SSSH-секция на конференции «Ковчега»

Помогаю организаторам большого январского мероприятия с отбором заявок на секцию «Исследования социальных и гуманитарных наук в условиях деинтернационализации: советские и постсоветские кейсы». Видимо, модерация тоже будет на на мне. Отличный повод побыстрее вернуться к работе после праздников и встретиться с коллегами.

Название секции про «советское» на сайте торчит старое. Сммщики, увы, пока так и не исправили. Так что отдельно поясню, что мы ждем не только исследователей советских соцгум наук, но и тех, кто занимается кем-то и чем-то ближе к нашему времени. Планируем дискуссию, критическую к академическим институтам и практикам не только до 1991 года, но и после. Дисциплинарно приветствуем самые разные доклады: от истории идей до количественной социологии.

Надеюсь, что секция будет очередным шажочком к формированию рассеянного по миру русскоязычного SSSH-сообщества. Дедлайн для участников продлили до 31 декабря, так что еще можно податься! Если вы хотите просто послушать, то будем рады. Но тогда тоже не забудьте зарегистрироваться заранее.

Какое поле ты сегодня?

По доброй традиции беседовали с коллегой Абдулхаликовым за ночным чаем и вышли на вопрос, как можно концептуализировать социальное поле. Особенно такое запутанное, как правовое поле Дагестана. Пока обсуждали, я вспомнил как минимум три разных способа! Каждый со своим фокусом и своими слепыми пятнами.

Классическая версия Пьера Бурдье прежде всего разработана для анализа социального неравенства между агентами. Самое главное – это замерить, сколько у кого капиталов, и что эти капиталы собой представляют. Вот есть автохтонные патриархи, есть федеральные судьи, есть международные нкошники. Кто-то доминирует, кто-то подчиняется. Так и живем.

Неоинституционалисты в большей степени делают акцент на формальных организациях, а не на кластерах сходных индивидов. Кроме того, они куда более мирны и дружелюбны, чем ворчливый старик Бурдье. Им ближе механизмы консенсуса и интеграции, чем перманентная борьба классификаций. Допустим, правовая система в Северном Кавказе может работать не по тем канонам справедливости, как нам бы хотелось, но она все-таки работает. Люди ведут между собой тяжбы, вердикты выносятся, существует своя делопроизводственная рутина, с которой считаются даже элиты. Надо изучать и такое.

Наконец, политэкономия полей Нила Флигстина и Дага Макадама тоже про организации, но политические в самом широком смысле слова: от советов старейшин до активистских сетей. Для этой перспективы наиболее важно, как такие коллективные образования пытаются осознанно изменить поле в своих интересах. Из всех трех она наиболее внимательна к агентности и изменениям. Кажется, что еще и к любому российскому материалу она подходит лучше остальных, но тут надо быть предельно аккуратным. Теория нужна для постановки проблемы, а не для того, чтобы ее заранее решить.

Долгий 2022 год

Очень сложно искать нужные слова для описания личного пути за год, в котором правящий класс твоей страны с еще большим размахом продолжил геополитическую авантюру по убийству и превращению в беженцев граждан страны соседней. Несмотря на все это, жанр «что я пережил, что я понял в науке» кажется мне в этот момент особенно важным. Попробую вопреки всему найти слова.

Наверное, это первый год за время моих скитаний по академии, когда в голове не случилось никаких радикальных сдвигов и озарений. Пожалуй, я считаю это своим главным достижением, потому что дико устал кидаться из стороны в сторону. Наконец-то и у меня появились основательные научные интересы, которые хочется разрабатывать дальше и глубже, а не кочевать на очередное место. Был, конечно, краткий период весной, когда вообще хотелось все бросить и исчезнуть, но, к счастью, его удалось зажрать ламотриджином и затягать штангой.

Продолжил открывать и систематизировать для себя исследования социальных и гуманитарных наук – нишевую область, которая мало кому интересна даже среди самих социальных и гуманитарных ученых. Это косвенно подтверждает относительно небольшое количество лайков и комментов под постами на релевантные темы. Тем не менее, наблюдение наблюдателей я считаю важнейшим для себя делом, так что простите, кому скучно про это читать. Это никуда с канала не денется, а даже будет представлено подробнее в самом скором времени.

Также окончательно закрепился в роли социологического теоретика, чего раньше как-то стеснялся, если не сказать побаивался. Теперь даже чувствую какую-то ответственность за труды Бурдье и Хабермаса. Несправедливо мало они представлены в русскоязычном интеллектуальном пространстве. Несправедливо мало вообще представлен критический и рационалистический социологизм. Fine. I'll do it myself. Собственных шибко оригинальных мыслей по поводу архитектуры разных социальных сфер пока, увы, не так много, но кое-что и тут продолжило накапливаться.

Текущий год начался совсем не тогда, когда он формально стартовал по календарю. С биением курантов он тоже не закончится. Видимо, нас ждет долгий 2022 по аналогии с долгими XVI и XIX веками у историков. Так что давайте наберемся храбрости, будем перечитывать классиков, на долю которых пришлось еще больше испытаний, и постараемся конструировать справедливое общество хотя бы на том небольшом участке, который каждому из нас отведен.

Социальная мобильность, ахаха, прекрати

Так-так, пора выводить канал из лиминального оцепенения. Честно сказать, я уже больше двух недель не брал в руки никаких академических текстов и почти не разговаривал ни с кем на соответствующие темы. Получился почти полный социологический детокс. Это не было сознательным планом. Просто на то были веские причины.

Во-первых, теперь я официально муж легендарной Лихининой! Для этого потребовалось с высокой температурой долететь до Новосибирска, простоять там на регистрации в ЗАГСе и еще просидеть с родственниками за праздничным столом. Тяжеловато было проходить все эти ритуалы на гриппозном фоне, но достижение высочайшего социального статуса мотивировало меня на всех этапах.

Во-вторых, после свадьбы я решил пока не возвращаться домой, а совершить неопределенный по времени вояж к друзьям и коллегам по ближнему зарубежью. Сейчас я в Алматы, на днях перемещаюсь в Ереван, а чуть позже, вероятно, объявлюсь и в других столицах российской эмиграции. Уже очень скучаю по любимой Петроградке. Хотелось бы туда вернуться, но пока не знаю точно, когда это удастся сделать.

Несколько месяцев назад у меня внезапно появилось несколько идей по поводу небольшого ребрендинга канала, но тогда решил отложить их. Сейчас понимаю, что поступил правильно. Пусть хотя бы зеленая аватарка продолжает связывать самые разные события в единую структуру.

Темная сторона локализации

Анонимные самаритяне выложили в открытый доступ «Фашистов» Майкла Манна. Таким образом, на русском языке наконец-то доступны обе части дилогии британского социолога про этнополитическое насилие в XX веке («Темная сторона демократии» торчит в сети уже довольно давно). Не буду выдумывать банальности про актуальность работ – тут и так все понятно.

Кого-то может смутить, что переводами книг занимался фонд под руководством пропутинского публициста и апологета сталинской политики в странах Восточной Европы Александра Дюкова. К сожалению, это общий момент для русскоязычных изданий исторических социологов, левую позицию которых очень удобно инструментализировать для нужд антизападной риторики.

Я думаю, на эти обстоятельства локализации обязательно стоит обращать внимание, но вместе с тем не отбрасывать книги Манна или того же Валлерстайна в сторону, а брать ситуацию вокруг перевода, что называется, в скобки. Те, кому действительно интересна социологическая составляющая, прочитают книги не по диагонали в поисках аргументов от вотэбаутизма, а погрузятся в традицию споров об противоречиях обществ Модерна. Те же, кому рукопожатность издателей важнее всего остального, просто очень многое потеряют.

Ой, у нас на секции про социально-гуманитарное знание прям особенно топовейший состав получилось собрать. Рады будем каверзным вопросам и критическим замечаниям от слушателей. Регистрируйтесь обязательно! До встречи!

Последнее время стал рассеянным и смурным, но этим никого не удивишь, такова обыденность. Отказываюсь от предложений или срываю многие начинания, проекты. Тем большую благодарность испытываю к организаторам предстоящией конференции, на которую меня таки вытящили, несмотря на все отговорки и сетования.

Будет время и желание, загляните, возможно, что-то покажется небесполезным.

Российская социально-гуманитарная наука после 24 февраля 2022 года: Проблемы развития и новые направления исследований.
16-21 января 2022 года

🔅 Российская наука в ситуации мировоззренческого вызова

🔅 Трансформация российской социокультурной реальности

🔅 Новые практики нарушения норм этики научных публикаций

🔅 Наука вне этики?

🔅 Наука вне политики?

🔅 В новости, в которые не веришь: медийная реальность и фейковые новости

🔅 Социально-гуманитарное знание в условиях (де)интернационализации

🔅 Новая волна российской эмиграции

🔅 Социальные исследователи без границ

🔅 Что не так с российскими университетами и как их переизобрести

🔅 Системное насилие как основа новой социальной действительности

🔅 Язык и пропаганда в России в 2022-2023

🔅 Наука без науки: российская юридическая академия

Чтобы присутствовать на конференции в качестве слушателя, необходимо в срок до 13 января 2023 г. (включительно) заполнить форму регистрации слушателя конференции

Философское кафе

Чтобы скоротать время в перелетах, купил свежепереведенную книгу Сары Бейквелл про экзистенциалистов. (В сети сразу появилась ее бесплатная копия, но сверстана она ужасно.) Работа написана в популярном на американском рынке нон-фикшна жанре беллетризованной коллективной биографии. Раньше я писал про примерно такие же по подаче истории кибернетического движения и информатики.

Собственно, такой жанр – это одновременно и сила, и слабость труда Бейквелл. Сила, потому что даже читатели без специального гуманитарного образования могут понять, что это за экзистенциалисты такие и в чем их фишка. Я вот, например, систематически никогда текстов этих философов не читал. В одном курсе один кусок, на другом другой. Так что материал как раз моего уровня. Слабость: в книге нет четких тезисов и аргументов, а только поток повествования. В итоге после прочтения в голове остается в основном салат из афористических диалогов и исторических анекдотов из жизни великих немцев и французов.

Тем не менее, пару выводов для себя из прочитанного сделать удалось. Во-первых, все экзистенциалисты были политически крайне неразборчивыми людьми. С Хайдеггером и так все понятно. Сартр поддерживал то одну левую инициативу, то другую, публично разочаровываясь в каждой. Мерло-Понти проскакал от подчеркнутой аполитичности через горячую поддержку советского коммунизма к воинствующему либеральному антикоммунизму. Левинас – это вообще прикол. Даже не буду тут его характеризовать. Прочтите сами.

Во-вторых, самой симпатичной и вызывающей уважение персоной из всей этой разношерстной компании и интеллектуально, и чисто по-человечески мне показалась Симона де Бовуар. Если бы можно было выбрать, с кем попить чая, пива ну или хотя бы вынесенного в заголовок книги Бейквелл абрикосового коктейля, то я бы выбрал ее. К сожалению, по объективным причинам этого никогда не произойдет. Зато вчера легендарный Коретыч угостил меня своей творожной запеканкой с кофе и раскидал про всемирно историческое значение Макиавелли. Тоже весьма неплохо.

Коллеги часто интересуются у меня: почему в социологической теории с 1990-х гг. не появлялось никаких прорывных идей? Вопрос интересный, но обычно молчаливо предполагающий, что в других областях знаний прогресс идет семимильными шагами. На самом деле стагнация происходит в большинстве наук, не только социальных и гуманитарных. Рэндалл Коллинз даже как-то сравнивал нашу интеллектуальную эпоху с Эллинизмом, когда греки проедали наследие своих классиков на протяжении нескольких веков. Посмотрим, сколько это продлится в этот раз.

Nature приводит исследование о том, что научные прорывы в последние годы прекратились.
К такому выводу авторы исследования пришли, проанализировав данные о цитировании 45 млн. научных работ и 3,9 млн. патентов (методология описана по приведённой ссылке на статью).
В целом наука сейчас больше «улучшает» старые научные знания, чем создаёт что-то новое.

Объяснений тут десятки, и о них писали не раз. Например, одна из причин – сокращение военных исследований во всём мире (во время Холодной войны новые наработки поступали сначала в ВПК, а потом адаптировались на «гражданке»). Сильная бюрократизация научной деятельности. Перемещение научной деятельности из госорганизаций в частные компании, и т.д.

SSSH в Новом Свете и в Старом

Итак, вчера выступил со своим докладом про исследования социальных и гуманитарных наук как предметной области на продолжающейся конференции. Сначала в формате блица упомянул основных непосредственных предшественников современных SSSH, канонизируемых задним числом, типа Фрица Рингера или Джозефа Бен-Дэвида. Также коротко удалось перечислить основные инициативы по текущему формированию области: журналы, коллективные сборники, серию монографий Palgrave Macmillan.

Здесь хочу отдельно остановиться на общем содержании программных манифестов и концептуальных обзоров SSSH, которых за последние лет 10-15 накопилось немало. На мой взгляд, в них есть расхождения по поводу того, как американские и европейские авторы очерчивают границы своего предмета. Конечно, географические привязки условны, потому что встречаются и европейские по происхождению авторы типа бельгийца Питера Баерта, работающие, скорее, в заокеанском смысловом пространстве. В то же время такой американский исследователь гуманитарного знания в европейских колониальных империях XIX века, как Джордж Стайнмитц, ближе по своим интенциям к коллегам со старого континента.

В чем в итоге различия? Американцы обычно больше оперируют в своих программных статьях категориями философского прагматизма. Они делают упор на том, что SSSH – это про постоянно обновляющиеся практики социального знания, которые включают в себя самые разные формы деятельности, в том числе отжившие или находящиеся на самых границах академии. Европейцы куда менее инклюзивны: они считают, что изучать, скорее, надо в основном крепко институциализированные дисциплины: экономику, политологию, антропологию. Вот в них больше легитимности, больше устоявшихся норм, больше ресурсов, вообще больше укорененность в обществе, включая экономику и государственные институты. Мыслительная традиция, к которой они отсылают – это такой рационалистический позитивизм здорового человека в духе Дюркгейма и Мосса.

Отсюда – различие в политическом бессознательном двух пониманий исследований социальных и гуманитарных наук. У американцев это публичные исследования, которые должны провоцировать широкий диалог по поводу социального знания со всеми заинтересованными лицами. У европейцев миссия соцгум наук о соцгум науках аристократична. Там есть претензия на объективность и экспертность по сравнению с рядовыми членами академии, которые можно употреблять для и policy государств ЕС. Повторюсь, что это в чем-то слишком смелые обобщения, но в целом картина такая.

Набор на онлайн-курс по исследованиям социальных и гуманитарных наук

Правда ли, что гуманитарная академия состоит из сетевых банд? В чем секрет успеха публичного интеллектуала? Можно ли сказать, что социальное знание не описывает общество, а производит его? Как европейский империализм влиял на социальные науки в XIX веке, а Холодная война – в веке XX? На эти и многие другие вопросы мы с Сергеем Машуковым попытаемся дать ответы совместно со слушателями на своем новом курсе «Наблюдая наблюдателей: введение в исследования социальных и гуманитарных наук».

Наша миссия – познакомить с активно развивающейся междисциплинарной областью Studies of Social Sciences and Humanities (SSSH), посвященной поискам социальных оснований наук о человеке. На наших занятиях мы рассмотрим принятые в ней теоретические языки, наиболее актуальные темы и методологические дизайны эмпирических исследований. Работа будет организована вокруг чтения текстов Мишель Ламонт, Пьера Бурдье, Дональда Маккензи, Михаила Соколова и многих других ярких представителей поля SSSH. Более подробно познакомиться с программой можно здесь.

Участие в курсе подразумевает небольшую плату. Места в группах ограничены, поэтому спешите забронировать их за собой! Для этого нужно написать @theghostagainstthemachine или @epistemic_justice в личку, представившись и рассказав пару слов о себе для более гладкой коммуникации. На курсе предусмотрены и 3 бюджетных места. Их займут победители конкурса мотивационных писем, которые можно направлять до 12 февраля на гугл-форму.

Максимальнейший репост! Энергичнейший шер! На ваши вопросы с радостью отвечу в комментариях.

Подавляющее число знакомых мне коллег, имеющих опыт получения тех или иных западных позиций после начала войны, говорят, что закрытие дверей для российских ученых – это страшилки. Вот и коллективные инициативы появляются, чтобы даже страшилок не было. Другое дело, что многие уезжающие, к несчастью, покидают чисто академический трек в пользу чего-то более стабильного и денежного. Люди интегрируются в новые социальные роли, но не в роли ученых. Короче говоря, не так страшен кэнселинг, как прекарность.

Пока одна часть отечественной интеллигенции и ученых, выехавших зарубеж, предлагает разорвать все отношения с учёными, оставшимися в России, зарубежные учёные настоятельно призывают политиков своих стран и свои научно-технические сообщества избегать осуждения всех российских ученых за действия российского правительства.
Почти все сотрудничество между правительствами, по понятным причинам, сейчас приостановлено, но не все взаимодействие с российскими учеными должно быть приостановлено, - считают они. «Прекращение любого взаимодействия с российскими учеными стало бы серьезным ударом по целому ряду западных и глобальных интересов и ценностей, которые включают быстрый прогресс в решении глобальных проблем, связанных с наукой и технологиями, поддержание неидеологических линий коммуникации через национальные границы и противодействие идеологическим стереотипам и неизбирательному преследованию».

https://www.science.org/doi/10.1126/science.abq1025

Хотел вставить свои пять копеек в интернет-дискуссию вокруг упадка российских университетов, но текст так разросся, что превратился в чуть ли не пять тысяч драм. Так появился отличный повод вернуться к своему блогу на «Сигме».

https://syg.ma/@andreygerasimov/dva-tupika-rossiiskogho-libieralnogho-univiersitieta

Кстати, у Бурдье были забавные воспоминания о первой встрече с Мертоном. Француз сначала подумал, что имеет дело с бостонским брахманом в энном поколении, и почувствовал классовую неприязнь. Только спустя годы Бурдье осознал, что тогда воочию увидел невероятно удачную мимикрию чужака под высокостатусное окружение. Кроме того, ближе к концу жизни он стал намного выше оценивать мертоновскую социологию науки и даже проводить параллели со своей собственной.

Если загуглить Роберта Мертона, то в Википедии можно обнаружить забавный факт, что при рождении у классика социологии было имя Меер Роберт Школьник — он был выходцем из семьи еврейских иммигрантов в США.

В подростковом возрасте Роберт увлекся иллюзионизмом и задумывался именно о карьере фокусника. Неизвестно, в дальнейшем он изменил имя для сокрытия мигрантского происхождения или для американизации имени подобно многим артистам того времени.

Тем не менее известно, что изначально он выбрал вариант Мерлин в честь волшебника и наставника Короля Артура. Однако друг Роберта отговорил своего товарища под предлогом того, что это клише, да и есть подозрения, что Мерлин из королевского двора вовсе волшебником не был.

Какой вариант стал финальным, мы все знаем.

Картография наблюдателей

Коллеги выложили мою лекцию про многообразие теоретических подходов в исследованиях социальных и гуманитарных наук, которая была прочитана в конце года на школе молодых социологов в СПбГУ. С тех пор пейзаж SSSH в моей голове обрел большую рельефность, но общее видение осталось неизменным. Kvadratiki forever! Буду пытаться воплощать это видение в курсе, ну а коллега Машуков будет поправлять меня с позиции эмпирического исследователя, владеющего самыми разными данными о постсоветской трансформации дисциплинарных культур.

Кстати, мы с Сергеем как раз завершили макет силлабуса. Кто сомневался, стоит записываться или нет, решайтесь за оставшуюся неделю! Будет очень много увлекательного чтения! Мы постарались быть максимально инклюзивными по отношению к дисциплинам и странам на уровне кейсов. Будут не только Западная Европа и США, но и страны бывшего социалистического лагеря. Не только социология, антропология и экономика, но и психология, философия, лингвистика и история. Можно будет на ходу заниматься компаративистикой.

Много превосходных исследований, увы, в силлабус не вместилось, но у нас обоих накопились библиографические базы, которыми мы рады делиться в виде дополнительного материала. Главная наша задача – ввести в state of the art области и познакомить с каноном, чтобы дальше вы искали и читали ту литературу по темам, которая вам покажется нужной и интересной, самостоятельно.

Пссс, парень, не хочешь принять участие в школе по социологии гендера? Бесплатно! Пока законно!