#книжная_полка
Дмитрий Мельников
Ночью из леса выходят свиньи,
свет их глазниц велик и огромен,
сладкая музыка прошлой жизни
снова им слышится в мертвом доме,
свиньи стоят, навостряя ухо,
нюхают воздух, пахнущий дымом.
Райское яблоко падает в руку,
страшно, прицельно, непоправимо
брызгает кровью, как спелый негус.
Створы печей покрывает иней.
"Завтра все рельсы завалит снегом,
печи остыли." - вздыхают свиньи.
Хряк с головою Рудольфа Хесса
молча ведет их в сторону леса,
снег окропляет рассветная слава,
воздух звенит струной,
свежие киборги слева и справа,
прямо передо мной.
21 января 2016
#дмитрий_мельников
Дмитрий Мельников
Ночью из леса выходят свиньи,
свет их глазниц велик и огромен,
сладкая музыка прошлой жизни
снова им слышится в мертвом доме,
свиньи стоят, навостряя ухо,
нюхают воздух, пахнущий дымом.
Райское яблоко падает в руку,
страшно, прицельно, непоправимо
брызгает кровью, как спелый негус.
Створы печей покрывает иней.
"Завтра все рельсы завалит снегом,
печи остыли." - вздыхают свиньи.
Хряк с головою Рудольфа Хесса
молча ведет их в сторону леса,
снег окропляет рассветная слава,
воздух звенит струной,
свежие киборги слева и справа,
прямо передо мной.
21 января 2016
#дмитрий_мельников
Sed fugit interea, fugit irreparabile tempus (Virgilio, Georgiche, III, 284)
Семь лет прошло с тех пор, как Дмитрий Мельников написал стихотворение, открывшее цикл "Кенотаф на площади Победы".
Дмитрий МЕЛЬНИКОВ
Я видел Гераклита - он спал на земле, он спал
обняв рукой автомат, бряцающий, как кимвал,
Я видел Гераклита – он спал на земле, ничей,
и ползал снег по нему, наподобие белых вшей,
и мирная жизнь приходила к нему во сне;
война лежит в основе всего, но только не на войне.
Корни в земле пускающий, как женьшень,
Гераклит говорит, что сердце мое мишень,
Гераклит говорит, что сердце мое лишь цель
для бессмертной любви, и оно превратится в цвель,
в дым, бетонный пролет, ржавый чугунный прикид,
в мост и звезду над ним,
которая говорит.
#книжная_полка #дмитрий_мельников
Семь лет прошло с тех пор, как Дмитрий Мельников написал стихотворение, открывшее цикл "Кенотаф на площади Победы".
Дмитрий МЕЛЬНИКОВ
Я видел Гераклита - он спал на земле, он спал
обняв рукой автомат, бряцающий, как кимвал,
Я видел Гераклита – он спал на земле, ничей,
и ползал снег по нему, наподобие белых вшей,
и мирная жизнь приходила к нему во сне;
война лежит в основе всего, но только не на войне.
Корни в земле пускающий, как женьшень,
Гераклит говорит, что сердце мое мишень,
Гераклит говорит, что сердце мое лишь цель
для бессмертной любви, и оно превратится в цвель,
в дым, бетонный пролет, ржавый чугунный прикид,
в мост и звезду над ним,
которая говорит.
#книжная_полка #дмитрий_мельников
#дмитрий_мельников
***
Он в трениках пришел ко мне
из вечного огня,
как хлопок не горит в огне —
загадка для меня,
он под Сауркою пропал,
не то ли на куски,
не то ли лес могилой стал
у каменной реки,
его скатилась голова
в какую-нибудь щель,
и выросла на ней трава,
и не найдешь теперь,
где на бетонный барельеф
ложится мокрый снег,
кто дрался за Донбасс, как лев,
стоят, живее всех,
в глаза любимых и родных
глядят из темноты,
и мокрый снег летит сквозь них,
как белые цветы.
***
Пусть спит там спокойно в тепле и светле,
донецкие звезды сияют во мгле
и лапником в черном тоннеле
российские сосны и ели
махнут человеку ушедшему вслед,
наверное, здесь справедливости нет,
но зреет на поле пшеница
и тенью проносится птица,
и люди сидят за накрытым столом,
и водки стакан и горбушка на нем
соленого черного хлеба,
и вечность как дом, и Россия как дом,
и наше над павшими небо.
***
Он в трениках пришел ко мне
из вечного огня,
как хлопок не горит в огне —
загадка для меня,
он под Сауркою пропал,
не то ли на куски,
не то ли лес могилой стал
у каменной реки,
его скатилась голова
в какую-нибудь щель,
и выросла на ней трава,
и не найдешь теперь,
где на бетонный барельеф
ложится мокрый снег,
кто дрался за Донбасс, как лев,
стоят, живее всех,
в глаза любимых и родных
глядят из темноты,
и мокрый снег летит сквозь них,
как белые цветы.
***
Пусть спит там спокойно в тепле и светле,
донецкие звезды сияют во мгле
и лапником в черном тоннеле
российские сосны и ели
махнут человеку ушедшему вслед,
наверное, здесь справедливости нет,
но зреет на поле пшеница
и тенью проносится птица,
и люди сидят за накрытым столом,
и водки стакан и горбушка на нем
соленого черного хлеба,
и вечность как дом, и Россия как дом,
и наше над павшими небо.
#книжная_полка сегодня у нас праздничная, потому что родился сего дня Дмитрий Мельников, русский поэт милостью Божией.
***
«Перед чем преклониться?» – спрашивают соседи
по лестничной клетке, вея одеколоном,
и я понимаю, что дело идет к беседе
сиделки с больными в доме умалишенных.
«Перед чем преклониться?» – вопрошают толстые дяди,
дамы подходят ближе, играя задом,
но не раз полежав на рыжей их благодати,
я ищу другую – без плоти и без пощады.
Мне предлагают землю, но я выбираю чаек,
предлагают воду, но я выбираю брют,
предлагают поговорить, но я выбираю молчанье,
и в молчанье творю.
свое виноградное небо, свой кованый кубок печалей,
ты потом увидишь на дне блестящий песок –
это и есть золото непревзойденных молчаний,
молчащее между строк.
***
Говори же со мной, артикулируя эго
монамурных высоток, ампира, бетона, снега,
ибо сердце Москвы колотится в глотке моей,
говори ясней,
чего же ты хочешь – плача ли, смеха,
раблезианства, небытия?
говори же скорей, я узнал в тебе человека
дождя.
Как в шестьдесят седьмом,
на родничке моем,
слушай рукою пульс,
слушай рукою грусть,
положи мне руку на грудь, я боюсь
уснуть.
Это я кричу наобум в твою заречную прану,
в кану, в капернаум, в голубую доминикану.
Красные гиганты, белые карлики, нейтронные розы,
мертвые ласточки, чудовищные морозы,
и на всем пространстве – ни Бога, ни человека,
только черный космос артикулирует эхо.
***
В круге первом имени клары це
на столе под лампами в литотделе
с желтыми простынками на лице
рифмачи, которых уже отпели,
сохраняют вечный нейтралитет,
только я, которому смерти мало,
чувствую холодный зеленый свет,
медленно струящийся по сусалам,
и никто не знает, где я сейчас
ничего не знаю про Новый Год
и о чем мой смертный двойник для вас
плачет и поет, плачет и поет.
***
Ты слишком долго вдыхала кровавый туман,
кости персидской княжны выступают из ила,
скифские звери бегут в половецкий стан,
и на ерик выходит тот, кого ты любила.
Серым волком становится тень, человеком – волк,
и плывет по реке, и глядит и не наглядится
в эту снежную мглу, где взрывая белый песок,
выбегает на берег и нюхает воздух волчица.
***
Старуха-птица и над нею – мгла
от правого до левого крыла.
Как будто эта птица обладает
разумной человеческой душой,
но больше ни о ком не вспоминает,
смотря, как чайки кружат над баржой,
смотря, как люди ходят сквозь лесок,
как ящерица трогает песок
холодной синей ручкой, и как нить
простоволосой блещет паутины,
и как её выводят из машины,
чтобы водою волжскою умыть,
и на мгновенье ветер сносит тучи
и лик старухи озаряет луч и
ей видно, что глаза её полны
безумной ледяной голубизны,
и чайка в небе бьется и кричит,
и у воды в кровавой власянице
стоит царевич и пеняет птице
на то, что горло у него болит.
***
Я хожу вдоль темного берега, у пылающей купины,
право слово, я тоже дерево, но растущее из стены,
я пророс пятистенок века, я поднялся выше конька,
в моих жилах не кровь, не млеко, но северная река.
Я хожу по дюнам Паланги, где сосны невдалеке,
и треска, словно сбитый ангел, предо мной лежит на песке,
раскрывая красные жабры, икряные надув бока,
пока жив я, Господи, как бы – я для Тебя – треска,
и я хотел бы дышать двояко, и поднявшись на плавники,
выходить из водного мрака в мир ледяной шуги,
и я хотел бы остаться здесь, но мне нужно идти, идти,
потому что время болезнь, и Земля – не конец пути.
***
Город ударяет мне в грудь,
парки, мосты, дома,
снега еще вдохнуть
и стану сам, как зима.
На столе кафе придорожного
в волнах света животворящего
мое детство – кусок пирожного
догорает, как кожа ящера,
у меня не осталось прошлого,
и по сути нет настоящего,
у меня осталось лишь будущее,
атмосферная музыка снега,
я бессмертная тень бегущего,
неподкупный взгляд говорящего,
покажи им меня по ящику
как последнего человека.
#дмитрий_мельников
***
«Перед чем преклониться?» – спрашивают соседи
по лестничной клетке, вея одеколоном,
и я понимаю, что дело идет к беседе
сиделки с больными в доме умалишенных.
«Перед чем преклониться?» – вопрошают толстые дяди,
дамы подходят ближе, играя задом,
но не раз полежав на рыжей их благодати,
я ищу другую – без плоти и без пощады.
Мне предлагают землю, но я выбираю чаек,
предлагают воду, но я выбираю брют,
предлагают поговорить, но я выбираю молчанье,
и в молчанье творю.
свое виноградное небо, свой кованый кубок печалей,
ты потом увидишь на дне блестящий песок –
это и есть золото непревзойденных молчаний,
молчащее между строк.
***
Говори же со мной, артикулируя эго
монамурных высоток, ампира, бетона, снега,
ибо сердце Москвы колотится в глотке моей,
говори ясней,
чего же ты хочешь – плача ли, смеха,
раблезианства, небытия?
говори же скорей, я узнал в тебе человека
дождя.
Как в шестьдесят седьмом,
на родничке моем,
слушай рукою пульс,
слушай рукою грусть,
положи мне руку на грудь, я боюсь
уснуть.
Это я кричу наобум в твою заречную прану,
в кану, в капернаум, в голубую доминикану.
Красные гиганты, белые карлики, нейтронные розы,
мертвые ласточки, чудовищные морозы,
и на всем пространстве – ни Бога, ни человека,
только черный космос артикулирует эхо.
***
В круге первом имени клары це
на столе под лампами в литотделе
с желтыми простынками на лице
рифмачи, которых уже отпели,
сохраняют вечный нейтралитет,
только я, которому смерти мало,
чувствую холодный зеленый свет,
медленно струящийся по сусалам,
и никто не знает, где я сейчас
ничего не знаю про Новый Год
и о чем мой смертный двойник для вас
плачет и поет, плачет и поет.
***
Ты слишком долго вдыхала кровавый туман,
кости персидской княжны выступают из ила,
скифские звери бегут в половецкий стан,
и на ерик выходит тот, кого ты любила.
Серым волком становится тень, человеком – волк,
и плывет по реке, и глядит и не наглядится
в эту снежную мглу, где взрывая белый песок,
выбегает на берег и нюхает воздух волчица.
***
Старуха-птица и над нею – мгла
от правого до левого крыла.
Как будто эта птица обладает
разумной человеческой душой,
но больше ни о ком не вспоминает,
смотря, как чайки кружат над баржой,
смотря, как люди ходят сквозь лесок,
как ящерица трогает песок
холодной синей ручкой, и как нить
простоволосой блещет паутины,
и как её выводят из машины,
чтобы водою волжскою умыть,
и на мгновенье ветер сносит тучи
и лик старухи озаряет луч и
ей видно, что глаза её полны
безумной ледяной голубизны,
и чайка в небе бьется и кричит,
и у воды в кровавой власянице
стоит царевич и пеняет птице
на то, что горло у него болит.
***
Я хожу вдоль темного берега, у пылающей купины,
право слово, я тоже дерево, но растущее из стены,
я пророс пятистенок века, я поднялся выше конька,
в моих жилах не кровь, не млеко, но северная река.
Я хожу по дюнам Паланги, где сосны невдалеке,
и треска, словно сбитый ангел, предо мной лежит на песке,
раскрывая красные жабры, икряные надув бока,
пока жив я, Господи, как бы – я для Тебя – треска,
и я хотел бы дышать двояко, и поднявшись на плавники,
выходить из водного мрака в мир ледяной шуги,
и я хотел бы остаться здесь, но мне нужно идти, идти,
потому что время болезнь, и Земля – не конец пути.
***
Город ударяет мне в грудь,
парки, мосты, дома,
снега еще вдохнуть
и стану сам, как зима.
На столе кафе придорожного
в волнах света животворящего
мое детство – кусок пирожного
догорает, как кожа ящера,
у меня не осталось прошлого,
и по сути нет настоящего,
у меня осталось лишь будущее,
атмосферная музыка снега,
я бессмертная тень бегущего,
неподкупный взгляд говорящего,
покажи им меня по ящику
как последнего человека.
#дмитрий_мельников
***
Мальчишка в синем зеркале пруда,
кипящая в реакторе вода,
текучие графитовые стержни,
смертельный никотиновый елей
и фоторобот гаснущих полей,
и город непогашенной надежды,
где белые обрубки тополей
подняли поминальные скворешни,
всё это – я, во мне болезнь весны,
инфекция, которой нет названья,
руины прошлого освещены,
и мертвецы приходят на свиданье,
они идут в замерзший тамбур сна,
не чувствуя пронзительного ветра,
глотнуть со мной крепленого вина
и покурить, не стряхивая пепла,
потом глядят на бедную одну
шестую часть возлюбленного мира
и падают в грохочущую тьму,
распоротые огненным пунктиром.
***
Мне приснился сон – тень стоит у дома,
и как будто тень эта мне знакома,
до утра стоит у кривой калитки,
словно деда Глеба принес пожитки,
но войти не хочет, боится сына,
в голове – титановая пластина,
вышитый кисет, портсигар трофейный
и идет от деда душок елейный,
сладкий дух такой, как бывает в церкви,
и глаза у деда совсем померкли, –
он стоит в багровой рассветной славе,
он глядит на дом в ледяной оправе,
на знакомый двор, на кусты рябины,
просит передать дорогому сыну,
чтобы тот простил его ради Бога,
с горя пил он беленькой слишком много,
вот и умер, стало быть, от болезни,
дед мой умолкает и тонет в бездне,
но во тьме горят, предвещая Царство,
там где время сходится и пространство,
в точке одиночества и тоски
дедовы медали, как огоньки.
***
Под утро кончится зима,
которой нет конца,
и медленно уйдут дома
от моего лица.
И свет забрезжит впереди,
и черная земля
прильнет щекой к моей груди,
как женщина-змея,
…
прильнет щекой к моей груди
на вечные века,
смахнув трамвайные пути,
как волосы, с виска.
***
Мечты потемнели от крови моей,
от боли моей потускнели,
родился в России - не хочешь, а пей
и слушай дыханье метели.
Чем горше полынь затяжного дождя,
чем глубже укол расставанья,
тем слаще тебя целовать, уходя,
и в новое верить свиданье.
Я в русскую землю, как в масло, войду
и в пепле древнейшего слоя
височные кости родные найду
и сердце твое золотое.
Замерзну, воскресну и снова умру,
и встану с тобой на высоком яру,
во мгле предрассветной к тебе обернусь -
какая ты все-таки юная, Русь.
Погладь меня, Родина, по волосам,
как будто я маленький мальчик,
и больше - не надо, а дальше - я сам,
всё выше, родная, всё дальше.
#дмитрий_мельников
Мальчишка в синем зеркале пруда,
кипящая в реакторе вода,
текучие графитовые стержни,
смертельный никотиновый елей
и фоторобот гаснущих полей,
и город непогашенной надежды,
где белые обрубки тополей
подняли поминальные скворешни,
всё это – я, во мне болезнь весны,
инфекция, которой нет названья,
руины прошлого освещены,
и мертвецы приходят на свиданье,
они идут в замерзший тамбур сна,
не чувствуя пронзительного ветра,
глотнуть со мной крепленого вина
и покурить, не стряхивая пепла,
потом глядят на бедную одну
шестую часть возлюбленного мира
и падают в грохочущую тьму,
распоротые огненным пунктиром.
***
Мне приснился сон – тень стоит у дома,
и как будто тень эта мне знакома,
до утра стоит у кривой калитки,
словно деда Глеба принес пожитки,
но войти не хочет, боится сына,
в голове – титановая пластина,
вышитый кисет, портсигар трофейный
и идет от деда душок елейный,
сладкий дух такой, как бывает в церкви,
и глаза у деда совсем померкли, –
он стоит в багровой рассветной славе,
он глядит на дом в ледяной оправе,
на знакомый двор, на кусты рябины,
просит передать дорогому сыну,
чтобы тот простил его ради Бога,
с горя пил он беленькой слишком много,
вот и умер, стало быть, от болезни,
дед мой умолкает и тонет в бездне,
но во тьме горят, предвещая Царство,
там где время сходится и пространство,
в точке одиночества и тоски
дедовы медали, как огоньки.
***
Под утро кончится зима,
которой нет конца,
и медленно уйдут дома
от моего лица.
И свет забрезжит впереди,
и черная земля
прильнет щекой к моей груди,
как женщина-змея,
…
прильнет щекой к моей груди
на вечные века,
смахнув трамвайные пути,
как волосы, с виска.
***
Мечты потемнели от крови моей,
от боли моей потускнели,
родился в России - не хочешь, а пей
и слушай дыханье метели.
Чем горше полынь затяжного дождя,
чем глубже укол расставанья,
тем слаще тебя целовать, уходя,
и в новое верить свиданье.
Я в русскую землю, как в масло, войду
и в пепле древнейшего слоя
височные кости родные найду
и сердце твое золотое.
Замерзну, воскресну и снова умру,
и встану с тобой на высоком яру,
во мгле предрассветной к тебе обернусь -
какая ты все-таки юная, Русь.
Погладь меня, Родина, по волосам,
как будто я маленький мальчик,
и больше - не надо, а дальше - я сам,
всё выше, родная, всё дальше.
#дмитрий_мельников
В прошлом году читатели захотели сделать Дмитрию Мельникову подарки: прочитали его стихи вслух и выложили ролики в сеть. Все они здесь:
https://zen.yandex.ru/media/id/5addcd567ddde842d67b1c4b/dmitrii-melnikov-5e4ba930cc6d233fd0f6c8fe
#дмитрий_мельников
https://zen.yandex.ru/media/id/5addcd567ddde842d67b1c4b/dmitrii-melnikov-5e4ba930cc6d233fd0f6c8fe
#дмитрий_мельников
Яндекс Дзен
Дмитрий Мельников
Сегодня на канале внеплановый и необычный эфир, но формат "... и заметки" меня извинит. Сеть хранит несколько звуковых файлов, где Дмитрий Мельников читает свои стихи сам. Но ко дню рождения поэта благодарные читатели решили сделать автору подарки. И записали…
#книжная_полка сегодня тоже праздничная.
Цветы вянут.
А слова мужчины о женщине, любви и жизни остаются.
В поэтической химии Дмитрия Мельникова столько мужских валентностей - на фоне многих и многих кажется, что другим недодали (или они сконцентрировать не сумели сами), чтобы одарить его. А он - нас.
Мужских слов вам. На все времена.
Дмитрий Мельников:
___
В круге первом имени клары це
на столе под лампами в литотделе
с желтыми простынками на лице
рифмачи, которых уже отпели,
сохраняют вечный нейтралитет,
только я, которому смерти мало,
чувствую холодный зеленый свет,
медленно струящийся по сусалам,
и никто не знает, где я сейчас
ничего не знаю про Новый Год
и о чем мой смертный двойник для вас
плачет и поет, плачет и поет.
___
Засиживайся допоздна,
смотри, покуда сердце бьется,
как медленно идет весна
по краю звездного колодца.
А ежели не для тебя,
а ежели печаль на сердце,
то просто слушай шум дождя
в преддверии любви и смерти.
Ведь точно так же иногда
Господь сидит на кухне где-то
и слышит, как стучит вода
по подоконнику из света.
___
Я ходил, искал тебя
на холодных стогнах града.
Где ты, милая моя?
За которым листопадом,
За которой тишиной,
не молчи, скажи на милость,
снова встретишься со мной,
что бы с нами ни случилось?
Что бы ни произошло
в межсезонье между нами,
я храню твое тепло
как нагретый солнцем камень.
В шуме ветра и дождя,
в мокрых стеклах отражаясь,
отрекаясь от себя,
от тебя - не отрекаюсь.
___
Когда я стану львом небесным,
когда я стану мертвым львом, -
войди в пустой и темный дом
и с зеркала сними завесу.
И кресло к зеркалу придвинь,
и ногу на ногу закинь,
и, продолжая разговор,
открой "Герцеговину Флор"
и сигарету закури,
и долго в зеркало смотри
на гладь блескучую канала,
на изваяния ворон,
на каменные пьедесталы,
на многозвездный небосклон,
на этот тонкорунный свет,
где я брожу с другими львами,
и желтые хвосты комет
привычно следуют за нами,
и сядь, как прежде ты сидела,
надменно выдыхая дым, -
чтобы я видел твое тело
и чувствовал себя живым.
___
Свет погаснет, станет сном,
наше тело, наше дело
станет сказкой о былом -
всё, как ты того хотела.
Превратимся в старый пруд,
в черноплодную рябину,
наши внуки подрастут,
наши дети их покинут,
на рассвете белым дымом
прилетят в знакомый сад,
тихо нас с тобой обнимут
и листвой зашелестят.
___
Если я умру -
ты будешь меня любить?
Если я уйду -
ты сможешь меня забыть?
Если я усну -
просто прижмись ко мне,
чтобы на войну
я не ушел во сне.
Ночью город мой
чистый засыпал снег -
это русский Ной
построил для нас ковчег,
чтобы нас спасти -
лишь одному ему
ведомы пути
в волшебную тишину.
#дмитрий_мельников
Цветы вянут.
А слова мужчины о женщине, любви и жизни остаются.
В поэтической химии Дмитрия Мельникова столько мужских валентностей - на фоне многих и многих кажется, что другим недодали (или они сконцентрировать не сумели сами), чтобы одарить его. А он - нас.
Мужских слов вам. На все времена.
Дмитрий Мельников:
___
В круге первом имени клары це
на столе под лампами в литотделе
с желтыми простынками на лице
рифмачи, которых уже отпели,
сохраняют вечный нейтралитет,
только я, которому смерти мало,
чувствую холодный зеленый свет,
медленно струящийся по сусалам,
и никто не знает, где я сейчас
ничего не знаю про Новый Год
и о чем мой смертный двойник для вас
плачет и поет, плачет и поет.
___
Засиживайся допоздна,
смотри, покуда сердце бьется,
как медленно идет весна
по краю звездного колодца.
А ежели не для тебя,
а ежели печаль на сердце,
то просто слушай шум дождя
в преддверии любви и смерти.
Ведь точно так же иногда
Господь сидит на кухне где-то
и слышит, как стучит вода
по подоконнику из света.
___
Я ходил, искал тебя
на холодных стогнах града.
Где ты, милая моя?
За которым листопадом,
За которой тишиной,
не молчи, скажи на милость,
снова встретишься со мной,
что бы с нами ни случилось?
Что бы ни произошло
в межсезонье между нами,
я храню твое тепло
как нагретый солнцем камень.
В шуме ветра и дождя,
в мокрых стеклах отражаясь,
отрекаясь от себя,
от тебя - не отрекаюсь.
___
Когда я стану львом небесным,
когда я стану мертвым львом, -
войди в пустой и темный дом
и с зеркала сними завесу.
И кресло к зеркалу придвинь,
и ногу на ногу закинь,
и, продолжая разговор,
открой "Герцеговину Флор"
и сигарету закури,
и долго в зеркало смотри
на гладь блескучую канала,
на изваяния ворон,
на каменные пьедесталы,
на многозвездный небосклон,
на этот тонкорунный свет,
где я брожу с другими львами,
и желтые хвосты комет
привычно следуют за нами,
и сядь, как прежде ты сидела,
надменно выдыхая дым, -
чтобы я видел твое тело
и чувствовал себя живым.
___
Свет погаснет, станет сном,
наше тело, наше дело
станет сказкой о былом -
всё, как ты того хотела.
Превратимся в старый пруд,
в черноплодную рябину,
наши внуки подрастут,
наши дети их покинут,
на рассвете белым дымом
прилетят в знакомый сад,
тихо нас с тобой обнимут
и листвой зашелестят.
___
Если я умру -
ты будешь меня любить?
Если я уйду -
ты сможешь меня забыть?
Если я усну -
просто прижмись ко мне,
чтобы на войну
я не ушел во сне.
Ночью город мой
чистый засыпал снег -
это русский Ной
построил для нас ковчег,
чтобы нас спасти -
лишь одному ему
ведомы пути
в волшебную тишину.
#дмитрий_мельников
И всё же про этот день.
Дмитрий Мельников:
На темной стороне Луны,
как в лагерном бараке,
те, кто не вышел из тюрьмы,
живут в извечном страхе.
А рядом - на планете Марс
бестрепетно-спокойно
стоят погибшие за нас
во всех российских войнах.
И дальше - по орбитам тьмы
плывут родные тени,
и так распространимся мы
по Солнечной системе.
Знаменитый снимок "На работу в космос."
Альберт Пушкарев, 1983 год, Казахская ССР, из архива МАММ/МДФ, ТАСС.
#книжная_полка #дмитрий_мельников
Дмитрий Мельников:
На темной стороне Луны,
как в лагерном бараке,
те, кто не вышел из тюрьмы,
живут в извечном страхе.
А рядом - на планете Марс
бестрепетно-спокойно
стоят погибшие за нас
во всех российских войнах.
И дальше - по орбитам тьмы
плывут родные тени,
и так распространимся мы
по Солнечной системе.
Знаменитый снимок "На работу в космос."
Альберт Пушкарев, 1983 год, Казахская ССР, из архива МАММ/МДФ, ТАСС.
#книжная_полка #дмитрий_мельников
#книжная_полка
Когда далёкие от сочинительства, но любящие читать друзья сетуют на то, что поэтов кругом развелось пруд пруди, но все какие-то не те, я отвечаю - вы просто не дочитали пока до подлинных.
Дмитрий Мельников:
Сегодня 82 года назад пустил себе пулю в сердце Владимир Маяковский.
Спасибо за то, что ты был.
Как если бы я не погиб на войне кентавров,
как если бы не отъехал за Ахерон,
я клянусь говорить вам правду и только правду –
ваша честь, Хирон,
благородный суд работы мистера Свифта
разве я спасу себя, излагая кривду?
На советской "свеме" запечатлен мой мир,
я скопировал время красным, как комбижир
шквальным огнем, в котором плавает бром –
ваша честь, Хирон,
я был полон идей и в ботинках хлюпала лимфа,
я принес по воде с берегов Олимпа
новые струны для старой цитры,
я придумал новые гимны, но в остальном, увы,
блистательные гуингмы, я был таким же, как вы,
и надо мною – все тот же телесный закон,
ваша честь, Хирон,
нежным, как телячья пашина,
я поставил памятник из силумина,
грубым
я вырезал губы из дуба,
каждой скво
я воздал по заветной мечте,
ничего
не оставив себе в пустоте,
но спасибо,
что слушал меня живого,
одного – от убитых когорт,
Thank you, bloke, как сказал бы насмешник Хогарт,
я сказал бы
Lord.
2009
#дмитрий_мельников
Когда далёкие от сочинительства, но любящие читать друзья сетуют на то, что поэтов кругом развелось пруд пруди, но все какие-то не те, я отвечаю - вы просто не дочитали пока до подлинных.
Дмитрий Мельников:
Сегодня 82 года назад пустил себе пулю в сердце Владимир Маяковский.
Спасибо за то, что ты был.
Как если бы я не погиб на войне кентавров,
как если бы не отъехал за Ахерон,
я клянусь говорить вам правду и только правду –
ваша честь, Хирон,
благородный суд работы мистера Свифта
разве я спасу себя, излагая кривду?
На советской "свеме" запечатлен мой мир,
я скопировал время красным, как комбижир
шквальным огнем, в котором плавает бром –
ваша честь, Хирон,
я был полон идей и в ботинках хлюпала лимфа,
я принес по воде с берегов Олимпа
новые струны для старой цитры,
я придумал новые гимны, но в остальном, увы,
блистательные гуингмы, я был таким же, как вы,
и надо мною – все тот же телесный закон,
ваша честь, Хирон,
нежным, как телячья пашина,
я поставил памятник из силумина,
грубым
я вырезал губы из дуба,
каждой скво
я воздал по заветной мечте,
ничего
не оставив себе в пустоте,
но спасибо,
что слушал меня живого,
одного – от убитых когорт,
Thank you, bloke, как сказал бы насмешник Хогарт,
я сказал бы
Lord.
2009
#дмитрий_мельников
7.
Ее душа очистилась в огне
от пролежней, от крови, от камней,
от слепоты - ото всего, что было
навершием ее живой могилы.
Ее душа устала воевать
и медленно поворотилась вспять
к началу полнозвучья, где слышны
божественные звуки тишины.
И тишина божественного смысла
окутала творение свое
и погрузила в инобытие,
прощая грех самоубийства.
Нужда и страх, страдание и смерть -
все рухнуло - осталась только твердь
небесных сил - и среди них твой голос,
твой ум, твоя сердечная веселость.
8.
Я не смог отменить быстротечность жизни,
я не смог отменить одинокую старость,
но солнечный свет,
проницающий кроны деревьев, все так же,
небывало силен и сладок,
и это наводит на мысль,
одно только это наводит на мысль,
что мир не случаен,
и ты не случайна,
и творчество Бога
ожидает, в конечном счете,
успех.
#дмитрий_мельников
Ее душа очистилась в огне
от пролежней, от крови, от камней,
от слепоты - ото всего, что было
навершием ее живой могилы.
Ее душа устала воевать
и медленно поворотилась вспять
к началу полнозвучья, где слышны
божественные звуки тишины.
И тишина божественного смысла
окутала творение свое
и погрузила в инобытие,
прощая грех самоубийства.
Нужда и страх, страдание и смерть -
все рухнуло - осталась только твердь
небесных сил - и среди них твой голос,
твой ум, твоя сердечная веселость.
8.
Я не смог отменить быстротечность жизни,
я не смог отменить одинокую старость,
но солнечный свет,
проницающий кроны деревьев, все так же,
небывало силен и сладок,
и это наводит на мысль,
одно только это наводит на мысль,
что мир не случаен,
и ты не случайна,
и творчество Бога
ожидает, в конечном счете,
успех.
#дмитрий_мельников