🇸🇾 Судьба одного человека. Бывший оппозиционер Абу Бахр был освобожден после полутора лет заключения в сирийских тюрьмах. Причем арестован он был уже после того, как перешел на сторону лоялов и принял участие в нацконгрессе в Сочи.

Абу Бахр до войны был торговцем дизеля и идейным вдохновителем футбольной команды в районе Барзе, затем присоединился к оппозиции и дорос до командира батальона в ССА. В период контроля Барзе оппозицией он активно торговал топливом с режимом, чем, собственно, также помогал фракциям.

Правда, во взглядах он был неустойчив еще в период мирных протестов – участвовал то в антиасадовских митингах, то в контрмитингах. В итоге его считают одним из «вдохновителей сдачи» районов Барзе и Джобар САА: он участвовал в переговорах с режимом, по которым оппозиции предлагалось или выехать на «север», или войти в состав лоялов. Сам выбрал последний вариант, присоединившись к «Щиту Каламуна», который помимо лоялов аккумировал бывших бойцов оппозиции.

Участвовал в боях против ИГ и в сочинском конгрессе, однако после кампании режима по арестам в пригородах Дамаска бывших бойцов оппозиции бежал в Ливан. Был возвращен в Сирию и заключен под арест. Говорят, освобождён за бакшиш.

​​​​​​Небесная сотня

Революции и перевороты не обходятся без сакральных жертв. В Хартумском университете стоит стенд с фотографиями людей, пропавших без вести в прошлом году во время разгона военными уличных протестующих. Хотя чего их искать - они давно на дне Нила лежат. Это многим понятно и стенд с фотографиями стоит не столько в целях поиска людей, сколько как напоминание о потерях в ходе столкновений годичной давности.

Во время политических акций, которые постоянно проходили в Хартуме до введения карантина по причине распространения коронавируса, люди носили фотографии убитых силовиками протестующих и выкрикивали лозунги о том, что нельзя забывать жертв революции. О погибших упоминается и в уличных граффити. Все делается для того, чтобы напомнить военным в нынешней власти о совершенных ими, как считают многие активисты, преступных действиях. И эти обвинения звучат не от каких-то уличных оппозицонных крикунов. Больше нет.

В прошлом году, после подавления гражданских протестов военными, под давлением международного сообщества Переходный военный совет (состоял из силовиков, отстранивших от власти аль-Башира) пошел на уступки активистам, в результате чего был сформирован Суверенный совет. Это коллективный орган управления Суданом, состоящий из военных и гражданских из «Альянса за свободу и перемены» - широкой и аморфной коалиции различных организаций. То есть, по факту одна часть власти (гражданская) открыто продолжает обвинять другую часть власти (военную) в совершенных преступлениях, постоянно напоминает о погибших в результате их действий людях и требует расследования этого.

Понятно, что в условиях раскола действующей власти на две антагонистичные группы о стабильном управлении государством не может быть и речи. А еще есть исламисты, которые остались за бортом власти, да и сама гражданская коалиция далека от единства. Остается надеяться, что во время запланированных на 2022 г. всеобщих выборов, эти люди не поубивают друг друга.

Настали те времена, когда уже государства «второго мира» определяют политику «европейцев»:
«Политика Франции в отношении Ливии в настоящее время зависит от Эмиратов, которые не собираются менять свой образ мышления в ближайшее время. Немыслимо, чтобы Париж противоречил Абу-Даби даже по небольшому нюансу. В результате Париж имеет нулевую степень свободы в реализации свой политики в Ливии».
Джалел Харшауи

Так как число подписчиков моего канала пытается пересечь рубеж в 3000, то по традиции список рекомендуемых мной каналов:

Сперва мои коллеги, присоединившиеся к инициативе НЕПОВАР, поддерживающие проведение Россией прагматичной политики на Ближнем Востоке, очищенной от идеологических химер и стереотипов из прошлого:
@MEASTru
@energy4africa
@q_e_d_around_the_world
@sovest_propagandista

Также постоянно читаемые мной каналы по ближневосточной тематике:
@mideastr
@quraisch
@khamsin_season
@AssadStash
@minarety
@rybar
@arabstatesofgulf

Африка:
@bhmoth
@zangaro

Ливия:
@Voice_of_Libya

Оман, ибадизм:
@omanoman
@saqaliba (также участвую)

Турция:
актуальные события:
@turkeyabout
@voice_of_turkey
история, идеология:
@wildfield

Международная политика:
@KamranLeaks
@vneshpol
@russiancouncil
@valdaiclub
@ru_global

Военные каналы:
@kramnikcat
@infantmilitario
@milinfolive

Россия, политика, прошлое, настоящее и попытки заглянуть в будущее:
@stanovaya
@HVSchannel
@tolk_tolk
@shevchenkomax_1

Политика через призму ислама и ислам через призму политики, история, традиции востока:
@thewordandthesword
@tradimodo
@mad_mullah
@poistine_dzhemal
@darulaman

Татарстан/Казань:
@tpolit
@neaysin
@tsarofkazan
@tatard

Родной регион:
@zalesje
@old_Moscow

Не нуждаются в предоставлении:
@mislinemisli
@russica2
@varlamov_news

Простите, если кого забыл, вспомню напишу отдельно.

С уважением и наилучшими пожеланиями,
Кирилл Семёнов

@semenovkirill

Спасибо, Павел! https://t.iss.one/tolk_tolk/5563

Спасибо большое! https://t.iss.one/energy4africa/208

​​Дорогой Кирилл, от всё души поздравляем! @semenovkirill - наш любимый канал про Ливию и не только, — читаем каждый пост, учимся и узнаём её заново. А ещё это — настоящий, рафинированный секонд-трек, лучший образец и пример для учебника: экспертной дипломатии, основанной на глубоком понимании, открытом диалоге и вере в общие ценности. Новых открытий, вдохновения и многих тысяч читателей!

Джазакаллаху хайран! https://t.iss.one/tradimodo/542

В порядке дискуссии добавим пару слов про идеологию к нашему тосту в честь юбиляра @semenovkirill.

Нам в @energy4africa некоторые «идеологические химеры» из прошлого, наоборот, нравятся. Мы их откапываем, обновляем и предлагаем.

Советский Союз был когда-то на Ближнем Востоке и в Африке силён, потому что хотел и предлагал именно то, что говорил, а говорил то, о чём сами думали лучшие эксперты тех стран и того времени, был с ними на одной волне, иногда и опережая их мысли.

Советский Союз противопоставлял свой подход постколониальному прагматизму, необузданной жажде наживы, которая определяла оппортунистическую, беспринципную политику бывших империй. А cоветский подход был, как бы сейчас сказали, инклюзивным: общие цели, совместные действия. «Против» тоже было, но шло уже там где-то мелким шрифтом, как очевидное следствие. Главное было — за.

Но вот прошло лет 60, и случилось удивительное. То, что воспринималось как «советская пропаганда», стало частью дискурса «устойчивого развития», мейнстрима для ООН, институтов развития и европейской пропаганды в Африке. Лучшее из советской пропаганды постколонизаторы забрали и адаптировали. При этом «у них» растворённый в обществе гуманизм разной степени честности становится часто оболочкой для того же корпоративного империализма.
А «у нас» — наоборот — в моду вошёл такой карго-колониализм, когда покупкой пробкового шлема, наёмниками и беззаконием авантюристы пытаются привлечь в свой карман нефть и деньги, завидуя возможностям и стилю Сесила Родса.

Но президент расставил акценты: «...важно уметь защищать ценности мира, гуманизма и справедливости». И сейчас, нам кажется, такое время, что ценности справедливости и просвещенного гуманизма с ноткой здоровой романтики пойдут на пользу и нашей внешней политике, и энергетической стратегии, и экспертной дипломатии.

#РоссияАфрика

Спасибо! https://t.iss.one/rybar/12430

Спасибо, Алексей! https://t.iss.one/vneshpol/645

Все события продолжают подтверждать, что разлом в исламском мире оказался отнюдь не по линии шииты-сунниты.
Теперь мы видим противостояние Египта с Турцией в Ливии, конфликт ЮПС и хадистов в Йемене, сотрудничество ОАЭ с Асадом и РПК на фоне эмиратско-турецкого антагонизма. Не говоря уже о продолжении анти-иранских акций иракских шиитов. Собственно для многих игроков в суннитском мире экзистенциальная угроза исходит никак не от шиитов, а от их суннитских же противников.

Шиитский фактор оказался всего лишь одним из фрагментов раскола, но отнюдь не основным. А ведь ещё пять лет назад только и говорили о шиитско-суннитском противостоянии в исламском мире, как главной причине всех конфликтов. Это конечно был нужный пропагандистский фон, который был выгоден всем сторонам на том этапе, но не более.
https://t.iss.one/semenovkirill/517

Катар и «Арабская весна», а заодно ещё немного о разных аспектах прагматизма.

«Таким образом, политика Катара в Сирии не была ни идеологической, ни религиозной, а прагматичной. Связи Катара с исламистами эволюционировали из традиции эмирата предоставлять политическое убежище для преследуемых [исламистов] и попытки страны хеджировать свою внешнюю политику посредством диверсификации. Более того, среди высших политиков в Катаре было широко распространено мнение, что политический ислам предоставляет единственную функциональную оппозицию авторитаризму. Кроме того, Доха считала, что благотворительная деятельность исламистских групп была более эффективной, надежной и всеобъемлющей, чем благотворительная деятельность светских благотворительных организаций. Таким образом, в то время, когда существующий социально-политический порядок арабского мира распался, Катар воспринимал исламистские группы как единственную доступную силу, способную заполнить общественно-политическую пустоту, оставленную неудачными режимами - по крайней мере временно. (...)
Следовательно, несмотря на свои стратегические просчеты и неуклюжее оперативное руководство, цели Катара в Сирии были в целом согласованы с целями Запада. В то время как Соединенные Штаты и Европа уклонились от решительного противостояния Асаду, Катар пытался помочь сирийцам построить пост-авторитарное будущее. Он сделал это, опираясь на умеренные оппозиционные группы Сирии, обещая принять плюрализм, гражданские свободы и социально-политическую интеграцию».
др. Андреас Криг, др. Эндрю Боуэн

Спасибо, Яшар-бей!

https://t.iss.one/turkeyabout/4278

О САУДОВСКО - СИРИЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ

«Часто говорят, что отношение Саудовской Аравии к сирийскому режиму изменилось из-за того, что она не сумела положить конец альянсу Сирии с Ираном. Но такой взгляд противоречит тому опыту, который является определяющим в саудовско-сирийских отношениях. Скорее всего, не этот альянс стал корнем проблемы, вызвавшей ухудшение отношений. История свидетельствует, что фундамент сирийско-иранского союза создавал президент Хафез Асад, и его отношения с Эр-Риядом оставались стабильными и прочными на протяжении 30 с лишним лет. Эти отношения выдержали множество серьезных и трудных испытаний: визит Садата в Иерусалим, Кэмп-Дэвидские соглашения между Египтом и Израилем, а также ирано-иракскую войну, во время которой Саудовская Аравия занимала сторону Ирака, а Сирия — Ирана. А затем наступила очередь израильского вторжения в Ливан летом 1982 года и танкерной войны в Персидском заливе.
Добавим к этому иракское вторжение в Кувейт, «Бурю в пустыне» и мирный процесс в Мадриде в 1991 году со всеми его рытвинами и ухабами. Несмотря на все эти исключительно важные и значимые события, отношения между Саудовской Аравии и Сирией оставались в целости и сохранности, что даже привело к координации действий и тесному сотрудничеству между Эр-Риядом и Дамаском по Ливану. Мы не можем говорить о том, что между этими странами не было разногласий во взглядах и интересах. Не может быть неожиданностью и то, что такие противоречивые взгляды и конфликтующие интересы могут приводить и зачастую приводят к столкновениям. Самым заметным примером серьезных разногласий в позициях двух стран была ирано-иракская война, в которой Саудовская Аравия и Сирия находились на противоположных сторонах.
В арабском политике того времени такое различие в позициях могло нанести удар по двусторонним отношениям, однако вопреки тому, что Эр-Рияд и Дамаск стояли по разные стороны «баррикад», отношения между собой они сумели сохранить.
Это указывает на то, что руководство обеих стран в тот период придавало двусторонним отношениям стратегическое значение, а следовательно, их надо было поддерживать ради обеспечения своих стратегических целей. Именно это обстоятельство в последние годы претерпело изменения, в результате чего произошел сдвиг в отношениях Эр-Рияда и Дамаска.
Все вышеупомянутые важные события также указывают на то, что отношения между Дамаском и Тегераном не были препятствием для саудовских отношений с Сирией в эпоху Асада-отца, особенно — в период между иранской революцией 1979 года и смертью Хафеза Асада в 2000 году.
Теоретически это означает, что у Асада-младшего должна была иметься возможность для сохранения неизменных отношений с Ираном после перехода к нему власти от отца, причем — безо всяких последствий для его отношений с Саудовской Аравией. Однако этого не произошло, а случилось прямо противоположное, ибо с приходом Башара Асада на пост президента отношения начали постепенно портиться. Что же изменилось в Дамаске после Хафеза Асада? Неужели Асад-младший не хочет поддерживать отношения, как это делал его отец? Почему ухудшились его отношения с Эр-Риядом?
Многие забывают, или делают вид, что забыли то обстоятельство, что во время саммита 1976 года в Эр-Рияде Саудовская Аравия покрывала Сирию, когда ее войска входили в Ливан. Наряду с королем Халидом ибн Абдель Азизом (Khaled bin Abdulaziz) в этой встрече участвовали президент Египта Анвар Садат, эмир Кувейта Джабер аль-Ахмад (Jaber Al-Ahmad), президент Сирии Хафез Асад, президент Ливана Элиас Саркис (Elias Sharkis) и палестинский лидер Ясир Арафат. Все эти люди уже умерли.
Конечно, нельзя забывать и короля Фахда ибн Абдель Азиза (Fahd bin Abdul Aziz), который в то время был наследным принцем и играл активную роль до и после саммита, оказывая поддержку королю Халиду.
После иранской революции Саудовская Аравия и Сирия заключили в 1989 году в Таифе соглашение, положившее конец гражданской войне.

II. Условием подписания такого соглашения было разоружение боевиков, за исключением отрядов Хезболлы, и Саудовская Аравия согласилась на такое требование, хотя знала, что эту организацию создал,финансировал и снабжал оружием Иран. Возможно, что Эр-Рияд дал согласие на эти условия по просьбе Сирии, получив некие дополнительные гарантии. Как бы то ни было, вскоре стало ясно, что Саудовская Аравия допустила ошибку, потому что действия по окончанию гражданской войны породили проблему Хезболлы. Эта политическая проблема со временем усиливалась и разрасталась, ослабляя стабильность в Ливане на протяжении 20-ти с лишним лет.
Еще хуже другое обстоятельство. Нынешняя сирийская революция подтвердила, что оружие Хезболлы является стратегическим ближневосточным арсеналом, созданным Ираном, чтобы угрожать сирийским повстанцам. Проблема также в том, что, если данный арсенал защищает режим Асада от краха, то он угрожает региональной стабильности.
Отношения пошли по нисходящей с продлением полномочий бывшего ливанского президента Эмиля Лахуда (Emile Lahoud) в 2004 году, чего президент Сирии добился от ливанцев силой и угрозами. Похоже, настойчивые требования Дамаска о продлении власти Лахуда свидетельствовали о том, что Сирия была в ужасе, лишилась благоразумия и не доверяла никому, чья лояльность не была проверена и доказана.
Надо помнить о том, что полномочия были продлены после вторжения США в Ирак и падения тамошнего режима, то есть, спустя четыре года после прихода Башара Асада к власти. Похоже также, что продление власти Лахуда было частью плана по ликвидации той сирийской команды, которая держала в руках ливанское досье. Это была команда из старой гвардии, выступавшая против процесса передачи власти, происходившего в Дамаске. Позднее был убит Рафик Харири (Rafik Hariri), а затем произошла целая серия убийств лидеров ливанской оппозиции, выступавших против сирийской политики в Ливане.
Похоже, что эти события привели к началу процесса отсева ливанской команды, близкой к старой гвардии. Следовательно, процесс ухудшения саудовско-сирийских отношений начался вполне естественно, когда стало ясно, что Дамаск изменил правила взаимопонимания с Эр-Риядом.
После убийства Харири сирийский президент даже не попытался выяснить, кто его убийца. Напротив, все его действия были направлены на закрытие этой темы, а также всех дел о предшествовавших убийствах. Между тем, целью генерального секретаря Хезболлы и самого важного союзника Асада в Бейруте Насраллы было защитить сирийского президента. Когда Международный трибунал официально предъявил обвинения Хезболле, Дамаск начал защищать эту организацию. На самом деле, все это превратилось в политическую игру, а не в серьезный судебный процесс: Хезболла защищала Дамаск, Дамаск защищал Хезболлу, и они оказывали друг другу поддержку по мере необходимости.
Следовательно, вопрос в данном случае стоит так: какова связь между наследованием власти и ухудшением саудовско-сирийских отношений? Ответ следующий. Данное ухудшение произошло не из-за того, что Саудовской Аравии, которая сама является королевством, не понравился процесс наследования власти. Причина в том, что передача власти в республике произошла за кулисами и непонятным образом.
Изменились ли приоритеты Дамаска после перехода власти к Башару Асаду? И какое отношение к этому имеет Иран? Почему при Башаре Асаде Насралла укрепил свое положение и сблизился с Дамаском, хотя при Асаде-отце такого не было?
Все это время Башар боялся американцев, которые со временем стали его соседями с востока. Боялся он также старой гвардии и ее союзников в Ливане. Со временем его охватил еще больший и очень серьезный страх — страх перед народным восстанием, участники которого могли потребовать его свержения. Как это ни парадоксально, в тот момент он обнаружил, что из его окружения исчезли все, за исключением Тегерана и Москвы. Но какими были отношения Саудовской Аравии с Сирией в первые дни революции, и почему все закончилось полным разрывом? Была ли вообще Саудовская Аравия на стороне революции?"
октябрь 2012»

Из статьи Халида аль-Дахиля

О СИРИЙСКО - ИРАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
"Дружба" Сирии и Ирана не имела какой либо конфессиональной основы и изначально их союз складывался исключительно на антиираКской основе и был заложен еще в шахский период. Причиной же сирийско-иракских противорчий стала внутребаасистская борьба между левым и правым крылом БААС. Тогда в Сирии и Ираке пришли к власти баасисты, только вот Сирии у власти оказались "левые, а в Ираке "правые" и те и другие начали зачищать своих внутрепартийных оппонентов. В итоге лидеры сирийской БААС Афляк и Битар и многие иные бежали в Ирак, где получив поддержку местных "правых" баасистов стали готовить свое возвращение к власти в Сирии, а Баасистский же Ирак оказывал им всяческую поддержку, считая их "истинным" баасистами. Это происходило еще в середине 60 - х гг..

Когда в 70-м в во главе Сирии стал Х.Асад, который сам был левым баасистом, он продолжил этот курс. После начала ирано - иракской войны, Сирия начала сближение с Ираном, вынашивая планы при вероятном ослаблении в Ираке режима привести там к власти левых баасистов, в то время как иракские баасисты представляли для сирийских также прямую угрозу и готовили планы возвращения к власти в Сирии "истинных баасистов".
Вот отсюда и пошла дружба Сирии и Ирана.
То есть дружить они начали против Ирака.
Собственно даже вплоть до убийства Рафика Харири (который был главным финансистом Дома Саудов) в Ливане, нельзя было сказать, что Сирия ведет однозначно проиранскую политику, так как до этого момента Сирия была в достаточно тесных отношениях с Саудовской Аравией и была гарантом обеспечения интересов королевства в Ливане через поддержку саудовского ставленника Харири с 90 по 2004 год. А сирийский корпус защищал в этой стране и саудовские интересы. При том что Харири, несмотря на протекцию со стороны КСА также и оказывал покровительство Хезболле и открыто говорил, что они "защитники Ливана".
Все этого продолжалось до определенного момента, то есть до 2004 года, когда то ли Иран решил привести собственные силы к власти в Иране, подставив сирийцев, когда был убит Харири, то ли это сделали иные игроки, но суть в том, что после этого отношения КСА и САР из партнерских стали враждебными и Сирии после этого могла рассчитывать уже только на Иран, в качестве своего единственного союзника.

Исламизм и Сирийское государство


В первые три десятилетия после того , как партия Баас захватила власть в 1963 году, сирийские государственные институт вели активную работу по секуляризации сирийского общества и над установлением государственноного контроля над религией. Все официальные исламские организации в тот период непосредственно управляются государством, запрещаются какие либо проповеди вне мечетей и т .д..
Только проверенным улемам (религиозные ученые), лояльным к режиму было позволено проповедовать. Самым заметным был Ахмед Кафтаро, глава ордена Накшбанди и муфтий Сирии с 1964 года вплоть до своей смерти в 2004 году. Его проповеди были , как правило, предназначены, чтобы препятствовать политизации религии.

Исламское возрождение в арабском мире в 90 - е годы вынудило режим Х.Асада начать новую политику, направленную на либерализацию религиозной жизни в Сирии. В частности, режим освободил большое число членов Мусульманского Братства, с помощью чего, расширяются связи Дамаска с суннитскими исламистами на палестинских территориях и в других странах арабского мира (его отношения с большинством не-сирийских ветвей Мусульманского Братства были довольно сердечными).

Поднявшись на президентский пост после смерти своего отца в 2000 году Башар аль-Асад продолжал усилия по содействию исламскому пробуждению в Сирии. Новый президент продолжает выпускать из тюрем сотни исламистских заключенных. Кроме того, он отменил давнишний запрет на ношение женских платков в сирийских школах и иных ученых заведениях и разрешил оставаться открытыми мечетям между временами молитвы. Он начал ссылаясь на религию в публичных выступлениях, в то время как в государственных университетах проводятся соревнования по чтению Корана, а в военных училищах, впервые за 43 года, улемы начинают читать религиозные лекции, что явилось, по словам министра обороны Хасан Tуркмани ответом на "жажду Бога в казарме."

Вместо того , чтобы пытаться обезвредить исламистскую воинственность [силовым путем], проверенные государственные проповедники, наоборот пытались использовать его в поддержку режима.

В то время как покойный Хафез аль-Асад держал палестинских и ливанских исламистских клиентов его режима на расстоянии, не позволяя им работать без присмотра в Сирии, Башар аль-Асад пошел гораздо дальше и во время войны в Ираке, дает санкцию на набор "джихадистов" на собственной территории, как и позволяет им с этой целью проповедовать. Наиболее заметным был Абу Какаа (он же Махмуд Агаси), проповедник в Алеппо , которому было разрешено проповедовать и непосредственно набирать местную молодежь для войны в Ираке и даже создать тренировочный лагерь.

В дополнение к этому сирийский режим, непосредственно спонсирует собственных джихадистов по политическим и стратегическим причинам, с тем чтобы воспользоваться тесными связями с исламским подпольем в других странах. Например, чтобы провести операции под "чужим флагом" , чтобы вина за них легла на исламистов, а не режим. Таким должно было стать убийство в феврале 2005 г. бывшего премьер - министра Ливана Рафика Харири в Бейруте, ответственность за которое предполагалось возложить на салафитов - джихадистов.

В разгар поддержки режима Асада джихадистов в Ираке, Сирия пережила ряд подозрительных "террористических нападений", которые не привели к каким либо существенным жертвам и были, вероятно , спланированны режимом , чтобы поддержать свои дипломатические усилия и представить себя также в качестве жертвы аль- Каиды. Таким было, например, нападение в апреле 2004 г. на заброшенное и пустое здание ООН в Дамаске.

В период после 2005 года и вывода сирийских войск из Ливана, режим Асада помогал многочисленных сирийским ветеранам войны в Ираке проникнуть в эту страну. Там они создали группу под названием Фатх аль-Ислам , которая в 2007 году вступил в кровавый бой с ливанской армией, оставившей большую часть палестинского лагеря Нахр аль-Баред в руинах.

II. Как неотъемлемая часть политики режима в рамках "исламского пробуждения," с помощью мухабарата периодически организовывались массовые демонстрации под исламскими лозунгами, которые проводились санкционированно и без каких либо препятствий и последствий, призванные создать видимость , что исламистам позволяют собрания и публичные выражения своих позиций.

В течение первых четырех месяцев восстания, в то время как тысячи продемократических протестующих вышли против Асада, режим выпускает из тюрем сотни исламистов , многие из них ветераны войны в Ираке , которые были арестованы после возвращения в Сирию в 2008-2009 гг. Многие из этих освобожденных впоследствии сыграли важную роль в восстании, в том числе Захран Алоуш, первый лидер Джейш Ислам; Абдул Рахман Сувейс из Лива аль Хакк; Хасан Абуд из Ахрара аль Шам; Ахмад Аиса Аль Шейх, командующий Сукур аль - Шам.

Некоторые интерпретировали подобный шаг, в качестве усилия , чтобы заручиться поддержкой или, по крайней мере, нейтралитетом со стороны лидеров джихадистов. [которым могли и обещать переправить их и их сторонников в другие страны]. Другие считают , что их выпуск должен был привести к быстрой и насильственной "радикальной исламизации" повстанческого движения , чтобы затем международное сообщество дважды подумало о помощи сирийской оппозиции, в то время как режим поддержали меньшинства и городской средний класс сирийских суннитов.

С использованием статей А. Дж. Таммими

#терроризм #джихадизм

Абу Анас аль-Масри, который считается «независимым джихадистским проповедником», но в действительности является явным апологетом террористов «Аль-Каиды», в своей критике ХТШ указывает, что его деструктивная роль (в отношении «мирового джихадизма» в видении «Аль-Каиды») была предопределена самим появлением «Джабхат ан-Нусры» из “чрева“ «Исламского государства Ирак» (ИГИ, будущий ИГИЛ). По словам Аль-Масри, ИГИ “было злом для «Аль-Каиды» до того, как стало злом для других группировок моджахедов, и до того, как стало злом для врагов“. Таким образом, подчеркивает аль-Мисри, «Джабхат ан-Нусра» и его руководство, которое было направлено в Сирию «Исламским государством Ирак, с самого начала содержало в себе факторы провала и краха. 

И «Джабхат ан-Нусра» в действительности “никогда не представлял «Аль-Каиду» ни на одном из полей сражений” .
Далее он говорит, что переход фракции Джулани в «Аль-Каиду» было исключительно проявлением его личных амбиций, вступивших в конфликт с амбициями главаря ИГИ/ИГИЛ Аль-Багдади и было использована Джулани в борьбе с ИГИ. И те фракции «Джабхат ан-Нусры», которые остались с Джулани и с Багдади разделяли те же самые взгляды. Затем, по мере необходимости эти взгляды и подходы менялись.