Ждать ли от Запада эскалации? Одним из недостатков проектного управления является появление непредсказуемых факторов и событий, которые временно парализуют систему до выстраивания новой конфигурации с учетом изменившиеся обстановки. Система плоха в импровизации, а динамическое равновесие устанавливается через тщательное моделирование и внутриэлитный консенсус.
Инертность даже высокоуровневой системы принятия решений в момент реконфигурации создает временной буфер/лаг для нового пространства решений.
Попытка военного мятежа в России в некотором смысле заставит Запад пересмотреть свои подходы, вероятно, выстраивая иные операционные решения в рамках глобальной стратегии.
Чем все же хороши западные официальные СМИ – они почти всегда согласованы и скоординированы, т.е. подсвечивают нарративы, формируемые глубинным государством. Среди ведущих изданий нет независимого мнения и отсебятины – все в рамках согласованных границ.
Есть две существенные болевые точки. Контроль за оружием массового поражения и отсутствие понимания конфигурации «Пост-России».
Запад рефлексирует не на будущее России, а занимается обеспечением собственной национальной и экономической безопасности. Как бы абсурдно это ни звучало, но гарантом сохранения целостности государственной системы в России является Запад, но … с одним важным условием – до тех пор, пока не решена проблема оружия массового поражения и пока не создан план «Б» на случай падения режима.
Прямая цитата из Bloomberg: «Европа и Китай ломают голову над политическими последствиями восстания, которое разрушило непобедимый образ Путина как лидера России и превратилось в величайшую угрозу его правлению. Кризис высветил ожесточенные разногласия внутри России ...»
Если в первый день многие СМИ были в ступоре, стараясь не делать эмоционального и политического окраса событий, а сейчас стратегия несколько изменилась.
Если консолидировать нарратив из ведущих западных деловых изданий наиболее политкорректно: «мы не ожидали, что режим окажется настолько слабым (три области за 15 часов, захват важных объектов без сопротивления), ломая даже самые пессимистичные оценки в контексте устойчивости системы».
Собственно, а дальше то что?
Было два момента, когда шумиха вокруг ядерного оружия была чувствительной на Западе. Сентябрь-октябрь 2022, когда коллективный Запад выстраивал новую стратегию в отношении России в ответ на ядерный шантаж (мы долбанем ядерным оружием по центрам принятия решений).
С тех пор чувствительность этой темпы сошла на нет, несмотря на продолжение угроз со стороны российских СМИ и чиновников разного ранга. Какие договоренности и какая система контроля были внедрены достоверно неизвестно (лишь спекуляции), однако тревожить эта тема перестала.
Вот сейчас новое обострение из-за опасений, что ядерный арсенал попадет повстанцам/мятежникам или неконтролируемым элементам. Судя по тональности публикаций и заявлений западных чиновников, конкретного плана у них.
Соответственно, с высокой вероятностью, будет существенно усилена работа иностранных спецслужб и разведки со всеми элементами (несистемные полевые командиры, повстанцы, политическая и бизнес элита), которые представляют угрозу российской власти для того, чтобы в условиях шухера иметь определенные рычаги влияния.
Поэтому, прямой открытой эскалации сейчас быть не должно (кулуарные интриги и договоренности в рамках поиска структурированной оппозиции).
Что касается военного аспекта. Стратегия Запада понятна – истощить Россию финансово/экономически и военным путем, когда экономические и военные потери будут выше темпов и потенциала воспроизводства, иначе говоря, когда все решит время и балансы.
Здесь у Запада есть опасение, что слишком сильное давление может вызвать неконтролируемый обвал фронта, где огромный массив оружия и бойцов хлынет в Россию, создавая неконтролируемые и непрогнозируемые очаги напряжения, что выходит из рамок проектного управления.
Консолидированных оппозиционных элементов к российской власти у Запада нет, что не позволяет эскалировать конфликт до тех пор, пока не будет проработан план «Б».
Инертность даже высокоуровневой системы принятия решений в момент реконфигурации создает временной буфер/лаг для нового пространства решений.
Попытка военного мятежа в России в некотором смысле заставит Запад пересмотреть свои подходы, вероятно, выстраивая иные операционные решения в рамках глобальной стратегии.
Чем все же хороши западные официальные СМИ – они почти всегда согласованы и скоординированы, т.е. подсвечивают нарративы, формируемые глубинным государством. Среди ведущих изданий нет независимого мнения и отсебятины – все в рамках согласованных границ.
Есть две существенные болевые точки. Контроль за оружием массового поражения и отсутствие понимания конфигурации «Пост-России».
Запад рефлексирует не на будущее России, а занимается обеспечением собственной национальной и экономической безопасности. Как бы абсурдно это ни звучало, но гарантом сохранения целостности государственной системы в России является Запад, но … с одним важным условием – до тех пор, пока не решена проблема оружия массового поражения и пока не создан план «Б» на случай падения режима.
Прямая цитата из Bloomberg: «Европа и Китай ломают голову над политическими последствиями восстания, которое разрушило непобедимый образ Путина как лидера России и превратилось в величайшую угрозу его правлению. Кризис высветил ожесточенные разногласия внутри России ...»
Если в первый день многие СМИ были в ступоре, стараясь не делать эмоционального и политического окраса событий, а сейчас стратегия несколько изменилась.
Если консолидировать нарратив из ведущих западных деловых изданий наиболее политкорректно: «мы не ожидали, что режим окажется настолько слабым (три области за 15 часов, захват важных объектов без сопротивления), ломая даже самые пессимистичные оценки в контексте устойчивости системы».
Собственно, а дальше то что?
Было два момента, когда шумиха вокруг ядерного оружия была чувствительной на Западе. Сентябрь-октябрь 2022, когда коллективный Запад выстраивал новую стратегию в отношении России в ответ на ядерный шантаж (мы долбанем ядерным оружием по центрам принятия решений).
С тех пор чувствительность этой темпы сошла на нет, несмотря на продолжение угроз со стороны российских СМИ и чиновников разного ранга. Какие договоренности и какая система контроля были внедрены достоверно неизвестно (лишь спекуляции), однако тревожить эта тема перестала.
Вот сейчас новое обострение из-за опасений, что ядерный арсенал попадет повстанцам/мятежникам или неконтролируемым элементам. Судя по тональности публикаций и заявлений западных чиновников, конкретного плана у них.
Соответственно, с высокой вероятностью, будет существенно усилена работа иностранных спецслужб и разведки со всеми элементами (несистемные полевые командиры, повстанцы, политическая и бизнес элита), которые представляют угрозу российской власти для того, чтобы в условиях шухера иметь определенные рычаги влияния.
Поэтому, прямой открытой эскалации сейчас быть не должно (кулуарные интриги и договоренности в рамках поиска структурированной оппозиции).
Что касается военного аспекта. Стратегия Запада понятна – истощить Россию финансово/экономически и военным путем, когда экономические и военные потери будут выше темпов и потенциала воспроизводства, иначе говоря, когда все решит время и балансы.
Здесь у Запада есть опасение, что слишком сильное давление может вызвать неконтролируемый обвал фронта, где огромный массив оружия и бойцов хлынет в Россию, создавая неконтролируемые и непрогнозируемые очаги напряжения, что выходит из рамок проектного управления.
Консолидированных оппозиционных элементов к российской власти у Запада нет, что не позволяет эскалировать конфликт до тех пор, пока не будет проработан план «Б».
Внеочередная встреча G7 подсветила границы пространства решений коллективного Запада в отношении России и болевые точки. Во всяком случае, анализ этого вопроса важен в контексте вектора, по которому будет продолжаться существующий конфликт, а следовательно, все это влияет на экономические и политические перспективы и риски в России.
Ядерные риски очень существенны и второй раз за весь период конфликта эта тема поднимается на высоком уровне, причем на этот раз, судя по тональности высказываний и комментариям в СМИ, угроза воспринимается, как наиболее серьезная.
Ничто не является более значимым в контексте угрозы нацбезопасности, как оружие массового поражения и Запад критически чувствителен к этой теме.
Внеочередная встреча и мягкая паника в Западных СМИ не создали иные взгляды и нарративы, но слегка откалибровали актуальную повестку.
Как Запад воспринимает конфликт и куда все движется?
Изначальные предположения, что российская власть контролирует ситуацию - являются ошибочными/преувеличенными. В реальности процессы могут развиваться стремительно, неконтролируемо и потенциально фатально, что доказали события 24 июня.
Даже самые «ядерные ястребы» в Европе, как Польша и Великобритания воспринимают гражданскую войну в России, как худший и опасный сценарий. Никто в коллективном Западе не выступает на стороне распада и дефрагментации России, т.к. «падение подобной тяжеловесной глыбы может создать неконтролируемые последствия в системе международной безопасности».
Никто не рефлексирует на демонтаж российской государственности, но все видят риски в неконтролируемости и реактивности процессов, когда каскадное обрушение, хаотизация процессов создают непрогнозируемые риски, учитывая, что Россия обладает оружием массового поражения различного типа.
Нет понимания, как решать эту проблему, но вероятно, есть два вектора решений – работа с внесистемной оппозицией на уровне иностранной разведки, расширение агентурной сети в России и второй более радикальный вариант – создание сил быстрого реагирования для проведения сухопутной операции стран НАТО внутри России с массированным превентивным ударом по центрам принятия решений на случай неконтролируемого госпереворота и захвата власти радикальными мятежниками, если не удастся взять под контроль потенциальных бунтарей заранее.
Нет сформированного консенсуса по военному вопросу на Украине. Есть две партии: «не дать проиграть Украине», «обеспечить решительную победу Украине».
Во второй партии устойчиво сидят Польша, Великобритания, Прибалтика, Швеция, в США мнения разделены, ведущие страны Европы больше склоняются к первому варианту.
Второй вариант несет риски обрушения фронта и неизбежный разворот неограниченного массива вооружения и обиженных, подавленных бойцов вглубь России, потенциально реализуя 1917 год.
Поэтому помощь выдают дозировано, «вкраплениями» так, чтобы держать фронт и постепенно отгрызать от России «куски» территории. На экономический и социальный ущерб Украины цинично закрывают глаза, т.к. доминирует англосаксонская концепция «истощить Россию до невозможности сопротивляться».
Расширение сферы влияния России исключено в интерпретации истеблишмента коллективного Запада. Никто не рассматривает сценарий захвата Украины со стороны России, поэтому поддержка будет продолжена столько, сколько потребуется.
Запад несколько самонадеянно считает, что полностью контролирует ситуацию, что тормозит масштабную программу перевооружения. Оборонные расходы находятся на низком уровне и точно не соответствуют военному времени.
Одна из концепций заключается в том, что только через истощение России можно добиться кристаллизации политической и бизнес-элиты России против действующей власти, общество должно «нажраться СВО, человеческими и экономическими потерями», утратив милитаристский запал.
Только в этих условиях можно навязывать решения Запада и работать с оппозицией, т.к. другие условия являются неэффективными.
Вот примерно такой получился актуальный срез взглядов, целей и нарративов коллективного Запада. Что из этого выйдет? Покажет время, посмотрим.
Ядерные риски очень существенны и второй раз за весь период конфликта эта тема поднимается на высоком уровне, причем на этот раз, судя по тональности высказываний и комментариям в СМИ, угроза воспринимается, как наиболее серьезная.
Ничто не является более значимым в контексте угрозы нацбезопасности, как оружие массового поражения и Запад критически чувствителен к этой теме.
Внеочередная встреча и мягкая паника в Западных СМИ не создали иные взгляды и нарративы, но слегка откалибровали актуальную повестку.
Как Запад воспринимает конфликт и куда все движется?
Изначальные предположения, что российская власть контролирует ситуацию - являются ошибочными/преувеличенными. В реальности процессы могут развиваться стремительно, неконтролируемо и потенциально фатально, что доказали события 24 июня.
Даже самые «ядерные ястребы» в Европе, как Польша и Великобритания воспринимают гражданскую войну в России, как худший и опасный сценарий. Никто в коллективном Западе не выступает на стороне распада и дефрагментации России, т.к. «падение подобной тяжеловесной глыбы может создать неконтролируемые последствия в системе международной безопасности».
Никто не рефлексирует на демонтаж российской государственности, но все видят риски в неконтролируемости и реактивности процессов, когда каскадное обрушение, хаотизация процессов создают непрогнозируемые риски, учитывая, что Россия обладает оружием массового поражения различного типа.
Нет понимания, как решать эту проблему, но вероятно, есть два вектора решений – работа с внесистемной оппозицией на уровне иностранной разведки, расширение агентурной сети в России и второй более радикальный вариант – создание сил быстрого реагирования для проведения сухопутной операции стран НАТО внутри России с массированным превентивным ударом по центрам принятия решений на случай неконтролируемого госпереворота и захвата власти радикальными мятежниками, если не удастся взять под контроль потенциальных бунтарей заранее.
Нет сформированного консенсуса по военному вопросу на Украине. Есть две партии: «не дать проиграть Украине», «обеспечить решительную победу Украине».
Во второй партии устойчиво сидят Польша, Великобритания, Прибалтика, Швеция, в США мнения разделены, ведущие страны Европы больше склоняются к первому варианту.
Второй вариант несет риски обрушения фронта и неизбежный разворот неограниченного массива вооружения и обиженных, подавленных бойцов вглубь России, потенциально реализуя 1917 год.
Поэтому помощь выдают дозировано, «вкраплениями» так, чтобы держать фронт и постепенно отгрызать от России «куски» территории. На экономический и социальный ущерб Украины цинично закрывают глаза, т.к. доминирует англосаксонская концепция «истощить Россию до невозможности сопротивляться».
Расширение сферы влияния России исключено в интерпретации истеблишмента коллективного Запада. Никто не рассматривает сценарий захвата Украины со стороны России, поэтому поддержка будет продолжена столько, сколько потребуется.
Запад несколько самонадеянно считает, что полностью контролирует ситуацию, что тормозит масштабную программу перевооружения. Оборонные расходы находятся на низком уровне и точно не соответствуют военному времени.
Одна из концепций заключается в том, что только через истощение России можно добиться кристаллизации политической и бизнес-элиты России против действующей власти, общество должно «нажраться СВО, человеческими и экономическими потерями», утратив милитаристский запал.
Только в этих условиях можно навязывать решения Запада и работать с оппозицией, т.к. другие условия являются неэффективными.
Вот примерно такой получился актуальный срез взглядов, целей и нарративов коллективного Запада. Что из этого выйдет? Покажет время, посмотрим.
За что цепляться российскому инвестору на российской рынке? В следующие три недели дивидендный сезон завершится. С 1 октября 2022 по 1 октября 2023 совокупный объем дивидендов от всех российских публичных компаний превысит 4.1 трлн руб после объявления дивидендов от Транснефти.
Это рекордный объем дивидендов из-за крупных выплат от Газпрома (1.2 трлн), Сбербанка (565 млрд), Лукойла (481 млрд), Роснефти (407 млрд), Газпромнефти (388.5 млрд) и НОВАТЭКа (321 млрд). Эти компании обеспечат почти 82% от всех дивидендных выплат.
В ближайший месяц ожидаются крупные поступления от МТС (68.5 млрд руб), Транснефти (94.8 млрд), Татнефти (64.5 млрд), Башнефти (35.5 млрд), Газпромнефти (57.7 млрд), Роснефти (190.4 млрд) и Сургутнефтегаза (34.7 млрд) среди компаний с выплатами свыше 30 млрд.
Около 570 млрд руб должно поступить в следующий месяц по сравнению с 1.1 трлн с мая по июнь 2023. Однако, физлица могут замкнуть на себя меньше 50 млрд руб, т.к. в выше представленных компаниях доля физлиц незначительная.
Стратегия дивидендного кенгуру уже не актуальна, т.е ближайшие выплаты идут достаточно плотно. Это стратегия, когда спекулянты «засаживаются» в акции за несколько недель до дивидендной отсечки, далее при закрытии дивгэпа на 70-100% «выпрыгивают» из эмитентов и лезут в другие дивидендные акции до отсечки.
Это было хорошо заметно, когда Сбер закрыл дивгэп еще до выплаты дивов и спекулянты начали разгонять Лукойл, а далее Татнефть и Роснефть.
Высокоскоростное закрытие «жирного» дивгэпа и синхронное раллирование в перспективных акциях по выплате дивидендов бывает очень редко, почти никогда. Так что в этом году спекулянтам повезло, т.к. некоторые успели «прокатиться» на нескольких дивидендных историях.
То, что произошло за последние 12 месяцев есть следствие уникальных условий в первом полугодии 2022, когда на экстремально дорогом сырье и неотключенном маржинальном европейском энергетическом рынке российские компании генерировали сверхприбыли.
Свыше 3.1 трлн дивов заплатил нефтегазовый сектор (свыше ¾ от общерыночных дивов). С учетом Сбера доля свыше 90%. Перспектива дивов напрямую упирается в эффективность и маржинальность экспортеров.
Ранее я подробно описывал причины, по которым нелепо ожидать высокой эффективности нефтегазовых компаний, как минимум, в 2023 году, поэтому база под дивиденды будет паршивой.
В целом, по оптимистичному сценарию я ожидаю просаживание дивов минимум в три раза по нефтегазу до 1 трлн руб по всем компаниям, где Газпром точно вылетает.
Дивы являлись одной из фундаментальных причин роста рынка, теперь этот фактор сходит на нет, а негатив будет усилен ростом дифференциала между дивдоходностью и ставками по облигациям и депозитам.
Это рекордный объем дивидендов из-за крупных выплат от Газпрома (1.2 трлн), Сбербанка (565 млрд), Лукойла (481 млрд), Роснефти (407 млрд), Газпромнефти (388.5 млрд) и НОВАТЭКа (321 млрд). Эти компании обеспечат почти 82% от всех дивидендных выплат.
В ближайший месяц ожидаются крупные поступления от МТС (68.5 млрд руб), Транснефти (94.8 млрд), Татнефти (64.5 млрд), Башнефти (35.5 млрд), Газпромнефти (57.7 млрд), Роснефти (190.4 млрд) и Сургутнефтегаза (34.7 млрд) среди компаний с выплатами свыше 30 млрд.
Около 570 млрд руб должно поступить в следующий месяц по сравнению с 1.1 трлн с мая по июнь 2023. Однако, физлица могут замкнуть на себя меньше 50 млрд руб, т.к. в выше представленных компаниях доля физлиц незначительная.
Стратегия дивидендного кенгуру уже не актуальна, т.е ближайшие выплаты идут достаточно плотно. Это стратегия, когда спекулянты «засаживаются» в акции за несколько недель до дивидендной отсечки, далее при закрытии дивгэпа на 70-100% «выпрыгивают» из эмитентов и лезут в другие дивидендные акции до отсечки.
Это было хорошо заметно, когда Сбер закрыл дивгэп еще до выплаты дивов и спекулянты начали разгонять Лукойл, а далее Татнефть и Роснефть.
Высокоскоростное закрытие «жирного» дивгэпа и синхронное раллирование в перспективных акциях по выплате дивидендов бывает очень редко, почти никогда. Так что в этом году спекулянтам повезло, т.к. некоторые успели «прокатиться» на нескольких дивидендных историях.
То, что произошло за последние 12 месяцев есть следствие уникальных условий в первом полугодии 2022, когда на экстремально дорогом сырье и неотключенном маржинальном европейском энергетическом рынке российские компании генерировали сверхприбыли.
Свыше 3.1 трлн дивов заплатил нефтегазовый сектор (свыше ¾ от общерыночных дивов). С учетом Сбера доля свыше 90%. Перспектива дивов напрямую упирается в эффективность и маржинальность экспортеров.
Ранее я подробно описывал причины, по которым нелепо ожидать высокой эффективности нефтегазовых компаний, как минимум, в 2023 году, поэтому база под дивиденды будет паршивой.
В целом, по оптимистичному сценарию я ожидаю просаживание дивов минимум в три раза по нефтегазу до 1 трлн руб по всем компаниям, где Газпром точно вылетает.
Дивы являлись одной из фундаментальных причин роста рынка, теперь этот фактор сходит на нет, а негатив будет усилен ростом дифференциала между дивдоходностью и ставками по облигациям и депозитам.
О ловушке ФРС. Устойчивость рынков (попытка обновления максимумов при всех проблемах) и относительная устойчивость экономики создает ложное убеждение, что ужесточение финансовых условий создает некую изолированность от структурных макрофинансовых процессов, когда удастся одновременно избежать рецессию и победить инфляцию.
Иначе говоря, рост ставки ФРС при отсутствии видимых негативных процессов в экономике и на финансовых рынках создает представление о том, что все худшее успешно и виртуозно обошли. Конечно же, это не так.
Ведущие инвестиционные фонды пытаются манипулировать ожиданиями инвест-сообщества через генерацию нарративов об исключительности условий, когда «экономика стала другой и сейчас точно все будет иначе», приводят достаточно правдоподобные тезисы о факторах ИИ и цифрового профиля экономики, когда мера воздействия и трансмиссия ДКП существенно изменились.
Примерно в той же стратегии инвест-гуру и инвестфонды действовали в 2020, когда также говорили, что «экономика стала другой и сейчас точно все будет иначе», мотивируя убеждение, что 7.5 трлн влитых от ведущих Центробанков мира за полгода не создадут дисбалансов на финрынка и инфляционного давления.
Казалось бы, с чего могут возникнуть проблемы, если уровень развития и емкость финсистемы настолько высоки, что поглотят любой объем ликвидности? Оказалось нет, физические и экономические законы обойти не удастся. Проблемы возникнут и еще как!
Инерция мышления и отсутствие базовых фундаментальных знаний создает искаженное представление о процессах.
Действительно, когда влили 7.5 трлн, а инфляция никак не отреагировала (первый инфляционный импульс появился спустя год после монетарных экспериментов) может создаться впечатление, что «наступила новая реальность». Импульс есть – эффекта нет, но все дело в инерции и скорости трансмиссии ДКП в реальную экономику. Эти процессы динамические, а взаимосвязи постоянно меняются.
Также будет и сейчас. Чувствительные ставки выше 4% появились лишь в ноябре 2022. Процесс поражения экономики и финсистемы не может быть быстрым, т.к. рефинансирование существующего долга и заимствования в рамках приращения нового долга идут постепенно, за исключением тех случаев, когда ставки плавающие.
С июня по декабрь 2023 по предварительным расчетам на рефинансирование и новые займы может уйти около 7 трлн долга сроком обращения свыше одного года и еще свыше 3 трлн краткосрочного долга.
Только в 2023 году сверх расходы по процентным платежам могут превысить 800 млрд долл для заемщиков в долларовой финансовой системе относительно расходов в 4 кв 2021.
ФРС опоздала на 1.5 года в инфляционной проблеме в 2022, поддерживая неадекватно мягкую ДКП, и есть все основания полагать, что опоздает и в этот раз, но с полностью инверсным поведением, провоцируя критические долговые проблемы и кризис в экономике. Иллюзия устойчивости - она такая, коварная.
Иначе говоря, рост ставки ФРС при отсутствии видимых негативных процессов в экономике и на финансовых рынках создает представление о том, что все худшее успешно и виртуозно обошли. Конечно же, это не так.
Ведущие инвестиционные фонды пытаются манипулировать ожиданиями инвест-сообщества через генерацию нарративов об исключительности условий, когда «экономика стала другой и сейчас точно все будет иначе», приводят достаточно правдоподобные тезисы о факторах ИИ и цифрового профиля экономики, когда мера воздействия и трансмиссия ДКП существенно изменились.
Примерно в той же стратегии инвест-гуру и инвестфонды действовали в 2020, когда также говорили, что «экономика стала другой и сейчас точно все будет иначе», мотивируя убеждение, что 7.5 трлн влитых от ведущих Центробанков мира за полгода не создадут дисбалансов на финрынка и инфляционного давления.
Казалось бы, с чего могут возникнуть проблемы, если уровень развития и емкость финсистемы настолько высоки, что поглотят любой объем ликвидности? Оказалось нет, физические и экономические законы обойти не удастся. Проблемы возникнут и еще как!
Инерция мышления и отсутствие базовых фундаментальных знаний создает искаженное представление о процессах.
Действительно, когда влили 7.5 трлн, а инфляция никак не отреагировала (первый инфляционный импульс появился спустя год после монетарных экспериментов) может создаться впечатление, что «наступила новая реальность». Импульс есть – эффекта нет, но все дело в инерции и скорости трансмиссии ДКП в реальную экономику. Эти процессы динамические, а взаимосвязи постоянно меняются.
Также будет и сейчас. Чувствительные ставки выше 4% появились лишь в ноябре 2022. Процесс поражения экономики и финсистемы не может быть быстрым, т.к. рефинансирование существующего долга и заимствования в рамках приращения нового долга идут постепенно, за исключением тех случаев, когда ставки плавающие.
С июня по декабрь 2023 по предварительным расчетам на рефинансирование и новые займы может уйти около 7 трлн долга сроком обращения свыше одного года и еще свыше 3 трлн краткосрочного долга.
Только в 2023 году сверх расходы по процентным платежам могут превысить 800 млрд долл для заемщиков в долларовой финансовой системе относительно расходов в 4 кв 2021.
ФРС опоздала на 1.5 года в инфляционной проблеме в 2022, поддерживая неадекватно мягкую ДКП, и есть все основания полагать, что опоздает и в этот раз, но с полностью инверсным поведением, провоцируя критические долговые проблемы и кризис в экономике. Иллюзия устойчивости - она такая, коварная.
России удалось сохранить экспорт нефти в физическом выражении после санкций. Экспорт российской сырой нефти (по трубе и танкерами по всем направлением) вырос на 0.4% в 2022 (с 5.27 млн баррелей в сутки до 5.29 мб/д) согласно обновленным данным BP. Прирост символически, но важен сам факт стабилизации экспортных рынков.
Тут важна структура. Основным рынком сбыта сырой нефти осталась Европа, доля которой составила 44.2% в 2022 по сравнению с 52.6%. Это эффект инерции, т.к. отключение России от европейского энергетического рынка шло постепенно и лишь в декабре 2022 поставки обнулились (танкерами), сохраняя при это трубопроводный экспорт и рынок в Турции.
В 2023 ситуация совершенно иная и доля Европы опустилась примерно в 3.5 раза (13-15%) за счет Турции, Болгарии и Венгрии.
Вторым по значимости рынком сбыта в 2022 был Китай, занимая долю в 32.6% по сравнению с 30.2% в 2021. Сейчас Китай занимает первое место по поставкам (танкеры + трубопроводный экспорт).
На третьем месте Индия, существенно нарастив долю с 1.7 до 14%. Страны СНГ занимают 6%, сохраняя долю с 2021. В страны дальнего зарубежья экспорт российской сырой нефти занимает долю в 94%.
Все прочие регионы в 2022 занимали символическую долю в 3.3%. В США доля сократилась с 3.8% до 0.4% за счет поставок в 1 кв 2022, т.к. с апреля 2022 экспорт обнулился. Был существенно сокращен японский рынок с 1.7% (в 2021 доля была наравне с Индией) до 0.7%.
Прочий азиатский регион сократил долю в экспорте вдвое с 3.8 до 1.9%, а Центральная и Южная Америка стабильна с околонулевой долей в 0.27%.
Нет оперативных данных за 2023 по структуре экспорта сырой нефти из России (танкерами и трубопроводным способом). По предварительным расчетам, в 2023 свыше 93% экспорта нефти в страны дальнего зарубежья (исключая СНГ) идет в Китай, Индию и Турцию.
Доля России в мировом экспорте сырой нефти снизилась незначительно с 12.8 до 12.4%.
Физический объем удалось сохранить, однако рентабельность значительно снизилась (дисконты, логистические, страховые и финансовые издержки).
Тут важна структура. Основным рынком сбыта сырой нефти осталась Европа, доля которой составила 44.2% в 2022 по сравнению с 52.6%. Это эффект инерции, т.к. отключение России от европейского энергетического рынка шло постепенно и лишь в декабре 2022 поставки обнулились (танкерами), сохраняя при это трубопроводный экспорт и рынок в Турции.
В 2023 ситуация совершенно иная и доля Европы опустилась примерно в 3.5 раза (13-15%) за счет Турции, Болгарии и Венгрии.
Вторым по значимости рынком сбыта в 2022 был Китай, занимая долю в 32.6% по сравнению с 30.2% в 2021. Сейчас Китай занимает первое место по поставкам (танкеры + трубопроводный экспорт).
На третьем месте Индия, существенно нарастив долю с 1.7 до 14%. Страны СНГ занимают 6%, сохраняя долю с 2021. В страны дальнего зарубежья экспорт российской сырой нефти занимает долю в 94%.
Все прочие регионы в 2022 занимали символическую долю в 3.3%. В США доля сократилась с 3.8% до 0.4% за счет поставок в 1 кв 2022, т.к. с апреля 2022 экспорт обнулился. Был существенно сокращен японский рынок с 1.7% (в 2021 доля была наравне с Индией) до 0.7%.
Прочий азиатский регион сократил долю в экспорте вдвое с 3.8 до 1.9%, а Центральная и Южная Америка стабильна с околонулевой долей в 0.27%.
Нет оперативных данных за 2023 по структуре экспорта сырой нефти из России (танкерами и трубопроводным способом). По предварительным расчетам, в 2023 свыше 93% экспорта нефти в страны дальнего зарубежья (исключая СНГ) идет в Китай, Индию и Турцию.
Доля России в мировом экспорте сырой нефти снизилась незначительно с 12.8 до 12.4%.
Физический объем удалось сохранить, однако рентабельность значительно снизилась (дисконты, логистические, страховые и финансовые издержки).
Ситуация с экспортом нефтепродуктов из России заметно сложнее – падение на 10.5% г/г в 2022 с 2.82 до 2.52 млн баррелей в день (экспорт сырой нефти вырос на 0.4% г/г).
Доля России в мировом экспорте нефтепродуктов снизилась с 11.5 до 10.1% по данным BP.
Реальная мировая доля выше, т.к. в данных учитывается реэкспорт. Россия занимает второе месте в мире по экспорту нефтепродуктов (2.52 мб/д), уступая США (5.1 мб/д), но опережая ОАЭ (1.79 мб/д) и Саудовскую Аравию (1.48 мб/д).
Проблема нефтепродуктов в том, что они не нужны ни Китаю, ни Индии, по крайней мере, на данный момент, а для России – это две страны, являющиеся ведущим стабилизатором.
В 2021 Китай и Индия занимали 3.8% в структуре поставок российских нефтепродуктов, а в 2022 доля выросла до 13.4%.
Основным рынком сбыта нефтепродуктов из России является Европа, занимая долю в 54% в 2021, и нарастив долю до 60.7% в 2022! С февраля 2023 Европа практически обнулила поставки нефтепродуктов из России, за исключением Турции и некоторых южно-европейских стран.
По предварительным сведениям, в 2023 Европа существенно нарастила поставки из Северной Африки и Ближнего Востока, нефтепродукты в которых являются российскими, используя теневую торговлю и реэкспорт с очень большими скидками 20-35%.
В 2022 поставки российских нефтепродуктов в Ближний Восток и Северную Африку занимали долю 7.3% по сравнению с 9.4% в 2021, т.е. эта схема заработала только в 2023 после введения эмбарго.
Значительно снизилась доля США (с 16.1% в 2021 до 4.9% в 2022), однако с апреля 2022 торговля с Россией прекращена и остается нулевой в 2023, поэтому текущая доля США равна нулю.
Южная и Центральная Америка стабильны – рост доли с 2.4 до 2.9%. Стран СНГ нарастили долю с 3.4 до 4.5%, а прочие страны Азии, за исключением Китая и Индии снизили долю с 10.8% до 6.5% за счет Кореи и Сингапура.
За первое полугодие 2023 экспорт нефтепродуктов мог упасть на 25% к 2021 в физическом выражении, а основным рынком сбыта, вероятно, являются Африка и Ближний Восток с очень большими скидками.
Доля России в мировом экспорте нефтепродуктов снизилась с 11.5 до 10.1% по данным BP.
Реальная мировая доля выше, т.к. в данных учитывается реэкспорт. Россия занимает второе месте в мире по экспорту нефтепродуктов (2.52 мб/д), уступая США (5.1 мб/д), но опережая ОАЭ (1.79 мб/д) и Саудовскую Аравию (1.48 мб/д).
Проблема нефтепродуктов в том, что они не нужны ни Китаю, ни Индии, по крайней мере, на данный момент, а для России – это две страны, являющиеся ведущим стабилизатором.
В 2021 Китай и Индия занимали 3.8% в структуре поставок российских нефтепродуктов, а в 2022 доля выросла до 13.4%.
Основным рынком сбыта нефтепродуктов из России является Европа, занимая долю в 54% в 2021, и нарастив долю до 60.7% в 2022! С февраля 2023 Европа практически обнулила поставки нефтепродуктов из России, за исключением Турции и некоторых южно-европейских стран.
По предварительным сведениям, в 2023 Европа существенно нарастила поставки из Северной Африки и Ближнего Востока, нефтепродукты в которых являются российскими, используя теневую торговлю и реэкспорт с очень большими скидками 20-35%.
В 2022 поставки российских нефтепродуктов в Ближний Восток и Северную Африку занимали долю 7.3% по сравнению с 9.4% в 2021, т.е. эта схема заработала только в 2023 после введения эмбарго.
Значительно снизилась доля США (с 16.1% в 2021 до 4.9% в 2022), однако с апреля 2022 торговля с Россией прекращена и остается нулевой в 2023, поэтому текущая доля США равна нулю.
Южная и Центральная Америка стабильны – рост доли с 2.4 до 2.9%. Стран СНГ нарастили долю с 3.4 до 4.5%, а прочие страны Азии, за исключением Китая и Индии снизили долю с 10.8% до 6.5% за счет Кореи и Сингапура.
За первое полугодие 2023 экспорт нефтепродуктов мог упасть на 25% к 2021 в физическом выражении, а основным рынком сбыта, вероятно, являются Африка и Ближний Восток с очень большими скидками.
Трубопроводный экспорт газа в России в удручающем состоянии после закрытия европейского направления. До санкций в Европу шло почти 83% от всего трубопроводного экспорта России, а совокупный объем экспорта с учетом стран СНГ превышал 200 млрд куб.м.
В 2022 году экспорт трубопроводного газа упал на 38% г/г- рекордное снижение за всю историю, даже охватывая период СССР.
Россия поставляет трубопроводный газ лишь по трем направлениям: Европа, СНГ и Китай. Емкость рынка СНГ составляет 25-30 млрд, где основным потребителем является Белоруссия, импортируя 18-20 млрд кубов.
Учитывая слабость и низкую емкость экономики стран СНГ, потенциала роста здесь не предвидится. В 2022 году экспорт газа даже снизился на 6.5% с 27.1 до 25.3 млрд куб.м.
В страны Европы с учетом Турции в 2021 году поставили 167 млрд куб.м, а в 2022 экспорт рухнул вдвое до 85.4 млрд куб.м В 2023 будет снижение примерно до 50 млрд куб.м, где Турция перехватит около 20 млрд кубов с перспективой дальнейшего ухудшения до 40 млрд куб.м в 2024.
Потери в 2023 оцениваются в 115-120 млрд кубов относительно 2021. Эти потери не перекрыть ничем. Текущие поставки российского трубопроводного газа в Китай оцениваются в 15.5 млрд куб.м, что в 1.5 раза выше 2021 (BP данные чуть занижает по Китаю). В 2023 поставки могут быть увеличены до 20-22 млрд куб.м, т.е. относительно 2021 прирост чуть более 10 млрд кубов по сравнению с дырой в 120 млрд куб.м в Европе и очень слабого рынка СНГ.
Фактор Китая – это компенсация не более 10% европейских потерь по физическим поставкам в среднесрочной перспективе. Смотреть слишком далеко сейчас нерационально, т.к. Сила Сибири 2 пока в неопределенном состоянии из-за нежелания Китая инвестировать.
Плюс к этому поставки идут сильно вне рынка – по данным китайской таможни среднегодовая цена в 2022 была около 260 долл за 1000 кубов, что в несколько раз ниже европейской цены. Поставки в СНГ также сильно вне рынка, т.к. основной клиент – это Белоруссия с особыми условиями, да и Турция тоже – вне рынка (скидки и отсрочки платежей).
В 2022 году экспорт трубопроводного газа упал на 38% г/г- рекордное снижение за всю историю, даже охватывая период СССР.
Россия поставляет трубопроводный газ лишь по трем направлениям: Европа, СНГ и Китай. Емкость рынка СНГ составляет 25-30 млрд, где основным потребителем является Белоруссия, импортируя 18-20 млрд кубов.
Учитывая слабость и низкую емкость экономики стран СНГ, потенциала роста здесь не предвидится. В 2022 году экспорт газа даже снизился на 6.5% с 27.1 до 25.3 млрд куб.м.
В страны Европы с учетом Турции в 2021 году поставили 167 млрд куб.м, а в 2022 экспорт рухнул вдвое до 85.4 млрд куб.м В 2023 будет снижение примерно до 50 млрд куб.м, где Турция перехватит около 20 млрд кубов с перспективой дальнейшего ухудшения до 40 млрд куб.м в 2024.
Потери в 2023 оцениваются в 115-120 млрд кубов относительно 2021. Эти потери не перекрыть ничем. Текущие поставки российского трубопроводного газа в Китай оцениваются в 15.5 млрд куб.м, что в 1.5 раза выше 2021 (BP данные чуть занижает по Китаю). В 2023 поставки могут быть увеличены до 20-22 млрд куб.м, т.е. относительно 2021 прирост чуть более 10 млрд кубов по сравнению с дырой в 120 млрд куб.м в Европе и очень слабого рынка СНГ.
Фактор Китая – это компенсация не более 10% европейских потерь по физическим поставкам в среднесрочной перспективе. Смотреть слишком далеко сейчас нерационально, т.к. Сила Сибири 2 пока в неопределенном состоянии из-за нежелания Китая инвестировать.
Плюс к этому поставки идут сильно вне рынка – по данным китайской таможни среднегодовая цена в 2022 была около 260 долл за 1000 кубов, что в несколько раз ниже европейской цены. Поставки в СНГ также сильно вне рынка, т.к. основной клиент – это Белоруссия с особыми условиями, да и Турция тоже – вне рынка (скидки и отсрочки платежей).
России удалось сохранить экспорт СПГ при потере трубопроводного экспорта газа. Экспорт СПГ в 2022 году (40.2 млрд куб.м) был сопоставим с 2021 (39.6 млрд куб.м) по данным BP. Данные могут незначительно расходится с официальной статистикой, т.к. методология расчета несколько отличается.
Россия в 2022 занимает четвертое место в мире по экспорту СПГ, уступая Катару (114.1 млрд куб.м), Австралии (112.3 млрд куб.м) и США (104.3 млрд). Общемировая доля немного снизилась с 7.7 до 7.4%.
В 2022 общемировые внешнеторговые потоки СПГ составили 542.4 млрд куб.м – плюс 5.1% г/г.
Почти половина российского экспорта СПГ идет в Европу, причем в сравнении с 2021 поставки даже выросли с 17.4 до 19.6 млрд куб.м. Доля России на европейском рынке СПГ снизилась с 16.1 до 11.5%, т.к. Европа активно замещала потери трубопроводного газа через СПГ, основным поставщиком которого стали США.
Россия занимает третье место в Европе по поставкам СПГ после США (72.1 млрд куб.м) и Катара (28 млрд куб.м), а ближайший конкурент России - Алжир с поставками 13.4 млрд куб.м за год.
В 2021 доля США на европейском рынке СПГ была 28.5%, а стала 42.4%. За 2022 год Европа нарастила поставки СПГ с 108.2 до 170.2 млрд куб.м (+57% или плюс 62 млрд кубов). В структуре прироста поставок за 2022 вклад США составляет почти 68% (42 млрд из 62 млрд куб.м общего прироста).
Также поставки СПГ в Европу увеличили Катар на 5.5 млрд, Египет на 4 млрд и Норвегия на 3.5 млрд куб.м.
Российский трубопроводный экспорт в Европу снизился на 81.6 млрд, поэтому СПГ компенсировал свыше ¾ от потерь. Из Азейрбайджана, Ирана, Алжира и Ливии трубопроводный импорт газа в Европу почти не изменился, а из Норвегии вырос на 4 млрд. Остальное было компенсировано через снижение потребления.
Сейчас в Европе, в целом, профицит газа, т.к. потребление существенно снизилось – в среднем на 20-22% в сравнении с 2021, т.е. буквально за год через наращивание поставок СПГ и через сокращение потребления Европе удалось полностью закрывать газовую проблему с Россией.
Россия в 2022 занимает четвертое место в мире по экспорту СПГ, уступая Катару (114.1 млрд куб.м), Австралии (112.3 млрд куб.м) и США (104.3 млрд). Общемировая доля немного снизилась с 7.7 до 7.4%.
В 2022 общемировые внешнеторговые потоки СПГ составили 542.4 млрд куб.м – плюс 5.1% г/г.
Почти половина российского экспорта СПГ идет в Европу, причем в сравнении с 2021 поставки даже выросли с 17.4 до 19.6 млрд куб.м. Доля России на европейском рынке СПГ снизилась с 16.1 до 11.5%, т.к. Европа активно замещала потери трубопроводного газа через СПГ, основным поставщиком которого стали США.
Россия занимает третье место в Европе по поставкам СПГ после США (72.1 млрд куб.м) и Катара (28 млрд куб.м), а ближайший конкурент России - Алжир с поставками 13.4 млрд куб.м за год.
В 2021 доля США на европейском рынке СПГ была 28.5%, а стала 42.4%. За 2022 год Европа нарастила поставки СПГ с 108.2 до 170.2 млрд куб.м (+57% или плюс 62 млрд кубов). В структуре прироста поставок за 2022 вклад США составляет почти 68% (42 млрд из 62 млрд куб.м общего прироста).
Также поставки СПГ в Европу увеличили Катар на 5.5 млрд, Египет на 4 млрд и Норвегия на 3.5 млрд куб.м.
Российский трубопроводный экспорт в Европу снизился на 81.6 млрд, поэтому СПГ компенсировал свыше ¾ от потерь. Из Азейрбайджана, Ирана, Алжира и Ливии трубопроводный импорт газа в Европу почти не изменился, а из Норвегии вырос на 4 млрд. Остальное было компенсировано через снижение потребления.
Сейчас в Европе, в целом, профицит газа, т.к. потребление существенно снизилось – в среднем на 20-22% в сравнении с 2021, т.е. буквально за год через наращивание поставок СПГ и через сокращение потребления Европе удалось полностью закрывать газовую проблему с Россией.
Сильные данные по промпроизводству в России, которое выросло на 7% г/г, однако дело не только в эффекте базы прошлого года, когда как раз формировалось локальное дно производства.
Май 2023 стал лучшим в современной истории России в сравнении с аналогичным месяцем в любой год до 2023, по крайней мере, с момента распада СССР и перехода на новую методологию расчета.
Относительно предыдущего максимума в мае 2021 промпроизводство в этом году выросло на 4.2%, а в сравнении с маем 2019 – рост на 8.5%. За январь-май 2023 рост на 1.7%, в сравнении с январем-маем 2021 прирост на 3.7% и существенное приращение на 7% к первым пяти месяцам 2019.
По данным Росстата – за январь-май 2023 было показано лучшее начало года за весь период ведения статистики. Столь положительный результат в полной мере обеспечен обрабатывающей промышленностью.
Обрабатывающее производство выросло на 12.6% г/г, плюс 8.3% к маю 2021 и значительный рост на 17.6% к маю 2019.
За январь-май 2023 рост на 4.6% г/г, плюс 6% к 2021 и ощутимый рост на 15.3% к 2019.
В данный момент фиксируется V-образная траектория восстановления обрабатывающего производства, где основной генерирующий положительный импульс был получен в начале 2023. В декабре 2022 обработка была минус 5.9% г/г, далее минус 2.5%, минус 1.3%, в марте же вышли в плюс 6.1%, 7.8% в апреле и рост на 12.6% г/г в мае 2023.
За последние 12 месяцев обработка еще не вышла на исторический максимум, установленный в феврале 2022 (нужно еще вырасти на 0.6%), однако помесячная динамика с устранением сезонного эффекта уже на максимуме.
Все прочие компоненты производящей экономики показывают слабые результаты. Добыча растет на 2% г/г, однако при падении добычи газа на 20% подобный рост выглядит сомнительным (Росстат не раскрывает данные по нефти).
Обеспечение электроэнергией, газом и паром стагнирует с января 2022 с небольшом нисходящей траекторией – в мае минус 1%.
Серьезно падает водоснабжение, водоотведение, вывоз мусора и утилизация отходов – минус 6.3% г/г, но выше 2019 на 4.7%.
Май 2023 стал лучшим в современной истории России в сравнении с аналогичным месяцем в любой год до 2023, по крайней мере, с момента распада СССР и перехода на новую методологию расчета.
Относительно предыдущего максимума в мае 2021 промпроизводство в этом году выросло на 4.2%, а в сравнении с маем 2019 – рост на 8.5%. За январь-май 2023 рост на 1.7%, в сравнении с январем-маем 2021 прирост на 3.7% и существенное приращение на 7% к первым пяти месяцам 2019.
По данным Росстата – за январь-май 2023 было показано лучшее начало года за весь период ведения статистики. Столь положительный результат в полной мере обеспечен обрабатывающей промышленностью.
Обрабатывающее производство выросло на 12.6% г/г, плюс 8.3% к маю 2021 и значительный рост на 17.6% к маю 2019.
За январь-май 2023 рост на 4.6% г/г, плюс 6% к 2021 и ощутимый рост на 15.3% к 2019.
В данный момент фиксируется V-образная траектория восстановления обрабатывающего производства, где основной генерирующий положительный импульс был получен в начале 2023. В декабре 2022 обработка была минус 5.9% г/г, далее минус 2.5%, минус 1.3%, в марте же вышли в плюс 6.1%, 7.8% в апреле и рост на 12.6% г/г в мае 2023.
За последние 12 месяцев обработка еще не вышла на исторический максимум, установленный в феврале 2022 (нужно еще вырасти на 0.6%), однако помесячная динамика с устранением сезонного эффекта уже на максимуме.
Все прочие компоненты производящей экономики показывают слабые результаты. Добыча растет на 2% г/г, однако при падении добычи газа на 20% подобный рост выглядит сомнительным (Росстат не раскрывает данные по нефти).
Обеспечение электроэнергией, газом и паром стагнирует с января 2022 с небольшом нисходящей траекторией – в мае минус 1%.
Серьезно падает водоснабжение, водоотведение, вывоз мусора и утилизация отходов – минус 6.3% г/г, но выше 2019 на 4.7%.
Обрабатывающее производство в России обновляет рекорды, а основной положительный импульс был сформирован в начале 2023.
Для того, чтобы лучше понимать источник роста лучше сравнивать январь-май 2023 с аналогичным периодом в 2021 или даже лучше в 2019, чтобы исключить эффект постковидного восстановления в 2021, когда отрасли росли неравномерно.
Иначе могут быть сильные искажения восприятия статистики. Например, производство автотранспортных средств увеличилось в мае 2023 на 86% г/г, но год назад производство было фактически остановлено из-за критического разрыва цепочек снабжения.
Практически все автозаводы брали вынужденный перерыв для пополнения складских запасов и для реконфигурации цепочек снабжения и выстраивания новой сети контрагентов в Азии, а иностранные автопроизводители массово ушли из России.
В сравнении с 2021 и 2019 производство автотранспортных средств почти вдвое ниже, поэтому для полного восстановления нужно произвести еще удвоение, хотя, справедливости ради, производство авто стало «отскребаться» от дна и выходить на относительно приемлемые темпы работа конвейера, прежде всего, по российским авто.
В сравнении к 2019 году за январь-май 2023 рост свыше 20% в следующих отраслях:
• Производство текстильных изделий – 21.5%
• Предоставление услуг в области добычи полезных ископаемых – 23.5%
• Производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки – 24.8%
• Производство электрического оборудования – 26%
• Производство резиновых и пластмассовых изделий – 27.8%
• Производство прочих транспортных средств и оборудования (здесь бронетехника) – 35.9%
• Производство мебели – 48.7%
• Производство лекарственных средств и материалов, применяемых в медицинских целях – 58.8%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования (здесь боеприпасы) – 67.4%
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий (электроника для ВПК) – 72.3% из-за низкой базы
Основной драйвер роста – это ВПК, который начал выходить на «осязаемую» мощность в 2023.
Для того, чтобы лучше понимать источник роста лучше сравнивать январь-май 2023 с аналогичным периодом в 2021 или даже лучше в 2019, чтобы исключить эффект постковидного восстановления в 2021, когда отрасли росли неравномерно.
Иначе могут быть сильные искажения восприятия статистики. Например, производство автотранспортных средств увеличилось в мае 2023 на 86% г/г, но год назад производство было фактически остановлено из-за критического разрыва цепочек снабжения.
Практически все автозаводы брали вынужденный перерыв для пополнения складских запасов и для реконфигурации цепочек снабжения и выстраивания новой сети контрагентов в Азии, а иностранные автопроизводители массово ушли из России.
В сравнении с 2021 и 2019 производство автотранспортных средств почти вдвое ниже, поэтому для полного восстановления нужно произвести еще удвоение, хотя, справедливости ради, производство авто стало «отскребаться» от дна и выходить на относительно приемлемые темпы работа конвейера, прежде всего, по российским авто.
В сравнении к 2019 году за январь-май 2023 рост свыше 20% в следующих отраслях:
• Производство текстильных изделий – 21.5%
• Предоставление услуг в области добычи полезных ископаемых – 23.5%
• Производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки – 24.8%
• Производство электрического оборудования – 26%
• Производство резиновых и пластмассовых изделий – 27.8%
• Производство прочих транспортных средств и оборудования (здесь бронетехника) – 35.9%
• Производство мебели – 48.7%
• Производство лекарственных средств и материалов, применяемых в медицинских целях – 58.8%
• Производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования (здесь боеприпасы) – 67.4%
• Производство компьютеров, электронных и оптических изделий (электроника для ВПК) – 72.3% из-за низкой базы
Основной драйвер роста – это ВПК, который начал выходить на «осязаемую» мощность в 2023.
Экономика России вышла на докризисную траекторию. Индекс выпуска товаров по базовым видам экономической деятельности вырос на 8.6% г/г, за январь-май 2023 рост на 2.1% г/г, в сравнении к 2021 рост на 3.6% за аналогичный период, а к 2019 рост на 7.1%.
Положительный импульс обеспечивали все ключевые составляющие индекса выпуска товаров по базовым видам экономической деятельности: основной вклад внесло промышленное производство за счет обработки, в плюс выходит оптовая и розничная торговля, поддерживает высокий импульс строительство, но затухает сельское хозяйство, которое в середине 2022 было одним из стабилизаторов.
Формально, май 2023 – лучший в истории, если сравнивать данный индекс в мае с любым годом до 2023, с исключением сезонного эффекта индекс может достичь февраля 2022 в 3 кв 2023, если подобный импульс продолжится.
По скользящей средней за 12 месяцев дно было сформировано в феврале 2023, стабилизация в марте и рывок с апреля 2023. Насколько уверенным будет рывок сложно сказать, т.к. одним из драйверов роста являются гособоронзаказ и госинвестиции.
Минфин РФ, видимо, выбрал стратегию бюджетной консолидации, пытаясь удержать распухающий дефицит бюджета, урезая расходы, где больше всего может достаться национальной экономике. Если сжатие расходов реализуется, запал экономики в первом полугодии 2023 быстро сойдет на нет. Не все, конечно, но многое зависит от бюджетной политики федерального правительства.
По оценке Минэкономразвития России, в мае 2023 рост ВВП с исключением сезонного фактора составил +1.4% м/м SA после роста на +0.1% м/м SA месяцем ранее. В годовом выражении ВВП превысил уровень прошлого года на +5.4% г/г (+3.4% г/г в апреле), в том числе с учётом низкой базы. Уровень двухлетней давности превышен на +0.6% (-0.6% в апреле). Основную поддержку экономике в мае обеспечили обрабатывающие производства, оптовая торговля и строительный сектор.
Экономика России устойчива с начала 2023, однако, краткосрочный риск – сжатие госрасходов и ужесточение ДКП от ЦБ РФ.
Положительный импульс обеспечивали все ключевые составляющие индекса выпуска товаров по базовым видам экономической деятельности: основной вклад внесло промышленное производство за счет обработки, в плюс выходит оптовая и розничная торговля, поддерживает высокий импульс строительство, но затухает сельское хозяйство, которое в середине 2022 было одним из стабилизаторов.
Формально, май 2023 – лучший в истории, если сравнивать данный индекс в мае с любым годом до 2023, с исключением сезонного эффекта индекс может достичь февраля 2022 в 3 кв 2023, если подобный импульс продолжится.
По скользящей средней за 12 месяцев дно было сформировано в феврале 2023, стабилизация в марте и рывок с апреля 2023. Насколько уверенным будет рывок сложно сказать, т.к. одним из драйверов роста являются гособоронзаказ и госинвестиции.
Минфин РФ, видимо, выбрал стратегию бюджетной консолидации, пытаясь удержать распухающий дефицит бюджета, урезая расходы, где больше всего может достаться национальной экономике. Если сжатие расходов реализуется, запал экономики в первом полугодии 2023 быстро сойдет на нет. Не все, конечно, но многое зависит от бюджетной политики федерального правительства.
По оценке Минэкономразвития России, в мае 2023 рост ВВП с исключением сезонного фактора составил +1.4% м/м SA после роста на +0.1% м/м SA месяцем ранее. В годовом выражении ВВП превысил уровень прошлого года на +5.4% г/г (+3.4% г/г в апреле), в том числе с учётом низкой базы. Уровень двухлетней давности превышен на +0.6% (-0.6% в апреле). Основную поддержку экономике в мае обеспечили обрабатывающие производства, оптовая торговля и строительный сектор.
Экономика России устойчива с начала 2023, однако, краткосрочный риск – сжатие госрасходов и ужесточение ДКП от ЦБ РФ.