#гальваника

Синьора Гальвани сжигает голод:
остались одни глаза.
В Болонье французы.
Уже немолод, а практиковать нельзя.
Иссохнув, он смотрит на воды Комо,
и сердце язвит тоска:
так римлян античных парализованных
жалил в бассейне скат.

Лючия, что снится тебе за Стиксом?
Сбежали ученики.
Здесь только лягушки орут: убийца!
Живые проводники,
с которых вы вместе сдирали кожу,
не смевшие умирать,
пока ещё мускулы дёргать может
искусственная искра.

Соперник обласкан Наполеоном,
при кафедре и деньгах.
Гудит электрический вольтов орган,
и отнятая нога -
уже человечья, не лягушачья -
тонический ловит спазм,
И о Франкенштейне теперь судачат.

А ты и себя не спас,
Луиджи.
Не ты ли в трактате квакал
про жизнь и про новый жар,
про то, что вручаешь учёным факел,
и радуется душа?
Ты жертва.
Мы скованы общей цепью,
спинной просигналит нерв
мой, биметаллическим сжат пинцетом:
мучитель, гори в огне!

#новое

#гальваника

Синьора Гальвани сжигает голод:
остались одни глаза.
В Болонье французы.
Уже немолод, а практиковать нельзя.
Иссохнув, он смотрит на воды Комо,
и сердце язвит тоска:
так римлян античных парализованных
жалил в бассейне скат.

Лючия, что снится тебе за Стиксом?
Сбежали ученики.
Здесь только лягушки орут: убийца!
Живые проводники,
с которых вы вместе сдирали кожу,
не смевшие умирать,
пока ещё мускулы дёргать может
искусственная искра.

Соперник обласкан Наполеоном,
при кафедре и деньгах.
Гудит электрический вольтов орган,
и отнятая нога -
уже человечья, не лягушачья -
тонический ловит спазм,
И о Франкенштейне теперь судачат.

А ты и себя не спас,
Луиджи.
Не ты ли в трактате квакал
про жизнь и про новый жар,
про то, что вручаешь учёным факел,
и радуется душа?
Ты жертва.
Мы скованы общей цепью,
спинной просигналит нерв
мой, биметаллическим сжат пинцетом:
мучитель, гори в огне!

#новое