Российская стратегия в Африке, — это нагромождения примитивизма, наивности и решительности. Но местами и хитрой игры.
Пусть и в искаженном виде, но здесь просматриваются различия в подходах, которые присутствовали во внешнеполитических начинаниях еще Советского Союза, и отражение традиций различных ведомств.
Неоднократно, по ходу подготовки той или иной текущей аналитики по событиям в Африке, ловил себя на мыслях об очевидном контрасте между грандиозностью заявленных планов и невозможностью их выполнить в текущей реальностью. Речь идет, прежде всего, об «Альянсе государств Сахеля», его амбициях с помощью Москвы реализовать альтернативный западному субрегиональный интеграционный проект, и отсутствием возможностей у российской стороны сколь-либо всерьез поддержать этот проект.
На это обстоятельство накладываются внешние рамки и процессы, значимые для всей Западной Африки. В частности, — крушение патрон-клиентских отношений местных элит и метрополии, характерных для «Франсафрик», значительное сокращение присутствия Китая, и смена стратегии работы США в регионе (с последующей возможной активизацией).

В таких условиях у России должен быть сильный партнер на континенте. Партнер, даже не в смысле реализации совместных проектов, но для координации действий на континенте, на различных уровнях.
Кирилл Семенов дает еще один довод в пользу того, что такой партнер имеется, и это, — Объединённые Арабские Эмираты:
«Поддержку Россией Хафтара, нынешних властей Мали и возможную помощь Хемедти связывает то, что эти же силы поддерживает и ОАЭ».

Со своей стороны, ранее в канале, я отмечал, что за возможным сближением Чада и России, также могут стоять арабы:
«Самолет, на котором президент Чада Махамат Деби прибыл в Москву, принадлежит той же эмиратской компании, которая до этого перевозила суданского генерала Мухаммада Хамдана Дагло».

#оаэ #россия #аналитика