«WeChat Max стал обязательным для получения документов на электронную подпись».
Так принудительными способами за год-два треть россиян перетекут в Max.
Но, правда, желание городских администраторов создать «электронный Паноптикум» идёт вразрез с желанием деревенских/фундаменталистов ломать Интернет (с финальной точкой полной его отмены). Как уравновесить эти два вектора, пока непонятно.

Аппарат в таких условиях сходит с ума. Бывший глава Экспертного управления АП, социальный антрополог Симон Кордонский объяснял, что у аппарата нет прошлого и будущего, а только – настоящее, с инструкциями и регламентами (в отличие от утопистов и ретротопистов). Аппарат как пластилин, он находится в подчинении высших начальников и вынужден исполнять их волю. Кордонский говорил, что ранее аппарат послушно исполнял волю либералов, теперь так же послушно – фундаменталистов, но исполнять одновременно два (и тем более больше двух) сигнала аппарат неспособен – он впадает в ступор.

Если тот же замглавы АП Максим Орешкин говорит про «платформенную Россию», про е-сервисы, цифровые рубли, а одновременно деревенские говорят, что надо отключать мобильный интернет, всё блокировать и запрещать, а в «определённых обстоятельствах» - и вовсе отключать интернет («россиянам не нужен комфорт, деды жили с наличными деньгами – и мы будем жить как деды»), то как аппарат может исполнять две взаимоисключающие инструкции?

По сектору Газа стороны измазали друг другу белое пальто до коричневого цвета, но РЕАЛЬНЫХ выходов из ситуации так пока ни у кого не увидел.
Не утопичных из серии «а я вот думаю», а именно реальных, учитывая возможности и желания сторон.

Понятно, что прежнего сектора Газа под властью террористического ХАМАСа уже не будет. Понятно, что даже той некомфортной жизни, как прежде, там не будет – будет только смертельная в руинах.

Единственным реальным выходом может быть только расселение из Газы в другие страны всех желающих. А этих желающих там 80-90%, кто хотел бы навсегда уехать из этого места. Среди молодёжи, думаю, 95% - там и при ХАМАСе у них не было будущего (только пойти в боевики и жить в норе), а теперь и нор даже нет.

Есть пул арабских стран, уже скоро как век «болеющих» за Палестину, и миллион-полтора человек по всем ним рассредоточить из Газы будет незаметно. ОАЭ принимает каждый год от 100 тыс. мигрантов на работу, если примут 50 тыс. палестинцев – это будет каплей в море, заодно у палестинцев наконец-то появится возможность работать (при ХАМАСе там была безработица 60%, а из женщин работали только 5-10%). То же касается С.Аравии, Омана, Бахрейна, Катара, Кувейта и пр.
Кого-то традиционно возьмут Канада, Европа, Австралия, Л.Америка (где давно существуют большие общины из Леванта).
В Чечне у нас болеют сердцем за Палестину – может, и туда кто-то поедет.

Для оставшихся 200-300 тыс. палестинцев вполне можно выстроить что-то пригодное на части развалин Газы – под властью каких-то относительно вменяемых (по арабским меркам) начальников и под внешним контролем/аудитом. Иначе по доброй традиции местные начальники разворуют 90% денег, из которых половина уйдёт на терроризм и на строительство нор, другая половина – на виллы палестинских начальников в Париже и Лондоне. Деньги опять же могут дать нефтяные монархии.

PS Кстати, подумалось, что Газу можно восстановить и на деньги палестинских и прочих проиранских террористов, которые они заныкали на Западе. Одна только семейка-грибница Арафата заныкала на Западе $8 млрд, на которые теперь в Париже живут его потомки.
https://t.iss.one/tolk_tolk/20197

Тут тоже ярко видно лицемерие начальства Запада. Тут палестинцев жалеем, тут миллиарды в наших банках, украденные их начальниками, не видим. И лицемерие – начальников Израиля, состоявших в воровской доле с грибницей Арафата и пр. палестинских начальников.

А пока у палестинолюбцев всё ограничивается предложением «А давайте в 3-5-10 раз больше еды сбрасывать с вертолётов голодающим». Ну да, жалко голодающих, но как это стратегически решает проблему Газы – жизни 2 млн человек в развалинах?

Постепенно и до России добираются демографические различия по доходным группам, социсследование по российской молодёжи до 35 лет:
«Среди малообеспеченных отмечается вдвое более наполненная группа не планирующих деторождение, размер которой достигает 14% (в группах среднего и высокого материального статуса соответствующее значение составляет 6–8%)».
(К.э.н., старший научный сотрудник Центра «Институт социального анализа и прогнозирования», ИПЭИ РАНХиГС Дмитрий Логинов – «Мир России», №3, 2025)

(к предыдущему посту)
В различного рода теоретических расчётах учитывается, что после 18 лет дети якобы становятся самостоятельными – и на них уже можно не выделять разного рода госпособия или алименты от ушедшего родителя.
Но на практике дети «сидят на родительской шее» ещё долгое время после наступления совершеннолетия.

Исследование Дмитрия Логинова показало, что даже на момент начала самостоятельной жизни – ухода из родительского дома (а это случается и в 25, и в 30-35 лет) «лишь немногим более 40% молодых людей достигли полной финансовой самостоятельности к моменту отделения. При этом отмечаются достаточно существенные гендерные различия: среди мужчин на 13 п.п. больше тех, кто финансово не зависел от родителей в момент отделения, и, напротив, практически вдвое большая доля женщин в рассматриваемый период не имела никаких источников дохода, кроме родственных трансфертов».
(Т.е. молодые женщины в большей мере «сидят на шее у родителей»)

Потому демографы и говорят, что дети сейчас стали очень «затратной инвестицией» - возможно, для значительной доли «инвесторов» и без «дивидендов» (от повзрослевших детей к пожилым родителям – у этих детей, вероятно, никогда не будет денег на помощь родителям, а часто – и простого участия, так как они живут далеко от родительского дома)

«История не указывает ни одного примера, где бы порабощённый народ отличался в мореходстве. Индусы, китайцы и японцы исконно ограничивались лишь плаванием по каналам, рекам и вдоль морских берегов. В Древнем Египте мореходство было в презрении, вероятно, потому, что жрецы и фараоны боялись, таким образом, воспитать дух свободы и независимости.

Свободнейшие и просвещеннейшие государства Греции были в то же время и самыми сильными на море; вместе со свободой и морские силы прекращают существование, и как ни много история рассказывает о победах македонских царей на суше, она умалчивает об их морских победах»
(Фридрих Лист, «Национальная система политической экономии»)

(к предыдущему посту)
Протогосударственность Руси создали великолепные мореходы, лучшие на то время, из Скандинавии (как сейчас уточняют палеогенетики, это были варяги из Южной Швеции). Но уже спустя пару-тройку веков под гнётом степняков Московия в своём ядре, Хинтерланде, утратила эти мореходные качества - как и дух скандинавской свободы.

Правда, на окраинах Руси этот дух мореходной свободы жил ещё долго: поморы ходили к Шпицбергену, Новой Земле и вплоть до устья Енисея; казаки на своих судах брали османские города на Чёрном море.

Но вообще замечание олдскульного немецкого экономиста Фридриха Листа о взаимосвязи свободного духа в нации и их мореходных качеств - верное. Потому я бы со скепсисом смотрел на попытки того же Китая создать океанский военный флот - исторически моря они не любят, боятся его; нация до сих пор аутичная и зажатая духом муравейника/роя.
Недавно давал мнение великого клиодинамика Петра Турчина, что три ревизионистские державы - Иран, Россия и Китай - скорее наследуют духу степняков в военном деле, и как он пишет, их море - это степи Евразии.

Заходят как-то в бар блогеры Дональд Трамп и Дмитрий Медведев и начинают ругаться. А бармен им говорит: «Вы потому злые, что сидите в иностранных мессенджерах. Регистрируйтесь в Мах – вот там дружелюбная атмосфера!»

В «Парламентской газете» увидел долю годной к службе в армии молодёжи:
«Годных к военной службе школьников 10-11 классов— только 58%. В колледжах и техникумах — таких 40%, а в вузах — и вовсе только 29%».
Государственный мем «Дома сидеть надо» хорошо подходит к этим цифрам.
(а вообще поражает доля больной молодёжи)

Об анархических основах российского общества.
Социсследование среди студентов сибирских вузов - Иркутск, Ангарск, Красноярск, Братск, Новосибирск, Омск, Томск, Тюмень - об их отношении к уплате налогов (Егор Палащенко из Иркутского госуниверситета, «Социология», №7, 2024):

«В результате исследования мы выяснили, что юноши более лояльно относятся к неуплате налогов, чем девушки (56% и 44% соответственно). Они полагают, что возможность не платить налоги не является тяжким преступлением, скорее говорит о смекалке и находчивости в непростых условиях изменяющегося общества, чем о серьёзном умысле с целью подрыва государственности и легитимности власти. 42% молодых людей и 33% девушек готовы к получению заработной платы в конверте – т.е. соглашаются с нарушением налоговых отчислений изначально.

Образ человека, который не платит налоги у студентов сибирских вузов опирается на такие коннотации как: умный, креативный, рискованный, смелый, ответственный, готовый бороться за себя мужчина, старше 40 лет, думающий о своих сотрудниках человек.

Выделился гендерный признак – так как в большей степени описанные черты, приписываются в нашей культуре именно мужчинам (66%); возрастной критерий – старше 40 лет, т.е. человек, получивший разный опыт (в том числе и полной уплаты налогов, но в силу жизненной мудрости – делающий выбор в пользу не уплаты налогов – 57%) – из-за положительной поведенческой характеристики – заботы о тех, за кого отвечает (53%). Этот собирательный образ определяет в целом положительный образ человека, не платящего налоги (своего рода – герой нашего времени).
Также косвенно это указывает на связь с ментальными установками и программами экономического поведения, экономических притязаний и норм, доминирующих в культуре и отражающихся в бессознательных стратегиях социального проявления самих себя (на уровне личности) и презентации социальной группы (позиционирование ее) – на уровне социума.

Иными словами, неуплата налогов – это потеря личной свободы, которая происходит из-за того, что представители власти не реализуют свои обязанности в полной мере. На основе этого не стоит доверять власти (так считают 66% юношей и 50% девушек), которая принимает не эффективные управленческие решения; нельзя опираться на налоговое законодательство, так как оно не работает во благо для простых граждан (43% юношей и 33% девушек)».

И это отношение к налогам – у студентов вузов. Думаю, у россиян попроще присутствует ещё большее неприятие уплаты налогов.

(к предыдущему посту)
Уверен, что политадминистраторы лучше нас знают и понимают про восприятие налогов «анархическими россиянами». И потому прямые налоги у нас невысоки (особенно на фоне западных налогов ставок в 30-60%), зато очень высоки косвенные налоги, акцизы и пошлины, от которых уже не отвертишься (вроде НДС или пошлин на иномарки, которые составляют треть их цены). В последнее время своего рода дополнительным налогом всё больше становятся штрафы «за всё», а для бояр и дворян – конфискация их имущества.

Растут сборы и за «справки» - вроде повышения сбора за разводы или за получение водительских прав. Безумными по величине становятся сборы за услуги госорганов – писал недавно, что за поверку газового оборудования на даче мы недавно заплатили 11 тыс. руб., это три минуты осмотра газовым чиновником. А за присоединение дома к электросети сейчас сбор около 80 тыс. руб. – вместо прежних 500 руб.

Вновь возвращаясь к геополитическим наблюдениям великого политического философа Вадима Цымбурского.
На 119-м заседании Никитского клуба Мосбиржи (сентябрь 2022 года) встретил у к.и.н., ведущего научного сотрудника Института международных исследований МГИМО Николая Силаева про заочный спор двух геополитических концепций – Дугина и Цымбурского (давно умершего).

«В России возник - на мой взгляд, недооценённый и в России, и на Западе - спор между геополитиками. Я говорю о полемике между Цымбурским и Дугиным.
Логика Дугина состояла в том, что Россия может существовать как великая держава, как влиятельный и в полной мере суверенный мировой игрок только в тех границах, в которых существовала Российская империя или Советский Союз. Понятно, что все геополитики очень любят карты с низким разрешением, поэтому я сейчас не говорю о конкретной линии границы. Я говорю о том, что для него был принципиален контроль над российской периферией.

Логика Цымбурского заключалась в другом. Он говорил о том, что возвращение России к границам XVII века, произошедшее после распада Советского Союза, открывает некоторые новые возможности. Он говорил о том, что Россия, будучи сухопутной страной, может проводить островную политику благодаря тем, как он их называл, «сухопутным проливам», которые у неё существуют с другими крупнейшими центрами силы.

Он говорил о таких проливах в Восточной Европе, на Кавказе. И действительно, если посмотреть на нашу внешнюю политику последних десятилетий, то мы увидим очень любопытную, на мой взгляд, закономерность. Те страны, державы средней величины, с которыми мы, будучи Советским Союзом, граничили, я говорю в первую очередь, например, об Иране и Турции - с этими странами наши отношения стали гораздо лучше, с тех пор как мы перестали быть империей. Именно потому, что возникло какое-то пространство между нами. И в силу существования этого пространства ни мы от них не ожидаем, ни они от нас не ожидают прямой и непосредственной агрессии.

В этом смысле то, что соседями мы со многими странами быть перестали, создало совершенно новую ситуацию в нашей внешней политике. Цымбурский хорошо понимал, что его геополитическая теория, его геополитический проект полемизирует с дугинским. И, как вспоминает один из знавших его исследователей, он опасался, что в случае обострения ситуации на Украине - это победа дугинской теории, а не его, Цымбурского, теории. Потому что тот сухопутный пролив, о котором он писал, исчезает».

Если излагать совсем просто геополитические воззрения Цымбурского, бывшие советские республики и сателлиты, ставшие буфером, улучшили наши отношения с теми странами и блоками, с которыми мы ранее граничили непосредственно – это не только Турция и Иран, о которых упоминает Николай Силаев, но и страны НАТО и даже Китай (между которым и Россией появился частичный буфер в виде стран Центральной Азии, а также после ухода Монголии и Афганистана из-под российского влияния).
И то, что Россия начала заходить в часть этих буферов, «проливы» по Цымбурскому, - пока это Белоруссия и Украина, снова возрождает конфронтацию России с граничащими с этим буфером странами и блоками. Это своего рода историческая аксиома.

Великий советско-американский социолог Владимир Шляпентох был уверен, что базовые установки в обществе (любом) насаждают элиты, а «культура», «традиции» - это всё вторично. Мировоззрение масс – производное от элит.
В одной из работ 2010 года Шляпентох (на то время профессор Мичиганского университета) писал:
«Поразительно, как культурологи, настаивая на традиционных ценностях, почти полностью игнорируют роль господствующей элиты в поддержании и формировании ценностных ориентации населения. Между тем, у элит, особенно у правящей, имеется в распоряжении мощный арсенал средств для насаждения той системы ценностей, которую они считают необходимой для себя и общества.

Прежде всего, укажем на средства массовой коммуникации, институты образования, все виды искусства и литературы. Нынешняя российская элита использует эти средства для внедрения в сознание россиян того, что Запад и особенно Америка, есть враг России, и что только авторитарные методы хороши для страны. В США элиты используют эти же средства для внушения важности борьбы с международным терроризмом и с расовой дискриминацией или для поддержки инвалидов и борьбы с курением. В обоих случаях успех элиты в формировании общественного мнения очевиден. Не удивительно, что для государства монополия на СМИ и образование было первостатейной задачей с момента возникновения режима в любой стране. Не случайно, что обамовская администрация была в бешенстве от консервативного телевизионного канала «Фокс» и даже пыталась предпринимать различные меры для его дискредитации.

Однако есть ещё более эффективный фактор, обеспечивающий внедрение соответствующих ценностей в сознание масс. Это система материального и нематериального вознаграждения и санкций (страх) за отклонение в поведении и публичных высказываниях от принятых элитой стандартов.
Если учёный, высказывающийся, скажем, против политической корректности в США, не имеет возможности найти работу в университете, то этот факт как сигнал воспринимается всеми аспирантами, жаждущими академической карьеры. Можно не сомневаться, что подавляющее большинство из них не только откажется от противоречащих соответствующим ценностям действий или слов, но и почти мгновенно внедрит эти ценности в собственное сознание, и будет доказывать своим близким их правильность.

Я был поражён тем, что мой американский помощник, исповедавший политическую корректность сильнее, чем правоверный аспирант на кафедре истории партии в 50-е годы в СССР, начал называть свою молодую жену «партнёром», ибо феминисты, с их огромным влиянием на кафедрах социальных наук, нашли, что термин «супруга» попахивает мужским шовинизмом.

Если российские журналисты видят, что их коллеги с проамериканскими взглядами не имеют шансов получить доступ к экрану главных телевизионных каналов, то большинство из них не только согласятся делать то, что одобряют власти, но и трансформируют своё сознание и будут предсказывать Америке скорую гибель и повторять свои прогнозы друзьям за стаканом водки (виски). Если начальство на разных уровнях стало ходить в церковь и просить священников освящать помещения, то через короткий период времени число людей, уверяющих себя и других, что они истинно православные (хотя это не так), возрастёт в геометрической прогрессии».
(И вывод Шляпентоха, что перемены в любой стране инициируются элитами – или контрэлитами, если они есть – а нисколько не массами)

(продолжение предыдущего поста)
Шляпентох говорит о кардинальном отличии советских и российских элит от «простого народа». И такое же отличие элит от масс – почти во всех странах мира.
«Нет более неверного и несправедливого утверждения, чем «каждый народ заслуживает своего правительства», и «каков народ, такова и элита». Многие российские авторы, цитируемые мною, прямо или косвенно склоняются к этой точке зрения, Она находит поддержку и у ярых либералов, таких как Леонид Радзиховский или Валерия Новодворская, и у откровенных апологетов Кремля, таких как Глеб Павловский или Сергей Марков.

На самом деле, всякая элита, политическая в том числе, по определению не представляет народ. Взять, например, социально-демографические характеристики политической элиты. Ни в одной стране элита даже близко не похожа на население страны, какой бы показатель не взять - образование, пол, национальность, профессиональный опыт, родители, имущество, вкусы и всё остальное. Это справедливо не только для наследственной элиты (некоторые неверно считают, что нет элиты без наследственности), но и для новой элиты. Люди, которые добрались до большой власти, даже если они римские вольноотпущенники или дети рабочих и крестьян, отличны радикальным образом от своих сверстников в детстве и школе - по уровню энергетики, морали или интеллекта, (Забавный факт - поразительное долголетие сталинских членов Политбюро - Молотова, Кагановича, Маленкова, Ворошилова и других, на десятки лет больше, чем жил средний советский мужчина).

Трудно утверждать, что большевистское руководство хотя бы отдалённо напоминало среднего россиянина. Даже стабильная брежневская элита никак не могла быть представлена как выборка из населения страны. Это же справедливо и для постсоветской элиты. Среди членов элиты в 2002-ом году было 100% лиц с высшим образованием, 21% имеющих учёную степень, 27% с военным образованием, 23% получивших образование в элитных вузах, 21% земляков главы государства. Похоже ли это на срез российского общества?».

К предыдущему посту.
Шляпентох как никакой другой советский социолог знал общество СССР. Именно он стоял у истоков массовых опросов в конце 1960-х, которые проводились через письма читателей в «Литературной газете», «Правде», «Труде» и «Известиях».
А потому Шляпентох до конца своих дней (в 2015-м) был уверен, что никакого массового запроса на Перестройку снизу не было – это была только воля элит.

Шляпентох писал, что для сохранения СССР достаточно было бы провести лишь поверхностные реформы уровня социалистических Венгрии, ГДР и Чехословакии. Например, разрешить, как в этих странах, мелкое фермерство и кооперативы, чтобы наполнить полки магазинов едой – не как на Западе, конечно, но в той же Венгрии всегда были 4-5 сортов колбасы и 5-6 сортов сыра, а также джинсы, кожаная обувь и кроссовки. Познакомившись подробно уже в США с работами самого левого из кейнсианцев Джона Гэлбрайта, Шляпентох согласился, что советская экономика стала бы устойчивой при соотношении 80% госэкономики и 20% - частной, в основном в потребительском секторе.

В любом обществе есть только 5-10% очень активных людей, и задача власти не связывать их энергию, а ценить и давать развиваться этим людям – что не стали делать в СССР (и Шляпентох подозревал, что и в новой России во многом стреножат этих людей). В США, писал Шляпентох, 90% населения тоже только «отбывает номер», работает без энтузиазма и не думает о собственном саморазвитии, зато 10% самым энергичным американцам предоставлена свобода двигать общество вперёд – в бизнесе, науке, культуре.

То же самое касалось доступа советских людей к запрещённой западной культуре. Чем могли повредить власти «развлекательные песенки» «Биттлз» или «книги ни о чём» Владимира Набокова (которого Шляпентох считал графоманом; в США тоже даже продвинутая профессура воспринимала более или менее стОящей литературой лишь одно произведение Набокова – «Лолиту»).

Шляпентох писал, что СССР погубила лишь жажда наживы элитами – желание конвертировать власть в собственность, в т.ч. через приватизацию, которую социолог сравнивал с грабежом общей собственности.
Кстати, Шляпентох тоже считал, что попытка построить демократию в новой России была пресечена госпереворотом Ельцина осенью 1993 года, расстрелом Белого Дома.

В США консерваторы намного чаще выбирают семейную жизнь, чем либералы.
Семейная жизнь сортируется не только по образованию и доходам (много раз приводил примеры, что у высших 10% семья до сих пор в почёте), но и по идеологии.

Впрочем, большинство элит в США вполне себе консервативны хотя бы потому, что «вольная» жизнь способна разрушить им репутацию и доходы – примерно как это недавно произошло с одним топ-менеджером, которого на концерте камера случайно выхватила с любовницей. Топ-менеджера уволили из компании, жена в ходе развода обещает отобрать у него 80% имущества – по формуле, что он лишь ¼ часть их семьи (т.е. с учётом детей, который останутся с женой).

Т.е. хранить семейную верность не только этично, но и выгодно для элит.

В России начальство много размышляет о традиционных ценностях, но само оно демонстрирует совершенно противоположную жизнь. И это считывается низами – сегодня я в серии постов приводил мнение уважаемого социолога Владимира Шляпентоха о том, что только элиты везде (во всех странах) и всегда задают норму для жизни общества. Если в России среди высших 100 тыс. семей царит разгульная жизнь – как сказали бы демографы США «с либеральными ценностями» - то чего они хотят от простолюдинов? Например, смерть того же федерального министра Старовойта высветила нам, что он бросил семью с детьми ради модели на 28 лет младше его.

Почти никто из элитариев не служил срочку в армии, и тем более – не служили их дети. Кто из детей элиты отправился на «задачу»? В США большинство политиков не мыслит без того, чтобы пробиться в верхи, не отслужив в армии. Можно много находить изъянов у того же вице-президента США Вэнса, но человек прошёл войну в Ираке, а у нас можно себе представить 2—3-4-е лицо в стране, кто лично бы участвовал бы в военных конфликтах?

Какая-то масса элитариев погрязла в разводах и девиациях. А какая-то масса – вообще скрывает, какая у них за личная жизнь. В тех же США разве можно себе представить политика даже регионального масштаба, кто скрывал бы жену и детей, секретил о них все данные?
Или массовое сокрытие доходов политиками в России, данные о которых (даже те неполные, что были), теперь стали секретными материалами. Начальство гоняется за теми же блогерами, кто не доплатил налог, а что с налогами, имуществом и вообще кормлениями начальства? Попробуй в США политик скрыть какой-то доход или имущество – прощай карьера (и здравствуй тюрьма).

Поэтому если в России элиты хотя и вправду «традиции» и «скрепы», начинать они должны с себя – и ярко демонстрировать это обществу.

Почему не сработает ультиматум Трампа?
Потому что высшее начальство России не принимает ультиматумы. С ним надо работать по-другому.

«По-другому» было придумано высоколобыми интеллектуалами евреями выходцами из Восточной Европы – из пула советников Рейгана в 1980-е годы. Это были Ричард Пайпс, Эдвард Люттвак и др., выходцы из СССР социолог Владимир Шляпентох и математик-психолог Владимир Лефевр.
Ультиматумы подрывают сакральность царя, писал Лефевр, и потому нужен другой путь.
В частности, участие Лефевра описывается так:

«В научные основы стратегий развала СССР внёс вклад ленинградский математик Владимир Лефевр – один из создателей теории рефлексивного управления (манипулятивное навязывание противнику принятия невыгодных для него решений).
Общества с разными этическими системами по-разному реагируют на вызовы и политические решения.
Владимир Лефевр смог доказать советникам президента Рейгана и чиновникам Госдепартамента, что русские – это другая этическая система. Необходимо сфокусироваться на советских элитах, помогать им «обманывать свой народ» и выдавать уступки перед США за «победы» во внешней политике».
Человек с российской этикой не способен пойти на компромисс: это для него означает понизить статус самооценки – особенно это касается высшего начальства, когда компромисс и тем более ультиматум подрывают их авторитет. Зато отбросить любые компромиссы и быть непримиримым означает подъём внутреннего образа своего статуса. В российской этике нет процедуры разрешения конфликта, сохраняющего достоинство обеих сторон, доказывал Лефевр».

Например, когда Горбачёв выходил на публику и говорил, что СССР приступает к сокращению ЯО или выпускает всех политзаключённых, это преподносилось советской машиной пропаганды как мудрость царя и его победа, а не результат многодневных, закулисных переговоров с начальством США, под их нажимом или в результате компромисса.

(Кстати, Лефевр был и видным методологом – как оказалось, игротехнику можно было применить и с американкой стороны. Он автор теории рефлексивных игр, соавтор ОДИ Георгия Щедровицкого. В СССР Лефевр занимался военной кибернетикой: участвовал в создании первого советского военного компьютера «Бета–1». От машины требовалось решать тактические и стратегические задачи боевого столкновения)