🇷🇺🎓🇪🇺 К 20-летию Болонского процесса. Андрей Кортунов о российско-европейских отношениях в области образования.

За последние 20 лет европейское образование не победило европейскую геополитику, но и геополитика не одержала окончательной победы над образованием. Пять лет российско-европейского кризиса, среди прочего, продемонстрировали удивительную устойчивость университетских связей между Россией и Западом, и в первую очередь — между Россией и ЕС. Никакого катастрофического обвала совместных программ или драматического снижения академической мобильности за это пятилетие не произошло. И тут надо отдать должное всем тем, кто так спешил интегрировать Россию в Болонский процесс в начале века: образовательное сотрудничество успело набрать изрядный запас прочности, позволивший ему выдержать испытание украинским кризисом. Несмотря на крайне неблагоприятный политический фон и вопреки настойчивым попыткам обеих сторон подорвать это сотрудничество. И если сегодня представление о России в Европе не сводится к традиционным балалайкам, водке и медведям, к вездесущим агентам Кремля и к бесящимся с жиру олигархам, то за это надо благодарить в первую очередь не громогласные рупоры официальной пропаганды, а наших студентов, профессоров и ученых, работающих со своими европейскими коллегами.

Большинство былых энтузиастов единого европейского научно-образовательного пространства продолжают вести свою не всегда незаметную, но важную и нужную работу. Эти люди едва ли приветствуют нынешний тренд на углубление пропасти между Россией и Европой. На баррикады они не пойдут, и было бы нелепо требовать от профессоров предпенсионного возраста максимализма юности. Их миссия иная — как монахи в средневековых монастырях сохраняли до лучших времен бесценные крупицы античного знания, так и университетское сообщество на Востоке и Западе обязано хранить вечные ценности научно-образовательного универсализма в сумрачные годы повсеместно наступающего политического партикуляризма. В ожидании неизбежного прихода Нового времени, когда эти ценности вновь окажутся востребованными обществом.

Болонский процесс дает нам представление о том, в каком формате может начаться процесс восстановления отношений между Россией и Европой. По всей видимости, таким форматом не будет создание каких-то новых тяжеловесных общеевропейских структур с громоздкими бюрократическими аппаратами, большими бюджетами, жесткими процедурами и прочим. «Институциональная усталость», скорее всего, сохранится надолго на Западе и на Востоке нашего континента.

«Большая Европа», когда и если снова придет ее время, будет складываться из отдельных, подвижных и гибких режимов и договоренностей типа Болонского процесса.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rossiya-i-bolonskiy-protsess-20-let-spustya/

🇯🇵 21 июля в Японии прошли очередные выборы в верхнюю палату японского парламента. Результаты голосования в целом не изменили статус-кво японской политики. Правящая коалиция сохранила уверенное большинство в верхней палате. По всей видимости до 2021 года во главе японского правительства останется нынешний премьер-министр Синдзо Абэ.

Однако получить квалифицированное большинство в две трети мест — именно столько голосов депутатов каждой из палат парламента необходимо, чтобы инициировать общенациональный референдум об изменении конституции — не удалось. Сейчас перспективы конституционной реформы, одного из главных пунктов политической программы премьера Абэ, выглядят туманными.
В случае, если дело все же дойдет до общенационального референдума, но избиратели выскажутся против инициативы премьера, что сейчас оценивается как весьма вероятный сценарий, то все усилия С. Абэ окажутся тщетными, а сам он, с большой вероятностью, будет вынужден взять на себя ответственность за поражение и уйти в отставку.

Велик риск превращения Абэ в политическую «хромую утку» — уходящего лидера, не обладающего достаточным политическим капиталом для решительных шагов. А борьба за его наследство между партийными боссами может начаться еще до того, как он покинет свой пост.

Что это значит для России?

Владимир Нелидов считает, что российской стороне нельзя поддаваться искушению ставить в переговорах с Японией жирную точку, пускай даже это и принесло бы определенные краткосрочные дивиденды с точки зрения российской внутренней политики.

Для Токио сворачивание диалога с Москвой будет означать, что на одном из ключевых направлений своей внешней политики нынешнее японское руководство жестоко просчиталось. Это, в свою очередь, неизбежно приведет к тому, что лидер, который придет к власти после С. Абэ, будет настроен к России равнодушно или даже враждебно. И наоборот, если результаты российско-японских контактов при С. Абэ будут восприниматься в Токио в целом позитивно, то и следующее поколение японского руководства будет заинтересовано в том, чтобы продолжать прикладывать усилия для дальнейшего развития двусторонних связей.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/vybory-v-yaponii-kto-pobedil-kto-proigral-i-chto-delat/

🇲🇲🇨🇳🇺🇸 Как «мягкие силы» борются за переходные общества? Дарья Матяшова в дебютной публикации на сайте РСМД разбирает кейс Мьянмы, ставшей пространством соперничества инструментов мягкой силы США и Китая.

В отличие от США, КНР считает экономическую кооперацию разного рода — от постройки ГЭС и ТЭС до продвижения национальных IT-продуктов — частью мягкой силы. Но продвижение Китая в Мьянме не ограничивается экономикой. КНР реализует стратегию многосторонней дипломатии косвенного участника конфликта между Нейпьидо и качинскими повстанцами. Так, в 2013 г., когда провинцию Юньнань захлестнул поток беженцев из Мьянмы, Китай назначил специального посланника ведущим контактным лицом и официальным наблюдателем на мирных переговорах. Со временем этот пост из института ad hoc превратился в постоянный институт и до сих пор содействует переговорам между этническими вооруженными организациями и правительством Мьянмы.

США же в это время занимались, прежде всего, поддержкой демократических реформ в Мьянме, не делая при этом акцента ни на разрешении этнотерриториальных конфликтов, ни на помощи в выстраивании адекватной многонациональной стране институциональной структуры. Таким образом, Китай заполнил «вакуум союзников» в решении конфликтов.

США разделяют «мягкую мощь» и экономическое влияние. Именно поэтому функционирование Американского центра при посольстве США, предложение бирманским студентам стипендий Фулбрайта и Хьюберта Хамфри и дружественный визит Обамы шли рука об руку с наложением санкций на государство, которому, по правилам ООН, положены льготы на экспорт товаров за рубеж. В результате даже корпорации, выделявшие значимые суммы на образование, здравоохранение и инфраструктуру водоснабжения, вели себя сдержанно, чтобы не быть наказанными Министерством финансов США, и уступали место Китаю. Если затраты США на продвижение мягкой силы в Мьянме пойдут прахом, Китай и его стабильный авторитаризм заполнят вакуум. Политическую сторону влияния будет цементировать экономическая. Мягкая сила Китая, подкрепленная миротворческими усилиями, будет способна с большой вероятностью обернуть вспять неоконченный процесс демократизации в Мьянме.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/asian-kaleidoscope/borba-myagkikh-sil-za-perekhodnye-obshchestva-keys-myanmy/

🇺🇸👾🇷🇺 Американская кибератака на российские энергосети, если, конечно, она имела место, является грубым нарушением США тех правил, в выработке которых они сами принимали участие.

Павел Карасев подробно исследует проблему кибербезопасности критически важной инфраструктуры в контексте июньской публикации The New York Times, в которой авторы со ссылкой на анонимные источники утверждали о произведенных кибервторжениях спецслужб США на российские объекты, связанные с выработкой и передачей электроэнергии.

Остаётся неизвестным, насколько правдива указанная публикация — является она раскрытием информации или информационным «вбросом». Тем не менее представляется полезным рассмотреть ситуацию с точки зрения защищенности критической инфраструктуры, возможностей проведения кибератак и правил поведения в ИКТ-среде.

Можно утверждать, что на сегодняшний момент у США есть не только силы и средства, законодательное и нормативное подкрепление, но также и политическая воля активно использовать деструктивные ИКТ-возможности. Так, в момент эскалации напряженности между США и Ираном, после того как иранские силы ПВО сбили американский беспилотный летательный аппарат, президент Трамп решил не использовать методы силового ответного удара. Вместо этого, по сообщениям СМИ, Киберкомандование США провело кибератаку против иранских подразделений, которые якобы были причастны к нападению на нефтяные танкеры в Оманском заливе неделей ранее. Правда снова никаких доказательств предоставлено не было.

Легитимность этой атаки, как и многих других, находится под большим вопросом. Единственным механизмом, которым подменяют рассмотрение инцидентов, на данный момент является публичная атрибуция атак — к ней и прибегают США и их союзники. В её основе лежит не подкрепленное юридически значимыми доказательствами коллективное обвинение того, или иного государства в осуществлении каких-либо злонамеренных действий.

Интересно, что у международного сообщества уже есть определенная созидательная основа для обеспечения мирного сосуществования в ИКТ-среде, в том числе и защиты критически важной инфраструктуры. Речь идёт о добровольных необязательных нормах, правилах и принципах ответственного поведения государств, которые были выработаны в 2015 г. ГПЭ ООН, в которую входили и представители США, одобрившие итоговый доклад. При этом, в последних стратегиях США неоднократно подчеркивается, что необходимо всяческое продвижение и внедрение предложенных ГПЭ норм и принципов.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/kiberboi-bez-pravil/

🇮🇷🛢Как иранский нефтяной сектор переживает новый виток санкционного давления со стороны США, рассказывает Алексей Хлебников.

Хотя нынешняя ситуация частично напоминает историю с предыдущим витком антииранских санкций в 2011–2012 гг., сегодня возникают новые вызовы для всех сторон.

Иран находится в гораздо более сложном экономическом положении — цены на нефть сейчас ниже, чем 7–8 лет назад, к тому же в прошлом году страна пережила ряд серьезных экономических и финансовых потрясений. Даже если обстановка вернется к состоянию периода до мая 2018 г., Ирану будет непросто вернуть свою долю на нефтяном рынке и, таким образом, заполучить средства, необходимые для модернизации энергетического сектора и преодоления экономических трудностей.

У европейских стран и предприятий "руки" связаны экстерриториальными санкциями и постоянными ограничениями со стороны США. Европейцы публично не раз заявляли, что ЕС хочет пойти своим путем, но слова до сих пор не были претворены в реальные действия, и вряд ли ситуация изменится в ближайшем будущем.

Эксперт отмечает, что санкционная политика Вашингтона рано или поздно может навредить долгосрочным американским интересам. Если США продолжат оказывать давление по иранскому вопросу на своих партнеров (вкупе с уже существующими ограничениями в отношении России, КНР, Сирии и других стран), есть опасность, что это вызовет неприятие союзников. Кроме того, остается неясным, какие механизмы Вашингтон планирует использовать для имплементации «вторичных» санкций и какие стимулы он предложит своим партнерам для отказа от иранской нефти. В противном случае Соединенным Штатам придется действовать против партнеров — Ирака, Турции, Индии и др., что в итоге может дать противоположный эффект и подтолкнет их к укреплению контактов с другими центрами силы в противовес чрезмерному давлению США.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/neftyanoy-sektor-irana-i-ocherednoy-vitok-sanktsiy-adaptatsiya-k-novym-realiyam/

🇮🇳👾 #Индия имеет устойчивую и заслуженную репутацию одного из мировых IT-лидеров, и при этом до недавних пор индийские власти сравнительно мало внимания уделяли внедрению кибертехнологий в систему управления и проблеме противодействия киберугрозам.

С одной стороны, индийское руководство недооценивало размах противостояния в киберпространстве, сводя угрозы к незначительным операциям по сбору информации. С другой, как ни удивительно, - проблема с кадрами. Работа в сфере IT-защиты не считалась важной или почетной, сотрудникам платили сравнительно мало, а их статус внутри организации был ниже статуса сотрудников, занятых в других отделах. В результате на эти должности нанимались люди, не обладающие достаточной квалификацией и слабо мотивированные. Негативную роль сыграла и система позитивной дискриминации низших каст, в результате чего отделы кибербезопасности стали местом, куда направлялись принятые по квотам сотрудники без необходимых навыков.

Как следствие, многие ведомства отдавали вопросы кибербезопасности на аутсорс, привлекая к их решению специализированные организации. В связи с нехваткой соответствующих организаций в Индии привлекались и зарубежные организации, в частности американские, что по понятным причинам не способствовало укреплению киберзащиты. Поскольку главными противниками Индии на киберфронте традиционно считались Пакистан и Китай, подобное положение дел воспринималось как приемлемое.

О ситуации в сфере кибербезопасности в Индии сегодня рассказывает Алексей Куприянов, автор @speciallassi.

Обнародование информации о глобальной слежке со стороны американских спецслужб и размах китайских кибератак, который некоторыми аналитиками характеризуется как полноценная кибервойна, заставили индийские власти пересмотреть свой подход. Сейчас у Индии три киберфронта: Китай, Пакистан и США. Принятая в 2013 г. Национальная политика в области кибербезопасности стала во многом реакцией на факты, опубликованные Сноуденом о кибервойне США против дружественных держав. В июле 2018 г. было объявлено о начале формирования индийского военного агентства по вопросам кибернетической безопасности, которое в будущем должно превратиться в полноценное киберкомандование.

Для России, одной из немногих держав, имеющей интересы в регионе и не проводящей кибероперации против Индии, сейчас представляется благоприятная возможность для укрепления взаимодействия с Дели в сфере кибербезопасности.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/indiya-v-epokhu-kibervoyn/

🗯 Левые мертвы. Вся либеральная демократия мертва и не только в Бразилии. Во всем мире то малое, что осталось от левых, сейчас пытается перестроиться.

Теперь политические левые – это не просто идеология, какие-то партии. То, что мы называем «левым», – это способность людей восстать против эксплуатации, манипуляций и угнетения.

Так что, если мы говорим о существующих сегодня левых, то они в полном крахе, но если мы говорим о возможности восстания, установления социального контроля над происходящим, то я могу гарантировать, исходя из исторического опыта Бразилии, что вскоре тут будет больше, чем просто «левые» – будут крупные общественные движения, такие же, которые положили конец прежней диктатуре.

Коллеги из @Lat_America перевели с португальского интервью с известным социологом и теоретиком коммуникации Мануэлем Кастельсом. https://telegra.ph/SHkoly-ne-dolzhny-sozdavat-robotov-ehto-s-uspehom-delaet-sovremennaya-promyshlennost-07-26

🇷🇺🇺🇸 После того, как #Россия активизировала свою внешнюю политику на всех фронтах — от Украины до Арктики, Запад начал обвинять ее в ревизионизме, то есть в попытке пересмотреть или подорвать старый миропорядок, основанный на либеральной модели США.

Павел Кошкин анализирует историю формирования западного представления о «российском ревизионизме», приводит ключевые проблемы, позицию России по которым на Западе трактуют как ревизионистскую.

Автор заключает, что в противостоянии между Москвой и Вашингтоном определенную роль играет фрейминг — создание понятий и формулировок, которые передают мышление конфликтующих сторон. В этом смысле Россия и США говорят на абсолютно разных языках и живут в разных вселенных: то, что Запад называет ревизионизмом и агрессией, Россия считает восстановлением справедливости и защитой национальных интересов в жестоком мире геополитики. Россия исходит из позиции неореализма, для которого ревизионизм будет считаться скорее нормой, чем отклонением. Ревизионизм в российском понимании — это защита национальных интересов, а не стремление усилить конфронтацию с США. Вместе с тем Запад в большей степени опирается на идеализм или критическую теорию, для которой ревизионизм порочен по своей природе, и что бы Россия ни сделала, ее действия будут вызывать страх, критику и осуждение у американской стороны.

В данной ситуации Москве, как, впрочем, и Вашингтону, следует развивать эмпатию — умение ставить себя на место оппонента. Если стороны этому научатся, то любые взаимные обвинения не будут так сильно резонировать, и страны смогут реагировать на действия друг друга спокойнее.

В ответ на обвинения Запада в ревизионизме, считает П. Кошкин, России следует не отрицать факты и не оправдываться, а начинать диалог со слов: «Мы понимаем».

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rossiyskiy-revizionizm-ili-vosstanovlenie-spravedlivosti/

👉 P.S. Приглашаем к дискуссии по заявленной проблеме. Комментарии и отзывы ждем на [email protected]

👾🏭🏥🏦🏫 Проблема защиты критической информационной инфраструктуры (КИИ) перестала быть темой для обсуждения исключительно специалистами в области информационных технологий и представителями спецслужб. Все чаще информация о кибератаках и инициативах в области кибербезопасности попадает в заголовки ведущих общественно-политических СМИ, становится предметом дискуссий на общественных площадках разного уровня.

Последний раз тема защиты российской КИИ появилась в общественном дискурсе после нашумевшей публикации NYT о кибератаках США на российские объекты, связанные с выработкой и передачей электроэнергии. Последующие комментарии Д. Трампа и Дж. Болтона подтвердили, как минимум, наличие политической воли на проведение подобных действий в отношении соперников США.

Анастасия Толстухина подготовила в формате «карточек» короткие ответы на семь важных вопросов по существующим угрозам для российской КИИ.

1. Что произошло?
2. Какие категории объектов относятся к критической информационной инфраструктуре?
3. Как часто на российскую КИИ осуществляются кибернападения?
4. Какие имеются возможности у наступательных киберсил США?
5. Сколько денег тратят американцы на кибероружие?
6. Были ли прецеденты кибернападений на КИИ?
7. Как проблема решается на глобальном уровне?

#КарточкиРСМД

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/cards/ssha-nanosyat-kiberudary-po-kriticheskoy-infrastrukture-rossii/

К дискуссии о российском "ревизионизме":

Андрей Кортунов (РСМД): Россия — это держава статус-кво. Но она неспособна сохранить этот статус-кво, потому что мир наступает и кусок за куском отрывает ее постсоветское наследство. В результате ей приходится прибегать к тактике саботажа и вредительства. Россию можно назвать ревизионистской страной по методам работы, но не по целям ее политики. Задача России заключается не столько в экспансии, сколько в выживании.

Дмитрий Тренин @carnegieru: Россия пытается укрепить свое положение и статус, беря вес не по силам и действуя таким образом, что люди начинают преувеличивать роль и значимость этой страны, которые ей на самом деле не под силу. Вес не по силам в переводе на русский означает, что Россия тянет время. Мы продолжаем надеяться, а пока есть надежда, она дает нам силу.

Руслан Пухов (ЦАСТ): Существует ужасный комплекс неполноценности подростка, которого взяли во взрослую футбольную команду. Иногда это означает, что ты чрезмерно суров, а иногда это означает, что ты чрезмерно наивен.

Константин Затулин, депутат ГД: Я думаю, Путину хотелось бы поторговаться. Он всегда намекает, что готов к обмену. Я лично думал, что мы вошли в Сирию, чтобы обменять ее на Украину. Но Запад этого не слышит, не хочет слышать и даже не признает, что он имеет право так ставить вопрос.

Сергей Рябков, зам. министра иностранных дел России @MID_Russia: Мы не хотим никакой конфронтации, мы не хотим никакого ухудшения отношений, мы считаем, что в интересах обеих стран стабилизировать то, что мы имеем в настоящее время — очень трудную, а в некоторых аспектах даже очень опасную ситуацию.

Перевод статьи The Wall Street Journal "Gap Between Russia's Dreams and Means Feeds Adventurism Abroad" от ИНОСМИ https://inosmi.ru/politic/20190729/245541353.html

Как Россия потеряла свою гибридную силу и чем могут помочь русские реалисты - пишет Даян Джаятиллека, посол Шри-Ланки в России.

В своей второй публикации для РСМД др. Джаятиллека описывает новый конструкт - «гибридную силу» - способность сформулировать и претворять в жизнь органически интегрированную, всеохватывающую дипломатическую и военно-политическую стратегию на глобальном уровне.

Разрушение связей соцлагеря в 1990-х гг. означало уничтожение политической проекции аппарата «гибридной силы», который служил также внешнеполитическим интересам России, имея глобальный доступ непосредственно в «тыл» обществ её противников. Это было односторонним разоружением в сфере политического влияния и очевидным упущенным преимуществом на арене гибридной военно-политической борьбы.

Автор считает, что задачи нового этапа требуют развития концепции Е.М. Примакова, а для этого необходимо возвращение к реальным истокам его идеи: реалистическому переосмыслению и творческому применению лучшего из ленинской и советской мысли с освобождением от жестких рамок её прокрустова ложа. О Марксе говорили, что он использовал метод Гегеля, но не его систему, освободив первое от последнего. То же верно и по отношению к Примакову и ленинскому, советскому и мировому коммунистическому интеллектуальному наследию: он извлёк метод, отбросив устаревшую систему взглядов. Полагаться исключительно на концепцию Примакова было бы неправильно. Необходимо заново исследовать более широкий пласт русского реализма и вернуть его к жизни в качестве парадигмы сегодняшней мировой политики.

Настоящими русскими реалистами господин посол называет т.н. «сторонников жёсткой линии» / «ястребов»: Шелепина, Андропова, Гречко, Горшкова, Устинова, Огаркова и Ахромеева.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/gibridnaya-sila-i-nastoyashchie-russkie-realisty/

🇷🇺 Способна ли российская культурная политика предложить «спасательный круг» обитателям современного глобального «антиковчега»?

Целям и проблемам современной культурной дипломатии России посвящена статья Елизаветы Громогласовой.

По мнению автора, конкуренция разных культурных традиций в глобализированном мире не несет в себе объединительного начала. Центры современной цивилизации — это своего рода «антиковчеги» (по Бодрийяру), в которых все разъединены. А культура, которая еще не в столь далеком прошлом придавала смысл индивидуальной, семейной и социальной жизни, в крупных мегаполисах современного мира начинает функционировать как ничего не определяющий, не отсылающий ни к какой традиции, пустой знак.

Современный стиль жизни воспитывает в людях толерантность и лояльность к различным, часто противоположным по своим ценностным принципам, культурно-знаковым системам. В то же время лояльность означает и безразличие и, что особенно важно, ослабление институтов взаимопомощи и поддержки, на которые испокон веков опирались люди разных культур. Так рождался опыт межкультурного взаимодействия и диалога. Вызов состоит в том, что в настоящее время он часто заменяется отстраненностью и отсутствием живого общения. Если согласиться с тем, что проблемы, возникающие в культурной сфере, связаны с размыванием традиционных интегративных функций культуры, то главный вопрос для практической политики выглядит так: какие меры, инструменты и стратегии можно противопоставить данным негативным тенденциям? И как с помощью культурной политики уберечь людей от современного глобального «антиковчега»?

Требуются комплексные, продуманные и инновационные подходы и стратегии. Одной из рекомендаций могла бы стать концепция многоуровневой политики в сфере культуры. Фактически многоуровневый подход лег в основу российского нацпроекта «Культура», реализация которого началась в 2019 г. Значимую роль в реализации культурных программ играет Россотрудничество. Несмотря на тематическую разноплановость проектов, создается впечатление, что в качестве главной цели своей культурной повестки Россотрудничество ставит знакомство иностранной аудитории с российской культурой, а не раскрытие ее актуального значения и привлекательности. Русская культура подается как своеобразный «сувенир», словно она не дает ответов на современные вызовы. От подобной модели нужно отходить. Необходимо уделять больше внимания «институтам-интерпретаторам» русской культуры: НПО, СМИ, гражданским активистам, блогерам и ЛОМам. Каждый проект должен реализовываться в сотрудничестве с локальными партнерами. В эту деятельность нужно активно вовлекать и российское гражданское общество.

У культурной стратегии России за рубежом могут быть два взаимодополняющих компонента: 1) продвижение российских культурных «знаков» на глобальном культурном рынке; 2) наполнение их отличным от современной потребительской культуры смыслом.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/missiya-vypolnima-kulturnaya-politika-i-diplomatiya-rossii-v-globalnom-mire/

Остановить маховик новой санкционной войны против Ирана сегодня уже невозможно. Однако трудно ожидать, что новый виток американских мер заставит Иран подчиниться требованиям Вашингтона, пишет Иван Тимофеев в статье для @valdaiclub.

Для США усиление санкций против Ирана создаст следующие риски:

1. Выход из СВПД подорвал доверие к американской дипломатии. В частности, иранский урок очень важен для Москвы. Он говорит о том, что любые компромиссы с американцами, которые будут подразумевать конкретные уступки в обмен на смягчение или снятие санкций — нежелательны. Особенно если такие уступки являются необратимыми. Нет никаких гарантий, что следующая администрация не вернётся к политике санкций. В руках у США сохраняется мощнейший инструмент нанесения ущерба экономике страны-цели, но сокращаются возможности использовать его для достижения дипломатических целей.

2. Эрозия СВПД подрывает усилия по нераспространению ракетно-ядерных вооружений. Случай Северной Кореи показывает, что наличие ядерного оружия не отменяет разрушительных санкций, но, по крайней мере, оставляет козыри в переговорном процессе. Тогда как отказ от него приведёт к возобновлению санкций уже под другим предлогом.

3. Каждый новый эпизод введения санкций заставляет страны-цели приспосабливаться к ним и находить способы адаптации. Страны, считающие США своими конкурентами или соперниками, могут явно или скрытно создавать механизмы адаптации заранее, пока санкции не ввели против них. Они же могут выступать и «чёрными рыцарями», помогая странам-целям держаться на плаву или же отказываясь от помощи американцам.

4. Даже если санкции приведут к масштабным протестам и новой революции в Иране, большой вопрос, какой будет новая политическая система? Сможет ли Вашингтон контролировать этот процесс и не получит ли он гораздо более враждебный и пассионарный режим?

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/vykhod-ssha-iz-svpd-i-sanktsii-protiv-irana-za-i-protiv/

Российская политика на Ближнем Востоке может считаться одним из самых заметных международных достижений Владимира Путина за последние годы. При относительно небольших вложениях материальных ресурсов и при минимальных боевых потерях Москве удалось превратиться из почти незаметного статиста на ближневосточной сцене в одного из главных действующих лиц, без которого сегодня нельзя решить ни одного крупного вопроса региональной безопасности.

Андрей Кортунов приводит четыре объяснения побед Москвы:

- При Бараке Обамы США по сути отказались от новых интервенционистских акций в регионе, оставив после себя геополитический вакуум силы. Этот вакуум оперативно и без чрезмерных издержек для себя заполнила Россия.
- Более высокий уровень экспертного сопровождения своей ближневосточной политики. В отличии от американских стратегов, российское руководство опиралось на высокопрофессиональное сообщество востоковедов.
- Главным преимуществом В.Путина была последовательность и неизменность его политики в регионе, снискавшая России если не любовь, то, по крайней мере, уважение не только со стороны партнеров, но и со стороны ее ближневосточных оппонентов.
- Россия смогла сохранить конструктивные отношения практически со всеми сторонами ближневосточных конфликтов.

Однако сохранение статус-кво в Сирии в среднесрочной, а тем более — в долгосрочной перспективе маловероятно. Значит, Москве нужно искать такие решения ближневосточных проблем, которые позволили бы конвертировать нынешние военные успехи России в более устойчивое, пусть даже и менее явное и бесспорное политическое влияние в регионе.

А. Кортунов формулирует предложения для будущей стратегии России на Ближнем Востоке:

1. Москва должна исходить из того, что ее роль в регионе — как и роль всех других внешних игроков, неизбежно будет ограниченной. Роль внешних игроков в любом случае будет маргинальной.
2. Между Россией, Китаем и Западом нет неразрешимых противоречий в отношении желательных сценариев развития событий в регионе. Это предопределяет возможности для сотрудничества.
3. Сейчас было бы непродуктивным искать какой бы то ни было универсальный рецепт разрешения региональных проблем. Более плодотворным выглядит поиск отдельных форматов для каждой конкретной ситуации.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rossiya-na-blizhnem-vostoke-takticheskie-pobedy-i-strategicheskie-vyzovy/

🇷🇺 Сложный, но важный текст Наталии Ромашкиной, объясняющий, почему России нужна стратегия информационной безопасности.

Эксперт выделяет следующие признаки наличия проблемы:

1. Несогласованность между ИКТ и законодательством РФ, регулирующим вопросы безопасности в этой сфере, развития и использования цифровых технологий.
2. Неоднозначность положений некоторых законов, которые по-разному трактуются государственными регуляторами и операторами, требуют конкретизации, уточнений и разъяснений.
3. Сложность и дороговизна системы технической защиты информационных систем персональных данных.
4. Зависимость информационной безопасности РФ от иностранных поставщиков ПО и оборудования.
5. Уязвимость элементов информационной безопасности в финансовом секторе РФ.
6. Несовершенство информационной безопасности в социальной и образовательной сферах.
7. Опережение развития атакующих ИКТ-технологий по сравнению с защитными у лидеров ИКТ-индустрии.
8. Рост рисков ущерба репутации государства в связи с вредоносным использованием ИКТ в политической конкуренции.
9. Необходимость адаптации законодательства государства к глобальным угрозам информационной безопасности на международном уровне, в т.ч. гармонизация и унификация законодательства государств-союзников и партнеров РФ.

Главная цель на современном этапе — создание механизма, позволяющего согласовывать процесс разработки законов с существующими реалиями и прогрессом ИКТ для обеспечения информационного суверенитета и безопасности государства. И одну из главных ролей в создании подобного механизма должно сыграть экспертное сообщество.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/informatsionnyy-suverenitet-ili-pochemu-rossii-nuzhna-strategiya-informatsionnoy-bezopasnosti/

🇬🇧 «Паршивая овца» Голливуда и «белая ворона» британского истеблишмента — одного поля ягоды, хотя поля разные, как, впрочем, различны и масштабы воображения. Отличие еще в том, что Квентин Тарантино ни за что не отвечает, а Борис Джонсон, став премьер-министром, отвечает за свою страну. Что это может значить для Великобритании, размышляет Александр Крамаренко.

Джонсон всегда жил по своим правилам, которые и пришлись к месту в новых условиях. Это — правила знаменитости, которой он стал значительно раньше своих восьми лет в качестве мэра Лондона. Право на эту свободу ему давали яркая личность и недюжинный интеллект. Те, кто отвечал за его учебу в Оксфорде, отдавали должное его «блеску» и писали отцу, что «наибольшее впечатление он производит там, где успех может достигаться чистым интеллектом, не сопровождаемым упорным трудом». Его колонки-эссе в Дейли Телеграф (интеллектуальный эквивалент трамповских твитов), от которых он не отказывается, всегда на злобу дня — за ними нет никакой идеологии, кроме здоровых консервативных инстинктов и здравого смысла в его различных проявлениях, включая плохо прикрытый цинизм и преступления против политкорректности. Никто не отказывает ему в британском патриотизме, ни умении устанавливать контакт с людьми, проецируя оптимизм, ни в юморе, остроумии и элегантности стиля.

Эпоха столь фундаментальных перемен, причем без революций и всякого иного насилия, ставшего банальностью и историческим пережитком в Европе, всегда отвечает законам карнавального жанра — если не убивать друг друга, то веселиться.

Можно предположить, что Джонсон, который является единственной значимой фигурой в своем кабинете и партии, не будет следовать «правильной грамматике», а просто «управлять катастрофой», такой как Брекзит, по ее собственным правилам, которые в стремительности запущенного процесса не будут оставлять особого пространства для опций и вариантов. Электорат доверяет Джонсону: 72% опрошенных британцев не хотят, чтобы парламент мешал ему в деле вывода страны из ЕС. Подводя карнавальную черту под десятилетиями нудной западной политики, он в то же время символизирует её ренессанс, качественное обновление в соответствии с духом времени.

Появление в западной политике таких личностей, как Трамп и Джонсон, создает конкурентную среду там, где её до сих пор не было. Речь идет об импровизации и непредсказуемости, составлявшими важнейшее конкурентное преимущество российской власти. Теперь здесь надо конкурировать.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/europeanpolicy/boris-dzhonson-kak-zerkalo-krizisa-renessansa-politicheskoy-kultury/

👾🔎🙆‍♂️ Машинное обучение, нейросети, большие данные, Интернет вещей и прочие современные цифровые технологии основываются на сборе и обработке большого объема данных. Организации и правительства, использующие такие технологии, в стремлении получить новые данные зачастую игнорируют вопросы конфиденциальности. Сложные математико-статистические модели позволяют бизнесу персонализировать рекламные объявления, а политическим акторам — выстраивать кампании, ориентированные на конкретных граждан. Все чаще мы можем наблюдать не просто отдельные «вторжения» в вопросы конфиденциальности, а непосредственное манипулирование персональными данными.

Алексей Туробов продолжает цикл статей о проблемах конфиденциальности и защиты персональных данных. Тема новой публикации: конфиденциальность в сфере международной безопасности. Эксперт анализирует «букет угроз» в технологическом и политико-правовом разрезе. Отдельное внимание уделено проблеме инсайдерских угроз, на которые приходится, по данным исследования Clearswift, 58% зарегистрированных инцидентов безопасности.

Цифровые технологии уже сильно изменили нашу жизнь и продолжают менять государственное управление. Технологии основаны на данных о нас и питаются ими. Обойтись без цифровых технологий мы уже не можем — «ящик Пандоры» открыт. Но мы не можем и далее «вести бизнес как обычно», не замечая, что потеря контроля над новыми технологиями и над вызванными ими последствиями теперь означает потерю контроля над собственными жизнями. Перемен, вызванных цифровизацией, будет все больше. Системные решения проблем персональных данных и конфиденциальности в цифровом мире — это необходимый шаг восстановления контроля и над цифровыми технологиями, и над собственными жизнями (причем уже не только в сетях).

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/ishchem-graal-no-nakhodim-novye-yashchiki-pandory-konfidentsialnost-v-sfere-mezhdunarodnoy-bezopasno/

Санкции США не помешают завершению проекта "Северный поток-2", однако они вполне могут доставить ему проблемы уже на этапе обслуживания. Такая опция зашита в законопроект «О защите энергетической безопасности Европы», хотя и не подразумевает автоматических санкций. В любом случае, проект будет оставаться под давлением и после его запуска.

Иван Тимофеев комментирует для @kommersant санкционные итоги июля.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/kongress-ssha-idet-na-antirossiyskuyu-popravku/

❕Полный выпуск мониторинга санкционной политики за июль выйдет сегодня вечером.

Итак, подробный обзор международной санкционной политики в июле 2019 г. от Владимира Морозова.

Основные тезисы на видео https://youtu.be/NErdcYCbp3c
Подробный отчет https://russiancouncil.ru/~j3ctA

Основные события:

— Рассмотрение санкций против российского суверенного долга Конгрессом США.
Здесь интересны предложения сенаторов Рубио и ван Холлена к поправке Шермана. С одной стороны предлагается привязать введение санкций к новым случаям «вмешательства», что отодвигает санкции в отношении государственного долга РФ на неопределенную перспективу, а с другой желание включить меры DETER в указанную поправку, что грозит куда неприятными последствиями для банковского сектора.

— Санкции против «Северного потока — 2»
Хотя санкции в большей степени направлены против прежде всего европейских компаний — владельцев судов, прямо отмечается, что целью данного законопроекта является стремление помешать строительству газопроводов «Северный поток-2» и «Турецкий поток».

— Подготовка законопроекта о регулировании ограничения раскрытия информации российскими эмитентами.

— Санкции ЕС в отношении Турции.
ЕС анонсировал санкции за незаконным по мнению стран-членов ЕС бурение на газовых месторождениях около побережья Кипра.

— Угроза санкций КНР против американских компаний.
Китай объявил о возможном введении санкций в отношении американских компаний, поставляющих вооружения Тайваню, что может серьезно ударить по экспорту Boeing и General Dynamics.

— Новые санкции против Ирана.
Введены санеции против главы МИД М.Д. Зарифа, а также против ряда физ. и юр. лиц, которые по мнению американской стороны причастны к иранской ядерной программе.

— Новые санкции против Венесуэлы.

 #PressFtoPayRespects