Задержка направления судом судебного акта является основанием для восстановления пропущенного срока на обжалование
В обзоре судебной практики ВС РФ № 4 (2019) указано, что суд направляя стороне по почте судебный акт должен не только соблюсти установленные сроки, но и предоставить участнику процесса разумные сроки для ознакомления и обжалования судебного акта. Девять дней не является разумным сроком для подготовки апелляционной жалобы как следует из определения по делу №78-КГ19-27.
Позднее получение мотивированного судебного акта при наличии добросовестности заявителя и разумности сроков совершения им соответствующих процессуальных действий также может являться уважительной причиной для восстановления процессуального срока подачи жалобы ввиду отсутствия у него до этого объективной возможности эффективно обжаловать его в вышестоящий суд, исходя из ясности обоснования принятого судом решения. Также определение СКГД ВС РФ по делу №5-КГ21-138-К2 увеличивает вероятность восстановления пропущенных сроков, если суд совсем не направил судебный акт.
В обзоре судебной практики ВС РФ № 4 (2019) указано, что суд направляя стороне по почте судебный акт должен не только соблюсти установленные сроки, но и предоставить участнику процесса разумные сроки для ознакомления и обжалования судебного акта. Девять дней не является разумным сроком для подготовки апелляционной жалобы как следует из определения по делу №78-КГ19-27.
Позднее получение мотивированного судебного акта при наличии добросовестности заявителя и разумности сроков совершения им соответствующих процессуальных действий также может являться уважительной причиной для восстановления процессуального срока подачи жалобы ввиду отсутствия у него до этого объективной возможности эффективно обжаловать его в вышестоящий суд, исходя из ясности обоснования принятого судом решения. Также определение СКГД ВС РФ по делу №5-КГ21-138-К2 увеличивает вероятность восстановления пропущенных сроков, если суд совсем не направил судебный акт.
Перерыв срока предъявления исполнительного документа к исполнению
СКЭС ВС РФ в одном деле №А40-144168/2020 сформировала сразу две позиции связанные с исполнительным производством.
Первая позиция касается того, что течение сроков предъявления исполнительного документа к исполнению начинается заново не только тогда, когда исполнительный лист вернул уполномоченным на принудительное исполнение орган (судебный пристав-исполнитель, банк), в связи с невозможностью его исполнения, но и если лист возвращен в порядке предусмотренном бюджетным законодательством.
Вторая позиция касается права взыскателя на отзыв исполнительного документа. Фактически оно является безусловным. Поэтому неоднократная реализация данного права сама по себе не может быть квалифицирована как злоупотребление правом. Для иного вывода должны быть установлены какие-либо исключительные обстоятельства.
Следует помнить, что в первом случае срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается и после возврата начинает течь заново. А в случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа либо в связи с совершением взыскателем действий, препятствующих его исполнению, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по одному из указанных оснований вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению. При этом перечень действий взыскателя, препятствующих исполнению судебного акта является открытым.
СКЭС ВС РФ в одном деле №А40-144168/2020 сформировала сразу две позиции связанные с исполнительным производством.
Первая позиция касается того, что течение сроков предъявления исполнительного документа к исполнению начинается заново не только тогда, когда исполнительный лист вернул уполномоченным на принудительное исполнение орган (судебный пристав-исполнитель, банк), в связи с невозможностью его исполнения, но и если лист возвращен в порядке предусмотренном бюджетным законодательством.
Вторая позиция касается права взыскателя на отзыв исполнительного документа. Фактически оно является безусловным. Поэтому неоднократная реализация данного права сама по себе не может быть квалифицирована как злоупотребление правом. Для иного вывода должны быть установлены какие-либо исключительные обстоятельства.
Следует помнить, что в первом случае срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается и после возврата начинает течь заново. А в случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа либо в связи с совершением взыскателем действий, препятствующих его исполнению, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по одному из указанных оснований вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению. При этом перечень действий взыскателя, препятствующих исполнению судебного акта является открытым.
Повышенное требование к оспариванию сделок с предпочтением
Конкурсный управляющий банком оспорил переводы денежных средств благотворительного фонда из банка-банкрота в иные банки, незадолго до введения временной администрации. Суды пришли к выводу, что в результате совершения спорных перечислений произошло преимущественное удовлетворение требований одного кредитора (фонда) перед иными кредиторами должника. При этом сами сделки выходили за пределы обычной хозяйственной деятельности должника, с учётом заинтересованности фонда и банка.
СКЭС ВС РФ с мнением нижестоящих судов не согласилась (№307-ЭС19-11511 (6)). Отменяя ранее принятые по обособленному спору акты, коллегия указала на ряд причин. В первую очередь на соблюдение сроков для признания сделки недействительной, точнее даже не сроков, а даты начала их исчисления. По общим правилам, такие сделки могут быть признаны недействительными в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом. Для кредитных организаций установлено специальное регулирование (ст. 189.40 Закона о банкротстве).
Далее СКЭС ВС РФ рассматривает переход бремени доказывания. Относительно кредитных организаций помимо признаков предпочтения, существует обязанность доказать выход сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности (нетипичность сделки), по общему правилу, изначально это возлагается на истца, в рассматриваемом случае – на конкурсного управляющего банком (п. 4 ст. 189.40 Закона о банкротстве). В п. 5 ст. 189.40 Закона о банкротстве предусмотрены опровержимые презумпции выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности. Переход бремени доказывания с истца на ответчика произойдет при доказанности условий составляющих презумпцию.
Самое интересное в определении это рассмотрение доказанности презумпции. В данном случае нижестоящие суды указали на наличие заинтересованности сторон сделок. Посчитав достаточности того, что лицо владеющие 92.28% голосующих акций должника, входило в попечительский совет фонда, в который перечислили денежные средства.
СКЭС ВС РФ указала - «сам по себе факт вхождения лица в попечительский совет благотворительного фонда вопреки выводам судов апелляционной инстанции и округа не свидетельствует о наличии аффилированности по смыслу ст. 19 Закона о банкротстве». Необходимо изучить особенности организационно-правовой формы фонда с целью установления степени влияния указанного лица на принятие решений и заключение сделок от имени фонда. Установить не только момент вхождения его в совет фонда, но и актуальность подобных сведений на момент совершения оспариваемых сделок.
Конкурсный управляющий банком оспорил переводы денежных средств благотворительного фонда из банка-банкрота в иные банки, незадолго до введения временной администрации. Суды пришли к выводу, что в результате совершения спорных перечислений произошло преимущественное удовлетворение требований одного кредитора (фонда) перед иными кредиторами должника. При этом сами сделки выходили за пределы обычной хозяйственной деятельности должника, с учётом заинтересованности фонда и банка.
СКЭС ВС РФ с мнением нижестоящих судов не согласилась (№307-ЭС19-11511 (6)). Отменяя ранее принятые по обособленному спору акты, коллегия указала на ряд причин. В первую очередь на соблюдение сроков для признания сделки недействительной, точнее даже не сроков, а даты начала их исчисления. По общим правилам, такие сделки могут быть признаны недействительными в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом. Для кредитных организаций установлено специальное регулирование (ст. 189.40 Закона о банкротстве).
Далее СКЭС ВС РФ рассматривает переход бремени доказывания. Относительно кредитных организаций помимо признаков предпочтения, существует обязанность доказать выход сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности (нетипичность сделки), по общему правилу, изначально это возлагается на истца, в рассматриваемом случае – на конкурсного управляющего банком (п. 4 ст. 189.40 Закона о банкротстве). В п. 5 ст. 189.40 Закона о банкротстве предусмотрены опровержимые презумпции выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности. Переход бремени доказывания с истца на ответчика произойдет при доказанности условий составляющих презумпцию.
Самое интересное в определении это рассмотрение доказанности презумпции. В данном случае нижестоящие суды указали на наличие заинтересованности сторон сделок. Посчитав достаточности того, что лицо владеющие 92.28% голосующих акций должника, входило в попечительский совет фонда, в который перечислили денежные средства.
СКЭС ВС РФ указала - «сам по себе факт вхождения лица в попечительский совет благотворительного фонда вопреки выводам судов апелляционной инстанции и округа не свидетельствует о наличии аффилированности по смыслу ст. 19 Закона о банкротстве». Необходимо изучить особенности организационно-правовой формы фонда с целью установления степени влияния указанного лица на принятие решений и заключение сделок от имени фонда. Установить не только момент вхождения его в совет фонда, но и актуальность подобных сведений на момент совершения оспариваемых сделок.
Взыскание с супруги долга в 300 миллионов рублей по безденежной расписке
СКГД ВС РФ рассмотрит дело №78-КГ21-58-КЗ о взыскании с супруги долга в 300 миллионов рублей по расписке. Особенность дела в том, что решение 1-й инстанции было принято, без выяснения обстоятельств передачи денег, а также на основании представленного дубликата расписки. Согласно разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики ВС РФ №3 (2015), в случае спора, вытекающего из заемных отношений, на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 ГК РФ, а на заемщике — факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа.
В Обзор судебной практики по вопросам применения Закона № 115-ФЗ указаны рекомендации нижестоящим суда о привлечении в случае необходимости к участию в деле Росфинмониторинг, прокуратуру и ФНС, которые каждый в рамках своей компетенции дают мотивированное заключение о возможности истца предоставить такие суммы в долг, учитывая, что ответчик указывает на безденежность расписки.
Как следует из судебного акта апелляционной инстанции, где по делу было проведено пять судебных заседаний, в ходе которых были отражены фактические обстоятельства дела, истец не смог достоверно доказать факт передачи предмета займа, а расписку стороны уничтожили в знак добровольного прекращения долгового обязательства. Займодавец и должник были супругами на момент подписания расписки, имели двух несовершеннолетних детей, расписка была выдана под влиянием обстоятельств. Семья распалась по истечение 2,5 лет с момента подписания супругой расписки. По словам ответчика истец подал иск на 300 миллионов рублей к бывшей супруге после семейной ссоры.
Апелляция решение суда первой инстанции отменила и отказала в иске. С Санкт-Петербургским городским судом согласился Третий кассационный суд общей юрисдикции, а также ВС РФ, отказавший в передаче дела на рассмотрение коллегии. Однако на данном этапе определение об отказе в передаче дела на рассмотрение коллегии в настоящее время отменено по жалобе истца, дело истребовано и передано на рассмотрение в заседании коллегии по гражданским делам, назначенном на 21 декабря 2021 года. Невероятно, но как следует из определения 19.11.21, внимание Верховного суда к рядовому спору о взыскании по безденежной расписке, очевидно означает, что формируется иная практика рассмотрения подобного рода дел в судах общей юрисдикции. Будет ли расширен перечень вопросов которые надлежит исследовать судам в 1-й инстанции или он будет значительно сокращен и вернется прежняя практика формального подхода с юридической точки зрения.
СКГД ВС РФ рассмотрит дело №78-КГ21-58-КЗ о взыскании с супруги долга в 300 миллионов рублей по расписке. Особенность дела в том, что решение 1-й инстанции было принято, без выяснения обстоятельств передачи денег, а также на основании представленного дубликата расписки. Согласно разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики ВС РФ №3 (2015), в случае спора, вытекающего из заемных отношений, на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 ГК РФ, а на заемщике — факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа.
В Обзор судебной практики по вопросам применения Закона № 115-ФЗ указаны рекомендации нижестоящим суда о привлечении в случае необходимости к участию в деле Росфинмониторинг, прокуратуру и ФНС, которые каждый в рамках своей компетенции дают мотивированное заключение о возможности истца предоставить такие суммы в долг, учитывая, что ответчик указывает на безденежность расписки.
Как следует из судебного акта апелляционной инстанции, где по делу было проведено пять судебных заседаний, в ходе которых были отражены фактические обстоятельства дела, истец не смог достоверно доказать факт передачи предмета займа, а расписку стороны уничтожили в знак добровольного прекращения долгового обязательства. Займодавец и должник были супругами на момент подписания расписки, имели двух несовершеннолетних детей, расписка была выдана под влиянием обстоятельств. Семья распалась по истечение 2,5 лет с момента подписания супругой расписки. По словам ответчика истец подал иск на 300 миллионов рублей к бывшей супруге после семейной ссоры.
Апелляция решение суда первой инстанции отменила и отказала в иске. С Санкт-Петербургским городским судом согласился Третий кассационный суд общей юрисдикции, а также ВС РФ, отказавший в передаче дела на рассмотрение коллегии. Однако на данном этапе определение об отказе в передаче дела на рассмотрение коллегии в настоящее время отменено по жалобе истца, дело истребовано и передано на рассмотрение в заседании коллегии по гражданским делам, назначенном на 21 декабря 2021 года. Невероятно, но как следует из определения 19.11.21, внимание Верховного суда к рядовому спору о взыскании по безденежной расписке, очевидно означает, что формируется иная практика рассмотрения подобного рода дел в судах общей юрисдикции. Будет ли расширен перечень вопросов которые надлежит исследовать судам в 1-й инстанции или он будет значительно сокращен и вернется прежняя практика формального подхода с юридической точки зрения.
Возврат комиссий удержанных банком по №115-ФЗ
СКЭК ВС РФ освежила практику, уже закрепленную в обзоре, взыскания с банков комиссий удержанных от «сомнительных» (по мнению банка) операций. Закон №115-ФЗ предоставляет право банкам с соблюдением требований правил внутреннего контроля относить сделки клиентов к сомнительным и приостанавливаться соответствующей операции или отказывать в выполнении распоряжения клиента о совершении операции, за исключением операций по зачислению денежных средств. При этом в Законе определены операции определены операции с денежными средствами или иным имуществом, подлежащие обязательному контролю (ст. 6, п. 10, 11 ст. 7 Закона № 115-ФЗ). Законодательство не предусматривает повышение размера комиссии или удержания самой комиссии в зависимости от признания операции сомнительной.
В случае удержания такой комиссии клиент может взыскать с банка денежные средства в качестве неосновательного обогащения (дело №304-ЭС21-14940). Фактически такая комиссия, это плата банку за совершение операций классифицированных законом как сомнительные.
СКЭК ВС РФ освежила практику, уже закрепленную в обзоре, взыскания с банков комиссий удержанных от «сомнительных» (по мнению банка) операций. Закон №115-ФЗ предоставляет право банкам с соблюдением требований правил внутреннего контроля относить сделки клиентов к сомнительным и приостанавливаться соответствующей операции или отказывать в выполнении распоряжения клиента о совершении операции, за исключением операций по зачислению денежных средств. При этом в Законе определены операции определены операции с денежными средствами или иным имуществом, подлежащие обязательному контролю (ст. 6, п. 10, 11 ст. 7 Закона № 115-ФЗ). Законодательство не предусматривает повышение размера комиссии или удержания самой комиссии в зависимости от признания операции сомнительной.
В случае удержания такой комиссии клиент может взыскать с банка денежные средства в качестве неосновательного обогащения (дело №304-ЭС21-14940). Фактически такая комиссия, это плата банку за совершение операций классифицированных законом как сомнительные.
Что надо знать о КоАП РФ?
Долго думал о проведении вебинара для широкого круга слушателей на тему: «Что надо знать о КоАП РФ?». Хотя законодательство об административных правонарушениях не в ходит в сферу моих профессиональных интересов, но положения дел складывается так, что выступать защитником по делам об административных правонарушениях приходится.
Одно из событий которое стало триггером все такие его провести, это дело №19-АД21-21-К5 рассмотренное ВС РФ по жалобе моего доверителя. Постановление по «ковидному» пункту 3 статьи 6.3 КоАП РФ ВС РФ не отменил и год обжалования судебного акта, по сути, не дал никаких результатов. Но тысячи других дел рассматриваются только по доказательствам предоставленным со стороны органов публичной власти не формируя никаких правовых позиций и заканчиваются на первой инстанции. Зачастую это происходит из-за того, что заплатить штраф проще, чем расходовать время и средства.
Поэтому завтра (вторник 21 декабря) в 19:00 прямо на канале «Закон и Право» проведу интерактивный вебинар на тему: «Что надо знать о КоАП РФ?» Рассмотрим производство по делам об административных правонарушениях в целом, не концентрируясь не конкретных составах. Принципы защиты и актуальные проблемы.
Участие бесплатное. Нигде регистрироваться не надо. Все прямо в телеграм.
Долго думал о проведении вебинара для широкого круга слушателей на тему: «Что надо знать о КоАП РФ?». Хотя законодательство об административных правонарушениях не в ходит в сферу моих профессиональных интересов, но положения дел складывается так, что выступать защитником по делам об административных правонарушениях приходится.
Одно из событий которое стало триггером все такие его провести, это дело №19-АД21-21-К5 рассмотренное ВС РФ по жалобе моего доверителя. Постановление по «ковидному» пункту 3 статьи 6.3 КоАП РФ ВС РФ не отменил и год обжалования судебного акта, по сути, не дал никаких результатов. Но тысячи других дел рассматриваются только по доказательствам предоставленным со стороны органов публичной власти не формируя никаких правовых позиций и заканчиваются на первой инстанции. Зачастую это происходит из-за того, что заплатить штраф проще, чем расходовать время и средства.
Поэтому завтра (вторник 21 декабря) в 19:00 прямо на канале «Закон и Право» проведу интерактивный вебинар на тему: «Что надо знать о КоАП РФ?» Рассмотрим производство по делам об административных правонарушениях в целом, не концентрируясь не конкретных составах. Принципы защиты и актуальные проблемы.
Участие бесплатное. Нигде регистрироваться не надо. Все прямо в телеграм.
Завершили вебинар. Спасибо всем, кто присоединился и задавал вопросы. Завтра выложу видеозапись на Youtube. Также будет опубликована презентация.
Подсудность спора о понуждении к заключению договора покупки недвижимости
СКГД ВС РФ в №5-КГ21-161-К2 устранила разночтения в практике определения подсудности споров о понуждении к заключению основного договора недвижимости. Требование о понуждении к заключению основного договора является по своей сути обязательственным. Последствием удовлетворения заявленного иска является установление обязательственной связи сторон, в связи с чем такой иск не относится к искам о правах на недвижимое имущество, с которыми закон связывает правило об исключительной подсудности споров.
К искам о правах на недвижимое имущество относятся, в частности, иски об истребовании имущества из чужого незаконного владения, об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, о признании права, об установлении сервитута, об установлении границ земельного участка, об освобождении имущества от ареста (п. 2 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.03.2010 г. № 10/22).
При этом положение постановления устанавливает неисчерпывающий перечень исков, относящихся к категории споров о правах на недвижимое имущество, но не предусматривает отнесения исков, предметом которых являются требования обязательственно-правового, а не вещного характера, к спорам, к которым применяются правила об исключительной подсудности.
СКГД ВС РФ в №5-КГ21-161-К2 устранила разночтения в практике определения подсудности споров о понуждении к заключению основного договора недвижимости. Требование о понуждении к заключению основного договора является по своей сути обязательственным. Последствием удовлетворения заявленного иска является установление обязательственной связи сторон, в связи с чем такой иск не относится к искам о правах на недвижимое имущество, с которыми закон связывает правило об исключительной подсудности споров.
К искам о правах на недвижимое имущество относятся, в частности, иски об истребовании имущества из чужого незаконного владения, об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, о признании права, об установлении сервитута, об установлении границ земельного участка, об освобождении имущества от ареста (п. 2 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.03.2010 г. № 10/22).
При этом положение постановления устанавливает неисчерпывающий перечень исков, относящихся к категории споров о правах на недвижимое имущество, но не предусматривает отнесения исков, предметом которых являются требования обязательственно-правового, а не вещного характера, к спорам, к которым применяются правила об исключительной подсудности.
Запись вебинара: «Что надо знать о КоАП?»
Публикую запись вчерашнего вебинара. Также можно сказать презентацию, так как она в первой части вебинара зависала. Это первый опыт видео-вебинара через телеграм, поэтому в следующий раз учту все недочеты и предложения. Таймкоды:
1:54 Почему необходимо обжаловать акт, если наказание незначительное?;
4:53 Начало производства по делу об административном правонарушении;
9:24 Вступление в дело защитника;
11:26 Особенности производства по делу об административном правонарушении;
13:27 Доказательства;
15:40 Процессуальные нарушения;
22:44 Цель защиты;
31:08 Восстановление нарушенных прав через гражданское судопроизводство;
36:49 Обсуждение.
Публикую запись вчерашнего вебинара. Также можно сказать презентацию, так как она в первой части вебинара зависала. Это первый опыт видео-вебинара через телеграм, поэтому в следующий раз учту все недочеты и предложения. Таймкоды:
1:54 Почему необходимо обжаловать акт, если наказание незначительное?;
4:53 Начало производства по делу об административном правонарушении;
9:24 Вступление в дело защитника;
11:26 Особенности производства по делу об административном правонарушении;
13:27 Доказательства;
15:40 Процессуальные нарушения;
22:44 Цель защиты;
31:08 Восстановление нарушенных прав через гражданское судопроизводство;
36:49 Обсуждение.
YouTube
Вебинар: что надо знать о КоАП?
Долго думал о проведении вебинара для широкого круга слушателей на тему: «Что надо знать о КоАП РФ?». Хотя законодательство об административных правонарушениях не в ходит в сферу моих профессиональных интересов, но положения дел складывается так, что выступать…
Смерть дарителя недвижимости не препятствие для регистрации права
СКГД ВС РФ рассмотрела дело №5-КГ21-143-К2 в котором истец обратился с требованием к муниципалитету о признании права собственности на жилое помещение полученное по договору дарения. Договор дарения был заключен незадолго до смерти дарителя и стороны не смогли осуществить государственную регистрацию.
Первая инстанция удовлетворила требования истца, но апелляционная инстанция отказала в удовлетворении. По мнению апелляции, стороны в регистрирующий орган не обращались и никаких действий, направленных на подтверждение перехода права собственности от дарителя к одаряемой, не совершили. Судебная коллегия сочла этот подход ошибочным. Так как в данном случае, по аналогии, применяются нормы о продаже недвижимости
В случае, когда одна из сторон договора купли-продажи уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 6, п. 3 ст. 551 ГК РФ).
Обязанности продавца по договору купли-продажи переходят к его универсальным правопреемникам. Поэтому покупатель недвижимого имущества вправе обратиться с иском о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 551 ГК РФ) к наследникам или иным универсальным правопреемникам продавца. При отсутствии наследников продавца либо при ликвидации продавца - юридического лица судам необходимо учитывать, что покупатель недвижимого имущества, которому было передано владение во исполнение договора купли-продажи, вправе обратиться за регистрацией перехода права собственности.
Рассматривая такое требование покупателя, суд проверяет исполнение продавцом обязанности по передаче и исполнение покупателем обязанности по оплате. Если единственным препятствием для регистрации перехода права собственности к покупателю является отсутствие продавца, суд удовлетворяет соответствующее требование покупателя (п. 62 постановления Пленума ВС РФ № 10 и Пленума ВАС РФ №22).
Таким образом, при рассмотрении настоящего спора судам надлежало установить фактическую передачу квартиры от дарителя к одаряемой.
СКГД ВС РФ рассмотрела дело №5-КГ21-143-К2 в котором истец обратился с требованием к муниципалитету о признании права собственности на жилое помещение полученное по договору дарения. Договор дарения был заключен незадолго до смерти дарителя и стороны не смогли осуществить государственную регистрацию.
Первая инстанция удовлетворила требования истца, но апелляционная инстанция отказала в удовлетворении. По мнению апелляции, стороны в регистрирующий орган не обращались и никаких действий, направленных на подтверждение перехода права собственности от дарителя к одаряемой, не совершили. Судебная коллегия сочла этот подход ошибочным. Так как в данном случае, по аналогии, применяются нормы о продаже недвижимости
В случае, когда одна из сторон договора купли-продажи уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 6, п. 3 ст. 551 ГК РФ).
Обязанности продавца по договору купли-продажи переходят к его универсальным правопреемникам. Поэтому покупатель недвижимого имущества вправе обратиться с иском о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 551 ГК РФ) к наследникам или иным универсальным правопреемникам продавца. При отсутствии наследников продавца либо при ликвидации продавца - юридического лица судам необходимо учитывать, что покупатель недвижимого имущества, которому было передано владение во исполнение договора купли-продажи, вправе обратиться за регистрацией перехода права собственности.
Рассматривая такое требование покупателя, суд проверяет исполнение продавцом обязанности по передаче и исполнение покупателем обязанности по оплате. Если единственным препятствием для регистрации перехода права собственности к покупателю является отсутствие продавца, суд удовлетворяет соответствующее требование покупателя (п. 62 постановления Пленума ВС РФ № 10 и Пленума ВАС РФ №22).
Таким образом, при рассмотрении настоящего спора судам надлежало установить фактическую передачу квартиры от дарителя к одаряемой.
Ликвидация кредитора не является достаточным основанием для исключения ранее принадлежавшего ему требования из реестра
Заявление заинтересованного лица об исключении требований кредитора из реестра, не пересматривает судебный акт, которым требования такого кредитора были включены в реестр, а разрешает вопрос о правомерности нахождения соответствующих требований в реестре после возникновения оснований, в связи с которыми заявитель просит данные требования исключить.
Для исключения требований кредиторов из реестра подлежат установлению безусловные обстоятельства, свидетельствующие о неправомерном нахождении требования кредитора в реестре – указывается коллегия по экономическим спорам ВС РФ в деле № 307-ЭС18-15392(3).
По общему правилу, если нет информации о том, как ликвидированное лицо распорядилось требованиями, то они переходят участника юридического лица, имеющим корпоративные права (ликвидационная квота).
Также положения ст. 382, 384 ГК РФ предполагают возможность передачи кредитором принадлежащего ему требования другому лицу по сделке как в полном объеме, так и в части. А исключение из реестра требования кредитора, в отношении которого в ЕГРЮЛ внесена запись о прекращении деятельности, создает препятствия для реализации заинтересованными лицами своих субъективных прав, в частности права на замену такого кредитора его правопреемником (ст. 48 АПК РФ). При этом длительное отсутствие заявления о правопреемстве, само по себе, не лишает такого права.
Заявление заинтересованного лица об исключении требований кредитора из реестра, не пересматривает судебный акт, которым требования такого кредитора были включены в реестр, а разрешает вопрос о правомерности нахождения соответствующих требований в реестре после возникновения оснований, в связи с которыми заявитель просит данные требования исключить.
Для исключения требований кредиторов из реестра подлежат установлению безусловные обстоятельства, свидетельствующие о неправомерном нахождении требования кредитора в реестре – указывается коллегия по экономическим спорам ВС РФ в деле № 307-ЭС18-15392(3).
По общему правилу, если нет информации о том, как ликвидированное лицо распорядилось требованиями, то они переходят участника юридического лица, имеющим корпоративные права (ликвидационная квота).
Также положения ст. 382, 384 ГК РФ предполагают возможность передачи кредитором принадлежащего ему требования другому лицу по сделке как в полном объеме, так и в части. А исключение из реестра требования кредитора, в отношении которого в ЕГРЮЛ внесена запись о прекращении деятельности, создает препятствия для реализации заинтересованными лицами своих субъективных прав, в частности права на замену такого кредитора его правопреемником (ст. 48 АПК РФ). При этом длительное отсутствие заявления о правопреемстве, само по себе, не лишает такого права.
Критерий кратности занижения цены при оспаривании подозрительных сделок должника
Опубликовано Определение СКЭС ВС РФ по делу №305-ЭС21-19707 о продаже должником недвижимости в период подозрительности на 30% ниже рыночной стоимости. Конкурсный управляющий оспаривал сделку на основании того, что сделка совершенна с целью причинения вреда кредиторам (п. 2, ст. 61.2 Закона о банкротстве).
Цель и факт причинения вреда кредиторам в деле не оспаривались. Но выяснению подлежало третье обязательное условие для признания подозрительной сделки недействительной. А именно осведомленность обеих сторон сделки (как минимум, потенциальная) о противоправности ее цели к моменту совершения сделки.
Осведомленность контрагента должника о противоправных целях сделки может доказываться через опровержимые презумпции заинтересованности сторон сделки между собой, знание об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках его неплатежеспособности или недостаточности у него имущества. При решении вопроса об осведомленности об указанных обстоятельствах во внимание принимается разумность и осмотрительность стороны сделки, требующиеся от нее по условиям оборота (п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63).
Суду следует оценить добросовестность контрагента должника, сопоставив его поведение с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота, действующего в той же обстановке разумно и осмотрительно.
Стандарты такого поведения, как правило, задаются судебной практикой на основе исследования обстоятельств конкретного дела и мнений участников спора. Существенное отклонение от стандартов общепринятого поведения подозрительно и в отсутствие убедительных доводов и доказательств о его разумности может указывать на недобросовестность контрагента должника.
Но судебная практика задала то, что 30% разница между рыночной стоимостью имущества и стоимостью продажи не презюмирует недобросовестность покупателя. Презюмировать осведомленность будет кратность занижения цены. Этот критерий явный и очевидный для любого участника рынка. Отойти от него возможно, например, если объект продажи широко востребован на рынке, спрос превосходит предложение.
Опубликовано Определение СКЭС ВС РФ по делу №305-ЭС21-19707 о продаже должником недвижимости в период подозрительности на 30% ниже рыночной стоимости. Конкурсный управляющий оспаривал сделку на основании того, что сделка совершенна с целью причинения вреда кредиторам (п. 2, ст. 61.2 Закона о банкротстве).
Цель и факт причинения вреда кредиторам в деле не оспаривались. Но выяснению подлежало третье обязательное условие для признания подозрительной сделки недействительной. А именно осведомленность обеих сторон сделки (как минимум, потенциальная) о противоправности ее цели к моменту совершения сделки.
Осведомленность контрагента должника о противоправных целях сделки может доказываться через опровержимые презумпции заинтересованности сторон сделки между собой, знание об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках его неплатежеспособности или недостаточности у него имущества. При решении вопроса об осведомленности об указанных обстоятельствах во внимание принимается разумность и осмотрительность стороны сделки, требующиеся от нее по условиям оборота (п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63).
Суду следует оценить добросовестность контрагента должника, сопоставив его поведение с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота, действующего в той же обстановке разумно и осмотрительно.
Стандарты такого поведения, как правило, задаются судебной практикой на основе исследования обстоятельств конкретного дела и мнений участников спора. Существенное отклонение от стандартов общепринятого поведения подозрительно и в отсутствие убедительных доводов и доказательств о его разумности может указывать на недобросовестность контрагента должника.
Но судебная практика задала то, что 30% разница между рыночной стоимостью имущества и стоимостью продажи не презюмирует недобросовестность покупателя. Презюмировать осведомленность будет кратность занижения цены. Этот критерий явный и очевидный для любого участника рынка. Отойти от него возможно, например, если объект продажи широко востребован на рынке, спрос превосходит предложение.
Компенсация морального вреда за отмену постановления об административном правонарушении
СКГД ВС РФ вынесла Определение по делу №16-КГ21-23-К4 о взыскание судебных расходов и компенсации морального вреда причиненного в результате производства по делу об административном правонарушении. В прошедшем вебинаре «Что надо знать о КоАП?», говорил о двух способах восстановления нарушенных прав через гражданское судопроизводство.
Первый способ это взыскание судебных расходов связанных с рассмотрением дела об административном правонарушении. А второй, это взыскание компенсации морального вреда за чрезмерные меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении.
Теперь встает вопрос о том, будет ли презюмироваться факт причинения морального вреда при отмене постановления, или основания для взыскания компенсации необходимо устанавливать в каждом деле отдельно. Судебная коллегия однозначного ответа не дает. Но указывает на презумпцию причинения вреда установленную п. 2 ст. 1064 ГК РФ. Согласно которой, ответчик должен доказать отсутствие вины для освобождения от ответственности. Это не освобождает истца от предоставления доводов о допущенных нарушениях должностным лицом.
СКГД ВС РФ вынесла Определение по делу №16-КГ21-23-К4 о взыскание судебных расходов и компенсации морального вреда причиненного в результате производства по делу об административном правонарушении. В прошедшем вебинаре «Что надо знать о КоАП?», говорил о двух способах восстановления нарушенных прав через гражданское судопроизводство.
Первый способ это взыскание судебных расходов связанных с рассмотрением дела об административном правонарушении. А второй, это взыскание компенсации морального вреда за чрезмерные меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении.
Теперь встает вопрос о том, будет ли презюмироваться факт причинения морального вреда при отмене постановления, или основания для взыскания компенсации необходимо устанавливать в каждом деле отдельно. Судебная коллегия однозначного ответа не дает. Но указывает на презумпцию причинения вреда установленную п. 2 ст. 1064 ГК РФ. Согласно которой, ответчик должен доказать отсутствие вины для освобождения от ответственности. Это не освобождает истца от предоставления доводов о допущенных нарушениях должностным лицом.
Особенности взыскания убытков с оценщика
СКЭС ВС РФ рассмотрела дело №305-ЭС21-17612 о взыскании убытков с оценщика. В данном случае оценщик выполнил оценку рыночной стоимости земельного участка с целью оспаривания кадастровой стоимости этого участка. В ходе судебного спора об оспаривании кадастровой стоимости оценка не была принята судом, более того при проведении судебной экспертизы в ней были выявлены нарушения.
Судебная коллегия указала, что взыскать убытки с оценщика возможно при таких обстоятельствам. Необходимо обратиться к специальному регулированию на основании которого была произведена оценка. Федеральный закон «Об оценочной деятельности в РФ» (п. 24.6 № 135-ФЗ) предусматривает, что убытки, причиненные заказчику вследствие использования итоговой величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, указанной в отчете, подписанном оценщиком, подлежат возмещению в полном объеме. Принятие заказчиком отчета оценщика по акту не является основанием для отказа в иске, поскольку заказчик может не являться профессионалом в области оценочной деятельности. При этом факт предпринимательской деятельности заказчика положение дел не меняет.
Оценщикам необходимо более внимательно подходит к определению целей использования оценки и фиксации этого в договоре.
СКЭС ВС РФ рассмотрела дело №305-ЭС21-17612 о взыскании убытков с оценщика. В данном случае оценщик выполнил оценку рыночной стоимости земельного участка с целью оспаривания кадастровой стоимости этого участка. В ходе судебного спора об оспаривании кадастровой стоимости оценка не была принята судом, более того при проведении судебной экспертизы в ней были выявлены нарушения.
Судебная коллегия указала, что взыскать убытки с оценщика возможно при таких обстоятельствам. Необходимо обратиться к специальному регулированию на основании которого была произведена оценка. Федеральный закон «Об оценочной деятельности в РФ» (п. 24.6 № 135-ФЗ) предусматривает, что убытки, причиненные заказчику вследствие использования итоговой величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, указанной в отчете, подписанном оценщиком, подлежат возмещению в полном объеме. Принятие заказчиком отчета оценщика по акту не является основанием для отказа в иске, поскольку заказчик может не являться профессионалом в области оценочной деятельности. При этом факт предпринимательской деятельности заказчика положение дел не меняет.
Оценщикам необходимо более внимательно подходит к определению целей использования оценки и фиксации этого в договоре.
Начало течения срока для обращения с заявлением о возмещении судебных расходов при обжаловании дела в ВС РФ
Очевидное определение (Дело №6-КГ21-3-К2) вынесла СКГД ВС РФ, но тем не менее для такого разъяснения пришлось дойти до верховной инстанции. При том, что подобная ситуация была рассмотрена в обзоре судебной практики, но относительно экономических споров.
В случае направления стороной жалобы о пересмотре судебного акта в кассационном порядке в ВС РФ последним судебным актом для целей применения с. 112 АПК РФ является определение об отказе в передаче дела на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ либо определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ.
Тоже самое относится к делам рассматриваемым в соответствии с ГПК РФ. Ст. 112 АПК РФ и ст. 10З.1 ГПК РФ регулируют сходные правоотношения и имеют по существу аналогичное содержание.
В течение трех месяцев с момента отказа в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ стороны могут обратиться с заявлением о взыскании судебных расходов в суд первой инстанции.
Очевидное определение (Дело №6-КГ21-3-К2) вынесла СКГД ВС РФ, но тем не менее для такого разъяснения пришлось дойти до верховной инстанции. При том, что подобная ситуация была рассмотрена в обзоре судебной практики, но относительно экономических споров.
В случае направления стороной жалобы о пересмотре судебного акта в кассационном порядке в ВС РФ последним судебным актом для целей применения с. 112 АПК РФ является определение об отказе в передаче дела на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ либо определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ.
Тоже самое относится к делам рассматриваемым в соответствии с ГПК РФ. Ст. 112 АПК РФ и ст. 10З.1 ГПК РФ регулируют сходные правоотношения и имеют по существу аналогичное содержание.
В течение трех месяцев с момента отказа в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ стороны могут обратиться с заявлением о взыскании судебных расходов в суд первой инстанции.
Решения принятые в порядке упрощенного производства сами по себе не образуют преюдицию
СКЭС ВС РФ в деле №А40-204430/2020 не приняла преюдицию других судебных актов принятых в порядке упрощенного производства. Спор между сторонами возник из-за того, что перевозчик списал с истца дополнительную провозную плату в связи с отцепкой принадлежащих ему вагонов в пути следования и направлением их в текущий отцепочный ремонт. Истец обратился к ОАО «РЖД» за взыскание убытков, так как посчитал, что списание необоснованной платы произошло по вине ОАО «РЖД». Но само списание было произведено на основании судебного решения принятого в порядке упрощенного производства.
Нижестоящий суд отказал во взыскании убытков, так как решения принятое в порядке «упрощенки» якобы подтверждают вину истца в возникновении неисправностей вагонов, обоснованность и правильность расчета добора провозной платы.
СКЭС ВС РФ поправила нижестоящие суды. Судебные акты, принятые в порядке упрощенного производства путем подписания судьей резолютивных частей решений, без составления мотивированных решений, не содержат преюдициально установленных фактов, значимых для настоящего дела, а выводы судов об обратном основаны на неправильном применении норм процессуального права.
СКЭС ВС РФ в деле №А40-204430/2020 не приняла преюдицию других судебных актов принятых в порядке упрощенного производства. Спор между сторонами возник из-за того, что перевозчик списал с истца дополнительную провозную плату в связи с отцепкой принадлежащих ему вагонов в пути следования и направлением их в текущий отцепочный ремонт. Истец обратился к ОАО «РЖД» за взыскание убытков, так как посчитал, что списание необоснованной платы произошло по вине ОАО «РЖД». Но само списание было произведено на основании судебного решения принятого в порядке упрощенного производства.
Нижестоящий суд отказал во взыскании убытков, так как решения принятое в порядке «упрощенки» якобы подтверждают вину истца в возникновении неисправностей вагонов, обоснованность и правильность расчета добора провозной платы.
СКЭС ВС РФ поправила нижестоящие суды. Судебные акты, принятые в порядке упрощенного производства путем подписания судьей резолютивных частей решений, без составления мотивированных решений, не содержат преюдициально установленных фактов, значимых для настоящего дела, а выводы судов об обратном основаны на неправильном применении норм процессуального права.
Требование по возмещению утраты товарной стоимости носит заявительный характер?
Наткнулся на одну странную, на мой взгляд, позицию по выплате утраты товарной стоимости (УТС) транспортного средстве в рамках ОСАГО. Суды на уровне «кассации» придерживаются позиции, что осуществление страховой выплаты по возмещению утраты товарной стоимости носит заявительный характер (Первый кассационный суд общей юрисдикции №88- 484/2019).
Позиция основа не на Законе, а на п. 20 Постановления Пленума ВС РФ №58 в котором указано, что в заявлении о страховом возмещении потерпевший должен также сообщить о другом известном ему на момент подачи заявления ущербе, кроме расходов на восстановление поврежденного имущества, который подлежит возмещению (например, об утрате товарной стоимости, о расходах на эвакуацию транспортного средства с места дорожно-транспортного происшествия и т.п.).
В этом же Постановлении утрата товарной стоимости отнесена к реальному ущербу, возникшему в результате дорожно-транспортного происшествия, наряду со стоимостью ремонта и запасных частей. То есть, разъяснения не разграничивают ущерб на стоимость восстановительного ремонта и УТС. Страховщик, как профессиональный участник рынка, знает о необходимости выплаты УТС. Для расчета и выплаты в составе страхового возмещения величины УТС, страховщику не требуется никаких дополнительных документов. Но фактически страховщик пользуясь незнанием потерпевшего может на законных основаниях уменьшить сумму страхового возмещения. Сама страховая организация никогда не разъясняет заявителям о таком праве.
С очевидностью потерпевший обращаясь к страховую организацию рассчитывает получить полное возмещение причиненных ему убытков (ст. 15 ГК РФ). Но судебная практика считает иначе.
Наткнулся на одну странную, на мой взгляд, позицию по выплате утраты товарной стоимости (УТС) транспортного средстве в рамках ОСАГО. Суды на уровне «кассации» придерживаются позиции, что осуществление страховой выплаты по возмещению утраты товарной стоимости носит заявительный характер (Первый кассационный суд общей юрисдикции №88- 484/2019).
Позиция основа не на Законе, а на п. 20 Постановления Пленума ВС РФ №58 в котором указано, что в заявлении о страховом возмещении потерпевший должен также сообщить о другом известном ему на момент подачи заявления ущербе, кроме расходов на восстановление поврежденного имущества, который подлежит возмещению (например, об утрате товарной стоимости, о расходах на эвакуацию транспортного средства с места дорожно-транспортного происшествия и т.п.).
В этом же Постановлении утрата товарной стоимости отнесена к реальному ущербу, возникшему в результате дорожно-транспортного происшествия, наряду со стоимостью ремонта и запасных частей. То есть, разъяснения не разграничивают ущерб на стоимость восстановительного ремонта и УТС. Страховщик, как профессиональный участник рынка, знает о необходимости выплаты УТС. Для расчета и выплаты в составе страхового возмещения величины УТС, страховщику не требуется никаких дополнительных документов. Но фактически страховщик пользуясь незнанием потерпевшего может на законных основаниях уменьшить сумму страхового возмещения. Сама страховая организация никогда не разъясняет заявителям о таком праве.
С очевидностью потерпевший обращаясь к страховую организацию рассчитывает получить полное возмещение причиненных ему убытков (ст. 15 ГК РФ). Но судебная практика считает иначе.
Взыскание судебных расходов на оплату услуг представителя, оказанных дочерней организацией
Уже устоявшаяся практика компаниям с большой судебной нагрузкой создавать дочерние юридические организации. В деле №41-КГ21-37-К4 суды общей юрисдикции могли её пошатнуть, но этого не произошло. Одна из целей создания отдельной организации для ведения судебных дел, это возможность взыскания судебных расходов с проигравшей стороны. Также это может уменьшить количество необоснованных исков по защите прав потребителей.
В деле рассмотренном судебной коллегией сделан вывод, что реализация организациями права на представление их интересов адвокатами и иными лицами, оказывающими юридическую помощь, не ставится в зависимость от того, какой - штатный или внештатный - юрист осуществлял представительство интересов юридического лица. Возмещению подлежат расходы на оплату услуг любого представителя, наделённого в силу закона полномочиями на представительство интересов своего доверителя. То есть, взыскать судебные расходы можно и на штатного юриста, если организация докажет, что у нее возникли дополнительные расходы в споре разрешенном в её пользу.
При этом если позиции о праве взыскания судебных расходов разнообразны, то позиции о размере судебных расходов упираются в обязанность суда взыскивать их в разумных пределах.
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объём заявленных требований, цена иска, сложность дела, объём оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13 Пленума ВС РФ от 21.01.2016 г. № 1).
Уже устоявшаяся практика компаниям с большой судебной нагрузкой создавать дочерние юридические организации. В деле №41-КГ21-37-К4 суды общей юрисдикции могли её пошатнуть, но этого не произошло. Одна из целей создания отдельной организации для ведения судебных дел, это возможность взыскания судебных расходов с проигравшей стороны. Также это может уменьшить количество необоснованных исков по защите прав потребителей.
В деле рассмотренном судебной коллегией сделан вывод, что реализация организациями права на представление их интересов адвокатами и иными лицами, оказывающими юридическую помощь, не ставится в зависимость от того, какой - штатный или внештатный - юрист осуществлял представительство интересов юридического лица. Возмещению подлежат расходы на оплату услуг любого представителя, наделённого в силу закона полномочиями на представительство интересов своего доверителя. То есть, взыскать судебные расходы можно и на штатного юриста, если организация докажет, что у нее возникли дополнительные расходы в споре разрешенном в её пользу.
При этом если позиции о праве взыскания судебных расходов разнообразны, то позиции о размере судебных расходов упираются в обязанность суда взыскивать их в разумных пределах.
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объём заявленных требований, цена иска, сложность дела, объём оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13 Пленума ВС РФ от 21.01.2016 г. № 1).
Банк провел кассовую операцию, аннулирующую операцию внесения наличных денежных средств (сторно)
Большое определение СКГД (Дело № 5-КГ21-150-К2) вынесла в пользу валютного вкладчика банка. Истец обратился с иском к банку требуя возврата суммы вклада. Но банк утверждал, что через два часа после открытия вклада проведена кассовая операция, аннулирующая операцию внесения наличных денежных средств (сторно). По мнению банка, истец получил денежные средстве в кассе. Так как из данных бухгалтерского отчета на этот день нет расхождений. А ввиду того, что указания ЦБ РФ устанавливают срок хранения документов на зачисление/списание по счетам физических лиц в пять лет, то нет возможности предоставить подтверждающий документ.
У истца на руках имелась только копия Условий по размещению денежных средств во вклад в рамках договора банковского обслуживания, подписанный от имени банка менеджером по продажам и самим вкладчиком с использованием электронных подписей. Также справка банка о наличии действующих вкладов/счетов, из которой усматривается наличие на счете спорной суммы. Нижестоящие суды сочли этого недостаточным для удовлетворения требований вкладчика, но судебная коллегия ВС РФ посчитала иначе.
Из судебного акт следует, что перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.
В связи с этим положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.
Большое определение СКГД (Дело № 5-КГ21-150-К2) вынесла в пользу валютного вкладчика банка. Истец обратился с иском к банку требуя возврата суммы вклада. Но банк утверждал, что через два часа после открытия вклада проведена кассовая операция, аннулирующая операцию внесения наличных денежных средств (сторно). По мнению банка, истец получил денежные средстве в кассе. Так как из данных бухгалтерского отчета на этот день нет расхождений. А ввиду того, что указания ЦБ РФ устанавливают срок хранения документов на зачисление/списание по счетам физических лиц в пять лет, то нет возможности предоставить подтверждающий документ.
У истца на руках имелась только копия Условий по размещению денежных средств во вклад в рамках договора банковского обслуживания, подписанный от имени банка менеджером по продажам и самим вкладчиком с использованием электронных подписей. Также справка банка о наличии действующих вкладов/счетов, из которой усматривается наличие на счете спорной суммы. Нижестоящие суды сочли этого недостаточным для удовлетворения требований вкладчика, но судебная коллегия ВС РФ посчитала иначе.
Из судебного акт следует, что перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.
В связи с этим положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.