Анонс
В Русском музее (СПб) до 9 мая 2022 г. идет выставка «Семь красавиц», приуроченная к 880-летнему юбилею выдающегося азербайджанского поэта и философа Низами Гянджеви.
Одно из замечательных произведений, ставшее классикой с момента премьеры, – балет «Семь красавиц» выдающегося азербайджанского композитора Кара Караева. Балет написан по мотивам одной из поэм знаменитой «Пятерицы» Низами. Впервые он был показан на сцене Азербайджанского государственного театра оперы и балета в 1956 году.
Посмотреть фильм-балет можно здесь.
В Русском музее (СПб) до 9 мая 2022 г. идет выставка «Семь красавиц», приуроченная к 880-летнему юбилею выдающегося азербайджанского поэта и философа Низами Гянджеви.
Одно из замечательных произведений, ставшее классикой с момента премьеры, – балет «Семь красавиц» выдающегося азербайджанского композитора Кара Караева. Балет написан по мотивам одной из поэм знаменитой «Пятерицы» Низами. Впервые он был показан на сцене Азербайджанского государственного театра оперы и балета в 1956 году.
Посмотреть фильм-балет можно здесь.
YouTube
Кара Караев. Семь красавиц. Фильм-балет (1982)
Кара Караев. Семь красавиц. Фильм-балет
▶Подписаться на канал "Советское телевидение": https://goo.gl/qw3iEK
Год производства: 1982
Фильм-балет Кара Караева по мотивам одной из поэм поэта и философа ХII века Низами Гянджеви. Либретто и хореография…
▶Подписаться на канал "Советское телевидение": https://goo.gl/qw3iEK
Год производства: 1982
Фильм-балет Кара Караева по мотивам одной из поэм поэта и философа ХII века Низами Гянджеви. Либретто и хореография…
Плыли по небу тучки
Плыли по небу тучки.
Тучек — четыре штучки:
от первой до третьей — люди;
четвертая была верблюдик.
К ним, любопытством объятая,
по дороге пристала пятая,
от нее в небосинем лоне
разбежались за слоником слоник.
И, не знаю, спугнула шестая ли,
тучки взяли все — и растаяли.
И следом за ними, гонясь и сжирав,
солнце погналось — желтый жираф.
В. Маяковский, 1917
Картина:
"Верблюды в пустыне", 1926.
А. Волков. Узбекистан
Плыли по небу тучки.
Тучек — четыре штучки:
от первой до третьей — люди;
четвертая была верблюдик.
К ним, любопытством объятая,
по дороге пристала пятая,
от нее в небосинем лоне
разбежались за слоником слоник.
И, не знаю, спугнула шестая ли,
тучки взяли все — и растаяли.
И следом за ними, гонясь и сжирав,
солнце погналось — желтый жираф.
В. Маяковский, 1917
Картина:
"Верблюды в пустыне", 1926.
А. Волков. Узбекистан
Кисти какой художницы принадлежит автопортрет?
Anonymous Quiz
4%
Веревкина Марианна Владимировна
13%
Гончарова Наталья Сергеевна
4%
Нисс-Гольдман Нина Ильинична
79%
Серебрякова Зинаида Евгеньевна
Пожалуй, «За туалетом. Автопортрет» (1909) – самая известная работа Зинаиды Серебряковой. Светлая, радостная, жизнеутверждающая, естественная. Такая она в моем воображении, несмотря на все перипетии ее судьбы.
Чтобы заработать денег, в 1924 г. Серебрякова уезжает в Париж, откуда ей уже не было суждено вернуться. Жизнь ее была полна хлопот и омрачена невозможностью увидеться с детьми: во Францию советское правительство отпустило только двоих из четверых детей.
Впоследствии она напишет дочери Татьяне:
«Вообще 34 года жизни здесь – одна суета, одна нервность и отчаянье… А как же художнику творить без «радостного волненья»? Вот разве что один месяц, проведенный в Марокко в 1928 году, и затем полтора месяца там же захватили меня всецело своей непосредственной живой красотой…».
Посмотрим на Марокко глазами Зинаиды Серебряковой.
1 – Фес. Марокко. 1932
2 – Марокко. Сефру. Крыши города. 1932
3 ‒ Марокко. Марракеш. 1932
#Марокко
#художник
@salam_ustani
Чтобы заработать денег, в 1924 г. Серебрякова уезжает в Париж, откуда ей уже не было суждено вернуться. Жизнь ее была полна хлопот и омрачена невозможностью увидеться с детьми: во Францию советское правительство отпустило только двоих из четверых детей.
Впоследствии она напишет дочери Татьяне:
«Вообще 34 года жизни здесь – одна суета, одна нервность и отчаянье… А как же художнику творить без «радостного волненья»? Вот разве что один месяц, проведенный в Марокко в 1928 году, и затем полтора месяца там же захватили меня всецело своей непосредственной живой красотой…».
Посмотрим на Марокко глазами Зинаиды Серебряковой.
1 – Фес. Марокко. 1932
2 – Марокко. Сефру. Крыши города. 1932
3 ‒ Марокко. Марракеш. 1932
#Марокко
#художник
@salam_ustani
Первые две недели в Марракеше Серебрякова не могла рисовать – настолько ее поразила атмосфера этого пестрого, говорливого города, населенного людьми разных рас и национальностей.
«Каждый день ложусь в отчаянии и решаю уехать, а утром опять не нагляжусь на эту удивительную картину жизни», ‒ писала художница брату Евгению Лансере.
Работать приходилось очень быстро, можно сказать – стремительно. Художница поначалу стеснялась работать на улицах незнакомого города, да и модели, которых она пыталась рисовать, частенько требовали денег, а после могли встать и просто уйти. Поэтому Серебрякову спасала скорость, зоркий глаз, умение «цеплять» образ и… пастель, которой она работала просто виртуозно.
1 – Торговка с кувшином. 1928
2 – Музыканты араб и негр. 1928
3 – Фигуры в дверях. 1928
#Марокко
#художник
@salam_ustani
«Каждый день ложусь в отчаянии и решаю уехать, а утром опять не нагляжусь на эту удивительную картину жизни», ‒ писала художница брату Евгению Лансере.
Работать приходилось очень быстро, можно сказать – стремительно. Художница поначалу стеснялась работать на улицах незнакомого города, да и модели, которых она пыталась рисовать, частенько требовали денег, а после могли встать и просто уйти. Поэтому Серебрякову спасала скорость, зоркий глаз, умение «цеплять» образ и… пастель, которой она работала просто виртуозно.
1 – Торговка с кувшином. 1928
2 – Музыканты араб и негр. 1928
3 – Фигуры в дверях. 1928
#Марокко
#художник
@salam_ustani
Поездки в Марокко были не путешествиями для отдыха, а, скорее, Work&Travel начала 20 века: с барона де Броуэра ‒ средства, с Серебряковой ‒ картины.
Барон, правда, хотел не зарисовки города, а картины иного плана.
Вот что пишет Серебрякова своему брату:
«Вообще же я рискнула этой поездкой, так как деньги на нее дал мне взаймы тот господин Броуэр, у которого я рисовала в Брюгге летом портреты. Он хотел, чтобы я сделала “ню” с туземок прекрасных, но об этой фантазии и говорить не приходится — никто даже в покрывалах, когда видна только щелка глаз, не хочет позировать, а не то что заикнуться о “ню”».
Как мы видим, Зинаиде Серебряковой удалось найти моделей.
1 ‒ Отдыхающая негритянка, Марракеш. 1928
2 ‒ Лежащая марокканка. 1932
#Марокко
#художник
@salam_ustani
Барон, правда, хотел не зарисовки города, а картины иного плана.
Вот что пишет Серебрякова своему брату:
«Вообще же я рискнула этой поездкой, так как деньги на нее дал мне взаймы тот господин Броуэр, у которого я рисовала в Брюгге летом портреты. Он хотел, чтобы я сделала “ню” с туземок прекрасных, но об этой фантазии и говорить не приходится — никто даже в покрывалах, когда видна только щелка глаз, не хочет позировать, а не то что заикнуться о “ню”».
Как мы видим, Зинаиде Серебряковой удалось найти моделей.
1 ‒ Отдыхающая негритянка, Марракеш. 1928
2 ‒ Лежащая марокканка. 1932
#Марокко
#художник
@salam_ustani
Мчались звезды…
Мчались звезды. В море мылись мысы.
Слепла соль. И слезы высыхали.
Были темны спальни. Мчались мысли,
И прислушивался сфинкс к Сахаре.
Плыли свечи. И, казалось, стынет
Кровь колосса. Заплывали губы
Голубой улыбкою пустыни.
В час отлива ночь пошла на убыль.
Море тронул ветерок с Марокко.
Шел самум. Храпел в снегах Архангельск.
Плыли свечи. Черновик «Пророка»
Просыхал, и брезжил день на Ганге.
Б. Пастернак, 1918
(читать вслух)
Мчались звезды. В море мылись мысы.
Слепла соль. И слезы высыхали.
Были темны спальни. Мчались мысли,
И прислушивался сфинкс к Сахаре.
Плыли свечи. И, казалось, стынет
Кровь колосса. Заплывали губы
Голубой улыбкою пустыни.
В час отлива ночь пошла на убыль.
Море тронул ветерок с Марокко.
Шел самум. Храпел в снегах Архангельск.
Плыли свечи. Черновик «Пророка»
Просыхал, и брезжил день на Ганге.
Б. Пастернак, 1918
(читать вслух)
Хотела сегодня вам рассказать о талантливом Наримане Наджаф оглы Нариманове (1870‒1925) ‒ азербайджанском общественном деятеле, враче, писателе и проч. и проч. Не человек, а подарок. И сверху бантик. 💝
Но сегодня будет не столько о нем самом, сколько вокруг да около.
Вот вам загадка для начала.
Биография Нариманова гласит: в 1891 г. он хотел устроиться в частную русско-татарскую школу в Баку.
Да-да, русско-татарскую.
Население г. Баку в 1891 г. составляло 86 тысяч человек, из них «русские – 21.390 /…/ татары – 37.530» [«Кавказский календарь на 1898 год» (Тифлис, 1897)].
Больше трети населения татары.
Вопрос: откуда столько татар в Баку в конце 19 века?
Пишите в комментариях свои варианты, а ответ в следующем посте.
#Азербайджан
#история
@salam_ustani
Но сегодня будет не столько о нем самом, сколько вокруг да около.
Вот вам загадка для начала.
Биография Нариманова гласит: в 1891 г. он хотел устроиться в частную русско-татарскую школу в Баку.
Да-да, русско-татарскую.
Население г. Баку в 1891 г. составляло 86 тысяч человек, из них «русские – 21.390 /…/ татары – 37.530» [«Кавказский календарь на 1898 год» (Тифлис, 1897)].
Больше трети населения татары.
Вопрос: откуда столько татар в Баку в конце 19 века?
Пишите в комментариях свои варианты, а ответ в следующем посте.
#Азербайджан
#история
@salam_ustani
В России в конце 19 века татарами называли всех, кто говорил на тюркском языке, и делили обычно на три группы: сибирские татары, европейские и кавказские.
К кавказским татарам относили дагестанцев, ногайцев, кабардинцев и азербайджанцев. Поэтому неудивительно, что в Баку насчитывалось так много татар.
В конце 1837 г. М.Ю. Лермонтов писал из Тифлиса/Тбилиси С.А. Раевскому:
«Начал учиться по-татарски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе, — да жаль, теперь не доучусь, а впоследствии могло бы пригодиться. Я уже составлял планы ехать в Мекку, в Персию и проч., теперь остается только проситься в экспедицию в Хиву…».
Исследователи сходятся во мнении, что Лермонтов учил как раз азербайджанский язык.
Вот вам азербайджанская сказка, которую Михаил Юрьевич записал, будучи на Кавказе: «Ашик-Кериб»
#Азербайджан
#история
@salam_ustani
К кавказским татарам относили дагестанцев, ногайцев, кабардинцев и азербайджанцев. Поэтому неудивительно, что в Баку насчитывалось так много татар.
В конце 1837 г. М.Ю. Лермонтов писал из Тифлиса/Тбилиси С.А. Раевскому:
«Начал учиться по-татарски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе, — да жаль, теперь не доучусь, а впоследствии могло бы пригодиться. Я уже составлял планы ехать в Мекку, в Персию и проч., теперь остается только проситься в экспедицию в Хиву…».
Исследователи сходятся во мнении, что Лермонтов учил как раз азербайджанский язык.
Вот вам азербайджанская сказка, которую Михаил Юрьевич записал, будучи на Кавказе: «Ашик-Кериб»
#Азербайджан
#история
@salam_ustani