Уа алейкум ассалям.

Да, Моргоевы мои родственники по матери отца, но не слышал об этом человеке. Поделитесь.

Первая ночь Рамадана. Сижу, читаю Коран. По своей глупости недостаточно далеко положил телефон. Заметил оповещение о том, что в обратную связь пришло сообщение, в котором оказалась ссылка на нарезку обращения Хамзы Юсуфа тринадцатилетней давности к аудитории, состоящей из немусульман, авторства Дэниэла Хакикатджу. Не видел её в последние дни, наверное, только ленивый.

Не очень понимаю смысла занимать первые сутки Рамадана рассылкой этого видео, отвлекая людей от более важных вещей, но раз уж это уже произошло, хочется спросить, почему не рассылаются нарезки, в которых Хамза Юсуф напрямую говорит о том, что не придерживается перенниализма, или о том, что оба его родителя умерли, приняв Ислам, или того, как на вопрос Джордана Питерсона о том, как усидеть на всех стульях быть одновременно иудеем, христианином и мусульманином, Хамза Юсуф не говорит, что всё это по сути одно и то же, а без промедления отвечает, что нужно просто стать мусульманином?

Это всё не значит, что его не за что критиковать или стоит излишне превозносить. У него, действительно, достаточно своеобразных взглядов и его речь в разговорах с немусульманами зачастую принимает максимально обтекаемый вид. Тем не менее, из многих его лекций можно извлечь пользу. Так же, как и из статей института Yaqeen. Так же, как и из работ самого Хакикатджу, который не так давно посещал мой университет с выступлением (которое, кстати говоря, чуть не сорвали сионисты).

Желаю всем продуктивно провести Рамадан.

#al_ghazali #tasawwuf

"Поистине, единобожие - это бескрайний океан. Мы можем выделить в нём четыре степени [...]:

Первая степень единобожия заключается в том, что язык человека произносит слова "Нет божества, [достойного поклонения] кроме Аллаха", но сердце его небрежно к свидетельству или же противится ему, и это является единобожием лицемеров.

Вторая же степень заключается в искреннем принятии сердцем человека смысла этого утверждения подобно тому, как его приняли массы мусульман, и это вера простого человека.

Третья степень подразумевает свидетельство, освещённое светом истины, и это свидетельство приближенных. Достигшему этой степени раскрываются многие вещи, у истока которых он видит Единственного и Всемогущего [Господа].

Достигший же четвёртой степени человек перестаёт видеть что-либо в бытие, кроме Одного, и это вера правдивых, которая называется суфиями растворением [fanāʾ] в единобожии, потому что тот, чей взор не видит ничего, кроме Него, перестаёт видеть самого себя."

📚 al-Ghazālī. Iḥyā′ ‘ulūm al-dīn.

#jurisprudence #legal_pluralism #nomocracy

«В основе, правовой централизм является политической доктриной, а не правовой. Он появился как следствие формирования современного Национального Государства с его монополией на закон и распределение прав. Как метко подмечает Джордж Гурвич, «правовой монизм соответствует конкретной политической ситуации, в частности созданию широких в своем охвате современных Государств [States] между шестнадцатым и девятнадцатым веками». Помимо самого закона, эти новые национальные государства по всей видимости подмяли под себя и саму юридическую профессию, как минимум в том смысле, что юристы и прочие работники этой сферы стали рассматривать право как естественную и эксклюзивную вотчину Государства. Этот взгляд усваивается на уровне юридического образования и продолжает влиять на юриста на протяжении всей его карьеры.

[…] юристы регулярно смешивают политическую реальность права как ревностно охраняемой вотчины Государства с самой природой права. Это производит неочевидный эффект, в результате которого появляется некая телеологическая призма, сквозь которую главной составляющей права видится не «народ», а Государство.

Несмотря на то, что сторонники правового централизма, особенно в западных обществах, могут считать эти ценности настолько базовыми, что невозможно представить функционального юридического (а также политического) порядка, который не возводит их в статус основополагающих принципов, нам не стоит вестись на соблазн нелогичного вывода о том, что монополия Государства над законом — это единственный возможный формат. Истории известны примеры как номократий*, так и номократических культур, которые придерживались всех этих правовых принципов, но делали это без приверженности некой правовой философии, которая рассматривает Государство как начало и конец всего права. Ислам является идеальным примером этого.»

📚 Jackson, Sherman A. “Legal Pluralism Between Islam and the Nation-State: Romantic Medievalism or Pragmatic Modernity?” Fordham International Law Journal, vol. 30, no. 1, 2006.

*номократия — буквально, «власть закона». Политический строй, при котором политическая элита руководствуется правом как основополагающим принципом.

Пользуясь случаем хотел бы напомнить всем, кого это касается:

Если у вас есть пропущенные обязательные молитвы, то не ищите послаблений и вторых или третьих мнений мазхаба, а восстановите их, даже если будете совершать только обязательные действия молитвы.

Я поясню то, что говорит выше доктор Джексон (которого я глубоко уважаю). Есть две, условно говоря, правовые теории. Этатистская (государственная) и собственно правовая. Этатистская теория гласит, что сначала появляется государство, а потом право. То есть, государство - в основе, право же - производная часть. Государство доминирует, право подчиняется. Государство создаёт право.
Эта теория, например, была основной в советской теории права. Она сегодня в основном доминирует в мире.

Правовая теория же гласит, что право первично, а государство - вторично. Что право - феномен более важный, чем государство. Что право может существовать без государства. Что право исторически существует раньше, чем государство. И таких примеров в истории немало.

Зачем вам нужно знать об этих теоретических правовых вопросах? А затем, что эти вопросы непосредственно влияют на вашу жизнь, а также на ваше понимание религии.
Если государство - первично, и если оно создаёт право, то тогда у государства абсолютная власть над правом. Что государство назовет законом, то им и будет. То есть, если государство посчитает, что молиться запрещено, то это будет законно. В этатистской модели государство не только создаёт, изменяют и отменяет законы по своему усмотрению, но и контролирует правовое образование, а также определяет, кто является юристом, а кто нет.

В правовой модели власть государства над правом ограничивается. И более того, это право правит государством. Государство не может отменять или изменять по своему усмотрению законы или по крайней мере основные законы. Государство не определяет кто является юристом или специалистом в праве. Государство является объектом права, а не его субъектом. Это домодерновая, в том числе, шариатская модель.

Когда появились национальные государства, произошли ряд тектонических изменений. Если ранее, право доминировало над государством, потому что право было от Бога, а государство - от людей, то теперь государство стало абсолютным сувереном на своей территории. То есть, если раньше абсолютная власть принадлежала Богу, и никакой король не мог ее попрать, то теперь этой властью было наделено государство. Левиафан. Если государство обладает властью над всем на своей территории, то значит обладает ею и над правом. Так установилась гегемония государства над правом. И естественным следствием этого стала универсализация права. Если раньше в стране право не было подчинено государству, это создавало плюрализм правовых традиций. В англо-саксонской системе права это привело к отсутствию писаной конституции, и к тому, что право состояло из большого количества разных судебных решений, иногда противоречивых (так называемых прецедентов). В исламской системе - это были множества мазхабов.
Когда же домодерновая (в том числе, шариатская) модель государства, будь то на Западе или в Исламском мире, ушли в прошлое, ушел в прошлое и правовой плюрализм. Хотя, как не удивительно, он больше сохранился в англо-саксонской системе права, а вот у нас, когда по всему исламскому миру были скопированы западные nation-states, которые начали бездумно внедрять этатистскую модель и централизацию, то плюрализм права был быстро отменён. Право было универсализировано и подчинено государству. Это привело к тому, что право перестало быть сакральным (ведь источник - не Бог), независимым (теперь власть определяет, кто юрист, и контролирует всю судебную систему), народным (ведь раньше юристы и специалисты права определялись другими специалистами, а все это - народ).
Это в свою очередь приводит к с одной стороны правовому нигилизму (народ не подчиняется законам, не уважает их, не обладает правовой культурой) а с другой стороны - к произволу (государство творит законы как пожелает и применяет их как пожелает).

Я бы ещё добавил, что правовой универсализм тесно связан с трактованием тем или иным государством понятия светскости, что совершенно логично: правовой плюрализм – это признание ценностной неоднородности населения, а это что-то, на что универсализирующее государство по определению не способно. Потому и норовит, если не откровенно искоренить, то изгнать религиозную практику из публичных пространств.

Честно говоря, не думал, что светскость (а точнее секуляризизм, а я не считаю их синонимами) как-то с этим связана. Возьмём КСА. По мне, это nation state. Оно централизирующее, с этатистской моделью. То есть, модерновое государство. Но не светское.

Имел ввиду в контексте западных устоявшихся нац. государств, в которых преобладают либо англосаксонское, либо французское понятия светскости.

Вопрос с КСА интересный и спорный. О нем можно было бы подискутировать, но эта тема потребовала бы достаточно детального анализа и определения используемой терминологии.

Доктор Шабир Алли — достаточно широко известный в англоязычной среде апологет, специализирующийся в дебатах с христианами.

#jurisprudence #legal_pluralism #poli_sci

«В исламском мире проблема начинается с того факта, что исламское право исторически предшествует Государству и превосходит его. Это означает, что существует целая вселенная юридических прав и обязанностей, имеющих вес и находящих отклик в сердцах и умах людей, но полностью независимых от Государства. Политическая теория, лежащая в основе современного Национального Государства, не имеет инструментов для решения этой проблемы. Следовательно, современные мусульманские Государства склонны либо к попыткам кооптировать религиозное право, либо к его подавлению. Результат почти всегда принимает форму той или иной формы исламского «фундаментализма», который по своей сути не имеет ничего общего с «буквальными интерпретациями» (54), а является выражением конфликта монополии современного Государства на право с признанием большими сегментами населения других источников права, предшествующих и, по их мнению, «превосходящих» государственное. Учитывая общую распространенность логических основ Национального Государства, обе стороны исходят из убеждения о нормативности «правового монизма», т. е. представления о том, что может быть только один закон, универсально применяемый ко всем. При таком понимании современные мусульманские общества превращаются в настоящие пороховые бочки, где контроль над Государством считается необходимым условием контроля над правом, и где каждая сторона хочет гарантировать, что если будет существовать только один закон, это будет её закон». (55).

📚 Jackson, Sherman A. “Legal Pluralism Between Islam and the Nation-State: Romantic Medievalism or Pragmatic Modernity?” Fordham International Law Journal, vol. 30, no. 1, 2006.

#ibn_khaldun #tasawwuf #malikiyyah

«Мы можем привести ещё один довод в пользу этого утверждения: внешние действия подвластны человеческому контролю и воле. Большая же часть действий внутренних неподвластна человеку. Внешние действия находятся под контролем и выбором внутренних. Поэтому намерение, являющееся началом действия согласно шариату, представляет собой основу поклонения. Действие, предпринятое без намерения, бесполезно и не может считаться частью послушания совершеннолетнего мусульманина. Как сказал Пророк, да благословит его Аллах и приветствует: «Поистине, все дела [оцениваются] только по намерениям и, поистине, каждому человеку [достанется] лишь то, что он намеревался [обрести]. Тот, чья хиджра была к Аллаху и Его Посланнику, переселится к Аллаху и Его Посланнику, а тот, чья хиджра была ради обретения мирских благ или ради женитьбы на женщине, переселится [лишь] к тому, к чему он переселялся».

Затем, вместе с тем, как этот мир начали покидать сподвижники, да будет Аллах доволен ими, следующее поколение, перенявшее от них руководство и знания, заняло их место. Они были прозваны последователями [tābiʿūn], а поколение, следующее за ними, стало известно как последователи последователей [tābiʿū al-tābʿīn].

После этого между людьми возникли разногласия и уровень веры среди них стал сильно разниться. Многие оставили стремление к праведности и стали проявлять небрежность к деяниям сердца. Большая часть людей озаботилась вопросами физических действий, оставив всякий интерес к правильности внутренних. Правоведы занялись необходимыми вопросами социальных отношений и поклонения, ответов на которые у них требовали люди. Тех же, кто стремился к совершенству сердца стали называть аскетами [zuhhād], поклоняющимися [ʿubbād] и стремящимися к последней жизни [ṭullāb al-ākhira]. Они посвятили себя только Аллаху, придерживаясь своей религии подобно удержанию раскаленных углей, описанному в хадисе.»

📚 ibn Khaldūn. Shifā'u l-sā'il li-tahdhīb al-masā'il.