После триумфального провала, в два часа ночи, Стравинский, Нижинский, Дягилев и я, забившись в фиакр, отправились в Булонский лес. Все молчали; стояла свежая, чудесная ночь. По запаху акации мы поняли, что едем уже среди деревьев. Приехали на озёра, и тут Дягилев, кутаясь в воротник из опоссума, проговорил что-то по-русски; я почувствовал, как притихли Стравинский и Нижинский, а когда кучер зажёг фонарь, увидел слёзы на лице импресарио. Он продолжал говорить, медленно, неустанно.
— Что это? – спросил я.
— Это Пушкин.
Наступило долгое молчание, потом Дягилев прибавил ещё какую-то короткую фразу, и волнение моих соседей показалось мне столь сильным, что я не удержался и спросил о причине.
— Это нельзя перевести, – ответил Стравинский, – в самом деле нельзя, это слишком по-русски... слишком...
Вернулись мы на рассвете. Трудно представить себе нежность и ностальгию этои троицы, и как бы ни проявлял себя Дягилев впоследствии, я никогда не забуду этот фиакр, его мокрое от слез крупное лицо и стихи Пушкина в Булонском лесу.
Жан Кокто, "Призыв к порядку", 1926 год.
#Кокто #Франция #цитаты
✍ Безвременник прекрасный
— Что это? – спросил я.
— Это Пушкин.
Наступило долгое молчание, потом Дягилев прибавил ещё какую-то короткую фразу, и волнение моих соседей показалось мне столь сильным, что я не удержался и спросил о причине.
— Это нельзя перевести, – ответил Стравинский, – в самом деле нельзя, это слишком по-русски... слишком...
Вернулись мы на рассвете. Трудно представить себе нежность и ностальгию этои троицы, и как бы ни проявлял себя Дягилев впоследствии, я никогда не забуду этот фиакр, его мокрое от слез крупное лицо и стихи Пушкина в Булонском лесу.
Жан Кокто, "Призыв к порядку", 1926 год.
#Кокто #Франция #цитаты
✍ Безвременник прекрасный