РОДИНА в наших сердцах

#Ленинград_крепость_Духа
#дневник_современника

〰️

ИСТОРИЯ НАШЕЙ СОРАТНИЦЫ

〰️

🤓идя в общественном месте, я случайно увидела кем-то забытый переходник для ноутбука. У меня как раз такой же, но уже расшатанный. Рука потянулась взять его. Внутри что-то кольнуло. Слышу внутренний голос – нельзя брать. Оставила и подумала, пусть человек вернётся и обнаружит на месте забытую вещь. Хотя внутренняя борьба была. Через час была уже в кафе, при этом пересаживалась с места на место.

Эта деталь важна для дальнейшего повествования

Когда вышла из кафе, на улице мороз, стала искать варежки.

Варежки особенные, трофейные, кожаные, им лет 30, не обманываю))) руки не мёрзнут даже в сильный мороз

Ищу, не нахожу. Возвращаюсь в кафе, бегу. Думаю, наверное, не найду, забрали. Захожу в кафе, смотрю на столик, где сидела, варежек нет. Перевожу взгляд на стойку, где изначально села, там сидят люди, и лежат мои варежки. Молниеносно в голове проносится образ переходника… Проверка… на «вшивость»…

Если бы взяла переходник, перчаток бы не было.

Придя домой, в этот же день в книге «Блокада» попался рассказ-воспоминание «Из старых записных книжек» Л. Пантелеева. ⤵️

〰️

«РАДОСТНО ВСПОМНИТЬ»

〰️

😌

е припомню, когда это было. Давно. Может быть, в октябре, а может быть, и еще раньше — в сентябре.

Я шел из Детиздата по Невскому. (Да, конечно, это было не позже сентября, если я ещё ходил в Детиздат. Потом я туда уже не ходил.) Шел по Невскому и попал в воздушную тревогу.

Завыли сирены, появились, как из-под земли, патрульные, стали заталкивать прохожих в подъезды, в подворотни, в магазины. Меня загнали в «Пассаж». И мало того, что в «Пассаж», а — в убежище, помещавшееся в подвале этого универмага. Убежище не было достроено. Не все подпорки были поставлены, ещё всюду белели стружки, пахло пиленым деревом, опилками.

Я присел на какое-то бревно. И вдруг увидел у своих ног — зарывшуюся в стружки бледно-фиолетовую ленточку хлебной карточки. Хлеб на декаду! Такие сокровища я находил только в детстве, во сне.

Протянул задрожавшую руку, незаметно поднял карточку, спрятал в карман. И потом — в течение десяти дней получал по ней хлеб. Значит, я и мои близкие съели четыре килограмма чужого хлеба. Карточка-то была рабочая, первой категории!

Как и все продовольственные карточки в то время, эта карточка была безымянная, на предъявителя. Впрочем, я особенно её не разглядывал. Хотя мог бы и должен был разглядеть!

В оправдание себе могу сказать, что уже на второй день я понял, что ем чужой хлеб. На третий день я не стал его есть, отдавал маме и Ляле.

🅰 потом… потом, чем дальше, тем больше стала грызть меня совесть.
Когда на ленточке осталось талонов граммов на восемьсот хлеба, я взял лупу и разглядел: кем выдана карточка? На круглой лиловой печати значилось:
«Местный комитет универмага „Пассаж“».

Значит, потерял карточку работник «Пассажа», какая-нибудь продавщица или кассирша.
Хлеб съели, все талончики остались в булочных, но корешок карточки я не выбрасывал. Он лежал у меня на столе — и мучил меня.

Звучит излишне громко, но я понял, что не смогу жить с этим грехом на душе. Понял, что должен искать эту женщину и отдать ей свой долг.

Четыре килограмма хлеба ни скопить, ни купить я не мог. Я стал собирать всё, что можно было собрать. Тогда ещё можно было. От каждой пайки хлеба я отрезал крохотный кусочек и сушил его. Копил по штучке печенье, конфеты, крупу, куски сахара. От всего, что удавалось достать на рынке, — тоже.

За месяц я скопил продуктов, стоимость и калорийность которых значительно превышали стоимость и калорийность четырех килограммов черного хлеба. Я считал, подсчитывал, пересчитывал, складывал, умножал… Находил какие-то коэффициенты, общие знаменатели… Одним словом, когда я отправился наконец морозным осенним днем в «Пассаж», в карман мой был засунут плотно перевязанный аппетитный пакетик граммов на 800 весом.

🤪

родолжение ⤵️

Please open Telegram to view this post