Губернаторы атакуемых регионов стараются облегчить жизнь граждан. Этого ждёт от них президент, а главное, сами жители. Так, губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков попросил Владимира Путина принять решение о списании ипотеки с последующим предоставлением жилья для пострадавших от атак ВСУ. Путин поддержал эту и схожие инициативы Гладкова.

Сейчас уже понятно, что Гладков, первым из губернаторов «старых регионов» столкнувшийся с последствиями боевых действий, за время СВО сумел создать эффективную систему антикризисного реагирования. Вероятно, именно поэтому президент поддерживает инициативы Гладкова, а отработанные в Белгородской области кейсы теперь применяются, к примеру, в Курской области и Севастополе. Гладков задает федеральные тренды в сфере социального и экономического антикризиса, которым следуют главы других субъектов.

Что касается Курской области, то здесь врио может в полной мере опереться на опыт соседнего Белгорода. Уже сейчас фактически все решения врио губернатора Смирнова копируют ранее принятые решения Гладкова. Ситуация в Курской области, хотя и специфическая, во многом аналогична ситуации в Белгородской области, поэтому гладковские кейсы работают и на курской земле.

Очевидно, что Гладков не только принимает оптимальные управленческие решения, но задает стандарт коммуникации с жителями прифронтового региона. В соседней Курской области глава был назначен всего пару месяцев назад, поэтому Смирнову и другим его коллегам еще предстоит освоить этот стандарт. В любом случае, Белгородская область пока наиболее быстро и системно реагирует на вызовы, связанные с территориальной безопасностью. А «курский инцидент» еще нуждается в глубоком осмыслении и проработке, в том числе – военными. 

Поддержка президентом Путиным предложения Гладкова в прямом эфире в очередной раз подчеркивает особое доверие Кремля белгородскому губернатору. Такое отношение может также считываться как сигнал другим губернаторам, что в принятии антикризисных решений нужно ориентироваться на проверенный опыт Белгородской области.

Фактор ЖКХ: губернаторы ищут крайних. Стартовавшая в регионах подготовка к отопительному сезону в преддверии осени вновь актуализировала пресловутый фактор ЖКХ. По верному замечанию коллеги, отопительный сезон в России давно не является просто техническим процессом, скорее, это ключевой элемент социального самочувствия граждан и политической социальной стабильности. Именно поэтому с учетом суровых зим, подготовка к отоплению становится критически важной для большинства регионов страны.

Коммунальная история, с одной стороны, успела набить оскомину, с другой – ежегодно трансформируется в триггер протестной активности и катализатор кадровых изменений во власти. Политизация ЖКХ видится неизбежным процессом, однако это тот самый случай, когда региональные управленческие команды, в очередной раз столкнувшиеся с ЧП, не могут свалить их на происки западных врагов. Потому как вряд ли кому придет в голову обвинять британские спецслужбы в подрыве теплотрассы в лютый январский мороз.

В то же время отопительный сезон и активная подготовка к нему превратились в квинтэссенцию отраслевых проблем: уже сейчас мы понимаем, что зима близко, и что очередной холодный сезон вряд ли обойдется без приключений. Однако и готовить сани летом губернаторам сегодня не особо с руки: бюджетные возможности всё более ограничены, ЖКХ в еще большей степени превращается в «черную дыру», в которой таинственным образом растворяются миллиарды. Но эффективного инструментария у властей на местах нет: инвесторы не хотят идти в коммунальную отрасль, а государство явно «не вывозит» этот груз проблем. Чудовищные коммунальные аварии прошлой зимы – яркое тому подтверждение.

В наступающем сезоне легче точно не станет. Во-первых, несмотря на все ЧС, денег в отрасли не прибавилось. Увы, во многих кейсах за прогнившие советские трубы ответили рядовые «стрелочники», однако система от этого лучше не заработала. Во-вторых, сфера ЖКХ столкнулась с беспрецедентным кадровым кризисом: большое число сотрудников предпочло уйти по контракту на СВО, это тот самый случай, когда «рыночек порешал». В отрасли и до этого наблюдался серьезный дефицит квалифицированных сотрудников, сейчас же ситуация заметно ухудшилась. В-третьих, сохраняется дефицит необходимых комплектующих, что затрудняет и текущие, и плановые ремонты. Санкционные ограничения, нарушенные логистические цепочки вносят свою лепту.

Полагаю, что в такой ситуации главы регионов поспешат трансформировать собственное позиционирование в вопросе ЖКХ – искать крайних, вероятно, начнут уже сейчас. Например, забайкальский губернатор, по всей видимости, решил действовать превентивно, критикуя сегодня частные управляющие компании за неудовлетворительную подготовку к отопительному сезону.
Не думаю, что перевод стрелок на «плохих коммерсантов» станет выходом из ситуации для губернаторов. Однако в текущей ситуации у глав регионов нет хороших решений. Потому и уповать по традиции придется на теплую зиму и русский авось – как чуть ли не основной фактор политической стабильности.

📊Рейтинг федеральных и региональных каналов, оказавших наибольшее влияние на региональную политику за период 5 - 11 августа 2024 года

🔺Федеральные каналы

1. BRIEF
2. НЕЗЫГАРЬ
3. ⁠The Гращенков
4. Региональная политика
5. Политген
6. ⁠Замгубернатора
7. ⁠Октагон
8. ⁠Землянка
9. Клуб регионов
10. ⁠16 негритят

🔺Региональные каналы

1. Москвач/Новости Москвы
2. Ротонда
3. Говорит Москва
4. Та самая тюменская матрешка
5. ⁠E-область
6. ⁠Футляр для Курая
7. ⁠Челябинск сегодня
8. Тайны Ленинградского двора
9. ЛенTVZ4
10. Балтийское измерение
11. Архангельский кот
12. Красноярский чернослив
13. Иркутск политический
14. Сибирский гамбит
15. Четкая Чукотка
16. Нетепичная Адыгея
17. Томск политический
18. ⁠Голос Торамы
19. ⁠Городовой
20. ⁠Chita.ru|Новости Читы

#Рейтинг

Муниципальное управление: проблема «плохих начальников». Система муниципального управления мегаполисами и крупными городами сегодня вызывает самые разные оценки. Недавний доклад «НЕЗЫГАРЯ» вновь вывел эту тему в проблемное поле. Рейтинг коллег выявил как очевидных лидеров, так и аутсайдеров.

В числе лидеров оказались Казань, Нижний Новгород, Тюмень. Авторы доклады утверждают: несмотря на разный генезис своей успешности, эти города показывают устойчивую динамику развития и имеют, по разным причинам, высокий потенциал дальнейшего роста.

В число явных аутсайдеров попали Ульяновск, Ростов-на-Дону, Волгоград, Кемерово, Махачкала. Авторы исследования указывают, что объективно, т.е. независимо от эффективности муниципального управления, слабая позиция в этом списке только у индустриального Кемерово, отчасти — у Махачкалы, в которой накопилось множество инфраструктурных и прочих проблем. В остальных случаях на негативную динамику оказывает значительное влияние невысокий уровень управления городом. В Ульяновске мэр работает на своем посту с 2023 г., и, возможно, еще сумеет проявить свой управленческий потенциал. Однако в Волгограде и Ростове-на-Дону, мэры занимают свои посты с 2021 г., так что, видимо, именно отсутствие у них необходимых компетенций и управленческих способностей ведут к постепенному ухудшению динамики развития, заключают авторы доклады.

Полагаю, что дальнейшая деградация системы муниципального управления представляется практически неизбежной. В пользу такого сценария работает целая совокупность факторов. Прежде всего, действующие руководители городов обладают довольно низкой степенью самостоятельности. По сути, едва ли не ключевым критерием их эффективности выступает обеспечение показателей работы губернаторов, одним из важнейших среди которых является успешное выполнение работ по национальным проектам. Зачастую именно мэры аккумулируют на себе весь негатив, связанный с проблемами в дорожном и коммунальном хозяйстве, а также регулярно возникающими экологическими конфликтами. Фактически градоначальникам все чаще и чаще приходится примерять на себя роль «плохого начальника».

Вместе с тем, необходимо понимать, что в большинстве случаев ремонт дорог, замена инженерных сетей или подвижного состава общественного транспорта не представляется возможным без поддержки из регионального или федерального бюджетов. Авторы доклада резонно указывают, что в некоторых случаях действия мэров приводят к заметному ухудшению ситуации: например, в Ростове-на-Дону закупки автобусов идут одновременно с сокращением штата водителей; в результате ситуация с общественным транспортом ухудшается, несмотря на финансовые вливания.

Не секрет, что подчас мэры предпочитают дистанцироваться от проблем горожан: при этом многие их управленческие решения подвергаются резкой критике.

На мой взгляд, красноречивым свидетельством наличия серьезных проблем на уровне управления муниципалитетами можно считать целую череду отставок мэров городов. Только в текущем году кадровые перемещения случились в Новосибирске, Воронеже, Тюмени, кроме того, ожидаются еще отставки, например, в Челябинске. Свой отпечаток на систему муниципального управления накладывают и антикоррупционные мероприятия: городские администрации все чаще и чаще оказываются в фокусе внимания силовых органов.

Таким образом, можно прогнозировать, что муниципальный уровень управления нуждается в системной перестройке, потому как в нынешнем виде система последовательно демонстрирует собственную неэффективностьнез

Губернаторским кампаниям потребовалась динамика. Коллеги вполне справедливо обратили внимание на проблему дефицита «живых» губернаторских кампаний в 2024 году. Военный контекст стал все больше доминировать в текущей повестке, при этом для кандидатов, которым предстоит избираться в сентябре такое смещение фокуса внимания представляется вполне благоприятным сценарием. Очевидно, что действующие руководители субъектов пытаются во многом рутинизировать выборные кампании, представив их, как сугубо технические процедуры. Отсюда – и подбор в качестве спарринг-партнеров совершенно безликих персонажей, и минимум конфликтности, и низкий градус дискуссий.

Можно также предположить, что вбрасываемый тезис о том, что на фоне военных действий губернаторские выборы вообще следует отменить, на руку тем, кто хочет занять или пролонгировать пребывание в кресле глав регионов. Сценарий, при котором сентябрьские выборы – не более, чем текучка, представляется вполне привлекательным для целого ряда элитных групп.

Между тем, федеральный центр, который сегодня вынужден сконцентрировать внимание и ресурсы на преодолении внешних угроз, вряд ли заинтересован в отмене или рутинизации губернаторских кампаний. Общество, прежде всего, его политизированная часть, не должно считать, что продолжающийся военный конфликт радикально трансформировал внутриполитическую повестку: государство заинтересовано в относительной «живости» кампаний и поддержании дискуссий. Отмена выборов под предлогом тех или иных угроз, пусть даже и внешних, с большой долей вероятности, будет трактоваться электоратом и истеблишментом как некая «чрезвычайщина».

Полагаю, что сегодня Кремль как никогда заинтересован в создании максимально крепкого губернаторского корпуса: недавние курские события показали ценность управленческих команд на местах. Очевидно, что не все губернаторы готовы переквалифицироваться в управленцев военного времени со специфическим спектром задач. Если это прекрасно получилось у белгородского Гладкова, то не факт, что получится у всех остальных. Собственно, именно поэтому федцентру сейчас важно получить не статистов в губернаторских креслах, а фигур, готовых работать в условиях форс-мажоров. В ином случае вся нагрузка автоматически перенаправляется на плечи Москвы – нечто похожее нам довелось наблюдать в ходе наводнения в Оренбургской области, где губернатор Паслер не смог проявить себя в качестве «народного» политика.

Таким образом, можно ожидать, что в оставшееся время кандидатам на губернаторские посты придется самим «оживлять» кампании, добавлять в них динамики и остроты. В ином случае главы регионов окончательно перестанут восприниматься как самостоятельные политические акторы, а к системе регионального управления возникнет еще больше вопросов. К слову, нечто подобное сегодня переживает муниципальный ярус.

Назначение Дмитрия Миляева врио губернатора Тульской области в мае этого года стало логичным событием. До момента назначения Миляев не был публичным политиком, но опыт государственной службы имеет значительный. Восемь лет в команде Алексея Дюмина, глава администрации Тулы, министр сельского хозяйства региона.

«Наш, киреевский», - пишут о нем жители в соцсетях. Миляев родился в Киреевске Тульской области, работает в регионе всю жизнь.

Показательный момент: Миляев не учился открытости и современным коммуникациям в «школе губернаторов», что не помешало ему начать вести соцсети еще несколько лет назад и отвечать на вопросы жителей в личке самому. И он продолжает заниматься этим до сих пор. По его поручению личные аккаунты завели и главы районов.

Миляев постоянно работает в районах области и организует открытые встречи с людьми. Слышал, что в одном городке, куда губернаторы не приезжали годами, Миляева встретили недовольные жители и эмоционально рассказали все проблемы. Врио выслушал всех, отклонился от намеченного маршрута, проехал с недовольными по проблемным точкам, посмотрел разбитую дорогу, состояние дворовых территорий и заброшенных объектов. Расстались лучшими друзьями. Такое поведение свидетельствует и об уверенности в себе, и о готовности слушать людей.

На самом деле настоящую открытость и готовность слушать людей невозможно подделать - у руководителя это либо есть, либо нет. Управленческий стиль Миляева, очевидно, такую открытость предполагает. В регионе завершается широкое общественное обсуждение программы развития, в процесс включились все муниципалитеты и все отрасли. Итоговая версия программы появится до конца года.

Август – время беспокойства. Традиционно, начиная с момента своего основания, РФ относится к августу, как к месяцу «черного лебедя», ожидая, что все возможные неприятности связанные с государственной неустойчивостью приходятся именно на это время. Собственно, также обычно считают и астрологи, полагая, что человек наиболее уязвим в даты близкие к своему дню рождения. А уже 19 августа – очередной такой день, когда Россия вступит в 33-летний «возраст Христа».

Поэтому в августе, начиная с первого «черного лебедя» в виде балета «Лебединое озеро», показанного по телевидению, люди начинают тревожиться и любое неприятное событие интерпретировать, как нечто кармическое и опасное. Судя по данным ФОМ, главным страхом нынешнего августа стало нападение украинских военных на Курскую область. В трендах недели оно двукратно превысившее внимание к СВО в целом, а также, с большим отрывом - обстрелы российских территорий, природные катаклизмы, и даже Олимпиаду и американские выборы.

Также интересно, что на фоне роста доверия к президенту (на 2 п.), изменилась и оценка его работы – снизившись на 2 п., а уровень спокойствия общества вовсе снизился до рекордных 48%, тогда как уровень тревожности вырос до 45%, до высоких показателей октября 2023 года. Тогда тревога выросла после того, как закончилось «бабье лето», курс доллара вырос, как и инфляция, а угрозы ядерных испытаний, старт осеннего призыва и нападение ХАМАС на Израиль, добавили этому остроты.

С какими жизненными итогами Россия вступит в свой «возраст Христа» (который для человека тоже считается возрастом испытаний и опасности)? Об этом стоит поговорить отдельно. Важно, что социологи фиксируют усталость от эскалаций, желание сфокусироваться на личной жизни, росте достатка и вообще – перестать пребывать в постоянном стрессе. Конечно, ФОМ показывает рост/падение тревожности в обществе, но, тем не менее, он постоянно прибывает около отметки в 50%, т.е. половина людей в стране, так или иначе, испытывает чувство постоянной тревоги.

Поэтому «злые лица» из телевизора, призывающие к репрессиям, расстрелам и прочей мобилизации общества на борьбу с врагом, которым постоянно нужна диктатура и расстрелы, не только не в тренде, а хуже – вредители. Власть же у нас, как известно, зеркало общества и его настроений. Конечно, россияне будут продолжать и дальше «болеть за свою команду», желая победы своей стране. Что не исключает нарастающего запроса на старое-доброе советское «лишь бы не было войны».

Федеральный центр признал белгородский опыт антикризисного управления модельным. Накануне Министерство обороны РФ учредило Координационный совет (КС) по вопросам безопасности приграничных территорий Белгородской, Брянской и Курской областей. Совет создан по инициативе министра обороны Андрея Белоусова и будет собираться еженедельно.

Хотя в состав совета вошли руководители органов военного управления и губернаторы всех указанных субъектов, наиболее заметную роль в этой структуре из региональных руководителей играет губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков. По данным инсайдеров, Гладков стал первым губернатором, с которым встретился, сначала неофициально, министр обороны Андрей Белоусов. На этой встрече Гладков представил реальное состояние дел в приграничье, что способствовало созданию Координационного совета.

Ранее, 12 августа Гладков выступил на совещании у Владимира Путина, озвучив актуальную информацию о ситуации в регионе. В частности, он отметил ухудшение обстановки из-за регулярных обстрелов и указал на необходимость поддержки пострадавших жителей, включая вопросы ипотеки и кредитов.
Ключевым моментом в этой цепочке событий стало введение режима ЧС. 14 августа Гладков объявил о введении режима ЧС регионального уровня, а на следующий день обратился с просьбой о введении режима ЧС уже федерального уровня. 15 августа, после встречи губернатора с главой МЧС Куренковым, соответствующий режим был утвержден, что позволило финансировать ликвидацию последствий обстрелов за счет федерального бюджета.

Именно прямой доступ Гладкова к президенту и главам федеральных ведомств, а также доверие руководства страны белгородскому губернатору позволило ему оперативно привлечь внимание к ситуации, результатом чего стало создание КС Минобороны и введение в регионе ЧС федерального уровня.

Очевидно, что Гладков активно участвует в работе Координационного совета и в целом находится в постоянном контакте с федеральным центром. Его предложения по поддержке пострадавших от обстрелов, включая списание долгов и повышение социальных выплат, уже получили одобрение на высшем уровне.

Таким образом, встречи белгородского губернатора с главами федеральных ведомств и принятые по их итогам решения свидетельствуют о том, что именно он задает тренды в сфере взаимодействия приграничных территорий с силовиками и ликвидации последствий обстрелов. В дальнейшем опыт Гладкова обобщается федеральным центром как наиболее эффективный и тиражируется в других регионах.

Конечно, оптика по признанию иностранными агентами «публичная» и «сумрачная», сильно разнится. Канал Brief, равно как и старейший в телеграмме Незыгарь – это абсолютно лояльные власти медиа, но имеющие своих тяжеловесных хозяев и довольно независимую редакционную политику. Поэтому углядеть, где там кто зашел за «красные флажки» в публичном поле невозможно, для этого нужно выйти в «сумрак». Там видно, что постановка за контроль над крупными медиа проектами идет борьба, причем в ней важны не только персоналии, но также инструменты и подходы.

Независимая редакционная политика исходит из важнейшего принципа журналистики – давать взвешенную картинку, формировать объективное представление о происходящем и т.д. Соответственно, обходить острые темы, не цитировать представителей той и другой стороны, для редакции просто невозможно. Иначе не будут читать. Бриф – это полмиллиона реальных подписчиков, потребителей той самой умеренной информации, которая подается в крайне удобном «телеграфном» стиле. Незыгарь же, как многие заметили в последние годы, давно утратил былую остроту и превратился в довольно респектабельный канал публикации аналитических обзоров и прочих лонгридов. Бриф – реально читаем практически всеми представителями элиты, возможно, единственный канал, который позволяет очень быстро донести ту или иную информацию до потребителя, будь то министр, губернатор или начальник котельной.

Оба канала де-факто анонимные, пусть Бриф недавно и предпринял попытку не простой развиртуализации, а создания первой в стране публичной редакции информационного тг-канала. В каком-то смысле это был вызов всей системе СМИ, которая ранее отводила телеге статус «сливного бочка», но в последние годы стала ощутимо проигрывать легковесной и мобильной тг-журналистике. События последних дней показали, что когда в информационной повестке образуется вакуум официальных интерпретаций, люди начинают самостоятельно искать информацию и главными ее источниками становятся именно такие информационные проекты, умеющие аккумулировать и воссоздавать картину происходящего. После того, как определенной порке подверглись т.н. военблогеры, стало очевидно, что в ситуации растерянности официальных ведомств, допускать вольные интерпретации происходящего власть не намерена.

Но военблоегров пожурили, а «черную метку» послали независимым медиа. Разумеется, статус иноагента еще не приговор, но очень ясный сигнал о том, что в отношении определенных событий любая вольница более недопустима. И никаких красных флажков тут нет, либо табу, либо сплошное минное поле. Кроме того, под сурдинку, одним влиятельные бенефициары медиа просто нанесли мощный удар по другим бенефициарам. Удар ощутимый, но не критичный.

Однако схлопывание медиа поля до состояния цензурируемой пропаганды – губительно. Вице-спикер Госдумы Владислав Даванков уже выступил в защиту Брифа, заявив, что «под гробовое молчание можно потерять вообще все СМИ в стране». Напомнив также, что ранее аналогичным способом был нанесен удар по другому качественному независимому проекту «Редакции», где иноагентом был признан Алексей Пивоваров. Возможно, что сейчас настало время, когда издержки перевешивают риски. И объявленные иноагентами медиа обжалуют свой статус и смогут добиться возвращения в легальное пространство. Иначе власть рискует утратить все адекватные каналы получения информации, а это ни к чему хорошему ее не приведет.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков) -

Страна в «возрасте Христа»

У нашего молодого, но с тысячелетней историей государства – Российской Федерации - «день рождения» – 33 года. «Возраст Христа», который в человеческом летоисчислении принято считать «совершенным возрастом», но одновременно и опасным. Тогда страна родилась из августовского путча, а СССР – перестал существовать. Сегодня мы находимся в конце той самой кометы советского прошлого, которое, угасая, все еще довлеет над страной. А в отрицании ельцинской версии построения государства российского можно увидеть определенные риски для будущего.

Спустя столько лет мы все еще ждем какого-то «образа будущего»? Не потому ли нам так важен этот художественный образ, что Россия все еще написана на холсте, красками, которые еще не высохли? Слишком торопясь, кто-то создал страну на базе государства, которое стремительно схлопнулось. Советские люди неожиданно для себя стали россиянами – людьми с неизвестной ранее идентичностью. Да и была ли она? Идеологические символы плохо определили пространство, в котором мы оказались и в котором прибываем по сей день В 1917 году советская власть покончила с Российской Империей, но сменившая СССР Российская Федерация не стала идеологическим авангардом. Она возникла «вдруг», провозгласив свои суверенитет и независимость случайно. Импровизация стала основой нашей политики и дошла до видимых пределов – создав абсолютно постмодернистскую конструкцию системы власти.

ГКЧП (о котором зуммеры уже ничего и не знают) и его лидеры были слабыми и медленными бюрократами, а Ельцин с его попыткой «срезать историческую дистанцию» в итоге привел страну в «лихие 90-е», а затем – в консервативную реакцию на них. Революция вместо эволюции всегда приводит именно к таким результатам. Люди получили свободу, но не смогли ею воспользоваться. Бандиты подменили собой государство, а потом – государство впитало в себя понятийную логику управления. Отсюда и та самая недостроенность государства: так и не сложились политическая система, местное самоуправление, судебная система испытывает колоссальные проблемы. В принципе, горбачевская Перестройка за эти же 20-30 лет (как и планировали советские деятели) могла бы дать аналогичный эффект, и сегодня бы вместо ресентимента по СССР мы бы имели какой-нибудь Единый Европейский Советский Союз.

Но все же Союз распался и никто не захотел его восстанавливать, даже коммунисты. Новая государственность оказалась хрупкой и нестабильной, требуя быстрого сценария своего усиления. Перед глазами был распад и война в Югославии, поэтому, срезая некоторые углы, политики постарались добиться усиления центральной власти. Как оказалось позже, такой подход привел к неожиданному результату. Центральная власть стала парадоксальным образованием, которое в итоге подменило стране национальную идентичность.

Российская Федерация была рождена именно в эти дни путча, и вся последующая ее история базируется именно на этом. Да, можно что-то перестраивать, оперировать ностальгическими чувствами, но совершенно точно не стоит бить по непрочному фундаменту государственного основания. Это тот сук, на котором сидит не только сам аппарат, но крепятся хрупкие институты недостроенного государства, находящегося под беспрецедентными мировыми санкциями. Народ это чувствует сердцем, а потому август в России всегда будет месяцем тревоги, посеянной в том далеком 1991 году.

Вопрос будущего по-прежнему стоит довольно остро. Сейчас страна как будто бы пребывает в некотором историческом винегрете, где все возможные альтернативы прошлого – существуют одновременно. Это и Русский мир с его имперскими амбициями, и СССР 2.0 с его номенклатурно-социальным базисом, и западно-гуманистический подход с его демократическими институтами и культом индивидуализма. Но в центре всего этого – ельцинско-рыночный механизм системы, которая в основе своей продолжает выживать, импровизируя и, тем самым, создавая для всех невиданное и пока еще неосмысляемое будущее.

Сборы в школы: вызов и возможности. В актуальной экономической ситуации государство вынуждено расширять систему социального покровительства. В первую очередь речь идет о необходимости поддержки семей с детьми. Триггером тут очевидно вновь явились сборы в школу, которые с каждым годом превращаются в масштабную проблему для властей всех уровней.

С одной стороны, самые разные политические акторы выступают с различными предложениями помощи семьям, в которых дети идут в школу. С другой стороны, в реальности помощь носит , как правило, эфемерный характер: много ли вы знаете людей, которым государство сбросилось на школьную форму, портфель и цветные карандаши?

Журналисты и социологи регулярно вычисляют стоимость подготовки ребенка к 1 сентября, подливая тем самым масла в огонь. Например, «Московский комсомолец» подсчитал, что даже по самым скромным запросам в среднем, чтобы собраться в школу, придется потратить 14 тысяч, как для мальчика, так и для девочки. Если обращать внимание на качество и стиль, то сборы обойдутся в 41-46 тысяч рублей. Причем в расчетах учитывались только базовые товары: одежда, канцелярские принадлежности и спортивная форма.

Желание государства реализовать в этом случае адресный подход – помогать только сильно нуждающимся – вряд ли окажется удачной затеей. Сборы в школы в общественном сознании воспринимаются как некая национальная скрепа, консолидирующая и малообеспеченных граждан, и представителей пресловутого среднего класса, и даже тех, кого принято считать элитой. То есть, если помогать, то помогать всем. В ином случае ситуация может повторить ту, которая сейчас наблюдается с материнским капиталом: да, его выдают всем, однако его высокая востребованность фиксируется лишь в социальных группах, которые балансируют на грани самой настоящей бедности.

Получается, что сегодня сборы в школу – это очевидный вызов для государства. Потому как весь этот процесс и громкая медиакампания вокруг него, выглядят, по меньшей мере, странно для успешной страны. Массовые сборы денег на покупку пеналов вряд ли демонстрируют величие страны, претендующей на мировое лидерство.

С другой стороны, подготовка к школе – это еще и возможность. Государство сегодня имеет шанс реализовать практически социальную революцию: трудно придумать более успешный электоральный прием, чем приобретение школьной формы, учебников, канцелярских принадлежностей за счет государства. Фактически родителям остается лишь привести ребенка в школу. Арифметику подобного социального подхода еще следует просчитать, однако она не видится критической. А вот то, что инициатива даст многочисленные позитивные эффекты, значимо повысит лояльность населения и даже отчасти позитивно отразится на решении демографической проблемы – сомневаться не приходится. Дело, как водится, остается за политической волей.

Министр транспорта РФ Роман Старовойт совершил рабочую поездку в Волгоградскую область, где подробно ознакомился с результатами масштабной программы модернизации транспортной инфраструктуры региона. Визит министра стал подтверждением высокой оценки работы губернатора Андрея Бочарова и его команды, которая на протяжении последних лет успешно реализует транспортную реформу.

В ходе своей поездки Роман Старовойт и Андрей Бочаров посетили десятки объектов и проехали по маршрутам, включающим как новые участки, так и модернизированные зоны. Этот практический осмотр стал ключевым элементом проверки реализации намеченных планов и подтверждением эффективности программы модернизации.

Министр отметил, что Волгоградская область достигла выдающихся результатов в обновлении общественного транспорта. На улицах Волгограда сегодня можно увидеть все основные виды транспорта, включая современные трамваи, электробусы, троллейбусы с автономным ходом и газомоторные автобусы. В последние два года на линии вышло около 500 единиц нового общественного транспорта, что позволило обновить парк более чем на 80%.

Роман Старовойт подчеркнул, что Волгоград является одним из лидеров программы модернизации общественного транспорта в стране.
«Программа, запущенная Андреем Бочаровым, уже демонстрирует отличные результаты. Мы видим, что транспортная инфраструктура региона развивается не только на бумаге, но и на практике», —
отметил он.

Кроме замены подвижного состава, в регионе активно проводится ремонт путей и дорожной инфраструктуры. Также строятся новые транспортно-пересадочные узлы и ремонтируются стоянки. Губернатор Бочаров активно поддерживает местное производство, включая завод «Волгабас», который занимается выпуском новых автобусов.

Одним из значимых достижений является использование различных финансовых инструментов для модернизации инфраструктуры, включая национальные проекты, бюджетную поддержку, казначейские кредиты и государственно-частное партнерство. Важной вехой стал проект по модернизации скоростного трамвая, который получил одобрение Минтранса и поддержку федеральных органов.

Роман Старовойт также поддержал предложение губернатора Бочарова о расширении механизмов финансирования и для автобусной инфраструктуры, что позволит обеспечить комплексный подход к модернизации общественного транспорта в регионе.

В целом, достигнутые результаты и динамика развития транспортной инфраструктуры Волгоградской области демонстрируют успешную реализацию запланированных проектов и высокие темпы их выполнения, что позитивно сказывается на качестве общественного транспорта и уровне комфорта для жителей региона.

Исход мэров: муниципальный ярус в ожидании реформы. Кризис на муниципальном уровне власти продолжает развиваться. Ротации в мэрском корпусе не останавливаются. Так мэропад особой интенсивности зафиксирован в Самарской области, где заявление об увольнении написал глава Сызрани Анатолий Лукиенко. Отставка случилась буквально за несколько дней до визита в город врио губернатора Вячеслава Федорищева. Ранее сложил полномочия мэр самарского Кинеля Александр Прокудин - ему досталось от главы региона за провал программ благоустройства и переселения из аварийного жилья.

Как я писал ранее, дальнейшая деградация системы муниципального управления видится практически неизбежной. В частности, в пользу такого сценария работает целая совокупность факторов. Ключевая причина - действующие руководители городов обладают крайне низкой степенью самостоятельности. Фактически ключевым критерием их эффективности выступает обеспечение показателей работы губернаторов, одним из важнейших среди которых является успешное выполнение работ по национальным проектам. Подчас именно мэры аккумулируют на себе весь негатив, связанный с проблемами в дорожном и коммунальном хозяйстве, а также регулярно возникающими экологическими конфликтами. Таким образом, градоначальникам все чаще и чаще приходится примерять на себя роль «плохого начальника».

Можно прогнозировать, что в пользу стагнирования мэрского корпуса будет работать целая совокупность обстоятельств. Соглашусь с мнением коллеги, утверждающим, что дополнительным источником для беспокойства в администрациях регионов могут стать выплаты военным, которые поручил увеличить президент. Некоторые субъекты уже сейчас практически признают, что вряд ли смогут найти деньги на выполнение этой амбициозной задачи. Вероятно, губернаторы будут искать возможности получения субсидий из федерального центра, однако если эти попытки не увенчаются успехом, то разыскивать средства внутри регионов, с большой долей вероятности, поручат именно градоначальникам.

Деградация муниципального уровня власти на самом деле не сулит ничего хорошего. Парадокс ситуации заключается, пожалуй, в том, что главам регионов очевидно на руку такая ситуация: у них всегда есть под рукой готовые стрелочники, не обладающие в большинстве случаев ни реальными полномочиями, ни ресурсами. Вместе с тем, понятно, что массовый исход мэров вряд ли говорит о том, что там собрались исключительно слабые администраторы, повально не справляющиеся с возложенными на них обязанностями.

В то же время федеральной власти необходимо, как мне видится, провести детальный аудит «скамейки запасных» - понять, есть ли она вообще, кто находится в резерве, и существует ли у «запасников» какая-либо отчетливая мотивация занимать руководящие посты в городских администрациях.

Также представляется важным проанализировать эффективность проводимых замен мэров – сейчас такие кадровые маневры происходят в большом количестве. Однако если перестановка слагаемых не дает желаемого эффекта, возможно, стоит, наконец, задуматься – что не так в этом уравнении.

Власть в очередной раз думает о том, как перезагрузить молодежную политику. Это давняя ахиллесова пята системы управления, которая еще с начала нулевых совместила в себе два диаметрально противоположенных подхода: рыночно-коммерческий и советско-идеологический. Так, после упразднения в 1991 году ВЛКСМ в РФ появился госкомитет по делам молодежи, в 2008 году оформившийся в современное агентство Росмолодежь, организацию в разные годы – по-разному репрезентующую свои задачи. Кстати, буквально на днях Росмол покинула прежний руководитель, что может означать старт дальнейшей трансформации ведомства.

Если отойти от задач понятных для системы, т.н. «повышения молодёжной лояльности», то нынешние времена явно требуют расширения сферы этого влияния. Если ранее легендарный «Селигер» растил будущую номенклатуру, то сменившая его «Территория смыслов» занимается более абстрактными вещами, вроде придумывания «образа будущего России до 2050 года глазами молодежи». «Роспатриотцентр» — программа патриотического воспитания граждан на 2016—2020 годы и вовсе предусматривала на 8% увеличить долю россиян, гордящихся своей страной и на 10% — числа призывников в армию. По 2014 год агентство пыталось повышать деловую активность среди молодежи через программу «Ты – предприниматель», которая вроде бы как помогла создать 3,5 тыс. предприятий. Правда, сейчас аналогичной работой занимается уже партия «Новые Люди» (при поддержке правительства и агентства), которая реализует программу развития предпринимательства «Я в деле» (приняли участие 235 тыс. чел., 11 тыс. проектов, многие из которых стали реальным бизнесом).

Очевидно, что такие подходы могут вовлечь часть молодых людей в госпроекты, но без прикладного характера, будут обречены на то, чтобы плодить сущности без нужды. Возможно, что такой многоукладной стране как Россия нужен принципиально иной подход к многострадальной молодежной политике. Часто в регионах реализуются проекты, которые впоследствии могут быть мультиплицированы уже на более высоком уровне. Т.е. федеральный уровень задач может формироваться по принципу от основания к верхушке пирамиды, а не «зонтичными проектами». Нечто похожее удалось реализовать в Тамбовской области, где накануне прошел слёт федерального масштаба «Лига молодых лидеров». Это мероприятие в рамках нацпроекта «Регион для молодых», но при этом всероссийского уровня, демонстрирующее активную роль субъекта в реализации федеральных трендов и инициатив. Губернатор Максим Егоров делает ставку на активных граждан, а это уже стратегическая попытка построить иное, не деполитизированное и апатичное общество. Когда регион креативит и сам выходит с интересными инициативами, то это намного эффективнее, чем постоянно пытаться продавить что-то сверху, когда для многих местных начальников все это кажется лишней и ненужной нагрузкой. Как оказалось, за тяжелыми формулировками про воспитание молодежи, вполне могут находится живые и интересные проекты. Среди призёров – проект фестиваля уличной культуры «Короли улиц», фестиваль современного искусства «COVA» и т.д.

Сегодня региональная политика и вправду продуцирует достаточно большое число идей, которые на федеральном уровне достаточно просто поддержать. Плюс к этому, схожая работа часто идет и на муниципальном уровне, когда местные энтузиасты запускают важные локальные проекты, которые через какое-то время разрастаются до уровня крупных историй, которые начинают копировать и другие города и регионы. Ну, и как всегда, проблема еще и в том, что саму молодежь мало кто слушает. При этом мы видим буквально на глазах расширяющийся межпоколенческий провал, старая проблема не раз описанная классиками. Можно сколько угодно пытаться заставить молодых жить по старым лекалам и в итоге получить лишь «реакцию» и отторжение, а можно поддержать и помочь материально. Ведь создание максимально благоприятных условий для жизни может как раз и стать главным стержнем здравой молодежной политики.

Снова про такси – важное. Все последние годы, как такси вошло в нашу жизнь на уровне «съездить в магазин» через приложение в телефоне (напомню, что еще лет 10 назад его можно было вызвать только по телефону), активно продумываются и регуляторные меры. Всегда должен быть баланс, как цена/качество, так и свобода/безопасность. Но государство часто увлекается регуляцией, что в итоге приводит к единственно возможным последствиям – ухода в «серую зону».

Сегодня прочитал письмо от руководителя общественного объединения самозанятых Игоря Жмакина на имя премьера Михаила Мишустина о том, что в отношении российских граждан подрабатывающих в такси (в отличии от мигрантов) закон невыполним. Если кратко, то в стране сложились две несовместимые модели работы такси:

Первая – таксопарки, сдающие автомобили в аренду. Их услугами зачастую пользуются мигранты, для которых работа в такси — один из самых простых способов заработка, не требующий практически никакой квалификации, кроме наличия водительского удостоверения.
Вторая - это самозанятые граждане РФ с личными автомобилями, для которых работа в такси — либо основной вид деятельности, либо, чаще, подработка для пополнения семейного бюджета.

В итоге закон о такси уравнял в обязанностях эти две экономически неравные модели. Действующий закон, созданный на благо граждан, де-факто работает только в интересах большого числа мигрантов. В результате менее защищенные самозанятые должны за свой счет приобрести полис ОСАГО по кратно более дорогому тарифу для такси, перекрасить свой автомобиль в установленный субъектом цвет, дважды в день (!) проходить медосмотр и один раз в день — техосмотр (!!) автомобиля. Очевидно, что в такой ситуации большинство самозанятых посчитали выполнение всех этих требований для себя экономически невозможным. Как итог: из более чем 600 тысяч официально зарегистрированных самозанятых, указавших в качестве основного вида деятельности работу в такси, только 20 тысяч (то есть чуть более 3 %) получили разрешение в соответствии с требованиями закона о такси. Еще более миллиона россиян, реально работающих в этой отрасли, боясь штрафных санкций из-за невыполнимых требований к индивидуальным таксистам, не стали регистрироваться в качестве самозанятых и работают полностью в серой зоне.

Из-за такой разбалансировки регуляторных мер 77% опрошенных ВЦИОМ в июле 2024 года россиян указали, что считают закон о такси не соответствующим экономическим реалиям. 72% опрошенных готовы работать неофициально, если не смогут выполнить требования закона. Очевидно, что правительство Мишустина стремилось ровно к обратному – максимально вывести из «серой зоны» российских таксистов. И схема с самозанятыми – абсолютно для этого подходила. Зачем нужно было вводить столько условий, двухразовые осмотры, техосмотр каждый день и т.д. – непонятно. Очевидно, что меры избыточные и требуют пересмотра и приведения их в соответствии со здравым смыслом.

Тема вложений в человеческий капитал проникает и в сферу сельского хозяйства. Так, губернатор Ставропольского края Владимир Владимиров сообщил, что в регионе с нового учебного года откроется восемь агроклассов. Задача – подготовить в будущем высокотехнологичные кадры для АПК.

Ставрополье – один из опорных регионов сельского хозяйства Юга России, а губернатор Владимиров как глава одного из самых успешных в аграрном плане регионов, знает, что АПК с каждым годом становится всё более и более технологичным, растет потребность в кадрах с новым (цифровым) уровнем мышления. Губернатор мыслящий стратегически, в масштабах всего государства, понимает, что такой вектор мышления нужно задавать еще школьникам, чтобы они понимали, студентами каких ВУЗов они хотели бы стать. Всегда сложно требовать от неподготовленного 17-18 летнего абитуриента осмысленного понимания, кем он хочет быть. Но вот если у него за спиной – школьные классы со спец программой, то и высшее образование он будет получать уже вполне осознанно.

Как я уже писал ранее, поскольку ставропольский губернатор возглавил профильную комиссию «нового» Госсовета, переформатированного под национальные цели, то, это можно расценивать как показатель – заслуги Владимирова и достижения края в сельском хозяйства высоко ценится на федеральном уровне. Собственно, об этом же говорил недавно на экспертном круглом столе, который прошел в Ставрополье. Все начинания Владимирова в сельском хозяйстве идут в унисон с федеральной аграрной политикой так как у главы очень плодотворные и частые контакты с вице-премьером Дмитрием Патрушевым (и в новой должности Патрушева и когда тот возглавлял Минсельхоз). Не случайно, что первая региональная поездка нового министра Оксаны Лут была именно на Ставрополье.

Аграрный кластер один из пяти прорывных проектов в краевой модели экономического развития региона. И чтобы прорыв действительно случился, теперь руководству региона предстоит позаботится о кадровом наполнении отрасли. Это непростая задача, так как отток молодежи – базовая проблема практически всех субъектов РФ. Однако в Ставрополье ее удается решать, в том числе и за счет создания высокотехнологичных (и как следствие – высокооплачиваемых), рабочих мест в такой опорной сфере как АПК. В нынешних геополитических условиях отрасль становится одной из ключевых, обеспечивающих суверенитет России и даже в мировом масштабе – обеспечивая продовольственную безопасность.

Что же касается проекта агроклассов, то он реализуется вместе со Ставропольским государственным аграрным университетом. Как говорят ответственные кураторы, учебные программы уже разработаны, есть педагоги и наставники. Старшеклассникам будут преподавать азы сельского хозяйства, знакомить их с передовыми агротехнологиями, современной техникой. Это в том числе и дроны-беспилотники для сельского хозяйства, компьютерные системы мониторинга, все для «точного земледелия» в рамках промышленной революции 4.0. Владимиров пообещал, что будет организована профориентация и знакомство с самыми передовыми предприятиями АПК.

Счастливы ли россияне? По опубликованным данным ВЦИОМ, после резкого роста в июне (71 п., +9 п. к маю 2024), индекс счастья россиян снизился приблизительно до того же уровня, который был зафиксирован в апреле (65 п.). «Повлияла ли на настроение наших сограждан изменчивая погода или что-то другое — сказать трудно», - по-иезуитски обтекаемо сообщают социологи. При этом, приводя статистику начиная аж с 1990 года, когда счастливыми себя ощущали только 17% опрошенных.

Это интересно, так как и в 90-х и сейчас мы наблюдаем такой радикальный опыт, как смена нравственных и жизненных ориентиров. И если к развалу СССР население было в целом подготовлено, но все же было неприятно удивлено гайдаровской «шоковой терапией» и молниеносным образованием рыночных (а вкупе с ними и бандитских) отношений, то сегодняшние ориентиры кажутся неоднозначными, как двойные послания. Вот жили люди с мыслью о том, что надо бы возделывать свой сад, растить детей, обустраивать дом. Ходили в рестораны, кино и театры, ездили отдыхать в другие страны. И вдруг появляется какой-то нарратив, что потребление – это зло, а старые духовные ориентиры – вражеские. Теперь ничего этого не будет, а что будет – непонятно. А у вас в голове неправильная картина мира. Какая правильная – мы тоже не скажем, но потом сами все увидите.

Такой подход точно не делает людей счастливыми. Проблема в том, что власть и люди в последние годы жили в разных реальностях, которые, по замыслу начальства, не должны были пересекаться. Одни – играют в геополитические шашки, другие – выживают на не всегда хорошо обустроенной территории, да еще и с непонятными правилами игры. Почему простая человеческая мечта – хорошо пожить, оказалась плохой? Ценностные ориентиры до сих пор выражены в желании людей обустроить свой быть и создать финансовую опору для семьи. И вроде бы новую социалистическую революцию никто не провозглашал, за окном все тот же капитализм, рынок, демократия, что и в те «несчастные 90-е».

Деполитизация последних лет была частью взаимного «пакта о ненападении» между властью и населением. За последние годы эти отношения резко поменялись, вмешиваться в личную жизнь каждого стало новым трендом. Люди же, в свою очередь, стали интересоваться, кто и зачем принимает решения, напрямую затрагивающие их самих. Но четких ответов на популярный мем «а что случилось?», получить так и не удалось. Логично было бы предположить, что именно в этой временной точке и должна начаться та самая политизация населения, как поиск ответа на острые вопросы.

Искать же ответы придется тем, кто остается в стране и намерен продолжить движение к простому человеческому счастью, даже вопреки политике властей. Пока еще деполитизированная часть граждан живет в надежде на то, что у начальства есть свой хитрый план™ – это фундамент веры для многих, кто не готов к каким-то менее утешительным выводам. При высоком чувстве патриотизма и низкой базе реального благополучия, многим остается лишь верить в чудо. Правда, в стране ведь очень много совсем бедных людей. В кино и рестораны они не ходили, а чужое счастье было для них болью несправедливости. Нищему пожар не страшен, как говорил старик Адамыч из «Старого Нового года». Ему хоть геополитика, хоть борщевой набор – все в радость, он - всегда верный союзник в любых авантюрах. Может такой Адамыч всегда счастлив, во все времена?