помню, один из моих пациентов еще в ноябре с неподдельным удивлением спросил: «но как так? чтобы братские мусульманские страны не помогали? разве не братья мусульмане?»

это казалось чем-то совершенно несуразным и недопустимым даже человеку, ничего не знающему об Исламе.

как меня тогда горько укололи эти слова, не передать. было, действительно, так, как описано выше: боль, стыд и чувство абсолютной собственной ничтожности

Если ты в меньшинстве — и даже в единственном числе, — это не значит, что ты безумен. Есть правда и есть неправда, и, если ты держишься правды, пусть наперекор всему свету, ты не безумен.

Джордж Оруэлл, «1984»

Пять крепостных стен веры:

Имам аль-Хаджави (ум. 968 г./1561 г.), один из гигантов школы Ханбали, писал:

«Было сказано: пример (имана) подобен крепости с пятью стенами. Первая [самая внутренняя стена] сделана из золота, вторая — из серебра, третья — из железа, четвертая — из обожженного кирпича, а пятая [наружная стена] — из глиняных кирпичей.
Пока жители крепости усердно охраняют глиняную стену, враг не нацелится на [атаку] следующей. Но если они проявят неосторожность, он нападет, а затем — нападет на следующую, и так пока вся крепость не превратится в руины.

Подобным образом и у веры есть для защиты пять стен: убежденность (якин), затем следует искренность (ихляс), затем следует выполнение обязательных предписаний (‘ада аль-фараид), после чего следуют рекомендуемые действия (сунан), и, наконец, соблюдение благонравия (адаб).
Пока адаб охраняется и оберегается, шайтан не найдет пути внутрь. Но если адабом пренебрегают, сатана вторгается в сунан, затем в фараид, затем в ихляс и, наконец, в сам якин».

______________
1. Шарх Манзумат аль-Адаб (Саудовская Аравия: Дар Ибн аль-Джаузи, 2011), 36.

оригинал текста: https://t.iss.one/thejawziyyah/1227

‘суть Ислама заключалась в постоянном диалоге между внутренним и внешним, результатом которого являлась согласованность с Откровением, основанная на внутренней силе’

📚 The Requirements of the Sufi Path, Ibn Khaldun

быть никем иным, кроме себя самого, в мире, который денно и нощно делает все возможное, чтобы вы слились с остальными, - значит быть готовым сражаться в самом тяжелом бою, какой только выпадет на долю человека.

чем отчетливее на человечестве печать материализма и вседозволенности и естественно следующего за этим безбожия, тем больше число несчастных людей - жертв душевных болезней, главным симптомом которых (помимо тревог, опустошенности и бессилия) является неспособность и даже нежелание понять, отчего жизнь теряет свою радость и значение; почему парадоксально становится тяжела и сера в своей, казалось бы, легкости, удобстве и прогрессивности

“anxiety is dizziness of freedom” сказал Кьеркегор, или: тревога есть головокружение/умопомрачение свободы

а того, кто отвернется от Моего напоминания, ожидает тяжкая жизнь.
20:124

Наблюдая за тем, как люди, которые когда-то были эталоном «разгульного образа жизни», после своего покаяния за короткий срок осваивают азы арабской грамоты, изучают таджвид, заучивают Коран, едут на учебу и делают там успехи, и потом, видя кого-то из так называемых практикующих мусульман, которые всесторонне обсудили бытие Бога и отклонения всех групп и которые не находят на это время, я понимаю, что дело только в искреннем желании.

— Халид аль-Ханбали

@al_uloom_77

на канале нет платной рекламы, все, что выложено здесь — моя личная рекомендация. из этой же серии — вот эта прекрасная школа арабского языка и исламских наук. если находитесь в поиске, вам данные ссылки могут оказаться очень и очень полезными)

*маленькая ремарка: школа подойдет только для ответственных и старательных. с бесконечными переносами, отменами и оправданиями - не сюда

https://t.iss.one/ilyaf_school

https://www.instagram.com/ilyaf_school?igsh=YjY0Ym53NHJ1djI3

фудейль ибн ияд:

«сторонись того, чтобы направлять людей к Богу, а затем самому потерять этот путь! часто проси защиты у Аллаха от того, чтобы стать мостом, по которому пройдут в рай другие, а затем сам он будет брошен в ад!»

— сияр аль-аалям ан-нубаля (биографии великих ученых)

Имам Абдуль-Кахир аль-Джурджани пишет, что у мысли есть свой путь, который она должна пройти, а топливо для увеличения пройденного расстояния размышлений — это жажда познания и желание уйти от смежных обобщений к четкому знанию (Асрар аль-баляга, с. 28).

(Абу Али аль-Ашари. Хаватыр ва навадир)

Сияние первое

«Аллах не даровал человеку двух сердец в одном теле.» 33:4

Бесподобный, Который даровал тебе счастье бытия, поместил в тебя только одно сердце — для того, чтобы ты был однонаправлен лицом и сердцем в своей любви, отворачиваясь от всех, помимо Него, и поворачиваясь всецело к Нему Одному. а не для того, чтобы ты разбил это сердце на тысячу кусочков, каждый из которых преследует свои собственные цели.

«о ты, который повернулся к кибле Веры,
зачем превращать шелуху в ядро?
не приличествует твоему сердцу гнаться за тем и этим —
при одном единственном сердце Одного Единственного Друга для тебя достаточно.»

Сияние второе

«Рассеивание» — это когда ты расточаешь своё сердце, привязывая его к бесчисленным объектам. «Собирание воедино» — это когда ты отворачиваешься от всего и свидетельствуешь об Одном.
некоторые предположили, что «собирание воедино» — это коллекционирование всевозможных причин, и потому они были обречены остаться в бесконечной рассеянности. другие знали точно, что собирание причин — сама по себе причина раздробленности, и потому опустошили себя от всего.

«о ты, в чьём сердце тысяча забот!
твое сердце не найдёт от них утешения.
и раз сердце не получает от них ничего, кроме раздробленности, —
отдай своё сердце Единственному и отрежь себя от всего прочего!»

«пока ты остаешься в рассеянности и сомнениях,
Община Единства полагает тебя презреннейшим из людей.
нет, клянусь Богом, нет — ты не человек, а обезьяна,
даже не подозревающая о своей “обезьянности”».

📚 Chinese Gleams of Sufi light, Sachiko Murata

Если бы сердца мусульман восхваляли Всевышнего так же, как восхваляют Его их языки в праздники, то они бы изменили ход истории. Если бы мусульмане собирались вместе постоянно так же, как собираются вместе на праздничную молитву, то они одержали бы победу над многочисленным войском вражеской армии. Если бы их сердца стали пожимать друг друга так же, как руки их обмениваются рукопожатиями, то они искоренили бы все причины разногласий между собой. Если бы души мусульман улыбались так же, как улыбаются их губы, они были бы с теми, кто живет на небесах.
И если бы мусульмане принесли в жертву свой эгоизм так же, как они приносят в жертву свой скот, все их дни были бы праздничными. И если бы они надели на себя лучшие нравственные качества, как надевают лучшие наряды,
они стали бы самой красивой общиной в мире.

📚 Так меня научила жизнь, Мустафа ас-Сибаи

акт моления — это красиво

есть в наблюдении за чужим чувственным интимным разговором с Аллахом будто что-то от нескромности (будто подглядываешь в чужое сердце), но при этом и ощущение зачарованности. стесняешься, но при этом глаз оторвать не можешь и не хочешь

Не знаю даже, хорошо это или плохо, что внимание большинства в этот великий день переключается на барашков. И в состоянии ли вообще современный человек, особенно глядя на своих детей, представить себе, как Ибрагим (алейхи ссалям) точил тот нож... 


Вся хвала Господу, заменившему для нас одну жертву другой. Ид уль-Адха мубарак! 

Истинный смысл курбана

Каждый год тысячи животных приносятся в жертву в праздничные дни Ид аль-Адха. И мы должны спросить себя:

«В чем истинный смысл курбана, чему нас должно научить это действие?»

Посланник Аллаха ﷺ описывал курбан как часть Шариата нашего отца Ибрахима (мир ему) и его сунну

(«Маджма аз-Заваид», №5593).


Ибрахиму (мир ему) было велено принести в жертву своего юного сына Исмаила (мир ему). Он всем сердцем повиновался приказу Аллаха и с честью прошел испытание. Нам следует брать пример с Ибрахима (мир ему) — когда встает выбор между нашими желаниями и повелением Аллаха, следует принести в жертву свои страсти и прихоти.

Так же, как Ибрахим (мир ему) повиновался Аллаху в каждый момент своей жизни, и ему не приходило в голову ослушаться Его повелений даже ни на мгновение, так и мы должны повиноваться каждому приказу Аллаха, — касается ли это прав Аллаха или прав Его творений.

Жертва только тогда имеет смысл, когда она сопряжена с самопожертвованием - когда вы готовы пожертвовать ценнейшей "частью себя" во имя того (в "себе" же), что не имеет названия и абсолютно неопределяемо, поэтически выражаясь, что всегда Превыше.
С праздником!
#Гурбан_Байрам

Метафизический смысл Курбан-байрама заключен в принципе жертвы. Задолго до концепции жертвы Иисуса Христа, сформулированной христианством, родилась другая концепция, связанная с именем предка Христа и Мухаммеда — Авраама (в мусульманской традиции — Ибрахима). Но здесь есть трагический парадокс, который первым отметил датский философ Серен Кьеркегор, написавший об Ибрахиме целую повесть как о «рыцаре веры». Вспомним, что Авраам обращался в своих молитвах к «Неведомому Богу», избранному им по принципу того, что эта сила сокрыта, не проявляется и не может быть распознана как что-нибудь из сущего. Главная черта этого Бога — это именно его непостижимость, его пребывание вне всяких аналогий.
Между тем аналогии — это базовый фундамент языческой метафизики. Язычество построено на аналогиях, оно утверждает, что «внизу» то же, что и «вверху», и наоборот. Согласно этому мировоззрению, все предметы и явления, окружающие нас, — это знаки, указывающие на свои архетипы, существующие в невидимом плане. То есть языческая метафизика зиждется на принципе тождества — последнего великого тождества. Боги греческого Олимпа ведут себя подобно людям: они ссорятся, завидуют, влюбляются, воюют, входят к земным женщинам и соблазняют их. В троянской войне, описанной Гомером, боги разделяются на два лагеря: одни помогают троянцам, а другие — ахейцам. На поле боя их можно встретить лицом к лицу. О какой божественной непостижимости можно тут говорить?
Откровение и метафизика пророков строятся на совершенно противоположном принципе. Авраам, согласно преданию, в своем поиске истины перебрал несколько символов безусловного и вечного и обнаружил, что эти символы — не более чем гламурные лики, за которыми скрывается тщета. Звезда заходит, ветер утихает, пламя гаснет — все конечно, и лишь то, что непостижимо, вне чувств и рассуждений, вне опыта, является абсолютно безусловным.
И вот это Неведомое безусловное обращается к Аврааму и говорит: «Принеси мне в жертву твоего любимого сына!» Вопрос колоссальный. Можно верить в нечто явное, здешнее, в то, что можно потрогать, ощутить и пережить. Но подчиниться в таком предельном акте самоотдачи Неведомому, тому, что, в принципе, может быть, является иллюзией или даже абсурдом, который ничем не подтверждаем, — это другое.

...Курбан-байрам — праздник жертвы — является единственно уникальным праздником, который повторяет подвиг Авраама.
Задаваться вопросом о том, что было бы, если бы Бог через своего ангела не остановил руку Авраама, уже занесенную с ножом над собственным сыном, бессмысленно. Дескать, был бы этот Неведомый Бог также благостен и светел, если бы допустил убийство любимого ребенка? «Светлизна» вообще не является категорией истины. Неведомый Бог по определению является императивом воли. Его приказы и то, что вызывает Его довольство, — это и есть благо. А не то, что кажется людям. Потому что этот Бог противостоит бытию. Платоновское бытие и платоновское благо — это одно, а то, что приказывает Неведомый Бог, — совершенно другое. Здесь человек стоит перед выбором и должен для себя решить: он кусок бытия или же он шкатулка, в которой лежит частица духа?

Гейдар Джемаль, 11 сентября 2016 г.

https://t.iss.one/newtheologyofDzhemal/884