Перейдем к анализу контексту, в котором Господь упоминает Бегемота и Левиафана Иову. Свою вторую речь к праведнику Бог начинает с серии риторических вопросов: «Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя? Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли возгреметь голосом, как Он?» (Иов 40:3-4). Мы уже отмечали значение риторических вопросов в книге Иова, но здесь уместно добавить еще несколько слов на эту тему. Один автор отмечает, что «в текстах мудрости, когда отец задает сыну риторические вопросы о вещах, которые сын может не до конца понимать, намерение состоит не в том, чтобы унизить, а в том, чтобы помочь ученику расти, чтобы он мог получить благословения мудрости». В свете этого становится понятно, что риторические вопросы Бога не имеют целью высмеять или продемонстрировать невежество Иова. Их цель – сосредоточить внимание Иова на Самом Боге, дать праведнику новое видение того, как Господь управляет вселенной. Это важная предпосылка, в свете которой следует анализировать вторую речь Бога: Господь хочет дать Иову новое понимание Своего правления вселенной.

Далее Господь говорит: «Укрась же себя величием и славою, облекись в блеск и великолепие; излей ярость гнева твоего, посмотри на все гордое и смири его; взгляни на всех высокомерных и унизь их, и сокруши нечестивых на местах их; зарой всех их в землю и лица их покрой тьмою. Тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя» (Иов 40:5-9). По сути, Господь призывает Иова использовать силу, которая явно превышает его возможности и принадлежит только Богу (очистить вселенную от гордых и нечестивых). Некоторые считают, что «повеления Бога в данном случае в высшей степени саркастичны». Но если обратить более пристальное внимание на конкретные образы, которые Господь здесь использует («укрась себя величием и славою» и т. д.), можно прийти к другому выводу. Дело в том, что эти образы неоднократно встречаются в других местах Священного Писания. Анализируя их контекст, мы видим, что они связаны с тем, как Господь заступается за Свой народ и сражает его врагов (ср.: Пс. 17:12-13; 88:11-16; Пс. 93; 96; Ис. 30:30).

Что это меняет? Призывая Иова к таким действиям, Господь показывает, что ни сам Иов, ни любой другой человек никогда не заступался за праведников и не сражался с гордецами и нечестивцами в тех масштабах, в которых это делает Он Сам. Человек имеет довольно-таки смутное представление о том, как Господь очистит вселенную от зла.

Таким образом, начало второй речи Бога ведет Иова (и читателя) к важному выводу: наши представления о справедливости (как наказать зло) и возможности по ее установлению слишком ограничены. Суть в том, примем ли мы Божьи пути в данном вопросе, или же посчитаем их несовершенными, таким образом предпочитая свои собственные.

"Приходило ли когда-то на сердце человека", что Господь решит именно таким образом "украсить Себя величием и славою, облечься в блеск и великолепие; излить ярость гнева Своего, посмотреть на все гордое и смирить его; взглянуть на всех высокомерных и унизить их, и сокрушить нечестивых на местах их; зарыть всех их в землю и лица их покрыть тьмою и доставить роду человеческому спасение?" (Иов 40:5-9)