​​И наконец-то это официально! В прошлом году Петр Иванов и Мария Быстрова из лаборатории Гражданская инженерия вместе с Варварой Зотовой и Ксенией Романенко работали над исследованием для проекта "Сельские лаборатории". Мы делали исследование в несколько этапов - сначала мы собирали обзор существующих исследований и материалы по существующим проектам по развитию сёл в России. Это была та еще задачка, потому как сёла у нас изучают мягко говоря мало. Но мы справились и начался второй этап исследования. Варвара брала глубинные интервью с гейткиперами (людьми, хорошо знающие что там как не по наслышке) из Удмуртии, а Ксения с гейткиперами из Калмыкии. На основании этих интервью мы составили опросник для 100 лидеров развития сёл в каждом из этих регионов. После этого наши коллеги из этих регионов помогли нам собрать анкетные данные и благодаря этому мы смогли составить социальные портреты лидеров развития сёл. На этом закончилась наша исследовательская часть, подробности читайте в отчёте.

Но проект на этом не закончился - наши коллеги из "Сельских лабораторий" начали образовательный проект для лидеров развития сёл в этих регионах. Обучали их проектному менеджменту, фандрайзингу, продюсированию и многим другим важным вещам. Ссылку на видео лекций экспертов из образовательной программы вы найдете на странице проекта.

Как говорят многие современные экономисты и специалисты по развитию территорий - будущее за малыми единицами расселения. Эрнст Фридрих Шумахер прямо заявляет - малое прекрасно. И мы тоже по результатам этого проекта видим, что очень рано ставить крест на российской деревне. Надо просто перестать называть всё множество и разнообразие наших деревень "агропромышленный комплекс Российской Федерации". И малые территории откроются вам с новых устойчивых, оптимистичных и реальных сторон.

#малыетерритории #развитиесел #сельскиелаборатории #развитиетерриторий #гражданскаяинженерия #ЛабГи

https://rnei.de/aktuelles_russisch/temporary-title-19834?fbclid=IwAR1ohDdgDzqwKWBQzaHThR3qcmXQ0zrPp-r0jHSufOSTCTO11c5DkorQWec

​​Социальные исследователи Анатолий Бреславский и Юлия Скворцова выпустили книгу "Территориальное общественное самоуправление в Бурятии: опыт реализации гражданских инициатив в 2010-е годы". Это, наверное, первый случай, когда исследователи подробно описывают на конкретных кейсах историю становления и расцвета ТОС в отдельно взятом регионе. Тем более что этот регион занимает второе место по количеству ТОС - 2276 штук! Причём это очень серьезные ТОСы.

Что такое ТОС - это низовая инициативная структура, действующая на определённой территории - в селе, посёлке, районе, группе домов, отдельно взятом доме или подъезде. В последних случаях она мало отличима от ТСЖ, но это не так важно. Важно, что муниципалитеты делегируют ТОСам полномочия. Это могут быть полномочия в области строительства, благоустройства, организации инфраструктуры.

ТОСы могут выступать инициаторами проектов по созданию на своих территориях ДК, парков, водопровода. Строительство дорог и мостов - это тоже про ТОСы. Далеко не везде, где есть ТОС вершатся такие мощные дела, иногда речь идёт о более скромных мероприятиях - соседских праздниках, спортивных мероприятиях, организации соседского огорода на базе школы. Ну или о возведении памятников и арт-объектов, куда без них.

История ТОС в Бурятии - это история того, как низовая демократия была организована в ходе (удивительной для российской вертикали власти) внимательной и планомерной работы исполнительной и законодательной власти. Как ни странно, администрация Республики Бурятия осознала для себя, что ей необходимо сильное гражданское общество, с которым можно находить пути сотрудничества. Поэтому прилагала многие организационные усилия, чтобы заинтересовать жителей идеей ТОС.

И действительно, на уровне малых поселений ТОС и местные администрации становятся партнерами, ведущими совместную конструктивную работу. Повышается межсекторальное доверие - жители перестают видеть в чиновниках бюрократов и казнокрадов, а чиновники перестают видеть в жителях крикунов и дебоширов. Оказывается, что и тем и другим есть чему поучиться друг у друга и есть вокруг чего строить сотрудничество.

В больших городах (в случае Бурятии это Улан-Удэ) с развитием ТОС всё чуть сложнее. Труднее и запутаннее земельные отношения, более атомизированные и анонимные друг для друга жители, менее насущные проблемы с инфраструктурой и благоустройством. Впрочем, такими темпами развития как в Бурятии, возможно и Улан-Удэ скоро будет весь покрыт ТОСами.

#социологивласти #низоваядемократия #хорошиепрактики #урбанизмнапочитать #малыетерритории #развитиесел

​​Рэйчел Пэйн в статье Chronic urban trauma: The slow violence of housing disposession вводит в урбанистический оборот понятия хронической травмы и медленного насилия. Она пишет о том, что на неблагополучной территории далеко не всегда можно найти какое-то отдельное яркое событие, которое привело к текущему неблагополучию. Причиной детерриториизации может быть отнюдь не война, не закрытие предприятия, не коллапс государства. Может оказаться, что причина депрессии лежит в продолжительном структурном давлении каких-то особенностей территории, которые изо дня в день приводят к постепенной травматизации и ретравматизации от наблюдения последствий травмы.

Конкретно в статье речь идёт о небольшом шахтёрском городке на северо-востоке Англии, в котором источником хронической травмы стало то, что дома в нём никогда не находились в собственности. Они были построены как социальное жилье и далее несколько поколений жителей городка жили не в своих домах, а не своей территории. Закрытие шахты в 80ые годы не стало каким-то большим событием в истории городка, потому как уже к этому моменту территория была неблагополучна. За палисадниками никто не ухаживал, множились разбитые окна пустых квартир. Жители наблюдали это и у них опускались руки, чтобы что-то изменить, а государству не было дела до этого городка.

Обычно в таких историях вдруг возникает какое-то событие, какое-то городское движение или проект института развития, который позволяет жителям преодолеть истончающее медленное насилие, ведущее к долгой и мучительной смерти. Но нет, у этой истории нет хорошего конца. У этой истории есть продолжение только в размышлении о том, что же может нам помочь в борьбе с хронической травмой территории.

С точки зрения психиатрии преодолеть хроническую травму можно через достижение безопасного состояния, практики памяти и скорби, восстановление связи с внешним миром и осознание общности страданий. Звучит довольно просто и понятно, однако когда речь идёт о территории, испытывающей продолжительное внешнее давление, достичь хотя бы первого пункта архисложно. Без поддерживающей экосистемы, как социально-экономической, так и государственной, территория обречена на ретравматизацию и дальнейшее вымирание. Продолжительная поддержка извне и эмпауэрмент изнутри может помочь территории справится с травмой, однако для этого необходима вокализация травмы территории, внимание внешних акторов и ценностно-заряженное движение в направлении регенерации территории. Капиталистический вопрос экономической эффективности территории может легко остановить этот процесс, поскольку для капитализма недостаточен аргумент того, что здесь живут люди. Особенно когда речь идёт о малых территориях. Для многих из них все надежды лежат исключительно в практиках параллельных капитализму.

#социологиягорода #малыетерритории #малыегорода #городскаятравма

Обычно по понедельникам я выкладываю ссылку на какую-нибудь познавательную статью, но в этот раз я решил изменить традиции и выложить ссылку на целую книгу. Вашему вниманию предлагается книга Чарльза Марона младшего Strong Towns: A bottom-up revolution to rebuild american prosperity . В этой книге Чарльз Марон младший выводит новую идеологию для американских (да и не только) городов, которая, как он считает, приведёт их к процветанию в XXI веке. Вот ключевые позиции этой идеологии:

1. Хватит измерять эффективность, давайте измерять резилентность (устойчивость к изменениям)
2. Хватит делать ставку на большие проекты, давайте делать ставку на поступательное, итерационное и рефлексивное движение вперёд
3. Хватит бояться изменений, давайте приветствовать бесконечный процесс адаптации
4. Хватит строить наши города основываясь на абстрактных теориях, давайте исходить из того, как на самом деле работают места и что на самом деле нужно нашим соседям
5. Хватит быть одержимыми будущим экономическим ростом, давайте займёмся текущими финансами

В общем, всячески рекомендую к прочтению, если вам интересно развитие, в первую очередь малых территорий, но и большим территориям тут есть чему поучиться!

#урбанизмнапочитать #малыетерритории #территориальноеразвитие #собственнаялогикагородов

​​Мой дорогой товарищ Максим Старовойтов пять лет назад пришел работать на Красноярскую железную дорогу. Причем в довольно неожиданном амплуа - скульптором. На тот момент внутри железной дороги появилась идея эстетизации станций. Если в больших городах работа с обликом вокзалов и так велась, то на в первую очередь малых территориях ничего подобного не было. И Максим Александрович начал работать с их эстетикой.

На картинке к посту - мозаика с керамическими хариусами, установленная на станции в Дивногорске. Это сложная и трудоёмкая работа, сочетающая много разных техник.

Работы Максима Старовойтова зачастую становятся на малых территориях первым эстетическим объектом. С ними фотографируются школьные классы и свадьбы, их снимают туристы. Такие объекты становятся местными точками притяжения и смысловыми доминантами.

Не знаю насколько в других территориальных организациях железной дороги распространена такая практика, но мне она представляется очень важной и заслуживающей распространения.

#малыетерритории #искусствовгороде

​​Вчера на паблик-токе по случаю закрытия выставки "Малые места" обсуждали, собственно, малые места. Деревни, городки, посёлки, в общем, все те бесчисленные территории, на которых проживает чуть больше половины населения нашей страны. Я интересуюсь малыми территориям уже очень давно и мне кажется, что это, пожалуй, даже более важная тема, нежели развитие мегаполисов.

Другое дело, что обсуждение развития малых территорий как правило идёт в колониальном залоге. Малые территории рассматриваются как заведомо ущербные, нуждающиеся в помощи, объекты поддержки. В субъектность малых территорий зачастую не верят даже на самих малых территориях - колониальная оптика имеет свойство интериоризироваться. И здесь как мне кажется кроется одна из главных проблем всего этого разговора.

Мне очень импонирует движение Strong Towns в Америке. Оно достаточно масштабное, охватывает множество муниципалитетов. Его идеология заключается в том, что любой город может быть субъектен по отношению к себе. Проектировать и воплощать своё лучшее будущее. При этом эта идея продвигается в достаточно радикальном залоге с точки зрения роли специалистов. Специалисты нужны, но никак не они должны определять развитие территории, а в первую очередь сами жители территории. Специалисты могут только помогать там, где требуется экспертиза.

Через что достигается возвращение субъектности? Через эмпауэрмент (empowerment) - возвращение веры в свои силы и способности. Достичь этого эффекта можно через различные инструменты неформального образования и организации сообществ. Развивая локальные компетенции и выстраивая новые связи и новое качество этих связей между людьми. Через ресурсный анализ территории, поиск скрытых ресурсов территориального развития. Ведь скрытые ресурсы есть везде, просто в повседневном режиме они зачастую пропускаются мышлением горожан и городских чиновников.

Большой вопрос - достижимо ли это на системном уровне в России? Можно ли поставить на поток возвращение субъектности малым территориям или это ювелирная работа с каждой отдельной территорией и дело рук самих территорий. Есть ощущение, что это могло бы работать как движение, аналогичное Strong Towns, которое распространяет знания и технологии в режиме tool-kits, наборов инструментов, которые можно брать и применять на своей территории.

Но тут возникает огромный челлендж для организатора сообщества. Чтобы такое движение могло существовать необходимо наладить поистине титаническую коммуникационную сеть, по которой могли бы путешествовать знания и компетенции, истории успеха и истории ошибок. Как подступиться к этой задаче я даже не знаю, возможно с создания локальных сетей на базе отдельных регионов. Может быть как-то иначе. В идеале субъектом такой сети должны быть сами малые территории, иначе это будет очередной колониальное начинание по причинению добра. В общем, ответа у меня пока нет.

#всякаяурбанистика #малыетерритории #сильныегорода

​​Одной из важных проблем малых территорий являются бездомные животные, в первую очередь собаки. Малые территории, в каком-то смысле, активнее создают ситуации в которых животное рискует остаться бездомным. В первую очередь это связано с тем, что на малых территориях значительную часть жилой застройки, а то и всю жилую застройку, представляет частный сектор. В частном доме заводят собаку, с тем, чтобы она выполняла охранные функции. Почему-то кажется, что это логично. И без собаки на цепи дом обязательно обворуют, пока хозяева спят.

Но частный дом на малой территории это далеко не всегда стабильное место жительства. Хозяева отправляются на вахту. Дом может попасть в стихийное бедствие. А может в программу расселения. Есть множества причин, почему хозяева могут покинуть свой частный дом и оставить своего питомца. И хорошо еще если не оставят его как есть - на цепи.

И вот, у нас большое количество оставленных питомцев бродят по улицам города. Но еще у нас скорее всего проблема с ветеринарной службой. Дай-то бог есть как таковой ветеринар, не то что ветеринарный кабинет. Поэтому прививать животных сложно. А ведь еще их нужно отлавливать, стерилизовать и чипировать. А для этого нам нужна служба отлова, которая тоже скорее всего будет отсутствовать на территории и её нужно будет нашей администрации приглашать из соседних городов. И платить ей из и без того не самого обильного бюджета территории.

Именно поэтому как правило одной из первых НКО, которая возникает в малом городе будет НКО по работе с бездомными животными. Эта НКО будет искать землю для приюта, собирать донаты на корм и медицину для животных. А зачастую просто существовать на пенсии и зарплаты инициаторов НКО и их ближайших друзей и товарищей. Далеко не факт, что удастся организовать приют по всем правилам, получать на него гранты и субсидии. Зачастую это будет просто место проживания животных и место, где их могут передать будущим любящим хозяевам. Но тем не менее, трудно найти малую территории без такой организации. Во что бы то ни стало везде находятся те, кто сопереживают оставшимся без дома собакам и делают всё возможное, чтобы улучшить их жизнь.

#малыетерритории #третийсектор #социологиягорода

Готовлюсь к обсуждению экопоселений и прочей руралистики 20 ноября. Естественным образом перечитываю наше с коллегами исследование практиков развития села. В 2020 году коллеги из Бюро экологической информации предложили Гражданской инженерии, Экспертному совету по малым территориям и ряду других коллег провести исследование того, как живут сельские территории в Удмуртии и Калмыкии, какие на них есть точки роста и, что самое главное, кто те люди, которые занимаются развитием сёл.

Было выявлено довольно много интересных сценариев, о них подробнее можете почитать в отчёте. Я же в этом посте хочу подробнее остановиться на препятствиях. По сути дела ключевых социальных препятствий для развития сел два. Первое - это очень высокий уровень недоверия между сельскими жителями. Даже если они являются представителями одного этноса, субэтноса, большой семьи, просто родственниками - они всё равно будут опасаться вести совместный бизнес, создавать кооперативы, сети взаимопомощи. Это какая-то контринтуитивная штука, кажется ведь что совместное проживание малой группы людей на территории должно создавать доверие между ними. Но нет, доверие между сельскими жителями как и между городскими нужно создавать через специальные процедуры по организации сообщества.

Второе препятствие - отсутствие навыков стратегического мышления на сельских территориях. Эксперты исследования отмечают, что это препятствие мешает выстраивать эффективные бизнес-процессы как в сельском хозяйстве так и в ремесленной деятельности и тем более в социальных проектах. Как правило для того, чтобы на сельской территории запустился устойчивый процесс развития требуется создание условий развития стратегических навыков. Это может сложиться по-разному, либо через образовательные проекты, либо за счёт контакта с уехавшими в крупные города односельчанами, либо через контакты с фермерами. Чудесным образом может обнаружиться локальный носитель стратегического мышления, но это скорее ошибка системы, чем система. Средний срок успеха проекта по развитию стратегического мышления на селе - около 5 лет. Быстрых результатов здесь не бывает.

В свете этих двух препятствий важно отметить то, что экопоселения стоят особняком от других форм развития сельских территорий. Там с большей долей вероятности мы встретим повышенное межличностное доверие, потому как группа экопоселенцев уже договорилась о совместном проекте и скорее всего разделяет проговоренные общие ценности. Там же мы с большей долей вероятности обнаружим навыки стратегического мышления у участников, потому как сама идея экопоселения уже является серьёзным стратегическим проектом. А это - серьёзная заявка на успех сопутствующих развитию экопосления проектов.

#урбанизмнапочитать #экопоселения #малыетерритории

В журнале "Позитивные изменения" вышла статья Евгении Рудиной-Ладыжец "Сообщества как драйвер развития территории. Опыт проекта «Солидарные сообщества»". В статье авторка рефлексирует над понятиями сообщества, лидерства, вовлечения, солидарности и рефлексивной солидарности на примере опыта проектов фонда Тимченко по работе с малыми территориями.

Из интересных находок - во-первых размышление о структуре лидерства на малых территориях. Основной проблемой лидерства представляется то, что как будто бы для развития социальных и социокультурных проектов на малых территориях лидер должен стать фасилитатором, начать помогать людям самоорганизоваться и реализовывать интересы сообщества. Однако это контринтуитивный ход, на уровне обыденного сознания кажется, что лидер - это тот кто организует сообщество, для того, чтобы вести сообщество за собой, отстаивая собственные интересы. А это так не работает и это является серьёзным препятствием для развития лидерства на территориях.

Во-вторых, важна история про то, что выращивание социокультурных проектов на территориях это всегда долгосрочный проектный цикл. Для того, чтобы процесс чувствовал себя уверенно и развивался необходимо на протяжении продолжительного времени, порядка 3 лет вкладываться в этот процесс и в его лидеров. И в этом плане развивальщики извне не могут заменить локальных лидеров, потому что не могут обеспечить достаточного времени соприкосновения с участниками.

В-третьих, простой казалось бы вывод о том, что морфология территории играет большую роль в успехе развития социокультурных проектов. Компактность территории обеспечивает возможность контакта лидеров с участниками сообщества, что позитивно сказывается на процессе организации сообщества и реализации его интересов. Разреженность территории же в свою очередь создаёт препятствия для развития.

#малыетерритории #организациясообществ #социологиягорода

​​На картинке - монумент с трактором в деревне Солгон, которая находится в Ужурском районе. Это очень примечательная деревня. Местные полушутся называют её "Люксембургом в Красноярском крае". И есть за что. Деревня очень успешна на сельскохозяйственном и агропромышленном поприще. В Солгоне производится как исходное сырье - мясо, молоко, зерно, так и осуществляется их переработка в колбасы, кисломолочные изделия, полуфабрикаты, сладости. Все эти продукты продаются в многочисленных магазинах "Провинция Солгон" в деревнях и городах Красноярского края и Хакасии.

Успехи на сельскохозяйственной ниве дают Солгону возможность развивать мощнейшую программу корпоративной социальной ответственности. Там, куда не добирается государственное финансирование (а оно мало куда добирается) берёт на себя ответственность предприятие. АО "Солгон" строит одноквартирные и двухквартирные дома для своих сотрудников, асфальтирует дороги, возводит здания магазинов и универсамов в окрестных деревнях. Даже строит мосты. В самом Солгоне были построены - Дом Культуры, физкультурно-оздоровительный комплекс с бассейном и боулингом, храм с воскресной школой.

Сейчас у Солгона две ключевые проблемы. Во-первых, постоянная потребность в кадрах. Локальный кадровый ресурс уже исчерпан, работать в Солгон ездят даже из Ужура, а это целых 50 километров. Предприятие даже доплачивает по 5000 сотрудникам из Ужура за ранний подъем. Во-вторых, снижение прибыли магазинов за счёт падения благосостояния населения. Качественные натуральные продукты Солгона стоят чуть дороже масс-маркета. А значит, чем меньше у населения покупательская способность, тем больше шансов, что оно будет вынуждено выбрать не "Провинцию Солгон", а продуктовый дискаунтер.

Тем не менее, АО Солгон всё еще очень успешное предприятие, регулярно получающее отраслевые награды, включая награды за качество организации охраны труда. В общем, очень рад знакомству с этой компанией и этой деревней, их успехи действительно впечатляют.

#малыетерритории #агропром #территориальноеразвитие