This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Миграция дельфинов, Атлантический океан
---
"Вера — это как океан. Не заплывайте слишком глубоко, иначе акулы вас проглотят. Живите своей мерой и ходите по царскому пути."
- Преподобный Гавриил Самтаврийский (Ургебадзе)
#Преподобный_Гавриил_Угребадзе #Православие #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
---
"Вера — это как океан. Не заплывайте слишком глубоко, иначе акулы вас проглотят. Живите своей мерой и ходите по царскому пути."
- Преподобный Гавриил Самтаврийский (Ургебадзе)
#Преподобный_Гавриил_Угребадзе #Православие #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
"В храме. Монахини", Суриков Василий Иванович, 1910-е; холст, масло 55,3х34,6 см.
Государственный художественный музей ХМАО - Югры
---
Однажды, рассматривая его руку, я сказал Василию Ивановичу: "У Вас громадная сила наблюдательности: даже то, что Вы видели мельком, у Вас остается четко в глазах..."
Он перебил меня: "Да вот у меня было так: я жил под Москвой на даче, в избе крестьянской. Лето дождливое было. Изба тесная, потолок низкий. Дождь идет, и работать нельзя. Скушно… И стал я вспоминать: кто же это вот точно так же в избе сидел. И вдруг… Меншиков… сразу все пришло — всю композицию целиком увидел. Только не знал еще, как княжну посажу.
...А то раз ворону на снегу увидал. Сидит ворона на снегу и крыло одно отставила, черным пятном на снегу сидит. Так вот этого пятна я много лет забыть не мог. Потом боярыню Морозову написал. Да и "Казнь стрельцов" точно так же пошла: раз свечу зажженную днем на белой рубахе увидал, с рефлексами".
В одной научной фантазии Фламмарион рассказывает, как сознательное существо, удаляющееся от земли со скоростью, превышающей скорость света, видит всю историю земли развивающейся в обратном порядке и постепенно отступающей в глубину веков.
Для того чтобы проделать этот опыт в России в середине XIX века (да отчасти и теперь), вовсе не нужно было развивать скорости, превосходящей скорость света, а вполне достаточно было поехать на перекладных с запада на восток, по тому направлению, по которому в течение веков постепенно развертывалась русская история.
Один из секретов Сурикова — цельного и подлинного художника-реалиста, посвятившего жизнь самому неверному из видов искусства, исторической живописи, — в том, что он никогда не восстанавливал археологически формы жизни минувших столетий, а добросовестно писал то, что сам видел собственными глазами, потому что он был действительным современником и Ермака, и Стеньки Разина, и боярыни Морозовой, и казней Петра.
Максимилиан Волошин, "Суриков", 1916 год.
#Волошин #Суриков #Россия #живопись #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
Государственный художественный музей ХМАО - Югры
---
Однажды, рассматривая его руку, я сказал Василию Ивановичу: "У Вас громадная сила наблюдательности: даже то, что Вы видели мельком, у Вас остается четко в глазах..."
Он перебил меня: "Да вот у меня было так: я жил под Москвой на даче, в избе крестьянской. Лето дождливое было. Изба тесная, потолок низкий. Дождь идет, и работать нельзя. Скушно… И стал я вспоминать: кто же это вот точно так же в избе сидел. И вдруг… Меншиков… сразу все пришло — всю композицию целиком увидел. Только не знал еще, как княжну посажу.
...А то раз ворону на снегу увидал. Сидит ворона на снегу и крыло одно отставила, черным пятном на снегу сидит. Так вот этого пятна я много лет забыть не мог. Потом боярыню Морозову написал. Да и "Казнь стрельцов" точно так же пошла: раз свечу зажженную днем на белой рубахе увидал, с рефлексами".
В одной научной фантазии Фламмарион рассказывает, как сознательное существо, удаляющееся от земли со скоростью, превышающей скорость света, видит всю историю земли развивающейся в обратном порядке и постепенно отступающей в глубину веков.
Для того чтобы проделать этот опыт в России в середине XIX века (да отчасти и теперь), вовсе не нужно было развивать скорости, превосходящей скорость света, а вполне достаточно было поехать на перекладных с запада на восток, по тому направлению, по которому в течение веков постепенно развертывалась русская история.
Один из секретов Сурикова — цельного и подлинного художника-реалиста, посвятившего жизнь самому неверному из видов искусства, исторической живописи, — в том, что он никогда не восстанавливал археологически формы жизни минувших столетий, а добросовестно писал то, что сам видел собственными глазами, потому что он был действительным современником и Ермака, и Стеньки Разина, и боярыни Морозовой, и казней Петра.
Максимилиан Волошин, "Суриков", 1916 год.
#Волошин #Суриков #Россия #живопись #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
Знаете, дорогой мой друг, что я еще не встречал человека, более меня влюбленного в матушку Русь вообще и в ее великорусские части в особенности. Стихотворение Лермонтова, которое Вы мне присылаете, превосходно рисует только одну сторону нашей родины, т. е. неизъяснимую прелесть, заключающуюся в ее скромной, убогой, бедной, но привольной и широкой природе. Я иду еще дальше. Я страстно люблю русского человека, русскую речь, русский склад ума, русскую красоту лиц, русские обычаи. Лермонтов прямо говорит, что “темной старины заветные преданья” не шевелят души его. А я даже и это люблю. Я думаю, что мои симпатии к православию, теоретическая сторона которого давно во мне подвергнута убийственной для него критике, находятся в прямой зависимости от врожденной в меня влюбленности в русский элемент вообще. Напрасно я пытался бы объяснить эту влюбленность теми или другими качествами русского народа или русской природы. Качества эти, конечно, есть, но влюбленный человек любит не потому, что предмет его любви прельстил его своими добродетелями, - он любит потому, что такова его натура, потому что он не может не любить. Вот почему меня глубоко возмущают те господа, которые готовы умирать с голоду в каком-нибудь уголку Парижа, которые с каким-то сладострастием ругают все русское и могут, не испытывая ни малейшего сожаления, прожить всю жизнь за границей на том основании, что в России удобств и комфорта меньше. Люди эти ненавистны мне; они топчут в грязи то, что для меня несказанно дорого и свято.
Пётр Ильич Чайковский, из письма Н.Ф. фон Мекк, 1878 год, Флоренция, Италия.
#Чайковский #Россия #музыка #цитаты
https://youtu.be/-MlS8VF9aAY
Пётр Ильич Чайковский, из письма Н.Ф. фон Мекк, 1878 год, Флоренция, Италия.
#Чайковский #Россия #музыка #цитаты
https://youtu.be/-MlS8VF9aAY
YouTube
П. И. Чайковский - Херувимская песнь / Вокальный ансамбль INTRADA
П. И. Чайковский (1840 - 1893),
«Херувимская песнь»
из литургии Св. Иоанна Златоуста, op. 41, № 6 (1878),
Вокальный ансамбль INTRADA,
руководитель и дирижёр - Екатерина Антоненко.
#АнсамбльИнтрада #ХерувимскаяПеснь
«Херувимская песнь»
из литургии Св. Иоанна Златоуста, op. 41, № 6 (1878),
Вокальный ансамбль INTRADA,
руководитель и дирижёр - Екатерина Антоненко.
#АнсамбльИнтрада #ХерувимскаяПеснь
Храм Успения Пресвятой Богородицы или как его еще называют "блокадный храм" Санкт-Петербург.
---
Район Малой Охты, где находится храм Успения Пресвятой Богородицы, - место, известное издавна, оно связано со многими страницами истории Петербурга-Петрограда-Ленинграда. Первое упоминание о реке Охте встречается в Новгородской летописи под 1300 годом. В XVIII веке здесь было заложено кладбище, где хоронили не только охтян, но и петербуржцев из других частей города.
В середине XIX века старая кладбищенская церковь во имя св.равноапостольной Марии Магдалины была перестроена. В 1938-м году церковь закрыли, арестовав ее последнего настоятеля новомученика протоиерея Иоанна Лескова. Чудом храм уцелел, и, как это водилось тогда, был со временем превращен в кинотеатр «Рассвет» и, уже в 1960-е, обезглавленный, лишенный всякого архитектурного декора, был полностью уничтожен.
Кладбище под предлогом социалистической реконструкции, было решено стереть с лица земли в 1930-е годы. (Около двадцати старинных кладбищ и некрополей Петербурга было уничтожено тогда, тысячи могил подверглись поруганию). Уже к войне это был практически пустырь. Может быть, уцелели лишь отдельные надгробия. Но с началом блокады Ленинграда каждое место, связанное с традицией погребения использовалось для стихийно возникавших братских могил и отдельных захоронений. Нет сомнения, что и здесь, на бывшем Малоохтинском кладбище, лежат останки тех, кто погиб от голода и холода в осажденном городе.
29-го августа 1996 г. на территории Малой Охты, месте, которое стало стихийным кладбищем в дни блокады, был установлен закладной камень. С этого момента и начинается история блокадного храма...
#admin #блокадныйхрам
✍ Безвременник прекрасный
---
Район Малой Охты, где находится храм Успения Пресвятой Богородицы, - место, известное издавна, оно связано со многими страницами истории Петербурга-Петрограда-Ленинграда. Первое упоминание о реке Охте встречается в Новгородской летописи под 1300 годом. В XVIII веке здесь было заложено кладбище, где хоронили не только охтян, но и петербуржцев из других частей города.
В середине XIX века старая кладбищенская церковь во имя св.равноапостольной Марии Магдалины была перестроена. В 1938-м году церковь закрыли, арестовав ее последнего настоятеля новомученика протоиерея Иоанна Лескова. Чудом храм уцелел, и, как это водилось тогда, был со временем превращен в кинотеатр «Рассвет» и, уже в 1960-е, обезглавленный, лишенный всякого архитектурного декора, был полностью уничтожен.
Кладбище под предлогом социалистической реконструкции, было решено стереть с лица земли в 1930-е годы. (Около двадцати старинных кладбищ и некрополей Петербурга было уничтожено тогда, тысячи могил подверглись поруганию). Уже к войне это был практически пустырь. Может быть, уцелели лишь отдельные надгробия. Но с началом блокады Ленинграда каждое место, связанное с традицией погребения использовалось для стихийно возникавших братских могил и отдельных захоронений. Нет сомнения, что и здесь, на бывшем Малоохтинском кладбище, лежат останки тех, кто погиб от голода и холода в осажденном городе.
29-го августа 1996 г. на территории Малой Охты, месте, которое стало стихийным кладбищем в дни блокады, был установлен закладной камень. С этого момента и начинается история блокадного храма...
#admin #блокадныйхрам
✍ Безвременник прекрасный
"Ночь на южном берегу", Дубовской Николай Никанорович, 1898 год;
холст, масло, 132x102 см.
Частное собрание.
---
В дачном кресле, ночью, на балконе…
Океана колыбельный шум…
Будь доверчив, кроток и спокоен,
Отдохни от дум.
Ветер приходящий, уходящий,
Веющий безбрежностью морской…
Есть ли тот, кто этой дачи спящей
Сторожит покой?
Есть ли тот, кто должной мерой мерит
Наши знанья, судьбы и года?
Если сердце хочет, если верит,
Значит – да.
То, что есть в тебе, ведь существует.
Вот ты дремлешь, и в глаза твои
Так любовно мягкий ветер дует –
Как же нет Любви?
Иван Бунин, 1918 год.
#Дубовской #Бунин #Россия #живопись #стихи
✍ Безвременник прекрасный
холст, масло, 132x102 см.
Частное собрание.
---
В дачном кресле, ночью, на балконе…
Океана колыбельный шум…
Будь доверчив, кроток и спокоен,
Отдохни от дум.
Ветер приходящий, уходящий,
Веющий безбрежностью морской…
Есть ли тот, кто этой дачи спящей
Сторожит покой?
Есть ли тот, кто должной мерой мерит
Наши знанья, судьбы и года?
Если сердце хочет, если верит,
Значит – да.
То, что есть в тебе, ведь существует.
Вот ты дремлешь, и в глаза твои
Так любовно мягкий ветер дует –
Как же нет Любви?
Иван Бунин, 1918 год.
#Дубовской #Бунин #Россия #живопись #стихи
✍ Безвременник прекрасный
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Сцена 1-я
Улица. Ворота дома Кабановых, перед воротами скамейка.
Явление первое
Кабанова и Феклуша сидят на скамейке.
Феклуша.
Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, последние, по всем приметам последние. Еще у вас в городе рай и тишина, а по другим городам так просто содом, матушка: шум, беготня, езда беспрестанная! Народ-то так и снует, один туда, другой сюда.
Кабанова.
Некуда нам торопиться-то, милая, мы и живем не спеша.
Феклуша.
Нет, матушка, оттого у вас тишина в городе, что многие люди, вот хоть бы вас взять, добродетелями, как цветами, украшаются; оттого все и делается прохладно и благочинно. Ведь эта беготня-то, матушка, что значит? Ведь это суета! Вот хоть бы в Москве; бегает народ взад да вперед неизвестно зачем. Вот она суета-то и есть. Суетный народ, матушка Марфа Игнатьевна, вот он и бегает. Ему представляется-то, что он за делом бежит; торопится, бедный: людей не узнает, ему мерещится, что его манит некто; а придет на место-то, ан пусто, нет ничего, мечта одна. И пойдет в тоске. А другому мерещится, что будто он догоняет кого-то знакомого. Со стороны-то свежий человек сейчас видит, что никого нет; а тому-то все кажется от суеты, что он догоняет. Суета-то ведь она вроде тумана бывает. Вот у вас в этакой прекрасный вечер редко кто и за вороты-то выдет посидеть; а в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то инда грохот идет; стон стоит. Да чего, матушка Марфа Игнатьевна, огненного змия стали запрягать: все, видишь, для-ради скорости.
Кабанова.
Слышала я, милая.
Феклуша.
А я, матушка, так своими глазами видела; конечно, другие от суеты не видят ничего, так он им машиной показывается, они машиной и называют, а я видела, как он лапами-то вот так (растопыривает пальцы) делает. Ну, и стон, которые люди хорошей жизни, так слышат.
Кабанова.
Назвать-то всячески можно, пожалуй, хоть машиной назови; народ-то глуп, будет всему верить. А меня хоть ты золотом осыпь, так я не поеду.
Феклуша.
Что за крайности, матушка! Сохрани господи от такой напасти! А вот еще, матушка Марфа Игнатьевна, было мне в Москве видение некоторое. Иду я рано поутру, еще чуть брезжится, и вижу на высоком-превысоком доме, на крыше, стоит кто-то, лицом черен. Уж сами понимаете кто. И делает он руками, как будто сыпет что, а ничего не сыпется. Тут я догадалась, что это он плевелы сыпет, а народ днем в суете-то в своей невидимо и подберет. Оттого-то они так и бегают, оттого и женщины-то у них все такие худые, тела-то никак не нагуляют, да как будто они что потеряли, либо чего ищут: в лице печаль, даже жалко.
Кабанова.
Все может быть, моя милая! В наши времена чего дивиться!
Феклуша.
Тяжелые времена, матушка Марфа Игнатьевна, тяжелые. Уж и время-то стало в умаление приходить.
Кабанова.
Как так, милая, в умаление?
Феклуша.
Конечно, не мы, где нам заметить в суете-то! А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят. Дни-то и часы все те же как будто остались; а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
Кабанова.
И хуже этого, милая, будет.
Феклуша.
Нам-то бы только не дожить до этого.
Кабанова.
Может, и доживем.
Александр Николаевич Островский, "Гроза", 1859 год.
#Островский #Россия #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
Сцена 1-я
Улица. Ворота дома Кабановых, перед воротами скамейка.
Явление первое
Кабанова и Феклуша сидят на скамейке.
Феклуша.
Последние времена, матушка Марфа Игнатьевна, последние, по всем приметам последние. Еще у вас в городе рай и тишина, а по другим городам так просто содом, матушка: шум, беготня, езда беспрестанная! Народ-то так и снует, один туда, другой сюда.
Кабанова.
Некуда нам торопиться-то, милая, мы и живем не спеша.
Феклуша.
Нет, матушка, оттого у вас тишина в городе, что многие люди, вот хоть бы вас взять, добродетелями, как цветами, украшаются; оттого все и делается прохладно и благочинно. Ведь эта беготня-то, матушка, что значит? Ведь это суета! Вот хоть бы в Москве; бегает народ взад да вперед неизвестно зачем. Вот она суета-то и есть. Суетный народ, матушка Марфа Игнатьевна, вот он и бегает. Ему представляется-то, что он за делом бежит; торопится, бедный: людей не узнает, ему мерещится, что его манит некто; а придет на место-то, ан пусто, нет ничего, мечта одна. И пойдет в тоске. А другому мерещится, что будто он догоняет кого-то знакомого. Со стороны-то свежий человек сейчас видит, что никого нет; а тому-то все кажется от суеты, что он догоняет. Суета-то ведь она вроде тумана бывает. Вот у вас в этакой прекрасный вечер редко кто и за вороты-то выдет посидеть; а в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то инда грохот идет; стон стоит. Да чего, матушка Марфа Игнатьевна, огненного змия стали запрягать: все, видишь, для-ради скорости.
Кабанова.
Слышала я, милая.
Феклуша.
А я, матушка, так своими глазами видела; конечно, другие от суеты не видят ничего, так он им машиной показывается, они машиной и называют, а я видела, как он лапами-то вот так (растопыривает пальцы) делает. Ну, и стон, которые люди хорошей жизни, так слышат.
Кабанова.
Назвать-то всячески можно, пожалуй, хоть машиной назови; народ-то глуп, будет всему верить. А меня хоть ты золотом осыпь, так я не поеду.
Феклуша.
Что за крайности, матушка! Сохрани господи от такой напасти! А вот еще, матушка Марфа Игнатьевна, было мне в Москве видение некоторое. Иду я рано поутру, еще чуть брезжится, и вижу на высоком-превысоком доме, на крыше, стоит кто-то, лицом черен. Уж сами понимаете кто. И делает он руками, как будто сыпет что, а ничего не сыпется. Тут я догадалась, что это он плевелы сыпет, а народ днем в суете-то в своей невидимо и подберет. Оттого-то они так и бегают, оттого и женщины-то у них все такие худые, тела-то никак не нагуляют, да как будто они что потеряли, либо чего ищут: в лице печаль, даже жалко.
Кабанова.
Все может быть, моя милая! В наши времена чего дивиться!
Феклуша.
Тяжелые времена, матушка Марфа Игнатьевна, тяжелые. Уж и время-то стало в умаление приходить.
Кабанова.
Как так, милая, в умаление?
Феклуша.
Конечно, не мы, где нам заметить в суете-то! А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят. Дни-то и часы все те же как будто остались; а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
Кабанова.
И хуже этого, милая, будет.
Феклуша.
Нам-то бы только не дожить до этого.
Кабанова.
Может, и доживем.
Александр Николаевич Островский, "Гроза", 1859 год.
#Островский #Россия #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
Красоты брянских лесов с высоты птичьего полета в фотообъективе Игоря Шпиленка.
#Шпиленок #Россия #фото
✍ Безвременник прекрасный
#Шпиленок #Россия #фото
✍ Безвременник прекрасный
О чем бы задуматься перед прыжком?
И вот уже осень мелькает
Не осенью просто, а черным платком,
Что красными вышит шелками.
Кружит карусель полустанков и дач
По пестрому Примоскворечью.
Она никаких не сулит незадач,
Хорошую прочит встречу.
Рывком из кабины — и на крыло!
Гудит дюраль самолета.
Только бы ветром не сорвало.
Жду команды пилота.
Летчик движет губами: «Пошел».
Пойду, да в какие двери?
Но за плечами ангельский шелк,
И с ним я в единой вере.
Он дремлет пока, он совсем ручной,
Он с волей моей в равносилье...
Я чувствую жжение за спиной,
Там, где у ангелов крылья.
Ангелом стать? Оцените мечту,
Причудливая затея...
Всего только шаг... Но шаг в пустоту.
И вот — один в пустоте я.
Я в той пустоте как литая струя,
Живое, веселое пламя,
И падаю,
падаю,
падаю я
С раскрытыми настежь глазами.
Ветер жестко утюжит лицо,
С ветром сейчас не до шуток…
Я рву прикипевшее к пальцам кольцо,
Я слышу шелк парашюта.
Ноги вскидывает к голове,
И в миге обворожительном
Я повисаю в густой синеве
Эдаким небожителем.
Болтаю ногами над вышиной,
Держась за тугие стропы.
И не Подмосковье — кружат подо мной
Америки и Европы.
Я с миром сейчас один на один, —
Он хмурится, круглолицый.
Грозятся морщинами Рим и Берлин,
Две яростные столицы.
Хочешь не хочешь, придет пора,
Встанут с враждебной речью...
Но недаром я ангел! Силы добра
Им выйдут за мной навстречу.
Но как же всё сложится впереди?
Вот бы узнать интересно!
А сердце по ребрам колотит в груди,
Ему от догадок тесно.
Стучи же, размашистое, стучи,
С тобой мы многого стоим…
Будут первые залпы в ночи,
Будут разведки боем.
Будет еще и большая война,
Завтра ли, послезавтра ли,
И рано ли, поздно ль чужая вина
С нашей схлестнется правдой.
Какие вдали поджидают пути,
Какие нас ждут тревоги,
Как через жизнь по ним пройти,
Не грохнуться на полдороге?
А земля всё ближе... Я рядом с ней.
И снизу, мокры и ржавы,
К моим каблукам всё быстрей и быстрей
Бегут пожухлые травы.
Толчок. Приземленье. Гашу парашют.
Отстегиваю амуницию.
Никто не заметит, что в беге минут
Успел я перемениться.
Но щелкнуло что-то такое во мне,
Я словно возвысился в ранге.
И твердо стою я на зыбкой земле,
Навек приземленный ангел!
Сергей Наровчатов, 1939 год.
#Наровчатов #Россия #стихи
✍ Безвременник прекрасный
И вот уже осень мелькает
Не осенью просто, а черным платком,
Что красными вышит шелками.
Кружит карусель полустанков и дач
По пестрому Примоскворечью.
Она никаких не сулит незадач,
Хорошую прочит встречу.
Рывком из кабины — и на крыло!
Гудит дюраль самолета.
Только бы ветром не сорвало.
Жду команды пилота.
Летчик движет губами: «Пошел».
Пойду, да в какие двери?
Но за плечами ангельский шелк,
И с ним я в единой вере.
Он дремлет пока, он совсем ручной,
Он с волей моей в равносилье...
Я чувствую жжение за спиной,
Там, где у ангелов крылья.
Ангелом стать? Оцените мечту,
Причудливая затея...
Всего только шаг... Но шаг в пустоту.
И вот — один в пустоте я.
Я в той пустоте как литая струя,
Живое, веселое пламя,
И падаю,
падаю,
падаю я
С раскрытыми настежь глазами.
Ветер жестко утюжит лицо,
С ветром сейчас не до шуток…
Я рву прикипевшее к пальцам кольцо,
Я слышу шелк парашюта.
Ноги вскидывает к голове,
И в миге обворожительном
Я повисаю в густой синеве
Эдаким небожителем.
Болтаю ногами над вышиной,
Держась за тугие стропы.
И не Подмосковье — кружат подо мной
Америки и Европы.
Я с миром сейчас один на один, —
Он хмурится, круглолицый.
Грозятся морщинами Рим и Берлин,
Две яростные столицы.
Хочешь не хочешь, придет пора,
Встанут с враждебной речью...
Но недаром я ангел! Силы добра
Им выйдут за мной навстречу.
Но как же всё сложится впереди?
Вот бы узнать интересно!
А сердце по ребрам колотит в груди,
Ему от догадок тесно.
Стучи же, размашистое, стучи,
С тобой мы многого стоим…
Будут первые залпы в ночи,
Будут разведки боем.
Будет еще и большая война,
Завтра ли, послезавтра ли,
И рано ли, поздно ль чужая вина
С нашей схлестнется правдой.
Какие вдали поджидают пути,
Какие нас ждут тревоги,
Как через жизнь по ним пройти,
Не грохнуться на полдороге?
А земля всё ближе... Я рядом с ней.
И снизу, мокры и ржавы,
К моим каблукам всё быстрей и быстрей
Бегут пожухлые травы.
Толчок. Приземленье. Гашу парашют.
Отстегиваю амуницию.
Никто не заметит, что в беге минут
Успел я перемениться.
Но щелкнуло что-то такое во мне,
Я словно возвысился в ранге.
И твердо стою я на зыбкой земле,
Навек приземленный ангел!
Сергей Наровчатов, 1939 год.
#Наровчатов #Россия #стихи
✍ Безвременник прекрасный
Рождество Богородицы, Тимофей Андреевич Нефф, 1846-1848 годы, Исакиевский собор,
в нише северо-восточной стены, Санкт-Петербург.
---
С Праздником, дорогие! 🕊🌿
#Нефф #Россия #Православие
✍ Безвременник прекрасный
в нише северо-восточной стены, Санкт-Петербург.
---
С Праздником, дорогие! 🕊🌿
#Нефф #Россия #Православие
✍ Безвременник прекрасный