Изменение российского энергетического экспорта предопределено демографией и развитием азиатских и африканских экономик, а не санкциями или эмбарго. Перераспределение торговых потоков все равно бы произошло, конфронтация с Европой лишь ускорила этот процесс, лишив страны Старого света гарантированных поставок энергоносителей.

Для многих растущих стран мира, отказ европейских НПЗ от российской нефти – это огромная удача. Автомобилизация таких стран как Индия (население 1,42 млрд человек), Индонезия (279 млн), Нигерия (230 млн), Пакистан (235 млн), Филиппины (112 млн), Вьетнам (100 млн) – находится в зачатке. Здесь проживает 2,4 млрд человек – почти в 2 раза больше, чем в Китае. Сегодня автомобиль здесь – роскошь, их число на душу населения порой в десятки раз ниже, чем в США и Европе, и в разы ниже, чем в Китае. Но на горизонте 20 лет, авто станет необходимостью. Этому автопарку потребуется топливо, и не важно в какой форме – бензина, дизеля или электроэнергии, этот спрос все равно как-то придется покрыть.

После мощного рывка последних лет, когда добыча нефти выросла в 1,5 раза, темпы роста в Пермском бассейне вновь начали замедляться. Видно, что новая нефть здесь уже дается с трудом. Кроме массовой разбуренности, начинает играть масштаб: Пермь и без того крупнейшее по объемам добычи месторождение в мире. Наращивать добычу на рекордно высокую базу – очень тяжело, да и у любой емкости есть дно, и чем больше из нее извлекать, тем оно ближе. Растущая добыча газа косвенный признак того, что пермские залежи истощаются.

Впрочем, это не первое замедление на этом месторождении, однако ранее нефтяники всегда находили способ нарастить добычу еще и еще, что действительно научный, технологический и финансовый подвиг. При этом подвиг не удается повторить на соседних американских сланцевых формациях, все они находятся в стагнации. Более того, сланцевая революция так и не получила сопоставимого масштабирования в других странах, хотя тянется уже второй десяток лет.

Национальные нефтегазовые компании стран ОПЕК+ готовятся к окончанию сланцевой революции уже в ближайшие годы и падению американской нефтедобычи стремительным домкратом. Иначе объяснить желание инвестировать 150 млрд долларов в песок пустыни нефтегазовой компанией ОАЭ – Adnoc, невозможно. В результате вложений возможности по добыче нефти в ОАЭ существенно вырастут с текущих 4 млн баррелей в сутки (по мнению ряда экспертов 4,5) – до 5 млн баррелей в сутки. Такие мощности выведут ОАЭ с 7 места в мировом табеле нефтедобытчиков на 5-ое, потеснив Ирак.

Схожей стратегии придерживается и российская «Роснефть», вкладывая сопоставимую сумму (более 100 млрд долларов) в сопоставимую добычу (1-2 млн баррелей в сутки) в ледяной пустыне проекта «ВостокОйл». Он также выйдет на полную мощность ближе к концу десятилетия.

То есть крупнейшие мировые национальные компании уже сейчас делают ставку на рост экспорта нефти и выход из соглашения ОПЕК+ в ближайшие годы.

Немецкий BASF в шоке – природный газ в США дешевле, чем в России. Цены на природный газ на Henry Hub (с поправкой на инфляцию) обвалились до минимума за тридцать лет. В феврале миллион британских термических единиц стоил 1,5 доллара, или чуть более 50 долларов за тыс. кубов. Цены нарочито «сладкие», особенно на фоне европейского газового буйства 2022 года.

Причина обвала – теплая зима, переполненные газовые хранилища и рекордная добыча на фоне истощения нефтяных сланцевых скважин, которые дают все меньше нефти и все больше газа. Не надо сбрасывать со счетов и политику – запрет на новые СПГ проекты – долгосрочный фактор, давящий на цены.

Впрочем, текущие котировки – это во многом «реклама» для раздумывающих европейских промышленников, которые прямо сейчас сталкиваются с очередным топливным кризисом: дизеля и бензина на континенте все меньше. Да и после коррекции цен на природный газ в Европе, он по-прежнему стоит в пять раз дороже, чем в США, и нет гарантий, что газовый кризис в ЕС не повторится уже зимой.

Красноморский трафик падает. Кажется, уже никто, кроме русских ржавых танкеров и редких китайских контейнеровозов, не ходит через Суэцкий канал. Для российских нефтяников наличие собственного флота (спасибо санкции) и возможность плавать в Красном море (спасибо сирийская операция) – это огромное конкурентное преимущество и большая экономия на логистике. Это позволяет во многом нивелировать дисконты на русскую нефть.

Нефть конкурентов котируется выше, но и доставка ее займет большее время. Кроме того, обойдется эта операция заметно дороже, так как на мировой логистике начинает сказываться острая нехватка танкерного флота из-за увеличившегося плеча доставки из Азии в Европу. Цены фрахта танкеров ставят рекорды. Это заметно уменьшает маржу и привлекательность европейского рынка для арабских нефтедобытчиков и индийских переработчиков.

Поэтому не надо удивляться, если в ближайшие месяцы дисконты на русскую нефть сойдут на нет, а крупнейшим ее покупателем станет «отбеливатель» - Турция.

ESG с российским лицом

Российский крупный бизнес взялся за развитие территорий своих городов, привнеся лучшие компетенции, средства, лоббистские возможности. Благодаря вниманию и усилиям со стороны бизнеса шаг за шагом (а где-то очень быстро), каждый небольшой город, в котором работает большая компания, преображается, становясь открыткой, рекламирующей себя и компанию, местом для комфортной жизни не только персонала, но и людей, не связанных с бизнесом компаний.

ЦСР совместно с проектом «Платформа» провели исследование ускоренной трансформации российских моногородов, в которых работают крупнейшие российские частные и государственные предприятия – «Норникель», ОМК, «Татнефть», «Росатом» и т.д.

В рамках исследования были проинтервьюированы эксперты и менеджеры, проанализированы данные с целью выявить лидеров трансформации и успешные кейсы для масштабирования. Результат – тройка лидеров: «Газпромнефть» (Ноябрьск, Ханты-Майнсийск, Омск), ММК (Магнитогорск) и «Норильский никель» (Норильск, Мончегорск, Никель).

Лягушку варят медленно. Сколько времени стоимость нефти Brent будет стоять на месте, перед тем как котировки взорвутся?

Сегодня запасы нефти в развитых странах (ОЭСР) находятся на минимумах за много лет. Однако развитые страны есть в Америке, Азии и Европе. Статистика говорит, что у США, Канады, Японии и т.д. с запасами топлива все хорошо. А вот поставки в Европу с Ближнего Востока сильно задерживаются: танкерам приходится оплывать Африку. В результате наблюдается рекордное за много месяцев количество нефти в море и ее дефицит на суше.

Из-за роста стоимости фрахта и продолжительности плавания в Европу, нефтетрейдеры предпочитают перенаправлять груз в страны АТР. Есть проблемы и с поставками готового топлива: индийские нефтепереработчики также стали избегать сбыта в ЕС; Россия запретила экспорт бензина; у американских НПЗ проблемы – плановые ремонты и аварии.

Кажущееся ценовое равновесие создает иллюзию спокойствия, но топливный рынок в Европе как никогда близок к коллапсу.

Импорт СПГ в Европу за пять лет утроился, достигнув 150 млрд кубов. При этом каждая вторая тонна СПГ на европейском рынке из США, которые поставили 73,3 млрд кубов в прошлом году.

Стремление занять рынок Старого Света американским СПГ обусловлено и логистикой. СПГ в пути испаряется, поэтому срок доставки влияет на стоимость этого товара. Масштабных рынков сбыта для СПГ в мире не так много – это страны Европы, либо азиатские потребители (Корея, Япония, Китай). Плыть в эти страны из Мексиканского залива, где расположены основные терминалы, через Атлантику – это 45 дней. Еще столько же порожнее судно плывет обратно. Доставка в Европу в 2 раза быстрее.

Второй путь из Мексиканского залива в Азию – через Панамский канал. Сроки доставки 25 дней, однако это номинальная цифра. Перед проходкой канала судно с газом может простоять в пробке, да и не каждый крупнотоннажный газовоз протащиться через Панаму – там серьезные ограничения на осадку, плюс плата за проходку.

Поэтому лучший рынок для американского СПГ – Европа.

​​Китай пытается захватить рынок кобальта

На рынке редкоземельных металлов и стратегических минеральных ресурсов продолжается война между спросом и предложением. На сегодняшний день, в условиях мирового энергоперехода и роста спроса на электробатареи, нет ресурса важнее чем кобальт. Кобальт преимущественно применяется в качестве катода и его удельное содержание в конечной продукции незначительное, однако, несмотря на это, спрос на него с каждым годом растет.

Большую часть рынка кобальта контролируют китайский корпорации: на сегодняшний день они владеют примерно 60% всех производственных мощностей в мире. Помимо контроля ключевых производственных разрезов, китайцы активно занимаются скупкой технологий переработки. Не останавливаясь на достигнутом, азиатские инвесторы планируют де факто монополизировать мировой рынок. Сделать они это собираются при помощи максимального удешевления цены кобальта.

На практике схема выглядит так: китайские производители начинают массово перепроизводить кобальт, обрушивая на него цену. Другие участники рынка понимая, что рынок расти не будет, начинают массово распродавать свои кобальтовые активы. Китайцы же, заблаговременно заручившись поддержкой своего правительства и банков, начинают скупать наиболее рентабельные месторождения.

Сейчас план находится на первой стадии своей реализации. Например, китайский производитель CMOC, контролирующий ценнейшие залежи кобальта в Конго, наращивает его выработку на 170%-200% в год. Это уже заставило цены кобальта упасть более чем в два раза, с $40 за фунт до $15.

Многие западные производители (например, Glencore) уже начинают сворачивать свои производства и замораживают проекты расширения, так что китайский план начинает медленно, но давать плоды. Давление на рынок и цену кобальта китайцы собираются сохранять до 2028–2030 года. Предполагается, что к этому времени у основных игроков закончится ресурс терпения и хотят они этого или нет, но им придется начать реализовывать свои месторождения на рынке.

@naebrosh

Уран добывать, не санкции пачками стругать

Вы тоже заметили, что, побурлив в США несколько недель, тема отказа от обогащенного урана из России вновь растворилась в небытие?

И вот новый уже 13 пакет санкций, а топливо "сделанное в России", как шло на свои рынки сбыта, так и идет. Слезть с российской урановой иглы США не в состоянии. Для этого необходимо восстанавливать отрасль добычи, первичной очистки, конверсии и обогащения урана. Что долго, дорого и не факт, что окупится, так как парк АЭС в США и без того самый старый в мире и не молодеет. Не далек тот день, когда станции начнут сносить десятками в год, а рынок потребления урана будет таять на глазах, как сегодня исчезает рынок угля в США.

Похоже, что с 2019 года именно такую модель закладывают американские добытчики урановой руды: цены на уран восстановились, а добыча в США нет, даже несмотря на тотальную зависимость поставок из России и острую конфронтацию, длящуюся третий год. Национальная урановая добыча в США мертва и не подает признаков жизни.

Несмотря на десятикратное падение цен на газ на хабах в Азии и Европе, газ относительно нефти все еще стоит очень дорого: единица тепла из газа стоит почти столько же, сколько из нефти, тогда как допандеймонная «норма», складывавшаяся десятилетиями, составляет 0,6 доллара за тепло из газа при цене 1 доллара за тепло из нефти. Ценовая аномалия - важнейшее последствие теракта на «Северных потоках», и она сильно контрастирует с внутриамериканскими ценами на газ, находящимися вблизи исторических минимумов. Разница цен на газ между Европой (Азией) и США в 5 раз.

Такой разрыв в стоимости базового ресурса энергетики и промышленности – это огромное конкурентное преимущество для любого энергоемкого производства. Лучше цены на газ могут быть только в России, но она отрезана для европейских и китайских прямых инвесторов санкциями. Поэтому, закрывая химический завод в Германии или стекольный в Италии, потенциальному бизнесмену не остается выбора, кроме как открыть его в США.

Илон Маск указывает на предсказуемый дефицит электроэнергии как на следующее большое препятствие для развития ИИ, объясняя, что наряду с ростом числа электромобилей, это создает огромный спрос на электрическое оборудование и производство электроэнергии.

По мнению Маска, если он окажется прав, мир остро нуждается в масштабном производстве чистой энергии из различных источников уже сегодня, чтобы предотвратить перебои с электричеством, которые могут начаться уже в 2025 году из-за интенсивной тренировки ИИ.

Во всех крупных экономических центрах США (Техас, Калифорния, Восточное побережье) доля природного газа в генерации электроэнергии – доминирующая, более 40%. На карте данные за 2022 год, но за последние месяцы роль газа лишь увеличилась: энергетики вводили новые газовые ТЭС и выводили угольные.

Изобилие природного газа и его крайне низкая цена – важнейшее конкурентное преимущество Штатов, которое они сейчас разыгрывают. Благодаря бросовым ценам на газ на внутреннем рынке удается удерживать низкую цену на электроэнергию, давая промышленности важное конкурентное преимущество в сравнении с Европой и даже Китаем. Кстати, КПК понимает энергетическую слабость Китая – основа местной энергетики – дешевый уголь заканчивается. Поэтому страна пытается сделать энергетический квантовый скачек (назвать это энергопереходом, который осуществляют власти Европы – язык не поворачивается), делая ставку на АЭС, ГАЭС и ВИЭ.

Осознавая значимость дешевой энергии в конкуренции экономик, США сворачивает экспансию на рынок СПГ.

На фоне рекордной маржи нефтепереработки, производство биодизеля в США принимает промышленные масштабы. В начале этого года мощности достигли 10 млн тонн дизеля в год, и в ближайшие пару лет дойдут до 15 млн тонн. Сырье для производства биодизеля – соевые масло, кроме того, часто используются отработанные жиры и масла.

Впрочем, пока установленные мощности биодизельных заводов – это порядка 1,5% от всех НПЗ США. И хотя биодизель позиционируется как «зеленый» - возобновляемый продукт, об экологии речи не идет: использовать ограниченные сельхозугодья и пресную воду для производства топлива – это насилие над землей. Американские нефтяники пытаются найти ответ на пусть пока теоретический вопрос пика добычи нефти. Рано или поздно он догонит человечество, и хорошо бы к тому моменту иметь технические решения, готовые к масштабированию.

Вопрос волнует и китайцев, например, они отрабатывают технологии производства этилового спирта из угля. Европейцы оттачивают технологию GTL – производства топлива из газа.

Впервые за много лет дефицит внешней торговли Германии с Россией сменился профицитом, превысив 5 млрд евро – радуется DW. Причина кардинального сдвига - отказ Германии от газа, нефти и угля из России. В результате в прошлом году немецкий импорт из России упал на 90% до 3,7 млрд евро, тогда как экспорт в Россию сократился лишь на 40% - до 8,9 млрд долл.

Внешнеторговая статистика Германии несколько политизирована, так как российскую нефть Urals в трубопроводе «Дружба» номинально заменила нефть казахстанская. Но система трубопроводов устроена так, что в реальности это тот жекоктейль западно-сибирской и поволжской нефти, питающий немецкие НПЗ. Да, адресант платежей за эту нефть находится в Казахстане, как за нефтепродукты в ОАЭ, а уголь в Турции.

Впрочем, российские власти не скрывают, что в ответ на санкции вводят систему параллельного импорта, завозя необходимые товары, в том числе из Германии, через дружественные государства. Долго, дорого, неудобно, но хотя бы не гордятся выдуманной статистикой.

ESG-повестка – это попытка сделать капиталистическое предприятие - социалистическим. Идеальная ESG-компания – советское предприятие, которое, кроме основного профиля деятельности, занималось кучей непрофильных вещей – содержало жилье для работников, бассейны, школы, санатории, а кто-то и моногорода. Чем закончилась советская экономика, напоминать не нужно.

Основная цель любого коммерческого предприятия - прописана в законодательстве, получение прибыли. В какой области работает предприятие – определяют учредители, каким инструментарием она получает прибыль – менеджмент. В этой, веками устоявшейся конструкции нет места дополнительных трат и иных, кроме прибыли целей. Для достижения всего хорошего, против всего плохого создаются специально ориентированные НКО, АНО и прочие кооперативы, задача которых не прибыль, а прописанная в уставе цель.

Инвесторы постепенно разочаровываются в модном тренде и, кажется, осознают его тупиковость: уже два года идет отток средств из ESG-ориентированных фондов, что знаково.

Стройка в Германии влетает в дно 2008 года, до антирекорда осталось немного. Падение от пиков нового жилищного строительства уже более 50%. Объемы возведения коммерческой недвижимости близки к нулю. Строительство – один из крупнейших секторов ВВП Германии, дававшая только в бетоне и арматуре 5,7%. Кроме того, стройка тащила за собой отрасль мебели, техники, ЖКХ и т.д.

Если строительство МКД вернулось на десятилетие назад, то ИЖС рухнуло в пол: в сравнении с базой 2000 года падение на 80%. То есть в первую очередь кризис в Германии бьет по среднему и высшему классу общества.

Более того, через призму строительства можно увидеть и мощнейшую социальную трансформацию. Буквально на наших глазах меняется стандарт зажиточной Европы. Если в начале века бюргер должен был ездить на BMW и жить в своем доме, то теперь количество жилья в собственности резко сокращается до небольшой квартирки на окраине Берлина или Мюнхена. А до работы можно и на велосипеде, ведь это так экологично.