Сегодня пятый день голодовки. Первые два дня было тяжело, сейчас уже полегче. Грустно смотреть на горы продуктов, которые за время новогодних праздников передали родители, друзья и, конечно, моя любимая жена, которая домой столько не покупает, сколько отправляет мне в тюрьму :). Колбаса, мясо, сыр, паштет, у меня холодильник дома выглядит беднее, чем подоконник в камере, жаль нет фотоаппарата запечатлеть его для истории. Ну вот, начал говорить про еду и увлекся...

Мои адвокаты закончили большую двухмесячную работу по установлению всех обстоятельств и подали сегодня ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления.

А у меня стали менять сокамерников. В четверг 13 января Сергея, с которым я сидел, перевели в другую камеру, а ко мне посадили Валеру - водителя из Лесозаводска, его привезли сюда лечить слух. За два месяца "лечения" его один раз осмотрел терапевт и 16 января он отправился обратно. Затем ко мне заселили Ивана из Техаса. С одной стороны к соседу привыкаешь, с другой стороны разные люди - разные судьбы. Если Валерий был, как и Сергей первоходом, и по схожей статье (его историю расскажу позже), то Иван арестант со стажем, уже третья ходка, сейчас по ст.111, убил знакомого.

Ровно два месяца, как я нахожусь в СИЗО и седьмой день голодовки. Именно столько мы голодали с Анатолием Долгачевым в декабре 2009 года, добиваясь освобождения моего брата Александра Самсонова из под незаконного административного ареста.

За второй месяц пребывания здесь, кроме количества прочитанных книг, других достижений нет. Разве что на зарядке стал приседать не 10 раз, а 30. Вообще несмотря на общую усталость от голодовки, упражнения по утрам делаю и от прогулок не отказываюсь, ежедневно накручиваю по 200-300 кругов.

Сегодня следователь вызвал меня и моих адвокатов, вручил мне скорректированное обвинение. Мои адвокаты провели большую работу и доказали, что в июле 2018 года я не мог совершить то, в чем меня обвиняют. А сегодня следователь добавил в обвинение еще один месяц - июнь 2018 года.

Товарищи!
СИЗО, наконец, сообщило информацию о состоянии библиотеки в СИЗО и способах ее пополнения. Библиотека пользуется большим спросом. В библиотеке СИЗО сейчас около 3676 книг, из них около 1500 на руках у заключённых.

Чтобы помочь библиотеке, и в качестве акции поддержки нашего товарища Артёма Самсонова, мы начинаем собирать книги для нашего городского СИЗО-1.
📚📚📚

📍Книги принимаются до 28.01.2022,
в КРАЙКОМЕ КПРФ,
по адресу:
Партизанский пр, 12,
в рабочие часы.

У всех есть старые книги, которые выбросить рука не поднимается, но и хранить уже нет места и сил.
Приносите их к нам, в СИЗО они получат вторую жизнь.

❌мы НЕ принимаем книги:
*рваные, ветхие;
*запрещенные, внесённые в список экстремистской литературы;
*эротического содержания;
*на иностранных языках;

Свободу Артёму Самсонову!

#СвободуАртемуСамсонову
#НетПолитическимРепрессиям

После суда и объявления голодовки за меня взялись серьезно. Каждый день то обыск, то осмотр, то беседы с начальником по режиму, то вызов на комиссию. Заделали дырку, пробитую в соседнюю камеру. С другой стороны, воспринимаю это, как какое-то разнообразие в унылом быту.

Меня начали пытать сном. Будят в 6:00, типа режим. А если я лягу спать хоть на 10 минуть раньше 22:00, то тоже будят. Ложиться же ровно нет возможности, так как нет часов и горнист во дворе не играет отбой. Приходил прокурор по запросу члена президиума ЦК КПРФ депутата Обухова на условия содержания. Я спросил, как я должен соблюдать требования режима, если часы в СИЗО запрещены. Два дня не будили, а во вторник опять пришли в 6 утра и сказали, чтобы я вылезал из под одеяла, типа отбой закончился, и если я буду лежать под одеялом, то запишут нарушение режима. Такое отношение на всём этаже только ко мне, остальных не трогают.

"Как мы помним , Артем Самсонов, который требовал от начальника СК по ПК Фомина расследовать фальсификации на выборах , через две недели оказался в СИЗО."

Я пребываю в глубоком шоке, второй день, товарищи.
Получила ответ из отдела следственного комитета по Ленинскому району на мое заявление о фальсификациях на УИК 530, в котором мне отказывают в РЕГИСТРАЦИИ В КНИГЕ СООБЩЕНИЙ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, моего заявления, так как в нем я выражаю несогласие с действиями судей, прокурора, следователей и иных сотрудников следственных органов, в которых отсутствуют признаки преступления.

О каких судьях и следователях и их преступлениях идёт речь, я не поняла вообще.

В моем заявлении речь идёт о фальсификации итогов выборов членами УИК 530, что попадает под ст.142 УК РФ. В заявлении подробно описано как мы фактически за руку поймали председателя и двух ее замов (на секундочку это мама, папа и сын) на подделке списков избирателей по ул.Адм.Юмашева, куда были внесены избиратели, которые фактически не прописаны и не проживают в квартирах. (А проживают и прописаны там одинокие неходячие старики, которые точно не появятся на УИК) После чего два члена УИК (папа и сын) как-бы отправились на выездное голосование, на котором как бы пришли в квартиры, получили заявления от несуществующих и непроживающих в этих квартирах избирателей, в заявлениях вписаны данные паспорта несуществующих избирателей и поставлены росписи этих "избирателей" , потом им как-бы выданы бюллетени, в которых они как бы проголосовали.
Всего за 1 день с выездного голосования члены комиссии "посетили" 160 таких избирателей. 160, КАРЛ!!! Кто хоть немного знаком с выборами, знает, что за день невозможно обойти больше 40 человек. Это если с 8 и до 20 ходить по квартирам.
И вот, в своем заявлении о фальсификации я прошу :

1.изьять списки избирателей и установить кто вписан в них в квартирах 17,25,27,33,38 по ул. Адм.Юмашева,18.

2. Установить через отдел учёта и регистрации граждан УМВД кто фактически зарегистрирован в указанных квартирах, совпадают ли эти ФИО с указанными в списках избирателей;

3. Изъять заявления на выездное голосование по данным квартирам и установить кому принадлежат паспортные данные указанные в данных заявлениях.
По результатам проверки возбудить уголовное дело по ст.142 УК РФ «Фальсификация избирательных документов, документов референдума, документов общероссийского голосования».

Становится понятно, что Следственный комитет отказал мне даже в регистрации моего заявления под надуманным предлогом, исключительно по одной причине - регистрация заявления о преступлении влечет за собой обязанность проводить проверку изложенных в заявлении сведений с последующим заведением УГ дела, либо отказом.
Отказать там невозможно , а завести уголовное дело по фальсификациям - начальник по головке не погладит.

Как мы помним , Артем Самсонов, который требовал от начальника СК по ПК Фомина расследовать фальсификации на выборах , через две недели оказался в СИЗО.

Становится совершенно очевидным тот факт, что фальсификации в Приморском крае расследовать запрещено! И Следственный комитет готов заниматься чем угодно , например, высасывать из пальца обвинения против Самсонова, но только не расследованием фальсификаций.

Меня отвели на комиссию, влепили три выговора. Один за то, что разговаривал через дырку в стене с другой камерой. Второй за то, что подписал депутатский запрос к СИЗО и передал его через адвоката. И третий за то, что общался во время отбоя в окно с другими камерами. Сказали, что ещё один выговор, и меня отправят в карцер. Так что жизнь налаживается.

В карцере днём нельзя лежать, только сидеть. А весь день сидеть на табуретке, у меня спина не выдержит.

Также мне не передают даже воду. Заставили написать заявление, об отказе от передач, иначе не будут учитывать голодовку. Видимо, решили до суда загнобить, чтобы не позориться в суде.

Истинные причины моего ареста - отстранение неудобного депутата от власти. Кто-то очень хочет, чтобы я не осуществлял депутатскую деятельность.

На этой неделе меня отключили от электронного документооборота Законодательного Собрания Приморского края. Сделано это по распоряжению председателя ЗС ПК Александра Ролика, который в свою очередь, якобы, получил на это указание от начальника СИЗО. Это вопиющее беззаконие! Интересно с каких пор руководитель законодательного органа выполняет указания сотрудников ФСИН? Кроме того, моя работа с документами Заксобрания в СИЗО осуществляется по согласованию со следователем: 25 ноября следователь Луценко письменно удовлетворил соответствующее ходатайство. Кроме того, с документами работаю не только я, но и мои помощники. Я требую, чтобы мне вернули доступ к документообороту!

Я продолжаю голодовку в СИЗО. Мои требования: предоставить мне детектор лжи и обеспечить возможность удалённо принимать участие в заседаниях краевого парламента. Такая возможность в СИЗО есть, заключённые часто принимают участие в заседаниях суда удалённо по видеоконференцсвязи.

Сегодня одиннадцатый день голодовки. Я так и не получил ответа на мой запрос о предоставлении мне возможности участвовать 26 января в заседании Законодательного Собрания Приморского края по видеоконференцсвязи. В проведении проверки моих показаний на полиграфе отказывают. На заявление адвокатов о заведомо ложном доносе и фальсификации доказательств Владиславом Сафоновым ответа нет. На ходатайство о закрытии дела за отсутствием события преступления ответа нет. Зато в деле появились новые свидетели, которых не знаю ни я, ни мои друзья. Их показаний я пока не видел, но ничего хорошего от этих показаний не жду. В обвинительном заключении добавилось отягчающее обстоятельство моего якобы преступления - оно якобы было совершено в пьяном виде.

Организм вошел в режим экономии энергии. Есть хочется всегда. Чувствую себя плохо. На седьмой день голодовки весил 96,5 кг (было 108).

Извне в СИЗО передали нарисованные в фотошопе дискредитирующие меня картинки, которые распространялись каждый раз перед моими выборами. Пытаются таким образом воздействовать на меня через сидельцев, ухудшить моё положение. Я много раз опровергал этот фотошоп, в том числе и подавал в суд, объясню и здесь. Однако то, что на меня эти картинки целенаправленно здесь распространяют говорит о том, что меня хотят уничтожить.

На следующей неделе планируется окончание следственных действий. Видимо, хотят со мной разделаться поскорее и отправить в колонию строгого режима. Суд будет закрытым, никакой надежды на справедливость суда у меня нет. Меня будут судить, а мои товарищи будут ждать на морозе на улице. А потом выйдут адвокаты и скажут, что мне дали 20 лет строгого режима.

Приходили из отдела посылок. Требовали, чтобы я написал отказ от их получения. Я отказался, сказал, что получать посылки буду. Они истерили, кричали: "А вдруг в посылке еда окажется?" Я ответил: "Ну и что?" Не вижу логики, почему в случае голодовки нужно полностью отказываться от получения посылок. Например, мне нужны батарейки для тонометра, но их отказались принимать и передавать мне.

Я давно настаивал, чтобы заседания Законодательного Собрания вернулись в нормальную стезю и стали проводиться, как положено, в зале заседаний, а не по видеоконференцсвязи. И вот стоило мне попасть в тюрьму, объявить голодовку и потребовать, чтобы меня допустили до заседаний через Интернет, как заседания перевели в оффлайн. Председатель Заксобрания Александр Ролик объявил, что принято решение проводить заседание 26 января в очном формате. Получается, я добился и вернул депутатов в зал. Называется: "не мытьем, так катаньем".

Сегодня мои адвокаты подали следователю заявление о привлечении к уголовной ответственности лжесвидетелей Сафоновой Ирины, Сафонова Владислава, Колдаева Николая. Ложь в их показаниях опровергнута по пунктам. В заявлении содержится ходатайство о приобщении дополнительных доказательств моей невиновности к материалам дела, ходатайство о дополнительном допросе данных свидетелей, также мальчика и его мамы, а также о проведении психолого-психиатрической экспертизы мальчика.

Я продолжаю голодовку, так как мои требования не выполнены. Я требую исследования моих показаний на детекторе лжи и моего участия удалённо в заседании Заксобрания. По отказу следователя в детекторе лжи (полиграфе) подано заявление в суд, но суд так и не назначен. По обжалованию моего ареста суд также так и не назначен, хотя все сроки уже давно прошли. Я имею право на справедливое расследование. Так как лжесвидетели проходили проверку на полиграфе, я тоже имею право на такую проверку и буду её добиваться всеми доступными мне способами. Мне терять нечего, я намерен идти до конца.

Наконец, мне открылась процедура, согласно которой литература попадает к заключенному. Вначале книгу вместе с чаем, сахаром и различной колбасой сдают на пункт приема передач СИЗО, допустим, это происходит 9 числа. Многоопытный человек на приемке проверяет поступившую номенклатуру на предмет наличия запрещенных предметов, например напильника или кокаина. Затем всё, подвластное его разуму: еда, одежда, мягкие игрушки, настольные игры и даже радио передается заключенному и довольный арестант получает все понятное 10 числа. А предметы, находящиеся за гранью понимания принимающего, например, бритва или батарейки, а также книги отправляются на склад, куда они поступают в течении нескольких дней. И если, например, 13-го они поступят, то 14-го арестанту торжественно вручат квитанцию, что у него на складе хранится следующий перечень вещей. В принципе дальше арестант может жить, согретый мыслью о том, что он не гол, как сокол, что у него есть, и бритва, и батарейки для радио, и много-много книг. А если человеку что-то необходимо, то 15 числа он может написать заявление на имя начальника СИЗО, которое будет рассмотрено в 10-дневный срок и 25-го необходимая вещь будет доставлена в камеру. И вот где логика? Почему переданный чай вручат обязательно и не важно, что у него вся камера завалена этим чаем. Передали - пей! А с книгами так не происходит. Почему их надо просить дополнительно? Даже такой момент, что книгу надо проверять на экстремизм или порнографию ничего не объясняет. Проверьте и отдайте, зачем требовать заявление? P.S. Мне кстати интересно, что обнаружили в первом томе "Истории Рима" Тита Ливия (59 г. до н.э. - 17 г. н.э.), почему мне его не отдают.

Сейчас мне сообщили, что когда я зачитывала заявление фракции КПРФ по отключению депутата Самсонова от работы в ЗС ПК, самым подлым образом было отключена трансляция заседания.
В связи с этим публикую наше Заявление в соцсетях.
Дополнительно потребовали провести расследование и установить кто отключил Самсонова от рассылки.

С выборами в Думу Владивостока единороссы сами себе устроили цугцванг. Что бы они ни делали, им только хуже. Сейчас они хотят отказаться от партийных списков и сделать больше одномандатных округов. Это играет на руку КПРФ, так как в сентябре 2021 года мы победили во Владивостоке на 80% одномандатных округов. Однако КПРФ против перенарезки избирательных округов, потому что мы против изменений избирательного законодательства за полгода до выборов. Я прошу всем про это сообщать.

Суд по обжалованию моего ареста состоится в пятницу 28 января в Приморском краевом суде по адресу Алеутская 45 строение 3 в 10:00

Вчера поздно вечером в камеру приходили с обыском. Это уже третий раз, но первый раз с таким дотошным. Перетрясли всё, каждый пакетик, каждую тряпку обзванивали металлодетекторами. Полотенце, которое я купил в магазине СИЗО, почему-то "звенело", так его с такой нежностью ощупывали. Не знаю, что хотели найти, но забрали малюсенькое лезвие, вытащенное из станка для бритья, которое использовалось в качестве ножа. А ещё меня уже неделю не водят на прогулки, под предлогом того, что на прогулку должны выводить сразу всех из камеры, а мой сосед гулять не хочет. Может быть потому на прогулки не водят, что завтра выпустить хотят? 🤪

Сегодня суд оставил в силе мой арест до 17 февраля. Я продолжаю голодовку и требую полиграф и возможность принимать участие в заседаниях Законодательного Собрания Приморского края по видеоконференцсвязи (ВКС). Сегодня суд был по ВКС, и моё право участвовать в суде было реализовано таким образом. Почему же мне не дают возможности реализовывать моё право участвовать в заседаниях законодательного органа? Я действующий депутат, меня полномочий никто не лишал. Тот факт, что Заксобрание собирается в очном формате не мешает мне принять участие удалённо. Ведь, когда Заксобрание собиралось удалённо, никто не мешал председателю и его заместителям принимать участие очно. Формат фактически был смешанный.

Также сегодня адвокаты передали в суд 148 поручительств за меня. Прибавьте к этому две сотни поручительств поданных ранее. Каждый поручитель лично отвечает за то, что я буду соблюдать условия освобождения из СИЗО, но суд игнорирует этот факт. Меня греет понимание того, что не смотря на казалось бы позорное обвинение, люди доверяют мне, а не следователям и не лжесвидетелям, которые меня оговорили.