ПолитологОрлов

Новая региональная политика на фоне спецоперации: мобилизационная повестка и контуры социальной стабильности. Новые акценты-2023: прогноз АПЭК

Российская военная спецоперация на Украине в контексте региональной политики не только способствовала развитию ряда трендов, заданных в период пандемии (например, задав дополнительный уровень ответственности для губернаторов и усилив запрос на их публичность и развитие каналов обратной связи с гражданами), но и поставила перед властями субъектов новые задачи в сфере экономики (реагирование на санкционные вызовы и поддержка предприятий, ориентированных на снабжение российской группировки в зоне проведения СВО) и безопасности (причем эти задачи актуальны не только для новых или приграничных территорий, но и для более широкого круга регионов, например, с учетом необходимости защиты транспортных узлов и индустриальных центров от рисков в этой сфере).

Новые факторы повлияли на внутриэлитную ситуацию в регионах - стоит учесть замораживание или переход в максимально непубличную плоскость внутриэлитных конфликтов во многих субъектах в марте-апреле и во второй половине сентября – начале октября 2022 года, а также участие в спецоперации ряда высокопоставленных чиновников и депутатов различных уровней в качестве добровольцев (что предполагает временное снижение их вовлеченности в региональные политические процессы).

В новых условиях появились объективные преимущества у «Единой России» - связанные не только с общим ростом общественной поддержки системы власти в конце февраля – начале марта 2022 года, но также с активной законотворческой деятельностью партии и ее тесным взаимодействием с волонтерским движением, что как минимум задает для нее выигрышные стартовые позиции и при подготовке к региональным кампаниям 2023 года.

Хотя выборы в заксобрания в следующем году пройдут в ряде регионов, в ходе парламентской кампании 2021 года характеризовавшихся высоким или достаточно заметным уровнем поддержки КПРФ (например, в Якутии, Бурятии, Хакасии, Ненецком автономном округе, Забайкальском крае, Иркутской, Ульяновской областях), «Справедливой России – За правду» (прежде всего в Ярославской области), ЛДПР (скажем, в Архангельской области, Забайкальском крае), «Новых людей» (в частности, в Якутии, Бурятии, Калмыкии), это не отменяет и новых вызовов для системной оппозиции (например, снижения интенсивности локальных акций социального протеста, которые ранее создавали для таких партий выигрышные информационные поводы; отъезда за границу части протестно настроенной аудитории, кадровых проблем), многие из которых могут быть не преодолены к сентябрю 2023 года.

Опираясь на данные соцопросов, а также предварительный анализ ситуации на местах, можно заключить: система региональной власти в целом прошла проверку на прочность в условиях спецоперации. Так, по данным исследований «Левада-центра» (внесен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), губернаторский корпус, получив дополнительный кредит доверия от населения в начале спецоперации (уровень одобрения деятельности глав регионов в марте 2022 года достиг 69%, увеличившись на 7% по сравнению с февралем 2022-го и на 11% по сравнению с декабрем 2021 года), сумел удержать степень одобрения своей деятельности на уровне 67-70% в течение всего периода с марта по октябрь 2022 года. Для сравнения – в начале периода пандемии, высокий уровень общественного одобрения губернаторов на первом этапе (65% в марте 2020 года) затем снизился (находясь в коридоре 58-61% с апреля по июль 2020 года) и немного вырос только к августу-сентябрю 2020 года.

Опыт пандемии, ротации среди глав регионов в 2020-2022 годах позволили губернаторскому корпусу оперативнее переключиться на применение мобилизационных управленческих практик в условиях усилившихся рисков в сфере экономики, социальных вопросов и безопасности. Но это, безусловно, не отменяет необходимости подготовки властей субъектов Федерации к новым (в том числе, отложенным вызовам) в политической и социально-экономической сфере, с которыми они могут столкнуться в 2023 году.

#Доклады

2.0K views10:00