shoes&drinks
Вчера за ужином с подругой обсуждали феминизм и гендерное неравенство, и разговор зашел о девушках в Азии — как непросто быть girlboss в этом регионе (нигде непросто, но там особенно). Даже женщины из богатейших семей, владеющих многомиллионными бизнесами…
Судя по реакциям и пересылкам, всем девчонкам теперь нужны тиары. Ювелиры, ваш выход!
Не думаю, что юристы LVMH мечтали о таких делах, когда подписывали оффер на работу, но реальность всегда интереснее вымысла: Dior выиграл суд и заблокировал регистрацию товарного знака порноактрисы Gigi Dior.
Стефани Ходж (настоящее имя актрисы) подала заявку на регистрацию товарного знака GIGI DIOR в 2021 году для «развлекательных услуг, в том числе персональных появлений порноактрис и ведения сайта с фото- и видеоконтентом для взрослых».
Dior выступил против, а суд поддержал – 31 января 2025 года Апелляционная коллегия поддержала Dior и заблокировала регистрацию, ссылаясь на три ключевых фактора:
🟣 Dior — бренд-икона: модный дом широко известен и имеет долгую историю продаж, рекламы и сотрудничества со знаменитостями, что делает его уникальным по своей природе.
🟣 Сходство названий: даже с добавлением «Gigi» главным и наиболее узнаваемым элементом остается DIOR. TTAB отметила, что попытки Ходж выйти в мир моды — например, ее YouTube-видео, где она воссоздает дизайнерские образы — намекают на желание ассоциировать себя с люксовыми брендами.
🟣 Риск размывания бренда: использование GIGI DIOR могло бы ослабить престиж Dior, «размывая» его связь с люксовым сегментом. Напомню, мы говорим о немолодой порноактрисе :)
Dior также ссылался на возможность «размывания через дискредитацию», но коллегия сосредоточилась на ослаблении статуса бренда из-за его использования в несвязанной сфере.
Несмотря на это, Стефани Ходж не сможет зарегистрировать GIGI DIOR как товарный знак, но ей не запрещено использовать это имя в своей деятельности. Однако без официальной регистрации она не получит юридической защиты и коммерческих преимуществ.
Стефани Ходж (настоящее имя актрисы) подала заявку на регистрацию товарного знака GIGI DIOR в 2021 году для «развлекательных услуг, в том числе персональных появлений порноактрис и ведения сайта с фото- и видеоконтентом для взрослых».
Dior выступил против, а суд поддержал – 31 января 2025 года Апелляционная коллегия поддержала Dior и заблокировала регистрацию, ссылаясь на три ключевых фактора:
Dior также ссылался на возможность «размывания через дискредитацию», но коллегия сосредоточилась на ослаблении статуса бренда из-за его использования в несвязанной сфере.
Несмотря на это, Стефани Ходж не сможет зарегистрировать GIGI DIOR как товарный знак, но ей не запрещено использовать это имя в своей деятельности. Однако без официальной регистрации она не получит юридической защиты и коммерческих преимуществ.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Считайте, все уже официально – в Loewe (и Dior) грядут перемены.
Дизайн директор аксессуаров, Юха Мартилла, уходит из бренда после 8 лет – и очень трогательно прощается с командой и брендом.
Дизайн директор аксессуаров, Юха Мартилла, уходит из бренда после 8 лет – и очень трогательно прощается с командой и брендом.
На вручение диплома в Polimoda я надела платье Rick Owens — которое мама называла исключительно «мусорным мешком», а выпускной в EDHEC вообще пропустила: даты совпадали с Иерским фестивалем, и выбор был очевиден, так что диплом просто пришел по почте.
Возможно, я бы все-таки поехала на выпускной в магистратуре, если бы заканчивала King’s College London — единственный университет в мире, где выпускные мантии действительно дизайнерские. В 2008 году Вивьен Вествуд создала для них свою версию академического наряда, и, судя по видео, это явно не тот прокатный «костюм дементора», который выдают в большинстве университетов.
Вообще, идея для бизнеса: если бы школьную форму разрабатывали талантливые и популярные дизайнеры, старшеклассницы точно сопротивлялись бы ей меньше!
Возможно, я бы все-таки поехала на выпускной в магистратуре, если бы заканчивала King’s College London — единственный университет в мире, где выпускные мантии действительно дизайнерские. В 2008 году Вивьен Вествуд создала для них свою версию академического наряда, и, судя по видео, это явно не тот прокатный «костюм дементора», который выдают в большинстве университетов.
Вообще, идея для бизнеса: если бы школьную форму разрабатывали талантливые и популярные дизайнеры, старшеклассницы точно сопротивлялись бы ей меньше!
Сезон музыкальных стульев в самом разгаре: Марко Гоббетти уходит с поста CEO Salvatore Ferragamo. Совет директоров компании принял решение о его уходе 3 февраля 2025 года, официально он покинет должность 6 марта. Формулировка официального заявления — «взаимное расторжение трудовых и управленческих отношений».
Что за этим стоит? За 2 года под его руководством выручка Ferragamo снизилась на 8%, особенно заметно падение на азиатском рынке – но этот рынок просел у всех. Стоимость акций компании сократилась на две трети. Попытка омолодить бренд и перезапустить его ДНК не сработала? Или проблема глубже?
Резюме Гоббетти впечатляющее: в Moschino (1993–2004) он работал с Росселлой Джардини, в Givenchy (2004–2008) сначала с Джулиеном Макдональдом, затем с Риккардо Тиши, в Céline (2008–2016) он работал с Фиби Файло, а в Burberry (2017–2021) сначала с Бейли, затем снова встретился с Тиши. В Ferragamo ставка была сделана на Максимилиана Дэвиса и молодежный рынок, но финансовые показатели говорят сами за себя – несмотря на то, что мне очень нравится, что делает Дэвис, core-клиент Ferragamo – итальянские бабуси в балетках с бантиками.
Гоббетти уходит не с пустыми руками. Выходное пособие составит 4 450 000 евро, к нему добавляется компенсация в 50 000 евро за отказ от дальнейших претензий.
Кто станет следующим CEO Ferragamo и что будет с Максимилианом — пока вопрос. Одно очевидно: индустрия продолжает встряхивать топ-менеджеров и креативных директоров, не показывающих мгновенных результатов.
Что за этим стоит? За 2 года под его руководством выручка Ferragamo снизилась на 8%, особенно заметно падение на азиатском рынке – но этот рынок просел у всех. Стоимость акций компании сократилась на две трети. Попытка омолодить бренд и перезапустить его ДНК не сработала? Или проблема глубже?
Резюме Гоббетти впечатляющее: в Moschino (1993–2004) он работал с Росселлой Джардини, в Givenchy (2004–2008) сначала с Джулиеном Макдональдом, затем с Риккардо Тиши, в Céline (2008–2016) он работал с Фиби Файло, а в Burberry (2017–2021) сначала с Бейли, затем снова встретился с Тиши. В Ferragamo ставка была сделана на Максимилиана Дэвиса и молодежный рынок, но финансовые показатели говорят сами за себя – несмотря на то, что мне очень нравится, что делает Дэвис, core-клиент Ferragamo – итальянские бабуси в балетках с бантиками.
Гоббетти уходит не с пустыми руками. Выходное пособие составит 4 450 000 евро, к нему добавляется компенсация в 50 000 евро за отказ от дальнейших претензий.
Кто станет следующим CEO Ferragamo и что будет с Максимилианом — пока вопрос. Одно очевидно: индустрия продолжает встряхивать топ-менеджеров и креативных директоров, не показывающих мгновенных результатов.
Уверена, вы знаете, что Marc Jacobs как полноценного fashion-бренда в классическом понимании не существует. Два раза в год Марк собирается с друзьями-консультантами-фрилансерами, они создают коллекцию из пары десятков луков, показывают ее прессе — и на этом все. Купить эти вещи можно только напрямую связавшись с брендом, их можно взять на съемки или на красную дорожку, но они не выходят в тираж – в бутиках их невозможно найти.
Деньги LVMH и сам Марк Джейкобс зарабатывают на The Tote Bag, свитерах из полиэстера с ромашками, кроссовках, босоножках, парфюме. Иногда среди этой коммерческой истории появляются подиумные туфли (вроде Kiki на платформе), но это скорее исключение. Формально бренд принадлежит LVMH, но модель, по которой он работает, полностью разрушает привычную логику: показы нужны, чтобы продавать коммерческую коллекцию, а бренд вынужден балансировать между креативом и коммерцией. У Марка этого давления больше нет.
Он хакнул систему так, что все остаются довольны. LVMH получает стабильные продажи за счет 300$ сумок, а Марк сохраняет креативную свободу и делает то, что хочет.
Деньги LVMH и сам Марк Джейкобс зарабатывают на The Tote Bag, свитерах из полиэстера с ромашками, кроссовках, босоножках, парфюме. Иногда среди этой коммерческой истории появляются подиумные туфли (вроде Kiki на платформе), но это скорее исключение. Формально бренд принадлежит LVMH, но модель, по которой он работает, полностью разрушает привычную логику: показы нужны, чтобы продавать коммерческую коллекцию, а бренд вынужден балансировать между креативом и коммерцией. У Марка этого давления больше нет.
Он хакнул систему так, что все остаются довольны. LVMH получает стабильные продажи за счет 300$ сумок, а Марк сохраняет креативную свободу и делает то, что хочет.