любимый петя читал

Пётр Кочетков уводит человека куда подальше. Вместо него пространство текста наполнено голым движением опустевшей перспективы и тягостной жизнью вещей. Перед нами предпоследний день их мучений, повторяющийся снова и снова. Но раз на раз не приходится: новый сюжет завершается ценным жестом или конструкцией, не обнаруженной в предыдущем тексте. Так случайно подбираются черты и оси старого мира: их находят за выветрившимися словами, фразами, да и литературной формой вообще. Поэтому у Петра Кочеткова стихи удивительно архаичны: в предельных случаях они строятся на рифмованной катренной силлабо-тонике. И вот где, так сказать, лисья хитрость зарыта.

Автор предисловия: Кирилл Шубин
Импровизация на фортепиано: Александр Разин

Пётр Кочетков, Кирилл Шубин и Ника Третьяк собираются издать коллективный сборник. Вы можете поддержать краудфандинг и помочь выходу книги.

поэту григорию батрынче дали 6,6 лет строгого режима. вот что об этом пишет саша сараев:

"Еду из суда. Грише Батрынче дали 6,6 лет строгого режима. Будут ещё, конечно, поданы апелляции, но в общем и целом итог такой.

Хочется, чтобы за то время, которое у него отняли, про него не забыли, чтобы он не выпал из литературного процесса и после освобождения мог вернуться к нормальной жизни, к полноценному творчеству. Даже сейчас, спустя 10 месяцев в СИЗО, он улыбается, не теряет надежды. Давайте, пожалуйста, поможем ему её сохранить. Не забывайте про Гришу, пишите ему хотя бы иногда, публикуйте его стихи. Это всё очень важно.

Хочу в ближайшее время собрать вечер в поддержку Гриши, сообщу отдельно".

разговор с друзьями

…лань, чьи неотчетливые части
как разошлись на голубей, собак 
и поросль: немного поедят 
под боком точно помирают:
и переходит звук как крик как только 
сужается пространство, которое проходит ветер.

и кажется, собаки стали несколько выше, лани —
тише, и звуки немного растут, даже ночью:
поднимая очки, переходя события 
скучных скучных боже скольк важных столь скучных
словленных и выключенных точнее шагом 
зажжённое туда. мои друзья вы ангелы, куда
не идти прекрасней?

а звук, в ухо стеревшись, слышен. тут
что-то заросло, горы какие-то.
подёргиваются по осям цифры и прозиметрон,
других посуду моют, пол подметают, и — от 
всего от этого мальчикам дня на веках слабо.

что с вами делает вот эта ветка молока — следите,  
в какие рук сайгаки перейдут,
послышаться им чему, гладки           — 

и так знали, наверное? 

тележка с мясом стоит в следующем дворе:
крылья, голени и просто говядо — ша-
ры всё, розовы всё как звезда —
берёт за руки и гуляет, общаясь.
 
продавцы курят и стоят в следующем дворе:
хвойные, местами меняются,
часы несхожденья редки, но гладки.
распускаются, — дёргаясь.
не полнят углы двора, и электрический шарик его
всегда да пустеет, — может, пара.
 
просто машины заезжают в следующий двор:
фигуры они под плёнкой как бы зеркальной,
только насквозь все видят и никаких зеркал:
и глаза, и кожу вокруг, так что недолго так
что осталось опустить-за-неё-потянуть и
лёгшую плоскость всхлопнуть.
 
отходы беседуют в следующем дворе:
чисты как воздух или как волосы грязные. у них
отдельные значки, отдельные словари. что-то кликает,
и сегодня смерти не будет.
 
полицейские в следующем дворе:
в мешки листья сгребают, протыкают картон и пластик.
трава в пятнах, вылилось что-то, но простим их но
обойдём их: нас слепят жилеты.
 
пусть комары летают в следующем дворе:
звук, может, всё это время был: отклеивается и
подходит в полуха гудок или с телефона дорожки
шаг отсюда–сюда в шапке или в голове,
сгущение как бы. ну да, плотность
ловит взгляд себе за спину.
я и не узнал (сразу) что, а просто:
у парня кожа совпадает с стеной.
на этом всё: он задвигает за спиной разрез.
 
а в следу-у-ющем дворе:

Книжный клуб SOYAPRESS x ЧЕХОВ И КОМПАНИЯ: «Винета» Олега Юрьева

Друзья, скоро пройдет четвертая встреча нашего книжного клуба в магазине «Чехов и Компания»! На этот раз мы приглашаем обсудить роман Олега Юрьева «Винета».

Это виртуозная языковая ткань, безумно остроумная, схватывающая стихию сказа, стихию речи русско-советской, постсоветской, челночной, которая существует в России, пустившейся в миграцию задолго до катастрофы двадцать второго года, эта карнавальная гротескная стихия, насаженная на кошмарный детективный сюжет с трупами, что лежат в рефрижераторе, на котором путешествует рассказчик. <…> Эту прозу отделывает поэт высочайшего класса, вся эта проза пронизана отсылками к раннесоветскому сказу, к одесской школе, к «Медному всаднику» Пушкина, «Петербургу» Белого и так далее, то есть это текст, концентрирующий в себе в топоровском смысле петербургский текст и длящий его в какой-то постистории. Говоря о всей этой виртуозности и мастерстве, если взять русскую повествовательную прозу двухтысячных годов, этот роман, конечно, возвышается, как Монблан, над ней.
— Александр Скидан о романе «Винета»

Письмо Олега Юрьева в целом, а также сам роман «Винета» и его контексты мы обсудим с исследовательницей литературы Никой Третьяк и Михаилом Бордуновским, редактором SOYAPRESS.

· 27 апреля, 16:00
· Билеты

на памятных местах воздуха дурно и увлажняется /
/ прежде всего: их чертят // рот.

по одному по четыре солдаты проходят Сенной мост в сере-
дине дня. // их представить на плоскости, плоскость не
поле, а поле — поле только прогуливающемуся по местам //
на памятных полях воздуха // прежде
всего: перестать нить тянуть //

из-под земли расходятся муравьи по
ножке скамейки, между досок и по тому,
где не замечены что.

немного-в-разные-стороны-по-волнам дурно.
на глубине и всегда на поверхности
оголённые камни бьют током.
дышать как отыскать сгнивший камешек в сумке
— камень бьёт.

вéсти немного геометричны. // и, слушая их,
забывают языки, губы и как проводится радиация //
кто ходит как — не совсем понятно,
и наверное ненадолго пока
трасса исходит равномерным шумом прочих одежд.

Λ И К,
рамки металлоискателей —
круги твоего Сатурна.
Не по ним пройти, с другой
стороны вернёшься к улицам ворот —
коронам твоих Юпитеров.
А каёмки ремней фотографов —
штампы нашивок тех,
о, Λ И К.

Λ И К,
Если ты на моей спине, то день и луна картой
висят, — говорит на ритм воды смотрящий, и
если ты на моей спине, как нам кончить на друга друг.
Дубея от не по шеренгам швов говорю:
Не "храбрость храбрость есть" — ночь и солнце,
о, Λ И К.

Λ И К, храбрость —
шары на бильярде, и те — трещат,
а ты на спине моей, как позвоночник-вращение —
не горбатый я, но в роде этом что,
о, Λ И К.

Трещат, кто в ходах, как бают.
Расходятся на средствах пешей печати.
Разговорчивые, кто ходит в частую.
Последователь — насколько способен и стоит,
о, Λ И К.

V. D. L.

Как густой лес трава та.

Камере переключаться, и камера-трава тьму сечёт.

Тьма камера-травы отсчитывает что жуки — они чернота,
стекло весомое, а сегменты
засохли, за собой пред собой зеркалясь.

Камеры что листы и страницы — зёрна за спиной прячут.
И зёрна травы той что крабы жуков на гальке
так куда куда горлы сходы ну-ка

Ворошить-вопрошать и ждать что
муравьи заползут — ну и всё:
остальное ночь во дьни,
раз обмыленный, выходят: носороги, рогачи и трицератопсы —
на той стороне холма, — два
обмыленный: тигриный
жук, фонарница или индийский красный скорпион — с другой.

Жуки те — это жужелицы,
о, приложения фотораспознавания,
ломаются по весне узоров, сомкнутого языка.
Так вот в чём испытание символа.

VI. NON OMNIBVS DATVM HABERE NASVM.

Тигровый мотылёк или медведица деревенская,
деревенская или лейка;
Лох узколистный или верба цареградская,
Elaeágnus или Salix;

Так и выходишь по ту сторону холма в Калифорнии.
Носороги, олени и трицератопсы — все в мёртвой древесине.
Грязь наводится по тигриным жукам,
что пляшут из стороны в сторону, малые.
Накладывается земля, кроме как
на фонарниц, посапывающих растений.

Только совки-мотыльки грызут корни,
и то была протяжённая совка, как слепое пятно,
вышедшая по ту сторону холма в Калифорнии.
Только в норы под тигриных жуков если
они попадались, то наведут беспорядок.
Какая она жужелица — —
Носорог, олень или трицератопс?

КакаяОна как демон Декарта: сама
протяжённость, и чем не термит,
прорывается под раковину и камин?

Сделал сайт для цикла и цикл для сайта. Точнее, множество циклов, которые объединяются в один цикл-гипертекст с помощью внутренних ссылок. Или графов на отдельной панели. Все они образуют структуру сайта, которую видно на гифке.

Проект называется «А ТОЧКА Т ТОЧКА Д ТОЧКА». Или будет называться «Ц ТОЧКА». Пока что открытая неопределённость — главная черта этого проекта. Цикл будет дополняться текстами из прошлого и будущего, а их среда — менять структуру. Пока что тексты объединены квир- и экопоэзисом. Об изменениях, думаю, буду сообщать разными UPD-постами.

Цикл-гипертекст был подготовлен на курсе «Experimental Feminist / Woman’s Poetry», проводившимся Галиной Рымбу. Очень благодарен всем его участникам за свободное обсуждение и общение. Вы очень меня вдохновляли, ненамеренно открывая разные крутые вещи❤️‍🩹🐦‍⬛️❤️‍🩹🐦‍⬛️❤️‍🩹🐦‍⬛️