О награждении тт. Бермана Б.Д., Каруцкого В.А., Кривец Е.Ф., Лупекина Г.А., Соколинского Д.М., Федорова Н.Н. и других.
— Газета «Правда» №348 от 20 декабря 1937 года.
#советскаяроссия #газеты
——————————————
📰 Читать номер полностью
— Газета «Правда» №348 от 20 декабря 1937 года.
#советскаяроссия #газеты
——————————————
📰 Читать номер полностью
Курорт Шафраново, 5 санаторий. 1939 год.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
Головинщино, Пензенская обл. Перед началом первого урока вся школа выходила во двор и делала зарядку. 1937-1939 гг.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
Калуга. Проспект Салтыкова-Щедрина. 1920-е.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
«Товарищ красноармеец! ТАКАЯ ВОЙНА НЕ ВЫГОДНА. ДОЛОЙ ТАКУЮ БЕЗУМНУЮ ВОЙНУ!» Финская агитационная листовка времен Зимней войны. 1939-1940 гг.
#советскаяроссия #заграница #плакаты
#советскаяроссия #заграница #плакаты
Село Перекопное. Саратовская губерния. 1928 год.
Село было основано в XVIII веке крестьянами из Тамбовской и Курской губернии. Своё название оно получило от того, что жители села копали рвы, чтобы защитится от кочевников, нападавших на село. Прежнее его название было «Новотроицкое».
#советскаяроссия
Село было основано в XVIII веке крестьянами из Тамбовской и Курской губернии. Своё название оно получило от того, что жители села копали рвы, чтобы защитится от кочевников, нападавших на село. Прежнее его название было «Новотроицкое».
#советскаяроссия
Елань-Коленовский сахарный завод. ТЭЦ. 1938 год.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
Ученики Шанёвской школы вместе с директором Владимиром Александером. (Владимир Александер сидит на переднем плане). Псковская область. 1934-1938 гг.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
Семья Щеблецовых. Деревня Левки, Оршанского района, Витебской области. 1926-1930 гг.
#советскаяроссия
#советскаяроссия
Воспоминания о работе в РККА бывшего Военного министра Российской Империи Дмитрия Савельевича Шуваева
Оригинальной личностью среди преподавателей «Выстрела» был специалист по топографии, кстати сказать, последний военный министр в царском правительстве, генерал Шуваев. В дни практических занятий он закатывал тридцатикилометровые походы для производства топографических съемок и шел таким быстрым шагом, что мы, годившиеся ему в сыновья, едва поспевали
Шуваев был всегда опрятен, сапоги на нем блестели как зеркало. Генерал любил подчеркнуть, что в фуражке у него хранится игла с ниткой, которой он пользуется еще с того времени, когда был главным интендантом русской армии.
Слушателей интересовала судьба Шуваева, она нам казалась романтичной, при каждом удобном случае мы расспрашивали его о жизни до революции, о встречах с царем. Как-то после очередной лекции, когда в перерыве Шуваева окружила группа слушателей, я спросил:
— А вас на Лубянку, в ЧК, никогда не приглашали, ведь вы все-таки были министром?
Шуваев спокойно разгладил свою большую белую бороду и развел руками:
— А за что меня на Лубянку? Феликс Эдмундович Дзержинский знает, кого брать. Я-то чей сын ? Солдата-сверхсрочника. А сам я кто? Солдат. Так и запомните — солдат! Думаете, я службу в царской армии с калачами начинал? Нет, братцы, дудки! Как и вы, пощечины получал от унтер-офицера...
— А самому не приходилось давать? — спросил один из слушателей
Шуваев побледнел, нервно сжал пальцы рук и в упор посмотрел на того, кто произнес эти обидные слова.
— Молодой человек, наше счастье, что ЧК возглавляет человек большого ума и сердца, безупречно честный, справедливый и прозорливый Феликс Эдмундович. Не дай бог, если бы там был глупец или краснобай, — все получили бы по пуле, а такие. как я,— по две. — Немного успокоившись, Шуваев продолжал:
— Я всегда считал солдата своим братом, стремился понять его душу, потому что сам из одного с ним теста — солдатский сын. И мать свою — крепостную крестьянку — буду помнить и почитать до конца жизни
Шуваев замолчал и стал нервно подергивать бороду. Все мы тогда чувствовали себя неловко, а я не рад был что затеял этот разговор. После того случая никто больше не напоминал Шуваеву о его прошлом. С первых дней своего существования Советская власть доверила ему воспитание командиров Красной Армии, и это доверие он оправдал.
— Болдин И.В. «Страницы жизни». — М.: Воениздат, 1961.
#советскаяроссия #краснаяармия
Оригинальной личностью среди преподавателей «Выстрела» был специалист по топографии, кстати сказать, последний военный министр в царском правительстве, генерал Шуваев. В дни практических занятий он закатывал тридцатикилометровые походы для производства топографических съемок и шел таким быстрым шагом, что мы, годившиеся ему в сыновья, едва поспевали
Шуваев был всегда опрятен, сапоги на нем блестели как зеркало. Генерал любил подчеркнуть, что в фуражке у него хранится игла с ниткой, которой он пользуется еще с того времени, когда был главным интендантом русской армии.
Слушателей интересовала судьба Шуваева, она нам казалась романтичной, при каждом удобном случае мы расспрашивали его о жизни до революции, о встречах с царем. Как-то после очередной лекции, когда в перерыве Шуваева окружила группа слушателей, я спросил:
— А вас на Лубянку, в ЧК, никогда не приглашали, ведь вы все-таки были министром?
Шуваев спокойно разгладил свою большую белую бороду и развел руками:
— А за что меня на Лубянку? Феликс Эдмундович Дзержинский знает, кого брать. Я-то чей сын ? Солдата-сверхсрочника. А сам я кто? Солдат. Так и запомните — солдат! Думаете, я службу в царской армии с калачами начинал? Нет, братцы, дудки! Как и вы, пощечины получал от унтер-офицера...
— А самому не приходилось давать? — спросил один из слушателей
Шуваев побледнел, нервно сжал пальцы рук и в упор посмотрел на того, кто произнес эти обидные слова.
— Молодой человек, наше счастье, что ЧК возглавляет человек большого ума и сердца, безупречно честный, справедливый и прозорливый Феликс Эдмундович. Не дай бог, если бы там был глупец или краснобай, — все получили бы по пуле, а такие. как я,— по две. — Немного успокоившись, Шуваев продолжал:
— Я всегда считал солдата своим братом, стремился понять его душу, потому что сам из одного с ним теста — солдатский сын. И мать свою — крепостную крестьянку — буду помнить и почитать до конца жизни
Шуваев замолчал и стал нервно подергивать бороду. Все мы тогда чувствовали себя неловко, а я не рад был что затеял этот разговор. После того случая никто больше не напоминал Шуваеву о его прошлом. С первых дней своего существования Советская власть доверила ему воспитание командиров Красной Армии, и это доверие он оправдал.
— Болдин И.В. «Страницы жизни». — М.: Воениздат, 1961.
#советскаяроссия #краснаяармия