Напоминаем: на этой неделе «Полка» запустила новый подкаст о поэзии «Между строк». Лев Оборин — поэт, критик и редактор «Полки» — говорит с интересными собеседниками об их любимых поэтических текстах. Один выпуск — одно великое стихотворение.

В первом выпуске филолог Алина Бодрова рассказывает о «Пироскафе» Евгения Баратынского. Одно из самых счастливых русских стихотворений было написано в бурную ночь на пароходе — и оказалось одним из последних для автора. Почему стихотворение названо таким необычным словом? Как вышло, что для описания плавания многие поэты выбирали один и тот же размер? Наконец, как правильно писать фамилию поэта? Слушайте на любой удобной для вас платформе:

Apple: https://apple.co/32Jwlkt
Google: https://bit.ly/baratynski
Soundcloud: https://soundcloud.com/polka-academy/poetry-ep-1
CastBox: https://bit.ly/baratynski-castbox

Тем временем филолог Елена Грачёва отыскала пароход (пироскаф), на котором плыл Баратынский. Вот что она пишет в фейсбуке: «Раз уж Алина Бодрова внезапно поминает мои поиски пироскафа, на котором плыли Баратынские, поделюсь тут результатами. До марсельских газет я не добралась, но актуальные путеводители в Gallica выложены.
Nouvel Indicateur – Marseillais. Guide de commerce Pour l’Аnnée 1844, Marseillе, 1844 сообщает нам, что по маршруту Gênes-Livourne-Chivita Veccia-Naples (нам нужно, чтобы пароход шел через Ливорно) с 15 апреля по 19 апреля (даты предполагаемого вояжа устанавливаются по письмам) из Марселя отбыли 8 пароходов, принадлежащих трем компаниям (а следующая порция – с 25 по 29 апреля, те же корабли).
Это пароходы le Pharamond, le Charlemagne et le Sully компании MM. Charles et Auguste Bazin; le François la Marie Christine, le Mongibello et l'Herculanum компании MM. Claude Clerc et compagnie и le Léopoldo II et Maria Antonietta компании MM. André et Abeille.
В принципе, дальнейшие изыскания уже не очень нужны (хотя все равно найти конкретный пароход хочется), потому что тип пироскафа понятен, изображения Charlemagne и Sully нашлись, см. ниже.
Во всех изображениях морских и океанских пироскафов-пароходов – полная парусная оснастка + высокая труба и черный дым. Именно трубу и заполоняющий всё черный дым мы увидим во всех прозаических и стихотворных описаниях пароходов, а также на картинах. Например, Василий Вонлянлярский «Поездка на марсельском пароходе» (1847), отплытие изображается так: «Пароход кашлянул раза два, пустил густую струю дыма, дрогнул и побежал вдоль тысячи неподвижных судов, оставляя за собою черную полосу на небе и белую – на поверхности моря. Еще минута – и от величественного и многолюдного Марселя и его тысячи кораблей осталось на горизонте одно грязное пятно». И т.д., этих описаний много.
Мне показалось важным вот что. В стихотворении Баратынского много технических деталей: машина, ритм двигателя, колеса, свисток капитана, – это принципиальная часть поэтики стихотворения. Но нет ни трубы, ни черного дыма в небе. Нет ровно тех точных деталей, которые в изображениях пароходов стали их отличительными признаками.
Только парус, который потом удвоится, а потом утроится, когда его сравнят с парусом лодки в море, а потом с крылом чайки. Так про пароходы не писали. Что-то похожее, вот это соединение слов из области технической оснастки, принадлежащих «железному веку», и одических топосов, есть внезапно у Бенедиктова. Но это отдельный разговор о поэзии 1840-х»
https://www.facebook.com/profile.php?id=100004274772363

Новый выпуск «Ученого совета» — упоительные 40 минут с лингвистом и литературоведом Александром Константиновичем Жолковским. Вы можете знать его по нашему курсу «Как работает литература», а вообще Жолковский чего только не успел сделать за свою жизнь.

Создал лингвистическую модель «Смысл ↔️ Текст» (вместе с Игорем Мельчуком) и литературоведческую модель «Тема ↔️ Текст» (поэтику выразительности, вместе с Юрием Щегловым). Учился у Вяч. Вс. Иванова, ездил в гости к Проппу и конфликтовал с Лотманом. Выучил бесчисленное количество языков — например, хеттский, древнеисландский, турецкий и готский. Придумал свой эссеистический жанр — виньетку. Эмигрировал и дружил с Андреем Синявским. Написал бесчисленное количество книг и статей.

Обо всем этом Александр Константинович и рассказал нам, да так, что действительно невозможно оторваться. Читайте (в тексте масса фотографий из архива самого Жолковского) и, главное, смотрите!

А вот два чудных фрагмента на пробу:

О домовых

Как-то мы вечером гуляем с Синявским в Фонтене-о-Роз под Парижем, и он спраши­вает: «А вы в Бога верите?» Что тут делать — в Бога я не верю. Но это как-то неудобно говорить: передо мной человек, который явно верует. Я говорю: «Ну, знаете, Андрей Донатович, я агнос­тик». — «Да-да, я понимаю, понимаю, — говорит, — не верите. Но в домовых-то, в домовых-то вы верите?» И я смотрю — передо мной стоит абсолютный домовой: бородка, один глаз на нас, другой в Арзамас, одетый кое-как, говорит кое-как. И я говорю: «Да-да, в домовых, конечно, верю».

Об очках и мигренях

Всю мою сознательную московскую жизнь, начиная с двадцати лет, когда я начал носить очки, я страшно страдал мигре­нями. Ничего не помогало: я мог месяц лежать с головной болью и не ходить на работу. И вот мы 24 августа 1979 года перелетели через границу Советского Союза, и за сорок лет, прошед­ших с тех пор, у меня не было ни одной мигрени, честное слово. Я даже в одной виньетке написал, что слово «эмиграция» происходит от слова «мигрень»: e-migration, «отъезд из мигрени». Правда, когда я теперь приезжаю в Россию, мигрень все равно не начинается. А отчего они были? Просто от давления советской власти или от какой-то атомной пыли? Я не знаю. Но сейчас атомная пыль никуда не делась, правда? А мигрени у меня нет.

Главный материал этой недели на «Полке» — разговор с основателями издательства Common Place Иваном и Петром Аксёновыми о линиях русской литературы, вытесненных на обочину истории, и стратегиях противостояния современности.

«Мы раскапываем культурные артефакты и воздаём им должное, восстанавливаем справедливость. Это игра на стороне проигравших, но она не должна привести к появлению новой несправедливости и нового дисбаланса. Одна из самых неприятных особенностей современной борьбы за справедливость заключается в том, что у тех, кто страдал от несправедливости, после восстановления справедливости возникает соблазн стать несправедливым самому — мол, нас так долго притесняли, теперь мы в своём праве, пора наверстать упущенное. Но ведь это так не работает — нельзя со спокойной совестью становиться скотиной из-за того, что с тобой раньше поступали по-скотски. Распространённая в современном публичном поле позиция «мне все должны и мне всё можно, потому что я за справедливость» ещё только расправляет плечи, но, думаю, хорошего тут ждать не приходится, в результате такое выйдет боком вообще всем. Кроме того, несложно заметить, что толерантный, инклюзивный и стремящийся к справедливости человек — не обязательно компетентный, образованный, талантливый и заслуживающий внимания. В эпоху Сталина, например, было много писателей, высоко взлетевших благодаря своим передовым и единственно верным на тот момент взглядам, но сегодня имён их никто не вспомнит, и ни Common Place, ни кто-нибудь ещё не заинтересуется их творчеством, потому что оно забыто совершенно заслуженно. Зачем играть по чужим правилам, пускай даже финансово выгодным и выкрашенным в прогрессивное свободомыслие, если невооруженным взглядом видно, как одни становятся равнее других, а вы сами в конечном счёте оказываетесь статистом массовки, мнение которого в общем хоре не значит ничего»

https://polka.academy/materials/676

Ещё не поздно поучаствовать в краудфандинге Common Place! Издательство собирает средства на издание следующих 10 книг: история русского анархизма, неизвестные страницы феминизма в России, биография Аполлона Григорьева, хроники Болотного дела и дневник алтайского крестьянина Измайлова

https://planeta.ru/campaigns/common_place_1

Поздравляем с 8 марта всех наших читательниц! Узнать о том, как много сделали женщины в русской литературе, можно в нашем большом материале «Женский канон»: от Екатерины II до Елены Фанайловой, от Евдокии Ростопчиной до Людмилы Петрушевской

https://polka.academy/materials/671

​​Новый подкаст «Полки»! На фоне пугающих новостей мы решили поговорить о страхе в литературе. Что делает текст страшным: нужно ли для этого напустить в него чертей и вурдалаков или достаточно нескольких угрожающих фраз? Возможен ли настоящий русский хоррор, кого в русской прозе можно сравнить с Лавкрафтом — и чего боялись сами писатели? Герои этого выпуска — Николай Гоголь и Михаил Булгаков, Фёдор Сологуб и Владимир Маяковский, Юрий Мамлеев и Дарья Бобылёва. Заочный гость — социолог, автор подкаста «Социология стрёма» Константин Филоненко.

Полка: https://polka.academy/materials/677
Apple: https://apple.co/2VXKhWV
Яндекс: https://music.yandex.ru/album/6341225/track/63548554
Google: https://bit.ly/polka-strah-google
SoundCloud: https://soundcloud.com/polka-academy/s2-ep-11
YouTube: https://www.youtube.com/watch?v=kHSz0MwXlCs
VK: https://vk.com/podcast-159195530_456239049
CastBox: https://bit.ly/polka-strah-castbox

​​Новый выпуск подкаста «Тоже Россия» — о православном туризме. Антрополог Жанна Кормина рассказывает о верующих, которые едут к святым местам — будь то камень, на котором Богородица оставила следок, или монастырь с чудотворной иконой, или Гроб Господень. Они заряжают от святых предметов паспорта (зачем – объясняем!), принимают участие в особенно примечательных крестных ходах, навещают старцев и стариц, подолгу едут в душных неудобных автобусах — и все это в поисках особого духовного опыта, который можно — как полагают паломники — приобрести только в подобном путешествии.

Apple https://apple.co/3cVqmxG
Google https://tiny.cc/uri7kz
Soundcloud https://tiny.cc/yui7kz
Яндекс https://tiny.cc/eui7kz

В библиотеке ImWerden выложили примечательный документ советской цензуры — «Список книг, не подлежащих распространению в книготорговой сети», 1981 год. Как ни странно, саму эту книгу купить было можно.

https://imwerden.de/publ-9002.html

В «Новом литературном обозрении» вышла монументальная хроника «Оттепель: события», составленная главным редактором журнала «Знамя» Сергеем Чуприниным. Основные события эпохи от смерти Сталина до подавления Пражской весны расположены здесь в строго хронологическом порядке; литература, кино и музыка переплетены с общественной и политической жизнью. «Полка» поговорила с Сергеем Чуприниным о том, почему оттепель столько раз заканчивалась, как новые условия влияли на поведение людей и почему сегодня вокруг 1960-х складывается целая мифология.

https://polka.academy/materials/678

Умер Эдуард Лимонов, русский писатель и бунтарь, автор книг «Это я, Эдичка», «Дневник самозванца», «Палач» и еще трех десятков блистательных произведений, человек, у которого была великая эпоха.

«В первый момент я подумал — поразительно, как он опять всех переиграл. Ну потому что тот факт, что в день его похорон в Москве уже нельзя собираться группой больше пятидесяти человек, вполне тянет если не на общенациональный траур, то по меньшей мере на чрезвычайное положение, так что в любом случае нам остаётся поверить ему на слово — как, собственно, мы и делали все эти годы»

Максим Семеляк прощается на «Полке» с Эдуардом Лимоновым
https://polka.academy/materials/679

​​Новый выпуск нашего поэтического подкаста «Между строк»! Лев Оборин и Варвара Бабицкая говорят о «Балладе» Владислава Ходасевича («Мне невозможно быть собой…») — стихотворении, написанном в 1925 году в парижской эмиграции. Почему Ходасевич не считал кино искусством? Что означают безрукие в его стихах? За что он пророчит самому себе адские муки?

Слушайте на любой удобной для вас платформе:
Apple: https://apple.co/2Qt14h8
Google: https://bit.ly/2Wq0zIj
Яндекс: https://music.yandex.ru/album/10122039/track/63830177
SoundCloud: https://soundcloud.com/polka-academy/poetry-ep-2
Castbox: https://bit.ly/3dhBJAz

​​набоковед Андрей Бабиков пишет, что умер Олег Коростелев — историк русской эмиграции, долго и необычайно плодотворно занимавшийся Буниным, Адамовичем, Святополком-Мирским и другими титанами зарубежья; собственно, его фамилия под обложкой сигнализировала, что этому изданию можно доверять. ошарашивающая совершенно потеря для всех, кого интересовала литература изгнания; кого интересовала литература вообще.

шансы на то, что фанаты сметут с полок откомментированное ПСС автора «Одиночества и свободы» (узнал буквально минуту назад, что Адамович перевел самый известный роман Камю — в его переложении, «Незнакомец») или начнут подряд читать номера «Литературного факта», ускользающе малы, но вот — последняя большая работа Коростелева (в соавторстве с Сергеем Морозовым), многое прибавляющая к нашим знаниям о позднем Бунине. книга была в «Фаланстере» еще в воскресенье.

Реальной беде нередко сопутствует моральная паника — и в русской классике тому много примеров! В начале XIX века Европу поразила эпидемия новой инфекционной болезни. Через 50 лет Лев Толстой использует модную хворь как метафору морального заражения. Филолог Илья Виницкий рассказывает, как в «Войне и мире» возникает мотив гриппа, о какой эпидемии идёт речь и в самом ли деле здоровью толстовской героини что-то угрожало. https://polka.academy/materials/680