Благодаря перипетиям академической карьеры, полтора года назад я поселился недалеко от Саксонской Швейцарии — места, которое считается одной из колыбелей пейзажной живописи и европейского романтизма.

Художники из Дрезденской академии художеств облюбовали эту часть Эльбских песчаниковых гор в конце XVIII века. Здесь работали над своими этюдами Адриан Цингг, Карл Густав Карус, Эрнст Фердинанд Эллерт и конечно многими горячо любимый Каспар Давид Фридрих. Во многом именно благодаря им пейзаж в живописи перестал быть просто фоном для человеческих действий и стал самостоятельным высказыванием. Красота природы в их искусстве — это способ ощутить sublime, чувство возвышенности и грандиозности, которое приподнимает нас над суетой повседневности и делает ближе к великому. Такое романтическое отношение к окружающей среде стало компенсацией рационалистскому, инструментальному взгляду на неё и в значительной степени повлияло на становление современной экологической гуманитаристики.

О "романтическом повороте" в Саксонской Швейцарии напоминают не только сами ландшафты, но и автографы художников, которые они оставляли на мягком песчанике гор. Где-то среди них может быть и имя моего земляка из Елабуги — Ивана Ивановича Шишкина, который стажировался в Дрезденской академии художеств и многому научился у местных пейзажистов. Но это уже совсем другая история

Внимательные подписчики уже обращали внимание, что фото канала представляет собой сомнительного качества косплей на "Странника над морем тумана" вышеупомянутого Каспара Давида Фридриха (только вместо саксонского Бастая там уральский Зюраткуль). В ознаменование своего визита в Саксонскую Швейцарию, представляю вашему вниманию не менее сомнительный косплей на ту же самую картину, но уже в том самом пейзаже, где ее и создавал Фридрих.

"Странник над морем тумана" — это веха в культурной экологической истории. Пейзажи Фридриха еще не совсем свободны от присутствия людей, но люди уже не привлекают на себя все внимание, а наоборот — дополняют природу своим присутствием. Странник стоит к нам спиной (что для 1818 года очень нетипично), мы не видим его лица, но понимаем, какие он испытывает эмоции, наблюдая море тумана вместе с ним. Человек на картине в буквальном смысле разворачивается лицом к природе, растворяется в прекрасном природном ландшафте, становясь его частью. Он уже не венец творения, а один из элементов сложной, больше-чем-человеческой среды — для начала XIX века это был гигантский шаг в сторону от антропоцентризма.

Поймать кадр "как у Фридриха" в наши дни затруднительно — в Саксонской Швейцарии теперь почти всегда толпы людей с селфи-палками, переживающих катарсис прямо на видео для историй в инсте. Возвышенное и прекрасное удивительно быстро становится банальным, но может это не так уж и плохо

Есть у ученых в европейской академии короткая, но дивная (нет) пора, когда приходится оставлять свою старую тему и переключаться на совершенно новую — новый регион, новая эпоха, другой фокус. Если на родине можно окопаться в какой-то одной области и заниматься ей от диплома до почётной пенсии, то здесь, увы, такое уже не прокатит. Хорошим исследователем считается тот, кто умеет использовать разные подходы и разбираться в разном материале. Это не хорошо и не плохо, просто так исторически сложилось.

Сейчас у меня как раз такой переходный период, и этот процесс чем-то напоминает смену кожи у змей. Избавляться от старой шкуры очень болезненно и некомфортно — на какое-то время ты становишься уязвимее, хочется уползти куда-нибудь подальше и не отсвечивать, пока не наберешься опыта. Но новые книги постепенно начитываются, появляются новые идеи, контакты и проекты, и в итоге такая дисциплинарная растяжка действительно может пойти на пользу.

Но самое главное, смена темы часто подразумевает смену образа жизни, привычных мест и инструментов на новые. Еще недавно я занимался загрязнением и царской Россией, а сейчас климатом на современном Алтае — это значит, что тихих архивов и пожелтевших страниц будет меньше, зато станет больше современных технологий, живых людей, походно-полевых условий и ветра в лицо. Дональд Уорстер, который вот в этой книге советовал историкам купить кроссовки и почаще выходить из-за стола, остался бы доволен.

Вот так, например, теперь выглядит подготовка к полям — не очень похоже на типичный исторический верстак. Ноутбука и блокнота с ручкой уже не достаточно — надо научиться летать на коптере, организовать команду, подзарядить диктофоны, проложить маршруты и успокоить внутреннего интроверта. Скоро здесь будет много прекрасных горных пейзажей и вестей с полей (но это не точно — зависит от качества интернета в горах казахстанского Алтая)