Forwarded from syg.ma
Привет! Вместе с независимым исследователем критической теории, автором сигмы и тг-канала ≈ fluid/ мы объявляем семинар по «Тезисам о понятии истории» Вальтера Беньямина: 5 онлайн-встреч по субботам со 2 по 20 августа.
«О понятии истории» – провокативный текст, ставший предметом многочисленных интерпретаций и полемик, – является не только свидетельством уже прошедшей катастрофы войны, но и особенно важен в свете происходящего сегодня – Беньямин стремится объяснить не только то, что уже случилось, но и предупредить возрастающую значимость нового понятия истории в еще не сформировавшемся социальном контексте.
Семинар построен в формате совместного чтения и обсуждения: мы будем поочерёдно разбирать тезисы Беньямина, вникая в ключевые темы, образы и концепты. Каждый тезис будет рассматриваться в контексте более ранних текстов автора – об истории, культуре и модерности – чтобы прояснить последнюю работу Беньямина через призму его длительных интеллектуальных интересов. И также в диалоге с исследовательской литературой – от Хамахера до Кхатиба и Лёви – которая поможет раскрыть сложные связи между историческим материализмом и мессианизмом в этой работе.
Подробная информация: https://syg.ma/@sygma/ceminar-po-tezisam-o-ponyatii-istorii-valtera-benyamina-ot-fluid
Для регистрации нужно заполнить гугл-форму.
Присоединяйтесь!
«О понятии истории» – провокативный текст, ставший предметом многочисленных интерпретаций и полемик, – является не только свидетельством уже прошедшей катастрофы войны, но и особенно важен в свете происходящего сегодня – Беньямин стремится объяснить не только то, что уже случилось, но и предупредить возрастающую значимость нового понятия истории в еще не сформировавшемся социальном контексте.
Семинар построен в формате совместного чтения и обсуждения: мы будем поочерёдно разбирать тезисы Беньямина, вникая в ключевые темы, образы и концепты. Каждый тезис будет рассматриваться в контексте более ранних текстов автора – об истории, культуре и модерности – чтобы прояснить последнюю работу Беньямина через призму его длительных интеллектуальных интересов. И также в диалоге с исследовательской литературой – от Хамахера до Кхатиба и Лёви – которая поможет раскрыть сложные связи между историческим материализмом и мессианизмом в этой работе.
Подробная информация: https://syg.ma/@sygma/ceminar-po-tezisam-o-ponyatii-istorii-valtera-benyamina-ot-fluid
Для регистрации нужно заполнить гугл-форму.
Присоединяйтесь!
syg.ma
Cеминар по «Тезисам о понятии истории» Вальтера Беньямина от ≈ fluid/
Обсуждаем и реактуализируем текст раз в неделю по субботам со 2 по 30 августа
👍20
Структура наносит ответный удар pinned «В серии препринтов Российской программы Университета Джорджа Вашингтона вышел мой текст про реорганизацию советских исследований стран Азии и Африки в эпоху глобальной деколонизации 1950-х и 1960-х гг. Я постарался проанализировать и обобщить единую цепь изменений…»
Случилась ли бы Бормановская Оттепель?
Чтение «Темного континента» Марка Мазовера навеяло такую мысль: сторонники теории тоталитаризма, начиная с Ханны Арендт, возможно, и правы, когда уравнивают сталинизм и нацизм в смысле политического устройства. В обоих случаях и правда были созданы невероятно репрессивные однопартийные государства. Однако такая модель редуцирует общество к его политическому полю, совершенно не рассматривая остальную социальную динамику.
Третий Рейх был довольно классической европейской империей, только на стероидах. Те приемы, которые условные бельгийцы обкатывали в Конго, нацисты применяли к европейскому населению. Если на западе завоеванные территории еще доверяли коллаборационистским элитам, то на востоке предполагалось, что управление будет осуществляться через переселение туда этнических немцев, которые становились бы замкнутой привилегированной кастой. Экономической моделью была либо хищническая эксплуатация производственных мощностей и залежей ископаемых, либо даже осознанная деиндустриализация. Такую систему было бы крайне тяжело разрушить изнутри, если бы Гитлер победил в войне. У протестных движений была бы очень и очень ограниченная социальная база. Филип Дик правильно фантазировал, что ей могли бы серьезно угрожать только внешние шоки: в виде Японской империи или того, что осталось бы от США.
Сталинская империя была империей позитивной дискриминации, как писал про нее Терри Мартин. Сначала внутри СССР, а потом и в сателлитах создавалась своя партийная элита. При этом для увеличения доли пролетариата на присоединенных территориях проводили плановую индустриализацию. Фактически под ключ строили урбанизированные национальные государства. Только ключ до поры до времени прятали. Однако уже в течении десятилетия после смерти своего вождя народы (начиная с тех же партийных элит) стали догадываться, где этот ключ достать.
Я совсем не пытаюсь оправдать ужасы сталинизма или задвинуть очередную гоблинскую телегу про эффективный менеджмент. Однако и разговоры о знаке равенства между двумя тоталитаризмами считаю аналитически ложными. Сталинский был объективно меньшим злом, так как факторов демократизации в нем было заложено значительно больше.
Чтение «Темного континента» Марка Мазовера навеяло такую мысль: сторонники теории тоталитаризма, начиная с Ханны Арендт, возможно, и правы, когда уравнивают сталинизм и нацизм в смысле политического устройства. В обоих случаях и правда были созданы невероятно репрессивные однопартийные государства. Однако такая модель редуцирует общество к его политическому полю, совершенно не рассматривая остальную социальную динамику.
Третий Рейх был довольно классической европейской империей, только на стероидах. Те приемы, которые условные бельгийцы обкатывали в Конго, нацисты применяли к европейскому населению. Если на западе завоеванные территории еще доверяли коллаборационистским элитам, то на востоке предполагалось, что управление будет осуществляться через переселение туда этнических немцев, которые становились бы замкнутой привилегированной кастой. Экономической моделью была либо хищническая эксплуатация производственных мощностей и залежей ископаемых, либо даже осознанная деиндустриализация. Такую систему было бы крайне тяжело разрушить изнутри, если бы Гитлер победил в войне. У протестных движений была бы очень и очень ограниченная социальная база. Филип Дик правильно фантазировал, что ей могли бы серьезно угрожать только внешние шоки: в виде Японской империи или того, что осталось бы от США.
Сталинская империя была империей позитивной дискриминации, как писал про нее Терри Мартин. Сначала внутри СССР, а потом и в сателлитах создавалась своя партийная элита. При этом для увеличения доли пролетариата на присоединенных территориях проводили плановую индустриализацию. Фактически под ключ строили урбанизированные национальные государства. Только ключ до поры до времени прятали. Однако уже в течении десятилетия после смерти своего вождя народы (начиная с тех же партийных элит) стали догадываться, где этот ключ достать.
Я совсем не пытаюсь оправдать ужасы сталинизма или задвинуть очередную гоблинскую телегу про эффективный менеджмент. Однако и разговоры о знаке равенства между двумя тоталитаризмами считаю аналитически ложными. Сталинский был объективно меньшим злом, так как факторов демократизации в нем было заложено значительно больше.
👍59🖕7👎3✍1💅1
Наши окна выходят на здание старого автовокзала. Правда, он уже 15 лет стоит заколоченный с тех пор, как междугородние рейсы стали останавливаться у нового павильона из пластика ближе к метро. Вот заброшку наконец-то выкупили какие-то хипстеры из Сан-Франциско, обещающие восстановить первоначальный фасад в стиле арт-деко, а внутри сделать ночной клуб. Здание начали белить маляры. Однако с надвигающейся джентрификацией не согласились уличные художники, которые ночью вернули все свои граффити на место. Намедни мы с женой пили чай перед сном и наблюдали шоу, как кто-то гоняет художников фонариками по парковке. Сутки стена простояла белоснежной, однако на следующую ночь ее снова умудрились раскрасить. Сегодня ее белили вновь. В общем, уличные войны продолжаются. Мне в голову даже пришла теория заговора: вдруг дневные маляры и ночные уличные художники – это одни и те же люди?
👍59💅11👏3🤝2🙏1
Тихоокеанский рубеж
Историческая память вокруг Транссибирской магистрали обычно деликатно избегает сюжета о том, что изначально ее строили через Харбин, а главным пунктом ее назначения должен был стать не Владивосток, а Дальний (ныне Далянь). С одной стороны, неприятно лишний раз ворошить поражение от Японии. С другой – неудобно вспоминать, как вместе с другими европейскими империями сообща участвовали в дипломатии канонерок по отношению к Китаю.
Еще более вытесняемый из публичных нарративов сюжет – это возвращение Даляня под контроль СССР в 1945 году. Тогда в Порт-Артуре снова встал военный флот. Гражданский порт стал администрироваться Министерством внешней торговли СССР. Отрезок железной дороги от границы СССР до самого города перешел в совместное советско-китайское пользование. Даже ширина полотна на дороге была переделана на советский стандарт, чтобы грузы бесшовно перемещались от океана до океана. Кроме того, на работу в транспортной инфраструктуре стали принимать членов русской диаспоры, которым выдали советское гражданство. (В диссертации Марии Кротовой можно найти больше о неожиданном союзнике СССР в регионе.)
Казалось бы, все это – очевидный пример сталинской перезагрузки имперского проекта. Отчасти, но не совсем так. Советскому руководству совершенно не хотелось платить за восстановление города. Тем более не хотелось создавать удобную цель для потенциальных американских атак. Однако китайские коммунисты очень просили, чтобы советское присутствие в регионе сохранялось подольше. Только в 1955 году Хрущев все-таки добился, чтобы город полностью перешел Китаю, притом совершенно бесплатно. Хотя уже скоро в Политбюро об этом широком жесте пожалели.
Историческая память вокруг Транссибирской магистрали обычно деликатно избегает сюжета о том, что изначально ее строили через Харбин, а главным пунктом ее назначения должен был стать не Владивосток, а Дальний (ныне Далянь). С одной стороны, неприятно лишний раз ворошить поражение от Японии. С другой – неудобно вспоминать, как вместе с другими европейскими империями сообща участвовали в дипломатии канонерок по отношению к Китаю.
Еще более вытесняемый из публичных нарративов сюжет – это возвращение Даляня под контроль СССР в 1945 году. Тогда в Порт-Артуре снова встал военный флот. Гражданский порт стал администрироваться Министерством внешней торговли СССР. Отрезок железной дороги от границы СССР до самого города перешел в совместное советско-китайское пользование. Даже ширина полотна на дороге была переделана на советский стандарт, чтобы грузы бесшовно перемещались от океана до океана. Кроме того, на работу в транспортной инфраструктуре стали принимать членов русской диаспоры, которым выдали советское гражданство. (В диссертации Марии Кротовой можно найти больше о неожиданном союзнике СССР в регионе.)
Казалось бы, все это – очевидный пример сталинской перезагрузки имперского проекта. Отчасти, но не совсем так. Советскому руководству совершенно не хотелось платить за восстановление города. Тем более не хотелось создавать удобную цель для потенциальных американских атак. Однако китайские коммунисты очень просили, чтобы советское присутствие в регионе сохранялось подольше. Только в 1955 году Хрущев все-таки добился, чтобы город полностью перешел Китаю, притом совершенно бесплатно. Хотя уже скоро в Политбюро об этом широком жесте пожалели.
👍30
Набор на наш курс с коллегой Кондрашевым открыт! Желающие забронировать платное место могут писать @theghostagainstthemachine, представившись и рассказав пару слов о себе в качестве знакомства. Участникам конкурса на бюджетные места необходимо кидать свои письма на гугл-форму до 29 августа. Ждем вас!
👍31💅9👏3👌1
Пятьдесят оттенков красного
Несмотря на решения XX съезда, большинство теоретических трудов противников Сталина все равно оставались под запретом до Перестройки. Тем не менее, эвристически полезно искать корни позиций разных советских экспертов по поддержке антиколониальных революций в Азии и Африке в идеях старых российских социал-демократов. Даже если они завуалированы ссылками на Ленина. Иногда, я думаю, это даже не является натяжкой, так как многие из тех, кто реформировал советское востоковедение в 1950-х гг., успели принять участие в революции, а потом пережили партийные чистки за якобы поддержку той или иной оппозиционной организации.
Наиболее мейнстримную во времена Хрущева позицию, представленную Ростиславом Ульяновским из международного отдела ЦК, Глебом Старушенко из ИА РАН и многими-многими другими, можно назвать криптотроцкистской. Она заключалась в том, что антиколониальные движения заслуживают поддержки, даже если их базой не являются рабочие. Главное – их декларируемая социалистическая ориентация, а там уже развитые соцстраны навалятся и помогут сделать им индустриальный рывок.
Оппонировали им криптобухаринцы типа Нодари Симония из ИВ РАН или Карена Брутенца из того же МО. С их точки зрения, большинство движений в Третьем мире были далеки от возможности построить социализм советского образца. Поддержка их была бы вкладом в развитие ненадежных национальных буржуазий, которое и так экономически отстающее советское государство позволить себе не могло. Вместо этого стоило бы сосредоточиться на частичных рыночных реформах внутри СССР, а вовне кооперироваться только с коммунистическими партиями в Европе. Азию и Африку же предлагалось оставить китайским ревизионистам, если им так хочется надорваться в борьбе с США и Британией. Сначала эта группа проигрывала аппаратные позиции, но после начала брежневского курса на разрядку смогла вернуться в игру отделов.
Ну и, конечно, среди рядовых сотрудников еще с 1950-х гг. постепенно набирали силу в целом антибольшевистские идейные ориентации. Сначала – осторожные криптоменьшевистские. Например, такие знатоки восточной темы в трудах классиков исторического материализма, как Михаил Виткин, сам СССР обтекаемо называли частью Востока, фундируя свои взгляды ссылками на Маркса.
По мере распространения в востоковедческой среде идей Виттфогеля, Вебера и многих других критиков ортодоксального марксизма Второго интернационала, даже криптоменьшевизм больше не удовлетворял некоторых ученых. Скажем, перед трудным и резонансным отъездом из СССР в Израиль Виталий Рубин уже открыто заявлял, что марксистская теория вообще ничего не позволяет понять в истории обществ Азии. Авангардная роль востоковедов в критике Сталина постепенно обернулась разрывом с традицией Маркса.
Несмотря на решения XX съезда, большинство теоретических трудов противников Сталина все равно оставались под запретом до Перестройки. Тем не менее, эвристически полезно искать корни позиций разных советских экспертов по поддержке антиколониальных революций в Азии и Африке в идеях старых российских социал-демократов. Даже если они завуалированы ссылками на Ленина. Иногда, я думаю, это даже не является натяжкой, так как многие из тех, кто реформировал советское востоковедение в 1950-х гг., успели принять участие в революции, а потом пережили партийные чистки за якобы поддержку той или иной оппозиционной организации.
Наиболее мейнстримную во времена Хрущева позицию, представленную Ростиславом Ульяновским из международного отдела ЦК, Глебом Старушенко из ИА РАН и многими-многими другими, можно назвать криптотроцкистской. Она заключалась в том, что антиколониальные движения заслуживают поддержки, даже если их базой не являются рабочие. Главное – их декларируемая социалистическая ориентация, а там уже развитые соцстраны навалятся и помогут сделать им индустриальный рывок.
Оппонировали им криптобухаринцы типа Нодари Симония из ИВ РАН или Карена Брутенца из того же МО. С их точки зрения, большинство движений в Третьем мире были далеки от возможности построить социализм советского образца. Поддержка их была бы вкладом в развитие ненадежных национальных буржуазий, которое и так экономически отстающее советское государство позволить себе не могло. Вместо этого стоило бы сосредоточиться на частичных рыночных реформах внутри СССР, а вовне кооперироваться только с коммунистическими партиями в Европе. Азию и Африку же предлагалось оставить китайским ревизионистам, если им так хочется надорваться в борьбе с США и Британией. Сначала эта группа проигрывала аппаратные позиции, но после начала брежневского курса на разрядку смогла вернуться в игру отделов.
Ну и, конечно, среди рядовых сотрудников еще с 1950-х гг. постепенно набирали силу в целом антибольшевистские идейные ориентации. Сначала – осторожные криптоменьшевистские. Например, такие знатоки восточной темы в трудах классиков исторического материализма, как Михаил Виткин, сам СССР обтекаемо называли частью Востока, фундируя свои взгляды ссылками на Маркса.
По мере распространения в востоковедческой среде идей Виттфогеля, Вебера и многих других критиков ортодоксального марксизма Второго интернационала, даже криптоменьшевизм больше не удовлетворял некоторых ученых. Скажем, перед трудным и резонансным отъездом из СССР в Израиль Виталий Рубин уже открыто заявлял, что марксистская теория вообще ничего не позволяет понять в истории обществ Азии. Авангардная роль востоковедов в критике Сталина постепенно обернулась разрывом с традицией Маркса.
👍32✍8👏4🖕2🙏1