Рейтинг регионов по активности деятельности СО НКО
Топ-10 регионов по активности НКО:
1. Республика Алтай
2. Республика Ингушетия
3. Республика Дагестан
4. Владимирская область
5. Республика Карелия
6. Вологодская область
7. Архангельская область
8. Магаданская область
9. Республика Северная Осетия - Алания
10. Омская область
Активность НКО этих регионов признана государственными органами, институтами развития, независимыми аналитиками. Перечисленные регионы являются лидерами как по активности участия, так и по результативности получения грантового финансирования Фонда президентских грантов, а также демонстрируют высокие показатели удельного количества НКО, представленных в реестрах социально-ориентированных НКО Минэкономразвития РФ, рейтингах RAEX.
Полный рейтинг представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_activity?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
Топ-10 регионов по активности НКО:
1. Республика Алтай
2. Республика Ингушетия
3. Республика Дагестан
4. Владимирская область
5. Республика Карелия
6. Вологодская область
7. Архангельская область
8. Магаданская область
9. Республика Северная Осетия - Алания
10. Омская область
Активность НКО этих регионов признана государственными органами, институтами развития, независимыми аналитиками. Перечисленные регионы являются лидерами как по активности участия, так и по результативности получения грантового финансирования Фонда президентских грантов, а также демонстрируют высокие показатели удельного количества НКО, представленных в реестрах социально-ориентированных НКО Минэкономразвития РФ, рейтингах RAEX.
Полный рейтинг представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_activity?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
Эксперты назвали регион с развитыми НКО
По итогам экспертной оценки уровня и качества развития некоммерческого сектора в регионах, лидируют Тульская область, Ставропольский край, Чукотский автономный округ, Чеченская Республика, Республика Татарстан, Магаданская область, Нижегородская область, Республика Мордовия, Белгородская область, Орловская область.
Перечисленные регионы получили высокие оценки экспертов по всем группам вопросов, а также продемонстрировали наименьший разброс ответов.
Топ-10 регионов:
1. Тульская область
2. Ставропольский край
3. Чукотский автономный округ
4. Чеченская Республика
5. Республика Татарстан
6. Магаданская область
7. Нижегородская область
8. Республика Мордовия
9. Белгородская область
10. Орловская область
Полный список этого субрейтинга представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_expert_opinion?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
По итогам экспертной оценки уровня и качества развития некоммерческого сектора в регионах, лидируют Тульская область, Ставропольский край, Чукотский автономный округ, Чеченская Республика, Республика Татарстан, Магаданская область, Нижегородская область, Республика Мордовия, Белгородская область, Орловская область.
Перечисленные регионы получили высокие оценки экспертов по всем группам вопросов, а также продемонстрировали наименьший разброс ответов.
Топ-10 регионов:
1. Тульская область
2. Ставропольский край
3. Чукотский автономный округ
4. Чеченская Республика
5. Республика Татарстан
6. Магаданская область
7. Нижегородская область
8. Республика Мордовия
9. Белгородская область
10. Орловская область
Полный список этого субрейтинга представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_expert_opinion?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
Топ-20 регионов по устойчивости социально ориентированных НКО
Средний возраст НКО в России 12 лет. Но в некоторых регионах он выше остальных.
Лидер по «среднему возрасту» НКО – Ненецкий автономный округ, где этот показатель достигает 22 года.
По устойчивости деятельности СО НКО в регионе лидируют Ненецкий автономный округ, Амурская область, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, Москва, Кировская область, Республика Адыгея, Камчатский край, Еврейская автономная область, Сахалинская область, Воронежская область.
Перечисленные регионы демонстрируют высокие показатели «среднего возраста» СО НКО, действующих в регионе, а также высокую долю «действующих» НКО (организаций, сдающих ненулевую бухгалтерскую отчётность).
1. Ненецкий автономный округ
2. Амурская область
3. Ханты-Мансийский автономный округ – Югра
4. г. Москва
5. Кировская область
6. Республика Адыгея
7. Камчатский край
8. Еврейская автономная область
9. Сахалинская область
10. Воронежская область
Полный список этого субрейтинга представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_sustainability?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
Средний возраст НКО в России 12 лет. Но в некоторых регионах он выше остальных.
Лидер по «среднему возрасту» НКО – Ненецкий автономный округ, где этот показатель достигает 22 года.
По устойчивости деятельности СО НКО в регионе лидируют Ненецкий автономный округ, Амурская область, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, Москва, Кировская область, Республика Адыгея, Камчатский край, Еврейская автономная область, Сахалинская область, Воронежская область.
Перечисленные регионы демонстрируют высокие показатели «среднего возраста» СО НКО, действующих в регионе, а также высокую долю «действующих» НКО (организаций, сдающих ненулевую бухгалтерскую отчётность).
1. Ненецкий автономный округ
2. Амурская область
3. Ханты-Мансийский автономный округ – Югра
4. г. Москва
5. Кировская область
6. Республика Адыгея
7. Камчатский край
8. Еврейская автономная область
9. Сахалинская область
10. Воронежская область
Полный список этого субрейтинга представлен на сайте: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_sustainability?utm_source=telegram
#нко #рейтинг_регионов #рейтинг_нко
ТОП регионов по медиаактивности социально ориентированных НКО
По уровню представленности СО НКО в информационном пространстве и их медиаактивности лидируют Москва, Республика Ингушетия, Санкт-Петербург, Тюменская область, Мурманская область, Республика Карелия, Челябинская область, Архангельская область, Красноярский край, Нижегородская область.
Перечисленные регионы имеют высокие показатели цитируемости как в специализированной новостной ленте Агентства социальной информации (АСИ), так и в иных региональных и федеральных СМИ.
1. г. Москва
2. Республика Ингушетия
3. Санкт-Петербург
4. Тюменская область
5. Мурманская область
6. Республика Карелия
7. Челябинская область
8. Архангельская область
9. Красноярский край
10. Нижегородская область
Полный рейтинг здесь: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_mediaactivity?utm_source=telegram
#НКО #рейтинг_нко #некоммерческие_организации
По уровню представленности СО НКО в информационном пространстве и их медиаактивности лидируют Москва, Республика Ингушетия, Санкт-Петербург, Тюменская область, Мурманская область, Республика Карелия, Челябинская область, Архангельская область, Красноярский край, Нижегородская область.
Перечисленные регионы имеют высокие показатели цитируемости как в специализированной новостной ленте Агентства социальной информации (АСИ), так и в иных региональных и федеральных СМИ.
1. г. Москва
2. Республика Ингушетия
3. Санкт-Петербург
4. Тюменская область
5. Мурманская область
6. Республика Карелия
7. Челябинская область
8. Архангельская область
9. Красноярский край
10. Нижегородская область
Полный рейтинг здесь: https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_mediaactivity?utm_source=telegram
#НКО #рейтинг_нко #некоммерческие_организации
Какой регион больше всех поддерживает свои НКО
Рейтинг от RAEX был представлен на форуме «Сообщество» Общественной палаты.
Регионы из рейтинга лидируют по доле поддержанных социально ориентированных (СО) НКО от общего их числа в регионе по объёму поддержки, выраженной в доле ВРП, направляемой на поддержку СО НКО и по объёму поддержки проектов по развитию инфраструктуры СО НКО.
Топ-10 регионов по уровню поддержки социально ориентированных НКО регионом:
1. Чукотский автономный округ
2. Тюменская область
3. Красноярский край
4. Республика Татарстан
5. Республика Алтай
6. г. Москва
7. Санкт-Петербург
8. Ивановская область
9. Приморский край
10. Ханты-Мансийский автономный округ – Югра
В рейтинг вошло 20 регионов, состав второй десятки можно увидеть на сайте:
https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_regional_support?utm_source=telegram
#рейтинг_нко #нко
Рейтинг от RAEX был представлен на форуме «Сообщество» Общественной палаты.
Регионы из рейтинга лидируют по доле поддержанных социально ориентированных (СО) НКО от общего их числа в регионе по объёму поддержки, выраженной в доле ВРП, направляемой на поддержку СО НКО и по объёму поддержки проектов по развитию инфраструктуры СО НКО.
Топ-10 регионов по уровню поддержки социально ориентированных НКО регионом:
1. Чукотский автономный округ
2. Тюменская область
3. Красноярский край
4. Республика Татарстан
5. Республика Алтай
6. г. Москва
7. Санкт-Петербург
8. Ивановская область
9. Приморский край
10. Ханты-Мансийский автономный округ – Югра
В рейтинг вошло 20 регионов, состав второй десятки можно увидеть на сайте:
https://raex-rr.com/charity/russian_nko_ratings/nko_by_regional_support?utm_source=telegram
#рейтинг_нко #нко
Интервью с генеральным директором Благотворительного фонда Владимира Потанина Оксаной Орачевой
В рамках масштабного проекта «Третий сектор: мнение лидеров» эксперты РАЭКС взяли интервью у руководителей крупнейших фондов России.
Зачем и кому выделяют деньги грантодающие фонды, в чём их сходство с венчурными инвесторами и насколько частные благотворители свободнее государства в своих решениях — в интервью с генеральным директором Благотворительного фонда Владимира Потанина Оксаной Орачевой.
— Где грань между тем, что должны делать благотворительные организации, и функциями государства?
— Благотворительные организации ни в коей мере не должны заменять собой государство. В мире существует два типа взаимоотношений благотворителей и государства, и это определяется историей страны и её культурой.
Взять, к примеру, США: благотворители и государство практически не взаимодействуют друг с другом и находятся как бы по разные стороны баррикад. Американские благотворительные организации делают многое из того, что у нас исторически является функцией государства.
Второй тип взаимоотношений складывается там, где социальное государство сотрудничает с влиятельными благотворительными организациями, но у каждой стороны — своя роль. Задача такого государства — обеспечить в задекларированном объёме социальные гарантии своим гражданам. Что могут сделать благотворительные и некоммерческие организации? Предложить человеческий, индивидуальный подход. Государство — это большая машина, а в сфере помощи часто требуется человеческое участие, глубокое погружение в проблему, нестандартные решения. Здесь более эффективны небольшие организации. Как вы видите, это не замена государства, а именно взаимодействие, партнёрство.
Полный текст интервью доступен на сайте:
https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/oracheva?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
В рамках масштабного проекта «Третий сектор: мнение лидеров» эксперты РАЭКС взяли интервью у руководителей крупнейших фондов России.
Зачем и кому выделяют деньги грантодающие фонды, в чём их сходство с венчурными инвесторами и насколько частные благотворители свободнее государства в своих решениях — в интервью с генеральным директором Благотворительного фонда Владимира Потанина Оксаной Орачевой.
— Где грань между тем, что должны делать благотворительные организации, и функциями государства?
— Благотворительные организации ни в коей мере не должны заменять собой государство. В мире существует два типа взаимоотношений благотворителей и государства, и это определяется историей страны и её культурой.
Взять, к примеру, США: благотворители и государство практически не взаимодействуют друг с другом и находятся как бы по разные стороны баррикад. Американские благотворительные организации делают многое из того, что у нас исторически является функцией государства.
Второй тип взаимоотношений складывается там, где социальное государство сотрудничает с влиятельными благотворительными организациями, но у каждой стороны — своя роль. Задача такого государства — обеспечить в задекларированном объёме социальные гарантии своим гражданам. Что могут сделать благотворительные и некоммерческие организации? Предложить человеческий, индивидуальный подход. Государство — это большая машина, а в сфере помощи часто требуется человеческое участие, глубокое погружение в проблему, нестандартные решения. Здесь более эффективны небольшие организации. Как вы видите, это не замена государства, а именно взаимодействие, партнёрство.
Полный текст интервью доступен на сайте:
https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/oracheva?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
Интервью с главой центра филантропии «Сколково»
Благотворительность — это один из видов долговременных инвестиций, поэтому ей нужно учиться. При этом рассчитывать на быстрый эффект не стоит, он станет заметным уже за пределами жизни одного поколения, считает исполнительный директор Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково» Дмитрий Агеев.
— Чем системный филантроп отличается от руководителя крупного корпоративного фонда или от человека, который даёт деньги на корпоративный или личный благотворительный фонд?
- …Чем больше подходы к организации благотворительной деятельности похожи на бизнес-процессы, тем ближе она к системной благотворительности. Вы понимаете свою цель, стратегию, управляете этой стратегией с точки зрения процесса, измеряете результат — чем больше в вашем проекте таких элементов, тем больше оснований считать вашу деятельность системной благотворительностью. В противном случае — это просто доброе дело.
— Благотворительность и эффективность — совместимые понятия?
— Скажу больше — это тесно связанные понятия. Вопрос в том, как вы измеряете эффект. Измерение исключительно деньгами давно перестало быть суперэффективным. Это касается и бизнеса. В любом крупном бизнесе вопросы экологии, устойчивости, пресловутого «нетто-брутто эффекта» неразделимы. Например, Coca-Cola или Danone много средств вкладывают в благотворительность, в проекты по экологии. Но в денежном выражении вред от их пластиковой упаковки превышает пользу от вложений этих компаний в благотворительность и в экологию. Это правильный, абсолютно неизбежный параметр для измерения. Так что эти понятия взаимосвязаны.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/ageev?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #сколково
Благотворительность — это один из видов долговременных инвестиций, поэтому ей нужно учиться. При этом рассчитывать на быстрый эффект не стоит, он станет заметным уже за пределами жизни одного поколения, считает исполнительный директор Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково» Дмитрий Агеев.
— Чем системный филантроп отличается от руководителя крупного корпоративного фонда или от человека, который даёт деньги на корпоративный или личный благотворительный фонд?
- …Чем больше подходы к организации благотворительной деятельности похожи на бизнес-процессы, тем ближе она к системной благотворительности. Вы понимаете свою цель, стратегию, управляете этой стратегией с точки зрения процесса, измеряете результат — чем больше в вашем проекте таких элементов, тем больше оснований считать вашу деятельность системной благотворительностью. В противном случае — это просто доброе дело.
— Благотворительность и эффективность — совместимые понятия?
— Скажу больше — это тесно связанные понятия. Вопрос в том, как вы измеряете эффект. Измерение исключительно деньгами давно перестало быть суперэффективным. Это касается и бизнеса. В любом крупном бизнесе вопросы экологии, устойчивости, пресловутого «нетто-брутто эффекта» неразделимы. Например, Coca-Cola или Danone много средств вкладывают в благотворительность, в проекты по экологии. Но в денежном выражении вред от их пластиковой упаковки превышает пользу от вложений этих компаний в благотворительность и в экологию. Это правильный, абсолютно неизбежный параметр для измерения. Так что эти понятия взаимосвязаны.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/ageev?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #сколково
Интервью с президентом Русфонда
Чем миллион рублей лучше трёх, как Геннадий Зюганов невольно встал у истоков фандрайзинга в России, и почему тёща — важный элемент в сборе пожертвований, рассказывает президент Русфонда Лев Амбиндер.
— Для начала философский вопрос: что побуждает людей заниматься благотворительностью, жертвовать деньги?
— Коль вопрос философский, давайте для начала обратимся к мнению философа. Дело было лет 250 тому назад. Цитирую по памяти: какую бы степень эгоизма мы ни предположили в человеке, его природе свойственно участие к тому, что случается с другими, участие, вследствие которого счастье других необходимо для него, даже если бы оно состояло только в удовольствии быть его свидетелем. Это Адам Смит, «Теория нравственных чувств». …. когда я спросил магната, зачем ему благотворительность, он ответил вопросом: «Какие версии? Вы же меня не первого расспрашиваете». Версий было несколько. Кто-то с Богом мирится, а у кого-то «гигиенические» мотивы: у него все бело-пушисто и хочется, чтобы вокруг тоже не воняло… А кто-то оглянулся: мне уже полста, бизнес раскручен, семья, дети — всё устроено, всё хорошо. И что дальше?
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/ambinder?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #русфонд
Чем миллион рублей лучше трёх, как Геннадий Зюганов невольно встал у истоков фандрайзинга в России, и почему тёща — важный элемент в сборе пожертвований, рассказывает президент Русфонда Лев Амбиндер.
— Для начала философский вопрос: что побуждает людей заниматься благотворительностью, жертвовать деньги?
— Коль вопрос философский, давайте для начала обратимся к мнению философа. Дело было лет 250 тому назад. Цитирую по памяти: какую бы степень эгоизма мы ни предположили в человеке, его природе свойственно участие к тому, что случается с другими, участие, вследствие которого счастье других необходимо для него, даже если бы оно состояло только в удовольствии быть его свидетелем. Это Адам Смит, «Теория нравственных чувств». …. когда я спросил магната, зачем ему благотворительность, он ответил вопросом: «Какие версии? Вы же меня не первого расспрашиваете». Версий было несколько. Кто-то с Богом мирится, а у кого-то «гигиенические» мотивы: у него все бело-пушисто и хочется, чтобы вокруг тоже не воняло… А кто-то оглянулся: мне уже полста, бизнес раскручен, семья, дети — всё устроено, всё хорошо. И что дальше?
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/ambinder?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #русфонд
Интервью с главой фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Кто в России решает проблемы сиротства, можно ли измерить эффект от преобразований в социальной системе и чем грозит минимизация издержек для НКО – в интервью с президентом благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Еленой Альшанской.
— Сиротство, очевидно, такая тема, где НКО без тесного и постоянного взаимодействия с государством никак не может обойтись. Что в этом взаимодействии представляет основную трудность?
— У нас очень сложно выстроен институт лоббизма – он вроде есть, но на деле его нет: нет определенных, понятных форм воздействия на государство для изменения, корректировки его решений. Мы, конечно, пользуемся всем, что попадается под руку: от участия во всех рабочих группах, советах, которые по нашей тематике существуют, до каких-то писем, прямых обращений, использования медиа для обозначения какого-то инфоповода. При этом в нашей сфере есть еще отдельная сложность, которой, может быть, нет в других – у нас нет единого центра принятия решений. Если за здравоохранение отвечает Минздрав, то за детей отвечает сразу несколько ведомств. Например, детские дома разделены между Минздравом, Минтруда и соцзащиты, а также Минпроcом, который выступает как методический центр, то есть дает красивые рекомендации и всё. И никто из них не главный. В итоге непонятно, на кого нужно воздействовать, чтобы решение было принято. Это значит, что наши усилия всегда очень сильно рассредоточены - чиновников, начальников с которыми нужно договариваться, которых нужно убедить, слишком много.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/alshanskaya?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
Кто в России решает проблемы сиротства, можно ли измерить эффект от преобразований в социальной системе и чем грозит минимизация издержек для НКО – в интервью с президентом благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Еленой Альшанской.
— Сиротство, очевидно, такая тема, где НКО без тесного и постоянного взаимодействия с государством никак не может обойтись. Что в этом взаимодействии представляет основную трудность?
— У нас очень сложно выстроен институт лоббизма – он вроде есть, но на деле его нет: нет определенных, понятных форм воздействия на государство для изменения, корректировки его решений. Мы, конечно, пользуемся всем, что попадается под руку: от участия во всех рабочих группах, советах, которые по нашей тематике существуют, до каких-то писем, прямых обращений, использования медиа для обозначения какого-то инфоповода. При этом в нашей сфере есть еще отдельная сложность, которой, может быть, нет в других – у нас нет единого центра принятия решений. Если за здравоохранение отвечает Минздрав, то за детей отвечает сразу несколько ведомств. Например, детские дома разделены между Минздравом, Минтруда и соцзащиты, а также Минпроcом, который выступает как методический центр, то есть дает красивые рекомендации и всё. И никто из них не главный. В итоге непонятно, на кого нужно воздействовать, чтобы решение было принято. Это значит, что наши усилия всегда очень сильно рассредоточены - чиновников, начальников с которыми нужно договариваться, которых нужно убедить, слишком много.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/alshanskaya?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
Интервью с главой АНО «Россия — страна возможностей»
Что общего у Росатома и министерства культуры, помогает или мешает волонтёрство карьерным амбициям и что Азербайджан купил у АНО «Россия — страна возможностей», рассказывает гендиректор этой организации Алексей Комиссаров.
— Многие говорят, что «третий сектор» заметно огосударствляется — и с точки зрения источников финансирования, и с точки зрения встраивания в существующие государственные проекты. Согласны?
— … Что касается НКО, то и здесь такой тренд есть. Но однозначно сказать, что это плохо, я не могу. Чем больше государство поддерживает, — в том числе через Фонд президентских грантов, — развитие третьего сектора, тем больше людей могут здесь себя реализовать. Возьмём нашу организацию. У нас учредитель — администрация президента, а главный инициатор появления — сам президент. Разве такой статус уменьшает наши возможности с точки зрения работы социальных лифтов? Наоборот, увеличивает. Самый неожиданный для меня эффект от нашей деятельности заключается в том, что после «Лидеров России» очень многие частные компании, — большие, крупные компании, и частные, и государственные, — тоже стали делать похожие конкурсы. Я признаю, что они это делают лучше. Правда, у них в каком-то смысле проще задачи, у них более структурированная история с тем, кого они хотят видеть на выходе. Так что, поддерживая третий сектор, — а ведь это тоже можно назвать огосударствлением, — государство вкладывает деньги в меритократию. Мне кажется, это хорошо и здорово.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/komissarov?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
Что общего у Росатома и министерства культуры, помогает или мешает волонтёрство карьерным амбициям и что Азербайджан купил у АНО «Россия — страна возможностей», рассказывает гендиректор этой организации Алексей Комиссаров.
— Многие говорят, что «третий сектор» заметно огосударствляется — и с точки зрения источников финансирования, и с точки зрения встраивания в существующие государственные проекты. Согласны?
— … Что касается НКО, то и здесь такой тренд есть. Но однозначно сказать, что это плохо, я не могу. Чем больше государство поддерживает, — в том числе через Фонд президентских грантов, — развитие третьего сектора, тем больше людей могут здесь себя реализовать. Возьмём нашу организацию. У нас учредитель — администрация президента, а главный инициатор появления — сам президент. Разве такой статус уменьшает наши возможности с точки зрения работы социальных лифтов? Наоборот, увеличивает. Самый неожиданный для меня эффект от нашей деятельности заключается в том, что после «Лидеров России» очень многие частные компании, — большие, крупные компании, и частные, и государственные, — тоже стали делать похожие конкурсы. Я признаю, что они это делают лучше. Правда, у них в каком-то смысле проще задачи, у них более структурированная история с тем, кого они хотят видеть на выходе. Так что, поддерживая третий сектор, — а ведь это тоже можно назвать огосударствлением, — государство вкладывает деньги в меритократию. Мне кажется, это хорошо и здорово.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/komissarov?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор
Интервью с генеральным директором Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко Марией Морозовой.
Интервью взято в рамках проекта рейтинга благотворительны фондов.
— Что для вас служит мерилом успеха? Вот прошёл год — по каким признакам вы оцениваете, что он был лучше предыдущего или хуже?
— У нас это гораздо сложнее, чем в бизнесе, где есть абсолютно объективное мерило результатов — деньги или производные от них (доля рынка, объём продаж, стоимость акций). А если ты творческий человек или учёный, то это тоже что-то реальное, созданное тобой.
В нашем же деле высок уровень неопределённости. Сделать свой результат полностью счётным и объективным не удастся, особенно если работаешь с причинами проблем и нацелен на долгосрочный системный результат. Потому что ты никогда не сможешь точно отделить свое воздействие от влияния прочих факторов.
Десять лет назад, когда мы начинали программу «Старшее поколение», эта тема была практически табуированной и маргинальной. Благотворители не хотели этим заниматься, а когда мы рассказывали о своей программе, наш выбор считали странным. Тогда была больше распространена помощь детям или учреждениям культуры …. Мы работаем с этой темой уже больше десяти лет, и вы видите, как изменилось отношение к ней — люди старшего поколения интересны и государству, и некоммерческим организациям, и СМИ. Но, конечно, нельзя сказать, что эти изменения произошли исключительно благодаря работе нашего фонда. Мы только внесли свой вклад.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/morozova?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_тимченко
Интервью взято в рамках проекта рейтинга благотворительны фондов.
— Что для вас служит мерилом успеха? Вот прошёл год — по каким признакам вы оцениваете, что он был лучше предыдущего или хуже?
— У нас это гораздо сложнее, чем в бизнесе, где есть абсолютно объективное мерило результатов — деньги или производные от них (доля рынка, объём продаж, стоимость акций). А если ты творческий человек или учёный, то это тоже что-то реальное, созданное тобой.
В нашем же деле высок уровень неопределённости. Сделать свой результат полностью счётным и объективным не удастся, особенно если работаешь с причинами проблем и нацелен на долгосрочный системный результат. Потому что ты никогда не сможешь точно отделить свое воздействие от влияния прочих факторов.
Десять лет назад, когда мы начинали программу «Старшее поколение», эта тема была практически табуированной и маргинальной. Благотворители не хотели этим заниматься, а когда мы рассказывали о своей программе, наш выбор считали странным. Тогда была больше распространена помощь детям или учреждениям культуры …. Мы работаем с этой темой уже больше десяти лет, и вы видите, как изменилось отношение к ней — люди старшего поколения интересны и государству, и некоммерческим организациям, и СМИ. Но, конечно, нельзя сказать, что эти изменения произошли исключительно благодаря работе нашего фонда. Мы только внесли свой вклад.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/morozova?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_тимченко
Интервью с директором фонда Алишера Усманова
Как совмещаются меценатство и волюнтаризм, кто реализует договорённости о мероприятиях в сфере культуры, если у государства не хватает возможностей, и почему СМИ смотрят на благотворителей как на источник дохода — рассказывает директор благотворительного фонда Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт» Фатима Мухомеджан.
— В какой помощи, на ваш взгляд, больше всего нуждаются начинающие НКО в регионах?
— Главное — научить их взаимодействовать между собой, пользоваться друг другом (в хорошем смысле слова). В рамках нашей программы «НКО-Сократ», которую реализует наш фонд (программа по повышению квалификации региональных НКО), мы наблюдаем разрозненность организаций, видим, что в этом плане у них абсолютный провал. Они не взаимодействуют друг с другом, им сложно взаимодействовать с администрацией. Теоретически все понимают, что нуждаются друг в друге, но почему-то не могут договориться между собой.
….
— Важны ли для фонда реклама, престиж? Стремитесь ли вы к тому, чтобы о вашей деятельности много и хорошо говорили, рассказывали в СМИ?
— Лично я как руководитель фонда стремлюсь к этому — если есть люди, которые помогают, об этом нужно говорить, об этом должны знать. У нас со СМИ возникают проблемы — услышав имя основателя, все считают, что мы должны заплатить за публикацию. Для нас это совершенно неприемлемо. О нас не очень много говорят, поскольку мы не платим за то, чтобы о нас говорили.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/muhomejan?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_алишера_усманова
Как совмещаются меценатство и волюнтаризм, кто реализует договорённости о мероприятиях в сфере культуры, если у государства не хватает возможностей, и почему СМИ смотрят на благотворителей как на источник дохода — рассказывает директор благотворительного фонда Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт» Фатима Мухомеджан.
— В какой помощи, на ваш взгляд, больше всего нуждаются начинающие НКО в регионах?
— Главное — научить их взаимодействовать между собой, пользоваться друг другом (в хорошем смысле слова). В рамках нашей программы «НКО-Сократ», которую реализует наш фонд (программа по повышению квалификации региональных НКО), мы наблюдаем разрозненность организаций, видим, что в этом плане у них абсолютный провал. Они не взаимодействуют друг с другом, им сложно взаимодействовать с администрацией. Теоретически все понимают, что нуждаются друг в друге, но почему-то не могут договориться между собой.
….
— Важны ли для фонда реклама, престиж? Стремитесь ли вы к тому, чтобы о вашей деятельности много и хорошо говорили, рассказывали в СМИ?
— Лично я как руководитель фонда стремлюсь к этому — если есть люди, которые помогают, об этом нужно говорить, об этом должны знать. У нас со СМИ возникают проблемы — услышав имя основателя, все считают, что мы должны заплатить за публикацию. Для нас это совершенно неприемлемо. О нас не очень много говорят, поскольку мы не платим за то, чтобы о нас говорили.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/muhomejan?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_алишера_усманова
Интервью с главой центра «ГРАНИ»
Есть ли для развития НКО альтернатива государственным деньгам, может ли ресурсный центр быть одновременно институтом развития и сервисным центром, а также о важности создания экосистемы для «чудиков», рассказывает директор пермского фонда «Центр гражданского анализа и независимых исследований» (Центр «ГРАНИ») Светлана Маковецкая.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов https://raex-rr.com/charity/charity_ratings_news?utm_source=telegram
— Подвержен ли третий сектор моде — волнам интереса к той или иной сфере деятельности?
— Да, с середины 1990-х годов мы явно видим волну общегражданских и правозащитных организаций. Затем появляются социальные сервисы, городское гражданское творчество, буккроссинги, раздельный сбор мусора. В некоторых случаях волна заключалась в том, что государство реформировало себя — возник запрос на те некоммерческие организации, которые работают над проблемами прозрачности, подотчётности, антикоррупционными механизмами и т. д.
Сейчас тоже новая волна формируется, и она касается разнообразных «чудиков», людей с особенностями, я бы так сказала. Наверное, года три назад мы обнаружили, что очень многие говорят о запросе и на среду, экосистему для людей с какими-то чудоковатостями, условно говоря. Это могут быть аутичные дети, но не с точки зрения их инвалидизации, а с точки зрения рабочих мест для них. Это какие-то прокрастинаторы, веганы, вегетарианцы, куртуазные маньеристы и анархо-синдикалисты. Им нужны НКО, сервисы — все эти шеринговые вещи, кооперации, возможности создания вообще никак не зависящих от государства клубов, получения образования вне государственной системы. Эти экосистемы для «чудиков» — то, что требуется прямо сейчас.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/makoveckaya?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #центр_грани
Есть ли для развития НКО альтернатива государственным деньгам, может ли ресурсный центр быть одновременно институтом развития и сервисным центром, а также о важности создания экосистемы для «чудиков», рассказывает директор пермского фонда «Центр гражданского анализа и независимых исследований» (Центр «ГРАНИ») Светлана Маковецкая.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов https://raex-rr.com/charity/charity_ratings_news?utm_source=telegram
— Подвержен ли третий сектор моде — волнам интереса к той или иной сфере деятельности?
— Да, с середины 1990-х годов мы явно видим волну общегражданских и правозащитных организаций. Затем появляются социальные сервисы, городское гражданское творчество, буккроссинги, раздельный сбор мусора. В некоторых случаях волна заключалась в том, что государство реформировало себя — возник запрос на те некоммерческие организации, которые работают над проблемами прозрачности, подотчётности, антикоррупционными механизмами и т. д.
Сейчас тоже новая волна формируется, и она касается разнообразных «чудиков», людей с особенностями, я бы так сказала. Наверное, года три назад мы обнаружили, что очень многие говорят о запросе и на среду, экосистему для людей с какими-то чудоковатостями, условно говоря. Это могут быть аутичные дети, но не с точки зрения их инвалидизации, а с точки зрения рабочих мест для них. Это какие-то прокрастинаторы, веганы, вегетарианцы, куртуазные маньеристы и анархо-синдикалисты. Им нужны НКО, сервисы — все эти шеринговые вещи, кооперации, возможности создания вообще никак не зависящих от государства клубов, получения образования вне государственной системы. Эти экосистемы для «чудиков» — то, что требуется прямо сейчас.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/makoveckaya?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #центр_грани
Интервью с главой фонда «Вера»
Как НКО должны взаимодействовать с чиновниками, много ли среди последних отзывчивых трудоголиков и зачем между ними и общественниками нужна при общении штора — в интервью с руководителем Центра паллиативной помощи Департамента здравоохранения Москвы, учредителем фонда помощи хосписам «Вера» Нютой Федермессер.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов.
- Фонд «Вера» работает со многими регионами. Как вы определяете, в каком регионе вам комфортно — куда фонд идёт, а куда не идёт?
— Я бы говорила не только о фонде, но и о том, в каком регионе можно надеяться на развитие паллиативной помощи, а в каком — нет.
Это обычно связано с конкретными людьми — губернатор, ответственный за социальную сферу вице-губернатор, министр здравоохранения, министр соцзащиты. Если фонд «Вера» с ними особо не взаимодействует, то он взаимодействует с главным специалистом по паллиативной помощи, который есть в каждом регионе. Этот специалист может чего-то добиться только тогда, когда к его работе есть действенный интерес со стороны органов исполнительной власти, то есть как раз тех, кого я назвала. Фактор успеха — персональные качества и интерес людей, отвечающих за развитие этих сфер в регионе.
Важен и уровень развития НКО. Если НКО развиты, что-то всё-таки можно сделать. Например, в Санкт-Петербурге НКО хорошо развиты, и что-то сделать можно, но, увы, немного, поскольку с точки зрения отношения руководства региона — это самый равнодушный город нашей страны после Московской области.
— В одном из интервью вы рассказывали о хосписе в селе Козлово Тверской области и сказали следующее: «совершенно удивительное место, оно совсем не про деньги». Можно сделать достаточно много добра и без денег, но ведь необходимы технологии, оборудование, квалификация.
— Фонд «Подари жизнь» или фонд Константина Хабенского, которые занимаются высокотехнологичной помощью, не достигнут своих целей при отсутствии денег, только за счёт человеческого отношения. А в селе Козлово, где лежат прикованные к кровати старики, которым нужны забота и уход, это возможно. Уход за пожилыми людьми существовал испокон веков. Сколько существует смерть, столько существует умирание. Важно сделать жизнь умирающего человека достойной, чтобы ему было не больно, не стыдно от собственной беспомощности, не одиноко, чтобы он не был унижен. На это много денег не нужно. Основной расход тут — заработная плата. Это более 80% бюджета такого учреждения.
Но если речь идёт об уходе за умирающими стариками, то все это вторично. Первична душа людей, которые им помогают.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/federmesser?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_вера
Как НКО должны взаимодействовать с чиновниками, много ли среди последних отзывчивых трудоголиков и зачем между ними и общественниками нужна при общении штора — в интервью с руководителем Центра паллиативной помощи Департамента здравоохранения Москвы, учредителем фонда помощи хосписам «Вера» Нютой Федермессер.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов.
- Фонд «Вера» работает со многими регионами. Как вы определяете, в каком регионе вам комфортно — куда фонд идёт, а куда не идёт?
— Я бы говорила не только о фонде, но и о том, в каком регионе можно надеяться на развитие паллиативной помощи, а в каком — нет.
Это обычно связано с конкретными людьми — губернатор, ответственный за социальную сферу вице-губернатор, министр здравоохранения, министр соцзащиты. Если фонд «Вера» с ними особо не взаимодействует, то он взаимодействует с главным специалистом по паллиативной помощи, который есть в каждом регионе. Этот специалист может чего-то добиться только тогда, когда к его работе есть действенный интерес со стороны органов исполнительной власти, то есть как раз тех, кого я назвала. Фактор успеха — персональные качества и интерес людей, отвечающих за развитие этих сфер в регионе.
Важен и уровень развития НКО. Если НКО развиты, что-то всё-таки можно сделать. Например, в Санкт-Петербурге НКО хорошо развиты, и что-то сделать можно, но, увы, немного, поскольку с точки зрения отношения руководства региона — это самый равнодушный город нашей страны после Московской области.
— В одном из интервью вы рассказывали о хосписе в селе Козлово Тверской области и сказали следующее: «совершенно удивительное место, оно совсем не про деньги». Можно сделать достаточно много добра и без денег, но ведь необходимы технологии, оборудование, квалификация.
— Фонд «Подари жизнь» или фонд Константина Хабенского, которые занимаются высокотехнологичной помощью, не достигнут своих целей при отсутствии денег, только за счёт человеческого отношения. А в селе Козлово, где лежат прикованные к кровати старики, которым нужны забота и уход, это возможно. Уход за пожилыми людьми существовал испокон веков. Сколько существует смерть, столько существует умирание. Важно сделать жизнь умирающего человека достойной, чтобы ему было не больно, не стыдно от собственной беспомощности, не одиноко, чтобы он не был унижен. На это много денег не нужно. Основной расход тут — заработная плата. Это более 80% бюджета такого учреждения.
Но если речь идёт об уходе за умирающими стариками, то все это вторично. Первична душа людей, которые им помогают.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/federmesser?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #фонд_вера
Интервью с директором центра ВШЭМ УрФУ
Чем руководитель обычной коммерческой организации отличается от своего коллеги в благотворительном фонде, почему последним мало доверяют в России и в мире, а также о неэффективных способах замаливания грехов рассказывает директор Центра исследований филантропии и социальных программ бизнеса (ВШЭМ УрФУ), член Объединённого совета Фонда президентских грантов РФ Елена Чернышкова.
— Первый вопрос — о мотивах благотворителей. Что заставляет людей тратить деньги на это — желание замолить грехи?
— За 25 лет работы я не встречала тех, кто замаливает грехи. Организовать благотворительный фонд, правильно потратить деньги, чтобы получить эффект, хороший результат — очень сложная и занудная деятельность. Во-первых, это довольно дорого, во-вторых, довольно скучно — много рутины и нетворческой каждодневной изматывающей работы.
Люди приходят в эту сферу, имея много иных целей, кроме желания разобраться со своими грехами. Я не сталкивалась на деле ни с одним донором, который создал фонд ради искупления грехов. Я знаю доноров, которые жертвуют деньги ради пиара, и так поступают другие, или соревнуются — кто даст больше денег. Есть люди, которые создают благотворительный фонд как инструмент для построения отношений с властью, хеджирования рисков бизнеса. Но это тоже история не о грехах. Просто через фонд удобно договариваться.
— Каким с профессиональной точки зрения должен быть руководитель благотворительного или социального НКО?
— Мы в своё время делали профиль компетенции успешного директора фонда или директора благотворительных программ. Директор благотворительной программы — это классический менеджер, как директор любой организации. Он может быть успешен, но у него есть дополнительные мотивации, то есть с точки зрения профессиональной квалификации он точно такой же, как мы с вами.
Помимо того, что я управляю фондом, являюсь топ-менеджером, я ещё понимаю, что хочу потратить свою жизнь на то, чтобы сделать что-то полезное для людей. Вот разница в мотивации и, может быть, некоторая способность работать с долгими горизонтами и с неопределёнными системами критериев успеха. Но это всё нюансы, которые с моей хедхантерской точки зрения не радикально отличают успешного директора благотворительного фонда от успешного директора компании.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/chernishkova?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #вшэм
Чем руководитель обычной коммерческой организации отличается от своего коллеги в благотворительном фонде, почему последним мало доверяют в России и в мире, а также о неэффективных способах замаливания грехов рассказывает директор Центра исследований филантропии и социальных программ бизнеса (ВШЭМ УрФУ), член Объединённого совета Фонда президентских грантов РФ Елена Чернышкова.
— Первый вопрос — о мотивах благотворителей. Что заставляет людей тратить деньги на это — желание замолить грехи?
— За 25 лет работы я не встречала тех, кто замаливает грехи. Организовать благотворительный фонд, правильно потратить деньги, чтобы получить эффект, хороший результат — очень сложная и занудная деятельность. Во-первых, это довольно дорого, во-вторых, довольно скучно — много рутины и нетворческой каждодневной изматывающей работы.
Люди приходят в эту сферу, имея много иных целей, кроме желания разобраться со своими грехами. Я не сталкивалась на деле ни с одним донором, который создал фонд ради искупления грехов. Я знаю доноров, которые жертвуют деньги ради пиара, и так поступают другие, или соревнуются — кто даст больше денег. Есть люди, которые создают благотворительный фонд как инструмент для построения отношений с властью, хеджирования рисков бизнеса. Но это тоже история не о грехах. Просто через фонд удобно договариваться.
— Каким с профессиональной точки зрения должен быть руководитель благотворительного или социального НКО?
— Мы в своё время делали профиль компетенции успешного директора фонда или директора благотворительных программ. Директор благотворительной программы — это классический менеджер, как директор любой организации. Он может быть успешен, но у него есть дополнительные мотивации, то есть с точки зрения профессиональной квалификации он точно такой же, как мы с вами.
Помимо того, что я управляю фондом, являюсь топ-менеджером, я ещё понимаю, что хочу потратить свою жизнь на то, чтобы сделать что-то полезное для людей. Вот разница в мотивации и, может быть, некоторая способность работать с долгими горизонтами и с неопределёнными системами критериев успеха. Но это всё нюансы, которые с моей хедхантерской точки зрения не радикально отличают успешного директора благотворительного фонда от успешного директора компании.
Интервью взято в рамках рейтинга благотворительных фондов.
Полный текст интервью доступен на сайте: https://raex-rr.com/charity/NKO_interview/chernishkova?utm_source=telegram
#нко #благотворительные_фонды #третий_сектор #вшэм