Украинка Ч.1
День 268. Вчера рано утром на улице подтаивал и заледеневал снег. Первый снег на последних цветах. Ледяные бархотки — цветы для тех, кто не возвращается с войны.
Когда я утром распечатывала свою бумаги, у кого-то в помещении завопила на телефоне воздушная тревога. В новостных каналах передали: снова летят крылатые ракеты. Длинноволосая высокая тонкая девушка девушка, возившаяся с принтером, в промежутках между вопросами по моему заказу набрала номер и сказала в трубку: «Ты в школу ещё не вышел? Я хочу, чтобы ты взял тревожный чемоданчик и пошел в укрытие со всеми, хорошо? Я тебе через 5 минут перезвоню». Я не знаю, сколько ему лет, но он дома один и вместо школы идёт в подвал, чтобы спрятаться от российской ракеты — может быть, в сотый раз за девять месяцев. Она, кажется, говорила ему это много раз.
Интересно, что в Украине материнство не аполитичное явление, как пропагандируют в России: например, многие матери маленьких детей ещё после начала первой фазы войны с Россией в 2014 перешли на мову с мыслью, что их дети освободятся от гнёта российской пропаганды и культурного влияния, просто не зная этого языка. А в первые дни полномасштабного вторжения одни матери в первые дни войны вывозили детей за границу, другие — шли на фронт, потому что мать может защищать своих детей по-разному.
На следующий день я иду к нотариусу: маленькое офисное здание, а рядом — купа продырявленных шахедами зданий и один разрушенный дом. В кабинете две молодые женщины. Чернобровая круглолицая кудряшка сшивает мои документы, со своей строгой коллегой с тугим блондинистым пучком обсуждают, что работают в буквальном смысле под ракетами, а потом шутят: ну чого ж так хвилюватися, це ж не по тобі сто ракет прилетіло!
Погибнуть от российских военных в Украине может любая женщина. На пасху МО РФ убили ракетой в своем доме молодую женщину, её трехмесячную дочь Киру и её маму. Летом в Виннице высокоточным ударом российские военные уничтожили четырехлетнюю Лизу с синдромом Дауна. В октябре в Киеве — снова в жилом доме окончили жизнь беременной сотрудницы винной компании Вики вместе с ее мужем. Гору раздетых и сожженых девичьих тел из деоккупированной Киевской области я вообще никогда не забуду — и всегда буду помнить, что это сделали те самые «дорогие россияне», которые слушают 31 декабря кремлевские куранты и желают друг другу щястя. Обстоятельства каждой гибели уникальны и сиюминутные причины каждой трагедии могут казаться разными. Но все эти женщины погибли потому, что были украинками.
Чтобы погибнуть и потерять ребенка из-за российской военной агрессии, будучи украинкой, не надо даже из дома выходить. Все это отлично понимают: россияне уничтожают не военных и военные объекты, а украинцев, украинок и их детей. Когда видишь, сколько замечательных — сильных, активных, храбрых, честных, всесторонне образованных и очень молодых людей погибают на фронте в борьбе за жизнь и свободу оставшихся в тылу, вдруг понимаешь до глубины выражение «личное есть политическое» в контексте материнства. После перемоги здесь будет не только экономический бум, как предсказывают финансисты, но и бэби-бум. Но женщины будут рожать не просто детей — а украинок и украинцев. Удивительно, но когда общество строится совместными силами, долг перед обществом и личные желания часто сходятся в одной точке.
Когда я прихожу к парикмахерше, она сокрушается, что не умеет стрелять, вот хотя бы дроны сбивала! Пока проходит курсы тактической медицины. Может, в следующий раз я к ней и не запишусь — уйдет.
[Продолжение 🔽]
#киев
День 268. Вчера рано утром на улице подтаивал и заледеневал снег. Первый снег на последних цветах. Ледяные бархотки — цветы для тех, кто не возвращается с войны.
Когда я утром распечатывала свою бумаги, у кого-то в помещении завопила на телефоне воздушная тревога. В новостных каналах передали: снова летят крылатые ракеты. Длинноволосая высокая тонкая девушка девушка, возившаяся с принтером, в промежутках между вопросами по моему заказу набрала номер и сказала в трубку: «Ты в школу ещё не вышел? Я хочу, чтобы ты взял тревожный чемоданчик и пошел в укрытие со всеми, хорошо? Я тебе через 5 минут перезвоню». Я не знаю, сколько ему лет, но он дома один и вместо школы идёт в подвал, чтобы спрятаться от российской ракеты — может быть, в сотый раз за девять месяцев. Она, кажется, говорила ему это много раз.
Интересно, что в Украине материнство не аполитичное явление, как пропагандируют в России: например, многие матери маленьких детей ещё после начала первой фазы войны с Россией в 2014 перешли на мову с мыслью, что их дети освободятся от гнёта российской пропаганды и культурного влияния, просто не зная этого языка. А в первые дни полномасштабного вторжения одни матери в первые дни войны вывозили детей за границу, другие — шли на фронт, потому что мать может защищать своих детей по-разному.
На следующий день я иду к нотариусу: маленькое офисное здание, а рядом — купа продырявленных шахедами зданий и один разрушенный дом. В кабинете две молодые женщины. Чернобровая круглолицая кудряшка сшивает мои документы, со своей строгой коллегой с тугим блондинистым пучком обсуждают, что работают в буквальном смысле под ракетами, а потом шутят: ну чого ж так хвилюватися, це ж не по тобі сто ракет прилетіло!
Погибнуть от российских военных в Украине может любая женщина. На пасху МО РФ убили ракетой в своем доме молодую женщину, её трехмесячную дочь Киру и её маму. Летом в Виннице высокоточным ударом российские военные уничтожили четырехлетнюю Лизу с синдромом Дауна. В октябре в Киеве — снова в жилом доме окончили жизнь беременной сотрудницы винной компании Вики вместе с ее мужем. Гору раздетых и сожженых девичьих тел из деоккупированной Киевской области я вообще никогда не забуду — и всегда буду помнить, что это сделали те самые «дорогие россияне», которые слушают 31 декабря кремлевские куранты и желают друг другу щястя. Обстоятельства каждой гибели уникальны и сиюминутные причины каждой трагедии могут казаться разными. Но все эти женщины погибли потому, что были украинками.
Чтобы погибнуть и потерять ребенка из-за российской военной агрессии, будучи украинкой, не надо даже из дома выходить. Все это отлично понимают: россияне уничтожают не военных и военные объекты, а украинцев, украинок и их детей. Когда видишь, сколько замечательных — сильных, активных, храбрых, честных, всесторонне образованных и очень молодых людей погибают на фронте в борьбе за жизнь и свободу оставшихся в тылу, вдруг понимаешь до глубины выражение «личное есть политическое» в контексте материнства. После перемоги здесь будет не только экономический бум, как предсказывают финансисты, но и бэби-бум. Но женщины будут рожать не просто детей — а украинок и украинцев. Удивительно, но когда общество строится совместными силами, долг перед обществом и личные желания часто сходятся в одной точке.
Когда я прихожу к парикмахерше, она сокрушается, что не умеет стрелять, вот хотя бы дроны сбивала! Пока проходит курсы тактической медицины. Может, в следующий раз я к ней и не запишусь — уйдет.
[Продолжение 🔽]
#киев
Украинка Ч.2
Чтобы вы понимали, кто такая «украинка», внимательно прочтите следующее: недавно в украинской армии пошили первую военную форму для беременных военных.
Младшая лейтенантка и снайперка Євгенія Емеральд известна в Украине тем, что 24 февраля оставила свой ювелирный бизнес и пошла воевать. Потом в сеть попало видео, на котором её сослуживец делает ей предложение, затем состоялась их свадьба на передовой, а недавно она рассказала, что беременна (второй раз, первой дочери уже 10 лет). Вот для неё в женском фонде «Землячки» и пошили военную форму для беременных (Эмеральд уже не на передовой, но служить в ЗСУ будет до 7 месяца беременности).
Это только одна из многих историй украинок на войне. В ЗСУ служат больше 40 000 жінок, 8 000 — офіцерки, 5 000 зараз воюють на передовій. Серед них є командирки батарей, взводів, машин та командирки відділень безпілотної авіації, а також снайперки. И да, в украинской армии служат женщины, замминобороны — прекрасная и разумная Ганна Маляр, а в украинском языке нет проблем с феминитивами. Некоторые солдатки, идущие по улице на сборы с огромными рюкзаками, ростом меньше меня (а я 162). Маленькі. Сильні. Незламні.
Моя подруга живёт на Печерске — там, где несколько дней назад при массированном ракетном обстреле российские ракеты попали в жилые дома. Её младенцу 3 месяца. Спрашиваю её, как она пережила обстрел. Нормально, говорит, прилетело не так уж рядом, вибухи и вибухи, во время обстрела продолжала работать на 3G. Подруга работает в торговле и обеспечивает украинцам поток товаров из-за рубежа. Она тоже перешла на украинскую мову, конечно: воспитание человека дело ответственное!
Моя украинская мама каждый день выезжает на работу в больницу в центр города, я уже писала, что во двор к ним прилетали осколки ракет. Когда мы обсуждаем, что будем делать, если электричество кончится совсем и работа на приёме пациентов прикроется, она коротко отвечает: «Военные госпитали работать будут».
Другая моя подруга приезжает в Киев из Германии, куда она эвакуировала мать и брата-подростка из Днепра, — город, который сейчас регулярно обстреливают. И говорит: конечно, здесь опасно и нет электричества. Но здесь я чувствую себя собой и дома и узнаю, кто я. Я — украинка.
Пока вы не поймёте, что в этих словах «я — украинка», — то и не поймёте, чему так яростно сопротивляется Украина и за что воюет.
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон в профиле
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Чтобы вы понимали, кто такая «украинка», внимательно прочтите следующее: недавно в украинской армии пошили первую военную форму для беременных военных.
Младшая лейтенантка и снайперка Євгенія Емеральд известна в Украине тем, что 24 февраля оставила свой ювелирный бизнес и пошла воевать. Потом в сеть попало видео, на котором её сослуживец делает ей предложение, затем состоялась их свадьба на передовой, а недавно она рассказала, что беременна (второй раз, первой дочери уже 10 лет). Вот для неё в женском фонде «Землячки» и пошили военную форму для беременных (Эмеральд уже не на передовой, но служить в ЗСУ будет до 7 месяца беременности).
Это только одна из многих историй украинок на войне. В ЗСУ служат больше 40 000 жінок, 8 000 — офіцерки, 5 000 зараз воюють на передовій. Серед них є командирки батарей, взводів, машин та командирки відділень безпілотної авіації, а також снайперки. И да, в украинской армии служат женщины, замминобороны — прекрасная и разумная Ганна Маляр, а в украинском языке нет проблем с феминитивами. Некоторые солдатки, идущие по улице на сборы с огромными рюкзаками, ростом меньше меня (а я 162). Маленькі. Сильні. Незламні.
Моя подруга живёт на Печерске — там, где несколько дней назад при массированном ракетном обстреле российские ракеты попали в жилые дома. Её младенцу 3 месяца. Спрашиваю её, как она пережила обстрел. Нормально, говорит, прилетело не так уж рядом, вибухи и вибухи, во время обстрела продолжала работать на 3G. Подруга работает в торговле и обеспечивает украинцам поток товаров из-за рубежа. Она тоже перешла на украинскую мову, конечно: воспитание человека дело ответственное!
Моя украинская мама каждый день выезжает на работу в больницу в центр города, я уже писала, что во двор к ним прилетали осколки ракет. Когда мы обсуждаем, что будем делать, если электричество кончится совсем и работа на приёме пациентов прикроется, она коротко отвечает: «Военные госпитали работать будут».
Другая моя подруга приезжает в Киев из Германии, куда она эвакуировала мать и брата-подростка из Днепра, — город, который сейчас регулярно обстреливают. И говорит: конечно, здесь опасно и нет электричества. Но здесь я чувствую себя собой и дома и узнаю, кто я. Я — украинка.
Пока вы не поймёте, что в этих словах «я — украинка», — то и не поймёте, чему так яростно сопротивляется Украина и за что воюет.
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон в профиле
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
О политической культуре Украины Ч.1
Украинцы любят давать явлениям забавные прозвища — и они приживаются в языке, как норма. Ну например, «ненька» — это нежное обращение от ребенка к женщине, которая растит его, или от взрослого к той, кто его выховувала (от слова «берегла») и викохала («вырастила любовью»), ну то есть воспитывала. Когда говорят «ненька», речь может идти о няне или бабушке, но чаще всего я слышу, как украинцы так называют саму Украину. «Ненька» это не государство, а отдельное от власти существо: ненька вечна, а власть обязательно меняется.
Отношение к власти и государству украинцев непонятно, думаю, большинству россиян. Украинец, по моим наблюдениям, смотрит на представителей государственной власти с подозрением, постоянно подмечает её промахи, критикует и чуть что не так обещает выгнать их с посады ссаными тряпками. Протесты здесь это не только знаменитые революции — это и просто регулярные сборища по тем или иным политическим поводам, не всегда эффективные, но оттого ещё более упорные. Например, идешь по улице, а там люди лежат в большом количестве прямо на велосипедах — велосипедных дорожек требуют. Нормальная гражданская активность, в общем. Сакрализации власти и вышестоящих вообще, как в России, тут нет.
Россиянину, не выходившему за рамки родной политической культуры (с помощью жизни за границей или исследований) невозможно себе представить, насколько ниже степень аполитичности в Украине. Политика тут — нормальная часть жизни не только образованных молодых горожан, но и пенсионеров и селян. Ну потому что политика — это рассуждения и решения вокруг вопроса «как мы живем в обществе?», то есть касается всех и демонизируется только тогда, когда жить удобно и со вкусом собирается только очень маленькая группка людей.
Политизированность т.н. «простых людей» в Украине, в отличие от России — норма. Например, если пройтись по уличным рынкам и торговым рядам вдоль метро и переходов, вполне можно узнать все главные новости дня про политику и услышать множество критики в адрес тех или иных политиков.
Сельское хозяйство — одна из трёх главных сфера украинской экономики наряду с промышленностью и сферой услуг. А торговля генерирует 38% дохода. В связи с тем, что торговля и бизнес в Украине гораздо более свободная и даже стихийная сфера, чем в России, предпринимательское мышление здесь развито не только у тех, кто специально учился и получал MBA. Война вообще показала, что украинцы прирожденные предприниматели: бизнес одна из немногих сфер экономики, которая в условиях войны бурно развивается и растет, потому что лежит на плечах обычных граждан, а не на госкорпорациях.
Некоторые украинские историки считают, что современное оформление украинской нации как раз началось с политизации села во время Первой мировой войны и борьбы с большевистским захватничеством: селяне страдали в поисках группы, которая защитит их интересы — но сталкивались по большей части с грабежом, среди них появлялись свои «умники» и активисты, затем свои образованные люди, которые становились основой национальной элиты (которую потом активно уничтожала советская власть, но это отдельная печальная история).
Предпринимательство — это свобода и ответственность. А где свобода и ответственность — там политические интересы и политическая активность. Вот почему селяне, торговцы и мелкие и средние бизнесмены в Украине не только экономические, но и политические субъекты. С 2014 года аполитичность стала всё более маргинальным явлением в Украине: уже тогда 37% респондентов называли аполитичность «равнодушием ко всему» и оценивали её негативно. За 8 лет войны с Россией и после полномасштабного нападения даже не знаю, какие тут цифры по аполитичности — но думаю, очень низкие.
⬇️
#киев
Украинцы любят давать явлениям забавные прозвища — и они приживаются в языке, как норма. Ну например, «ненька» — это нежное обращение от ребенка к женщине, которая растит его, или от взрослого к той, кто его выховувала (от слова «берегла») и викохала («вырастила любовью»), ну то есть воспитывала. Когда говорят «ненька», речь может идти о няне или бабушке, но чаще всего я слышу, как украинцы так называют саму Украину. «Ненька» это не государство, а отдельное от власти существо: ненька вечна, а власть обязательно меняется.
Отношение к власти и государству украинцев непонятно, думаю, большинству россиян. Украинец, по моим наблюдениям, смотрит на представителей государственной власти с подозрением, постоянно подмечает её промахи, критикует и чуть что не так обещает выгнать их с посады ссаными тряпками. Протесты здесь это не только знаменитые революции — это и просто регулярные сборища по тем или иным политическим поводам, не всегда эффективные, но оттого ещё более упорные. Например, идешь по улице, а там люди лежат в большом количестве прямо на велосипедах — велосипедных дорожек требуют. Нормальная гражданская активность, в общем. Сакрализации власти и вышестоящих вообще, как в России, тут нет.
Россиянину, не выходившему за рамки родной политической культуры (с помощью жизни за границей или исследований) невозможно себе представить, насколько ниже степень аполитичности в Украине. Политика тут — нормальная часть жизни не только образованных молодых горожан, но и пенсионеров и селян. Ну потому что политика — это рассуждения и решения вокруг вопроса «как мы живем в обществе?», то есть касается всех и демонизируется только тогда, когда жить удобно и со вкусом собирается только очень маленькая группка людей.
Политизированность т.н. «простых людей» в Украине, в отличие от России — норма. Например, если пройтись по уличным рынкам и торговым рядам вдоль метро и переходов, вполне можно узнать все главные новости дня про политику и услышать множество критики в адрес тех или иных политиков.
Сельское хозяйство — одна из трёх главных сфера украинской экономики наряду с промышленностью и сферой услуг. А торговля генерирует 38% дохода. В связи с тем, что торговля и бизнес в Украине гораздо более свободная и даже стихийная сфера, чем в России, предпринимательское мышление здесь развито не только у тех, кто специально учился и получал MBA. Война вообще показала, что украинцы прирожденные предприниматели: бизнес одна из немногих сфер экономики, которая в условиях войны бурно развивается и растет, потому что лежит на плечах обычных граждан, а не на госкорпорациях.
Некоторые украинские историки считают, что современное оформление украинской нации как раз началось с политизации села во время Первой мировой войны и борьбы с большевистским захватничеством: селяне страдали в поисках группы, которая защитит их интересы — но сталкивались по большей части с грабежом, среди них появлялись свои «умники» и активисты, затем свои образованные люди, которые становились основой национальной элиты (которую потом активно уничтожала советская власть, но это отдельная печальная история).
Предпринимательство — это свобода и ответственность. А где свобода и ответственность — там политические интересы и политическая активность. Вот почему селяне, торговцы и мелкие и средние бизнесмены в Украине не только экономические, но и политические субъекты. С 2014 года аполитичность стала всё более маргинальным явлением в Украине: уже тогда 37% респондентов называли аполитичность «равнодушием ко всему» и оценивали её негативно. За 8 лет войны с Россией и после полномасштабного нападения даже не знаю, какие тут цифры по аполитичности — но думаю, очень низкие.
⬇️
#киев
О политической культуре Украины Ч.2
Даже наоборот: политической рефлексии подвергаются теперь сферы, раньше «свободные от политики». Например — церковь. Часть украинской православной церкви всё ещё находится под влиянием РПЦ и, соответственно, Кремля. После начала полномасштабного вторжения России эта связь обсуждается многими как проблема, как по телеку — так и у подъезда на лавочке.
С февраля в торговых рядах и переходах метро обсуждают преимущественно Путина, рашистов, ракеты и прочее такое: большинство политических разногласий украинцы отложили до перемоги. Хотя политическая активность как таковая не пропала. Онлайн-петиции здесь активно создают (по закону президент должен рассмотреть каждую петицию, набравшую 25 000 голосов). Голосуют тоже активно: даже «дурацкие» петиции типа «Предложить Макрону отдать Путину часть Франции» могут набрать 10-20 тысяч голосов. Из последнего громкого: Зеленский рассмотрел петицию о легализации однополых браков — проблема невозможности зарегистрировать такой брак сейчас волнует многих, в том числе имеющих однополую пару военных на передовой, так как риск внезапно погибнуть велик, и все процедуры с реанимацией, выдачей тела и наследованием становятся, к сожалению, актуальными для всех. Но чтоб изменить Конституцию (именно в ней брак обозначается как добровольный союз мужчины и женщины) нужно окончить военное положение. Пока что решили поработать над зареєстрованим цивільним партнерством как альтернативой.
Еще из интересных наблюдений — меньший политический разрыв между поколениями дедов и внуков. По моим ощущениям, у них гораздо чаще, чем у аналогичных «пар» в России, может возникать согласие по политическим вопросам. По той же причине, наверное: интересы украинцев в плане желания жить хорошо, а потом ещё лучше очень сходятся вне зависимости от возраста. В то время как в России старшее поколение приучено гордится тем, что оно может терпеть нищету и страдать от бедности по велению партии и вообще «ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй», — в Украине этим вообще не гордятся, относят на счет несправедливости и стараются решить (и см. пункт про критику власти).
Возвращаясь к образу «неньки»: бабусь и дідусь здесь на уровне культурного образа любят искренно. Украинские бабушки и дедушки становятся известными тиктокерами благодаря внукам, их ремесло (от вязания носков и веников до производства домашних яиц и молока) среди поколения 20-30 летних считается очаровательным: «купить у бабуси» тут это такая социальная позиция что ли. Тем более что контакт с этими бабусями благодаря довольно свободной уличной торговле — частый и постоянный.
И совсем уж личное наблюдение. В России мои волосы вызывали интерес у подростков. В Украине главные поклонницы цветных волос — женщины около 60 и совсем пожилые старушки в платочках. Они любят восхищаться цветом, хвалить меня за яркость (правильно, в молодості треба бути яскравою!) и жалеть, что в их время такого не было. Я думаю, это связано с тем, что в Украине не проводилось последовательной политики стравливания поколений, как в РФ, где возраст почти автоматически делает людей политическими врагами.
В Украине в целом меньше искусственно созданного социального напряжения: в том числе между мужчинами и женщинами как группами (есть надежда, что с принятием Стамбульской конвенции дело будет активнее развиваться в сторону большего равенства), между киевлянами и регионалами (столица тут вообще в каждой области своя и нет «лучшего» или «главного» города — каждый хорош в зависимости от того, кем ты работаешь или какая архитектура тебе нравится) или между городом и деревней (здесь многие горожане имеют часть семьи по селам, ездят помогать, а селяне приезжают в города торговать и, наверное, развлекаться, хех). Поэтому украинцы и украинки легко и по своей воле откладывает разногласия для объединения то против неугодной власти, то против внешнего врага.
#киев
Даже наоборот: политической рефлексии подвергаются теперь сферы, раньше «свободные от политики». Например — церковь. Часть украинской православной церкви всё ещё находится под влиянием РПЦ и, соответственно, Кремля. После начала полномасштабного вторжения России эта связь обсуждается многими как проблема, как по телеку — так и у подъезда на лавочке.
С февраля в торговых рядах и переходах метро обсуждают преимущественно Путина, рашистов, ракеты и прочее такое: большинство политических разногласий украинцы отложили до перемоги. Хотя политическая активность как таковая не пропала. Онлайн-петиции здесь активно создают (по закону президент должен рассмотреть каждую петицию, набравшую 25 000 голосов). Голосуют тоже активно: даже «дурацкие» петиции типа «Предложить Макрону отдать Путину часть Франции» могут набрать 10-20 тысяч голосов. Из последнего громкого: Зеленский рассмотрел петицию о легализации однополых браков — проблема невозможности зарегистрировать такой брак сейчас волнует многих, в том числе имеющих однополую пару военных на передовой, так как риск внезапно погибнуть велик, и все процедуры с реанимацией, выдачей тела и наследованием становятся, к сожалению, актуальными для всех. Но чтоб изменить Конституцию (именно в ней брак обозначается как добровольный союз мужчины и женщины) нужно окончить военное положение. Пока что решили поработать над зареєстрованим цивільним партнерством как альтернативой.
Еще из интересных наблюдений — меньший политический разрыв между поколениями дедов и внуков. По моим ощущениям, у них гораздо чаще, чем у аналогичных «пар» в России, может возникать согласие по политическим вопросам. По той же причине, наверное: интересы украинцев в плане желания жить хорошо, а потом ещё лучше очень сходятся вне зависимости от возраста. В то время как в России старшее поколение приучено гордится тем, что оно может терпеть нищету и страдать от бедности по велению партии и вообще «ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй», — в Украине этим вообще не гордятся, относят на счет несправедливости и стараются решить (и см. пункт про критику власти).
Возвращаясь к образу «неньки»: бабусь и дідусь здесь на уровне культурного образа любят искренно. Украинские бабушки и дедушки становятся известными тиктокерами благодаря внукам, их ремесло (от вязания носков и веников до производства домашних яиц и молока) среди поколения 20-30 летних считается очаровательным: «купить у бабуси» тут это такая социальная позиция что ли. Тем более что контакт с этими бабусями благодаря довольно свободной уличной торговле — частый и постоянный.
И совсем уж личное наблюдение. В России мои волосы вызывали интерес у подростков. В Украине главные поклонницы цветных волос — женщины около 60 и совсем пожилые старушки в платочках. Они любят восхищаться цветом, хвалить меня за яркость (правильно, в молодості треба бути яскравою!) и жалеть, что в их время такого не было. Я думаю, это связано с тем, что в Украине не проводилось последовательной политики стравливания поколений, как в РФ, где возраст почти автоматически делает людей политическими врагами.
В Украине в целом меньше искусственно созданного социального напряжения: в том числе между мужчинами и женщинами как группами (есть надежда, что с принятием Стамбульской конвенции дело будет активнее развиваться в сторону большего равенства), между киевлянами и регионалами (столица тут вообще в каждой области своя и нет «лучшего» или «главного» города — каждый хорош в зависимости от того, кем ты работаешь или какая архитектура тебе нравится) или между городом и деревней (здесь многие горожане имеют часть семьи по селам, ездят помогать, а селяне приезжают в города торговать и, наверное, развлекаться, хех). Поэтому украинцы и украинки легко и по своей воле откладывает разногласия для объединения то против неугодной власти, то против внешнего врага.
#киев
Невозможное и возможное
271 день полномасштабного вторжения России в Украину. Тает преждевременный снег, растекаясь холодными лужами, гремят падающие с крыш сосульки. Когда на улице минус, а в доме отключают отопление и не греют батареи, воздух в комнате стремительно остывает. Вечером я испытала странное для дома ощущение: мерзнут кисти рук. Мы начинаем ходить дома в перчатках. Новый предмет интереса — обогреватель, работающий на газу, и химические грелки.
В эти дни по-новому беспокоимся за тех, кто воюет: как скрасить похолодание для дівчат и хлопцев із ЗСУ? Если дома не так уж комфортно, как же им там, где нет дома? Теперь к стандартному ежемесячному самоназначенному «налогу» у многих тут есть два добавочных: скинуть ещё немного в фонды в ответ на обстрелы, а потом скинуть ещё в ответ на холода (сейчас на дополнительный сугрев для защитников собирает Киев волонтерский в рамках сбора «Зроби тепло», присоединяйтесь).
Несколько дней назад случилась первая гибель того, кого я знала — впервые за 8 лет войны и впервые за 9 месяцев полномасштабного вторжения.
Убили Сергея Миронова — историка, экскурсовода и реставратора из Киева. Он знал все самые старые дома в городе, имел ключи от многих подъездов, призывал беречь архитектуру, из любви к городу за свои средства реставрировал двери и спасал старинные окна. На второй день войны он отправился в военкомат, чтобы вступить в Киевскую тероборону. Его инстаграм об архитектуре «Исчезающий Киев» превратился в заметки о военных буднях. Тогда я с ним виртуально познакомилась, мы немного общались в комментариях и сообщениях.
Первые месяцев шесть он и его команда много тренировались и готовились. Он писал, что ему стыдно: пока другие воюют, он только наряжается обмундированием и накачивают мускулы. Я отвечала ему, что не нужно торопиться, что надо готовиться столько, сколько нужно, а потом эта подготовка может сохранить ему жизнь и здоровье. Я думаю, мы оба знали, что ничто не может на сто процентов сохранить твою жизнь на передовой, и чувства у меня было неловкое, как будто я вру. Последние месяц-полтора он отправился воевать в Донецкую область.
Особенность войны в Украине в том, что так как эта война вследствие агрессивного нападения, внезапная и подлая, грозившая неразберихой и хаосом. Поэтому её буквально на своих плечах выносили и продолжают нести те, кто ринулись в военкоматы в первые же дни и недели: музыканты и врачи, рестораторы и ювелиры, бизнесмены и айтишники, писатели и спортсмены или вот, например, реставраторы и блогеры. Люди, у которых первой реакцией на смертельную опасность из триады «бей/беги/замри» стала «бей» — активная защита. Люди, которые в мирное время были активистами культуры, бизнеса, науки, технологий — и превратились в активистов военного отпора агрессору.
Страшно вспоминать сейчас. В первые дни и недели войны, когда весь мир ждал, что Украина сдастся за три дня, а у российских военных находили с собой парадную форму для триумфального марша по Киеву, у украинцев не было надежды на помощь других стран, только на себя. В те дни российских десантников во многих точках Украины отбивали образования из непрофессиональных добровольцев, записавшихся в тероборону, — просто на силе адреналина, энтузиазма и кооперации. С тех пор многие из них остались в военной форме, войдя в состав ЗСУ. Так было и с Сергеем.
В инстаграме он честно описывал свои военные будни. Его мироощущение было таким же несовременным, как архитектура, которую он любил, без стеснения романтичным и без оглядки на идеологии критическим. И даже, может быть, несвоевременным: он сетовал на войну и ужасался тому, что она происходит, и был далек от плоского лозунгирования. Последний раз мы даже немного поспорили, потому что у него сложился более пессимистичный взгляд на людей. Тем ценнее его дневники о противоречивом и чувствительном внутреннем мире украинского «героя как с картинки».
Окончание поста ⬇️
#киев
271 день полномасштабного вторжения России в Украину. Тает преждевременный снег, растекаясь холодными лужами, гремят падающие с крыш сосульки. Когда на улице минус, а в доме отключают отопление и не греют батареи, воздух в комнате стремительно остывает. Вечером я испытала странное для дома ощущение: мерзнут кисти рук. Мы начинаем ходить дома в перчатках. Новый предмет интереса — обогреватель, работающий на газу, и химические грелки.
В эти дни по-новому беспокоимся за тех, кто воюет: как скрасить похолодание для дівчат и хлопцев із ЗСУ? Если дома не так уж комфортно, как же им там, где нет дома? Теперь к стандартному ежемесячному самоназначенному «налогу» у многих тут есть два добавочных: скинуть ещё немного в фонды в ответ на обстрелы, а потом скинуть ещё в ответ на холода (сейчас на дополнительный сугрев для защитников собирает Киев волонтерский в рамках сбора «Зроби тепло», присоединяйтесь).
Несколько дней назад случилась первая гибель того, кого я знала — впервые за 8 лет войны и впервые за 9 месяцев полномасштабного вторжения.
Убили Сергея Миронова — историка, экскурсовода и реставратора из Киева. Он знал все самые старые дома в городе, имел ключи от многих подъездов, призывал беречь архитектуру, из любви к городу за свои средства реставрировал двери и спасал старинные окна. На второй день войны он отправился в военкомат, чтобы вступить в Киевскую тероборону. Его инстаграм об архитектуре «Исчезающий Киев» превратился в заметки о военных буднях. Тогда я с ним виртуально познакомилась, мы немного общались в комментариях и сообщениях.
Первые месяцев шесть он и его команда много тренировались и готовились. Он писал, что ему стыдно: пока другие воюют, он только наряжается обмундированием и накачивают мускулы. Я отвечала ему, что не нужно торопиться, что надо готовиться столько, сколько нужно, а потом эта подготовка может сохранить ему жизнь и здоровье. Я думаю, мы оба знали, что ничто не может на сто процентов сохранить твою жизнь на передовой, и чувства у меня было неловкое, как будто я вру. Последние месяц-полтора он отправился воевать в Донецкую область.
Особенность войны в Украине в том, что так как эта война вследствие агрессивного нападения, внезапная и подлая, грозившая неразберихой и хаосом. Поэтому её буквально на своих плечах выносили и продолжают нести те, кто ринулись в военкоматы в первые же дни и недели: музыканты и врачи, рестораторы и ювелиры, бизнесмены и айтишники, писатели и спортсмены или вот, например, реставраторы и блогеры. Люди, у которых первой реакцией на смертельную опасность из триады «бей/беги/замри» стала «бей» — активная защита. Люди, которые в мирное время были активистами культуры, бизнеса, науки, технологий — и превратились в активистов военного отпора агрессору.
Страшно вспоминать сейчас. В первые дни и недели войны, когда весь мир ждал, что Украина сдастся за три дня, а у российских военных находили с собой парадную форму для триумфального марша по Киеву, у украинцев не было надежды на помощь других стран, только на себя. В те дни российских десантников во многих точках Украины отбивали образования из непрофессиональных добровольцев, записавшихся в тероборону, — просто на силе адреналина, энтузиазма и кооперации. С тех пор многие из них остались в военной форме, войдя в состав ЗСУ. Так было и с Сергеем.
В инстаграме он честно описывал свои военные будни. Его мироощущение было таким же несовременным, как архитектура, которую он любил, без стеснения романтичным и без оглядки на идеологии критическим. И даже, может быть, несвоевременным: он сетовал на войну и ужасался тому, что она происходит, и был далек от плоского лозунгирования. Последний раз мы даже немного поспорили, потому что у него сложился более пессимистичный взгляд на людей. Тем ценнее его дневники о противоречивом и чувствительном внутреннем мире украинского «героя как с картинки».
Окончание поста ⬇️
#киев
Последняя запись в его инстаграме — о страхе и о том, как звучит война. Теперь я понимаю, что это и запись о том, какой звук последним можешь услышать на войне. Сергея ранило под Бахмутом — в одной из самых горячих точек на фронте.
Когда я спрашивала его, планирует ли он сделать из своего инстаграм-дневника книгу после войны, он ответил, что настоящую книгу пишет от руки в тетрадку. Думаю, в этой тетрадке — украинский Ремарк с меланхоличным и горьким взглядом на мир войны. Очень надеюсь, что она не потерялась, что кто-то её сберег. Его книга обязательно должна быть.
А Сергея, как и многих других, больше никогда не будет. Его убили россияне.
Больно. Исправить его смерть невозможно. Но многие другие жизни всё ещё можно спасти. Пожалуйста, боритесь.
p.s. Донаты в украинские фонды — один из главных способов борьбы. Вот самые крупные: «Повернись Живим» и Фонд Сергея Притулы.
Когда я спрашивала его, планирует ли он сделать из своего инстаграм-дневника книгу после войны, он ответил, что настоящую книгу пишет от руки в тетрадку. Думаю, в этой тетрадке — украинский Ремарк с меланхоличным и горьким взглядом на мир войны. Очень надеюсь, что она не потерялась, что кто-то её сберег. Его книга обязательно должна быть.
А Сергея, как и многих других, больше никогда не будет. Его убили россияне.
Больно. Исправить его смерть невозможно. Но многие другие жизни всё ещё можно спасти. Пожалуйста, боритесь.
p.s. Донаты в украинские фонды — один из главных способов борьбы. Вот самые крупные: «Повернись Живим» и Фонд Сергея Притулы.
24 ноября: блэкаут Ч.1
Ровно девять месяцев полномасштабного вторжения. Юбилей я встречаю другим юбилеем: первые 24 часа без электричества! Но, пожалуй, обо всём с начала — то есть со вчерашнего утра.
23 ноября я поднялась в 9 часов утра. До планового отключения электричества оставалась 3 часа, за которые я успела позавтракать яичницей, заварить термосы и провести консультацию со своим старым клиентом, наши сессии становятся всё более и более философскими, и мы (парижанин из Донецка и киевлянка из Москвы) называем их «международными конференциями»). В полдень электричество ожидаемо закончилось.
После отключения мобильный интернет работает ещё пару часов, поэтому мы успели узнать, что началась воздушная тревога и что скоро ракеты долетят до нас. Начинался новый массированный удар по Украине. Он начинался как раз тогда, когда Европарламент вынес решение о признании России страной-споносром терроризма, которое никого тут не удивило: ночью россияне расстреляли роддом в Запорожье и убили двухдневного младенца.
Мы сидели в коридоре с соседями при фонариках и без новостей: о прилетах ракет узнавали по звуку — видимо, один раз прилетело куда-то недалеко, так как наш дом вздрогнул. В коридорчике я записала конспект консультации в надежде отправить клиенту после включения электричества (тщетная надежда).
Через несколько часов взрывы стихли, а от коридорного сквозняка мы немного подмерзли и вернулись в квартиру, чтобы согреться чаем из термоса. Вскоре соседка прокричала нам через дверь из коридора «отбой!»: у неё пробилась связь, и подруга из другого района по телефону сообщила, что обстрел закончился и что везде нет света и воды. Запас воды у нас давно стоит, но небольшой, литров 60. Оставалось 5 пустых баклажек, я решила наполнить их, пока вода всё ещё льется. Мутная струйка мельчала у меня на глазах и на середине четвертой бутылки просто исчезла. Зато мы обнаружили место на кухне, откуда можно позвонить: у мамы на другом берегу Днепра заработал телеграм и она прочитала новости. Я запомнила, как Лавров прокомментировал признание России спонсором терроризма: что-то вроде «любому здравомыслящему человеку ясно, как всё на самом деле, а у меня нет медицинского образования». Запомнила, потому что завопила: о Господи, даже они сами уже признают свои преступления — хоть пока и эзоповым языком! Когда Лавров уже сделает себе сеппуку!
Шесть часов без электричества и отопления, полет нормальный. Мой костюм: термолеггинсы и джоггеры с флисом, хлопковая футболка, синтетическая теплая водолазка, тонкий шерстяной свитер и толстый шерстяной свитер с оленями сверху, перчатки с обрезанными пальцами, на голове белый оренбургский платок (прислан бабушке подругой из Волгограда лет 10 назад), на ногах носки обычные + теплые флисовые и псевдоугги из синтетического меха. Когда я сижу за компьютером, в котором всё ещё есть заряд, то заворачиваюсь в шерстяной плед. Так мёрзнет только нос.
За вечер без электричества я успела отредактировать свою книгу-дневник о войне больше, чем наполовину. Месяц не могла продвинуться так хорошо, а теперь из какого-то духа противоречия всем бедам назло дело пошло хорошо и быстро. Чудеса интернет-детокса!
[продолжение ⬇️]
#киев #обомне
Ровно девять месяцев полномасштабного вторжения. Юбилей я встречаю другим юбилеем: первые 24 часа без электричества! Но, пожалуй, обо всём с начала — то есть со вчерашнего утра.
23 ноября я поднялась в 9 часов утра. До планового отключения электричества оставалась 3 часа, за которые я успела позавтракать яичницей, заварить термосы и провести консультацию со своим старым клиентом, наши сессии становятся всё более и более философскими, и мы (парижанин из Донецка и киевлянка из Москвы) называем их «международными конференциями»). В полдень электричество ожидаемо закончилось.
После отключения мобильный интернет работает ещё пару часов, поэтому мы успели узнать, что началась воздушная тревога и что скоро ракеты долетят до нас. Начинался новый массированный удар по Украине. Он начинался как раз тогда, когда Европарламент вынес решение о признании России страной-споносром терроризма, которое никого тут не удивило: ночью россияне расстреляли роддом в Запорожье и убили двухдневного младенца.
Мы сидели в коридоре с соседями при фонариках и без новостей: о прилетах ракет узнавали по звуку — видимо, один раз прилетело куда-то недалеко, так как наш дом вздрогнул. В коридорчике я записала конспект консультации в надежде отправить клиенту после включения электричества (тщетная надежда).
Через несколько часов взрывы стихли, а от коридорного сквозняка мы немного подмерзли и вернулись в квартиру, чтобы согреться чаем из термоса. Вскоре соседка прокричала нам через дверь из коридора «отбой!»: у неё пробилась связь, и подруга из другого района по телефону сообщила, что обстрел закончился и что везде нет света и воды. Запас воды у нас давно стоит, но небольшой, литров 60. Оставалось 5 пустых баклажек, я решила наполнить их, пока вода всё ещё льется. Мутная струйка мельчала у меня на глазах и на середине четвертой бутылки просто исчезла. Зато мы обнаружили место на кухне, откуда можно позвонить: у мамы на другом берегу Днепра заработал телеграм и она прочитала новости. Я запомнила, как Лавров прокомментировал признание России спонсором терроризма: что-то вроде «любому здравомыслящему человеку ясно, как всё на самом деле, а у меня нет медицинского образования». Запомнила, потому что завопила: о Господи, даже они сами уже признают свои преступления — хоть пока и эзоповым языком! Когда Лавров уже сделает себе сеппуку!
Шесть часов без электричества и отопления, полет нормальный. Мой костюм: термолеггинсы и джоггеры с флисом, хлопковая футболка, синтетическая теплая водолазка, тонкий шерстяной свитер и толстый шерстяной свитер с оленями сверху, перчатки с обрезанными пальцами, на голове белый оренбургский платок (прислан бабушке подругой из Волгограда лет 10 назад), на ногах носки обычные + теплые флисовые и псевдоугги из синтетического меха. Когда я сижу за компьютером, в котором всё ещё есть заряд, то заворачиваюсь в шерстяной плед. Так мёрзнет только нос.
За вечер без электричества я успела отредактировать свою книгу-дневник о войне больше, чем наполовину. Месяц не могла продвинуться так хорошо, а теперь из какого-то духа противоречия всем бедам назло дело пошло хорошо и быстро. Чудеса интернет-детокса!
[продолжение ⬇️]
#киев #обомне
24 ноября: блэкаут Ч.2
Девять часов без отопления. На улице температура колеблется в районе нуля. Я уже чувствую, что надо всё-таки утеплять окна. На днях купила герметик, но теперь ясно, что им не обойтись и надо идти за утеплителем, чтобы заделать некоторые щели получше. Обогреватель мы так и не решились купить (есть такие люди, которым в стрессовых ситуациях труднее решать — так вот это мы, хотя и не самый тяжелый случай). Поэтому в 9 вечера я выпила грамм 40 коньяка — единственный наличествующий обогрев. После этого (а ещё из-за темноты и прохлады) мне немедленно захотелось спать, ничего особенного по сравнению с предыдущими ночами я не надевала: пижама, толстовка, две пары толстых носков, шерстяное одеяло и плед — первая ночь без электричества и обогрева прошла нормально. Из изобретений ночи: тоннель из одеяла с нагревательным элементом в виде собственной руки, чтобы дышать не было так холодно (главное не двигаться).
Утром 24 ноября всё еще нет света, зато из крана потекла холодная вода. Прекрасно! Пауэрбанки всё ещё вытягивают телефоны. На кухне у окна вдруг заработал телеграм, откуда я узнала, что 70% Киева без электричества. Успела написать нескольким людям, что мы живы, и связь снова пропала. Решили выползти на улицу, чтобы посмотреть, что происходит.
Большие сетевые супермаркеты не работают, зато мама-мия, сколько мелких предпринимателей тарахтят на генераторах! Наш район — это вообще такой городок в городе, тут есть всё настолько, что можно удовлетворить все нужды, не переезжая через реку. Вот и сейчас. На генераторах трещат кофейни, и подростки в чаду выхлопных газов тусуются со стаканчиками в руках. Магазин сыра, маникюрный салон в прозрачном ларьке, понтовый бьрабрешоп — и несчиляемое количество других маленьких ларечков, торгующих всякой снедью.
В одном большом магазине даже вытащили для всех желающих розетки — чтоб заряжаться, и в фойе обрисовался своеобразный клуб, где можно купить сигареты, кофе, зарядить телефоны, узнать и тут же обсудить новости. Как считают некоторые видные историки, европейская нация начинается с городской кофейни (место, где могут собраться разные горожане, обсудить взгляды и договорится об общих целях на будущее) — так что у нас с нэйшнбилдингом тут всё в порядке, как бы украинофобы из России ни старались.
Открытия дня:
- в смарфтоне самсунг есть радио (нужно воткнуть проводные наушники) и оно работает даже без света
- нормальных новостных каналов на радио пока не нашлось, но каждый час есть основные украинские новости на чем-то типа «Телемарафона»
- налобный фонарь — это бомба! В полной темноте промазывала им окна. Впервые в жизни увидела, как хорошие хозяйки видят грязь (выкину налобный фонарь после войны, чтобы не видеть таких подробностей быта снова)
- законопатить окна и двери лучше, чем не законопатить! (утеплила окна специальными прокладками, проклеили входную дверь, дополнительно промазала рамы герметиком — но всё равно, сука, что-то дует!!!)
#киев #обомне
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Девять часов без отопления. На улице температура колеблется в районе нуля. Я уже чувствую, что надо всё-таки утеплять окна. На днях купила герметик, но теперь ясно, что им не обойтись и надо идти за утеплителем, чтобы заделать некоторые щели получше. Обогреватель мы так и не решились купить (есть такие люди, которым в стрессовых ситуациях труднее решать — так вот это мы, хотя и не самый тяжелый случай). Поэтому в 9 вечера я выпила грамм 40 коньяка — единственный наличествующий обогрев. После этого (а ещё из-за темноты и прохлады) мне немедленно захотелось спать, ничего особенного по сравнению с предыдущими ночами я не надевала: пижама, толстовка, две пары толстых носков, шерстяное одеяло и плед — первая ночь без электричества и обогрева прошла нормально. Из изобретений ночи: тоннель из одеяла с нагревательным элементом в виде собственной руки, чтобы дышать не было так холодно (главное не двигаться).
Утром 24 ноября всё еще нет света, зато из крана потекла холодная вода. Прекрасно! Пауэрбанки всё ещё вытягивают телефоны. На кухне у окна вдруг заработал телеграм, откуда я узнала, что 70% Киева без электричества. Успела написать нескольким людям, что мы живы, и связь снова пропала. Решили выползти на улицу, чтобы посмотреть, что происходит.
Большие сетевые супермаркеты не работают, зато мама-мия, сколько мелких предпринимателей тарахтят на генераторах! Наш район — это вообще такой городок в городе, тут есть всё настолько, что можно удовлетворить все нужды, не переезжая через реку. Вот и сейчас. На генераторах трещат кофейни, и подростки в чаду выхлопных газов тусуются со стаканчиками в руках. Магазин сыра, маникюрный салон в прозрачном ларьке, понтовый бьрабрешоп — и несчиляемое количество других маленьких ларечков, торгующих всякой снедью.
В одном большом магазине даже вытащили для всех желающих розетки — чтоб заряжаться, и в фойе обрисовался своеобразный клуб, где можно купить сигареты, кофе, зарядить телефоны, узнать и тут же обсудить новости. Как считают некоторые видные историки, европейская нация начинается с городской кофейни (место, где могут собраться разные горожане, обсудить взгляды и договорится об общих целях на будущее) — так что у нас с нэйшнбилдингом тут всё в порядке, как бы украинофобы из России ни старались.
Открытия дня:
- в смарфтоне самсунг есть радио (нужно воткнуть проводные наушники) и оно работает даже без света
- нормальных новостных каналов на радио пока не нашлось, но каждый час есть основные украинские новости на чем-то типа «Телемарафона»
- налобный фонарь — это бомба! В полной темноте промазывала им окна. Впервые в жизни увидела, как хорошие хозяйки видят грязь (выкину налобный фонарь после войны, чтобы не видеть таких подробностей быта снова)
- законопатить окна и двери лучше, чем не законопатить! (утеплила окна специальными прокладками, проклеили входную дверь, дополнительно промазала рамы герметиком — но всё равно, сука, что-то дует!!!)
#киев #обомне
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Переносимые трудности Ч.1
275 день полномасштабного вторжения России в Украину. Перечитывала свой дневник — атаки на инфраструктуру мы ожидали ещё в начале полномасштабного вторжения весной. Но тогда руководство РФ вообще недооценило свои перспективы в этой войне и профукало холода. Быстро стало ясно, что они не станут разрушать электричество и воду к лету — зачем, о нет, только к зиме. России нужно как можно больше насмерть замёрзших новорожденных, как можно больше старческой пневмонии и девичьего цистита — на это день и ночь работает мозги командования! Не дураки же там сидят, — как говорят в России, лол.
О, великое и могучее русское искусство пытки! Именно по ней теперь знает культуру современной России мир. Увозя из Херсонских музеев артефакты местной культуры, россияне оставляли свои: клеммы для пыток гениталий током, мотки веревок для подвешиваний и перепачканные кровью и калом тупые предметы — всё впопыхах брошенное в превращенных в пыточные детских садиках. О, поверьте, мир будет помнить знаменитую русскую культуру, потому что подобные предметы во множестве будут лежать на витринах в каждом русском музее после окончания этой войны.
Психологически к расстрелам энергетики и атмосфере выживания мы подготовилась давно. Я взапой читала репортажи и дневники людей из Бучи, Бородянки, Мариуполя, Изюма, Херсона — везде, куда приходили российские солдаты, резко падал уровень жизни (русский мир приносили кек) и повышались ценности навыков выживания. Подготовиться к отсутствию электричества и тепла мне помогли советы мариупольцев, которые изобретали их на своем горбу безо всякой подготовки: о женщины и мужчины из міста Марії, имен которых я не помню, ваши дневники, ваши тиктоки и интервью — учебник для всех нас! Сохранять достоинство и оптимизм я прежде всего хочу из чувства глубокой благодарности к тем, кто выжил в том аду и смог передать нам свой печальный и полезный опыт. Всё переносимо сообща.
Так вот, по опыту большого количества людей, лучше без электричества и воды — чем под оккупацией вооруженных садистов из российской армии и безвольных подлецов из их администрации, дружин, учителей и прочих мелких злодеев. Как ни старается Россия, предлагаемый ей мир по-русски становится всё более антижеланным антимиром, который хочется поскорее развидеть.
Что касается реальных трудностей, для нас они переносимы.
Во-первых, Украина — страна бесперебойной торговли и предпринимательства, тут точно не пустыня отчаяния. Тем более в столице. На месте одной пекарни, которая не справилась со спросом на хлеб из-за отключения электроэнергии, вырастает три новых на генераторах. Предприимчивые люди привозят все актуальные товары кто из Европы, кто перекупает из Китая. Торговля тут, напомню, буквально на каждом углу под открытым небом. В Украине есть всё, что нужно для жизни, и Россия ничего не сможет с этим поделать.
Во-вторых, украинцы представляют собой пример кооперации: уже сейчас в городе работают сотни «Пунктів незламністі», где на генераторах есть и свет, и подзарядка, и горячие напитки, и интернет. Но кроме этого, люди объединяются в такие точки сами. На базаре вокруг приобретших генератор собирается сообщество-кооператив, как города, которые стихийно возникали на берегах рек, удобных для торговли. А креативный класс постепенно сбивается в фенси коворкинги со старлинками и бесперебойным спутниковым интернетом. России не удаётся сломать структуру украинского общества — вместо этого украинцы отвечают постоянной трансформацией и модернизацией этой структуры.
[Продолжение ⬇️]
#киев
275 день полномасштабного вторжения России в Украину. Перечитывала свой дневник — атаки на инфраструктуру мы ожидали ещё в начале полномасштабного вторжения весной. Но тогда руководство РФ вообще недооценило свои перспективы в этой войне и профукало холода. Быстро стало ясно, что они не станут разрушать электричество и воду к лету — зачем, о нет, только к зиме. России нужно как можно больше насмерть замёрзших новорожденных, как можно больше старческой пневмонии и девичьего цистита — на это день и ночь работает мозги командования! Не дураки же там сидят, — как говорят в России, лол.
О, великое и могучее русское искусство пытки! Именно по ней теперь знает культуру современной России мир. Увозя из Херсонских музеев артефакты местной культуры, россияне оставляли свои: клеммы для пыток гениталий током, мотки веревок для подвешиваний и перепачканные кровью и калом тупые предметы — всё впопыхах брошенное в превращенных в пыточные детских садиках. О, поверьте, мир будет помнить знаменитую русскую культуру, потому что подобные предметы во множестве будут лежать на витринах в каждом русском музее после окончания этой войны.
Психологически к расстрелам энергетики и атмосфере выживания мы подготовилась давно. Я взапой читала репортажи и дневники людей из Бучи, Бородянки, Мариуполя, Изюма, Херсона — везде, куда приходили российские солдаты, резко падал уровень жизни (русский мир приносили кек) и повышались ценности навыков выживания. Подготовиться к отсутствию электричества и тепла мне помогли советы мариупольцев, которые изобретали их на своем горбу безо всякой подготовки: о женщины и мужчины из міста Марії, имен которых я не помню, ваши дневники, ваши тиктоки и интервью — учебник для всех нас! Сохранять достоинство и оптимизм я прежде всего хочу из чувства глубокой благодарности к тем, кто выжил в том аду и смог передать нам свой печальный и полезный опыт. Всё переносимо сообща.
Так вот, по опыту большого количества людей, лучше без электричества и воды — чем под оккупацией вооруженных садистов из российской армии и безвольных подлецов из их администрации, дружин, учителей и прочих мелких злодеев. Как ни старается Россия, предлагаемый ей мир по-русски становится всё более антижеланным антимиром, который хочется поскорее развидеть.
Что касается реальных трудностей, для нас они переносимы.
Во-первых, Украина — страна бесперебойной торговли и предпринимательства, тут точно не пустыня отчаяния. Тем более в столице. На месте одной пекарни, которая не справилась со спросом на хлеб из-за отключения электроэнергии, вырастает три новых на генераторах. Предприимчивые люди привозят все актуальные товары кто из Европы, кто перекупает из Китая. Торговля тут, напомню, буквально на каждом углу под открытым небом. В Украине есть всё, что нужно для жизни, и Россия ничего не сможет с этим поделать.
Во-вторых, украинцы представляют собой пример кооперации: уже сейчас в городе работают сотни «Пунктів незламністі», где на генераторах есть и свет, и подзарядка, и горячие напитки, и интернет. Но кроме этого, люди объединяются в такие точки сами. На базаре вокруг приобретших генератор собирается сообщество-кооператив, как города, которые стихийно возникали на берегах рек, удобных для торговли. А креативный класс постепенно сбивается в фенси коворкинги со старлинками и бесперебойным спутниковым интернетом. России не удаётся сломать структуру украинского общества — вместо этого украинцы отвечают постоянной трансформацией и модернизацией этой структуры.
[Продолжение ⬇️]
#киев
Переносимые трудности Ч.2
В-третьих, мы не сильно грустим: разрушения в Украине не дают России никаких военных преимуществ, а только тратит деньги россиян, которые могли бы пойти на зарплаты воспитателем, учителям и врачам, на постройку новых домов взамен аварийных, на мосты через реки, газификацию поселком и городков — все они разбиваются тут об украинскую землю. Но россияне взамен не получают ничего. А украинскую энергетику каждый день помогают восстанавливать деньгами и технологиями европейские партнеры. Украина стремительно движется из энергетической парадигмы конца ХХ века к парадигме середины XXI: децентрализация, распределенность, безопасность и эксперименты с новыми зелеными видами энергии.
В-четвертых, у России нет ресурсов на пытки, о которых она мечтает. Если бы у россиян были такие ресурсы, военное руководство предпочло бы постоянный изматывающий обстрел всей территории — как они делают в близких к границе или к фронту городах, куда могут дотянуться артиллерией. Николаев, Никополь, Запорожье обстреливают из-за близости к фронту не только ракетами, но и различной артой. А Харьков и Сумы под постоянным обстрелом из-за близости с Россией. С военной точки зрения постоянное расстреливание жилых домов артой — просто растрата снарядов. Но РФ любит тратиться изысканно и садистски — на пытки с надеждой деморализовать, подавить и сломать.
Ритмы обстрелов более защищенной от фронта Киевской области становятся для нас неплохой тренировкой стрессоустойчивости: день-два-три атаки, потом неделя-две восстановления. Ожидаем худшего, но всё идёт по лайтовому сценарию, сглаживая адаптацию: думали, что электричества не будет с октября — привыкли к плановым отключениям; думали, останемся без отопления в -10 — тренируемся утепляться и греться в +2; ждали сразу полного блэкаута — получили частичный на несколько дней и поняли, как себя вести, когда света не будет неделю. Как интервальная кардиотренировка! Мы адаптируемся.
Из новостей узнаю, что в Киеве и области самые большие разрушения, самое трудное восстановление, а наш район — вообще один из самых невезучих по электричеству. Неудивительно, что пока я пишу этот пост, добавив плюс ко вчерашнему еще слой одежды — мой нос холоднеет и краснеет на лэптопом сильнее, чем вчера.
P.S. За 54 часа с начала обстрела электричество включилось на несколько часов сегодня ночью и мы успели зарядить технику. А сегодня купили в машину переходник на прикуриватель, чтобы попробовать использовать старуху как генератор на колесах.
P.P.S. 56 часов, есть свет, ха!
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
В-третьих, мы не сильно грустим: разрушения в Украине не дают России никаких военных преимуществ, а только тратит деньги россиян, которые могли бы пойти на зарплаты воспитателем, учителям и врачам, на постройку новых домов взамен аварийных, на мосты через реки, газификацию поселком и городков — все они разбиваются тут об украинскую землю. Но россияне взамен не получают ничего. А украинскую энергетику каждый день помогают восстанавливать деньгами и технологиями европейские партнеры. Украина стремительно движется из энергетической парадигмы конца ХХ века к парадигме середины XXI: децентрализация, распределенность, безопасность и эксперименты с новыми зелеными видами энергии.
В-четвертых, у России нет ресурсов на пытки, о которых она мечтает. Если бы у россиян были такие ресурсы, военное руководство предпочло бы постоянный изматывающий обстрел всей территории — как они делают в близких к границе или к фронту городах, куда могут дотянуться артиллерией. Николаев, Никополь, Запорожье обстреливают из-за близости к фронту не только ракетами, но и различной артой. А Харьков и Сумы под постоянным обстрелом из-за близости с Россией. С военной точки зрения постоянное расстреливание жилых домов артой — просто растрата снарядов. Но РФ любит тратиться изысканно и садистски — на пытки с надеждой деморализовать, подавить и сломать.
Ритмы обстрелов более защищенной от фронта Киевской области становятся для нас неплохой тренировкой стрессоустойчивости: день-два-три атаки, потом неделя-две восстановления. Ожидаем худшего, но всё идёт по лайтовому сценарию, сглаживая адаптацию: думали, что электричества не будет с октября — привыкли к плановым отключениям; думали, останемся без отопления в -10 — тренируемся утепляться и греться в +2; ждали сразу полного блэкаута — получили частичный на несколько дней и поняли, как себя вести, когда света не будет неделю. Как интервальная кардиотренировка! Мы адаптируемся.
Из новостей узнаю, что в Киеве и области самые большие разрушения, самое трудное восстановление, а наш район — вообще один из самых невезучих по электричеству. Неудивительно, что пока я пишу этот пост, добавив плюс ко вчерашнему еще слой одежды — мой нос холоднеет и краснеет на лэптопом сильнее, чем вчера.
P.S. За 54 часа с начала обстрела электричество включилось на несколько часов сегодня ночью и мы успели зарядить технику. А сегодня купили в машину переходник на прикуриватель, чтобы попробовать использовать старуху как генератор на колесах.
P.P.S. 56 часов, есть свет, ха!
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Волонтёрство Ч.1
Двести восемьдесят пятый день полномасштабного вторжения России в Украину. Десятый месяц массовых убийств, оккупаций, пыток, террора и попытки заморить нас: весной — голодом, взрывая элеваторы с зерном, разбивая хранилища топлива; зимой — холодом, запуская сотни ракет по узлам энергообеспечения и подаче воды. Вся Одесса только что осталась не только без света, но и без воды. Её сосед Николаев живёт без воды уже много месяцев. Сегодня россияне выпустили по Украине 70 ракет, 60 из которых сбили: благодаря постоянному совершенствованию работы ЗСУ после массированного удара Киев всё ещё со светом, водой и отоплением (хотя отключения для экономии всё ещё сохраняются).
Прошлый массированный обстрел был 23 ноября и привел к тому, что мы просидели без электричества, отопления, связи и горячей воды 3 суток (два предыдущих поста посвящены этому). После этого обстрела я обнаружила вокруг много уязвимостей и поняла, что к следующему отключению нужно подготовиться более основательно. Так для меня настала третья глобальная стадия войны.
Первая стадия была реакция на опасность «замри»: весной меня придавило переживаниями, рефлексией, сил не было и я с завистью смотрела на тех, кто может шевелиться и понимать, что делать.
К концу лета началась вторая стадия — злость, которая достигла пика с началом массированных обстрелов инфраструктуры. Она результировала в оформление четкой и последовательной позиции и ощущение, что в мире больше нет никого, кто был бы взрослее, умнее и ответственнее чем я и мы все, что некому строить и менять этот мир, кроме меня, кроме нас.
Третья стадия началась сейчас: я наконец всё понимаю, у меня наконец есть силы — и я наконец готова действовать. Действую я пока беспорядочно, но дайте мне время!
Первую половину прошлой недели провела, бегая туда-сюда, приклеивая везде утепление, заделывая щели, покупая дополнительные фонарики и гирлянды (новый предмет интереса: гирлянды и осветительные приборы, работающие на батарейках или юсб зарядке — в Киеве и во многих других городах товар довольно дефицитный!). Поймала соседа, вместе мы законопатили дверь в общий коридор. Благодаря этому сегодня во время обстрела без света темное укрытие превратилось в чилловую теплую зону с креслом, гирляндой и чайком — уже почти в жилую зону!
Натаскала домой ещё еды (новый символ безопасности каждого дома — шкаф с едой, не требующей готовки, мы смотрим туда и томно вздыхаем о своем богатстве). Мы даже купили два сомнительных и недорогих маленьких обогревателя на газу (сомнительных, потому что газовые баллоны всем в доме кажутся подозрительным и опасным соседом) — но если в квартире будет замерзать чай в стакане, точно воспользуемся. Окончательно созрела запастись спальниками на случай обморожения квартиры.
Все это кризисное гнездование и натаскивание в дом чего-то полезного стал возможен благодаря поддержке моих читателей, которые активизировались в ноябре с донатами и стали присылать мне свитера и термобелье, которые буквально повлияли на моё мировоззрение и сделали меня сильнее — потому что мне теперь ВСЕГДА ТЕПЛО. Я теперь знаю, на что расчет России: холод, как и голод, унижают дух — но мы не сдадимся и будем кормить и греть друг друга!
#киев #обомне
[Продолжение ⬇️]
Двести восемьдесят пятый день полномасштабного вторжения России в Украину. Десятый месяц массовых убийств, оккупаций, пыток, террора и попытки заморить нас: весной — голодом, взрывая элеваторы с зерном, разбивая хранилища топлива; зимой — холодом, запуская сотни ракет по узлам энергообеспечения и подаче воды. Вся Одесса только что осталась не только без света, но и без воды. Её сосед Николаев живёт без воды уже много месяцев. Сегодня россияне выпустили по Украине 70 ракет, 60 из которых сбили: благодаря постоянному совершенствованию работы ЗСУ после массированного удара Киев всё ещё со светом, водой и отоплением (хотя отключения для экономии всё ещё сохраняются).
Прошлый массированный обстрел был 23 ноября и привел к тому, что мы просидели без электричества, отопления, связи и горячей воды 3 суток (два предыдущих поста посвящены этому). После этого обстрела я обнаружила вокруг много уязвимостей и поняла, что к следующему отключению нужно подготовиться более основательно. Так для меня настала третья глобальная стадия войны.
Первая стадия была реакция на опасность «замри»: весной меня придавило переживаниями, рефлексией, сил не было и я с завистью смотрела на тех, кто может шевелиться и понимать, что делать.
К концу лета началась вторая стадия — злость, которая достигла пика с началом массированных обстрелов инфраструктуры. Она результировала в оформление четкой и последовательной позиции и ощущение, что в мире больше нет никого, кто был бы взрослее, умнее и ответственнее чем я и мы все, что некому строить и менять этот мир, кроме меня, кроме нас.
Третья стадия началась сейчас: я наконец всё понимаю, у меня наконец есть силы — и я наконец готова действовать. Действую я пока беспорядочно, но дайте мне время!
Первую половину прошлой недели провела, бегая туда-сюда, приклеивая везде утепление, заделывая щели, покупая дополнительные фонарики и гирлянды (новый предмет интереса: гирлянды и осветительные приборы, работающие на батарейках или юсб зарядке — в Киеве и во многих других городах товар довольно дефицитный!). Поймала соседа, вместе мы законопатили дверь в общий коридор. Благодаря этому сегодня во время обстрела без света темное укрытие превратилось в чилловую теплую зону с креслом, гирляндой и чайком — уже почти в жилую зону!
Натаскала домой ещё еды (новый символ безопасности каждого дома — шкаф с едой, не требующей готовки, мы смотрим туда и томно вздыхаем о своем богатстве). Мы даже купили два сомнительных и недорогих маленьких обогревателя на газу (сомнительных, потому что газовые баллоны всем в доме кажутся подозрительным и опасным соседом) — но если в квартире будет замерзать чай в стакане, точно воспользуемся. Окончательно созрела запастись спальниками на случай обморожения квартиры.
Все это кризисное гнездование и натаскивание в дом чего-то полезного стал возможен благодаря поддержке моих читателей, которые активизировались в ноябре с донатами и стали присылать мне свитера и термобелье, которые буквально повлияли на моё мировоззрение и сделали меня сильнее — потому что мне теперь ВСЕГДА ТЕПЛО. Я теперь знаю, на что расчет России: холод, как и голод, унижают дух — но мы не сдадимся и будем кормить и греть друг друга!
#киев #обомне
[Продолжение ⬇️]
Волонтёрство Ч.2
Но я знаю и что-то большее: что жизнь возможна даже когда кажется, что ты в ловушке. Что стоит объединить усилия и начать брать на себя задачи и ответственность — всё оказывается по плечу. Я почувствовала себя сильнее, теплее и больше — и мне ужасно захотелось передать это дальше, как говорится. Я уже некоторое время размышляла о том, что выросшая до 18.000 человек неравнодушная аудитория — это огромное сообщество людей, которые могли бы сообща делать то, что не может один, десять или даже сто. Как только я придумала название «Nastiglo Help», как обнаружила, где эта хелп нужна.
Через знакомых нашла семью (мама, папа и дочка 12 лет), которая бежала из Новой Каховки — городе в Херсонской области, который оккупирован российскими военными. Если вы слышали рассказы о том, как люди бегут от российских пыточных, то не удивитесь, узнав, что эти люди бежали в чем были и без всего. Они добрались в село под Кривым Рогом, где их приютили и связались со мной знакомые: «Что надо? Ну, что-нибудь: продукты, постельное белье, подушки, что-то теплое… одним словом, что угодно». Позавчера я попросила в инстаграме им помочь. Откликнулось очень много неравнодушных людей, в итоге семье уже едут или собираются посылки из разных стран, и накидали денег, которых будет достаточно на обустройство.
Это был мой первый опыт волонтерства — полная жопа неорганизованности и хаоса! За три дня я превратилась в недосыпающего совёнка с головой набекрень. И это не считая того, что у наших подопечных обнаружились соседи, которым тоже нужна помощь. Всё это так просто не закончится, я уже чувствую как инфракрасный третий глаз по поиску нуждающихся проклевывается во лбу. И я ещё успею проклясть все грабли, по которым ходили тысячи других людей — волонтёров, Международный день которых сегодня празднует мир. Кажется, я теперь тоже как будто бы один из этих людей!
Просто хочу зафиксировать этот момент первого удачного и суматошного опыта координации помощи — радостный момент несмотря на все ужасы, которые устраивает день за днем катящаяся в фашистскую бездну Россия. В ближайшие дни я постараюсь структурировать это занятие и помочь вам участвовать в такой инициативе более системно и структурированно. Сегодня отдохну.
После сегодняшних обстрелов надо немного расслабиться в пяти свитерах в обнимку с коробкой сухой лапши, чтобы манифестировать свою незламність! Представьте эту роскошь так: у американских реперов — золотые цепищи и косячки с травкой, а у меня — дефицитные гирлянды на батарейках и быстрорастворимый супчик, йоу
#киев #обомне #nastiglo_help
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Но я знаю и что-то большее: что жизнь возможна даже когда кажется, что ты в ловушке. Что стоит объединить усилия и начать брать на себя задачи и ответственность — всё оказывается по плечу. Я почувствовала себя сильнее, теплее и больше — и мне ужасно захотелось передать это дальше, как говорится. Я уже некоторое время размышляла о том, что выросшая до 18.000 человек неравнодушная аудитория — это огромное сообщество людей, которые могли бы сообща делать то, что не может один, десять или даже сто. Как только я придумала название «Nastiglo Help», как обнаружила, где эта хелп нужна.
Через знакомых нашла семью (мама, папа и дочка 12 лет), которая бежала из Новой Каховки — городе в Херсонской области, который оккупирован российскими военными. Если вы слышали рассказы о том, как люди бегут от российских пыточных, то не удивитесь, узнав, что эти люди бежали в чем были и без всего. Они добрались в село под Кривым Рогом, где их приютили и связались со мной знакомые: «Что надо? Ну, что-нибудь: продукты, постельное белье, подушки, что-то теплое… одним словом, что угодно». Позавчера я попросила в инстаграме им помочь. Откликнулось очень много неравнодушных людей, в итоге семье уже едут или собираются посылки из разных стран, и накидали денег, которых будет достаточно на обустройство.
Это был мой первый опыт волонтерства — полная жопа неорганизованности и хаоса! За три дня я превратилась в недосыпающего совёнка с головой набекрень. И это не считая того, что у наших подопечных обнаружились соседи, которым тоже нужна помощь. Всё это так просто не закончится, я уже чувствую как инфракрасный третий глаз по поиску нуждающихся проклевывается во лбу. И я ещё успею проклясть все грабли, по которым ходили тысячи других людей — волонтёров, Международный день которых сегодня празднует мир. Кажется, я теперь тоже как будто бы один из этих людей!
Просто хочу зафиксировать этот момент первого удачного и суматошного опыта координации помощи — радостный момент несмотря на все ужасы, которые устраивает день за днем катящаяся в фашистскую бездну Россия. В ближайшие дни я постараюсь структурировать это занятие и помочь вам участвовать в такой инициативе более системно и структурированно. Сегодня отдохну.
После сегодняшних обстрелов надо немного расслабиться в пяти свитерах в обнимку с коробкой сухой лапши, чтобы манифестировать свою незламність! Представьте эту роскошь так: у американских реперов — золотые цепищи и косячки с травкой, а у меня — дефицитные гирлянды на батарейках и быстрорастворимый супчик, йоу
#киев #обомне #nastiglo_help
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Тик-так Ч.1
Двести девяносто первый день полномасштабного вторжения России в Украину. Ночью я проснулась от жажды, пробралась на кухню и наощупь наполнила стакан водой. Передвигаться в темноте стало привычным (главное — класть вещи на свои места, а то ничего не найти). За окном полная темнота, ни одного горящего окошка в ближайших домах, только светится подсобка местного супермаркета и тарахтит, как огромный спящий кот, их генератор. Трогаю батарею: холодная — в комнате одновременно холодно и душно. Я натягиваю вторые носки и на 5 минут открываю окно.
В кровати урчит маленький биогенератор: теперь у нас есть кошка. Когда начались первые заморозки в ноябре и мы стали замерзать в собственном доме (еще плохо утепленном) — стало очень жаль всех, кому холодно. Захотелось согреть хоть кого-нибудь — хотя бы кого-то из котят, которых спасают с мороза волонтеры. Я позвонила волонтеру Тане утром понедельника, когда начался новый массированный обстрел Украины. Мы сидели в коридоре без света, следили за подлетами ракет к Киеву, волонтерка по передержке котенка сидела со своими кошками в убежище в метро, и мы по телефону договаривались о передаче животинки и способе его доставки в отсутствие связи. «Хранители животных» привезли кошеня на следующий день. Теперь приходится писать посты одной рукой: на левой спит мохнатое маленькое.
Время утекает сквозь пальцы, когда каждый день возникают новые и новые проблемы, к которым ты не готовился. Каждый массовый обстрел — это 4-5 часов жизни, потраченных в убежище в ожидании, прислушивании и чтении новостей (а если связи нет — то сидишь и вслушиваешься в шуршащее радио).
Потом — отключения электричества. После понедельничного обстрела наш левый берег Днепра, сильно пострадавший и при прошлом обстреле, оставался всю рабочую неделю с недостатком энергии 70%. Я ходила по жилому массиву в радиусе двух станций метро, ловила интернет, чтобы узнать, где в городе есть свет и прямо сейчас работает страховое агентство. Но при отключенном электричестве район превращается в Бермудский треугольник, откуда не выходит и куда не входит сигналов — решила ехать в центр наудачу, где точно что-то да работает. По новому расписанию отключений электричество дают от 6 часов в день (блоками по 2 часа 3 раза в день), а в удачном случае (нет перегрузок и подошла твоя очередь вызывать зависть соседних домов горящими окнами) блоки увеличиваются до 5 часов. Сегодня призраки соседских домов смотрят на наше уютное светящееся гнездышко темными окнами (простите кек).
Мы все ловим электроэнергию, как наши предки — дождевую воду. Включился свет, ноги врастопырку скользят по коридорному паркету — бежишь ставить на зарядку фонарь, телефон и пауэрбанк. Прошло полтора часа — кипятишь воду для термоса, вдруг выключат скоро.
Когда нет электричества, мало где можно расплатиться картой: нужны наличные. Чтобы снять наличные, нужен банкомат, который тоже не работает при отключениях. Когда включают свет, я впрыгиваю в ботинки и бегу к банку, но там уже стоит человек десять. За мной занимает очередь веселый военный на костылях с металлическими спицами, торчащими из раздробленной и заново собранной ноги — называет меня «первой в очереди с конца» и, довольный эффектом шутки, ковыляет за сигаретами. Меня вызывают к банкомату три пенсионерки подряд за помощью.
Я иду с наличкой на почту: оплата картой чаще не работает даже когда включается свет. После выключений очереди на почту особенно длинные, человек по 30. Я успеваю в короткую очередь — человек на 10. А отправив переселенцам куртку и ботинки, с усталостью смотрю, как медленно движется очередь в разливайку воды (её тоже не разливают без электричества) и решаю пока попить из крана — у нас-то пока есть!
Время жизни тратится на войну. Мир потрясают фотографии с украинских заправок, превращенных в пункты подзарядки, где в клубах проводов от смартфонов больные дети в курточках и сапожках дышат ингаляторами, подключенными к сети.
[Дальше ⬇️]
#киев
Двести девяносто первый день полномасштабного вторжения России в Украину. Ночью я проснулась от жажды, пробралась на кухню и наощупь наполнила стакан водой. Передвигаться в темноте стало привычным (главное — класть вещи на свои места, а то ничего не найти). За окном полная темнота, ни одного горящего окошка в ближайших домах, только светится подсобка местного супермаркета и тарахтит, как огромный спящий кот, их генератор. Трогаю батарею: холодная — в комнате одновременно холодно и душно. Я натягиваю вторые носки и на 5 минут открываю окно.
В кровати урчит маленький биогенератор: теперь у нас есть кошка. Когда начались первые заморозки в ноябре и мы стали замерзать в собственном доме (еще плохо утепленном) — стало очень жаль всех, кому холодно. Захотелось согреть хоть кого-нибудь — хотя бы кого-то из котят, которых спасают с мороза волонтеры. Я позвонила волонтеру Тане утром понедельника, когда начался новый массированный обстрел Украины. Мы сидели в коридоре без света, следили за подлетами ракет к Киеву, волонтерка по передержке котенка сидела со своими кошками в убежище в метро, и мы по телефону договаривались о передаче животинки и способе его доставки в отсутствие связи. «Хранители животных» привезли кошеня на следующий день. Теперь приходится писать посты одной рукой: на левой спит мохнатое маленькое.
Время утекает сквозь пальцы, когда каждый день возникают новые и новые проблемы, к которым ты не готовился. Каждый массовый обстрел — это 4-5 часов жизни, потраченных в убежище в ожидании, прислушивании и чтении новостей (а если связи нет — то сидишь и вслушиваешься в шуршащее радио).
Потом — отключения электричества. После понедельничного обстрела наш левый берег Днепра, сильно пострадавший и при прошлом обстреле, оставался всю рабочую неделю с недостатком энергии 70%. Я ходила по жилому массиву в радиусе двух станций метро, ловила интернет, чтобы узнать, где в городе есть свет и прямо сейчас работает страховое агентство. Но при отключенном электричестве район превращается в Бермудский треугольник, откуда не выходит и куда не входит сигналов — решила ехать в центр наудачу, где точно что-то да работает. По новому расписанию отключений электричество дают от 6 часов в день (блоками по 2 часа 3 раза в день), а в удачном случае (нет перегрузок и подошла твоя очередь вызывать зависть соседних домов горящими окнами) блоки увеличиваются до 5 часов. Сегодня призраки соседских домов смотрят на наше уютное светящееся гнездышко темными окнами (простите кек).
Мы все ловим электроэнергию, как наши предки — дождевую воду. Включился свет, ноги врастопырку скользят по коридорному паркету — бежишь ставить на зарядку фонарь, телефон и пауэрбанк. Прошло полтора часа — кипятишь воду для термоса, вдруг выключат скоро.
Когда нет электричества, мало где можно расплатиться картой: нужны наличные. Чтобы снять наличные, нужен банкомат, который тоже не работает при отключениях. Когда включают свет, я впрыгиваю в ботинки и бегу к банку, но там уже стоит человек десять. За мной занимает очередь веселый военный на костылях с металлическими спицами, торчащими из раздробленной и заново собранной ноги — называет меня «первой в очереди с конца» и, довольный эффектом шутки, ковыляет за сигаретами. Меня вызывают к банкомату три пенсионерки подряд за помощью.
Я иду с наличкой на почту: оплата картой чаще не работает даже когда включается свет. После выключений очереди на почту особенно длинные, человек по 30. Я успеваю в короткую очередь — человек на 10. А отправив переселенцам куртку и ботинки, с усталостью смотрю, как медленно движется очередь в разливайку воды (её тоже не разливают без электричества) и решаю пока попить из крана — у нас-то пока есть!
Время жизни тратится на войну. Мир потрясают фотографии с украинских заправок, превращенных в пункты подзарядки, где в клубах проводов от смартфонов больные дети в курточках и сапожках дышат ингаляторами, подключенными к сети.
[Дальше ⬇️]
#киев
Тик-так Ч.2
В паспортном сервисе девушка жалуется коллегам: «Вожу ребенка в школу, то света нет, то тревога, вчера вообще весь день не учились!». Украинские дети тратят время на войну вместо учебы. Наша мама просыпается в три ночи, если дают свет, чтобы успеть помыться, закипятить воду и приготовить еду. Теперь мы знаем, что такое «сухой душ» — как военные или работники больниц. В Одесской области без света остаются 1,5 миллиона человек — это целый большой город.
Время жизни, которое должно уходить на развитие и рост, тратится на выживание и приспособление к обстоятельствам. Но и из этого можно сделать рост и развитие. Ничто не делало меня сильнее и смелее, чем эта война. Главное выжить, вот это будут мемуары…
Стоя в очередях, я вспоминаю о других очередях — тех, что тратили время наших родителей перед развалом Советского Союза. Теперь я называю его «первым развалом»: в конце 1980-х и начале 1990-х от СССР отделились самые цельные национальные республики и произошел переход к капиталистической экономике. Но Советская власть не заканчивалась: те же самые люди, что работали в советских спецслужбах, подконтрольным им судах, их кумы и сваты — продолжали работать и ныне управляют постсоветской Россией. Тот же Путин, под властью которого пытают украинских сопротивленцев, начал свой опыт репрессий ещё 45 лет назад. В 1976 году он, лейтенантом КГБ, участвовал в обыске писателя-диссидента Олега Волкова, который вместе с правозащитником Юлием Рыбаковым написал на стене Петропавловской крепости в Спб лозунг "Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!" (они были арестованы и приговорены к 7 и 6 годам заключения).
Они распинают свободу, уничтожают независимость, терзают украинскую землю и почти 10 месяцев пытаются убить нас и наше развитие, уничтожая больницы, музеи и театры, расстреливая развитые города, взрывая элеваторы с зерном и нефтебазы, узлы энерегетики и водообеспечения.
Но их время утекает сквозь пальцы. Свобода распнет их, независимость протащит их по площадям, украинская земля выплюнет все выпущенные в неё снаряды обратно. Наше развитие и то, что мы научились на войне и узнали о себе самих и мире — погубит всё, на чём держался обломок Советской империи. Под обстрелами мы договариваемся о спасении животных, в очередях координируем волонтеров с гуманитарной помощью, и пока нет света — строим политическое виденье будущего и создаем новую философию, которая будет управлять регионом в XXI веке.
Я впервые в жизни нахожу идеалы людей для себя на этой войне: это не богачи из Кремниевой долины или поп-знаменитости, и даже не индийские гуру, шелестящие сухими губами путанные мудрости. А детсадовская воспитательница тетя Лена из Херсона, которая под оккупацией российскими войсками помогала украинцам — несмотря на угрозы, похищения и пыточные россиян, которые стараются уничтожать волонтерское движение на оккупированных территориях, чтобы вынудить местных приходить к ним за едой. Хорошо жить в безопасности. Но когда живешь в опасности, главное — быть честным, смелым и добрым.
«Тик-так»: время утекает сквозь пальцы. Теперь все россияне, кто не участвует в борьбе за свободу — распинают свободу вместе с лейтенантом Путиным (он тоже был сначала ничем не примечательным «а что мы можем сделать»). Все, кто наблюдают из эмиграции такое распятие и молчат — живут не «над схваткой», а в кредит.
Время утекает: пока украинцы тратят время своей жизни на самую пиздецовую за 77 лет войну, которую затеяли, ведут и поддерживают (или безразлично созерцают) россияне — над самими россияне тикают часы. И кто не встал на защиту тёти Лены — тот своим молчанием и бездействием стоит на защите Путина. Когда подойдет время расплаты, они обнаружат себя банкротами. Времени очень мало.
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
В паспортном сервисе девушка жалуется коллегам: «Вожу ребенка в школу, то света нет, то тревога, вчера вообще весь день не учились!». Украинские дети тратят время на войну вместо учебы. Наша мама просыпается в три ночи, если дают свет, чтобы успеть помыться, закипятить воду и приготовить еду. Теперь мы знаем, что такое «сухой душ» — как военные или работники больниц. В Одесской области без света остаются 1,5 миллиона человек — это целый большой город.
Время жизни, которое должно уходить на развитие и рост, тратится на выживание и приспособление к обстоятельствам. Но и из этого можно сделать рост и развитие. Ничто не делало меня сильнее и смелее, чем эта война. Главное выжить, вот это будут мемуары…
Стоя в очередях, я вспоминаю о других очередях — тех, что тратили время наших родителей перед развалом Советского Союза. Теперь я называю его «первым развалом»: в конце 1980-х и начале 1990-х от СССР отделились самые цельные национальные республики и произошел переход к капиталистической экономике. Но Советская власть не заканчивалась: те же самые люди, что работали в советских спецслужбах, подконтрольным им судах, их кумы и сваты — продолжали работать и ныне управляют постсоветской Россией. Тот же Путин, под властью которого пытают украинских сопротивленцев, начал свой опыт репрессий ещё 45 лет назад. В 1976 году он, лейтенантом КГБ, участвовал в обыске писателя-диссидента Олега Волкова, который вместе с правозащитником Юлием Рыбаковым написал на стене Петропавловской крепости в Спб лозунг "Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!" (они были арестованы и приговорены к 7 и 6 годам заключения).
Они распинают свободу, уничтожают независимость, терзают украинскую землю и почти 10 месяцев пытаются убить нас и наше развитие, уничтожая больницы, музеи и театры, расстреливая развитые города, взрывая элеваторы с зерном и нефтебазы, узлы энерегетики и водообеспечения.
Но их время утекает сквозь пальцы. Свобода распнет их, независимость протащит их по площадям, украинская земля выплюнет все выпущенные в неё снаряды обратно. Наше развитие и то, что мы научились на войне и узнали о себе самих и мире — погубит всё, на чём держался обломок Советской империи. Под обстрелами мы договариваемся о спасении животных, в очередях координируем волонтеров с гуманитарной помощью, и пока нет света — строим политическое виденье будущего и создаем новую философию, которая будет управлять регионом в XXI веке.
Я впервые в жизни нахожу идеалы людей для себя на этой войне: это не богачи из Кремниевой долины или поп-знаменитости, и даже не индийские гуру, шелестящие сухими губами путанные мудрости. А детсадовская воспитательница тетя Лена из Херсона, которая под оккупацией российскими войсками помогала украинцам — несмотря на угрозы, похищения и пыточные россиян, которые стараются уничтожать волонтерское движение на оккупированных территориях, чтобы вынудить местных приходить к ним за едой. Хорошо жить в безопасности. Но когда живешь в опасности, главное — быть честным, смелым и добрым.
«Тик-так»: время утекает сквозь пальцы. Теперь все россияне, кто не участвует в борьбе за свободу — распинают свободу вместе с лейтенантом Путиным (он тоже был сначала ничем не примечательным «а что мы можем сделать»). Все, кто наблюдают из эмиграции такое распятие и молчат — живут не «над схваткой», а в кредит.
Время утекает: пока украинцы тратят время своей жизни на самую пиздецовую за 77 лет войну, которую затеяли, ведут и поддерживают (или безразлично созерцают) россияне — над самими россияне тикают часы. И кто не встал на защиту тёти Лены — тот своим молчанием и бездействием стоит на защите Путина. Когда подойдет время расплаты, они обнаружат себя банкротами. Времени очень мало.
#киев
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Forwarded from Чорт ногу сломит
Вчера смотрели с нашей кошечкой Кафкой новый сериал моего любимого документалиста Адама Кертиса «Trauma Zone». Кафку особенно заинтересовали Ельцин и Горбачев. Я очень люблю Кертиса и больше 15 лет образовываюсь его фильмами (рекомендую всю его фильмографию). Но от нового фильма, вышедшего в этом году на фоне войны в Украине, мне стало тошно и не по себе (что, впрочем, только подчеркивает, как Кертис всегда попадает в яблочко).
Фильм нарезан из хроники советского и постсоветского периода, начиная с 1985 года: за 2 года до моего рождения — так что я перепроживаю своё детство в разваливающемся Совке и постсоветской Украине, глядя эти съёмки. Меня нагребает от всё более отчетливого понимания, что эта война, которую мы все переживаем, — даже не результат 2014 года, а продолжение долгого и болезненного процесса развала Советского Союза, начавшегося в 1980-х.
Меня лично невероятно заебало проживать этот развал: всю свою жизнь я живу в нем и наблюдаю его, пытаясь на руинах построить что-то, пока очередная конвульсия щупальца совка не сносит всё новым кризисом. А сейчас настали самые тяжелые — и окончательные — этапы смерти этого членистоногого.
Тошнотворно и осознание того, что всё это — непрерывная история не только из прошлого в настоящее, но и из настоящего в будущее: совок продолжит разваливаться, даже когда мы выгоним российскую армию из Украины. И его обломки все равно так или иначе ещё будут лететь в нашу сторону. Отравляющие пары разложения советской империи и после победы над Путиным продолжат портить наш воздух.
В 2022 году начался новый виток обрушения, и он станет последним этапом существования этого странного образования под названием СССР, которое последнее десятилетия прятался под триколором. Но он же будет и самым разрушительным, превратив в катастрофу ещё не одну тысячу жизней. В 1990-х Союз развалился по большому кругу — от него отделялись и обретали независимость крупные республики на периферии советской империи. В 2020-х кольцо войн за независимость ещё плотнее сожмется вокруг Москвы.
Мутит и от прозаичного понимания, что для «обломков советской империи», Путина и его окружения, эта война — просто последняя попытка восстановить Советский Союз. Хотя и немного радует, что именно они делают для развала этого уже тридцать лет как полутрупа больше, чем Горбачев, Ельцин, Кравчук вместе взятые.
Когда историки следующих поколений будут писать об этом периоде, она назовут его “развал Советского союза, который длился несколько десятилетий с конца 1980-х до конца 2020-х”. Целая жизнь.
Фильм нарезан из хроники советского и постсоветского периода, начиная с 1985 года: за 2 года до моего рождения — так что я перепроживаю своё детство в разваливающемся Совке и постсоветской Украине, глядя эти съёмки. Меня нагребает от всё более отчетливого понимания, что эта война, которую мы все переживаем, — даже не результат 2014 года, а продолжение долгого и болезненного процесса развала Советского Союза, начавшегося в 1980-х.
Меня лично невероятно заебало проживать этот развал: всю свою жизнь я живу в нем и наблюдаю его, пытаясь на руинах построить что-то, пока очередная конвульсия щупальца совка не сносит всё новым кризисом. А сейчас настали самые тяжелые — и окончательные — этапы смерти этого членистоногого.
Тошнотворно и осознание того, что всё это — непрерывная история не только из прошлого в настоящее, но и из настоящего в будущее: совок продолжит разваливаться, даже когда мы выгоним российскую армию из Украины. И его обломки все равно так или иначе ещё будут лететь в нашу сторону. Отравляющие пары разложения советской империи и после победы над Путиным продолжат портить наш воздух.
В 2022 году начался новый виток обрушения, и он станет последним этапом существования этого странного образования под названием СССР, которое последнее десятилетия прятался под триколором. Но он же будет и самым разрушительным, превратив в катастрофу ещё не одну тысячу жизней. В 1990-х Союз развалился по большому кругу — от него отделялись и обретали независимость крупные республики на периферии советской империи. В 2020-х кольцо войн за независимость ещё плотнее сожмется вокруг Москвы.
Мутит и от прозаичного понимания, что для «обломков советской империи», Путина и его окружения, эта война — просто последняя попытка восстановить Советский Союз. Хотя и немного радует, что именно они делают для развала этого уже тридцать лет как полутрупа больше, чем Горбачев, Ельцин, Кравчук вместе взятые.
Когда историки следующих поколений будут писать об этом периоде, она назовут его “развал Советского союза, который длился несколько десятилетий с конца 1980-х до конца 2020-х”. Целая жизнь.
Давид и Голиаф Ч.1
302 день полномасштабного вторжения России в Украину. Помню, как в первые дней тридцать с ужасом думала: неужели же будет триста дней — и в смысле «неужели война всё ещё будет идти?» и «неужели же я буду жива?». Редактирую книгу по первым 90 дням войны, и пока редактирую, на последней страницы незаполненные цифры: «полномасштабная война продлилась N дней/длится до сих пор» и «авторка погибла в N день/пережила войну», — всякое может быть, нельзя оставлять такие подписи на усмотрение редакторов и издателей, мало ли что.
Десять месяцев, которые потрясли мир. И сегодня — рубежный момент. Ночью Зеленский выступал перед американским Конгрессом. Это первая его поездка зарубеж с 24.02 и первый раз, когда США окончательно выступают единым фронтом: президент и обе партии официально заявляют миру согласие по вопросу Украины. А главный консенсус сформулирован в словах Джо Байдена: чтобы не допустить Третьей мировой войны, Украина должна победить Россию — а западные партнеры сделают для этого всё и передадут самое современное оружие.
В том числе передадут топовые противоракетные системы Patriot. Мы все их здесь очень ждем с тех пор, как по мере оскудения запасов своих ракет РФ договаривается о поставке жутких баллистических ракет-убийц с Ираном: против них у нас до сих пор не доставало защиты — теперь Патриоты будут тут стеречь сон людей в многоэтажках раньше, чем иранские Фатихи и Зольфагары начнет запускать Россия. Надеюсь кек. Я никогда не забуду этого ощущения, когда ты гол и беззащитен перед летящим смертельным снарядом, даже за двумя стенами — которые, если что, просто сложатся гармошкой вместе с тобой. Я многого не забуду. У меня вообще память неплохая.
В начале войны 2014 года консенсус был «чтобы не допустить Третьей мировой, давайте не замечать российской агрессии». В начале полномасштабного вторжения в феврале этого года звучал как «чтобы не допустить Третьей мировой, давайте не вмешиваться, РФ захватит Украину за 72-96 часов и успокоится». Летом, чтобы не допустить Третьей мировой, считалось хорошим тоном предлагать сесть за стол переговоров с агрессором, «умиротворив» его. Умиротвори людей, которые устраивают на оккупированных территориях детские пыточные, да.
Этот консенсус медленно менялся и наконец всё встало на свои места: чтобы не допустить Третью мировую, следует обезглавить того, кто её развязал — Россию. Российское государство окончательно превратилось в сознании антирашистского альянса в старое-доброе зло, которое нужно победить по законам модернистского героического эпоса — безо всякой постмодернисткой realpolitik и геополитической неоднозначности. Я ждала этого момента 33 года: наконец неспособность занять четкую позицию, распознавать злодейство и вставать на сторону жертвы станут считаться не признаком постироничного интеллектуала, а чертой трусливой психологической незрелости, которая не идет никому.
Я пристальный свидетель, наблюдающий все 10 месяцев каждый день поведение украинцев от президента, его Офиса и военного командования, до военных, журналистов, блогеров и волонтеров. И совершенно уверена, что такой разворот нарратива на 180 градусов:
⁃ признание российского режима нетолерируемым злом,
⁃ признание Украины достойной своей независимости крепкой нацией,
⁃ признание за Украиной политической субъектности, собственной воли, права на выбор
⁃ и уважение к этому выбору
— всё это целиком заслуга самих украинцев. Украина — глобальный мотивационный спикер 21 века. После наблюдения за этой войной и поведением Украины как нации я не прочту в жизни больше ни одной книги по селфхелпу и мотивации, потому что по сравнению с этим уроком это всё булшит и туталетная бумажка со зря израсходованными чернилами.
[продолжение ⬇️]
#киев
302 день полномасштабного вторжения России в Украину. Помню, как в первые дней тридцать с ужасом думала: неужели же будет триста дней — и в смысле «неужели война всё ещё будет идти?» и «неужели же я буду жива?». Редактирую книгу по первым 90 дням войны, и пока редактирую, на последней страницы незаполненные цифры: «полномасштабная война продлилась N дней/длится до сих пор» и «авторка погибла в N день/пережила войну», — всякое может быть, нельзя оставлять такие подписи на усмотрение редакторов и издателей, мало ли что.
Десять месяцев, которые потрясли мир. И сегодня — рубежный момент. Ночью Зеленский выступал перед американским Конгрессом. Это первая его поездка зарубеж с 24.02 и первый раз, когда США окончательно выступают единым фронтом: президент и обе партии официально заявляют миру согласие по вопросу Украины. А главный консенсус сформулирован в словах Джо Байдена: чтобы не допустить Третьей мировой войны, Украина должна победить Россию — а западные партнеры сделают для этого всё и передадут самое современное оружие.
В том числе передадут топовые противоракетные системы Patriot. Мы все их здесь очень ждем с тех пор, как по мере оскудения запасов своих ракет РФ договаривается о поставке жутких баллистических ракет-убийц с Ираном: против них у нас до сих пор не доставало защиты — теперь Патриоты будут тут стеречь сон людей в многоэтажках раньше, чем иранские Фатихи и Зольфагары начнет запускать Россия. Надеюсь кек. Я никогда не забуду этого ощущения, когда ты гол и беззащитен перед летящим смертельным снарядом, даже за двумя стенами — которые, если что, просто сложатся гармошкой вместе с тобой. Я многого не забуду. У меня вообще память неплохая.
В начале войны 2014 года консенсус был «чтобы не допустить Третьей мировой, давайте не замечать российской агрессии». В начале полномасштабного вторжения в феврале этого года звучал как «чтобы не допустить Третьей мировой, давайте не вмешиваться, РФ захватит Украину за 72-96 часов и успокоится». Летом, чтобы не допустить Третьей мировой, считалось хорошим тоном предлагать сесть за стол переговоров с агрессором, «умиротворив» его. Умиротвори людей, которые устраивают на оккупированных территориях детские пыточные, да.
Этот консенсус медленно менялся и наконец всё встало на свои места: чтобы не допустить Третью мировую, следует обезглавить того, кто её развязал — Россию. Российское государство окончательно превратилось в сознании антирашистского альянса в старое-доброе зло, которое нужно победить по законам модернистского героического эпоса — безо всякой постмодернисткой realpolitik и геополитической неоднозначности. Я ждала этого момента 33 года: наконец неспособность занять четкую позицию, распознавать злодейство и вставать на сторону жертвы станут считаться не признаком постироничного интеллектуала, а чертой трусливой психологической незрелости, которая не идет никому.
Я пристальный свидетель, наблюдающий все 10 месяцев каждый день поведение украинцев от президента, его Офиса и военного командования, до военных, журналистов, блогеров и волонтеров. И совершенно уверена, что такой разворот нарратива на 180 градусов:
⁃ признание российского режима нетолерируемым злом,
⁃ признание Украины достойной своей независимости крепкой нацией,
⁃ признание за Украиной политической субъектности, собственной воли, права на выбор
⁃ и уважение к этому выбору
— всё это целиком заслуга самих украинцев. Украина — глобальный мотивационный спикер 21 века. После наблюдения за этой войной и поведением Украины как нации я не прочту в жизни больше ни одной книги по селфхелпу и мотивации, потому что по сравнению с этим уроком это всё булшит и туталетная бумажка со зря израсходованными чернилами.
[продолжение ⬇️]
#киев
Давид и Голиаф Ч.2
Зеленский, его команда, украинские военные, простые украинцы, трактористы, воспитательницы, музыканты, партизаны, сопротивленцы на оккупированных территориях — все они показали, что на самом деле значат эти банальные слова «не сдавайся и будь настойчивым». Кто понимает меня, тот здесь и всё видит сам. Кто не понимает — медитируйте об этом, как будто это дзенский коан. А ещё можете почитать доклад Королевского объединённого института оборонных исследований Великобритании (или его пересказ на русском в тг), чтобы понять, с чем столкнулись украинцы от руководства до простого добровольца первых дней, когда мир практически молча наблюдал за вторжением, а в Украине не хватало всего от снарядов до войск в нужных местах. Вот это — настойчивость. С учетом зашкаливающего уровня неопределенности, опасности и низкой вероятности успеха в самом начале, можно говорить о великой силе веры в то, что битва за истинные ценности правды и справедливости стоит риска и должна рано или поздно увенчаться успехом.
Нет, это даже не селфхелп-история с ее одержимостью собственными переживаниями. Это классический иудейский сюжет о Давиде, победившем великана Голиафа камешком в лоб: «Ты идёшь на меня, вооруженный до зубов оружием, но я иду воевать с тобой верой», — сказал Давид и, безоружный, убил своего противника, обезглавив его его же собственным мечом. У Украины не было ничего, кроме веры — и вера оказывается сильнее геополитических консенсусов и говорящих против тебя обстоятельств.
Сколько раз мог Зеленский и любой другой сдаться, отчаяться, обидеться: месяц, другой, третий — штош, никто меня не любит и не помогает, пожалуй, лягу и умру. Но нет, и новозаветная добродетель здесь тоже читается: ищущий да найдет, а стучащему отворят. В юности пересматривала десятки раз эпизод «Kill Bill», где Черная Мамба проходила обучение у Пай Мэя, побеждая в себе отчаяние и боль и превращаясь в воина, который видит цель и живёт путём к ней. Каждодневные видеосообщения Зеленского и его неустанные звонки, просьбы, уверения, убеждение зарубежных партнеров — прекраснее в десять раз, потому что никем не выдуманы.
До конца войны ещё далеко. Опасность не миновала. Каждый из нас может погибнуть, потому что Россия будет разбрызгивать взрывоопасный яд до последнего вдоха: загнанные обреченные звери исступленно неистовствуют, умирая. Но основной перелом теперь безусловно произошел.
P.S. Не забываем, что главные герои этой истории — на фронте. Поэтому, насладившись величием момента, не забываем донатить на ЗСУ!
(Отвечая на частый вопрос: из России донатить на ЗСУ можно криптой через Binance. Крипто счета, например, есть у двух крупнейших волонтерских фондов «Повернись живим» и «Благодійний фонд Сергія Притули».)
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Зеленский, его команда, украинские военные, простые украинцы, трактористы, воспитательницы, музыканты, партизаны, сопротивленцы на оккупированных территориях — все они показали, что на самом деле значат эти банальные слова «не сдавайся и будь настойчивым». Кто понимает меня, тот здесь и всё видит сам. Кто не понимает — медитируйте об этом, как будто это дзенский коан. А ещё можете почитать доклад Королевского объединённого института оборонных исследований Великобритании (или его пересказ на русском в тг), чтобы понять, с чем столкнулись украинцы от руководства до простого добровольца первых дней, когда мир практически молча наблюдал за вторжением, а в Украине не хватало всего от снарядов до войск в нужных местах. Вот это — настойчивость. С учетом зашкаливающего уровня неопределенности, опасности и низкой вероятности успеха в самом начале, можно говорить о великой силе веры в то, что битва за истинные ценности правды и справедливости стоит риска и должна рано или поздно увенчаться успехом.
Нет, это даже не селфхелп-история с ее одержимостью собственными переживаниями. Это классический иудейский сюжет о Давиде, победившем великана Голиафа камешком в лоб: «Ты идёшь на меня, вооруженный до зубов оружием, но я иду воевать с тобой верой», — сказал Давид и, безоружный, убил своего противника, обезглавив его его же собственным мечом. У Украины не было ничего, кроме веры — и вера оказывается сильнее геополитических консенсусов и говорящих против тебя обстоятельств.
Сколько раз мог Зеленский и любой другой сдаться, отчаяться, обидеться: месяц, другой, третий — штош, никто меня не любит и не помогает, пожалуй, лягу и умру. Но нет, и новозаветная добродетель здесь тоже читается: ищущий да найдет, а стучащему отворят. В юности пересматривала десятки раз эпизод «Kill Bill», где Черная Мамба проходила обучение у Пай Мэя, побеждая в себе отчаяние и боль и превращаясь в воина, который видит цель и живёт путём к ней. Каждодневные видеосообщения Зеленского и его неустанные звонки, просьбы, уверения, убеждение зарубежных партнеров — прекраснее в десять раз, потому что никем не выдуманы.
До конца войны ещё далеко. Опасность не миновала. Каждый из нас может погибнуть, потому что Россия будет разбрызгивать взрывоопасный яд до последнего вдоха: загнанные обреченные звери исступленно неистовствуют, умирая. Но основной перелом теперь безусловно произошел.
P.S. Не забываем, что главные герои этой истории — на фронте. Поэтому, насладившись величием момента, не забываем донатить на ЗСУ!
(Отвечая на частый вопрос: из России донатить на ЗСУ можно криптой через Binance. Крипто счета, например, есть у двух крупнейших волонтерских фондов «Повернись живим» и «Благодійний фонд Сергія Притули».)
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Афоризмы из ногтя Ч.1
Триста восьмой день полномасштабного вторжения России в Украину. Идёт одиннадцатый месяц российского терроризма. Десять месяцев, которые потрясли мир и изменили каждого из тех, кто живет в Украине — да и многих других людей за её пределами. Я уже почти не помню, что было до и с кем оно всё было.
Украинские энергетики сотворили чудо, подарив нам на католическое рождество праздничную иллюминацию и свет в каждом доме. Впервые за полтора месяца эти три дня с рождества электричество, свет, связь, отопление, горячая вода — всё есть большую часть дня, пропуская «тёмные зоны» в расписании отключений так, как будто бы никакого дефицита энергии нет. А когда свет отключают в нашем доме — из окна всё равно видны некоторые искрящиеся светом дома напротив.
Когда в рождество мы ехали от мамы и бабушки, сияющие оконные проемы казались гирляндой, намотанной на праздничную елку улиц. Какая роскошь!
Война очень изменила нас: наше самоощущение, понятие нормы, восприятие. Даже людям в средней зоне опасности, в центральной Украине, думаю, сложно поделиться своим опытом с теми, у кого его нет. А что же с теми, кто на юге и востоке, где война перепахала землю, вырыла людские корни и переворошила всё, сделав мир неузнаваемым и свое лицо в зеркале чужим (это если зеркала еще попадаются, ведь большая часть стекла разбилась от прилетов)? И моё лицо кажется мне чужим и осунувшимся: я не знала этого человека до войны. И я не знала всего того, что знает он.
Огромное открытие 2022 года — это пятьдесят оттенков усталости. Истощение, вымотанность, перенапряженность, апатия, утомление, выгорание, изможденность, выжатость, потрепанность — и множество других, пока ещё безымянных, привкусов окончания всяких сил знакомы в Украине десяткам миллионов людей. Как и странная сила, которая бьется пульсом деятельности на благо другим и стучит в висках: «Сделаю хоть сколько-то, а отдохну потом».
Эта война, кроме всяких ужасов, — путешествие к границам самого себя. Ощупывание, обнюхивание и максимальное знакомство со своими собственными ограничениями. Знакомство с самим собой в условиях максимальной беспомощности и слабости — это как разглядывать свои младенческие фотографии и ловить инсайты о себе или иметь возможность заглянуть в далекое будущее и увидеть себя немощным стариком, познав себя и в такой форме тоже. Иногда даже кажется, что смотришь на себя, когда уже умер — и всё обретает законченный образ, которому некуда больше спешить.
[Продолжение в следующем посте]
#киев
Триста восьмой день полномасштабного вторжения России в Украину. Идёт одиннадцатый месяц российского терроризма. Десять месяцев, которые потрясли мир и изменили каждого из тех, кто живет в Украине — да и многих других людей за её пределами. Я уже почти не помню, что было до и с кем оно всё было.
Украинские энергетики сотворили чудо, подарив нам на католическое рождество праздничную иллюминацию и свет в каждом доме. Впервые за полтора месяца эти три дня с рождества электричество, свет, связь, отопление, горячая вода — всё есть большую часть дня, пропуская «тёмные зоны» в расписании отключений так, как будто бы никакого дефицита энергии нет. А когда свет отключают в нашем доме — из окна всё равно видны некоторые искрящиеся светом дома напротив.
Когда в рождество мы ехали от мамы и бабушки, сияющие оконные проемы казались гирляндой, намотанной на праздничную елку улиц. Какая роскошь!
Война очень изменила нас: наше самоощущение, понятие нормы, восприятие. Даже людям в средней зоне опасности, в центральной Украине, думаю, сложно поделиться своим опытом с теми, у кого его нет. А что же с теми, кто на юге и востоке, где война перепахала землю, вырыла людские корни и переворошила всё, сделав мир неузнаваемым и свое лицо в зеркале чужим (это если зеркала еще попадаются, ведь большая часть стекла разбилась от прилетов)? И моё лицо кажется мне чужим и осунувшимся: я не знала этого человека до войны. И я не знала всего того, что знает он.
Огромное открытие 2022 года — это пятьдесят оттенков усталости. Истощение, вымотанность, перенапряженность, апатия, утомление, выгорание, изможденность, выжатость, потрепанность — и множество других, пока ещё безымянных, привкусов окончания всяких сил знакомы в Украине десяткам миллионов людей. Как и странная сила, которая бьется пульсом деятельности на благо другим и стучит в висках: «Сделаю хоть сколько-то, а отдохну потом».
Эта война, кроме всяких ужасов, — путешествие к границам самого себя. Ощупывание, обнюхивание и максимальное знакомство со своими собственными ограничениями. Знакомство с самим собой в условиях максимальной беспомощности и слабости — это как разглядывать свои младенческие фотографии и ловить инсайты о себе или иметь возможность заглянуть в далекое будущее и увидеть себя немощным стариком, познав себя и в такой форме тоже. Иногда даже кажется, что смотришь на себя, когда уже умер — и всё обретает законченный образ, которому некуда больше спешить.
[Продолжение в следующем посте]
#киев
Афоризмы из ногтя Ч.2
Вот и у меня декабрь отнял последние силы, которые я надеюсь вернуть себе в январе. А сейчас вместо итогов года зафиксировать итоги 10 месяцев моей войны.
1 Человек может вынести столько, сколько может выносить. А потом ещё столько, сколько придётся. Всё не смертельно, кроме самой кончины. И никто ещё не умирал ни от чего, кроме смерти.
2 Жизнь несовершенна, сил ограниченное количество, смерть неизбежна. Смирение с этими фактами приводит к удовлетворенности. Такая удовлетворенность — ключ к счастью. Остальные пути к счастью ведут к разочарованию.
3 Наше несчастье и благополучие на 80% состоят из случайности. 20% — то, что мы можем с этой случайностью сделать, но ощущается, как все 100%.
4 То, что ты любишь — это не то, что ты хочешь или чем наслаждаешься. Это то, ради чего ты отказываешься от того, что хочешь и чем наслаждаешься. Жизнь без желанного удовольствия ничуть не хуже. А без того, чему предано сердце — темна и уныла.
5 Большая часть того, чего мы боимся, не стоит страха: экзамены, признание в любви, человеческое осуждение, быть неправым, начать бизнес, переехать, сменить профессию, родить ребенка, старение и даже сам страх. Но много и того, чего мы не боимся, а стоило бы: быть нечестным, совершить подлость, пройти мимо, остаться равнодушным, ни во что не верить и стать человеком, который не признает свои ошибки.
6 Величайшая сила — уметь ошибаться и разочаровываться в самом себе, чтобы продолжить искать правду и становится лучше. Наиболее печальное зрелище из всех — человек, который так боится признать свою ошибку, что продолжает совершать одну ошибку за другой и они погребают его навсегда.
7 Жизнь и человеческое достоинство — две самые больших ценности в жизни. Но рано или поздно придется делать выбор, какой из двух рискнуть ради другой.
8 Если вы выбрали своими главными ценностями гуманизм, человеческое достоинство и право на жизнь, вы выбираете не только «добрую жизнь», но и опасную войну с противником, который готов унижать, мучать и убивать. Борьба за свободу и человеческое достоинство (и против них) — одна из самых жестоких битв, которые ведет человечество.
9 Убийство — это просто, а в смерти самой по себе нет ничего ужасного. К смерти быстро привыкают, а убивать — это навык. Бояться убийств и смерти — это слабая позиция. Уважать жизнь — сильная. Строить общество, в котором как можно меньше смертей и убийств, нужно не от страха, а от любви к жизни. В этом сила.
10 Ничего не будет, только если ничего не делать.
Принимаю предзаказ на книгу «Сто афоризмов, выдрюченных из ногтя блогера» лол.
#травкина_осознанность
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Вот и у меня декабрь отнял последние силы, которые я надеюсь вернуть себе в январе. А сейчас вместо итогов года зафиксировать итоги 10 месяцев моей войны.
1 Человек может вынести столько, сколько может выносить. А потом ещё столько, сколько придётся. Всё не смертельно, кроме самой кончины. И никто ещё не умирал ни от чего, кроме смерти.
2 Жизнь несовершенна, сил ограниченное количество, смерть неизбежна. Смирение с этими фактами приводит к удовлетворенности. Такая удовлетворенность — ключ к счастью. Остальные пути к счастью ведут к разочарованию.
3 Наше несчастье и благополучие на 80% состоят из случайности. 20% — то, что мы можем с этой случайностью сделать, но ощущается, как все 100%.
4 То, что ты любишь — это не то, что ты хочешь или чем наслаждаешься. Это то, ради чего ты отказываешься от того, что хочешь и чем наслаждаешься. Жизнь без желанного удовольствия ничуть не хуже. А без того, чему предано сердце — темна и уныла.
5 Большая часть того, чего мы боимся, не стоит страха: экзамены, признание в любви, человеческое осуждение, быть неправым, начать бизнес, переехать, сменить профессию, родить ребенка, старение и даже сам страх. Но много и того, чего мы не боимся, а стоило бы: быть нечестным, совершить подлость, пройти мимо, остаться равнодушным, ни во что не верить и стать человеком, который не признает свои ошибки.
6 Величайшая сила — уметь ошибаться и разочаровываться в самом себе, чтобы продолжить искать правду и становится лучше. Наиболее печальное зрелище из всех — человек, который так боится признать свою ошибку, что продолжает совершать одну ошибку за другой и они погребают его навсегда.
7 Жизнь и человеческое достоинство — две самые больших ценности в жизни. Но рано или поздно придется делать выбор, какой из двух рискнуть ради другой.
8 Если вы выбрали своими главными ценностями гуманизм, человеческое достоинство и право на жизнь, вы выбираете не только «добрую жизнь», но и опасную войну с противником, который готов унижать, мучать и убивать. Борьба за свободу и человеческое достоинство (и против них) — одна из самых жестоких битв, которые ведет человечество.
9 Убийство — это просто, а в смерти самой по себе нет ничего ужасного. К смерти быстро привыкают, а убивать — это навык. Бояться убийств и смерти — это слабая позиция. Уважать жизнь — сильная. Строить общество, в котором как можно меньше смертей и убийств, нужно не от страха, а от любви к жизни. В этом сила.
10 Ничего не будет, только если ничего не делать.
Принимаю предзаказ на книгу «Сто афоризмов, выдрюченных из ногтя блогера» лол.
#травкина_осознанность
Спасибо всем, кто поддерживают мой блог «Настигло» — этот текст написан благодаря вам!
Подписаться на Патреон
Поддержать криптой на Binance: Pay ID 384598265
Все россияне Ч.1
Вчера возмутила свой инстаграм сториз о том, что стоит перестать постоянно мусолить тезис «не все россияне» (не все такие, не все поддерживают путина, за войну, ксенофобы — подставьте всё, от чего хочется оправдаться). Проблема акцента на исключениях в том, что это мешает видеть Россию как систему — и изучать её системные проблемы.
Пока мы рассуждаем «о, это все из-за одного-единственного безумца Путина» и «о господи, да что же за ужасные люди поддерживают войну в России, это какая-то черная магия» — закономерности ускользают от нас. Мы попадаем в мир случайного, алогичного, непостижимого. Что нельзя познать — нельзя исправить. Таким образом, акцент на исключительности ситуации в России или полномасштабного вторжения России в Украину крайне деструктивен для тех, кто хочет изменить то, что сейчас называется «Россией», и играет на руку только тем, кто пытаются сохранить в ней власть и свой status-quo.
С целью разобраться в системных проблемах России, близкой моей аудитории, я собралась сконцентрироваться на исследовании любопытнейшего (и полезнейшего), на мой взгляд, тезиса украинской политики «нет хороших россиян». Но по реакции на строиз о необходимости системного подхода должна признать, что не вся аудитория готова сразу исследовать проблемы, поэтому от меня как от нарратора здесь требуется правильный фрейминг.
Говоря по-простому, сейчас я погружу вас в гипнотический сон и дам вам конструктивную установку: на счет «три» вы проснетесь и перестанете банить мои невинные сториз о необходимости решать проблемы, накопившиеся в России — а начнете их завзято исследовать в самих себе!
Раз! Абстрактное мышление
Не все умеют думать абстракциями — и это главная проблема в том, чтобы говорить о таких вещах, как политика или культурные паттерны.
Недавний пример. Я написала: «”не все россияне такие” мешает увидеть, что проблема России в устройстве общества как системы, где насилие и ксенофобия могут быть обнаружены на институциональном уровне». Читательница в ответ на это предположила, что я нацистка. Я спросила, что она называет нацизмом. Она ответила: «грести всех под одну гребенку». Я попросила ее посмотреть в словаре определение нацизма и подумать, считает ли она, что употребила термин правильно. Читательница согласилась, что нет.
В чем проблема? В том, что, в отличие от слова «стол», всякие -измы, не понимаются через жест. На стол мы можем указать: «Смотри, Богдан, это письменный стол, а это кофейный стол, теперь ты понимаешь, как распознать стол? — Да!». Но мы не можем указать на «экзистенциализм»: чтобы понять, что это и распознать его, когда встретим, нам нужно уяснить себе целый комплекс абстрактных понятий (например, жизнь, смерть, ответственность, свобода, одиночество и тд). Ну а верить на слово, когда нам тыкают пальцем в кого-то и называют непонятный нам -изм, мы не собираемся, правда?
Что происходит, когда я пишу «не нужно говорить о том, что «не все россияне», — давайте мыслить Россию как failed system и искать, где на системном уровне кроются проблемы, приведшие к войне»? Люди просто пропускают абстрактные части, начиная со слова «система». Они предпочитают концентрироваться на том, что понимают: на себе. И пишут мне «почему я не могу считать, что я хороший?», не понимая, что речь вообще не о них персонально.
Итак, на счет «раз!» вы понимаете, что когда мы рассуждаем о чем-то большом, комплексном и/или абстрактном, стоит представить себе это нечто в виде обобщенной схемы, конструктора, набора цифр или понятий — и не размещать свою персону там. Ваша персона слишком материальна и эмоциональна и не дает абстрактному мышлению развернуться, «прибивая» его к скучной конкретике, которая ни к какому общему пониманию не приведет.
[Продолжение ⬇️] #психология_раиси
Вчера возмутила свой инстаграм сториз о том, что стоит перестать постоянно мусолить тезис «не все россияне» (не все такие, не все поддерживают путина, за войну, ксенофобы — подставьте всё, от чего хочется оправдаться). Проблема акцента на исключениях в том, что это мешает видеть Россию как систему — и изучать её системные проблемы.
Пока мы рассуждаем «о, это все из-за одного-единственного безумца Путина» и «о господи, да что же за ужасные люди поддерживают войну в России, это какая-то черная магия» — закономерности ускользают от нас. Мы попадаем в мир случайного, алогичного, непостижимого. Что нельзя познать — нельзя исправить. Таким образом, акцент на исключительности ситуации в России или полномасштабного вторжения России в Украину крайне деструктивен для тех, кто хочет изменить то, что сейчас называется «Россией», и играет на руку только тем, кто пытаются сохранить в ней власть и свой status-quo.
С целью разобраться в системных проблемах России, близкой моей аудитории, я собралась сконцентрироваться на исследовании любопытнейшего (и полезнейшего), на мой взгляд, тезиса украинской политики «нет хороших россиян». Но по реакции на строиз о необходимости системного подхода должна признать, что не вся аудитория готова сразу исследовать проблемы, поэтому от меня как от нарратора здесь требуется правильный фрейминг.
Говоря по-простому, сейчас я погружу вас в гипнотический сон и дам вам конструктивную установку: на счет «три» вы проснетесь и перестанете банить мои невинные сториз о необходимости решать проблемы, накопившиеся в России — а начнете их завзято исследовать в самих себе!
Раз! Абстрактное мышление
Не все умеют думать абстракциями — и это главная проблема в том, чтобы говорить о таких вещах, как политика или культурные паттерны.
Недавний пример. Я написала: «”не все россияне такие” мешает увидеть, что проблема России в устройстве общества как системы, где насилие и ксенофобия могут быть обнаружены на институциональном уровне». Читательница в ответ на это предположила, что я нацистка. Я спросила, что она называет нацизмом. Она ответила: «грести всех под одну гребенку». Я попросила ее посмотреть в словаре определение нацизма и подумать, считает ли она, что употребила термин правильно. Читательница согласилась, что нет.
В чем проблема? В том, что, в отличие от слова «стол», всякие -измы, не понимаются через жест. На стол мы можем указать: «Смотри, Богдан, это письменный стол, а это кофейный стол, теперь ты понимаешь, как распознать стол? — Да!». Но мы не можем указать на «экзистенциализм»: чтобы понять, что это и распознать его, когда встретим, нам нужно уяснить себе целый комплекс абстрактных понятий (например, жизнь, смерть, ответственность, свобода, одиночество и тд). Ну а верить на слово, когда нам тыкают пальцем в кого-то и называют непонятный нам -изм, мы не собираемся, правда?
Что происходит, когда я пишу «не нужно говорить о том, что «не все россияне», — давайте мыслить Россию как failed system и искать, где на системном уровне кроются проблемы, приведшие к войне»? Люди просто пропускают абстрактные части, начиная со слова «система». Они предпочитают концентрироваться на том, что понимают: на себе. И пишут мне «почему я не могу считать, что я хороший?», не понимая, что речь вообще не о них персонально.
Итак, на счет «раз!» вы понимаете, что когда мы рассуждаем о чем-то большом, комплексном и/или абстрактном, стоит представить себе это нечто в виде обобщенной схемы, конструктора, набора цифр или понятий — и не размещать свою персону там. Ваша персона слишком материальна и эмоциональна и не дает абстрактному мышлению развернуться, «прибивая» его к скучной конкретике, которая ни к какому общему пониманию не приведет.
[Продолжение ⬇️] #психология_раиси
Все россияне Ч.2
Два! Система
В философии есть такая шутка не шутка, что большинство споров закончатся, не начавшись, если мы определимся с понятиями (правда, остается еще спор о понятиях, но это уже уровень абстракции выше). Я предполагаю, что никто из тех, кто возмутился, не смог бы объяснить, что такое «система» и «системный подход». Иначе им было бы понятно, почему системный подход требует игнорировать исключения.
Система — это единое целое, состоящее из множества единиц, которые а) связаны между собой и б) взаимодействуют между собой. Если мы будем тыкать в разные объекты и кричать «он не имеет никакого отношения к этой системе!», то мы будем заняты по сути тем, чтобы скрыть системные особенности целого. Если бы в школе учитель бесконечно злился на вас за попытку установить закономерности в правилах правописания или спряжения глаголов, возмущенно обращая внимания на слова-исключения, у вас не было бы целостного образа системы в основе языка.
Чтобы мыслить о России как о системе, мы должны представить себе её, как объект, у которого есть:
а) структура, устройство
б) функции, цели
в) границы, внешняя среда и степень открытости
г) общее системное поведение
д) (далее можно углубляться в подсистемы, в том числе найти где-то уютный уголок для подмножества «исключительных россиян» и изучить их взаимодействие с другими группами», если это нам интересно)
Система — это единое. Общее. Если вы хотите помыслить эту абстракцию, то вам следует поместить туда все, что ходит, как утка, крякает, как утка, плавает, как утка, а значит, является россиянином. Себя тоже, потому что себя вы знаете лучше, чем любой из других элементов системы — нельзя отказываться от такого ценного материала. Самокопание — не всегда кладоискательство, но и мы с вами не пираты Карибского моря.
На счет «два!» вы понимаете, что такое система, и у вас появляется характерный зуд в пальцах, свидетельствующий о желании взять тетрадь и карандаш и порисовать схемы с удовольствием второклассника, открывающее для себя умножение «в голове».
Три! Я — абстракция
Если вас взял страх, задушил стыд, разразил гнев от предложения помыслить себя как часть целого «Россия», это не проблема предложения системно осмыслять проблемы этой станы, а запрос на психотерапию. Впрочем, работа психотерапевтов с политической и философской повесткой — мое разочарование 2022 года, поэтому, вероятно, нам придется справляться самостоятельно и по-старинке: чтением и размышлением.
Россия — это тоже абстракция. Нет никакой России. Если вы посмотрите из космоса, то не увидите карту политических границ. Нет того, что можно потрогать и сказать «это Россия». Как и большинство абстракций, Россия — предмет нашей веры и одновременно её продукт. Как мы видим законы и отношения в семье, язык и его нормы, как мы представляем себе хорошее образование и правильную картину мира, даже границы и власть? Из этих абстрактных идей рождаются конкретные вещи и поведение: пограничные пункты и пограничники, которые защищают границы; семьи и особенности воспитания; законы и то, как мы себя ведем на улице и на свидании; школы, школьная программа и убеждения учительницы литературы и тд. Всё это, в свою очередь, формирует наш коллективный опыт друг с другом и влияет наше мышление — а значит, и то, как мы понимаем абстракции (тут цикл начинается заново).
Наша жизнь — это круговорот воспроизведения абстракций, которые живут через нас примерно так же, как вирусы и бактерии через наше тело.
[Продолжение ⬇️] #психология_раиси
Два! Система
В философии есть такая шутка не шутка, что большинство споров закончатся, не начавшись, если мы определимся с понятиями (правда, остается еще спор о понятиях, но это уже уровень абстракции выше). Я предполагаю, что никто из тех, кто возмутился, не смог бы объяснить, что такое «система» и «системный подход». Иначе им было бы понятно, почему системный подход требует игнорировать исключения.
Система — это единое целое, состоящее из множества единиц, которые а) связаны между собой и б) взаимодействуют между собой. Если мы будем тыкать в разные объекты и кричать «он не имеет никакого отношения к этой системе!», то мы будем заняты по сути тем, чтобы скрыть системные особенности целого. Если бы в школе учитель бесконечно злился на вас за попытку установить закономерности в правилах правописания или спряжения глаголов, возмущенно обращая внимания на слова-исключения, у вас не было бы целостного образа системы в основе языка.
Чтобы мыслить о России как о системе, мы должны представить себе её, как объект, у которого есть:
а) структура, устройство
б) функции, цели
в) границы, внешняя среда и степень открытости
г) общее системное поведение
д) (далее можно углубляться в подсистемы, в том числе найти где-то уютный уголок для подмножества «исключительных россиян» и изучить их взаимодействие с другими группами», если это нам интересно)
Система — это единое. Общее. Если вы хотите помыслить эту абстракцию, то вам следует поместить туда все, что ходит, как утка, крякает, как утка, плавает, как утка, а значит, является россиянином. Себя тоже, потому что себя вы знаете лучше, чем любой из других элементов системы — нельзя отказываться от такого ценного материала. Самокопание — не всегда кладоискательство, но и мы с вами не пираты Карибского моря.
На счет «два!» вы понимаете, что такое система, и у вас появляется характерный зуд в пальцах, свидетельствующий о желании взять тетрадь и карандаш и порисовать схемы с удовольствием второклассника, открывающее для себя умножение «в голове».
Три! Я — абстракция
Если вас взял страх, задушил стыд, разразил гнев от предложения помыслить себя как часть целого «Россия», это не проблема предложения системно осмыслять проблемы этой станы, а запрос на психотерапию. Впрочем, работа психотерапевтов с политической и философской повесткой — мое разочарование 2022 года, поэтому, вероятно, нам придется справляться самостоятельно и по-старинке: чтением и размышлением.
Россия — это тоже абстракция. Нет никакой России. Если вы посмотрите из космоса, то не увидите карту политических границ. Нет того, что можно потрогать и сказать «это Россия». Как и большинство абстракций, Россия — предмет нашей веры и одновременно её продукт. Как мы видим законы и отношения в семье, язык и его нормы, как мы представляем себе хорошее образование и правильную картину мира, даже границы и власть? Из этих абстрактных идей рождаются конкретные вещи и поведение: пограничные пункты и пограничники, которые защищают границы; семьи и особенности воспитания; законы и то, как мы себя ведем на улице и на свидании; школы, школьная программа и убеждения учительницы литературы и тд. Всё это, в свою очередь, формирует наш коллективный опыт друг с другом и влияет наше мышление — а значит, и то, как мы понимаем абстракции (тут цикл начинается заново).
Наша жизнь — это круговорот воспроизведения абстракций, которые живут через нас примерно так же, как вирусы и бактерии через наше тело.
[Продолжение ⬇️] #психология_раиси