Следите за руками: как легализовать пирамиду Понци

Вырастив из биткоина огромный пузырь, инвестсообщество США собирается монетизировать свои накопления и выйти в кеш за счет пенсионных фондов. Крупнейшие в мире инвестиционные компании BlackRock и Fidelity одна за другой собирались запустить биржевые фонды (exchange traded fund, ETF) на биткоин. ETF — популярный инструмент на западных биржах, его ценную бумагу (пай) легко купить через обычный биржевой терминал. Тысячи различных ETF на инструменты, которые сложно секьюритизировать: нефть, золото, биржевые и облигационные индексы, недвижимость и массу других зачатую абстрактных вещей, ― торгуются на биржах. ETF — это возможность привести к общему стандарту ценной бумаги на первый взгляд несекьюритизируемые и нестандартизируемые активы.

Через запуск этих ETF снимется последний барьер, ограничивающий приток активов из триллионных пенсионных и взаимных фондов на крипторынок.

Дело в том, что запуск спотового ETF на биткоин сам по себе институализирует криптовалюту.

Такая двоякая ситуация в целом отражает отношение к биткоину не только в США, но и во всем мире. Его опасаются официальные власти, но к нему крайне благосклонны элиты и крупный транснациональный бизнес, который ценит в криптовалютах две важные особенности. Первая — ликвидность, близкая к абсолютной: подобно золоту или американскому доллару, биткоин с минимальными издержками можно обменять на валюту любой страны мира. Но в отличие от золота или доллара у биткоина нет физической сущности — он полностью виртуален, это лишь записи на счетах.

Второе важное свойство криптовалют — «офшорность». Все расчеты децентрализованы и конфиденциальны. Нет сервера или банка, который вел бы расчеты и осуществлял бы контроль над всеми транзакциями в криптовалюте. Клиринг рассеян между тысячами компьютеров по всему миру. Такая децентрализация делает невозможным контроль (хотя бы декларативный) за расчетами в биткоине, что синонимично обходу действующих налоговых, антиотмывочных и других надзорных финансовых режимов во всех странах. Биткоин находится вне юрисдикции какого-либо государства, что в условиях мировой борьбы с офшорами ценится многими владельцами каптала, а вместе с ними нелегальными торговцами оружием, наркотиками и институтами, желающими (порой вынужденно) находиться вне правового поля какой-то страны. Поэтому таким странам, как Северная Корея или Иран, биткоин позволяет обходить установленные США санкции.

Нет ничего удивительного в том, что такие свойства криптовалют вызывают изжогу у национальных регуляторов многих стран: центральных банков, налоговых служб и силовиков. Однако действенных инструментов ограничить транзакции в криптовалютах пока нет ни у одного государства. Поэтому самые прозорливые исходят из того, что если безобразие нельзя победить, то его нужно возглавить: многие страны легализуют криптовалюты, полагаясь на добропорядочность налогоплательщиков и внешнеторговых операторов. Выбора у них все равно нет.

Биткоин как цифровая офшорная платежная система семимильными шагами проходит путь своей легализации. Хотя он и несет угрозу сложившейся мировой финансовой системе, правилам международной торговли, он удобен и имеет ряд неоспоримых преимуществ, в первую очередь для транснационального бизнеса: через криптовалюты последний окончательно отвязывается от понятия «государственная юрисдикция». Поэтому нет ничего удивительного в том, что его продвигают, внедряют, местами навязывают. Да, его стоимость виртуальна и ничем не обоснована: многие аналитики называют весь этот хайп пирамидой Понци. Ведь в отличие от доллара США за биткоином не стоит армия и флот, но, возможно, в этом и есть его преимущество: криптовалюты остаются вне политики и санкций. Создание спотового ETF приколотит американскую финансовую систему к этой валюте гвоздями. После этого запретить обращение биткоина в США станет невозможно просто по причине гигантских убытков для американских фондов, во многом и определяющих внешнюю и внутреннюю политику Штатов.

Евгений Огородников, «Эксперт»

"Объявленные в контексте саммита НАТО военные поставки едва восполняют потери, но не обеспечивают новой операции даже в июньских масштабах, оказавшихся недостаточными. Теперь Украине заново придётся убеждать Запад, что она способна победить Россию на поле боя, и если это не удастся, перелом можно будет считать состоявшимся.

Впрочем, поймём мы это самое раннее к концу года.

Повторимся, наступление ещё не закончено, ВСУ всё ещё сохраняют инициативу. Они вполне могут перебросить резервы и ударить где-нибудь ещё, например, в районе Артёмовска (Бахмута), где нет такой мощной линии нашей обороны.

Рано или поздно, однако, ход перейдёт к России. В отличие от противника мы традиционно помалкиваем о своих планах, но в середине июня на встрече с военными корреспондентами президент Путин сделал ряд намёков: возможность и масштабы нашего «контрконтрнаступления» будут зависеть от состояния ВСУ к концу оборонительной фазы операции.

Обжёгшись зимой под Угледаром, ВС РФ очень осторожны в своих наступательных действиях. Да, Украина сильно сточила свои ударные соединения об российскую оборону, но большая часть ВСУ – вполне боеспособна и в свою очередь может обороняться. Гипотетическое российское наступление на южном фронте (этакое переиздание операции «Кутузов» Курской битвы) столкнётся с теми же трудностями, что и наступление Украины: широкий фронт, плотная линия обороны, недостаток сил и средств для таких масштабов.

Пока что ВС РФ пользуются случаем, чтобы улучшить свои позиции там, где это возможно: так, в Харьковской области, откуда ВСУ оттянули части на другие участки фронта, у России за последний месяц имеются локальные успехи, есть также продвижение в пригороде Донецка – Авдеевке. В свой актив ВС РФ могут записать уничтожение украинского плацдарма в районе Антоновского моста напротив Херсона.

На той же встрече с военкорами Путин обмолвился о возможности второго похода на Киев: для него нужна ещё одна волна мобилизации. По факту потребуется увеличение воюющей группировки вдвое, и пока страна к этому не готова: под сотню новых соединений сейчас нечем оснастить по штату, и процесс подготовки займёт ещё год-другой. Тогда и пригодится реформа мобилизационной системы. Это также зависит от состояния ВСУ и объёмов западной поддержки через пару лет. Сейчас Запад продолжает действовать в парадигме управляемого прокси-конфликта: да, наш клиент не смог победить, но мы не дадим ему проиграть (читай – не дадим Путину взять Киев).

В нынешних масштабах конфликта это худо-бедно удаётся, хотя и обходится в сотни миллиардов долларов в год. Но чем дальше, тем больше Запад рискует: если ВСУ и Украина в целом начнут выдыхаться, если даже раскочегаренного западного ВПК и поставок всё более сложного вооружения окажется недостаточно для поддержания статус-кво, если ВС РФ будут усиливаться быстрее, встанет выбор: сворачивать лавочку или всё-таки вписываться самим.

Участники июльского саммита НАТО в Вильнюсе единодушны: сами мы воевать с Россией на Украине не хотим.

Но, возможно, рано или поздно придётся".

https://globalaffairs.ru/articles/ob-ozhidaniyah-i-realnosti/

"Окончательная гарантия безопасности, предоставляемая НАТО, заключается в использовании американских средств ядерного сдерживания, которые обеспечивают экономию за счет масштаба, а это означает, что поддерживать Украину вне НАТО менее рискованно, но дороже. То же самое не относится к членству в ЕС. Существуют общие выгоды - “экономия за счет масштаба” в самом широком смысле - от расширения ЕС. Но с финансовой точки зрения расходы ЕС на новых членов резко возрастают после их вступления. Именно эта схема обозначила трудный путь, пройденный новыми восточноевропейскими членами в 1990-х годах, прежде чем они начали извлекать выгоду из крупномасштабных трансфертов после вступления в 2000-х годах. Ни одна страна не выиграла больше, чем Польша, с которой Украину часто сравнивают.

Ожидается, что это обойдется в сотни миллиардов долларов, будь то прямые гранты или снижение рисков частного кредитования. Но все доступные оценки предполагают, что она будет незначительной по сравнению с обязательствами, необходимыми после окончательного вступления Украины. Прямо сейчас поддержка ЕС Украины уже существенна.

Средства вернутся подрядчикам в остальной части ЕС. Выделяя деньги на структурную перестройку и конвергенцию в Украине, ЕС тратит деньги “на себя”. Это эквивалент “кейнсианского” аргумента военно-промышленного комплекса в пользу военной помощи Украине. Это будет благом для ЕС, поскольку привлечет новые таланты и ресурсы, вызовет гигантский инвестиционный бум и стимулирует зеленый рост. Оптимисты заявляют, что присоединение Украины не следует рассматривать как издержки.

Это имеет смысл с точки зрения макроэкономического анализа, но, как и аргумент о военно-промышленном комплексе, это преуменьшает проблемы распределения, которые гораздо более драматичны в случае возможного членства Украины в ЕС. По большинству расчетов, возможное членство Украины приведет к фундаментальной перестановке в бюджете ЕС. И ни одна страна не пострадает от этого более серьезно, чем Польша, которая имеет решающее значение для отношений Европы с Украиной, а также для стратегии НАТО в Восточной Европе. Своим бойкотом экспорта украинской пшеницы Польша дала понять, насколько агрессивно она будет защищать свои секторальные экономические интересы в любых коммерческих сделках с Украиной. Таково, по крайней мере, нынешнее правительство Польши.

Если мы соберем кусочки этой головоломки, то получится не столько дорожная карта будущего Украины и ее отношений с Западом, сколько тупик.

Вариант НАТО на самом деле не был бы дешевле, потому что, если и когда Украина вступит в НАТО, возникающее в результате ухудшение отношений с Россией повлечет за собой большие дополнительные расходы на обычные вооруженные силы, чтобы избежать необходимости когда-либо приводить в действие средства ядерного сдерживания.

НАТО или, по крайней мере, безопасность должны предшествовать членству в ЕС и крупномасштабному восстановлению. По финансовым и политическим соображениям у ЕС есть все основания откладывать членство Украины как можно дольше. По соображениям безопасности США (и Берлин) предпочитают отложить вступление в НАТО на (гораздо) более поздний срок, пока исход войны не будет решен в пользу Украины. Вместо членства в НАТО они предложат обязательства по обеспечению безопасности. Но это повлечет за собой значительные объемы военной поддержки, которая требует регулярного и недвусмысленного одобрения нестабильным американским Конгрессом. Европа может предоставить финансовую помощь, но у нее нет средств для удовлетворения потребностей Украины в области безопасности".

Считает затраты и помощь Украине Адам Туз

https://adamtooze.substack.com/p/chartbook-226-membership-and-money

Обложка свежего "Эксперта"

«Несмотря на то что отношения Москвы и Нью-Дели в значительной степени базируются на историческом наследии и эмоциональной близости, символический и организационный капитал используется недостаточно. А решение Индии не поддерживать западные санкции против России продиктовано в первую очередь прагматическими соображениями.

Кроме того, страна много десятилетий встраивалась в западную корпоративную и культурную среду, и это влияние нужно учитывать. Здесь сильны общинные связи. Каждый интеллектуал — лидер своей общины, авторитет для множества людей. Такую конструкцию эксперты называют «идентичность плюс».

Индийские интеллектуалы, воспитанные на Западе, организуют многочисленные «фабрики мысли», обслуживают бизнес и органы власти, предоставляют огромное количество отчетов и рекомендаций своим заказчикам. И в этой, во многом прозападной, среде Россию не очень жалуют или просто не знают и не понимают.

Чтобы изменить сложившееся отношение и завоевать дружбу восточного партнера, надо понять природу его самобытности. «Люди там часто говорят о своей древней культуре и истории, о том, как много всего было изобретено в Индии. Страна сейчас переживает подъем национального самосознания. А идеи глобализации идут против этого течения. Причем с глобализацией индийцы ассоциируют как Запад, так и Китай, считая, что оба этих центра недооценивают важность Индии в мире и ее влияние на мировую культуру», — поясняет Солодкова.

Надо отметить, что в Индии довольно аморфная административная структура, но жесткая религиозная система. Это препятствует развитию отношений с местным обществом сверху вниз, через управленцев и политиков, — здесь необходимо менять привычный подход и развивать горизонтальное партнерство.

Кроме того, Москва способна обеспечить формальное закрепление статуса Индии как великой державы в условиях трансформации международных отношений и нарождающейся системы глобальной безопасности. Геополитический потенциал расширяющихся ШОС и БРИКС здесь очень кстати. В некотором смысле эти площадки могут стать более привлекательной альтернативой неработоспособному формату Совбеза ООН, куда так стремятся индийцы. Впрочем, Россия неоднократно заявляла о готовности поддержать вхождение Индии и в состав постоянных членов расширенного Совета Безопасности ООН.

Китай и Россия уже продемонстрировали высокую степень взаимного доверия и вместе образуют слишком большой перевес в Евразии, чтобы в Индии могли рассчитывать на баланс интересов в регионе. Поэтому страна ищет противовес и идет на сближение с США.

Но если у Москвы получится выстроить столь же продуктивные отношения с Нью-Дели, стратегический треугольник Россия — Индия — Китай позволит стабилизировать процессы на евразийском пространстве. В этом случае заокеанский партнер станет просто лишним и даже вредным с точки зрения обеспечения безопасности на континенте».

тут подробнее
Индия выстраивает независимую политику с партнерами и антагонистами, подчеркивая экономические интересы во взаимодействии с США и стремление к геополитической стабильности в Евразии
https://telegra.ph/Indijskaya-chasha-vesov-Evrazii-07-14

«Прорабатывая принятие новых механизмов двустороннего сотрудничества, Япония и НАТО, по всей видимости, пытаются сверить часы в условиях глобальной неопределённости. Неформальный клуб «Азиатско-Тихоокеанских партнёров НАТО» (Япония, Южная Корея, Австралия, Новая Зеландия) становится объектом внимания со стороны Брюсселя. Более того, в диалоге со своими «восточными» союзниками представители НАТО предпочитают поднимать проблемы не регионального, а именно глобального (по их мнению) характера. В официальном отчёте МИД Японии подчёркивается, что на протяжении 2022 г. в своих разговорах с премьер-министром Кисидой и министром иностранных дел Хаяси генеральный секретарь НАТО Столтенберг обратил особое внимание на ситуацию на Украине.

Япония, однако, ассоциирует реальные угрозы собственной безопасности не с событиями, происходящими сейчас в Восточной Европе, а с текущими и потенциально опасными действиями трёх стран-соседей: КНДР, Китая и России. В условиях беспрецедентного со времён холодной войны обострения отношений между НАТО и Россией поддержка Японией проникновения альянса в Азию направлена, с точки зрения Токио, на сдерживание географически близких «опасных» держав. Дружественные отношения Японии с Индией, Филиппинами и Сингапуром (не самыми амбициозными, но перспективными региональными игроками) создают благоприятную атмосферу для масштабного расширения военно-дипломатической активности НАТО в Индо-Тихоокеанском регионе.

Мотивированное, как уже было сказано ранее, преимущественно региональными угрозами двукратное увеличение оборонного бюджета Японии, разумеется, также расширяет перспективы сотрудничества страны с НАТО. Уже сейчас складываются совместные проекты в сфере компьютерных, аэрокосмических, судостроительных технологий. Помимо непосредственно военно-технического сотрудничества крайне важно и создание защищённых каналов коммуникации.

С виду безоблачные перспективы сближения НАТО и Японии осложняются возможной реакцией других региональных игроков на этот процесс. Дальнейшее укрепление позиций альянса (по сути – внерегионального игрока) в Индо-Тихоокеанском регионе обязательно вызовет негативную реакцию КНР, стремящейся к региональной гегемонии. Не последует удовлетворительной реакции и с российской стороны: даже неформальная экспансия НАТО вблизи восточных рубежей России может быть воспринята с опасением. Помимо этого, сближение с НАТО несёт некоторые репутационные риски для самой Японии. Пацифистский, основанный на кооперации и неагрессии международный имидж страны, строившийся десятилетиями, рискует кануть в Лету по мере укрепления связей Токио с военным альянсом НАТО. С другой стороны, ввиду общей милитаризации Индо-Тихоокеанского региона, движение на всех парах в сторону НАТО выглядит для старой американской союзницы более чем естественно.

По всей видимости, сближение Японии и НАТО является неизбежным процессом, обусловленным необходимостью укрепления собственных стратегических позиций. Не касаясь частностей, можно сказать, что от сближения выигрывают и Токио, и Брюссель. Япония, не желая ограничиваться рамками оборонного сотрудничества с США, заинтересована в дополнительных партнёрах, близких ей политически, экономически и идеологически. НАТО, в свою очередь, нуждается в создании надёжного форпоста «западного мира» в Азии».

https://globalaffairs.ru/articles/nato-i-yaponiya/

По мосту. Занудное.

1. Эта война в основном про то, кто кого сколько раз публично унизит. Атака на мост не случайно приурочена к последнему дню «Черноморской зерновой инициативы», которую все у нас называют «сделкой» — что тоже отдельный аспект пропагандистского унижения, потому что слово «сделка» в русском языке имеет вполне понятные коннотации.

Сейчас все подряд, включая самых дружественных — вот уже и Китай подключился — будут доламывать Россию на продление, несмотря ни на что. И понятно почему. Взрыв «Северных потоков» и скачки цен на газ в Европе привели к падению производства удобрений в ЕС на 30%, соответственно, упал и экспорт, и выросли цены. Для стран, которые ходят под угрозой массового голода, это означает, что несколько миллионов человек гарантированно умрут от него в этом году. И хотя по факту зерно в рамках «инициативы» идёт совсем не к ним, а к тем, кто может заплатить — это не помешает публично обвинить Россию в том, что все эти смерти случатся из-за неё. Нормальный такой фон для готовящегося саммита «Россия-Африка».

Так что, хотя нам всем, от Путина до рядового российского обывателя, вся эта «сделка» кажется откровенным надувательством, вариантов соскочить не так много. И товарищи небратья это прекрасно понимают, поэтому мост именно сегодня.

2. Им, конечно, срочно нужно было что-то для поднятия боевого духа, а то с наступом не задалось, с Вильнюсом тоже, а мост в прошлый раз хорошо зашёл, люди в Киеве у стенда селфи делать в очередь выстраивались.

Но по нашей реакции я не вижу ничего похожего на прошлогоднюю истерику. Скорее унылое «ну вот опять, блин». Выработался какой-то иммунитет, что хорошо. Но, кстати, частью реакции является «ну вот, опять проворонили». И здесь — как раз повод сказать пару слов о противодронной обороне, в продолжение вчерашнего поста. В данном случае — на воде.

Я специально ездил в Питер на Военно-морской салон с целью пообщаться со спецами по новинкам в части средств борьбы против морских дронов. Увы, в отличие от летающего беспилотия, в котором движ (из-за нацпроекта и ожидания олимпиардов денег), в водном беспилотии (и соотв антибеспилотии) всё тухло. Те же пара контор, что и всегда, плюс инициативные разработки в Севастополе — понятно почему. И это плохо, учитывая регулярные атаки. При этом защищаться от надводных беспилотников по факту _легче_, чем от летающих. Но, что называется, «кто-то должен этим заниматься».

Как сообщает создатель «Ланцетов» Александр Захаров, чтобы объехать все производственные цеха ему понадобился сигвей.

«Двести тысяч уже готовы, еще миллион на подходе».

Мало того, что производство известных дронов-камикадзе нарастили в три раза, так еще и сам «Ланцет» ожидаемо «мутировал» в свою следующую ступень развития — «Изделие-53».

Как сообщает Александр Захаров, под новый дрон была сделана новая пусковая установка, а сам БПЛА-камикадзе планируется применять в концепции «рой дронов» для ударов по групповым целям: один «Ланцет», заметивший бронетехнику или ее скопление, передает информацию остальным дронам, после чего те уничтожают цели.
@z_arhiv

Страшный сон Европы

Бесконечное число сценариев мирных договоренностей по Украине, которыми пестрит информационное пространство, свидетельствует о простом факте: на данный момент конфликт заходит в тупик, из которого непросто выбраться исключительно силовой накачкой. И окно для поиска мира открылось чуть пошире.

Дальше для обеих сторон выбор прост: либо подготовка большой войны, либо компромисс. И если в Москве, прикрываясь оборонительным сценарием на фронте, начали модернизировать вооруженные силы и раскручивать маховик ВПК, то на Западе задумались о деньгах, которые сгорают в степях Запорожья, но никак не повышают обороноспособность Альянса.

На саммите НАТО в Вильнюсе не было громких решений, и тем не менее его называют определяющим, поскольку наступила ясность в двух контекстах. Во-первых, Украина осталось без НАТО — и это важно, ведь были иные сценарии, которые не сулили ничего хорошего для мировой безопасности.

Конечно, банк нереализованных угроз Москвы и портфель с красными линиями за последние полтора года, мягко говоря, переполнились. Однако Владимир Путин красноречиво намекнул, что, собственно, саму специальную военную операцию, которой никто не ожидал ни на Востоке, ни на Западе, пришлось начать именно из-за угрозы вступления Украины в Альянс. И если быть точнее, в качестве ответа на планы превращения ближайшего соседа России в вооруженный наконечник атлантического копья. Поэтому окончательная реализация этих планов вполне могла повлечь за собой повышение ставок Москвы. И в Вашингтоне это хорошо осознавали.

Во-вторых, в Вильнюсе стало понятно, что НАТО не только не готовится к предельному ядерному сценарию, но и не хочет разворачивать большой конфликт с Россией здесь и сейчас, даже в украинском формате. Об этом свидетельствуют и в целом стабильные расходы на оборону стран — участниц Альянса, и скромные планы по расширению производства военной техники и снарядов, и отсутствие новой эскалационной риторики.

Эти данные не должны вводить в заблуждение, и заявление американского президента Джо Байдена прозрачны: для него мир возвращается в эпоху холодной войны. СВО не инициировала, а лишь ускорила процессы формирования блокового мышления. И за политической консолидацией представителей Альянса обязательно последует долгосрочная программа перестройки западного ВПК. Просто в НАТО не будут торопиться и разгонять военную промышленность для поддержки амбиций киевского режима. Заминка этих лет временная и обусловлена глубокой деградацией производственного сектора, призванного обеспечивать большие войны.

Однако выбор дальнейшей стратегии НАТО сопряжен с рядом трудностей. Сегодня Старому Свету продают старую идею о злой и опасной России, для защиты от которой необходим американский зонтик. Причем, как показал украинский конфликт, ядерного щита мало — нужно нарастить и обычные вооружения. Это новый клондайк для американского ВПК, который обязательно наварится на страхах и несамостоятельности европейских союзников.

Но перспектива конфронтации с Китаем вынуждает Вашингтон выстраивать не только оборонительную, но и наступательную стратегию НАТО, причем вне традиционной атлантической зоны. Вероятно, здесь США столкнутся с очень серьезным сопротивлением, поскольку обосновать необходимость конфронтации Европы с многополярным миром будет непросто.

Большинство европейцев сегодня хотели бы закрыть глаза и проснуться в мире стамбульских договоренностей, когда был вполне реален мирный план с существенными уступками России, с сохранением украинской государственности и экономики, без обещаний западных лидеров наказать и обрушить Российскую Федерацию. История совершает круг, но уже на иных условиях для Украины — без территорий и с потерями, которые, по некоторым оценкам, приближаются к полумиллиону человек, с миллионами навсегда покинувших страну беженцев и уничтоженной экономикой.

Тема тут