать всюду, где встречаются всплески территориальных инвестиций, будь-то мегапроекты или политические коллизии вроде олигархического строительного бума конца 90ых-начало 00ых в Москве. Они идут бок о бок с инфраструктурным развитием и их появление хоть и носит в каком-то смысле (гео)политический характер, однако (гео)политических причин всегда больше, чем одна. И, скорее всего, эта причина лежит во времени куда ближе, чем может показаться.
#социологиягорода #инфраструктура #пространственноеразвитие #социальнаягеография #городскаяполитика
Что же занесло отважного исследователя к нам на Дальний Восток?
Главный тезис доктора Беннетт в том, что существует диалектика развития инфраструктуры и руинирования. Она пишет, что в какой-то момент в западных интернетах, глянцевых фотоальбомах и даже в научной периодике стала популярна тема инфраструктурного коллапса стран бывшего СССР. Мрачная эстетика разрушенных вокзалов, покинутых заводов и заросших набережных. Обшарпанные статуи вождей, дороги ведущие вникуда, ржавеющие порты. С общим посылом, что дескать, вот был модернистский проект СССР, который развивал инфраструктуру и это был его способ освоения территории, а при капитализме начал действовать обратный процесс руинирования и вот вам пожалуйста - "эстетика ебеней".
Беннет утверждает, что не всё так просто. Во-первых, далеко не все заброшенные вокзалы и порты стали таковыми в начале 90ых годов. Многие из них появляются заметно позже и по совсем другим причинам. Во-вторых, Беннет отмечает, что так-то руинирование это зачастую результат не дезорганизации как таковой, но процесса развития. В качестве кейса она показывает результаты своего полевого исследования на Дальнем Востоке.
Ситуация, описанная в исследовании, фокусируется на отдельно взятой свежей руине - посёлке Подножье на острове Русском. До того, как с Владивостоком произошли знаменитые события великой стройки под саммит АТЭС Подножье жил себе относительно спокойно. Жители поселка ездили во Владивосток по паромной переправе, чувствовали себя не так чтобы далеко от цивилизации.
Но тут случилась великая стройка, великое "развитие инфраструктуры". Появились фантастические мосты, целый новый университет с общежитиями, дорога вникуда и многие другие знаковые объекты, с которыми до сих пор не очень понятно что делать. Это "развитие инфраструктуры" привело к тому, что в Подножье исчезла возможность пользоваться паромной переправой. Поселок внезапно оказался на периферии - теперь до Владивостока нужно добираться сперва 12 километров по грунтовой дороге, потом через лес, потом по шоссе до моста и через мост.
Причал в городе начал руинироваться. Причем, заметьте, никакого СССР уже давно в помине не было.
Точно такие же новые руины мы можем наблюдать всюду, где встречаются всплески территориальных инвестиций, будь-то мегапроекты или политические коллизии вроде олигархического строительного бума конца 90ых-начало 00ых в Москве. Они идут бок о бок с инфраструктурным развитием и их появление хоть и носит в каком-то смысле (гео)политический характер, однако (гео)политических причин всегда больше, чем одна. И, скорее всего, эта причина лежит во времени куда ближе, чем может показаться.
#социологиягорода #инфраструктура #пространственноеразвитие #социальнаягеография #городскаяполитика
Недавно в нашем любимом International Journal of Urban and Regional Research вышла статья географов Полы Меф, Тома Гудфеллоу, Элисон Тодес и Сары Карлтон "Conceptualising African Urban Peripheries". В статье на материалах исследования Этеквини в ЮАР и Аддис-Абебы в Эфиопии авторы разрабатывают свою типологию городской периферии.
Авторы отталкиваются от того, что в урбанистике прочно закрепились представления о культурной, социальной, экономической, транспортной периферии. Как правило, это довольно прямолинейные концепты. Экономическая периферия - территория, где концентрация экономических процессов ниже, чем в экономическом центре. Транспортная периферия - у чёрта на рогах, на автобусе два часа добираться. На культурной периферии поди найди хотя бы Театр юного зрителя. При этом, как правило периферия в чём-то одном тяготеет к тому, чтобы быть периферией во всём.
Тем не менее, авторы утверждают, что всё не так просто. Периферии бывают разные и эти различия нужно учитывать при анализе, в политическом процессе и планировании. Периферия периферии рознь. И, таким образом, они выделяют пять логик, в которых существуют различные типы периферий. Впрочем, эти типы пересекаются. Итак, логики следующие:
1. Спекулятивная логика периферии. В рамках этой логики территории периферии образуются и существуют за счёт того, что девелоперы ищут дешёвые и крупные участки для масштабной застройки. Как правило на этих территориях инфраструктура сильно отстаёт от введения жилья, эти территории обделены вниманием политиков и страдают от недостаточного регулирования. Институты на этих территориях слабы, а девелоперы хищны.
2. Авангардная логика периферии. В рамках этой логики периферия образуется в результате манифестации политической воли. Желания политических структур что-то продемонстрировать себе, международному сообществу или избирателям. Создаётся зона повышенного имиджевого внимания, притягивающего инвестиции, который, по идее должны притягивать последующие инвестиции. Но почему-то коммерческие первые этажи домов остаются пустыми, а бывшие олимпийские деревни не спешат наполняться жителями. Повышенное регулирование снижает адаптивность таких территорий.
3. Логика самосбора периферии. Тут всё предельно просто - в поисках ничейной земли, но при этом близости города появляются территории бидонвилей, трущоб, самостроя. Какое-никакое жилье возникает, но с инфраструктурой и регулированием полный швах.
4. Логика транзита периферии. В рамках этой логики периферия образуется на территориях, претерпевающих переход из одного экономического/культурного/регуляторного режима в другой. От села к городу, от самоуправления к подчинению более крупному субъекту и т.д. Двойственность состояния перехода снижает управляемость и планируемость происходящего на территории, растёт дезорганизация и неопределённость.
5. Логика унаследованной периферии. В рамках этой логики происходит так, что какие-то территории по различным причинам сформированные как периферийные, например под нужды апартеида или под нужды обеспечения инфраструктурного объекта с течением времени закрепляют свою периферийность, что может даже вступать в противоречие с их географическим положением. И эта унаследованная периферийность во многих смыслах отзывается до сих пор.
Авторы предлагают эту типологию и как бы намекают, что в других странах и на других континентах мы можем найти не только эти, но и свои особые формы периферии. Чем и предлагают нам заняться.
#всякаяурбанистика #социальнаягеография #городскоепланирование #территориальноеразвитие
Авторы отталкиваются от того, что в урбанистике прочно закрепились представления о культурной, социальной, экономической, транспортной периферии. Как правило, это довольно прямолинейные концепты. Экономическая периферия - территория, где концентрация экономических процессов ниже, чем в экономическом центре. Транспортная периферия - у чёрта на рогах, на автобусе два часа добираться. На культурной периферии поди найди хотя бы Театр юного зрителя. При этом, как правило периферия в чём-то одном тяготеет к тому, чтобы быть периферией во всём.
Тем не менее, авторы утверждают, что всё не так просто. Периферии бывают разные и эти различия нужно учитывать при анализе, в политическом процессе и планировании. Периферия периферии рознь. И, таким образом, они выделяют пять логик, в которых существуют различные типы периферий. Впрочем, эти типы пересекаются. Итак, логики следующие:
1. Спекулятивная логика периферии. В рамках этой логики территории периферии образуются и существуют за счёт того, что девелоперы ищут дешёвые и крупные участки для масштабной застройки. Как правило на этих территориях инфраструктура сильно отстаёт от введения жилья, эти территории обделены вниманием политиков и страдают от недостаточного регулирования. Институты на этих территориях слабы, а девелоперы хищны.
2. Авангардная логика периферии. В рамках этой логики периферия образуется в результате манифестации политической воли. Желания политических структур что-то продемонстрировать себе, международному сообществу или избирателям. Создаётся зона повышенного имиджевого внимания, притягивающего инвестиции, который, по идее должны притягивать последующие инвестиции. Но почему-то коммерческие первые этажи домов остаются пустыми, а бывшие олимпийские деревни не спешат наполняться жителями. Повышенное регулирование снижает адаптивность таких территорий.
3. Логика самосбора периферии. Тут всё предельно просто - в поисках ничейной земли, но при этом близости города появляются территории бидонвилей, трущоб, самостроя. Какое-никакое жилье возникает, но с инфраструктурой и регулированием полный швах.
4. Логика транзита периферии. В рамках этой логики периферия образуется на территориях, претерпевающих переход из одного экономического/культурного/регуляторного режима в другой. От села к городу, от самоуправления к подчинению более крупному субъекту и т.д. Двойственность состояния перехода снижает управляемость и планируемость происходящего на территории, растёт дезорганизация и неопределённость.
5. Логика унаследованной периферии. В рамках этой логики происходит так, что какие-то территории по различным причинам сформированные как периферийные, например под нужды апартеида или под нужды обеспечения инфраструктурного объекта с течением времени закрепляют свою периферийность, что может даже вступать в противоречие с их географическим положением. И эта унаследованная периферийность во многих смыслах отзывается до сих пор.
Авторы предлагают эту типологию и как бы намекают, что в других странах и на других континентах мы можем найти не только эти, но и свои особые формы периферии. Чем и предлагают нам заняться.
#всякаяурбанистика #социальнаягеография #городскоепланирование #территориальноеразвитие
