Почему со мной никто не хочет разговаривать: трагедия Константина Богомолова
В Константине Богомолове пытаются разглядеть то, на что он не претендует. Он не нравственный ориентир, как Юрий Шевчук или Александр Асмолов. Он и не пропагандист или провокатор как Владимир Соловьев или Маргарита Симонян. Он и не слуга режима, как потомственный в этом вопросе Никита Михалков или выслуживающиеся Владимир Машков или Дмитрий Певцов. Он даже не государственный идеолог, как был когда-то Владислав Сурков, и тем более не государственный администратор, как сейчас Сергей Кириенко.
Богомолов, на самом деле, постоянно пишет: «Давайте поговорим, я вот так и так думаю, а вы? Обсудим?». Ну при этом пару шпилек еще в противоположную сторону отправляет. За это ему в ответ летит в основном: «Ты кто такой?» или «Ах ты тварь!» (с обеих, кстати, сторон). И диалога нет.
Почему содержательно никто не отвечает?
1) Диалога нет не потому, что с другой стороны его не хотят. Но важно понимать, что позиция, к которой оппонирует Богомолов в России запрещена, а у уехавших позиция радикализировалась также как и у откровенных псов режима.
2) Вторая причина – площадка для диалога. Богомолов пытается выйти на какие-то медийные форматы, а дискурс сконцентрировался в другом месте. Медиа (даже Ютуб) – пространство пропаганды с обеих сторон. Какой-то обмен позициями сложился в Телеграм (несмотря на обилие и здесь пропаганды). Но Богомолов же не хочет разговаривать с телеграмерами, ему кого-то соразмерного его амбициям подавай, а они и на этой площадке не обитают и говорить с ним не хотят (см. п.1).
Широким народным массам, о которых так радеет муж Ксении Собчак, эти многобукв от творца элитарного театра тем более не нужны и не близки. Это в мирное время были востребованы перфомансы для псевдолиберальных партий, а сейчас маскировочные сетки по малым городам обычные люди толпами плетут, чтоб своих мужей, сыновей и внуков сохранить.
И в отсутствии дискуссии тексты Богомолова начинают рассматривать как заявку на идеологичность. Но несмотря на то, что послания Богомолова, конечно, содержательнее и глубже, чем статьи Леонида Слуцкого, но до уровня программных они не могут дотянуться, потому что они все стартовые, пилотные, пробные, усеченные, нефундаментальные, недостаточно амбициозные, их слишком много, речь в них спутанная, витиеватая. Поэтому разговаривать Косте приходится только с Ксюшей, иногда, по-балетному или совсем как в боевиках от лазеров, уворачиваясь от уголовных дел в ее адрес.
В Константине Богомолове пытаются разглядеть то, на что он не претендует. Он не нравственный ориентир, как Юрий Шевчук или Александр Асмолов. Он и не пропагандист или провокатор как Владимир Соловьев или Маргарита Симонян. Он и не слуга режима, как потомственный в этом вопросе Никита Михалков или выслуживающиеся Владимир Машков или Дмитрий Певцов. Он даже не государственный идеолог, как был когда-то Владислав Сурков, и тем более не государственный администратор, как сейчас Сергей Кириенко.
Богомолов, на самом деле, постоянно пишет: «Давайте поговорим, я вот так и так думаю, а вы? Обсудим?». Ну при этом пару шпилек еще в противоположную сторону отправляет. За это ему в ответ летит в основном: «Ты кто такой?» или «Ах ты тварь!» (с обеих, кстати, сторон). И диалога нет.
Почему содержательно никто не отвечает?
1) Диалога нет не потому, что с другой стороны его не хотят. Но важно понимать, что позиция, к которой оппонирует Богомолов в России запрещена, а у уехавших позиция радикализировалась также как и у откровенных псов режима.
2) Вторая причина – площадка для диалога. Богомолов пытается выйти на какие-то медийные форматы, а дискурс сконцентрировался в другом месте. Медиа (даже Ютуб) – пространство пропаганды с обеих сторон. Какой-то обмен позициями сложился в Телеграм (несмотря на обилие и здесь пропаганды). Но Богомолов же не хочет разговаривать с телеграмерами, ему кого-то соразмерного его амбициям подавай, а они и на этой площадке не обитают и говорить с ним не хотят (см. п.1).
Широким народным массам, о которых так радеет муж Ксении Собчак, эти многобукв от творца элитарного театра тем более не нужны и не близки. Это в мирное время были востребованы перфомансы для псевдолиберальных партий, а сейчас маскировочные сетки по малым городам обычные люди толпами плетут, чтоб своих мужей, сыновей и внуков сохранить.
И в отсутствии дискуссии тексты Богомолова начинают рассматривать как заявку на идеологичность. Но несмотря на то, что послания Богомолова, конечно, содержательнее и глубже, чем статьи Леонида Слуцкого, но до уровня программных они не могут дотянуться, потому что они все стартовые, пилотные, пробные, усеченные, нефундаментальные, недостаточно амбициозные, их слишком много, речь в них спутанная, витиеватая. Поэтому разговаривать Косте приходится только с Ксюшей, иногда, по-балетному или совсем как в боевиках от лазеров, уворачиваясь от уголовных дел в ее адрес.
Telegram
Кремлёвский безБашенник
В России-СССР-России некоторые, штучные деятели культуры и искусства, пусть и не обласканные орденами и разного рода премиями от власти, негласно считались "совестью нации". Так издавна повелось, и это, наверное, правильно - поскольку они были несгибаемыми…
Forwarded from Канал визионера
Зияние элиты
Шалимов не прав на счет Богомолова, который добросовестно пытается заполнить хоть чем-то текущую идейную и образную пустоту в социальных высотах (которую уже снизу захватывают "вагнера" и проч.). Нет у него цели начать диалог. Который всегда труден. Есть цель куда легче - привлечь внимание, запустить перформанс, светские беседы о себе, о своем и т.п. Спровоцировать, наконец, на реакцию. Но нет цели созидать для всех что-то ценностное или идейное. Это было бы мужланством каким-то из прошлых веков. Современность Богомолова совсем иная. Вопрошание в ней - лишь фигура умолчания, предложение перепасовки, игры в смыслы. Без иного результата - игра ради игры. Себя в игре.
И такой диссонанс это натужное предложение интеллектуальной игры вызывает во время реальной войны, что позитива вызвать не может.
Но позитив в Богомоловских набросах все таки есть. Попытки накинуть некие покровы на углубляющееся идейное и моральное зияние современной российской элиты вызывает уважение - по крайней мере смелостью. И как бы предложением - критиковать легко, попробуйте сделать лучше! Кто ещё? Где?
Вроде как бы им всем - НАДО! Надо же что-то делать.
Проблема только в том, что остальным НАДО скорее обратное - сорвать уже обрывки этих покровов с правды, неприглядной и недвусмысленной. Чтобы совсем уже всем стало ясно, куда, как и зачем идти, и в какого цвета и стиля идейные одежды при этом облачаться.
Шалимов не прав на счет Богомолова, который добросовестно пытается заполнить хоть чем-то текущую идейную и образную пустоту в социальных высотах (которую уже снизу захватывают "вагнера" и проч.). Нет у него цели начать диалог. Который всегда труден. Есть цель куда легче - привлечь внимание, запустить перформанс, светские беседы о себе, о своем и т.п. Спровоцировать, наконец, на реакцию. Но нет цели созидать для всех что-то ценностное или идейное. Это было бы мужланством каким-то из прошлых веков. Современность Богомолова совсем иная. Вопрошание в ней - лишь фигура умолчания, предложение перепасовки, игры в смыслы. Без иного результата - игра ради игры. Себя в игре.
И такой диссонанс это натужное предложение интеллектуальной игры вызывает во время реальной войны, что позитива вызвать не может.
Но позитив в Богомоловских набросах все таки есть. Попытки накинуть некие покровы на углубляющееся идейное и моральное зияние современной российской элиты вызывает уважение - по крайней мере смелостью. И как бы предложением - критиковать легко, попробуйте сделать лучше! Кто ещё? Где?
Вроде как бы им всем - НАДО! Надо же что-то делать.
Проблема только в том, что остальным НАДО скорее обратное - сорвать уже обрывки этих покровов с правды, неприглядной и недвусмысленной. Чтобы совсем уже всем стало ясно, куда, как и зачем идти, и в какого цвета и стиля идейные одежды при этом облачаться.
Политадминистраторы и страх
Кого больше всего боится региональный политадминистратор?
Электоральных политиков, причем что провластных, что системно-оппозиционных, что внесистемных. Они для любого замгубернатора по внутренней политике, что мыши или тараканы. Их политадминистраторы выводят:
- кого отправляют на повышение в ГосДуму, чтобы не мешали в своем регионе (например, Алексея Веллера в Мурманской области и Сергея Еремина в Красноярском крае);
- кого придушивают в объятьях исполнительной власти;
- на кого силовики обращают внимание;
- кого доступа к ресурсам лишают и маргинализируют.
Травят-травят этих паразитов, почти всех вывели уже, но кого-то не берет дихлофос и мышьяк:
- ни в ГосДуму невозможно их отправить, потому что на это место, например, должен пройти единорос, а не политик из другой системной партии.
- ни кем-то в регионе назначить, ведь там слишком активным будет, ролики записывать, в популярность играть.
- ни силовиков не получается натравить, бывают же политики чистоплотные и аккуратные, осторожные и умные.
- ни маргинализировать не выходит, потому что уже слишком долго в политике человек по ступенькам разным поднимался, раньше тебя появился, упущен момент.
Есть в Красноярском крае такой политик – Александр Александрович Глисков. Пошел в политику еще в начале нулевых. Чаще всего был в ЛДПР, но на какие-то периоды его оттуда изгоняли из-за интриг местных товарищей, поэтому в десятые годы он в ГорСовете Красноярска от прохоровской Гражданской платформы вице-спикером был.
В начале карьеры однажды даже на выборах мэра Норильска оказался единственным кандидатом после снятия по суду всех конкурентов, тогда можно было избраться безальтернативным кандидатом, но Глисков снялся. А в 2021 году уже не по собственному желанию в шаге от победы Глискова остановили, по опросам он в одномандатном округе №55 в ГосДуму РФ побеждал единороса Александра Дроздова. Надавили, где нужно и заставили сняться. В 2023 году у ЛДПР в Красноярском крае своих муниципальных депутатов 352 штуки. Муниципальный фильтр – 280 подписей. Вроде вопрос попадания Глискова в бюллетень губернаторских выборов – технический. Ан нет, забуксовали почему-то подписи, неделю назад у Глискова было всего 131 подписант, остальные успели за каких-то других кандидатов подписаться под давлением местных глав, в основном, за Михаила Котюкова, которому оформили, как говорят, больше тысячи автографов.
Кто-то испугался Глискова и начал хлюздить? Неужели хлюздит врио губернатора Михаил Котюков, который публично обещал не быть как Александр Усс? Вроде ему не к лицу и не по статусу такое. Или в него не верят его же политадминистраторы? Такие ведь вопросы появляются.
В нескольких регионах России если бы не такое политадминистрирование, то могли победить представители системно-оппозиционных партий – в Якутии Сардана Авксентьева из Новых людей, в Новосибирской области – Анатолий Локоть из КПРФ, в Алтайском крае – Мария Прусакова из КПРФ, в Свердловской области сами знаете кто и т.д.
Дело ведь не в Глисковых, а в легитимности региональных властей. Почему, например, в Красноярском крае уже два губернатора уходят досрочно, отработав меньше одного срока? Проценты на выборах набирали они хорошие, просто конкуренты были никакие. Потом рейтинги одномоментно обрушались у них, никто не знает почему. А потому что выборы не должны превращаться в фикцию или карнавал.
Дело ведь не только в KPI по процентам за основного кандидата, как они отчитываются, а в том, что открытые и конкурентные системы развиваются, а закрытые и монопольные деградируют и в конце концов разваливаются. В том числе из-за того, что кто-то пугался и хлюздил.
Кого больше всего боится региональный политадминистратор?
Электоральных политиков, причем что провластных, что системно-оппозиционных, что внесистемных. Они для любого замгубернатора по внутренней политике, что мыши или тараканы. Их политадминистраторы выводят:
- кого отправляют на повышение в ГосДуму, чтобы не мешали в своем регионе (например, Алексея Веллера в Мурманской области и Сергея Еремина в Красноярском крае);
- кого придушивают в объятьях исполнительной власти;
- на кого силовики обращают внимание;
- кого доступа к ресурсам лишают и маргинализируют.
Травят-травят этих паразитов, почти всех вывели уже, но кого-то не берет дихлофос и мышьяк:
- ни в ГосДуму невозможно их отправить, потому что на это место, например, должен пройти единорос, а не политик из другой системной партии.
- ни кем-то в регионе назначить, ведь там слишком активным будет, ролики записывать, в популярность играть.
- ни силовиков не получается натравить, бывают же политики чистоплотные и аккуратные, осторожные и умные.
- ни маргинализировать не выходит, потому что уже слишком долго в политике человек по ступенькам разным поднимался, раньше тебя появился, упущен момент.
Есть в Красноярском крае такой политик – Александр Александрович Глисков. Пошел в политику еще в начале нулевых. Чаще всего был в ЛДПР, но на какие-то периоды его оттуда изгоняли из-за интриг местных товарищей, поэтому в десятые годы он в ГорСовете Красноярска от прохоровской Гражданской платформы вице-спикером был.
В начале карьеры однажды даже на выборах мэра Норильска оказался единственным кандидатом после снятия по суду всех конкурентов, тогда можно было избраться безальтернативным кандидатом, но Глисков снялся. А в 2021 году уже не по собственному желанию в шаге от победы Глискова остановили, по опросам он в одномандатном округе №55 в ГосДуму РФ побеждал единороса Александра Дроздова. Надавили, где нужно и заставили сняться. В 2023 году у ЛДПР в Красноярском крае своих муниципальных депутатов 352 штуки. Муниципальный фильтр – 280 подписей. Вроде вопрос попадания Глискова в бюллетень губернаторских выборов – технический. Ан нет, забуксовали почему-то подписи, неделю назад у Глискова было всего 131 подписант, остальные успели за каких-то других кандидатов подписаться под давлением местных глав, в основном, за Михаила Котюкова, которому оформили, как говорят, больше тысячи автографов.
Кто-то испугался Глискова и начал хлюздить? Неужели хлюздит врио губернатора Михаил Котюков, который публично обещал не быть как Александр Усс? Вроде ему не к лицу и не по статусу такое. Или в него не верят его же политадминистраторы? Такие ведь вопросы появляются.
В нескольких регионах России если бы не такое политадминистрирование, то могли победить представители системно-оппозиционных партий – в Якутии Сардана Авксентьева из Новых людей, в Новосибирской области – Анатолий Локоть из КПРФ, в Алтайском крае – Мария Прусакова из КПРФ, в Свердловской области сами знаете кто и т.д.
Дело ведь не в Глисковых, а в легитимности региональных властей. Почему, например, в Красноярском крае уже два губернатора уходят досрочно, отработав меньше одного срока? Проценты на выборах набирали они хорошие, просто конкуренты были никакие. Потом рейтинги одномоментно обрушались у них, никто не знает почему. А потому что выборы не должны превращаться в фикцию или карнавал.
Дело ведь не только в KPI по процентам за основного кандидата, как они отчитываются, а в том, что открытые и конкурентные системы развиваются, а закрытые и монопольные деградируют и в конце концов разваливаются. В том числе из-за того, что кто-то пугался и хлюздил.
#Шалимовправ pinned «Политадминистраторы и страх Кого больше всего боится региональный политадминистратор? Электоральных политиков, причем что провластных, что системно-оппозиционных, что внесистемных. Они для любого замгубернатора по внутренней политике, что мыши или тараканы.…»
Forwarded from Московская прачечная
Врио как наставник кандидатов
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
В большинстве регионов, в которых проходит губернаторская кампания 2023 года реализован сценарий, по которому опытный глава или врио надстраивается над другими кандидатами, которые тоже хорошие, местные ребята, но, конечно, пока им далеко до основного.
Тот — наставник, носитель ведущей управленческой практики, ведь он учился в школе губернаторов РАНХиГС, работал в федеральных министерствах или даже где-то на новых территориях. А эти провинциальные ребята, которые в коридорах «Белого дома» на Краснопресненской бы заблудились, а в Минфин на Ильинке вообще постеснялись бы зайти, сами должны быть рады соприкосновению с таким крутым специалистом.
Получается, что врио — джедай, а кандидаты от других системных партий — его падаваны. Или, если взять метафору из мира Черепашек-нинздя, то врио — учитель Сплинтер, а другие кандидаты — черепашки. Вам может больше нравится Микеланджело в оранжевой повязке или Леонардо в синей, но главным все равно будет гигантский крыс в кимоно с черным поясом.
Хоть какая-то драматургия при полной отсутствии конкуренции и предопределенном результате.
Например, недавно врио губернатора Красноярского края Михаил Котюков предложил депутатам Заксобрания ездить с ним по командировкам в районах, а потом выяснилось, что предложение касалось только кандидатов в губернаторы от других партий. Представляете, разношерстная толпа кандидатов в губернаторы приезжает в какой-нибудь затерянный в таежной глуши Тасеевский район, рассредоточивается и давай решать проблемы. Михалыч руководит процессом, Эдуардыч добывает в лесу еду, Саныч устанавливает связь с местными, Петрович организует привал.
Реалити-шоу, в котором легитимность создается из подручных материалов и имеющимися в наличии инструментами. Политтехнологические, вернее, политадминистративные «Оч.Умелые ручки».
Все хорошо в этом сценарии выборов, кроме непонимания того, что будет с кандидатами после прохождения этой стажировки, этой программы наставничества от гуру. Нужны какие-то кадровые лифты, иначе все усилия насмарку. Зря, что ли предвыборная кампания проводится, которую организуют буквально как оргдеятельностную игру, тогда она должна превратиться в конкурс кадрового резерва с гарантированным повышением в статусе и переводом на новое место работы. Может, отправить потом этих кандидатов натаскивать глав районов, а то у нас они выглядят, чаще всего, как-то неубедительно, а иногда даже стыдно. Даешь каждому сэнсею падаванов и всем падаванам сэнсея. Сдается мне, кстати, что кто-то планирует и президентскую кампанию по этому принципу реализовать. Новая вертикаль будет по всем методологическим принципам выстроена.
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
В большинстве регионов, в которых проходит губернаторская кампания 2023 года реализован сценарий, по которому опытный глава или врио надстраивается над другими кандидатами, которые тоже хорошие, местные ребята, но, конечно, пока им далеко до основного.
Тот — наставник, носитель ведущей управленческой практики, ведь он учился в школе губернаторов РАНХиГС, работал в федеральных министерствах или даже где-то на новых территориях. А эти провинциальные ребята, которые в коридорах «Белого дома» на Краснопресненской бы заблудились, а в Минфин на Ильинке вообще постеснялись бы зайти, сами должны быть рады соприкосновению с таким крутым специалистом.
Получается, что врио — джедай, а кандидаты от других системных партий — его падаваны. Или, если взять метафору из мира Черепашек-нинздя, то врио — учитель Сплинтер, а другие кандидаты — черепашки. Вам может больше нравится Микеланджело в оранжевой повязке или Леонардо в синей, но главным все равно будет гигантский крыс в кимоно с черным поясом.
Хоть какая-то драматургия при полной отсутствии конкуренции и предопределенном результате.
Например, недавно врио губернатора Красноярского края Михаил Котюков предложил депутатам Заксобрания ездить с ним по командировкам в районах, а потом выяснилось, что предложение касалось только кандидатов в губернаторы от других партий. Представляете, разношерстная толпа кандидатов в губернаторы приезжает в какой-нибудь затерянный в таежной глуши Тасеевский район, рассредоточивается и давай решать проблемы. Михалыч руководит процессом, Эдуардыч добывает в лесу еду, Саныч устанавливает связь с местными, Петрович организует привал.
Реалити-шоу, в котором легитимность создается из подручных материалов и имеющимися в наличии инструментами. Политтехнологические, вернее, политадминистративные «Оч.Умелые ручки».
Все хорошо в этом сценарии выборов, кроме непонимания того, что будет с кандидатами после прохождения этой стажировки, этой программы наставничества от гуру. Нужны какие-то кадровые лифты, иначе все усилия насмарку. Зря, что ли предвыборная кампания проводится, которую организуют буквально как оргдеятельностную игру, тогда она должна превратиться в конкурс кадрового резерва с гарантированным повышением в статусе и переводом на новое место работы. Может, отправить потом этих кандидатов натаскивать глав районов, а то у нас они выглядят, чаще всего, как-то неубедительно, а иногда даже стыдно. Даешь каждому сэнсею падаванов и всем падаванам сэнсея. Сдается мне, кстати, что кто-то планирует и президентскую кампанию по этому принципу реализовать. Новая вертикаль будет по всем методологическим принципам выстроена.
Волшебный горшочек чудодейственных инициатив по улучшению жизни
Я когда первый раз мельком прочитал новость о том, что у российских губернаторов появятся советы по улучшению качества жизни, то не сразу понял, о чем речь. Сначала подумал, что кто-то, какие-то исследовательские центры, фабрики мысли, специально обученные и квалифицированные эксперты напишут для отдельных регионов советы, в смысле программы улучшения качества жизни. Ведь обычно писали они какие-то мастер-планы развития городов и стратегии экономического развития. А тут в центр советов и программ поставили людей, думаю, хорошо же, хоть и бюрократическая какая-то задумка, хоть и обычно все эти стратегии и мастер-планы остаются нереализованными, потому что хотелки идут вразрез с жестокой реальностью, да и писать их цинично стали последние лет 10-15 для того, чтобы представлять на форумах и презентациях, а не для того, чтобы реализовывать.
И только со второго упоминания этой новости понял, что речь идет о каких-то людях, которые при губернаторах будут собираться и фонтанировать идеями.
Всё встало на свои места. Надо читать эту новость наоборот.
Вон у нас в стране есть совет по правам человека. Последнее время складывается ощущение, что его цель не расширять права человека, а, наоборот, подрезать их.
Или как активно креативят идеи депутаты ГосДумы нынешнего состава, из них мои любимые за последнее время: «Отцовская карта», чтобы бати с детьми по выходным куда-то ходили (типа без нее нет стимулов проводить время со своими детьми никаких, ахаха), и шаурма по ГОСТУ (опрошенные мной «эксперты по шаурме» говорят, что вряд ли отравлений от этого станет меньше, а что точно, шаурма станет почти везде невкусная как столовская еда).
С региональными советами также будет: предложения от местных фриков посыплются как из рога изобилия, их даже кое-какие потом реализуют на камеру, но жизнь людей от них станет, скорее всего, даже хуже. Потому что мы живем в сложноорганизованном мире, последствия решений необходимо просчитывать, требуется реальное (а не фиктивное) технико-экономическое обоснование каждого закона и статьи расходов, понимание того, что есть альтернативные, иногда гораздо более эффективные решения, есть релевантный и применимый у нас опыт в других странах, где успели по многим направлениям (благоустройство, организация работы общественного транспорта, парковки, здоровый образ жизни и массовая физическая культура, экологические проблемы, рождаемость и родительские заботы, отъезд из территории перспективных кадров и т.д.) уже набить шишки и нащупать верный путь.
Это не про политику, это про экспертизу, про проектирование, про ведущие практики, про референсы, про добротность, про жизнь, а не выживание.
Уверен, что если привлечь экспертов, если работать по-настоящему, на будущее, то нам можно не делать всё по-своему, не пытаться до всего дойти самим методом проб и ошибок, а изучив проблемы, найти их лучшее решение и сделать хорошо, на века. И фрик-советы тут не нужны.
Так что горшочек не вари, горшочек – думай!
Я когда первый раз мельком прочитал новость о том, что у российских губернаторов появятся советы по улучшению качества жизни, то не сразу понял, о чем речь. Сначала подумал, что кто-то, какие-то исследовательские центры, фабрики мысли, специально обученные и квалифицированные эксперты напишут для отдельных регионов советы, в смысле программы улучшения качества жизни. Ведь обычно писали они какие-то мастер-планы развития городов и стратегии экономического развития. А тут в центр советов и программ поставили людей, думаю, хорошо же, хоть и бюрократическая какая-то задумка, хоть и обычно все эти стратегии и мастер-планы остаются нереализованными, потому что хотелки идут вразрез с жестокой реальностью, да и писать их цинично стали последние лет 10-15 для того, чтобы представлять на форумах и презентациях, а не для того, чтобы реализовывать.
И только со второго упоминания этой новости понял, что речь идет о каких-то людях, которые при губернаторах будут собираться и фонтанировать идеями.
Всё встало на свои места. Надо читать эту новость наоборот.
Вон у нас в стране есть совет по правам человека. Последнее время складывается ощущение, что его цель не расширять права человека, а, наоборот, подрезать их.
Или как активно креативят идеи депутаты ГосДумы нынешнего состава, из них мои любимые за последнее время: «Отцовская карта», чтобы бати с детьми по выходным куда-то ходили (типа без нее нет стимулов проводить время со своими детьми никаких, ахаха), и шаурма по ГОСТУ (опрошенные мной «эксперты по шаурме» говорят, что вряд ли отравлений от этого станет меньше, а что точно, шаурма станет почти везде невкусная как столовская еда).
С региональными советами также будет: предложения от местных фриков посыплются как из рога изобилия, их даже кое-какие потом реализуют на камеру, но жизнь людей от них станет, скорее всего, даже хуже. Потому что мы живем в сложноорганизованном мире, последствия решений необходимо просчитывать, требуется реальное (а не фиктивное) технико-экономическое обоснование каждого закона и статьи расходов, понимание того, что есть альтернативные, иногда гораздо более эффективные решения, есть релевантный и применимый у нас опыт в других странах, где успели по многим направлениям (благоустройство, организация работы общественного транспорта, парковки, здоровый образ жизни и массовая физическая культура, экологические проблемы, рождаемость и родительские заботы, отъезд из территории перспективных кадров и т.д.) уже набить шишки и нащупать верный путь.
Это не про политику, это про экспертизу, про проектирование, про ведущие практики, про референсы, про добротность, про жизнь, а не выживание.
Уверен, что если привлечь экспертов, если работать по-настоящему, на будущее, то нам можно не делать всё по-своему, не пытаться до всего дойти самим методом проб и ошибок, а изучив проблемы, найти их лучшее решение и сделать хорошо, на века. И фрик-советы тут не нужны.
Так что горшочек не вари, горшочек – думай!
Telegram
BRIEF
У губернаторов российских регионов в ближайшее время появятся советы, которые будут заниматься вопросами улучшения качества жизни. Как пишет газета «Ведомости», советы создаются в рамках внедрения регионального социального стандарта, который разработало Агентство…
Как внутренняя повестка уверенно вытесняет внешнюю
Весь 2022 год и половину 2023 года в России доминирующий дискурс был про внешнюю политику: то возвращали мировое величие, то попадали в осадное положение со стороны запутавшихся и попавших под дурное влияние мирового гегемона стран. Нас всех это волновало так, что мы практически забыли про внутренние проблемы.
Игры в геополитику – очень увлекательные. Это словно слушать гороскоп и угадывать, как движение ретроградного Меркурия за миллионы км повлияет на твою жизнь. Астрологической геополитикой (или геополитической астрологией) особенно увлеклись жители российской глубинки: ведь когда смотришь на звезды, можно не разглядывать ямы и колдобины под ногами, развалины вокруг, рост цен в магазинах и очень уж быструю пропажу людей из окружения. Более того, именно небесное логично объясняло им имеющиеся проблемы. Вот когда наши светлые джедаи победят темных ситхов, тогда можно будет и дороги в Архангельской области залатать, а сейчас если потратить на них деньги, то не хватит на какой-нибудь звездный разрушитель, и проамериканские имперцы могут (временно, конечно) взять над нами верх.
Пригожинский мятеж развернул фокус внимания. Не людей, а властей и медиа. Люди-то так и смотрят в небо пока и ловят мух.
Но каждый понимает внутреннюю повестку в меру своей распущенности. Я вот думаю про качество жизни, образование, здравоохранение, политическую конкуренцию хотя бы в регионах и т.д. А есть те, кто про активизацию арестов, усиление борьбы между властными группировками, интриги всякие, разоблачения, трансфер или не-трансфер 2024 года.
Аресты замминистра цифрового развития Максима Паршина за взятку (что очень забавно, наличными, а не цифровыми деньгами), администратора сети ТГ-каналов полковника, ранее отвечавшего в конторе за защиту конституционного строя в столичном регионе, Михаила Полякова - про это смещение. Внеплановый отдых Суровикина и некоторых других ранее менее известных военачальников - тоже. Повышение налоговой нагрузки пока без сокращения госрасходов, введение заградительных пошлин на ввоз поддержанных иностранных автомобилей – аналогично.
Ну хорошо, в конце концов все начнут смотреть под ноги, а кто-то ходить и оглядываться; еще нагонят туч и тумана так, что не станет видно происходящего на небе. Это понятно. Но там же наши звездные эскадры, с ними что будет, кто-то о них думает не для красного словца на ток-шоу? Хватит ли эмоциональных сил и на внутренней сцене махаться арестами и интригами, и переговоры с ситхами завершить успешно? Дойдут ли руки до дорог Архангельской области, или все усилия уйдут на выяснение отношений между собой?
Весь 2022 год и половину 2023 года в России доминирующий дискурс был про внешнюю политику: то возвращали мировое величие, то попадали в осадное положение со стороны запутавшихся и попавших под дурное влияние мирового гегемона стран. Нас всех это волновало так, что мы практически забыли про внутренние проблемы.
Игры в геополитику – очень увлекательные. Это словно слушать гороскоп и угадывать, как движение ретроградного Меркурия за миллионы км повлияет на твою жизнь. Астрологической геополитикой (или геополитической астрологией) особенно увлеклись жители российской глубинки: ведь когда смотришь на звезды, можно не разглядывать ямы и колдобины под ногами, развалины вокруг, рост цен в магазинах и очень уж быструю пропажу людей из окружения. Более того, именно небесное логично объясняло им имеющиеся проблемы. Вот когда наши светлые джедаи победят темных ситхов, тогда можно будет и дороги в Архангельской области залатать, а сейчас если потратить на них деньги, то не хватит на какой-нибудь звездный разрушитель, и проамериканские имперцы могут (временно, конечно) взять над нами верх.
Пригожинский мятеж развернул фокус внимания. Не людей, а властей и медиа. Люди-то так и смотрят в небо пока и ловят мух.
Но каждый понимает внутреннюю повестку в меру своей распущенности. Я вот думаю про качество жизни, образование, здравоохранение, политическую конкуренцию хотя бы в регионах и т.д. А есть те, кто про активизацию арестов, усиление борьбы между властными группировками, интриги всякие, разоблачения, трансфер или не-трансфер 2024 года.
Аресты замминистра цифрового развития Максима Паршина за взятку (что очень забавно, наличными, а не цифровыми деньгами), администратора сети ТГ-каналов полковника, ранее отвечавшего в конторе за защиту конституционного строя в столичном регионе, Михаила Полякова - про это смещение. Внеплановый отдых Суровикина и некоторых других ранее менее известных военачальников - тоже. Повышение налоговой нагрузки пока без сокращения госрасходов, введение заградительных пошлин на ввоз поддержанных иностранных автомобилей – аналогично.
Ну хорошо, в конце концов все начнут смотреть под ноги, а кто-то ходить и оглядываться; еще нагонят туч и тумана так, что не станет видно происходящего на небе. Это понятно. Но там же наши звездные эскадры, с ними что будет, кто-то о них думает не для красного словца на ток-шоу? Хватит ли эмоциональных сил и на внутренней сцене махаться арестами и интригами, и переговоры с ситхами завершить успешно? Дойдут ли руки до дорог Архангельской области, или все усилия уйдут на выяснение отношений между собой?
Президентские выборы и неопределенность
Времени до президентских выборов остается мало, а неопределенности только возрастают.
Обычно можно было официальные заявления о выдвижении основного кандидата делать за 4-6 месяцев до дня голосования. Тогда всё становилось ясно и предсказуемо. Но сейчас ситуация необычная:
- военный конфликт в активной фазе с соседним государством;
- недавно произошел вооруженный мятеж, последствия которого нейтрализованы лишь частично;
- экономика страны находится под беспрецедентным давлением, пока достаточно эффективно сдерживаемым усилиями Центрального банка и профильных министерств, но прочность многих из инструментов этого удержания на плаву не бесконечна;
- при этом бюджетные расходы растут (прежде всего, военные и силовые), а налогооблагаемая база из-за санкций сокращается, уже образовался существенный дефицит.
Каждая из обозначенных линий может усугубиться, что приведет к формированию ситуации хаотизации процессов.
Всего есть только три варианта развязки президентских выборов в России (ранее я писал про два управляемых сценария, но после 24 июня замаячил и третий):
Трансфер «Не-трансфер». Уже запущен в вялотекущем режиме. Увеличилась, но несравнимо меньше, чем в прошлые президентские кампании, активность Путина. Именно вялотекущий характер сценария заставляет задуматься о том, что не все его воспринимают как окончательно утвержденный, даже из тех, кто участвует в его реализации.
Трансфер «Преемник». Критическое время для активного старта – конец сентября-начало октября 2023 года. Более позднее появление преемника – слишком короткий разбег для роста узнаваемости и рейтинга. В качестве преемников называют все чаще двух-трех человек: Дмитрия Патрушева, Алексея Дюмина и Михаила Мишустина, у которого стартовые электоральные позиции, конечно, лучше первых двух. Прочие персонажи (от Сергея Кириенко и Сергея Собянина до Евгения Пригожина и Сергея Суровикина (помните, что была и такая версия, но после Херсона как нового Хасавюрта сплыла)), которые проявляли активность на данном поприще ушли в туман или тень, некоторые существенно снизили свою медийную активность, а кто-то вообще пропал.
Трансфер «Переходная фаза». Из-за хаотизации может возникнуть какая-то плохо урегулируемся сейчас законом ситуация, в которой принимают решение о переносе выборов на более поздний срок.
Сценарно они могут перетекать друг в друга по порядку в таких сочетаниях:
Не-трансфер
Не-трансфер ➡️ Преемник
Не-трансфер ➡️ Преемник ➡️ Переходная фаза
Не-трансфер ➡️ Переходная фаза
Не-трансфер для тех, кто ставит другие два варианта – щит, способ дождаться (если она будет) хаотизации и не быть ей похороненными. Или при возникновении волны на ней серфануть, или переждать бурю, занявшись позже ликвидацией ее последствий, заработав на этом политический капитал.
Получается, чтобы не быть щитом для других, первые в своей карьере Путин (обычно он любил оттягивать концовку) для сценария Не-трансфер лично заинтересован в как можно более быстром снятии этой неопределенности, официальном своем выдвижении, создании какой-то устойчивой конструкции, хоть даже Тандема 2.0, но по каким-то причинам (либо потому что всегда так поступал (причина психологическая), либо у него есть более рациональные какие-то доводы так не поступать) этого не делает.
Осень – конец сентября-октябрь – дедлайн для принятия решений по Не-трансферу или Преемнику. Кроме того, это время критичное для треков неопределенности (военного (желание сторон все успеть до новой распутицы, сроки поступления новых вооружений, задействования резервов, в Украине тоже активизируется тема с президентскими выборами и пр.), экономического (к концу года откладывать платежи становится все сложнее), политического (у игроков начнет подгорать под пятой точкой, что пора что-то решать, ведь выборы вот-вот).
Из хороших новостей: к Новому году сторонники всех вариантов заинтересованы в том, чтобы самые волнительные процессы были закончены, и всё как-то устаканилось до заветной даты голосования.
Времени до президентских выборов остается мало, а неопределенности только возрастают.
Обычно можно было официальные заявления о выдвижении основного кандидата делать за 4-6 месяцев до дня голосования. Тогда всё становилось ясно и предсказуемо. Но сейчас ситуация необычная:
- военный конфликт в активной фазе с соседним государством;
- недавно произошел вооруженный мятеж, последствия которого нейтрализованы лишь частично;
- экономика страны находится под беспрецедентным давлением, пока достаточно эффективно сдерживаемым усилиями Центрального банка и профильных министерств, но прочность многих из инструментов этого удержания на плаву не бесконечна;
- при этом бюджетные расходы растут (прежде всего, военные и силовые), а налогооблагаемая база из-за санкций сокращается, уже образовался существенный дефицит.
Каждая из обозначенных линий может усугубиться, что приведет к формированию ситуации хаотизации процессов.
Всего есть только три варианта развязки президентских выборов в России (ранее я писал про два управляемых сценария, но после 24 июня замаячил и третий):
Трансфер «Не-трансфер». Уже запущен в вялотекущем режиме. Увеличилась, но несравнимо меньше, чем в прошлые президентские кампании, активность Путина. Именно вялотекущий характер сценария заставляет задуматься о том, что не все его воспринимают как окончательно утвержденный, даже из тех, кто участвует в его реализации.
Трансфер «Преемник». Критическое время для активного старта – конец сентября-начало октября 2023 года. Более позднее появление преемника – слишком короткий разбег для роста узнаваемости и рейтинга. В качестве преемников называют все чаще двух-трех человек: Дмитрия Патрушева, Алексея Дюмина и Михаила Мишустина, у которого стартовые электоральные позиции, конечно, лучше первых двух. Прочие персонажи (от Сергея Кириенко и Сергея Собянина до Евгения Пригожина и Сергея Суровикина (помните, что была и такая версия, но после Херсона как нового Хасавюрта сплыла)), которые проявляли активность на данном поприще ушли в туман или тень, некоторые существенно снизили свою медийную активность, а кто-то вообще пропал.
Трансфер «Переходная фаза». Из-за хаотизации может возникнуть какая-то плохо урегулируемся сейчас законом ситуация, в которой принимают решение о переносе выборов на более поздний срок.
Сценарно они могут перетекать друг в друга по порядку в таких сочетаниях:
Не-трансфер
Не-трансфер ➡️ Преемник
Не-трансфер ➡️ Преемник ➡️ Переходная фаза
Не-трансфер ➡️ Переходная фаза
Не-трансфер для тех, кто ставит другие два варианта – щит, способ дождаться (если она будет) хаотизации и не быть ей похороненными. Или при возникновении волны на ней серфануть, или переждать бурю, занявшись позже ликвидацией ее последствий, заработав на этом политический капитал.
Получается, чтобы не быть щитом для других, первые в своей карьере Путин (обычно он любил оттягивать концовку) для сценария Не-трансфер лично заинтересован в как можно более быстром снятии этой неопределенности, официальном своем выдвижении, создании какой-то устойчивой конструкции, хоть даже Тандема 2.0, но по каким-то причинам (либо потому что всегда так поступал (причина психологическая), либо у него есть более рациональные какие-то доводы так не поступать) этого не делает.
Осень – конец сентября-октябрь – дедлайн для принятия решений по Не-трансферу или Преемнику. Кроме того, это время критичное для треков неопределенности (военного (желание сторон все успеть до новой распутицы, сроки поступления новых вооружений, задействования резервов, в Украине тоже активизируется тема с президентскими выборами и пр.), экономического (к концу года откладывать платежи становится все сложнее), политического (у игроков начнет подгорать под пятой точкой, что пора что-то решать, ведь выборы вот-вот).
Из хороших новостей: к Новому году сторонники всех вариантов заинтересованы в том, чтобы самые волнительные процессы были закончены, и всё как-то устаканилось до заветной даты голосования.
О мостах: созидании и разрушении
В день первого подрыва Керченского моста (8 октября 2022 года) исполнилось бы 90 лет моему дедушке Анатолию Буковичу. Он был инженером-мостостроителем и построил за свою жизнь более 100 мостов в Сибири и на Дальнем Востоке. Из памятных мостов: один из первых его мостов на восточных рубежах Родины около озёра Хасан, затем как начальник строительства дедушка построил самый северный ж/д-мост из Норильска в Талнах, потом мосты через реки Сухой и Большой Пит в Североенисейском районе Красноярского края, а календарь с последним его мостом - автомобильным в Кызыле - висел у бабушки и дедушки в квартире на Предмостной площади в Красноярске до самой смерти дедушки в 2018 году.
Для меня мост – это ценность. В нем как символе воплощены соединение, созидание, труд, ум, кооперация многих людей, уважение к знаниям, инженерии, технологиям, целенаправленной и продолжительной деятельности и красоте.
А ещё я знаю, что главное в мосте опоры. Помню, строит дедушка уже несколько месяцев что-то на севере края, приезжаю я туда, а там только башни из воды торчат, рядом понтонная переправа. А потом несколько недель и хоп - готово, пролеты соединяют два берега, их красят, готовят мост к сдаче.
Радоваться разрушениям могут только больные душой и умом люди. Око за око, кровь за кровь – настолько заезженный, тупой и опровергнутый тысячи лет назад принцип, что даже как-то невозможно про это писать. Террор недопустим. Точка.
Вчерашний день был для меня пропитан аллюзиями из романа Генриха Белля «Бильярд в половине десятого». Годы созидания и годы разрушений, круговорот поколений, коварность личин зла, которое никуда не уходит при смене режимов, переход зла от абьюзера к жертве, боль, тоска и ответственность.
В России более 42000 мостов и путепроводов. При Путине в стране строилось по 150-200 мостов в год, включая несколько знаковых проектов: Керченский, Русский и жд-мост между Россией и Китаем через Амур в Еврейской АО.
Много это? Да, много.
Достаточно ли? Нет, недостаточно.
В столь успешные по конъюнктуре внешней торговли годы вложения в инфраструктуру могли бы быть в разы больше. Из знаковых проектов так и не реализован мост (или тоннель) на остров Сахалин. В целом в Сибири и на Дальнем Востоке требуется удвоение-утроение переправ через великие полноводные реки для реального, а не колониального освоения восточной части страны.
Сегодняшняя фаза жизни России пройдёт. Она уже завершается, это ее закат. И мы вернёмся к циклу строительства, освоения диких земель, понимания и самоопределения России, реального, а не фиктивного образования, уважения экспертности, победы научного знания над бюрократией и псевдонауками, улучшения качества и продолжительности жизни людей, а не принесения их в жертву абстрактным идеям. Мы вернёмся к ценностям созидания, которыми жили мой дедушка Анатолий и герой романа Г. Белля Генрих Фемель.
P.S. Повторяю с незначительными правками текст, который опубликовал сразу после первого подрыва Керченского моста. С того момента подрывались не только крупные мосты (например, Антоновский через Днепр), но и даже дамба Каховской ГЭС (что для меня, выросшего в Красноярске, находящегося ниже по течению от плотины Красноярской ГЭС, предмет детских фобий (я даже очень долго сон видел про то, что город затопило, но вода поднялась на 4 этажа, а наша квартира на пятом была)).
Ни одного тезиса больше после второго подрыва Керченского моста не могу написать, мысли все те же. И да, первый раз – это случайность, второй – закономерность, а третий привычка.
При чем здесь всякие зерновые сделки, если главный запрос россиян на комфортную и безопасную страну (это, значит, на потребление, отдых и туризм, благоустройство, инфраструктуру и т.д.), а не на величие?
В день первого подрыва Керченского моста (8 октября 2022 года) исполнилось бы 90 лет моему дедушке Анатолию Буковичу. Он был инженером-мостостроителем и построил за свою жизнь более 100 мостов в Сибири и на Дальнем Востоке. Из памятных мостов: один из первых его мостов на восточных рубежах Родины около озёра Хасан, затем как начальник строительства дедушка построил самый северный ж/д-мост из Норильска в Талнах, потом мосты через реки Сухой и Большой Пит в Североенисейском районе Красноярского края, а календарь с последним его мостом - автомобильным в Кызыле - висел у бабушки и дедушки в квартире на Предмостной площади в Красноярске до самой смерти дедушки в 2018 году.
Для меня мост – это ценность. В нем как символе воплощены соединение, созидание, труд, ум, кооперация многих людей, уважение к знаниям, инженерии, технологиям, целенаправленной и продолжительной деятельности и красоте.
А ещё я знаю, что главное в мосте опоры. Помню, строит дедушка уже несколько месяцев что-то на севере края, приезжаю я туда, а там только башни из воды торчат, рядом понтонная переправа. А потом несколько недель и хоп - готово, пролеты соединяют два берега, их красят, готовят мост к сдаче.
Радоваться разрушениям могут только больные душой и умом люди. Око за око, кровь за кровь – настолько заезженный, тупой и опровергнутый тысячи лет назад принцип, что даже как-то невозможно про это писать. Террор недопустим. Точка.
Вчерашний день был для меня пропитан аллюзиями из романа Генриха Белля «Бильярд в половине десятого». Годы созидания и годы разрушений, круговорот поколений, коварность личин зла, которое никуда не уходит при смене режимов, переход зла от абьюзера к жертве, боль, тоска и ответственность.
В России более 42000 мостов и путепроводов. При Путине в стране строилось по 150-200 мостов в год, включая несколько знаковых проектов: Керченский, Русский и жд-мост между Россией и Китаем через Амур в Еврейской АО.
Много это? Да, много.
Достаточно ли? Нет, недостаточно.
В столь успешные по конъюнктуре внешней торговли годы вложения в инфраструктуру могли бы быть в разы больше. Из знаковых проектов так и не реализован мост (или тоннель) на остров Сахалин. В целом в Сибири и на Дальнем Востоке требуется удвоение-утроение переправ через великие полноводные реки для реального, а не колониального освоения восточной части страны.
Сегодняшняя фаза жизни России пройдёт. Она уже завершается, это ее закат. И мы вернёмся к циклу строительства, освоения диких земель, понимания и самоопределения России, реального, а не фиктивного образования, уважения экспертности, победы научного знания над бюрократией и псевдонауками, улучшения качества и продолжительности жизни людей, а не принесения их в жертву абстрактным идеям. Мы вернёмся к ценностям созидания, которыми жили мой дедушка Анатолий и герой романа Г. Белля Генрих Фемель.
P.S. Повторяю с незначительными правками текст, который опубликовал сразу после первого подрыва Керченского моста. С того момента подрывались не только крупные мосты (например, Антоновский через Днепр), но и даже дамба Каховской ГЭС (что для меня, выросшего в Красноярске, находящегося ниже по течению от плотины Красноярской ГЭС, предмет детских фобий (я даже очень долго сон видел про то, что город затопило, но вода поднялась на 4 этажа, а наша квартира на пятом была)).
Ни одного тезиса больше после второго подрыва Керченского моста не могу написать, мысли все те же. И да, первый раз – это случайность, второй – закономерность, а третий привычка.
При чем здесь всякие зерновые сделки, если главный запрос россиян на комфортную и безопасную страну (это, значит, на потребление, отдых и туризм, благоустройство, инфраструктуру и т.д.), а не на величие?
Forwarded from Московская прачечная
Филиппика против ПАЗиков
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному виду автобусов на дорогах российских городов, даже не всем их транспортным проблемам.
Что в первую очередь нужно сделать, чтобы приступить к лечению транспортной системы любого крупного российского города? Вывести ПАЗики. Все модификации. На маршрутах не должно быть этих тесных, принижающих человеческое достоинство, устаревших, неэкологичных, неприспособленных для детских колясок, велосипедов, инвалидных кресел, небезопасных при авариях, уродливых коробочек на колесиках.
И ведь это убожество до сих пор ездит по дорогам многих городов-миллионников, таких как Екатеринбург, Красноярск, Новосибирск (на городские маршруты которого ПАЗики вернули совсем недавно), Уфа и др.
ПАЗик будто создан, чтобы унижать людей. Хотя, пользуясь общественным транспортом, человек должен чувствовать себя человеком, а не ничтожеством.
В Москве я беру собственную машину или каршеринг только если мне нужно везти всю семью куда-то, в других случаях предпочту общественный транспорт: скорее всего, будет быстрее; точно испытаю меньше стресса; потрачу меньше денег; не буду думать про парковку и сохранность автомобиля; при этом не почувствую себя общественным аутсайдером. Автобусы, электробусы, трамваи, вагоны метро — чистые, ухоженные, часто совсем новые, двигаются по расписанию, выделенным полосам, не совершают резких маневров, так что тебя взбалтывает в салоне (жители провинциальных городов знают, о чем я), не проезжают остановок, в них нет дурно выглядящих, уставших от людей кондукторов.
Месяц назад приехал на лето с семьей в Красноярск. Мы продали здесь автомобиль, поэтому также и здесь теперь прибегаем к общественному транспорту. На личном опыте — пользоваться можно двумя видами: новыми трамваями Львенок и троллейбусами Адмирал. Весь другой подвижной состав работает на маргинализацию общественных перевозок и стимулирует увеличение на улицах автомобилей (с учетом с снижения покупательской способности населения и роста цен на новые автомобили в т.ч. из-за увеличения ввозных пошлин и утилизационного сбора — буквально наполнение улиц города автохламом старше 10-15 лет). Заставить садиться на маршруты, на которых ходят ПАЗики, моих детей после пользования московской системой общественных перевозок, невозможно. Мажоры, избаловались, скажите вы.
Этот текст не против Павловского автобусного завода, он против применения его продукции на городских маршрутах. Очень хотелось бы, чтобы это машиностроительное промышленное предприятие с славной историей продолжало свою работу, развивалось и производило современный, удобный, уважающий пассажиров транспорт.
Возможно, если бы был меньше спрос на многие модели, производимые десятилетиями на этом заводе, то быстрее бы расширялся модельный ряд, модернизировалось бы производство и т.д. Ведь спрос определяет предложение. Только чем же определяется этот спрос? Просто глупостью, привычкой, дешевизной или возможно коррупционной составляющей? Ведь почему-то же чиновники департаментов транспорта российских городов согласовывают закупки этих моделей, не внедряют в своих городах современные техрегламенты, продолжают субсидировать частные, экономически невыгодные маршруты с маргинальным подвижным составом и т.д. Главная причина, думаю, конечно, в том, что сами они общественным транспортом регулярно не пользуются, поэтому этот унизительный опыт проезда в ПАЗике забыли и стараются не вспоминать.
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному виду автобусов на дорогах российских городов, даже не всем их транспортным проблемам.
Что в первую очередь нужно сделать, чтобы приступить к лечению транспортной системы любого крупного российского города? Вывести ПАЗики. Все модификации. На маршрутах не должно быть этих тесных, принижающих человеческое достоинство, устаревших, неэкологичных, неприспособленных для детских колясок, велосипедов, инвалидных кресел, небезопасных при авариях, уродливых коробочек на колесиках.
И ведь это убожество до сих пор ездит по дорогам многих городов-миллионников, таких как Екатеринбург, Красноярск, Новосибирск (на городские маршруты которого ПАЗики вернули совсем недавно), Уфа и др.
ПАЗик будто создан, чтобы унижать людей. Хотя, пользуясь общественным транспортом, человек должен чувствовать себя человеком, а не ничтожеством.
В Москве я беру собственную машину или каршеринг только если мне нужно везти всю семью куда-то, в других случаях предпочту общественный транспорт: скорее всего, будет быстрее; точно испытаю меньше стресса; потрачу меньше денег; не буду думать про парковку и сохранность автомобиля; при этом не почувствую себя общественным аутсайдером. Автобусы, электробусы, трамваи, вагоны метро — чистые, ухоженные, часто совсем новые, двигаются по расписанию, выделенным полосам, не совершают резких маневров, так что тебя взбалтывает в салоне (жители провинциальных городов знают, о чем я), не проезжают остановок, в них нет дурно выглядящих, уставших от людей кондукторов.
Месяц назад приехал на лето с семьей в Красноярск. Мы продали здесь автомобиль, поэтому также и здесь теперь прибегаем к общественному транспорту. На личном опыте — пользоваться можно двумя видами: новыми трамваями Львенок и троллейбусами Адмирал. Весь другой подвижной состав работает на маргинализацию общественных перевозок и стимулирует увеличение на улицах автомобилей (с учетом с снижения покупательской способности населения и роста цен на новые автомобили в т.ч. из-за увеличения ввозных пошлин и утилизационного сбора — буквально наполнение улиц города автохламом старше 10-15 лет). Заставить садиться на маршруты, на которых ходят ПАЗики, моих детей после пользования московской системой общественных перевозок, невозможно. Мажоры, избаловались, скажите вы.
Этот текст не против Павловского автобусного завода, он против применения его продукции на городских маршрутах. Очень хотелось бы, чтобы это машиностроительное промышленное предприятие с славной историей продолжало свою работу, развивалось и производило современный, удобный, уважающий пассажиров транспорт.
Возможно, если бы был меньше спрос на многие модели, производимые десятилетиями на этом заводе, то быстрее бы расширялся модельный ряд, модернизировалось бы производство и т.д. Ведь спрос определяет предложение. Только чем же определяется этот спрос? Просто глупостью, привычкой, дешевизной или возможно коррупционной составляющей? Ведь почему-то же чиновники департаментов транспорта российских городов согласовывают закупки этих моделей, не внедряют в своих городах современные техрегламенты, продолжают субсидировать частные, экономически невыгодные маршруты с маргинальным подвижным составом и т.д. Главная причина, думаю, конечно, в том, что сами они общественным транспортом регулярно не пользуются, поэтому этот унизительный опыт проезда в ПАЗике забыли и стараются не вспоминать.
Forwarded from Поднять Перископ!
Андрей Шалимов на «Московской прачечной» призывает убрать ПАЗики из транспортной системы любого крупного российского города
И в этом он абсолютно прав: этот автобус был разработан почти полвека назад специально для населенных пунктов сельской местности и он абсолютно не приспособлен для городских перевозок.
Как катафалк он был вполне неплох, люк сзади и площадка для его размещения позволяли задвинуть гроб в салон и перевезти людей на кладбище для прощания.
Или для перевозки класса детей в школу и обратно.
Но не для пассажирских перевозок городского масштаба, поскольку он абсолютно непригоден для этого. А поскольку спрос на него есть, "Павловский автозавод" продолжает его производить практически в неизменном виде, от первых серий автобус отличает лишь поднятая крыша, поскольку изначально высокий человек мог стоять в нем лишь втянув голову в плечи или под потолочным люком.
Поэтому на загруженные городские маршруты его ставить нельзя...
Заменить их возможно, среди прочего, новым автобусом Горьковского автозавода Валдай City. @Up_Periscope
И в этом он абсолютно прав: этот автобус был разработан почти полвека назад специально для населенных пунктов сельской местности и он абсолютно не приспособлен для городских перевозок.
Как катафалк он был вполне неплох, люк сзади и площадка для его размещения позволяли задвинуть гроб в салон и перевезти людей на кладбище для прощания.
Или для перевозки класса детей в школу и обратно.
Но не для пассажирских перевозок городского масштаба, поскольку он абсолютно непригоден для этого. А поскольку спрос на него есть, "Павловский автозавод" продолжает его производить практически в неизменном виде, от первых серий автобус отличает лишь поднятая крыша, поскольку изначально высокий человек мог стоять в нем лишь втянув голову в плечи или под потолочным люком.
Поэтому на загруженные городские маршруты его ставить нельзя...
Заменить их возможно, среди прочего, новым автобусом Горьковского автозавода Валдай City. @Up_Periscope
Telegram
Московская прачечная
Филиппика против ПАЗиков
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному…
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному…
Forwarded from Псковская Лента Новостей
Этот призыв к физическому уничтожению «ПАЗиков» следует всемерно поддержать. Действительно, в стране, в которой декларируется величие и уважение к человеческому достоинству, такого общественного транспорта быть не должно.
«ПАЗ», вне всякого сомнения, это капсула смерти. Коробка на колесах для уничтожения личного состава транспортного средства. Но на такое в России принято закрывать глаза. После вчерашней зажигательной речуги министра здравоохранения стало уже совсем понятно, что демографию в стране надо развивать не за счет сохранения существующих граждан, а за счет превращения женщин детородного возраста в конвейерно рожающих особей.
Главная характеристика автобуса «ПАЗ» — системное и безошибочное унижение человеческого достоинства. «ПАЗик», кажется, и был создан, чтобы наш человек сходу понимал свое место в этом мире. Бесправный, без возможности выбора, сдавленный со всех сторон, которого перемещают из точки «А» в точку «Б» с максимальными неудобствами.
«ПАЗ», вне всякого сомнения, это капсула смерти. Коробка на колесах для уничтожения личного состава транспортного средства. Но на такое в России принято закрывать глаза. После вчерашней зажигательной речуги министра здравоохранения стало уже совсем понятно, что демографию в стране надо развивать не за счет сохранения существующих граждан, а за счет превращения женщин детородного возраста в конвейерно рожающих особей.
Главная характеристика автобуса «ПАЗ» — системное и безошибочное унижение человеческого достоинства. «ПАЗик», кажется, и был создан, чтобы наш человек сходу понимал свое место в этом мире. Бесправный, без возможности выбора, сдавленный со всех сторон, которого перемещают из точки «А» в точку «Б» с максимальными неудобствами.
Telegram
Московская прачечная
Филиппика против ПАЗиков
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному…
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Обычно я пишу тексты о каких-то крупных политических проблемах, ситуациях, но сегодня посвящу колонку более локальной вещи — всего лишь одному…
Двойные сплошные - это вам не красные линии, их переходить нельзя
Когда пишут про всякие опасные красные линии, то почему-то подразумевают что-то связанное со страной, территорией, предоставлением оружия Украине и т.д.
На самом деле, реальные красные линии проходят именно во внутренней политике и касаются конкретного человека. Их называют двойные сплошные и действуют они безотказно: переходишь – наступает санкция. Их всего четыре:
1) Личное оскорбление Путина
2) Личное предательство Путина
3) Раскрытие сведений о личной жизни его семьи
4) Личная реальная борьба за власть
Стрелков во вторник разразился оскорблениями, в пятницу оказался в СИЗО. Все написанные за пару последних дней миллионы знаков о зачистке турбопатриотизма во всех его вариациях – это обоснование кейса постфактум.
Предательство – скрытая тема. Иногда какие-то новости мы видим про нее, но можно только догадываться, что эти события произошли из-за того, что что-то пошло не так в личных отношениях, с личными обязательствами и т.д. Очень похожая эта тема на домыслы, потому что внутренние мотивы всегда спрятаны.
Пригожин долго скрывал, что борется за власть, но к лету стало очевидно, что он ведет реальную предвыборную кампанию и его президентский рейтинг – второй после Путина. Было принято решение о его аресте/ликвидации, что и привело к такой бурной реакции, как мятеж. Второй хрестоматийный пример – вычищаемый из информполя нахимичиным в ГосДуме «Доместосом» экстремист Навальный (раз другие средства не помогли).
Личная жизнь как тема табуирована максимально. Она подвергается, конечно, постепенно диффузии. Со временем внешние слои становятся менее принципиальными. Но в ней всегда есть стопроцентно закрытые темы в рамках в целом заблокированного направления. Если «эти женщины» больше не секрет, Очеретные тоже, потому что все взрослые, все как бы из прошлого. То настоящее (в значении времени, и в значении реальности) – может быть мифилогизировано (легедаризированные рассказы профессора Валерия Соловья, расследования о поездах-призраках и пр. работают именно на эту мифологизацию), но ни в коем случае не раскрыто, не опубличено через фото-видео-пруфы.
На этих двойных сплошных держится внутреннее статус-кво системы, внутренняя легитимность (внешняя – личный рейтинг и больше ничего).
Так что кейс Стрелкова – попытка придания сценарию трансфер «Не-трансфер» основного, а не прикрытия. Кейс Стрелкова – высказывание «Я по-настоящему иду на новый срок, а не то, что вы подумали». Чей там следующий ход?
Когда пишут про всякие опасные красные линии, то почему-то подразумевают что-то связанное со страной, территорией, предоставлением оружия Украине и т.д.
На самом деле, реальные красные линии проходят именно во внутренней политике и касаются конкретного человека. Их называют двойные сплошные и действуют они безотказно: переходишь – наступает санкция. Их всего четыре:
1) Личное оскорбление Путина
2) Личное предательство Путина
3) Раскрытие сведений о личной жизни его семьи
4) Личная реальная борьба за власть
Стрелков во вторник разразился оскорблениями, в пятницу оказался в СИЗО. Все написанные за пару последних дней миллионы знаков о зачистке турбопатриотизма во всех его вариациях – это обоснование кейса постфактум.
Предательство – скрытая тема. Иногда какие-то новости мы видим про нее, но можно только догадываться, что эти события произошли из-за того, что что-то пошло не так в личных отношениях, с личными обязательствами и т.д. Очень похожая эта тема на домыслы, потому что внутренние мотивы всегда спрятаны.
Пригожин долго скрывал, что борется за власть, но к лету стало очевидно, что он ведет реальную предвыборную кампанию и его президентский рейтинг – второй после Путина. Было принято решение о его аресте/ликвидации, что и привело к такой бурной реакции, как мятеж. Второй хрестоматийный пример – вычищаемый из информполя нахимичиным в ГосДуме «Доместосом» экстремист Навальный (раз другие средства не помогли).
Личная жизнь как тема табуирована максимально. Она подвергается, конечно, постепенно диффузии. Со временем внешние слои становятся менее принципиальными. Но в ней всегда есть стопроцентно закрытые темы в рамках в целом заблокированного направления. Если «эти женщины» больше не секрет, Очеретные тоже, потому что все взрослые, все как бы из прошлого. То настоящее (в значении времени, и в значении реальности) – может быть мифилогизировано (легедаризированные рассказы профессора Валерия Соловья, расследования о поездах-призраках и пр. работают именно на эту мифологизацию), но ни в коем случае не раскрыто, не опубличено через фото-видео-пруфы.
На этих двойных сплошных держится внутреннее статус-кво системы, внутренняя легитимность (внешняя – личный рейтинг и больше ничего).
Так что кейс Стрелкова – попытка придания сценарию трансфер «Не-трансфер» основного, а не прикрытия. Кейс Стрелкова – высказывание «Я по-настоящему иду на новый срок, а не то, что вы подумали». Чей там следующий ход?
Дружба с Африкой: как не навредить себе сегодня и получить пользу в будущем
Какую хорошую статью написал Путин в «Коммерсанте»: добрую, почти без негативных моментов и жесткой риторики, и дружелюбную, почти без патернализма и назидательности!
Этот программный текст, конечно, выгодно выбивается из сложившегося за последнее время лавровско-мидовского языка подворотни в международной политике.
Все мы знаем, что Африка – континент будущего, но никому не понятно какого, правда. Возможно, конца XXI, возможно XXII века, а живем-то мы сейчас! Поэтому есть несколько текущих (краткосрочных и среднесрочных) задач, которые в отношениях с Африкой очень важны:
Задача 1. Самим не стать Африкой
Главное, чтобы правдой не стало, сказанное явно в сердцах Сергеем Брином, основателем Google: «Россия – Нигерия в снегу». А ведь схожестей становится все больше: от вооруженных конфликтов с соседями; африканскости марша и самого Пригожина как явления, который там и тренировался свергать правительства; формирующейся зависимости от Китая и пр. до мусорных проблем, износа ранее кем-то построенной инфраструктуры (в Африке при колонистах и коммунистами, в России при коммунистах) и т.п. Африка – это про дефицит институциональности (перевороты, войны, отсутствие социального государства – это уже следствие), про примитивизацию после отказа от западного как колониального и вредного, про вымученный синдром обиженности и обделенности. Очень хотелось бы, чтобы Россия внутри вложилась именно в эти «слабые звенья», укрепилась, чтобы ее в африканскую бездну не засосало на полвека-век, если не навсегда.
Задача 2. Не выкинуть деньги в никуда
Все же знают, что Африка любит, когда ей помогают. Говорит, запишите себе, что мы вам должны. Мы записываем, потом проходят годы и десятилетия, долг висит, приходится его списывать и так снова и снова. В что-то хорошее для нас, кроме правильных слов, это почти никогда не выливается.
Конечно, слабым помогать – это хорошо. «Делай добро и бросай его в воду», как учит великий анимационный фильм Роберта Саакянца. Но точно ли стоит отрывать от своего народа деньги, когда их начинает явно не хватать, растут бедность и дыра в бюджете, а экономика, наоборот, почему-то не стремиться вверх и т.д., чтобы раздавать другим ради просто доброты?
Задача 3. Понимать миграционные последствия
Можно как дружить с Африкой: мы им квалифицированных врачей, инженеров, преподавателей, военных, а они нам избыточные рабочие руки. Или мы учим в своих вузах детей их элиты, а потом они уезжают к себе, иногда увозя отсюда жен/мужей, детей, которые появились здесь за время пребывания.
Мы так какое-то время дружим с Центральноазиатскими странами. У такой дружбы есть последствия. Эксплуатируем имеющуюся еще институциональность (образовательный ресурс), но истощаем ее, кроме того, создаем себе проблемы с аккультурацией мигрантов, сроки которой измеряются не месяцами и годами, а поколениями. При этом с демографией-то у нас беда.
Итак, дружить – это хорошо. Списки недружественных стран у нас постоянно растут, а должны сокращаться. Но важно, чтобы дружба была не в ущерб себе. Последнюю рубашку не всегда обязательно снимать и отдавать кому-то. Лучше научиться делать вместе много таких рубашек, чтобы всем хватало.
Какую хорошую статью написал Путин в «Коммерсанте»: добрую, почти без негативных моментов и жесткой риторики, и дружелюбную, почти без патернализма и назидательности!
Этот программный текст, конечно, выгодно выбивается из сложившегося за последнее время лавровско-мидовского языка подворотни в международной политике.
Все мы знаем, что Африка – континент будущего, но никому не понятно какого, правда. Возможно, конца XXI, возможно XXII века, а живем-то мы сейчас! Поэтому есть несколько текущих (краткосрочных и среднесрочных) задач, которые в отношениях с Африкой очень важны:
Задача 1. Самим не стать Африкой
Главное, чтобы правдой не стало, сказанное явно в сердцах Сергеем Брином, основателем Google: «Россия – Нигерия в снегу». А ведь схожестей становится все больше: от вооруженных конфликтов с соседями; африканскости марша и самого Пригожина как явления, который там и тренировался свергать правительства; формирующейся зависимости от Китая и пр. до мусорных проблем, износа ранее кем-то построенной инфраструктуры (в Африке при колонистах и коммунистами, в России при коммунистах) и т.п. Африка – это про дефицит институциональности (перевороты, войны, отсутствие социального государства – это уже следствие), про примитивизацию после отказа от западного как колониального и вредного, про вымученный синдром обиженности и обделенности. Очень хотелось бы, чтобы Россия внутри вложилась именно в эти «слабые звенья», укрепилась, чтобы ее в африканскую бездну не засосало на полвека-век, если не навсегда.
Задача 2. Не выкинуть деньги в никуда
Все же знают, что Африка любит, когда ей помогают. Говорит, запишите себе, что мы вам должны. Мы записываем, потом проходят годы и десятилетия, долг висит, приходится его списывать и так снова и снова. В что-то хорошее для нас, кроме правильных слов, это почти никогда не выливается.
Конечно, слабым помогать – это хорошо. «Делай добро и бросай его в воду», как учит великий анимационный фильм Роберта Саакянца. Но точно ли стоит отрывать от своего народа деньги, когда их начинает явно не хватать, растут бедность и дыра в бюджете, а экономика, наоборот, почему-то не стремиться вверх и т.д., чтобы раздавать другим ради просто доброты?
Задача 3. Понимать миграционные последствия
Можно как дружить с Африкой: мы им квалифицированных врачей, инженеров, преподавателей, военных, а они нам избыточные рабочие руки. Или мы учим в своих вузах детей их элиты, а потом они уезжают к себе, иногда увозя отсюда жен/мужей, детей, которые появились здесь за время пребывания.
Мы так какое-то время дружим с Центральноазиатскими странами. У такой дружбы есть последствия. Эксплуатируем имеющуюся еще институциональность (образовательный ресурс), но истощаем ее, кроме того, создаем себе проблемы с аккультурацией мигрантов, сроки которой измеряются не месяцами и годами, а поколениями. При этом с демографией-то у нас беда.
Итак, дружить – это хорошо. Списки недружественных стран у нас постоянно растут, а должны сокращаться. Но важно, чтобы дружба была не в ущерб себе. Последнюю рубашку не всегда обязательно снимать и отдавать кому-то. Лучше научиться делать вместе много таких рубашек, чтобы всем хватало.
Telegram
BRIEF
Путин: связи РФ и Африки имеют прочные корни и во все времена отличались стабильностью, доверием и доброжелательностью. По его словам, "в общих интересах РФ и стран Африки вывести на более высокий уровень сотрудничество в гуманитарной сфере, культуре и спорте".
Forwarded from Московская прачечная
Унылое голосование, а не выборы
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Избирательное законодательство в России было построено так, чтобы сделать выборный процесс максимально скучным и неинтересным. Чтобы можно было засушить явку и за счет админресурса (буквально работников администраций, подведов и других бюджетников) добиться нужного результата. Для этого надо не допустить ярких кандидатов, занять все рекламные носители основным кандидатом, у других пускай денег совсем не будет на предвыборку, только так, побаловать самолюбие парой баннеров и газеткой без распространения. Вот такой рецепт в поваренной книге любого регионального политадминистратора записан. Причем весь политтехногический гроссбух из одного этого алгоритма и состоит.
В ближайшие дни во всех регионах, где избирают губернаторов, подходит к концу сбор подписей для прохождения муниципального фильтра. В итоге вместо 5-7 заявившихся кандидатов везде останется по 3-4.
Кое-где хотели бы больше, но не получается: фильтр живет своей жизнью, система заточена на не допуск, да и где наскрести много унылых кандидатов совсем без узнаваемости и с такими антипатическими чертами, чтобы при росте информированности о них увеличивался не рейтинг, а антирейтинг?
В Хакасии, где в стране проходит единственная конкурентная кампания между действующим главой коммунистом Валентином Коноваловым и депутатом ГосДумы единоросом Сергеем Соколом, кандидатов будет, скорее всего, трое. Это уже сразу фактически второй тур. Тут бы кандидату от ЛДПР Михаилу Молчанову сняться сейчас и сэкономить деньги на проведение второго голосования 24 сентября. Хотя, конечно, правящая в стране партия заинтересована была бы в более длинной кампании в этом регионе, с разнообразием кандидатов и драматической событийностью. Но сами, получается, угадили в ловушку, которую для других создавали.
В Красноярском же крае посчитали слишком ярким лояльного власти балагура Дениса Терехова, и решили не помогать ему собрать муниципальные подписи. Процесс этот регулируем: например, успешно все прошло с подписями при помощи волшебной палочки (трубочки? звоночка?) у эсэровца Максима Маркерта, главным конкурентным преимуществом которого является рейтинг с тысячными долями процента. При этом с трудностями, несмотря на наличие у ЛДПР в крае необходимого лимита мундепов, проходит сбор автографов у электорально привлекательного Александра Глискова, которого если и зарегистрируют, то только из-за давления обстоятельств.
В Новосибирской области действующий глава единорос Андрей Травников с главным конкурентом мэром Новосибирска коммунистом Анатолием Локтем договорился, что тот градоначальником останется, но соваться в губернаторы не будет. Теперь Травников практически единственный (у остальных просто денег нет на такой масштаб) смотрит со всех баннеров региона. Доминирование оно такое: загнал в берлогу второго медведя, а сам все углы метишь.
Только в Москве все сторонники шаурмы по ГОСТу в бюллетень попадут. Ни для кого мундепов не жалко. Хлебосольно встречает столица молодых соперников бывалого бургомистра Собянина. Чем бы дети не тешились, лишь бы во второй тур как в далеком прошлом экстремист Навальный не стремились.
Эта региональная предвыборная хтонь может быть перебита только чем-то экстраординарным на федеральном или международном уровне. Любое событие, которое по-настоящему затронет сердца россиян (а их даже марш Пригожина не тронул, прикиньте, какие они стали заторможенные), опрокинет всю эту по тихой грусти возведенную конструкцию. И неожиданно кто был никем, сможет стать всем на голосовании 10 сентября.
Дотерпят ли федеральные события до ЕДГ или нет? Кому-то кажется, что они уже переминаются с ноги на ногу на коврике перед дверью не в силах себя сдерживать. А кому-то, что ничего негативного до президентских выборов уже и не должно происходить. Ведь более могущественные силы, чем региональные политадминистраторы, на шухере за этим следят же, да? Только если они теперь в хаотизации сами не оказались заинтересованы…
Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов
Избирательное законодательство в России было построено так, чтобы сделать выборный процесс максимально скучным и неинтересным. Чтобы можно было засушить явку и за счет админресурса (буквально работников администраций, подведов и других бюджетников) добиться нужного результата. Для этого надо не допустить ярких кандидатов, занять все рекламные носители основным кандидатом, у других пускай денег совсем не будет на предвыборку, только так, побаловать самолюбие парой баннеров и газеткой без распространения. Вот такой рецепт в поваренной книге любого регионального политадминистратора записан. Причем весь политтехногический гроссбух из одного этого алгоритма и состоит.
В ближайшие дни во всех регионах, где избирают губернаторов, подходит к концу сбор подписей для прохождения муниципального фильтра. В итоге вместо 5-7 заявившихся кандидатов везде останется по 3-4.
Кое-где хотели бы больше, но не получается: фильтр живет своей жизнью, система заточена на не допуск, да и где наскрести много унылых кандидатов совсем без узнаваемости и с такими антипатическими чертами, чтобы при росте информированности о них увеличивался не рейтинг, а антирейтинг?
В Хакасии, где в стране проходит единственная конкурентная кампания между действующим главой коммунистом Валентином Коноваловым и депутатом ГосДумы единоросом Сергеем Соколом, кандидатов будет, скорее всего, трое. Это уже сразу фактически второй тур. Тут бы кандидату от ЛДПР Михаилу Молчанову сняться сейчас и сэкономить деньги на проведение второго голосования 24 сентября. Хотя, конечно, правящая в стране партия заинтересована была бы в более длинной кампании в этом регионе, с разнообразием кандидатов и драматической событийностью. Но сами, получается, угадили в ловушку, которую для других создавали.
В Красноярском же крае посчитали слишком ярким лояльного власти балагура Дениса Терехова, и решили не помогать ему собрать муниципальные подписи. Процесс этот регулируем: например, успешно все прошло с подписями при помощи волшебной палочки (трубочки? звоночка?) у эсэровца Максима Маркерта, главным конкурентным преимуществом которого является рейтинг с тысячными долями процента. При этом с трудностями, несмотря на наличие у ЛДПР в крае необходимого лимита мундепов, проходит сбор автографов у электорально привлекательного Александра Глискова, которого если и зарегистрируют, то только из-за давления обстоятельств.
В Новосибирской области действующий глава единорос Андрей Травников с главным конкурентом мэром Новосибирска коммунистом Анатолием Локтем договорился, что тот градоначальником останется, но соваться в губернаторы не будет. Теперь Травников практически единственный (у остальных просто денег нет на такой масштаб) смотрит со всех баннеров региона. Доминирование оно такое: загнал в берлогу второго медведя, а сам все углы метишь.
Только в Москве все сторонники шаурмы по ГОСТу в бюллетень попадут. Ни для кого мундепов не жалко. Хлебосольно встречает столица молодых соперников бывалого бургомистра Собянина. Чем бы дети не тешились, лишь бы во второй тур как в далеком прошлом экстремист Навальный не стремились.
Эта региональная предвыборная хтонь может быть перебита только чем-то экстраординарным на федеральном или международном уровне. Любое событие, которое по-настоящему затронет сердца россиян (а их даже марш Пригожина не тронул, прикиньте, какие они стали заторможенные), опрокинет всю эту по тихой грусти возведенную конструкцию. И неожиданно кто был никем, сможет стать всем на голосовании 10 сентября.
Дотерпят ли федеральные события до ЕДГ или нет? Кому-то кажется, что они уже переминаются с ноги на ногу на коврике перед дверью не в силах себя сдерживать. А кому-то, что ничего негативного до президентских выборов уже и не должно происходить. Ведь более могущественные силы, чем региональные политадминистраторы, на шухере за этим следят же, да? Только если они теперь в хаотизации сами не оказались заинтересованы…
Legitimacy Kombat: президентские выборы 2024 года как компьютерная игра
Президентская кампания в России приобрела причудливые формы: это борьба не кандидатов, а сценариев. Основной сценарий (Не-трансфер) опирается на легитимность основного кандидата. Кто-то (находятся за сценой, свои личности не раскрывают), заинтересованные в реализации других сценариев (Преемник или Переходный период), наносят удары по легитимности того, кто как бы уже идет на новый срок, но еще не объявил об этом.
Всё подготовлено для выхода уже отыгранного с успехом четырежды спектакля, но фамилия главного героя до сих пор не вписана в афиши, хотя все вроде ожидают увидеть прежнюю звезду на сцене.
Комментаторы демонстрируют энтузиазм, говорят, что главное действующее лицо, несмотря на годы на экране, в той же форме и кондициях, с тем же талантом и с тем же успехом у зрителей готово отыграть. Что несмотря на опасность главный готов все больше и чаще сокращать дистанцию между собой и аудиторией, выходить в зрительный зал. Но именно эти заверения и братания с народом работают от обратного. Ведь раньше всё понятно было и без них.
А вот удары и уколы по легитимности стали учащаться, хотя их пока все отражают. Мятеж Пригожина по внешним признакам не произвел количественных изменений в базовой характеристике героя. А за плевок Стрелкова в сторону звезды того демонстративно (как и прежде поступали) убрали с доски.
Думал над метафорой игры, в которую президентская кампания превратилась.
Вообще, раньше российская политика очень походила на шашки го. У кого больше камней в нужных углах пристроено, тот и выигрывает, даже ходить не надо, торопливость, зрелищность в этой игре – зло.
Когда этим летом добавилась какая-то динамика, я подумал, что это ж шахматы. Показалось, что играющий за черных пожертвовал ферзем, двинув его через все поле к королю. Потом офицер самоубийственный шах объявил и под сруб попал. Может, кто-то так вынуждает короля сделать рокировку? На мат же вряд ли рассчитывает этот игрок?
Еще всплыла другая метафора. Это стало походить на турнир из классических фильма и игры «Смертельная битва». Выходят претенденты и пытаются сократить легитимность основного бойца. Если в компьютерной игре-то видно, сколько осталось «жизни», но в нашей вселенной есть внешний показатель (рейтинг), который оглашают специально обученные люди (кто-то льстиво привирает, кто-то неправдоподобно недооценивает): субъективно, но с опорой на какие-то исследования. А еще есть внутренний показатель легитимности – вера в героя самой системы – который невозможно показать количественно: либо еще есть, либо хоп и уже совсем ее нет. И если в Mortal Kombat на каждый бой герои выходят со 100% сил, то в Legitimacy Kombat урон накапливается. Компьютерный файтинг – контактный, а предвыборный удаленный: кто-то может даже в бункере находится, но дело же не в стенах, его окружающих, в верности тех, кто исполняет его решения.
Основные усилия сейчас будут направлены не на агитационную и информационную кампании, а на восстановление внутреннего урона от произошедших этим летом ударов (смотрящий в рот и подыгрывающий во всем Лукашенко ради каких-то своих выгод, посещение сакрального Валаама и т.п. – про это). Чтобы выйти на главный спектакль с полной «полоской» сил, иначе могут до сцены и не допустить.
Президентская кампания в России приобрела причудливые формы: это борьба не кандидатов, а сценариев. Основной сценарий (Не-трансфер) опирается на легитимность основного кандидата. Кто-то (находятся за сценой, свои личности не раскрывают), заинтересованные в реализации других сценариев (Преемник или Переходный период), наносят удары по легитимности того, кто как бы уже идет на новый срок, но еще не объявил об этом.
Всё подготовлено для выхода уже отыгранного с успехом четырежды спектакля, но фамилия главного героя до сих пор не вписана в афиши, хотя все вроде ожидают увидеть прежнюю звезду на сцене.
Комментаторы демонстрируют энтузиазм, говорят, что главное действующее лицо, несмотря на годы на экране, в той же форме и кондициях, с тем же талантом и с тем же успехом у зрителей готово отыграть. Что несмотря на опасность главный готов все больше и чаще сокращать дистанцию между собой и аудиторией, выходить в зрительный зал. Но именно эти заверения и братания с народом работают от обратного. Ведь раньше всё понятно было и без них.
А вот удары и уколы по легитимности стали учащаться, хотя их пока все отражают. Мятеж Пригожина по внешним признакам не произвел количественных изменений в базовой характеристике героя. А за плевок Стрелкова в сторону звезды того демонстративно (как и прежде поступали) убрали с доски.
Думал над метафорой игры, в которую президентская кампания превратилась.
Вообще, раньше российская политика очень походила на шашки го. У кого больше камней в нужных углах пристроено, тот и выигрывает, даже ходить не надо, торопливость, зрелищность в этой игре – зло.
Когда этим летом добавилась какая-то динамика, я подумал, что это ж шахматы. Показалось, что играющий за черных пожертвовал ферзем, двинув его через все поле к королю. Потом офицер самоубийственный шах объявил и под сруб попал. Может, кто-то так вынуждает короля сделать рокировку? На мат же вряд ли рассчитывает этот игрок?
Еще всплыла другая метафора. Это стало походить на турнир из классических фильма и игры «Смертельная битва». Выходят претенденты и пытаются сократить легитимность основного бойца. Если в компьютерной игре-то видно, сколько осталось «жизни», но в нашей вселенной есть внешний показатель (рейтинг), который оглашают специально обученные люди (кто-то льстиво привирает, кто-то неправдоподобно недооценивает): субъективно, но с опорой на какие-то исследования. А еще есть внутренний показатель легитимности – вера в героя самой системы – который невозможно показать количественно: либо еще есть, либо хоп и уже совсем ее нет. И если в Mortal Kombat на каждый бой герои выходят со 100% сил, то в Legitimacy Kombat урон накапливается. Компьютерный файтинг – контактный, а предвыборный удаленный: кто-то может даже в бункере находится, но дело же не в стенах, его окружающих, в верности тех, кто исполняет его решения.
Основные усилия сейчас будут направлены не на агитационную и информационную кампании, а на восстановление внутреннего урона от произошедших этим летом ударов (смотрящий в рот и подыгрывающий во всем Лукашенко ради каких-то своих выгод, посещение сакрального Валаама и т.п. – про это). Чтобы выйти на главный спектакль с полной «полоской» сил, иначе могут до сцены и не допустить.
Telegram
НЕЗЫГАРЬ
Президентские выборы и неопределенность
Времени до президентских выборов остается мало, а неопределенности только возрастают.
Обычно можно было официальные заявления о выдвижении основного кандидата делать за 4-6 месяцев до дня голосования. Тогда всё становилось…
Времени до президентских выборов остается мало, а неопределенности только возрастают.
Обычно можно было официальные заявления о выдвижении основного кандидата делать за 4-6 месяцев до дня голосования. Тогда всё становилось…
«Не так»: о литературе о подростках, инициации и молодых депутатах, которые не могут сказать старшим нет
На "Меле" вчера вышло интервью моей жены кандидата филологических наук, доцента Надежды Шалимовой по литературе о подростках. Для нас с женой и тремя нашими детьми книги и чтение – это семейная ценность. Читайте книги сами, тогда их будут читать ваши дети. А читать есть что. И зачем. Важно не заставлять, а передать любовь, чудо литературы. Это как любовь к Родине, тут не силой и внушением, а личным примером надо.
Сфера научных интересов моей жены – романы инициации. Их очень много появилось за последние пару десятилетий в англоязычной литературе, многие из них одновременно и бестселлеры, и серьезная литература. В русской литературе с этим пожиже и на художественном уровне, и на количественном (что есть еще и запрещать пытаются). Видимо не созрела пока проблема, ведь русская жизнь так литературноцентрична!
Если жену интересует литературный мир, то меня общественный. Я тоже постоянно думаю, а почему наше общество не созрело пока для своей инициации, несмотря на все ужасы, которые сейчас переживает.
Особенно понятно становится на примере политики по отношению к детям. Например, сегодня много принимается законов, обязующих детей делать что-то: общественно-полезно работать, патриотически воспитываться, военно подготавливаться, дроны запускать и собирать и т.д., и как детей наказывать, если они захотят жить «не так». А вся литература о подростках именно про то, что взрослым можно стать только если реализовать это «не так». В этом и есть настоящая инициация. Иначе – страдания и травма на всю жизнь.
Мы удивляемся инфантильности общества, но оно свою инициацию никак не хочет пройти. А она в том, чтобы поступить «не так». Взять ответственность, избрать не того, кого заставляют, быть ответственными за себя, свою жизнь и свою страну, свой регион, свой город, свой район, свой двор и т.д.
Почему-то предыдущие поколения уверены, что их обязаловка и наказания работают. Будто патернализм – это лучшее, что может быть. А молодые ребята, избравшиеся в Думу, почему-то им вторят, а иногда просто валяют дурака вместо того, чтобы сказать, слушайте, это просто тупо то, что вы здесь, например, в законе об обязательном труде написали. И жизнь уже не такая, и дети не такие, и мир не такой, и знание не такое, и способы его получения не такие. Видимо у них не было своей инициации, видимо пока эти депутаты за себя ответственность не взяли. Потому что для политика инициация – это победа на честных, конкурентных, открытых выборах.
А когда и кто пройдет общественную инициацию? Вернее, кто, если не каждый из нас? И когда, если не сейчас, на этом поколенческом рубежном изломе?
На "Меле" вчера вышло интервью моей жены кандидата филологических наук, доцента Надежды Шалимовой по литературе о подростках. Для нас с женой и тремя нашими детьми книги и чтение – это семейная ценность. Читайте книги сами, тогда их будут читать ваши дети. А читать есть что. И зачем. Важно не заставлять, а передать любовь, чудо литературы. Это как любовь к Родине, тут не силой и внушением, а личным примером надо.
Сфера научных интересов моей жены – романы инициации. Их очень много появилось за последние пару десятилетий в англоязычной литературе, многие из них одновременно и бестселлеры, и серьезная литература. В русской литературе с этим пожиже и на художественном уровне, и на количественном (что есть еще и запрещать пытаются). Видимо не созрела пока проблема, ведь русская жизнь так литературноцентрична!
Если жену интересует литературный мир, то меня общественный. Я тоже постоянно думаю, а почему наше общество не созрело пока для своей инициации, несмотря на все ужасы, которые сейчас переживает.
Особенно понятно становится на примере политики по отношению к детям. Например, сегодня много принимается законов, обязующих детей делать что-то: общественно-полезно работать, патриотически воспитываться, военно подготавливаться, дроны запускать и собирать и т.д., и как детей наказывать, если они захотят жить «не так». А вся литература о подростках именно про то, что взрослым можно стать только если реализовать это «не так». В этом и есть настоящая инициация. Иначе – страдания и травма на всю жизнь.
Мы удивляемся инфантильности общества, но оно свою инициацию никак не хочет пройти. А она в том, чтобы поступить «не так». Взять ответственность, избрать не того, кого заставляют, быть ответственными за себя, свою жизнь и свою страну, свой регион, свой город, свой район, свой двор и т.д.
Почему-то предыдущие поколения уверены, что их обязаловка и наказания работают. Будто патернализм – это лучшее, что может быть. А молодые ребята, избравшиеся в Думу, почему-то им вторят, а иногда просто валяют дурака вместо того, чтобы сказать, слушайте, это просто тупо то, что вы здесь, например, в законе об обязательном труде написали. И жизнь уже не такая, и дети не такие, и мир не такой, и знание не такое, и способы его получения не такие. Видимо у них не было своей инициации, видимо пока эти депутаты за себя ответственность не взяли. Потому что для политика инициация – это победа на честных, конкурентных, открытых выборах.
А когда и кто пройдет общественную инициацию? Вернее, кто, если не каждый из нас? И когда, если не сейчас, на этом поколенческом рубежном изломе?
Telegram
Мел
Смотрели «Половое воспитание»? Читали Донну Тартт? Тогда вам понравятся современные подростковые романы.
➡️ Почему такие произведения интересны людям разного возраста? Можно ли назвать их настоящим искусством? Как они связаны с античностью и Гёте?
➡️ Почему такие произведения интересны людям разного возраста? Можно ли назвать их настоящим искусством? Как они связаны с античностью и Гёте?
Дело Кагарлицкого – поворотное в решении интеллектуального вопроса в современной России
Недавно в одной из подборок о каком-то инфоповоде моя цитата пососедствовала с мнением Бориса Кагарлицкого (признанного иноагентом). А я его в детстве по телевизору в программе «Времена» Владимира Познера видел. Побежал своим про это рассказывать с гордостью в тот день.
Я не левак, как Кагарлицкий, но, чтобы снискать уважение, не надо быть единомышленниками, тот научный, экспертный уровень, на котором находится Борис Юльевич, тот жизненный бэкграунд, который у него есть в биографии, достаточны для того, чтобы не подлавливать его на словах и тем более за них ему не предъявлять. Особенно тем, кто видит зло в том, чего не понимает.
Все эти мысле- и слово- преступления, конечно, придуманы теми, у кого мало своих мыслей и сложности с их словесным выражением. Тем не менее, теперь поле интеллектуального дискурса не только общественного, но всего гуманитарного оказалось заминировано не меньше, чем поля Запорожья. Не знаешь, на чем подорвешься. Каждый текст вычитываешь, ищешь потенциальную для себя опасность. Литературовед, анализируя роман в научной статье, может нарваться на пропаганду гомосексуализма, юрист в комментарии после процесса на соучастие в запрещенной деятельности, социолог в разборе кейса на оправдание терроризма, политологи все скоро будут ходить по лезвию ножа от сочувствия экстремизму. Нам всем теперь молчать? Примитивизироваться? Врать? Точно, так будет лучше? Вы уверены, что обойдетесь без современного настоящего гуманитарного и общественного знания, вас устроит только его догматическая словесная имитация от лояльных дилетантов?
Дело Кагарлицкого будет слишком шумным. Именно потому, что Кагарлицкий очень вписан в политическую элиту: с кем-то создавал исследовательские конторы, с кем-то политтехнологические институты, с кем-то проекты делал лево-центристские. Именно потому, что Кагарлицкий – коренной москвич из профессорской семьи, он плоть от плоти столичной интеллигенции, которая представляет собой огромную паутину связей. И если кто-то в Коми решил, что неплохо бы интеллектуалам из Москвы показать Сыктывкар, то делать лучше это через проведение соответствующего туристического закона в ГосДуме, принимаемого бывшими и настоящими друзьями, коллегами, учениками и даже сочувствующими политическими противниками Кагарлицкого, а не через его эпатирование в местное СИЗО.
Но дело Кагарлицкого может быть поворотным для решения интеллектуального вопроса в современной России: или добро пожаловать всем нам на новый философский пароход, или если не полная интеллектуальная свобода, так обозначение границ заповедника выражения оценок, мнений, гипотез, теорий, публикации исследований без страха наказания за них.
У меня нет иллюзий, что страна без интеллектуалов не справится. Вполне выживала же в ХХ веке после нескольких таких высылок и чисток, признавая целые науки буржуазными и вредными. Но точно ли стоит повторять и повторять в бесконечном колесе перерождений такое упрощение, подрезание крыльев собственной Родине?
Ведь гуманитарное знание, как и «поэзия, красота, романтика, любовь — это именно то, для чего мы живем».
Недавно в одной из подборок о каком-то инфоповоде моя цитата пососедствовала с мнением Бориса Кагарлицкого (признанного иноагентом). А я его в детстве по телевизору в программе «Времена» Владимира Познера видел. Побежал своим про это рассказывать с гордостью в тот день.
Я не левак, как Кагарлицкий, но, чтобы снискать уважение, не надо быть единомышленниками, тот научный, экспертный уровень, на котором находится Борис Юльевич, тот жизненный бэкграунд, который у него есть в биографии, достаточны для того, чтобы не подлавливать его на словах и тем более за них ему не предъявлять. Особенно тем, кто видит зло в том, чего не понимает.
Все эти мысле- и слово- преступления, конечно, придуманы теми, у кого мало своих мыслей и сложности с их словесным выражением. Тем не менее, теперь поле интеллектуального дискурса не только общественного, но всего гуманитарного оказалось заминировано не меньше, чем поля Запорожья. Не знаешь, на чем подорвешься. Каждый текст вычитываешь, ищешь потенциальную для себя опасность. Литературовед, анализируя роман в научной статье, может нарваться на пропаганду гомосексуализма, юрист в комментарии после процесса на соучастие в запрещенной деятельности, социолог в разборе кейса на оправдание терроризма, политологи все скоро будут ходить по лезвию ножа от сочувствия экстремизму. Нам всем теперь молчать? Примитивизироваться? Врать? Точно, так будет лучше? Вы уверены, что обойдетесь без современного настоящего гуманитарного и общественного знания, вас устроит только его догматическая словесная имитация от лояльных дилетантов?
Дело Кагарлицкого будет слишком шумным. Именно потому, что Кагарлицкий очень вписан в политическую элиту: с кем-то создавал исследовательские конторы, с кем-то политтехнологические институты, с кем-то проекты делал лево-центристские. Именно потому, что Кагарлицкий – коренной москвич из профессорской семьи, он плоть от плоти столичной интеллигенции, которая представляет собой огромную паутину связей. И если кто-то в Коми решил, что неплохо бы интеллектуалам из Москвы показать Сыктывкар, то делать лучше это через проведение соответствующего туристического закона в ГосДуме, принимаемого бывшими и настоящими друзьями, коллегами, учениками и даже сочувствующими политическими противниками Кагарлицкого, а не через его эпатирование в местное СИЗО.
Но дело Кагарлицкого может быть поворотным для решения интеллектуального вопроса в современной России: или добро пожаловать всем нам на новый философский пароход, или если не полная интеллектуальная свобода, так обозначение границ заповедника выражения оценок, мнений, гипотез, теорий, публикации исследований без страха наказания за них.
У меня нет иллюзий, что страна без интеллектуалов не справится. Вполне выживала же в ХХ веке после нескольких таких высылок и чисток, признавая целые науки буржуазными и вредными. Но точно ли стоит повторять и повторять в бесконечном колесе перерождений такое упрощение, подрезание крыльев собственной Родине?
Ведь гуманитарное знание, как и «поэзия, красота, романтика, любовь — это именно то, для чего мы живем».
Telegram
T34
Театр военных действий
🔩Закручивание гаек.
@tass_agency ФСБ возбудила дело об оправдании терроризма в отношении социолога Бориса Кагарлицкого (признан в РФ иноагентом).
@forbesrussia За публичное оправдание терроризма в интернете может грозить до семи лет…
🔩Закручивание гаек.
@tass_agency ФСБ возбудила дело об оправдании терроризма в отношении социолога Бориса Кагарлицкого (признан в РФ иноагентом).
@forbesrussia За публичное оправдание терроризма в интернете может грозить до семи лет…
Норильский экологический стандарт – верите?
В детстве меня, росшего в промрайоне большого города, всегда интересовало, а можно ли то, что выходит из труб, направить в какое-то химическое производство, а не выдувать в атмосферу, ведь эти выбросы будут отравлять всех нас. Взрослым этот вопрос казался странным. Они про него не думали.
Через 30 лет я узнал, что оказывается, можно, просто это очень дорого, требует постройки завода в заводе под эти задачи и никогда не окупится экономически. Зато вернется человеческим капиталом. Потому что в XXI веке трубы и то, что из них вылетает, интересует не только любознательного мальчика из Красноярска, который когда-то, видимо, хотел быть как Грета Тумберг, но не стал. Изменился общественный запрос, формируется новая экологическая нормальность.
Советский гигантизм со стройкой заводов, комбинатов, освоением новых территорий поражает воображение своим масштабом, но всегда имеет оборотную сторону. Забывали о людях, часто их использовали как расходный материал, за скобки выносили экологический вред, который имеет и для природы, и для людей накопительный эффект.
Норильск – не исключение. Это город-чудо, но и город-испытание для жизни людей и, к сожалению, не только из-за сурового климата, но и вреда окружающей среде, который наносят построенные здесь промышленные предприятия.
Но Норильск вот-вот покинет первую строчку рейтинга городов-загрязнителей в России. И масштаб реализованного проекта – цель которого не производственная, а улучшение условий жизни в Норильском промышленном районе, сравним с советскими индустриальными достижениями. Сегодня главе Правительства РФ Михаилу Мишустину показывали площадку Серной программы (еще год назад я стоял на том же месте, что и премьер, и вокруг были голые бетонные стены, море рабочих монтировали грандиозное обородование, а сейчас уже все готово к запуску).
Крупнейший экологический проект в истории России состоит из трех составляющих:
1) Остановка Никелевого завода в 2016 году уже привела к 30% снижению воздействия на атмосферный воздух Норильска.
2) В ближайшее время в Норильске завершаются пуско-наладочные работы и комплексные испытания по запуску Серного проекта на Надеждинском металлургическом комбинате. В течение 2024 года здесь произойдет полный переход на утилизацию «богатых» диоксидом серы газов. Валовое снижение выбросов диоксида серы составит больше 20%.
3) Предстоит еще завершающий этап - утилизации «богатых» диоксидом серы газов на Медном заводе.
В результате всей Серной программы выбросы диоксида серы в Норильском промышленном районе снизятся более, чем в 10 раз. Будет запущена система онлайн-мониторинга качества воздуха в городе, доступная любому желающему в режиме реального времени.
Жизнь в Норильске всегда будет вызовом, из-за 60-тиградусных морозов и шквальных ветров, но уже не из-за отравляющих выбросов.
Если такое в Норильске возможно, значит, может стать стандартом для других городов. Я, кстати, надеюсь, что эти годы, в будущем буду вспоминать не из-за того, что так ужасно шумит сейчас, а как начало очеловечивания индустриальных городов и создания комфортной среды для жителей России.
В детстве меня, росшего в промрайоне большого города, всегда интересовало, а можно ли то, что выходит из труб, направить в какое-то химическое производство, а не выдувать в атмосферу, ведь эти выбросы будут отравлять всех нас. Взрослым этот вопрос казался странным. Они про него не думали.
Через 30 лет я узнал, что оказывается, можно, просто это очень дорого, требует постройки завода в заводе под эти задачи и никогда не окупится экономически. Зато вернется человеческим капиталом. Потому что в XXI веке трубы и то, что из них вылетает, интересует не только любознательного мальчика из Красноярска, который когда-то, видимо, хотел быть как Грета Тумберг, но не стал. Изменился общественный запрос, формируется новая экологическая нормальность.
Советский гигантизм со стройкой заводов, комбинатов, освоением новых территорий поражает воображение своим масштабом, но всегда имеет оборотную сторону. Забывали о людях, часто их использовали как расходный материал, за скобки выносили экологический вред, который имеет и для природы, и для людей накопительный эффект.
Норильск – не исключение. Это город-чудо, но и город-испытание для жизни людей и, к сожалению, не только из-за сурового климата, но и вреда окружающей среде, который наносят построенные здесь промышленные предприятия.
Но Норильск вот-вот покинет первую строчку рейтинга городов-загрязнителей в России. И масштаб реализованного проекта – цель которого не производственная, а улучшение условий жизни в Норильском промышленном районе, сравним с советскими индустриальными достижениями. Сегодня главе Правительства РФ Михаилу Мишустину показывали площадку Серной программы (еще год назад я стоял на том же месте, что и премьер, и вокруг были голые бетонные стены, море рабочих монтировали грандиозное обородование, а сейчас уже все готово к запуску).
Крупнейший экологический проект в истории России состоит из трех составляющих:
1) Остановка Никелевого завода в 2016 году уже привела к 30% снижению воздействия на атмосферный воздух Норильска.
2) В ближайшее время в Норильске завершаются пуско-наладочные работы и комплексные испытания по запуску Серного проекта на Надеждинском металлургическом комбинате. В течение 2024 года здесь произойдет полный переход на утилизацию «богатых» диоксидом серы газов. Валовое снижение выбросов диоксида серы составит больше 20%.
3) Предстоит еще завершающий этап - утилизации «богатых» диоксидом серы газов на Медном заводе.
В результате всей Серной программы выбросы диоксида серы в Норильском промышленном районе снизятся более, чем в 10 раз. Будет запущена система онлайн-мониторинга качества воздуха в городе, доступная любому желающему в режиме реального времени.
Жизнь в Норильске всегда будет вызовом, из-за 60-тиградусных морозов и шквальных ветров, но уже не из-за отравляющих выбросов.
Если такое в Норильске возможно, значит, может стать стандартом для других городов. Я, кстати, надеюсь, что эти годы, в будущем буду вспоминать не из-за того, что так ужасно шумит сейчас, а как начало очеловечивания индустриальных городов и создания комфортной среды для жителей России.
Барбизация политики в регионах и стране
Последние несколько дней все баловались созданием образов политиков (федеральных и региональных) в стиле «Барби». В обличии, схожем с легендарными куклами от Маттел, всякие депутаты, губернаторы, кандидаты в губернаторы и т.д. выглядели, конечно, милее и симпатичнее (не все, конечно, некоторые наоборот), чем в жизни.
Ну, а вдумчивым персонам особо бросалось в глаза, становились буквально очевидными их кукольность, их роль в чужой игре, несамостоятельность.
Предлагаю при оценке политиков применять матрицу отчистки от барбизации. Для этого надо при анализе политиков последовательно задавать несколько вопросов:
1) В чьих руках эти политики игрушки?
Говорят, что на гастроли в кукольные театры страны отправляют своих марионеток башни Кремля, члены и кандидаты в члены Политбюро 2.0 по Е. Минченко, крупные частные и государственные корпорации, региональные авторитетные предприниматели, силовые структуры и т.д.
Слышал, как обсуждают депутатов одного из заксобраний и там звучало: «Этот никелевый, а этот рждшный, тот алюминиевый, а та подментованая и т.д.». Для обычного человека, конечно, это все дико, но надо учитывать, что если, например, какой-то кандидат в депутаты или губернаторы имеет ресурсы на масштабную кампанию, то он их откуда-то взял и кому-то остался за это должен. Важно только, чтобы он при этом остался собой: см. вопрос №2.
2) Есть ли свой голос у этих политиков?
Этот собственный голос называется взгляды и принципы. У нормальных личностей они есть (вымирающий вид электоральных политиков, которых активно загоняют под ковер), но при постоянном исполнении кукольных ролей у кого-то стираются со временем. Они буквально теряют собственную индивидуальность и, полностью отрываясь от суровой российской реальности, начинают продуцировать только чудодейственные инициативы по теоретическому улучшению жизни.
Замечено, что некоторые политики не имеют своего содержания. Если им сверху хозяева не напишут на листочке, что говорить, впадают в анабиоз, иногда на целые созывы регионального или федерального парламентов. Я слышал, что есть даже региональные отделения партий, которые не знают, что сказать и что делать, поэтому просто окукливаются и ждут дальнейших распоряжений.
3) Возможно, образ политика до неузнаваемости приукрашен пиаровской «нейросеткой»? Какой он на самом деле сейчас?
Бывает же так, что пиарщики и политтехнологи лепят из политика годами определенный образ. И он все больше отдаляется от оригинала, что вы забываете, перестаете замечать, что, по сути, внутри этого человека ничего этого нет или уже не осталось, что как человек и политик он совсем другой и другое делает.
Например, строил человек 20 лет свой образ как защитник земляков, наших, а как стал губернатором, так всё стал делать для конкретных крупных федеральных компаний, а не для жителей региона, а их только воспитывать, учить уму разуму и «поправлять воротнички».
4) Соответствует ли его роль отведенному для него статусом амплуа?
Случается, что человек является сенатором от какого-то региона, а на самом деле давно играет в Председателя Конституционного суда.
Или депутат ГосДумы от региона, но хочет быть губернатором, и ведет себя будто им уже стал.
Или по должности защитник прав человека, а на самом деле все делает, чтобы этих прав стало меньше и самому человеку хуже, чтобы он меньше чувствовал себя человеком, а больше винтиком каким-то.
Или самое простое и распространенное: должность у человека – мэр крупного города (в будущем даже с дипломом школы мэров), но на самом деле у него функционал и возможности даже меньше, чем у замгубернатора по благоустройству или у депутата ГосДумы от региона, так что эти статусы рассматриваются как повышение по службе.
От барбизации не застрахованы и маститые мировые демократии, а преодолеть ее можно только политическим участием, вовлечением, а также построением общественных институтов, которые будут требовать от акторов исполнения социально-значимых ролей, а не фиктивных или корыстных. Это звучит утопически, но ведь мечтать же не вредно.
Последние несколько дней все баловались созданием образов политиков (федеральных и региональных) в стиле «Барби». В обличии, схожем с легендарными куклами от Маттел, всякие депутаты, губернаторы, кандидаты в губернаторы и т.д. выглядели, конечно, милее и симпатичнее (не все, конечно, некоторые наоборот), чем в жизни.
Ну, а вдумчивым персонам особо бросалось в глаза, становились буквально очевидными их кукольность, их роль в чужой игре, несамостоятельность.
Предлагаю при оценке политиков применять матрицу отчистки от барбизации. Для этого надо при анализе политиков последовательно задавать несколько вопросов:
1) В чьих руках эти политики игрушки?
Говорят, что на гастроли в кукольные театры страны отправляют своих марионеток башни Кремля, члены и кандидаты в члены Политбюро 2.0 по Е. Минченко, крупные частные и государственные корпорации, региональные авторитетные предприниматели, силовые структуры и т.д.
Слышал, как обсуждают депутатов одного из заксобраний и там звучало: «Этот никелевый, а этот рждшный, тот алюминиевый, а та подментованая и т.д.». Для обычного человека, конечно, это все дико, но надо учитывать, что если, например, какой-то кандидат в депутаты или губернаторы имеет ресурсы на масштабную кампанию, то он их откуда-то взял и кому-то остался за это должен. Важно только, чтобы он при этом остался собой: см. вопрос №2.
2) Есть ли свой голос у этих политиков?
Этот собственный голос называется взгляды и принципы. У нормальных личностей они есть (вымирающий вид электоральных политиков, которых активно загоняют под ковер), но при постоянном исполнении кукольных ролей у кого-то стираются со временем. Они буквально теряют собственную индивидуальность и, полностью отрываясь от суровой российской реальности, начинают продуцировать только чудодейственные инициативы по теоретическому улучшению жизни.
Замечено, что некоторые политики не имеют своего содержания. Если им сверху хозяева не напишут на листочке, что говорить, впадают в анабиоз, иногда на целые созывы регионального или федерального парламентов. Я слышал, что есть даже региональные отделения партий, которые не знают, что сказать и что делать, поэтому просто окукливаются и ждут дальнейших распоряжений.
3) Возможно, образ политика до неузнаваемости приукрашен пиаровской «нейросеткой»? Какой он на самом деле сейчас?
Бывает же так, что пиарщики и политтехнологи лепят из политика годами определенный образ. И он все больше отдаляется от оригинала, что вы забываете, перестаете замечать, что, по сути, внутри этого человека ничего этого нет или уже не осталось, что как человек и политик он совсем другой и другое делает.
Например, строил человек 20 лет свой образ как защитник земляков, наших, а как стал губернатором, так всё стал делать для конкретных крупных федеральных компаний, а не для жителей региона, а их только воспитывать, учить уму разуму и «поправлять воротнички».
4) Соответствует ли его роль отведенному для него статусом амплуа?
Случается, что человек является сенатором от какого-то региона, а на самом деле давно играет в Председателя Конституционного суда.
Или депутат ГосДумы от региона, но хочет быть губернатором, и ведет себя будто им уже стал.
Или по должности защитник прав человека, а на самом деле все делает, чтобы этих прав стало меньше и самому человеку хуже, чтобы он меньше чувствовал себя человеком, а больше винтиком каким-то.
Или самое простое и распространенное: должность у человека – мэр крупного города (в будущем даже с дипломом школы мэров), но на самом деле у него функционал и возможности даже меньше, чем у замгубернатора по благоустройству или у депутата ГосДумы от региона, так что эти статусы рассматриваются как повышение по службе.
От барбизации не застрахованы и маститые мировые демократии, а преодолеть ее можно только политическим участием, вовлечением, а также построением общественных институтов, которые будут требовать от акторов исполнения социально-значимых ролей, а не фиктивных или корыстных. Это звучит утопически, но ведь мечтать же не вредно.