Южно-Китайское море – источник нескончаемого конфликта до конца этого века. В регионе проживает более 2 млрд человек. Население активно растет, и что важнее – богатеет, претендуя каждый день на все большее количество энергии для заправки авто, кондиционирования, готовки еды. Здесь уже потребляется каждый третий баррель нефти. К середине века, по прогнозам EIA, здесь будет потребляться до 43% мировой нефти.

Южно-Китайское море богато на углеводороды, и шельфовая добыча, отчасти способна удовлетворить растущий спрос. Однако залежи мало изучены.

Проблема в том, что Южно-Китайское море включает в себя несколько сотен географических объектов, таких как небольшие острова, скалы и рифы, большинство из которых расположены в цепях островов Парасель и Спратли. Некоторые страны, граничащие с Южно-Китайским морем, заявляют о суверенитете над частью островов, чтобы претендовать на окружающее море и его ресурсы. В итоге все объекты в цепях Спратли и Парасельских островов спорная территория.

Китай претендует на самую большую территорию Южно-Китайского моря. В 1947 году Китай выпустил официальную карту с линией из 11 пунктов, на которой были обозначены размеры его территорий, но в 1952 году сократил их до линии из 9 пунктов. В прошлом году был добавлен 10-ый пункт – рядом с Тайванем.

При этом Китай активно милитаризирует море. КНР разместила 7 форпостов на островах Спратли; 3 аванпоста на рифах Огненный Крест, Мисчиф и Суби. Инфраструктура включает в себя казармы, радары наблюдения, военно-морские порты и авиабазы.

С притязаниями Китая не согласна Индонезия (270 млн человек) и Малайзия (33,8 млн человек). Однако на шельф последней претендует Вьетнам (100 млн человек) и Филиппины (114 млн человек). Филиппины, в свою очередь, спорят с Тайванем (23 млн человек).

Все эти государства так же строят военные базы, вступают в сепаратные союзы и пытаются не упустить своего. На этом фоне бесконечный Ближневосточный конфликт кажется простым и понятным.

Согласно оценкам Минэнерго США мировой рынок нефти до конца года будет дефицитным. Растущий спрос будет превышать ограниченное предложение. Это будет первый дефицит на рынке нефти с 2021 года.

Напомним в тот год благодаря совместным усилиям ОПЕК+ удалось ограничить предложение сырой нефти. В результате цены на нефть выросли с 50 до 80 долл./барр., даже несмотря на агрессивное противодействие со стороны США, распечатавших стратегический резерв (SPR) чтобы сгладить эффект нехватки нефти.

Размер нефтяного дефицита в этом году будет значительно меньше, чем в 2021 году, однако этого будет достаточно чтобы котировки на нефть ползли вверх.

Впрочем, цены на нефть регулируются не только предложением, но и спросом. А этот фактор сейчас менее предсказуем: США находятся на грани банковского шока, не здоровится Китаю, Европа уже находится в экономическом кризисе. Все это в отдельности может привести к просадке спроса. Вместе – к ценовому коллапсу рынка нефти.

Грузопоток через Суэцкий канал рухнул в 2 раза в годовом исчислении и на 72% относительно декабря 2023 года. Что интересно, атака йеменских хуситов менее всего отразилась на сухогрузах – везущих самый дешевый насыпной груз: песок, уголь, руду и в лучшем случае зерно. То есть грузовладельцы готовы рискнуть и судном, и грузом и проплыть вдоль берегов Йемена. Тащить дешевый насыпной груз в обход Африки - часто нецелесообразно, да и утопить балкер – это надо постараться.

В то же время не готовы брать на себя риск атаки владельцы очень дорогих газовозов. Их понять можно – небольшое повреждение танка с СПГ приведет к потере всего судна: выгорающий газовоз невозможно потушить.

Вторая пострадавшая группа – контейнеровозы, везущие самую дорогую номенклатуру товаров. Грузовладельцы и страховые компании – боятся потерять даже не само судно, но утратить перевозимый груз – это дорого, поэтому лучше оплыть Африку. Однако это заметно дольше, а значит существенно дороже.

Энергопереход – это дорого, поэтому он идет очень медленно, а ведущие мировые нефтегазовые и энергетические компании призывают пересмотреть целеполагание.

Два десятилетия в центре внимания энергетиков оставалась стоимость строительства и эксплуатации ВИЭ-генерации (LCOE). Однако, за рамками расчетов оставались огромные инвестиции в развитие электросетей. Что еще более затратно – вложения в выравнивание генерации. Несмотря на многочисленные эксперименты с попытками подстроить спрос на электричество под предложение, строительством химических и механических аккумуляторов, самым простым, дешевым и надежным способом хранения и выравнивания генерации электроэнергии остаются ГАЭС.

Цена строительства ГАЭС сопоставима со строительством ГЭС (порой выше). Но в отличие от последней, у ГАЭС гигантские эксплуатационные затраты на подъем воды (запас энергии). Поэтому не все страны могут позволить себе такую роскошь, а значит и реальный отказ от ископаемого топлива в обозримой перспективе.

Главная проблема гигантского долга США в том, что доминирующая его часть краткосрочная и в последние месяцы основной прирост происходит за счет коротких выпусков - Notes (2-10 лет) и Bills (до 1 года). Минфин США объясняет это экономией – мол, сейчас ставки высокие и нет смысла размещать долгосрочные бумаги и потом много лет платить повышенные проценты. Однако, наиболее вероятно, что спроса на долгосрочные бумаги у рынка нет, поэтому приходится размещать то, что берут.

Проблема «коротышей» в том, что казначейству приходится постоянно что-то гасить и занимать под эту операцию на рынке. Объем погашений в этом году достигнет 8,5 трлн долл. При этом необходимо прилечь дополнительно 2 трлн долл. для финансирования дефицита бюджета. Для понимания – годовой бюджет Штатов составляет 6,5 трлн долл.

Для того чтобы обернуть такой объем бумаг без печатного станка, рынок должен работать как часы. Однако с этим большие проблемы. Банки сидят в убытках, иностранные инвесторы бегут после заморозки российских ЗВР.

Выбросы диоксида углерода (читай: использование грязного ископаемого топлива) на душу населения в развитом мире по-прежнему опережает мир развивающийся. Даже на одного китайца, живущего в стране, где сжигается каждая вторая тонна угля в мире (самый загрязняющий источник), все еще в 1,5 раза меньше эмиссии, чем на одного американца: в США использование угля резко сократилось.

США сделали рывок за последние четверть века, обрушив эмиссию диоксида углерода на треть. Однако во многом это эффект сланцевой революции, давшей огромное количество дешевого природного газа. Этот газ, сожженный в турбинах ПГУ, - наиболее эффективный источник первичной энергии, причиняющий наименьший вред экологии.

Достаточно умерены выбросы в Европе, однако это наследие прошлых поколений, сделавших ставку на малолитражки и АЭС, которые до сих пор работают во Франции, Великобритании, Швейцарии и странах бывших в СЭВ. Замещение угольных ТЭС ВИЭ и переход на электромобили пока не сильно повлияло на выбросы диоксида углерода.

Российский санкционный дизель, никто не покупает, поэтому он переполнил весь русский ржавый флот – с таким посылом Bloomberg демонстрирует график дизтоплива из России, находящегося на судах в море. Цель вброса понятна – доказать, что санкции работают.

Объем 6 млн барр российские НПЗ производят за 2 дня, и они размещаются на трех танкерах ULCC.

На графике ярко выражена сезонность: нефтяники традиционно делают запас топлива в море весной перед пиком спроса. То, что ранее пики были меньше – вероятнее всего обусловлено другими схемами торговли – преимущественно через крупных нефтетрейдеров на условиях FOB (франко-борт). Именно на трейдерах лежала функция маркетинга и формирование необходимых запасов для выравнивания сезонности. Новые трейдеры – близкие к российским нефтяникам структуры и теперь на них возложена функция маркетинга. Торговля идет на условиях FCA (до названного места). Поэтому дизель хранящийся в море - это новая маркетинговая реальность.

Докажи, что купил

После введения санкций инвесторы столкнулись с недружественным отношением иностранных брокеров и сложностями с иностранными ценными бумагами. Но с отечественными бумагами тоже не все гладко: оказалось, что и с ними могут возникнуть проблемы, если те были куплены через иностранного брокера. 

Один из пострадавших инвесторов поделился своей историей с «Моноклем». Александр несколько лет жил за границей, что здорово усложняло работу с российскими брокерами. Поэтому его выбор пал на брокера Exante, зарегистрированного на Мальте.

Exante, кроме прочего, предоставлял доступ к бумагам, торгующимся на Московской бирже. Через Exante Александр покупал как иностранные акции, так и российские, а также АДР российских компаний, которые торговались на LSE в Лондоне. После февральских событий сразу же была приостановлена торговля российскими активами – сначала со стороны брокера, а позднее в действие вступили законы РФ.

Здесь стоит отметить, что доступ к российскому рынку Exante имела через дочернюю структуру EXT Ltd, которая, в свою очередь, работала через гернсийское подразделение ITI Capital – ITI Trade Ltd.  В России ITI Capital работала через «ИК «Ай Ти Инвест» или ITInvest. Последняя в 2017 году провела ребрендинг и превратилась в ITI Capital, но в октябре 2022 года произвела обратный ребрендинг, видимо, с учетом санкционных рисков.

В июне 2022 года Александр попытался перевести ценные бумаги на свой счет в России. И тут начались сложности.

Читать подробнее

monocle.ru

«Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги» - фраза, приписываемая Наполеону, сегодня вновь актуальна для Франции. Собравшаяся было на войну на Украину страна вдруг решила посчитать бюджеты.

При правлении президента Эммануэля Макрона дефицит бюджета только рос, а за последнее десятилетие республика пять лет вываливалась за цели займов, привлекая на рынке больше денег, чем планировала. И это даже без ведения активных военных действий (спешный вывод французских войск из бывших колоний в Африке не в счет).

Дефицит бюджета Франции в прошлом году превысил 5% от ВВП, а госдолг взлетел выше 100% от ВВП. Население стареет, а экономика стагнирует. При таких вводных Франция не готова ни к какой внешней войне: на нее нет ресурсов - промышленных, человеческих, финансовых. Напротив, экономические проблемы и общественные настроения благоприятствуют войне внутренней – гражданской: за права религиозных и этнических меньшинств - ради «свободы, равенства и братства».

Текущие цены на газ на внутреннем рынке в США не стимулируют газовую добычу как вид отдельной деятельности. На рынке очевидно перепроизводство, однако оно идет за счет двух бассейнов – Хенесвилль и Пермь – нефтяных промыслах, где газ лишь побочный продукт.

Основной газовый бассейн в США – Аппалачи с 2020 года резко замедлил рост. Кроме ценовых ограничений на добычу давит фактор отдаленности этого месторождения от мест потребления и экспорта. Строить новые газовые магистрали дорого и долго, а на северо-востоке Штатов природный газ уже занял все возможные ниши. Основные экспортные терминалы находятся значительно южнее – на берегу Мексиканского залива.

Из-за низких цен EIA прогнозирует впервые за четыре года просадку в добыче. Впрочем, дефицита газа в США в обозримой перспективе не будет: Пермь и Хенесвилль находятся в состоянии роста добычи, а значит, попутного газа будет все больше. Этот газ способен заместить и падающую добычу на остальных месторождениях, и импорт из Канады, и удовлетворить растущий спрос.

Сломанный двигатель европейского локомотива, Германии, сказывается на экономиках остальных стран Европы. Замедляется рост в Франции и Италии. Если для Германии статус «больного человека» Европы – привычен и в целом пока не страшен, то стагнация Франции и Италии обостряет другую проблему – способность этих стран обслуживать свой огромный долг.

Проблема все громче стучится в дверь зоны евро. От обострения удерживает ЕЦБ через специальные механизмы поддержки рынка бондов наиболее закредитованных стран. Однако ЕЦБ ограничен в маневре инфляцией. При этом правительства делают все, чтобы инфляция в зоне евро не замедлялась: сорятся с Россией, тратят огромные бюджетные средства на поддержку экономики, не принимают никаких действий к деблокаде Красного моря, местами сносят АЭС и пр.

В любом случае, ситуация кризисная. Удерживать статус-кво за счет средств ЕЦБ какое-то время получится. Однако закон бутерброда Мерфи гласит: «Если что-то может сломаться, это обязательно сломается».

Падение моста в Балтиморе заблокировало крупнейший угольный экспортный терминал в США, на который приходилось до четверти отгрузок всего углепрома. За несколько недель акваторию расчистят, судоходство восстановится, да и объемы экспорта угля из США - не велики. Пару миллионов тонн, которые выпадут в результате аварии, легко найти на рынке. Такой объем без труда заместят угольщики из России, Австралии или Индонезии, благо везти из этих стран уголь в страны АТР много ближе, чем из Штатов.

Однако это очередной удар по углепрому США, находящемуся и без того в постоянном падении: на внутреннем рынке с каждым годом угля нужно все меньше, на внешних рынках американский уголь малоконкурентен из-за его невысокого качества и сложности логистики. Выпадение экспорта дополнительно ударит по ценам на внутреннем рынке угля. А это может привести к закрытию еще пары-тройки разрезов до конца года и потере нескольких тысяч рабочих мест в реальной экономике.

Южно-Китайское море не только углеводородная кладовая Азии, - это и важнейший в мире торговый маршрут. Через него проходит 18 млн баррель нефти ежедневно, что составляет 43% мировой морской торговли. Более половины этой нефти идет в Китай, еще четверть – в Японию и Южную Корею. Кроме того, здесь проходит до 30% мировой торговли нефтепродуктами.

С точки зрения мировой логистики Южно-Китайское море даже важнее Красного. Учитывая не самые дружественные отношения между государствами и милитаризацию этих вод, любое военное обострение в регионе грозит огромными сбоями в торговле нефтью и нефтепродуктами. Проблема даже не в том, что море невозможно обойти, а в том, что многие нефтеналивные терминалы выходят в акваторию этого водоема.

Самое вероятное противостояние ближайших лет в регионе – китайско-тайванский конфликт. Его побочным эффектом станут проблемы снабжения топливом именно КНР. Поэтому Китай выстраивает стратегический союз с Россией – безальтернативным поставщиком нефти и газа в КНР по суше.

Astra Mining: крупный игрок британской политики идет в Казахстан

Если вы помните, то в марте Казахстан и Британия подписали совместный план стратегического партнерства по редкоземельным минералам. Сейчас же очертания начинает приобретать схема того, как англосаксы планируют заходить в Казахстан.

Британское правительство, стремясь как можно быстрее удовлетворить свою потребность в редких металлах, недавно установило контакты с компаниями, работающими в Центральной Азии. 11 марта представители британской фирмы Astra Mining присутствовали на встречах, организованных с аппаратом вице-министра промышленности Казахстана Ирана Шархана. Эти встречи были организованы, чтобы совпасть с подписанием Шарханом и британским министром промышленности и экономической безопасности Нусратом Гани дорожной карты стратегического сотрудничества в области полезных ископаемых.

Astra Mining, которая указывает на своем веб-сайте, что ищет инвестиции в проекты по добыче никеля, кобальта, платины и золота, работает с рядом интересных организаций как на территории Казахстана, так и на территории Великобритании. Среди них Eldwick Law, лондонская юридическая фирма с хорошими связями в Казахстане, которая тоже присутствовала на встрече 11 марта.

Директор Astra Mining Гани Абаидилдинов также занимает должность генерального юрисконсульта в Eldwick, специализируясь на энергетическом секторе России и Казахстана. Один из консультантов Astra Mining Валид Тахирхели также является партнером Eldwick. Юридическая фирма регулярно организует мероприятия по темам отслеживания активов, которые считаются незаконно приобретенными государством.

Eldwick Law также является членом юридической группы Британско-Казахстанского общества, которое объединяет людей, желающих вести бизнес в стране. Его возглавляет Руперт Гудман, соучредитель стратегической консалтинговой компании Equilibrium Global. Для развития своей сети контактов в Казахстане Astra Mining сначала обратилась к Афзалу Амину, бывшему кандидату в парламент от Британской консервативной партии, который ушел в отставку в 2015 году после обвинений британских СМИ в том, что он тайно заключил предвыборное соглашение с крайне правой английской партией Defense.

Astra Mining, однако, приходится конкурировать с другими компаниями. 11 марта с Шарханом встретились еще две британские фирмы: Ferro-Alloy Resources Group, добывающая ванадий на юге Казахстана и Pensana, австралийско-британская компания, котирующаяся на Лондонской фондовой бирже и действующая в основном в Африке.

В целом, коршуны вокруг Казахстана уже начинают собираться. Страна как сфера влияния интересная сразу всем ключевым геополитическим игрокам: для России Казахстан представляет слабую точку на южной границе страны, для Китая Казахстан нужен для поставок газа и нефти, а Британцам интересны редкоземельные ресурсы и влияние в Центральной Азии.

@naebrosh

То, что не удалось допустить логистического коллапса и, в частности, дефицита топлива в Европе из-за перекрытия транзита по Красному морю, - большая заслуга мировых шиппинговых компаний и европейского нефтегаза. Это лишь подчеркивает стратегическую и экономическую важность бесперебойного снабжения региона топливом. За десятилетия были созданы множество резервных каналов этого снабжения: магистральные нефтегазопроводы, порты, терминалы, регазификаторы.

Однако система снабжения первичной энергией в Европе очень расшатана, и победу праздновать рано. Например, после взрывов «Северных потоков» также удалось избежать коллапса энергетики, быстро перестроив поставки с трубного газа на СПГ. Но цена тому многолетняя стагнация европейских экономик.

Эффект от перекрытия Красного моря будет не менее долгосрочным и тяжелым. Главная из проблем – хроническая инфляция, вызванная дороговизной нефти и газа (относительно внутренних цен в США, Китае, Индии) и ростом стоимости перевозки контейнеров из АТР в Европу и обратно.

За 13 лет энергоперехода доля ископаемого топлива в структуре генерации электроэнергии в странах развитого мира снизилась на 10 п.п. Инвестируя по несколько триллионов долларов, давая субсидии, повышенные тарифы для ВИЭ, запрещая прямые инвестиции в ТЭС и добычу ископаемого топлива, ежегодная скорость замещения топливной генерации возобновляемой составляет менее 1 п.п. в год.

При сохранении тенденции чтобы полностью отказаться от ископаемого топлива странам ОЭСР потребуется еще не менее 50 лет. И даже в этой упрощенной модели не заложен вывод из эксплуатации АЭС в виду их старения, и полная замена всех установленных сегодня ветропарков и СЭС через 25-30 лет из-за окончания нормативного срока их эксплуатации. При этом по мере роста доли ВИЭ генерации она оказывает все большее влияние на энергосистему и требует дополнительных затрат на регулирование (будь то производство водорода, установка ГАЭС, регулирование спроса).

То есть энергопереход де факто закончился, даже не начавшись.

Согласно оценкам МЭА, потребление угля странами ОЭСР упало в прошлом году до уровней начала прошлого века. Глядя на консолидированную статистику, отраженную в графике, достижение действительно выглядит впечатляюще: ради климата развитый мир практически отказался от сжигания угля.

Однако, если вдаваться в детали, то цена этих достижений крайне высока. Безусловный бенефициар — США, страна, почти два десятилетия замещает дешевый уголь сверхдешевым газом, но призывает отказываться от угольной генерации и другие страны-партнеры.

Если промышленность Японии и Франции (в странах с большим парком АЭС) заметно уступила свои позиции Китаю, но тем не скорее жива, чем нет, то для Италии, Великобритании и Германии — отказ от угля и АЭС выливается в тяжелую деиндустриализацию.

При этом развернуть этот тренд правительства и бизнес не в состоянии. Восстанавливать инфраструктуру добычи, транспортировки и сжигания угля — нет денег и желания, на восстановление атомпрома — нет времени и компетенций. ВИЭ так и не полетели.

Такой эйфории в промышленности России не было почти 20 лет. S&P Global Russia Manufacturing, с учетом сезонных колебаний, в марте составил 55,7 пункта, поднявшись с 54,7 пункта в феврале, тем самым достигнув рекорда с 2006 года. Это сигнализирует о резком улучшении условий работы российских товаропроизводителей. Улучшение настроений происходит на фоне резкого роста промпроизводства по всей стране. Остановить этот рост не могут ни санкции, ни запретительные ставки ЦБ, ни проблемы с трансграничными платежами в Турцию, ОАЭ и Китай.

Можно выделить три основных фактора буйства в промышленности. Первый – уход импорта из Европы (Японии, Кореи) и реально начавшийся процесс импортозамещения. Второй – стимулирующая бюджетная политика, как через закупку промпродукции для СВО, так и через выплаты высоких зарплат контрактникам и военным. Третий – реализация нескольких крупных федеральных программ модернизации транспортной и жилищной инфраструктуры, что приводит к увеличению спроса на машины и оборудование.

Семь лет назад американский СПГ появился на рынке. Пять лет назад американцы обошли Россию по объемам поставок. В конце 2022 года страна вырвалась в мировые лидеры среди экспортеров СПГ. Подобных историй успеха не удавалось продемонстрировать ни одной стране мира.

В прошлом году в США работало 7 терминалов, они смогли дать 123 млрд кубометров экспортного газа, что на 12% больше, чем в 2022 году. Показателя удалось добиться благодаря выходу на полную мощность многострадального Freeport LNG, вернувшегося в работу в феврале 2023 года и вышедшего на полную мощность в апреле. Номинальная загрузка СПГ терминалов достигла 104%.

Две трети поставок "молекул свободы" пришлось на рынки Европы, который продолжили наращивать спрос на СПГ. В годовом производственном отчете от Минэнерго США – прекрасно все. Взрывы на «Северных потоках» за один день освободили для США рынок, создаваемый российскими и европейскими компаниями полвека.

Гонка, в которой Таиланд обгоняет США, Турция - Южную Корею, Израиль – Италию – удельные продажи электромобилей. В забеге не участвуют Индия, Япония и Россия – три экономики, входящие в ТОП-10 мировых.

Электрокар моден в странах Скандинавии. Однако мало популярен в южной Европе. Родина Тесла – США по-прежнему отстают от Германии в 2 раза, а от Китая в 3 в удельных продажах электричек. В абсолютных цифрах на один проданный электромобиль в США 6 проданных в Китае.

Смотря на список крупнейших рынков сбыта для электромобилей, кажется единственное, что определяет спрос на них – это наличие симпатий к электроповозкам со стороны властей. Эта симпатия определяет наличие субсидий, как на покупку электрокара, так и инфраструктуры, необходимой для его зарядки. А те, в свою очередь, - конечный спрос. То есть сами потребители, во всяком случае пока, не готовы массово поменять ДВС на электродвигатель.