Прочитал тут на Znak статью про опыт тактического урбанизма на улице Красноармейской в Екатеринбурге. И имею в связи с этим сказать пару слов.
Сам по себе опыт теста пространственной организации будущего благоустройства с помощью временных конструкций это очень хорошо. Не уверен, что так нужно делать всегда, иногда можно без этого обойтись. Но в серьезных проектах, затрагивающих важные для горожан пространства обязательно нужно действовать в рамках итерационного подхода. Экспериментировать, тестировать разные варианты,проверять разные гипотезы. Хоть люди в целом везде похожи и ведут себя плюс-минус одинаково, но всегда, в любом пространстве, любом местообитании людей будут свои нюансы, которые важно понять, прежде чем благоустраивать.
А дальше начинаются городские идеологии. Авторы эксперимента говорят, что у них была гипотеза, что временное благоустройство привлечет на улицу Красноармейскую приличных людей, что отпугнет подростков, распивающих по вечерам на улице спиртные напитки. Гипотеза не подтвердилась, подростки продолжили распивать. Что вполне логично. Но авторы из этого делают вывод, что проблема решаема. Через взаимодействие с полицией. Я так и вижу улицу Красноармейскую, на входе стоит полицейский обвешанный шокером, дубинкой и табельным пистолетом. Идет такой гражданин на улицу, а полицейский ему "Почему мокасины на босу ногу? Не мешайте проходу приличных граждан!". И дубинкой под ребра, чтобы пошел носки надел.
Проблема идеологии здесь в том, что мы в России выучили слово "общественное пространство", но так и не смогли понять зачем оно нужно. Благоустройство общественных пространств в российском исполнении это операция по устранению пороков общества, операция по борьбе с социальными болезнями. Символами которых, разумеется, являются бомжи, алкоголики и бабушки на лавочках. Каждый российский урбанист мечтает, что в его общественное пространство сойдут с рендеров прекрасные молодые люди, в крайнем случае с детьми, и будут благообразно проводить время в комфортной городской среде. А если нет - то нужно усилить работу полиции или просто обнести забором как Яму в Москве.
Наши города никогда не станут городами, пока те, кто занимаются организацией общественных пространств не будут думать о том, что проектирование общественных пространств - это проектирование гражданского общества. Не общества избранных приличных людей, но общества, в котором существуют самые разные социальные практики. Бездомность, старость, алкоголизм, наркопотребление, детство. Общественные пространства в тех обществах, которые знают про это - это пространства интеграции, знакомства, регулирования через принятие и понимание. В таких обществах полицейской дубинке и урбанистической мысли не по пути.
И я хочу, чтобы мы стали таким обществом.
#всякаяурбанистика #социологиягорода #городскиеидеологии #тактическийурбанизм #горожанство
Сам по себе опыт теста пространственной организации будущего благоустройства с помощью временных конструкций это очень хорошо. Не уверен, что так нужно делать всегда, иногда можно без этого обойтись. Но в серьезных проектах, затрагивающих важные для горожан пространства обязательно нужно действовать в рамках итерационного подхода. Экспериментировать, тестировать разные варианты,проверять разные гипотезы. Хоть люди в целом везде похожи и ведут себя плюс-минус одинаково, но всегда, в любом пространстве, любом местообитании людей будут свои нюансы, которые важно понять, прежде чем благоустраивать.
А дальше начинаются городские идеологии. Авторы эксперимента говорят, что у них была гипотеза, что временное благоустройство привлечет на улицу Красноармейскую приличных людей, что отпугнет подростков, распивающих по вечерам на улице спиртные напитки. Гипотеза не подтвердилась, подростки продолжили распивать. Что вполне логично. Но авторы из этого делают вывод, что проблема решаема. Через взаимодействие с полицией. Я так и вижу улицу Красноармейскую, на входе стоит полицейский обвешанный шокером, дубинкой и табельным пистолетом. Идет такой гражданин на улицу, а полицейский ему "Почему мокасины на босу ногу? Не мешайте проходу приличных граждан!". И дубинкой под ребра, чтобы пошел носки надел.
Проблема идеологии здесь в том, что мы в России выучили слово "общественное пространство", но так и не смогли понять зачем оно нужно. Благоустройство общественных пространств в российском исполнении это операция по устранению пороков общества, операция по борьбе с социальными болезнями. Символами которых, разумеется, являются бомжи, алкоголики и бабушки на лавочках. Каждый российский урбанист мечтает, что в его общественное пространство сойдут с рендеров прекрасные молодые люди, в крайнем случае с детьми, и будут благообразно проводить время в комфортной городской среде. А если нет - то нужно усилить работу полиции или просто обнести забором как Яму в Москве.
Наши города никогда не станут городами, пока те, кто занимаются организацией общественных пространств не будут думать о том, что проектирование общественных пространств - это проектирование гражданского общества. Не общества избранных приличных людей, но общества, в котором существуют самые разные социальные практики. Бездомность, старость, алкоголизм, наркопотребление, детство. Общественные пространства в тех обществах, которые знают про это - это пространства интеграции, знакомства, регулирования через принятие и понимание. В таких обществах полицейской дубинке и урбанистической мысли не по пути.
И я хочу, чтобы мы стали таким обществом.
#всякаяурбанистика #социологиягорода #городскиеидеологии #тактическийурбанизм #горожанство
Сегодня вечером будет презентация опыта участников нашей Школы городских интервенций, а пока я хочу порассуждать о том, что такое городская интервенция и почему это важный инструмент в руках урбанистов.
Городские интервенции пришли в арсенал урбанистов из современного искусства. Но если для искусства высказывания художника в городской среде самоценно, то для урбаниста интервенция является способом исследования и моделирования городской среды и новых социальных практик.
Городская интервенция начинается с гипотезы, строящейся вокруг вопроса "А что если?...". А что если в этом конкретном дворе появится необычная временная мебель? А что если собрать жителей этого конкретного дома на соседский обед? А что если мы устроим футбольный матч между смешанными командами из мигрантов и не-мигрантов в этом конкретном районе?
Гипотеза приводит нас к дизайну интервенции. Для которого крайне важно построить принципы, по которым мы оцениваем интервенцию в ходе и после её реализации. Мы говорим, что работая с этой конкретной средой с помощью городской интервенции мы программируем определенный набор альтераций. Скажем, знакомим между собой жителей двора и местный бизнес, хотим начать диалог об исторической памяти района, открываем резидентам новые возможности их креативного пространства.
Любая удачная интервенция приводит к изменениям в отношениях людей, вещей и идей в городской среде. Но далеко не всегда эффекты от интервенций программируемы, реальность может повести себя отлично от проектного замысла. Если говорить на языке теории социального капитала, то мы предлагаем определенному сообществу оценить некие новые для этого сообщества культурные ценности. И не факт, что при оценке эти новые ценности будут приняты сообществом. Или приняты так, как хотелось бы урбанистам-интервентам.
Опыт интервенции дает нам возможность самим задаться вопросами об уместности наших ценностей для конкретной территории, вопросами об эффективности выбранных инструментов донесения ценностей. Интервенция - это способ критически отнестись к себе, к своим идеологиям, к дизайну пространства.
При этом, будучи по определению временным действием, интервенция является относительно экологичным инструментом для эксперимента. Городские интервенции как правило довольно недороги в реализации, по сравнению с капитальным благоустройством и любыми другими масштабными трансформациями среды. И, благодаря этому, урбанистам-интервентам проще признать свои ошибку или найти новые решения для конкретной локации, чем урбанистам, работающим исключительно с монументальными формами.
Культура эксперимента, лежащая в основе метода городских интервенций - очень важный пласт ценностей, которого, на мой взгляд, не хватает в российской урбанистике. Городские интервенции как правило возникают в рамках самостоятельных, отдельностоящих проектов. Фактически, в модели современного искусства или, в крайнем случае, в модели образовательных мероприятий.
В "серьезных" проектах "взрослые" урбанисты как правило не прибегают к экспериментам, тестам, проверкам своих гипотез. Хотя именно там и нужны городские интервенции. При благоустройстве важных городских улиц и площадей, при работе с культурным наследием, при проектировании парков и набережных. Потому как городское общее благо - это сложное и многообразное поле культурных ценностей, требующее деликатной итерационной работы. А не этих ваших "Моих улиц" и программы реновации.
#шги #школаинтервенций #городскиеинтервенции #городскиеидеологии #культурныйкапитал
Городские интервенции пришли в арсенал урбанистов из современного искусства. Но если для искусства высказывания художника в городской среде самоценно, то для урбаниста интервенция является способом исследования и моделирования городской среды и новых социальных практик.
Городская интервенция начинается с гипотезы, строящейся вокруг вопроса "А что если?...". А что если в этом конкретном дворе появится необычная временная мебель? А что если собрать жителей этого конкретного дома на соседский обед? А что если мы устроим футбольный матч между смешанными командами из мигрантов и не-мигрантов в этом конкретном районе?
Гипотеза приводит нас к дизайну интервенции. Для которого крайне важно построить принципы, по которым мы оцениваем интервенцию в ходе и после её реализации. Мы говорим, что работая с этой конкретной средой с помощью городской интервенции мы программируем определенный набор альтераций. Скажем, знакомим между собой жителей двора и местный бизнес, хотим начать диалог об исторической памяти района, открываем резидентам новые возможности их креативного пространства.
Любая удачная интервенция приводит к изменениям в отношениях людей, вещей и идей в городской среде. Но далеко не всегда эффекты от интервенций программируемы, реальность может повести себя отлично от проектного замысла. Если говорить на языке теории социального капитала, то мы предлагаем определенному сообществу оценить некие новые для этого сообщества культурные ценности. И не факт, что при оценке эти новые ценности будут приняты сообществом. Или приняты так, как хотелось бы урбанистам-интервентам.
Опыт интервенции дает нам возможность самим задаться вопросами об уместности наших ценностей для конкретной территории, вопросами об эффективности выбранных инструментов донесения ценностей. Интервенция - это способ критически отнестись к себе, к своим идеологиям, к дизайну пространства.
При этом, будучи по определению временным действием, интервенция является относительно экологичным инструментом для эксперимента. Городские интервенции как правило довольно недороги в реализации, по сравнению с капитальным благоустройством и любыми другими масштабными трансформациями среды. И, благодаря этому, урбанистам-интервентам проще признать свои ошибку или найти новые решения для конкретной локации, чем урбанистам, работающим исключительно с монументальными формами.
Культура эксперимента, лежащая в основе метода городских интервенций - очень важный пласт ценностей, которого, на мой взгляд, не хватает в российской урбанистике. Городские интервенции как правило возникают в рамках самостоятельных, отдельностоящих проектов. Фактически, в модели современного искусства или, в крайнем случае, в модели образовательных мероприятий.
В "серьезных" проектах "взрослые" урбанисты как правило не прибегают к экспериментам, тестам, проверкам своих гипотез. Хотя именно там и нужны городские интервенции. При благоустройстве важных городских улиц и площадей, при работе с культурным наследием, при проектировании парков и набережных. Потому как городское общее благо - это сложное и многообразное поле культурных ценностей, требующее деликатной итерационной работы. А не этих ваших "Моих улиц" и программы реновации.
#шги #школаинтервенций #городскиеинтервенции #городскиеидеологии #культурныйкапитал
Ведь однажды она придёт в его город, перевернёт его с ног на голову каким-нибудь чемпионатом мира или саммитом АТЭС, и ему придётся говорить о том, какую пользу для развития комфортной городской среды принёс этот мегапроект. Ему придётся забыть про всё, чему он учился на «Стрелке», в Высшей школе урбанистики, University College London. Стать адвокатом Дьявола или уйти в андеграунд. Быть пепельным поэтом, творящим немыслимую красоту, но имеющим в виду четырнадцать чёрных птиц, кровавых, проклятых, огненных, что кружат где-то в вышине.
Новые перспективы урбанистики в России — это не модернизация, нет. Это апроприация авторитарной властью нового языка. Поиск новых глашатаев чудовищной воли. В среде урбанистов часто шутят на тему того, что заниматься урбанистикой в данный исторический момент в России, сродни, служению религиозному культу. Строгий господин, вошедший во вкус, шуток не понимает, поэтому он и решил – с РПЦ сработало, сработает и здесь.
#городскиеидеологии #ухябылмолод #всякаяурбанистика #архивыурбанизма #пророчестваурбанизма #урбанурбан #урбанизмнапочитать
Новые перспективы урбанистики в России — это не модернизация, нет. Это апроприация авторитарной властью нового языка. Поиск новых глашатаев чудовищной воли. В среде урбанистов часто шутят на тему того, что заниматься урбанистикой в данный исторический момент в России, сродни, служению религиозному культу. Строгий господин, вошедший во вкус, шуток не понимает, поэтому он и решил – с РПЦ сработало, сработает и здесь.
#городскиеидеологии #ухябылмолод #всякаяурбанистика #архивыурбанизма #пророчестваурбанизма #урбанурбан #урбанизмнапочитать
А дальше случилось лето 2010 года, когда активизм впервые стал из ругательства модным словом, потом 2011 год с Болотной площадью. Возникла поляризованная конструкция идеологической дискуссии. На одном полюсе - закостеневшие в своем узколобии и инерции чиновники и единоросы, на другом - молодые красивые лица. Для формирования поля публичной сферы этих двух точек явно мало. Однако, это привело к тому, что сперва в Москве и Санкт-Петербурге, а потом по всей стране начали появляться городские движения.
На первом этапе все эти городские движения - урбанисты в духе Каца и Варламова, современные художники от Партизанинга, культурные инициативы вдохновленные пермской революцией, визионеры со Стрелки и многие многие другие - казались составными частями одного большого движения под названием "Урбанистика". Ажитация от освоения нового для себя пространства - городской среды - захватывала настолько сильно, что думать об идеологических различиях не хватало времени.
Любая система со временем усложняется и диффиренцируется. Так и произошло с "Урбанистикой". Сейчас мы в России находимся в моменте формирования поля публичной дискуссии о городе. Относительно освоившись в городе мы обнаружили, что далеко не у всех и не все взгляды совпадают. Оказалось, что у нас есть разногласия по поводу того как быть с "Ночлежкой" в Москве, какую роль в процессе соучаствующего проектировани играют специалисты-архитекторы, нужно ли строить небоскребы, допустим ли виктимблейминг в разговоре о ДТП. В контексте программы реновации даже возник вопрос "А так ли важно право собственности в городе?".
Это я перечислил только самые заметные дискуссии последних лет, в которых проявлялись различные городские идеологии. Это самое начало большого пути к дискуссии об общем благе в городе. Дальше будет только интереснее и глубже, потому как будут отчетливей прослеживаться идеологические системы, будет проще соотносить свои взгляды с той или иной идеологией.
И, что самое главное, само слово идеология скоро перестанет пугать.
#городскиеидеологии #горожанство #историяурбанистики #общественныедвижения
На первом этапе все эти городские движения - урбанисты в духе Каца и Варламова, современные художники от Партизанинга, культурные инициативы вдохновленные пермской революцией, визионеры со Стрелки и многие многие другие - казались составными частями одного большого движения под названием "Урбанистика". Ажитация от освоения нового для себя пространства - городской среды - захватывала настолько сильно, что думать об идеологических различиях не хватало времени.
Любая система со временем усложняется и диффиренцируется. Так и произошло с "Урбанистикой". Сейчас мы в России находимся в моменте формирования поля публичной дискуссии о городе. Относительно освоившись в городе мы обнаружили, что далеко не у всех и не все взгляды совпадают. Оказалось, что у нас есть разногласия по поводу того как быть с "Ночлежкой" в Москве, какую роль в процессе соучаствующего проектировани играют специалисты-архитекторы, нужно ли строить небоскребы, допустим ли виктимблейминг в разговоре о ДТП. В контексте программы реновации даже возник вопрос "А так ли важно право собственности в городе?".
Это я перечислил только самые заметные дискуссии последних лет, в которых проявлялись различные городские идеологии. Это самое начало большого пути к дискуссии об общем благе в городе. Дальше будет только интереснее и глубже, потому как будут отчетливей прослеживаться идеологические системы, будет проще соотносить свои взгляды с той или иной идеологией.
И, что самое главное, само слово идеология скоро перестанет пугать.
#городскиеидеологии #горожанство #историяурбанистики #общественныедвижения
Пора подводить итоги 2019 года в урбанистике. Начать, пожалуй, нужно с плохого.
1. Принята Стратегия пространственного развития Российской федерации. Это мог бы быть и должен был бы быть важный и осмысленный документ. В реальности же это оказалось бессмысленным набором слов. Причем даже без карт. Успокаивает только то, что этот документ сохраняет возможность для регионов и городов создаватать осмысленные стратегии пространтсвенного развитияю Чего, к сожалению, пока не произошло, но надежда есть.
2. Демонтаж системы градостроительства Москвы, казавшийся завершенным после принятия программы реновации, пробил очередное дно с внесением новых поправок от лица Николая Гончара, позволяющих игнорировать охранное законодательство и осуществлять застройку без формирования земельного участка.
3. Мусорные конфликты по всей стране, вызванные жадность клана Чаек и московских благоустроителей и реноваторов. Шиес, Подмосковье и множество других локаций. Плюс к этому мусоросжигание приравняли к переработке, что будет мешать развитию рециклинговых систем в стране.
4. Набережная Вологды. Урбанистическая боль года.
Что же хорошего?
1. Градостроительные конфликты и конфликты вокруг проектов территориального развития удивительным образом поспособствовали в этом году формулированию городских идеологий, формирования правых и левых городских движений. Несмотря на драматический накал конфликтов, это важный показатель развития наших городских сообществ. Скоро будем оспаривать городское пространство как взрослые.
2. Удивительным образом сгладился конфликт "блогеров-урбанистов" и "градостроителей" - от взаимного закидывания тапками перешедший к взаимному интересу. Впрочем, это не мешает отдельным ультра-радикальным блогерам и ультра-консервативным градостроителям продолжать кидаться тапками, но на то они и ультрас.
3. ГИБДД всерьез стало продвигать инициативу отмены нештрафумого превышения скорости в 20 км/ч! Vision Zero проникает во властные и силовые структуры и этот процесс уже не остановить!
4. Сильно полевела повестка креативных городов. Уже даже мировым идеологам креативной экономики стало неприлично игнорировать проблемы сверхэксплуатации прекариата, экономического вытеснения малообеспеченных горожан и другие издержки неолиберального капитализма.
5. В рамках проекта "Вернем реки городу!" в Ижевске реализовался первый в стране кейс инициативного мастер-планирования, когда в качестве субъекта градостроительной инициативы выступает общественное движение и девелопер. Это очень крутой опыт.
6. В городах и регионах стали появляться центры городских компетенций, причем в ряде городов они начали появляться как весьма осмысленные структуры. Будем следить за их деятельностью в будущем году.
7. Новый закон о возобновлемых источниках энергии. Это прям вообще очень мощная штука, потому как легализует частную микрогенерацию! А это может очень сильно повлиять на облик и экологию наших городов. А пока, с начала следующего года встречайте солнечные панели - во всех гаражах страны.
#городскиестратегии #программареновации #шиес #всякаяурбанистика #этобылтяжелыйгод #виэ #communismwillwin #городскиеидеологии
1. Принята Стратегия пространственного развития Российской федерации. Это мог бы быть и должен был бы быть важный и осмысленный документ. В реальности же это оказалось бессмысленным набором слов. Причем даже без карт. Успокаивает только то, что этот документ сохраняет возможность для регионов и городов создаватать осмысленные стратегии пространтсвенного развитияю Чего, к сожалению, пока не произошло, но надежда есть.
2. Демонтаж системы градостроительства Москвы, казавшийся завершенным после принятия программы реновации, пробил очередное дно с внесением новых поправок от лица Николая Гончара, позволяющих игнорировать охранное законодательство и осуществлять застройку без формирования земельного участка.
3. Мусорные конфликты по всей стране, вызванные жадность клана Чаек и московских благоустроителей и реноваторов. Шиес, Подмосковье и множество других локаций. Плюс к этому мусоросжигание приравняли к переработке, что будет мешать развитию рециклинговых систем в стране.
4. Набережная Вологды. Урбанистическая боль года.
Что же хорошего?
1. Градостроительные конфликты и конфликты вокруг проектов территориального развития удивительным образом поспособствовали в этом году формулированию городских идеологий, формирования правых и левых городских движений. Несмотря на драматический накал конфликтов, это важный показатель развития наших городских сообществ. Скоро будем оспаривать городское пространство как взрослые.
2. Удивительным образом сгладился конфликт "блогеров-урбанистов" и "градостроителей" - от взаимного закидывания тапками перешедший к взаимному интересу. Впрочем, это не мешает отдельным ультра-радикальным блогерам и ультра-консервативным градостроителям продолжать кидаться тапками, но на то они и ультрас.
3. ГИБДД всерьез стало продвигать инициативу отмены нештрафумого превышения скорости в 20 км/ч! Vision Zero проникает во властные и силовые структуры и этот процесс уже не остановить!
4. Сильно полевела повестка креативных городов. Уже даже мировым идеологам креативной экономики стало неприлично игнорировать проблемы сверхэксплуатации прекариата, экономического вытеснения малообеспеченных горожан и другие издержки неолиберального капитализма.
5. В рамках проекта "Вернем реки городу!" в Ижевске реализовался первый в стране кейс инициативного мастер-планирования, когда в качестве субъекта градостроительной инициативы выступает общественное движение и девелопер. Это очень крутой опыт.
6. В городах и регионах стали появляться центры городских компетенций, причем в ряде городов они начали появляться как весьма осмысленные структуры. Будем следить за их деятельностью в будущем году.
7. Новый закон о возобновлемых источниках энергии. Это прям вообще очень мощная штука, потому как легализует частную микрогенерацию! А это может очень сильно повлиять на облик и экологию наших городов. А пока, с начала следующего года встречайте солнечные панели - во всех гаражах страны.
#городскиестратегии #программареновации #шиес #всякаяурбанистика #этобылтяжелыйгод #виэ #communismwillwin #городскиеидеологии
Пост про неравенство и рендеры почему-то оказался очень популярным. Однако, не могу сказать, что его обсуждение пошло по тому пути, который я ожидал.
Потому как внезапно оказалось, что во всём виноваты урбанисты. Что в корне не верно. Неравенство в городах возникает не из картинок, которые рисуют архитекторы и планировщики.
Но проблема в том, что картинки являются по сути дела единственным инструментом публичной рефлексии урбанистов о городе.
Критические тексты о благоустройстве городов пишет не так много людей, хотя казалось бы в каждом уважающем себя городе должна быть как минимум одна своя Джейн Джекобс. А у нас в стране на тысячу городов от силы человек двадцать пишут что-то рефлексивное.
Остальные думают проектными картинками. И это очень большая проблема. Потому как проектные картинки являются наиболее ярким отражением тотальности идеологии буквально двух-трех идеологических центров, диктующих всей стране свой взгляд на город.
Но, как ни странно, урбанисты ни в чем не виноваты. Они просто делают (иногда даже хорошо) свою работу в тех институциональных рамках, которые им создают непубличные интеллектуалы, для которых неочевидно, что за пределами Садового кольца есть разумная жизнь.
Мне доводилось общаться с этими визионерами и идеологами и я должен вам сообщить, что я в жизни не сталкивался с большим высокомерием по отношению к согражданам. Даже самые цинично настроенные политтехнологи по сравнению с ними выглядят гуманистами.
Впрочем, и идеологи ни в чем не виноваты. Они тоже просто хорошо делают свою работу. В институциональных рамках, которые создают им чиновники из администрации Президента.
И вот где-то здесь мы-таки подходим к корню того зла, которое вызывает наше негодование. К причине неуместных объектов в наших городах. К причине раздражения от благоустройства и комфортной городской среды.
Причиной, разумеется, является дикий административно-силовой капитализм, построенный на фундаменте тотально демонтированной системы сдержек и противовесов.
И в этой рамке, конечно, куда проще выместить свою ярость от переживания несправедливости на урбанистах, потому как иначе остается лишь признать свое бессилие и свою беспомощность.
Как говорили в "Южном Парке" - "Пнём малыша!"
#всякаяурбанистика #рендеризм #communismwillwin #городскиеидеологии
Потому как внезапно оказалось, что во всём виноваты урбанисты. Что в корне не верно. Неравенство в городах возникает не из картинок, которые рисуют архитекторы и планировщики.
Но проблема в том, что картинки являются по сути дела единственным инструментом публичной рефлексии урбанистов о городе.
Критические тексты о благоустройстве городов пишет не так много людей, хотя казалось бы в каждом уважающем себя городе должна быть как минимум одна своя Джейн Джекобс. А у нас в стране на тысячу городов от силы человек двадцать пишут что-то рефлексивное.
Остальные думают проектными картинками. И это очень большая проблема. Потому как проектные картинки являются наиболее ярким отражением тотальности идеологии буквально двух-трех идеологических центров, диктующих всей стране свой взгляд на город.
Но, как ни странно, урбанисты ни в чем не виноваты. Они просто делают (иногда даже хорошо) свою работу в тех институциональных рамках, которые им создают непубличные интеллектуалы, для которых неочевидно, что за пределами Садового кольца есть разумная жизнь.
Мне доводилось общаться с этими визионерами и идеологами и я должен вам сообщить, что я в жизни не сталкивался с большим высокомерием по отношению к согражданам. Даже самые цинично настроенные политтехнологи по сравнению с ними выглядят гуманистами.
Впрочем, и идеологи ни в чем не виноваты. Они тоже просто хорошо делают свою работу. В институциональных рамках, которые создают им чиновники из администрации Президента.
И вот где-то здесь мы-таки подходим к корню того зла, которое вызывает наше негодование. К причине неуместных объектов в наших городах. К причине раздражения от благоустройства и комфортной городской среды.
Причиной, разумеется, является дикий административно-силовой капитализм, построенный на фундаменте тотально демонтированной системы сдержек и противовесов.
И в этой рамке, конечно, куда проще выместить свою ярость от переживания несправедливости на урбанистах, потому как иначе остается лишь признать свое бессилие и свою беспомощность.
Как говорили в "Южном Парке" - "Пнём малыша!"
#всякаяурбанистика #рендеризм #communismwillwin #городскиеидеологии
Эпидемия коронавируса с небывалой по масштабу практикой самоизоляции порождает множество идеологических спекуляций. И это хорошо, это правильно, потому как кризисные ситуации являются ареной идеологий, точкой бифуркации и, что еще важнее, последующим неизбежным моментом истины. А эпидемии исторически приводили к тектоническим изменениям в общественном строе.
Одной из распространенных среди правых мыслителей, типа культуролога Виталия Куренного, идеологических спекуляций является утверждение о том, что массовая цифровая самоизоляция знаменует конец городского коммунитаризма. Победу городского одиночества над неизбежной доселе и крайне дискомфортной встречей со своим соседом по городу. Правые мыслители торжественно потирают руки - больше никакого добрососедства, никаких заигрываний с муниципальной демократией, никакого вульгарного "возьмемся за руки друзья". В приоткрытую дверь поставило свой сапог цифровое будущее повальных хикки-комори, управляемых кибернетическими лордами неолиберального капитализма через искусственный интеллект умного города.
Разумеется, это один из возможных сценариев. Какова же ответная левая идеологическая спекуляция? Мы говорим, что позвольте, ровно наоборот! Самоизоляция обостряет жажду коммуникации и заботы друг о друге. Пребывающие в добровольном или нет карантине чаще пишут родственникам, друзьям, знакомым. Осваивают новые технологии построения и поддержания значимых коллективных практик - не исключено, что словом года станет вовсе не коронавирус, а Zoom. Одновременно с этим растет и насыщается новыми технологиями рынок доставки товаров народного потребления до подъезда. Наиболее дальновидные доставщики понимают, что этот процесс необходимо массово роботизировать. А всё это значит, что в дверь к нам стучится великий дизайнер и визионер Жак Фреско.
Кажущийся утопическим проект экологического технокоммунизма "Венера", разработанный Жаком Фреско исходит из того, что у человечества уже есть весь необходимый технологический комплекс для того, чтобы полностью отказаться от такой рискованной системы расселения как диада глобальных городов и глобальной периферии. Воплощенная пространственная несправедливость, порождающая войны, нищету, эпидемии и дезинформирующая нас устами правых философов о том, что только она способна их побороть - может закончится уже сейчас.
Наши новые коммунитарные практики, наши новые практики доставки, наши новые практики взаимной поддержки, взаимной благодарности и заботы на фоне коронавируса - первая всемирная проектная сессия по мастерпланированию справедливой и счастливой планетарной системы расселения и общества будущего.
#проектвенера #городскиеидеологии #будущеегорода #коронавирус #всякаяурбанистика #communismwillwin
Одной из распространенных среди правых мыслителей, типа культуролога Виталия Куренного, идеологических спекуляций является утверждение о том, что массовая цифровая самоизоляция знаменует конец городского коммунитаризма. Победу городского одиночества над неизбежной доселе и крайне дискомфортной встречей со своим соседом по городу. Правые мыслители торжественно потирают руки - больше никакого добрососедства, никаких заигрываний с муниципальной демократией, никакого вульгарного "возьмемся за руки друзья". В приоткрытую дверь поставило свой сапог цифровое будущее повальных хикки-комори, управляемых кибернетическими лордами неолиберального капитализма через искусственный интеллект умного города.
Разумеется, это один из возможных сценариев. Какова же ответная левая идеологическая спекуляция? Мы говорим, что позвольте, ровно наоборот! Самоизоляция обостряет жажду коммуникации и заботы друг о друге. Пребывающие в добровольном или нет карантине чаще пишут родственникам, друзьям, знакомым. Осваивают новые технологии построения и поддержания значимых коллективных практик - не исключено, что словом года станет вовсе не коронавирус, а Zoom. Одновременно с этим растет и насыщается новыми технологиями рынок доставки товаров народного потребления до подъезда. Наиболее дальновидные доставщики понимают, что этот процесс необходимо массово роботизировать. А всё это значит, что в дверь к нам стучится великий дизайнер и визионер Жак Фреско.
Кажущийся утопическим проект экологического технокоммунизма "Венера", разработанный Жаком Фреско исходит из того, что у человечества уже есть весь необходимый технологический комплекс для того, чтобы полностью отказаться от такой рискованной системы расселения как диада глобальных городов и глобальной периферии. Воплощенная пространственная несправедливость, порождающая войны, нищету, эпидемии и дезинформирующая нас устами правых философов о том, что только она способна их побороть - может закончится уже сейчас.
Наши новые коммунитарные практики, наши новые практики доставки, наши новые практики взаимной поддержки, взаимной благодарности и заботы на фоне коронавируса - первая всемирная проектная сессия по мастерпланированию справедливой и счастливой планетарной системы расселения и общества будущего.
#проектвенера #городскиеидеологии #будущеегорода #коронавирус #всякаяурбанистика #communismwillwin
В какой момент государство стало забирать у нас все больше прав и полномочий, стараясь при этом дистанцироваться от социальных обязательств?
В конце XVIII столетия человека стали рассматривать как индивида, нацеленного на максимизацию собственной полезности. Тогда же появилась и политика о чистой жизни, построенная на управлении живыми существами. Мишель Фуко - французский философ XX века - назвал этот феномен “биополитикой”. Примером такого “рационального” государства он считал Советский Союз.
В 20-е годы советское общество ожидала грандиозная биополитическая трансформация, целью которой было изменение привычного поведения людей в соответствии с требованиями эффективного управления. В концепции, предложенной Фуко, государство формирует биочеловека, прививает ему определенные габитусы, непрерывно вмешивается в его жизнь, контролирует все его биологические процессы. Именно к этому и стремилась советская власть, а Сталин стал главным “художником” в этом “тотальном произведении искусства”.
Идеей такого “искусства” была стандартизация жизни объединенных рабочих коллективов. Так появились дома-коммуны: совместное производство, совместное потребление, общие дискуссии, общий досуг. Появилась потребность в театрах и клубах, цель которых была больше лечебная, нежели просветительская или развлекательная. Они, скорее, имели форму психофизиотерапии, а люди ходили туда лечиться бессознательно, таким образом спасаясь от эмоционального перегорания. И театры вновь возбуждали в пролетариате производственную энергию, желание работать.
Так и начался расцвет эпохи конструктивизма. Например, клуб имени Русакова в Сокольниках - один из шедевров конструктивистской архитектуры - был местом для отдыха, где рабочие должны были проводить свое свободное от работы время. Внешне он напоминал шестеренку - видишь шестеренки на работе, не забываешь о них и в нерабочее время. В этом здании были и столовая, и библиотека, и кружковые помещения, а также огромный зрительский зал, который мог превратиться в 6 малых кинозалов за счет выдвигающихся ширм.
И таких клубов было много: клуб “Красные текстильщики” для рабочих текстильной мануфактуры; клуб “Пролетарий” завода “Компрессор” - для металлистов; если вводишь троллейбус - клуб профсоюзов коммунальников имени Зуева; и много других. Некоторым из них удалось сохранить свою первоначальную функцию. Например, все в том же Русакова сейчас располагается театр Романа Виктюка.
Но только сегодня мы начинаем переосмысливать эти практики. Наш взор уже не затуманен идеологией, мы можем смотреть на эти вещи более объективно и изучать этот вопрос более глобально. Ведь те самые “художники” в виде советской власти способствовали массовой урбанизации и смогли создать целый класс рабочих из обычных крестьян, а благодаря театрам и клубам инициировали повсеместное развитие культуры, спорта, науки и образования. И теперь эти проекты уже не кажутся такими утопическими, а, возможно, даже могут рассматриваться как практики с большим вниманием к человеку.
#социологиягорода #всякаяурбанистика #городскиеидеологии #биополитика
В конце XVIII столетия человека стали рассматривать как индивида, нацеленного на максимизацию собственной полезности. Тогда же появилась и политика о чистой жизни, построенная на управлении живыми существами. Мишель Фуко - французский философ XX века - назвал этот феномен “биополитикой”. Примером такого “рационального” государства он считал Советский Союз.
В 20-е годы советское общество ожидала грандиозная биополитическая трансформация, целью которой было изменение привычного поведения людей в соответствии с требованиями эффективного управления. В концепции, предложенной Фуко, государство формирует биочеловека, прививает ему определенные габитусы, непрерывно вмешивается в его жизнь, контролирует все его биологические процессы. Именно к этому и стремилась советская власть, а Сталин стал главным “художником” в этом “тотальном произведении искусства”.
Идеей такого “искусства” была стандартизация жизни объединенных рабочих коллективов. Так появились дома-коммуны: совместное производство, совместное потребление, общие дискуссии, общий досуг. Появилась потребность в театрах и клубах, цель которых была больше лечебная, нежели просветительская или развлекательная. Они, скорее, имели форму психофизиотерапии, а люди ходили туда лечиться бессознательно, таким образом спасаясь от эмоционального перегорания. И театры вновь возбуждали в пролетариате производственную энергию, желание работать.
Так и начался расцвет эпохи конструктивизма. Например, клуб имени Русакова в Сокольниках - один из шедевров конструктивистской архитектуры - был местом для отдыха, где рабочие должны были проводить свое свободное от работы время. Внешне он напоминал шестеренку - видишь шестеренки на работе, не забываешь о них и в нерабочее время. В этом здании были и столовая, и библиотека, и кружковые помещения, а также огромный зрительский зал, который мог превратиться в 6 малых кинозалов за счет выдвигающихся ширм.
И таких клубов было много: клуб “Красные текстильщики” для рабочих текстильной мануфактуры; клуб “Пролетарий” завода “Компрессор” - для металлистов; если вводишь троллейбус - клуб профсоюзов коммунальников имени Зуева; и много других. Некоторым из них удалось сохранить свою первоначальную функцию. Например, все в том же Русакова сейчас располагается театр Романа Виктюка.
Но только сегодня мы начинаем переосмысливать эти практики. Наш взор уже не затуманен идеологией, мы можем смотреть на эти вещи более объективно и изучать этот вопрос более глобально. Ведь те самые “художники” в виде советской власти способствовали массовой урбанизации и смогли создать целый класс рабочих из обычных крестьян, а благодаря театрам и клубам инициировали повсеместное развитие культуры, спорта, науки и образования. И теперь эти проекты уже не кажутся такими утопическими, а, возможно, даже могут рассматриваться как практики с большим вниманием к человеку.
#социологиягорода #всякаяурбанистика #городскиеидеологии #биополитика
