Васильев Алексей Иванович (1903-1936), иранист

На момент ареста научный сотрудник АН СССР, аспирант ИВ АН СССР. Арестован 17 июня 1936 года УНКВД Ленинградской области; обвинен по ст. 58-10, 11 УК РСФСР. 6 ноября 1936 года выездной сессией ВК ВС СССР приговорен к ВМН. В тот же день приговор приведен в исполнение. Реабилитирован в 1957 году.

Гульбин Григорий Григорьевич (1892-1941), арабист, тюрколог, иранист; этнограф и филолог

На момент первого ареста научный сотрудник МАЭ АН СССР (Кунсткамеры). Арестован 15 апреля 1930 года по "делу АН". Обвинен по статье 58-6 УК РСФСР. 8 августа 1931 года осужден Коллегией ОГПУ на 5 лет ИТЛ. Вышел из заключения в 1935 году. На момент второго ареста научный сотрудник ИВ АН СССР. Арестован УНКВД ЛО 24 сентября 1941 года; обвинен по ст. 58-10, ч. 2 УК РСФСР.

8 октября 1941 года в числе 2,5 тыс. подследственных и просто задержанных отправлен из блокированного Ленинграда на барже через Ладогу для этапирования в тюрьмы и лагеря Сибири. Баржа во время бомбардировки была брошена буксиром, заключенные в духоте и скученности сидели 6 суток в трюме, под бомбами, без воды и пищи. Задыхавшиеся люди старались забраться повыше, на нары, где легче было дышать, но нары рухнули, многие были раздавлены или разбились насмерть. Пытавшиеся вылезти через открытые охраной люки на палубу были расстреляны конвоем из пулеметов. Многие стали жертвами ночной резни, устроенной уголовниками, которые делились награбленным с конвоирами. В итоге погибло из этапа 756 человек, 121 из них считались пропавшими без вести, на них был объявлен всесоюзный розыск. В числе последних был и Григорий Гульбин. Тела погибших были частью сброшены охранниками в воду, частью захоронены в общей яме на берегу р. Сясь. По делу 1935 года реабилитирован в 1967 году, по делу 1941 года - в 1965 году.

Политическая экономия найма женщин в Иране

В Иране вплоть до реформ Реза-шаха Пехлеви женщины играли разные роли. В сельском хозяйстве они занимались посадкой, прополкой, сбором урожая, работой на рисовых полях. Они также разводили скот и птицу, занимались пчеловодством и шелководством. В промышленности они участвовали в рукоделии, ковроткачестве. 70% всей ткани производилось женщинами. В кочевых и скотоводческих общества они также участвовали в ряде видов деятельности, типа доения, заботы о животных и т.д.

В конце XIX - начале XX вв. произошёл значительный сдвиг в сельском хозяйстве: натуральное производство замещалось продажей сельхозкультур на экспорт. Это привело к росту числа крупных поместий вместо мелких земельных наделов. Что, в свою очередь, уменьшило роль женщин в хозяйстве. точно таким же образом производство ковров перешло на фабрики, что привело к потере женщинами их экономического статуса в хозяйстве.

В городах присутствовала гендерная сегрегация и влияние социального класса. Часть работ были исключительно женскими: работа в женских общественных банях, продажа товаров в домах, игра на музыкальных инструментах, танцы и пение и т.д. Плюс были работы, открытые для женщин низших классов: швеи, прядильщицы, ткачихи, горничные, прачки и няни. У женщин из богатых семей по факту возможностей было меньше.

Начиная с государственного переворота 1921 г., совершённого Реза-ханом, ситуация стала меняться. В 1936 г. он издал указ, запрещающий женщинам носить платки, вуали и чадры. Эта политика была успешна среди горожанок, женщин из среднего и высшего классов. Также она предполагала расширение женщинам доступа к светскому образованию.

После смены монарха на Мохаммеда-Резу, Второй мировой и Государственного переворота 1953 г. ситуация снова начала меняться. Начатая в 1963 г. Белая революция заметно изменила роль женщин в сельском хозяйстве. У земельной реформы было три важных результата. Во-первых, она даровала землю мужчинам как главам домохозяйств, что мешало женщинам заниматься сельским хозяйством и увеличивало роль мужчины. Во-вторых, она игнорировала безземельных крестьян, большинством из которых также был женщины. В-третьих, она практически не помогала издольщикам, оставляя их в уязвимом положении.

Все эти политики привели к ослаблению мелких землевладельцев. Часть из них банкротилась и уезжала в город. Уменьшающийся сельскохозяйственный сектор стал источником найма для женщин. Т.е. в 1950-1970-е этот сектор уменьшился, а доля женщин в нём стала значительно больше.

На контрасте с сельскохозяйственным сектором, промышленность сильно выиграла от Белой революции. Доля нанятых в производстве женщин сильно выросла, и оставалась довольно высокой в дореволюционный период. При этом женщин низших классов работали горничными, или могли быть домохозяйками.

Как часть Белой революции, шах выступал за получение женщинами дополнительных прав, чтобы они участвовали в общественной жизни так же, как европейские и американские. В частности, в 1963 г. женщины получили право голоса на выборах. Сестра шаха, принцесса Ашраф, создала Женскую организацию Ирана. Целью организации было увеличение роли женщин и решение разных проблем женщин, связанных с здравоохранением, образованием, законом и социальным благосостоянием. Организация участвовала в Международной женской конференции 1975 г., во время которой была принята 11-страничная резолюция, призывавшая устранить всю дискриминацию по отношению к женщинам, и дать им равные права. Она не была принята Иранской организацией ни в каком виде.

Самые большие изменения коснулись только горожанок среднего и высшего класса, которые были реальными бенефициарами модернизации. Они начали более активно участвовать в общественной жизни, становились учительницами, врачами и т.д.

В целом шахская модернизация реально затронула только относительно небольшой слой населения, сконцентрированный в городах, и принадлежащий к высшему и среднему классам.

Именно этот характер модернизации, наравне с диктаторским режимом шаха как таковым, стал одной из причин исламизации женщин. Для многих из них меры, которые предпринимал шах, были бессмысленны, постольку поскольку в стране не было честных выборов. В тюрьмах режима Пехлеви находилось и было запытано много женщин. В конце 1970-х гг. запрос на социальную справедливость и идея имамата стали сильными импульсами для присоединения женщин к исламским движениям.

После Исламской революции 1979 г. положение женщин снова изменилось. Важно учитывать, что и взгляды аятоллы Хомейни на женщин также трансформировались. В 1960-е гг. он критиковал шаха за дарование женщинам новых прав. А в 1980-е гг. он сам стал на них опираться, по крайней мере частично.

В то время как женщины среднего класса и высококлассные специалистки были вынуждены покинуть свои места работы из-за новых законов о ношении платков, вуалей и чадр, бедные горожанки и крестьянки сильно выиграли от реформ. Комбинация Ирано-Иракской войны 1980-1988 гг. и санкций США создали для женщин новые возможности для вовлечения в общественную жизнь. Однако этот процесс был сильно ограничен из-за сегрегационной политики и ограничений для образованных и светских женщин.

Вместе с тем, параллельно выросла доля женщин в аграрном секторе, не смотря на его уменьшение в экономике в целом. Доля женщин также уменьшилась в промышленности из неэффективных политик: раннего ухода на пенсию для госслужащих и пенсий для рабочих частного сектора.

Социальная программа Хомейни во многом опиралась на женщин и не могла быть реализована без них. Она мобилизовала большое количество женщин из традиционных семей и включила их в публичную сферу. До этого они были отчуждены политическим курсом шахского периода. Многие женщины, участвовавшие в программах повышения грамотности, часто не были исламистами. Многие левые женщины присоединились к Хомейни для ликвидации безграмотности. По факту кампания Хомейни привела к тому, что левые и исламистские женщины вместе боролись с женской неграмотностью.

При этом гендерная сегрегация парадоксальным образом привела к созданию новых рабочих мест. Женщины не имели серьёзной конкуренции в областях образования и здравоохранения.

В целом в 1980-е гг. женский найм проходил через сложные преобразования. С одной стороны, он сильно уменьшился, однако на это в первую очередь повлияла война и экономический кризис. При этом найм в городах также слегка уменьшился, но он был следствием долгосрочных процессов, которые начались ещё до революции.

В 1990-е гг. женский найм начал снова расти, в связи с возобновлением экономического роста в целом. Он продолжался вплоть до конца 2000-х гг. Он был связан с рядом факторов. Во-первых, выросло число женщин, которым нужна была работа. Они родились незадолго до революции, и заканчивали школу в конце 1980-х гг. Помимо них, были также волонтёрки, оставшиеся с предыдущего десятилетия. Также выросла роль женщин в государственном секторе, особенно в образовании, здравоохранении, обеспечении социальных услуг.

Боньяды (благотворительные тресты) не смогли обеспечить женщин достаточным уровнем благ. Вместо них с этим достаточно успешно справился Благотворительный фонд Имама Хомейни. Экономическая политика 1990-х гг. не привела к росту числа наёмных сотрудников в целом, некоторые промышленные политики оставались преемственными шахским. Соответственно, в большинстве отраслей женский труд не приветствуется, а трудозатратные отрасли типа текстильной и пищевой, снизили найм женщин из-за игнорирования государством.

Источник: Bahramitash, Roksana; Salehi-Isfahani, Hadi. 2011. Modernization, Revolution, and Islamism: Political Economy of Women’s Employment. Veiled Employment: Islamism and the political economy of women’s employment in Iran. Syracuse: Syracuse University Press. P. 53-82.

Голосование американских иранцев на президентских выборах в США

Опрос Public Affairs Alliance of Iranian Americans показывает, что америанские иранцы скорее будут голосов за Камалу Харрис (45%), хотя Дональд Трамп (41%) не так уж сильно от неё отстаёт.

При этом, что интересно, те же самые люди скорее предпочтут иметь большинство демократов (42%), а не республиканцев (31%) в Конгрессе. Для 24% нет никакой разницы, кто будет большинством.

Вообще заметен довольно сильный сдвиг в их настроениях. Если даже в 2016 г. они поддерживали Берни Сандерса (43%) и Хиллари Клинтон (34%) с большим отрывом от Трампа (9%), то сейчас кандидаты обеих партий почти сравнялись по уровню поддержки. А на выборах 2020 г. они однозначно поддержали Джо Байдена (56%), поддержка Трампа была куда меньше (31%).

Из интересного ещё можно отметить, что тремя важнейшими факторами, определяющими голосование американских иранцев являются отношения США и Ирана (55%), инфляция и уровень жизни (40%) и экономика и рабочие места (39%).

Интервью с Андреем Коротаевым

В продолжение интервью с Андреем Коротаевым, опубликованном в Системном блоке, выкладываю его первую часть. Она касается прихода Андрея Витальевича в науку, интереса к востоковедению, исследований Древнего Йемена, социо-культурных тем и т.д. - в общем, всего того, что не вошло в текст на СБъ. Спасибо редакции издания за разрешение выложить текст, а самому Андрею Витальевичу за редактуру.

Ознакомиться с интервью можно на Яндекс.Дзене, Телетайпе и Медиуме.

Вступительные экзамены в университет в Иране как способ исламизации общества: устройство конкура

На начало 2000-х гг. в Иране около 800 тысяч студентов училось в государственных университетах, ещё примерно столько же - в Исламском свободном университете. Для многих из них государственные университеты были первыми приоритетами: там были низкая плата а обучение, и степени государственных университетов считались более престижными.

В ответ на этот запрос государство расширило возможности университетов принимать больше студентов. Однако всё равно, в государственные университеты могли поступать только 10% от всех желающих, в основном из-за роста молодого населения. Однако причиной такого низкого числа поступающих было не только их общее количество. Вступительный экзамен в университет, конкур, использовался правительством Исламской республики не только чтобы определить уровень знаний абитуриента, но и чтобы идеологизировать его.

Для поступления в государственный университет все абитуриенты обязаны сдать национальный тест, конкур. Вообще он изначально был принят за десятилетие до 1979 г. По сути это аналог российского ЕГЭ, американского SAT и других подобных тестов.

После Исламской революции конкур критиковался из-за трёх вещей. Во-первых, дореволюционный конкурс давал преимущества горожанам из высшего и средне-высшего классов с лучшим образованием и большим количеством возможностей для сдачи теста на высокий балл. Во-вторых, он не мог предотвратить поступление в университет слишком вестернизированной молодёжи, отрицавшей ислам и культурную независимость. В-третьих, этот метод вёл к концентрации студентов в крупных городах и способствовал её миграции из деревни в город.

В 1980-1983 гг. в Иране проходила культурная революция, во время которой все университеты были закрыты. Тогда же был передал конкур. Для этого были введены новые критерии принятия сдачи теста: социально-экономический и политический, помимо уже существовавшего академического.

Основной их смысл был в том, чтобы дать больше возможностей для поступления людям с низкими социально-экономическими возможностями через преференции. Также авторы политического курса считали, что верность исламу более важна, чем академические успехи.

Социально-экономический критерий был основан на географических зонах, где жили абитуриенты и их семьи. Наличие высокого регионального неравенства легитимизировало этот критерий. Абитуриенты были разделены на категории согласно географическим зонам, каждая из которых получала пропорциональные привилегии.

Политический критерий был введён для замещения вестернезированных абитуриентов лояльными. Он играл особенно большую роль в 1980-е гг.

В ноябре-декабре 1982 г. впервые были проведены тесты нового образца. По их итогам 35% мест были распределены между выпускниками из Тегерана и региональных столиц (свободная квота), ещё 35% - из сельских территорий (зональная квота).

Политический критерий использовался двумя разными способами. Первый - давать преференции ветеранам, семьям мучеников, членам революционных организаций типа созидательного джихада. В 1982 г. 30% всех мест были отданы им. 25% из них были членами революционных организаций, 5% - определены Фондом мучеников.

Второй способ - проверка личных и моральных качеств абитуриента и его семьи. При этом, поскольку он был финальном этапом процедуры, даже абитуриента с очень высоким баллом могли не пустить в университет. Для этого был создан Отборочный комитет, находящийся под надзором Высшего совета Культурной революции (ВСКР). У него были региональные офисы, ответственные за сбор информации о местных кандидатах. Сотрудники офисов отбирались из наиболее лояльных сторонников режима.

В течение 1980-х гг. квоты сильно варьировались, вводились и убирались новые категории. Одновременно под сомнение ставилась процедура проверки абитуриентов на лояльность. Главной проблема была честность. Поскольку отрицательный результат проверки был сокрушительным для абитуриента, ответственность проверяющих была крайне высока. Помимо этого, сбор информации об абитуриентах требовал очень много времени и денег. Из-за этого в 1988 г. ВСКР запретил собирать информацию об абитуриентах у соседей. Помимо этого, Отборочная комиссия могла запрашивать информацию только у Министерства информации и Генеральной прокуратуры о политических качества абитуриента. Всё это снизило роль политического фактора при сдаче экзамена. И, по факту, изгнание антирежимных элементов закончилось в 1988 г.

Созданное в 1981 г. Генеральное бюро отбора студентов в 1989 г. было преобразовано в Национальную организацию по оценке образования. Организация была привязана к Министерству науки, исследования и технологий.

В 1998 г. все кандидаты кроме тех, кто из революционный квоты, были разделены на 3 зоны. Они отсылают на места происхождения и обучения абитуриентов. Зона 1 - столицы и крупные города, зона 3 - наименее развитые регионы страны, зона 2 между ними.

Конкур на начало 2000-х гг. разделён на две стадии. На первой они сдают общий тест, состоящий из персидского языка и литературы, арабского, исламской культуры и иностранного языка. Абитуриент может выбрать среди языков английский, немецкий, французский, итальянский и русский. Религиозные меньшинства могут сдавать тест на языке своей религии. На второй стадии абитуриенты сдавали профильные экзамены, соответствующие программа бакалавриата, на которые они хотели поступить.

Если говорить о социально-демографических характеристиках абитуриентов, то они сильно менялась. В начале 1990-х гг. революционная квота составляла 25%, к 2000 г. она опустилась до 5%. Параллельно сильно выросло число студентов на 100 тысяч человек в принципе. При этом из беднейших провинций типа Систана и Белуджистана, Чахармахаля и Бахтияри число студентов было значительно выше, чем в среднем по стране. Также выросла доля женщин - если в начале 1990-х гг их было ~50%, то в 2002 г. в числе поступивших в университеты женщин было 67%.

Миграция из города в деревню также вынудила правительство улучшить качество образования на местах. Для этого были предприняты две меры. Во-первых, в 1988 г. был создан Университет Пайам-е Нур со 168 учебными центрами по всей стране. Он принял 21% всех успешно сдавших конкур абитуриентов в 1993 г и 27% в 1997 г. Также создавались новые региональные университеты, типа Университетов Илама и Бушира в 1991 г.

Во-вторых, был создан новый метод распределения студентов по университетам. Студентов предпочитали отправлять в университеты тех провинций, откуда они происходили. Для этого университетские департаменты были разделены территориально. Например, департаменты, существующие в каждой провинции, типа педагогического и химического, назывались провинциальными. Над ними стояли региональные департаменты, состоящие из нескольких близлежащих провинций. Помимо них, также были родные регионы, на которые была разделена вся страна. Выше них стояли полюсные департаменты, состоящие из большого количества провинций, всего их было 5. К полюсным относятся такие направления как экономика, история, психология, образование, стоматология и т.д. Меньше всего национальных департаментов, и к ним относятся редкие направления типа инжиниринга природных ресурсов.

После получения результата студенты могут выбрать до 100 департаментов и университетов. Они принимаются на них согласно своим баллам. Чем выше балл, тем выше вероятность быть принятым на более престижную программу. При этом, например, на уровне провинций, регионов, родных территорий 80% студентов должны быть выходцами из тех провинций, где студенты родились и учились.

Такое распределение позволяет контролировать миграцию из села в город, а также снабжать рабочей силой регионы с недостатком квалифицированных кадров. Для этого университеты заключают специальные соглашения со студентами. Согласно этому соглашению студенты из зон 2 и 3 обязаны отработать в регионах определённое время в обмен на преференции.

В целом обновлённый конкур оказал довольно сильное влияние на социльное происхождение студентов. Значительно выросла доля студентов из бедных и неразвитых провинций. Она также поспособствовала в 1980-е гг. привлечению в университеты политически лояльных студентов. Он также сильно ограничил миграцию в крупные города, мотивируя студентов оставаться в их родных провинциях. Значительно выросла доля студентов среди всех обучающихся.

При этом у конкура есть и недостатки. Средний балл среди поступающих по революционной квоте был ощутимо ниже, чем у остальных. Снизились конкуренция и свобода академической борьбы. Вместе с тем, он также поспособствовал экономическому развитию бедных регионов.

Источник: Sakurai, Keiko. 2004. University entrance examination and the making of an Islamic society in Iran: a study of the post-revolutionary Iranian approach to “konkur”. // Iranian Studies. Vol. 37. No. 3. P. 385-406.

Изгнанные активисты и Исламская Республика в цифровую эпоху

После Исламской революции 1979 г. много настроенных оппозиционно по отношению к новому режиму иранцев покинуло страну. За исключением ранних послереволюционных лет, они не сыграли особо значимой роли в иранской политике. Они консультировали Саддама Хусейна, пытались устроить военный переворот, устраивали теракты в стране.

Новое поколение эмигрантов, возникшее после протестов 2009 г. и связанного с ним Зелёного движения, действовало уже совершенно по-другому. Благодаря интернету и социальным медиа у них появилась возможно взаимодействовать друг с другом. Они также стали посредниками при передаче информации и экспертизы о стране.

В основе анализе классическая триада Альберта Хиршмана: выход, голос и верность. Эту концепцию неоднократно критиковали, и в новых условиях можно говорить о разных её вариациях. Одна из них - голос после выхода. Когда репрессивные режимы блокируют возможность выражать недовольство изнутри страны, местные активисты обращаются к международным медиа и НКО за поддержкой и для создания внешнего давления на режим. В этих сетях несогласные служат "мостами", распространяющими информацию, обозначающими требования к режиму и т.д. Для этого они сохраняют связи с их соратниками внутри страны (горизонтальный голос) и обращаются к государственным и международным акторам для сообщения о проблемах (вертикальный голос). В ответ на это авторитарные режимы также ищут способы бороться с несогласными внутри и снаружи страны, устраивают за ними слежку и т.д.

В случае Ирана для исследования было проинтервьюировано 14 человек, живущих в США, Канаде, Германии, Франции, Британии и Чехии. 4 - эксперты по кибербезопасности, 3 - правозащитники, покинувшие Иран после 2009 г.

Протесты 2009 г. стали серьёзным испытанием для иранского режима. Согласно Управлению верховного комиссара ООН по делам беженцев, с 2009 г. число иранцев, запросивших убежище, значительно выросло. Для них интернет стал единственным способом общаться и собирать информацию про происходящее в Иране, общаться с их иранскими контактами и другими беженцами.

Для борьбы с ними представители иранского режима пытались взломать их почты, отправляли фальшивые пароли, подозрительные файлы и т.д. Помимо этого, были также прямые угрозы и даже непосредственное взаимодействие со спецслужбистами. Также внутри страны на них заводятся уголовные дела, им регулярно угрожают по телефону и почте.

Помимо прямых угроз, режим использует и непрямые. Например, арестовывают их контакты внутри страны после переписки. Также могут допрашивать и угрожать родственникам эмигрантов в самом Иране. Помимо них под удар могут попасть люди, вовлечённые в профессиональные и личные связи с противниками режима.

В целом режим стремится подорвать горизонтальные связи несогласных и ограничить возможную передачу информации вертикально. Цифровые технологии сильно увеличили возможности авторитарных режимов действовать подобным образом. В этом плане транснациональные репрессивные практики можно воспринимать как способ адаптации авторитарных режимов к цифровой эпохе, а не выражение авторитарной власти и стабильности.

Источник: Michaelsen, Marcus. 2018. Exit and voice in a digital age: Iran’s exiled activists and the authoritarian state. // Globalizations. Vol. 15. No. 2. P. 248-264.