Forwarded from Норин
Да, так-то у нас XVII век, кроме Смуты, массово недооценен как сеттинг сейчас. Конкиста в Сибири, эпического размаха бунты (Разин!), великий поход на запад, стрельцы против крылатых гусар, размашистые реформы, Раскол - и все это под руководством царя с прозвищем ТИШАЙШИЙ. Тут нам еще петроцентризм немножко подкузьмил, потому что с начала XVIII века в массовом сознании циклопический Петр закрывает всё до неба, а то что раньше - это, типа, отсталость и сиволапие. А реально, вы просто по Москве пройдитесь и зацените, сколько всего из старинных зданий построено именно при Алексее Михайловиче, да у вас дух захватит. А города новые - от Харькова до Иркутска. Яркое, динамичное, крутое время географических открытий, войн, бунтов, строительства и интеллектуальной жизни.
СОЛДАТЫ ДУХОВНОЙ ИМПЕРИИ
У двуглавых орлов окантованы золотом перья…
Для двуглавых орлов неизменен имперский статут…
Между злом и добром, на границе Духовной Империи
Добровольцы-Солдаты бессрочную службу несут.
Впереди, в темноте, — злое воинство чёрной материи,
В полумгле пограничной — шпионы, иуды, ворьё…
Умываются потом кровавым Солдаты Империи,
Шаг за шагом в боях расширяя границы её.
Хуторские народцы путь жизненный сытостью меряют;
Жаждет славы позёр; торгашу — лишь в процентах резон…
Эти страсти скудны для Солдата Духовной Империи:
Тесен хутор ему; мир барыг и позёров смешон!
Деньги, слава и власть добровольцу отнюдь не критерии,
Страх — не стимул ему, а чины — не мерило ему,
Но святая награда Солдату Духовной Империи -
- Поступь Божьих побед — дивный свет, прожигающий тьму.
Ни опричникам грозным — дзержинским, скуратовым, бериям,
Ни царям, ни генсекам, ни лидерам скотских эпох
Не даётся никак власть над сердцем Солдата Империи,
У солдатского сердца один государь — только Бог.
Строй бойцов невелик, но зато не редеет с потерями -
- Все у Господа живы!
И каждый, кто в Вечность уйдёт,
Остаётся и там Вечным Воином Вечной Империи,
Путь к победам земным освящая с Небесных Высот.
А на грешной земле, твёрдо в принцип имперский уверовав,
В строй становятся те, чьи сердца — драгоценный кристалл.
И не знают порой добровольцы - Солдаты Империи,
Что на ратную службу их сам Вседержитель призвал.
Строго спросится с них — ведь избранники Божьи теперь они!
Будет сила дана им — прямая Небесная связь!
И простится им многое — честным Солдатам Империи -
- И войны неизбежная кровь, и окопная грязь…
Вадим Витальевич Негатуров (05.12.1959 - 02.05.2014)
#искусство
У двуглавых орлов окантованы золотом перья…
Для двуглавых орлов неизменен имперский статут…
Между злом и добром, на границе Духовной Империи
Добровольцы-Солдаты бессрочную службу несут.
Впереди, в темноте, — злое воинство чёрной материи,
В полумгле пограничной — шпионы, иуды, ворьё…
Умываются потом кровавым Солдаты Империи,
Шаг за шагом в боях расширяя границы её.
Хуторские народцы путь жизненный сытостью меряют;
Жаждет славы позёр; торгашу — лишь в процентах резон…
Эти страсти скудны для Солдата Духовной Империи:
Тесен хутор ему; мир барыг и позёров смешон!
Деньги, слава и власть добровольцу отнюдь не критерии,
Страх — не стимул ему, а чины — не мерило ему,
Но святая награда Солдату Духовной Империи -
- Поступь Божьих побед — дивный свет, прожигающий тьму.
Ни опричникам грозным — дзержинским, скуратовым, бериям,
Ни царям, ни генсекам, ни лидерам скотских эпох
Не даётся никак власть над сердцем Солдата Империи,
У солдатского сердца один государь — только Бог.
Строй бойцов невелик, но зато не редеет с потерями -
- Все у Господа живы!
И каждый, кто в Вечность уйдёт,
Остаётся и там Вечным Воином Вечной Империи,
Путь к победам земным освящая с Небесных Высот.
А на грешной земле, твёрдо в принцип имперский уверовав,
В строй становятся те, чьи сердца — драгоценный кристалл.
И не знают порой добровольцы - Солдаты Империи,
Что на ратную службу их сам Вседержитель призвал.
Строго спросится с них — ведь избранники Божьи теперь они!
Будет сила дана им — прямая Небесная связь!
И простится им многое — честным Солдатам Империи -
- И войны неизбежная кровь, и окопная грязь…
Вадим Витальевич Негатуров (05.12.1959 - 02.05.2014)
#искусство
"А се о свѣтѣ святѣмъ, како сходит къ Гробу Господню. Се ми Господь показа видѣти худому и недостойному рабу. И видѣх очима своима грѣшныма поистинѣ, како сходит святый свѣт къ Гробу животворящему Господа нашего Исуса Христа. Мнози бо странници неправо глаголють о схожении свѣта святаго; инъ бо глаголеть, яко Святый Духъ голубем сходит къ Гробу Господню, а друзии глаголють: молнии сходить с небесе, и тако вжигаются кандила над Гробом Господнимь. И то есть лжа и неправда: ничтоже бо есть не видѣти тогда, ни голубя, ни молнии. Но тако, невидимо сходит с небеси благодатию Божиею и вжижгает кандила в Гробѣ Господни. Да и о том скажю, яко видѣх по истинѣ...
И яко бысть 9-му часу минувшую и начаша пѣти пѣснь проходную «Господеви поим», тогда внезаапу прииде туча мала от встока лиць и ста над верхом непокрытым тоа церкве, и дождь малъ над Гробом Святымъ, и смочи ны добрѣ стоящих на Гробѣ. И тогда внезаапу восиа свѣтъ святый во Гробѣ Святѣмь: изиде блистание страшно и свѣтло из Гроба Господня Святаго. И пришед епископъ съ 4-рми дияконы, отверзе двери Гробныя, и взяша свѣщу у князя того у Балдвина, и тако вниде въ Гробъ, и вожже свѣщу княжю первѣе от свѣта того святаго. Изнесше же из Гроба свѣщу ту и даша самому князю тому в руцѣ его. И ста княз-ет на мѣстѣ своемъ, свѣщю держа с радостию великою. И от того вси свои свѣщи въжгохомъ, а от наших свѣщь вси людие вожгоша свои свѣщи, по всей церкви друг отъ друга вожгоша свѣщи.
Свѣт же святы не тако, яко огнь земленый, но чюдно, инако свѣтится изрядно, и пламянь его червлено есть, яко киноварь, и отнудь несказанно свѣтиться.
И тако вси людие стоят съ свѣщами горящими, и вопиють вси людие велегласно «Господи, помилуй!» съ радостию великою и с веселием. Така бо радость не можеть быти человѣку, ака же радость бываетъ тогда всякому християнину, видѣвши свѣтъ Божий святый... "
("А это — о свете святом: как сходит ко гробу Господню. Это мне Господь дал видеть, худому и недостойному рабу. И видел очами своими грешными поистине, как сходит святой свет ко Гробу животворящему Господа нашего Иисуса Христа. Многие ведь странники неправду говорят о схождении света святого: ведь один говорит, что Святой Дух голубем сходит ко Гробу Господню, а другие говорят: молния сходит с небес, и там зажигаются лампады над Гробом Господним. И то ложь и неправда, ибо ничего не видно тогда — ни голубя, ни молнии. Но так, невидимо, сходит с небес благодатию Божиею и зажигает лампады в Гробе Господнем. Да и о том скажу, как видел, поистине...
И когда минул девятый час и начали петь проходную песнь «Господу поем», тогда внезапно пришла небольшая туча с востока и стала над непокрытым верхом той церкви, и пошел дождь небольшой над Гробом Святым, и смочил нас хорошо, стоящих на Гробе. И тогда внезапно воссиял свет святой в Гробе святом: вышло блистание страшное и светлое из Гроба Господня Святого. И подойдя, епископ с четырьмя дьяконами открыл двери Гроба, и взял свечу у князя того, у Балдуина, и с нею вошел в Гроб, и первым делом зажег свечу князя от того святого света. Вынеся же из Гроба ту свечу, дал самому князю тому в его руки. И стал князь на месте своем, держа свечу с великой радостью. И от него мы все зажгли свои свечи, а от наших свечей все люди зажгли свои свечи по всей церкви, друг от друга зажигая свечи.
Свет же святой не так, как огонь земной, но чудесно, иначе светится, необычно; и пламя его красно, как киноварь; и совершенно несказанно светится.
И так все люди стоят со свечами горящими, и вопиют громогласно все люди «Господи, помилуй!» с радостью великою и веселием. Такая радость не может быть у человека в другом случае, какая радость бывает тогда у всякого христианина, видевшего свет Божий святой...").
Сие свидетельство о схождении "свѣта святаго" оставил нам игумен Даниил - русский паломник, посетивший в начале XII в. Палестину с духовной и политической миссией и составивший описание Святой земли. Это древнейшее сохранившееся русское повествование о схождении Благодатного огня.
#Древняя_Русь
#религия
И яко бысть 9-му часу минувшую и начаша пѣти пѣснь проходную «Господеви поим», тогда внезаапу прииде туча мала от встока лиць и ста над верхом непокрытым тоа церкве, и дождь малъ над Гробом Святымъ, и смочи ны добрѣ стоящих на Гробѣ. И тогда внезаапу восиа свѣтъ святый во Гробѣ Святѣмь: изиде блистание страшно и свѣтло из Гроба Господня Святаго. И пришед епископъ съ 4-рми дияконы, отверзе двери Гробныя, и взяша свѣщу у князя того у Балдвина, и тако вниде въ Гробъ, и вожже свѣщу княжю первѣе от свѣта того святаго. Изнесше же из Гроба свѣщу ту и даша самому князю тому в руцѣ его. И ста княз-ет на мѣстѣ своемъ, свѣщю держа с радостию великою. И от того вси свои свѣщи въжгохомъ, а от наших свѣщь вси людие вожгоша свои свѣщи, по всей церкви друг отъ друга вожгоша свѣщи.
Свѣт же святы не тако, яко огнь земленый, но чюдно, инако свѣтится изрядно, и пламянь его червлено есть, яко киноварь, и отнудь несказанно свѣтиться.
И тако вси людие стоят съ свѣщами горящими, и вопиють вси людие велегласно «Господи, помилуй!» съ радостию великою и с веселием. Така бо радость не можеть быти человѣку, ака же радость бываетъ тогда всякому християнину, видѣвши свѣтъ Божий святый... "
("А это — о свете святом: как сходит ко гробу Господню. Это мне Господь дал видеть, худому и недостойному рабу. И видел очами своими грешными поистине, как сходит святой свет ко Гробу животворящему Господа нашего Иисуса Христа. Многие ведь странники неправду говорят о схождении света святого: ведь один говорит, что Святой Дух голубем сходит ко Гробу Господню, а другие говорят: молния сходит с небес, и там зажигаются лампады над Гробом Господним. И то ложь и неправда, ибо ничего не видно тогда — ни голубя, ни молнии. Но так, невидимо, сходит с небес благодатию Божиею и зажигает лампады в Гробе Господнем. Да и о том скажу, как видел, поистине...
И когда минул девятый час и начали петь проходную песнь «Господу поем», тогда внезапно пришла небольшая туча с востока и стала над непокрытым верхом той церкви, и пошел дождь небольшой над Гробом Святым, и смочил нас хорошо, стоящих на Гробе. И тогда внезапно воссиял свет святой в Гробе святом: вышло блистание страшное и светлое из Гроба Господня Святого. И подойдя, епископ с четырьмя дьяконами открыл двери Гроба, и взял свечу у князя того, у Балдуина, и с нею вошел в Гроб, и первым делом зажег свечу князя от того святого света. Вынеся же из Гроба ту свечу, дал самому князю тому в его руки. И стал князь на месте своем, держа свечу с великой радостью. И от него мы все зажгли свои свечи, а от наших свечей все люди зажгли свои свечи по всей церкви, друг от друга зажигая свечи.
Свет же святой не так, как огонь земной, но чудесно, иначе светится, необычно; и пламя его красно, как киноварь; и совершенно несказанно светится.
И так все люди стоят со свечами горящими, и вопиют громогласно все люди «Господи, помилуй!» с радостью великою и веселием. Такая радость не может быть у человека в другом случае, какая радость бывает тогда у всякого христианина, видевшего свет Божий святой...").
Сие свидетельство о схождении "свѣта святаго" оставил нам игумен Даниил - русский паломник, посетивший в начале XII в. Палестину с духовной и политической миссией и составивший описание Святой земли. Это древнейшее сохранившееся русское повествование о схождении Благодатного огня.
#Древняя_Русь
#религия
Опять серебряный апрѣль
Сіяетъ намъ улыбкой ясной,
Поетъ весенняя свирѣль
О Пасхѣ радостной и красной.
Скорѣй въ веселые лѣса!
Ликуютъ горы, рѣки, веси;
Ручьи и птичьи голоса
Поютъ свѣтло Христосъ Воскресе!
Свѣти, весна, и вѣтеръ вѣй,
Пылай, востокъ, свѣтлѣе розы!
Засвищетъ въ полѣ соловей
И шумно загрохочутъ грозы.
Какъ хмурая зима прошла,
Пройдутъ сомнѣнія и бѣды;
И засіяетъ намъ, свѣтла,
Заря нетлѣнная побѣды!
Георгій Ивановъ. Пасха 1916.
#Российская_империя
#искусство
#религия
Сіяетъ намъ улыбкой ясной,
Поетъ весенняя свирѣль
О Пасхѣ радостной и красной.
Скорѣй въ веселые лѣса!
Ликуютъ горы, рѣки, веси;
Ручьи и птичьи голоса
Поютъ свѣтло Христосъ Воскресе!
Свѣти, весна, и вѣтеръ вѣй,
Пылай, востокъ, свѣтлѣе розы!
Засвищетъ въ полѣ соловей
И шумно загрохочутъ грозы.
Какъ хмурая зима прошла,
Пройдутъ сомнѣнія и бѣды;
И засіяетъ намъ, свѣтла,
Заря нетлѣнная побѣды!
Георгій Ивановъ. Пасха 1916.
#Российская_империя
#искусство
#религия
Forwarded from Петрóполь
Факелы на Исаакиевском соборе в Пасхальную ночь
В Пасхальную ночь улицы города украшены гирляндами и флагами. Горит множество огней. Вереницы празднично одетых горожан направляются в храмы на службу. Церкви и соборы переполнены. На Исаакиевском соборе по традиции зажигают 4 гигантских факела. Для этого по углам собора расположены 4 специальных газовых светильника, которые держат в руках ангелы.
Люди, которым не хватило места внутри, стоят на улице у храмов в ожидании самого главного момента — крестного хода. И вот из храма в сверкающих ризах выходят священники в сопровождении несущих хоругви и высокие светильные свечи. После обхода храма доносится долгожданное «Христос Воскресе!» и многочисленная толпа радостно отвечает «Воистину Воскресе!». После этого люди начинают расходиться, стараясь донести зажжённые свечи домой. По пути люди шумно христосуются. Пасха началась!
—————
На фото: Исаакиевский собор в Пасхальную ночь на открытках, а также иллюстрациях в журнале «Огонёк» (1899 - 1913 гг.)
В Пасхальную ночь улицы города украшены гирляндами и флагами. Горит множество огней. Вереницы празднично одетых горожан направляются в храмы на службу. Церкви и соборы переполнены. На Исаакиевском соборе по традиции зажигают 4 гигантских факела. Для этого по углам собора расположены 4 специальных газовых светильника, которые держат в руках ангелы.
Люди, которым не хватило места внутри, стоят на улице у храмов в ожидании самого главного момента — крестного хода. И вот из храма в сверкающих ризах выходят священники в сопровождении несущих хоругви и высокие светильные свечи. После обхода храма доносится долгожданное «Христос Воскресе!» и многочисленная толпа радостно отвечает «Воистину Воскресе!». После этого люди начинают расходиться, стараясь донести зажжённые свечи домой. По пути люди шумно христосуются. Пасха началась!
—————
На фото: Исаакиевский собор в Пасхальную ночь на открытках, а также иллюстрациях в журнале «Огонёк» (1899 - 1913 гг.)
"Приближалась полночь. Темень страшная, хоть на небе и вызвездило. Болгары не спят, женщины готовят праздничные яства, а мужчины приготовляются к самозащите: осматривают старинные свои кремневые «пущки» (ружья), ятаганы, ножи, пистолеты. Русских нет на биваке: они все на позиции и на сторожевых постах, в пикетах и секретах. Все приготовились к бою. Орудия заранее были наведены на ближайшие пути наступления. Для успокоения братушек решили ровно в двенадцать часов ночи произвести три боевых священно-салютационных орудийных выстрела: дать знать, что «Христос воскрес». Болгарская церковь была заперта и темна со всех сторон. Мы посмотрели на часы — ровно двенадцать.
— Двенадцать, господа, — сдавленным голосом прибавил капитан.
— Да, двенадцать… — беззвучно как-то повторили и мы и сразу почувствовали, как у каждого словно что-то шевельнулось в груди.
— Первое! — громко скомандовал артиллерийский прапорщик.
Грянул густой орудийный выстрел и эхом загрохотал по Радопским вершинам. На одной из них ярко вспыхнула как бы крупная звезда, и свежее эхо ответило оттуда об удачном разрыве гранаты. Мы сняли шапки и перекрестились.
— Второе! — скомандовал артиллерист.
Снова вся окрестность дрогнула, и снова загудела орудийная граната. Волной повторило эхо наш привет православной стране.
— Третье! — снова раздалась команда.
И третья граната понеслась по Радопскому ущелью и разорвалась в густом сумраке ночи.
— Христос воскресе! — сняв фуражку, торжественно проговорил капитан.
И все мы похристосовались.
— Христос воскресе, братцы! — обратился капитан в ту сторону, где были солдаты.
В густой темноте послышался шорох, и оттуда раздалось:
— Воистину воскресе, ваше вскородие!
— Похристосуйтесь, братцы, между собою! — громко приказал начальник, и в темноте снова задвигались, зашептались и раздались троекратные лобзания «серых».
Так на боевой позиции наступил Светлый праздник."
(Верунин И. Из воспоминаний о войне 1877—1878 гг.)
#Российская_империя
#военная_история
#религия
— Двенадцать, господа, — сдавленным голосом прибавил капитан.
— Да, двенадцать… — беззвучно как-то повторили и мы и сразу почувствовали, как у каждого словно что-то шевельнулось в груди.
— Первое! — громко скомандовал артиллерийский прапорщик.
Грянул густой орудийный выстрел и эхом загрохотал по Радопским вершинам. На одной из них ярко вспыхнула как бы крупная звезда, и свежее эхо ответило оттуда об удачном разрыве гранаты. Мы сняли шапки и перекрестились.
— Второе! — скомандовал артиллерист.
Снова вся окрестность дрогнула, и снова загудела орудийная граната. Волной повторило эхо наш привет православной стране.
— Третье! — снова раздалась команда.
И третья граната понеслась по Радопскому ущелью и разорвалась в густом сумраке ночи.
— Христос воскресе! — сняв фуражку, торжественно проговорил капитан.
И все мы похристосовались.
— Христос воскресе, братцы! — обратился капитан в ту сторону, где были солдаты.
В густой темноте послышался шорох, и оттуда раздалось:
— Воистину воскресе, ваше вскородие!
— Похристосуйтесь, братцы, между собою! — громко приказал начальник, и в темноте снова задвигались, зашептались и раздались троекратные лобзания «серых».
Так на боевой позиции наступил Светлый праздник."
(Верунин И. Из воспоминаний о войне 1877—1878 гг.)
#Российская_империя
#военная_история
#религия
"В страстную субботу адмирал Макаров приказал миноносцам «Грозовой» и «Выносливый» приготовиться к походу и перед выходом в море подойти к флагманскому кораблю.
Перед заходом солнца оба миноносца отшвартовались у борта броненосца «Петропавловск». Вскоре появился адмирал Макаров и приказал всей команде собраться на палубе и его окружить. Тут адмирал, со свойственной ему особенной серьезностью и сердечностью, обратился к нам с кратким словом, что «наступает Св. Праздник Воскресения Христова, наш наибольший христианский праздник, но сейчас война, и вот я вас избрал в эту ночь охранять всех нас, дабы все остальные могли на короткое время забыть войну и сосредоточиться в молитве. Дай Бог вам исполнить этот святой долг»!
Как засверкали во всех глазах энтузиазм, гордость и радость за такое доверие. Обоим командирам — Шельтингу и Рихтеру — он пожал руку и ушел на свой корабль, а мы в море. Какая была темная ночь! Только легкая рябь покрывала море и густые облака только изредка пропускали свет звезд.
Но в нас было светло, никогда еще мы так жадно не ожидали увидеть неприятеля и накинуться на него, как в эти часы. Мы почему-то были уверены, что в эту ночь непременно будет стычка с ним, либо миноносцы появятся, или вновь брандера, но проходил час за часом. Около полуночи к нам прибыл сам адмирал Макаров и провел два часа на «Выносливом», а потом пересел к нам на «Грозовой». Стоит на мостике, иногда пройдется по палубе, осматривает орудия и минные аппараты 152 — и везде разжигает восторг и внимание. Час проходит за часом и на востоке появляется светлая полоса. Внимание всех обращено на темный западный горизонт, с надеждой, что, может быть, покажется неприятель, но и это тщетно. Адмирал приказывает идти в гавань, высаживается на «Петропавловск» и, прощаясь говорит:
«Через час буду у вас разговляться». Вновь охватывает всех восторг. Не чувствуется усталость напряженной ночи. Вот появляется аналой, священник, откуда-то куличи и яйца и уже по набережной приближается адмирал, кивает священнику и радостно, торжествующе раздается: «Христос Воскресе из мертвых»!.. и эти же люди, которые только что ночью не только готовы были жертвовать своею жизнью, но даже досадовали, что всё еще не было неприятеля, теперь рады, что — живы и невредимы и славят Господа Бога своим пением «Христос Воскресе»!
По окончании богослужения адмирал сказал, что Господь был милостив, что охранял нас эту ночь от кровопролития, потом похристосовался со всеми и оставил неизгладимую память у всех нас, участвующих.
Это была моя самая лучшая Пасха!"
Капитан 1 ранга барон Р. Р. фон Мирбах.
(Порт-Артур. Воспоминания участников. Издательство имени Чехова. Нью-Йорк. 1955)
#Российская_империя
#военная_история
#религия
Перед заходом солнца оба миноносца отшвартовались у борта броненосца «Петропавловск». Вскоре появился адмирал Макаров и приказал всей команде собраться на палубе и его окружить. Тут адмирал, со свойственной ему особенной серьезностью и сердечностью, обратился к нам с кратким словом, что «наступает Св. Праздник Воскресения Христова, наш наибольший христианский праздник, но сейчас война, и вот я вас избрал в эту ночь охранять всех нас, дабы все остальные могли на короткое время забыть войну и сосредоточиться в молитве. Дай Бог вам исполнить этот святой долг»!
Как засверкали во всех глазах энтузиазм, гордость и радость за такое доверие. Обоим командирам — Шельтингу и Рихтеру — он пожал руку и ушел на свой корабль, а мы в море. Какая была темная ночь! Только легкая рябь покрывала море и густые облака только изредка пропускали свет звезд.
Но в нас было светло, никогда еще мы так жадно не ожидали увидеть неприятеля и накинуться на него, как в эти часы. Мы почему-то были уверены, что в эту ночь непременно будет стычка с ним, либо миноносцы появятся, или вновь брандера, но проходил час за часом. Около полуночи к нам прибыл сам адмирал Макаров и провел два часа на «Выносливом», а потом пересел к нам на «Грозовой». Стоит на мостике, иногда пройдется по палубе, осматривает орудия и минные аппараты 152 — и везде разжигает восторг и внимание. Час проходит за часом и на востоке появляется светлая полоса. Внимание всех обращено на темный западный горизонт, с надеждой, что, может быть, покажется неприятель, но и это тщетно. Адмирал приказывает идти в гавань, высаживается на «Петропавловск» и, прощаясь говорит:
«Через час буду у вас разговляться». Вновь охватывает всех восторг. Не чувствуется усталость напряженной ночи. Вот появляется аналой, священник, откуда-то куличи и яйца и уже по набережной приближается адмирал, кивает священнику и радостно, торжествующе раздается: «Христос Воскресе из мертвых»!.. и эти же люди, которые только что ночью не только готовы были жертвовать своею жизнью, но даже досадовали, что всё еще не было неприятеля, теперь рады, что — живы и невредимы и славят Господа Бога своим пением «Христос Воскресе»!
По окончании богослужения адмирал сказал, что Господь был милостив, что охранял нас эту ночь от кровопролития, потом похристосовался со всеми и оставил неизгладимую память у всех нас, участвующих.
Это была моя самая лучшая Пасха!"
Капитан 1 ранга барон Р. Р. фон Мирбах.
(Порт-Артур. Воспоминания участников. Издательство имени Чехова. Нью-Йорк. 1955)
#Российская_империя
#военная_история
#религия
Пасхальное богослуженіе на позиціяхъ Русской императорской арміи. Великая война.
#Российская_империя
#военная_история
#религия
#фото
#Российская_империя
#военная_история
#религия
#фото
Forwarded from Музеи Московского Кремля
В 1618 году Пасху отмечали 5 апреля. На светлый христианский праздник «великая государыня инокиня Марфа Ивановна» преподнесла сыну — царю Михаилу Федоровичу — золотой ковш с самоцветами и жемчугом, который сейчас представлен в Оружейной палате.
Как и в наши дни, в старину ни один праздник не обходился без подарков. Расписное или крашеное пасхальное яйцо было с давних времен самым дорогим и ожидаемым подношением на «Велик день». Но помимо крашеных пасхальных яиц, преподносили и другие «великоденские дары»: чтимые иконы, драгоценные кресты, серебряные кубки, большие и красивые золотые монеты иностранной чеканки. Кремлевские мастера вручали монарху иконы, парсуны, оружие и конское убранство. Царская чета тщательно подбирала подарки детям — заморские ткани с замысловатым узором, золотую или серебряную утварь.
Другим важным атрибутом праздника в XVII веке был старинный обычай взаимного христосования между людьми разных сословий. Дипломат Иоганн Корб, посетивший Москву в 1698 году в составе посольства Священной Римской империи германской нации, писал: «Среди русских укрепился такой обычай, что встречающиеся друг с другом в период времени от праздника Пасхи… обмениваются во всяким месте, даже на перекрестках и больших улицах, взаимным приветствием: “Христос Воскресе!”... Они обязаны дать поцелуй мира и принять его от приветствующего. Этот обычай… не допускает никакого различия в сословии или положении. Ни один вельможа не откажет в просимом у него поцелуе самому простому мужику…»
.
Ковш. Россия, Мастерские Московского Кремля, около 1618. Длина: 30 см; высота: 13 см (с ручкой); ширина: 20 см. Дар инокини Марфы Ивановны своему сыну, царю Михаилу Федоровичу.
.
© Музеи Московского Кремля
Как и в наши дни, в старину ни один праздник не обходился без подарков. Расписное или крашеное пасхальное яйцо было с давних времен самым дорогим и ожидаемым подношением на «Велик день». Но помимо крашеных пасхальных яиц, преподносили и другие «великоденские дары»: чтимые иконы, драгоценные кресты, серебряные кубки, большие и красивые золотые монеты иностранной чеканки. Кремлевские мастера вручали монарху иконы, парсуны, оружие и конское убранство. Царская чета тщательно подбирала подарки детям — заморские ткани с замысловатым узором, золотую или серебряную утварь.
Другим важным атрибутом праздника в XVII веке был старинный обычай взаимного христосования между людьми разных сословий. Дипломат Иоганн Корб, посетивший Москву в 1698 году в составе посольства Священной Римской империи германской нации, писал: «Среди русских укрепился такой обычай, что встречающиеся друг с другом в период времени от праздника Пасхи… обмениваются во всяким месте, даже на перекрестках и больших улицах, взаимным приветствием: “Христос Воскресе!”... Они обязаны дать поцелуй мира и принять его от приветствующего. Этот обычай… не допускает никакого различия в сословии или положении. Ни один вельможа не откажет в просимом у него поцелуе самому простому мужику…»
.
Ковш. Россия, Мастерские Московского Кремля, около 1618. Длина: 30 см; высота: 13 см (с ручкой); ширина: 20 см. Дар инокини Марфы Ивановны своему сыну, царю Михаилу Федоровичу.
.
© Музеи Московского Кремля