На протяжении последних двух десятилетий Пакистан придерживался жесткого подхода в отношении талибов (например, мулла Барадар несколько лет провел в пакистанской тюрьме), что в итоге привело к значительному охлаждению отношений с движением. Эта стратегия, по всей видимости, стала одной из ключевых причин нынешнего кризиса в двусторонних отношениях, который почему-то оказался неожиданным для самого Исламабада. Сейчас Пакистан, судя по всему, решил распространить аналогичный подход на миллионы афганских беженцев, десятилетиями проживающих на его территории. Массовая депортация афганцев свидетельствует о кардинальном пересмотре Исламабадом своей стратегии в отношении Афганистана, потому что она может иметь далеко идущие последствия. Массовая депортация афганцев приведет к эскалации антипакистанских настроений в афганском обществе и закрепить в общественном сознании Афганистана образ Пакистана как враждебного государства, что осложнит любые попытки нормализации отношений в будущем.

Теперь можно смело пропустить: «запрещено в РФ». Какая экономия чернил!

https://ria.ru/20250417/taliban-2011834018.html

Как заявил “Ъ” Омар Нессар, отношения между Москвой и администрацией талибов нередко строились на ограниченном сотрудничестве в разных сферах — прежде всего в области противодействия террористическим угрозам. «Если данный шаг (исключение талибов из черных списков.— “Ъ”) для Москвы во многом является символическим, то для талибов это крайне важная и значимая инициатива»,— подчеркнул собеседник “Ъ”. Движение «Талибан», по его словам, прежде всего добивается политического признания и выхода из международной изоляции.

Несмотря на дефицит легитимности и иные вызовы, с которыми сталкивается подконтрольный талибам Афганистан, уровень субъектности страны в текущих условиях объективно выше, чем при прежних режимах. Это проявляется, в частности, в том, как Кабул выстраивает отношения с соседними государствами, включая решение водных вопросов. В связи с этим тезис об исключительно силовых методах влияния талибов представляется неубедительным.

В последние дни в СМИ наблюдается большой интерес к решению Верховного суда РФ, касающемуся изменения статуса Талибан. Данная тема была подхвачена не только крупными, но и некоторыми локальными изданиями, традиционно фокусирующимися на вопросах местного значения. Подобная широта освещения показывает высокую степень общественной заинтересованности, вызванной, в том числе, наличием вопросов и неоднозначных трактовок среди населения. Перед СМИ стояла непростая задача: обосновать, что изменения носят не характер отказа от прежних позиций, а являются следствием сложившихся обстоятельств. Вместе с тем в информационном поле практически отсутствует акцент на последствия данного решения для самых талибов. Вердикт суда укрепляет позиции движения, считающего себя победителем в затяжном конфликте с США. Он показывает процесс постепенного отступления и других акторов. Таким образом, текущая ситуация представляет собой уникальный исторический феномен: Талибан становится, пожалуй, первым джихадистским движением, добившимся не только военно-политического успеха, но и формального признания на уровне государственных институтов. Это создает прецедент, поскольку подобная модель легитимации может быть воспринята другими группировками как образец для достижения аналогичных целей.

Активизация Казахстана на афганском направлении отчасти связана с негласным соперничеством с Узбекистаном. Этот тренд прослеживается в нескольких аспектах. Во-первых, резкий рост казахстанской активности совпал с проблемами поставок зерна и муки, с которыми столкнулись казахстанские экспортеры при транзите через Узбекистан. Это вынудило Астану искать новые пути транзита и экономического взаимодействия с Кабулом. Во-вторых, практически каждый визит казахстанских делегаций в Афганистан сопровождался аналогичными поездками узбекских представителей, что указывает на конкурентный характер взаимодействия двух стран в регионе. В-третьих, после осложнений с транзитом Казахстан обратил внимание на проект, который ассоциировался с Узбекистаном - трансафганская железная дорога. Однако последние заявления вице-премьера Серика Жумангарина свидетельствуют о смене стратегии. Если ранее Казахстан делал ставку на менее рискованные формы экономического сотрудничества - преимущественно торговлю, то теперь, по всей видимости, акцент смещается в сторону реализации крупных инфраструктурных проектов. Один из них, это строительство железной дороги Тургунды–Герат–Спинболдак, который может соединить ЦА с Афганистаном, Ираном, Пакистаном в обход хайратонского узла.

27 апреля 1979 года в Кабуле произошла «апрельская революция». С тех пор в Афганистане власть как минимум семь раз менялась - и каждый раз прежний порядок рассыпался, несмотря на видимость прочности. Даже самые устойчивые, на первый взгляд, режимы зависели от внешней поддержки или хрупкого равновесия внутри страны. Уроки прошлого учат нас осторожности. Излишняя уверенность в устойчивости любой власти в Афганистане - рискованная иллюзия.

Вышла моя статья в журнале Восток: Сдержанная модернизация эмира Хабибуллы.

Аннотация: В статье описываются реформы, проведённые эмиром Афганистана Хабибуллой в начале XX века, анализируются объективные предпосылки этих реформ и сдерживающие социальные факторы. Делается вывод, что главным фактором модернизации является внешний, а не эндогенный. Утверждается, что к концу второй половины «колониального» XIX века в Афганистане имел место общественный запрос на сохранение собственной самобытности от вторжений извне. Именно фактор внешней угрозы стал определяющим относительно решений как о форсировании, так и сдерживании модернизации. С одной стороны, этот фактор сдерживал модернизацию, поскольку она увеличивала влияние европейцев, влияния которых консервативные силы стремились избежать в любой форме. С другой стороны, она её стимулировала, поскольку просвещённые правители понимали, что угроза колониального освоения страны империалистами вовсе не снята с повестки дня. В статье оценивается роль реформаторская тонкой прослойки светских интеллектуалов или интеллигенции, делается вывод, что она имела влияние на знать, но её влияние которой на общество по сравнению с клерикальными кругами было ничтожно. Автор приходит к выводу, что Хибибулла-хан в значительной мере учитывал мнения консерваторов, стремящихся сохранить феодальную структуру общества и идеологическую власть клерикальных кругов. По этой причине его реформы имели очень ограниченный характер, однако создали должную почву для более радикальных преобразований эмира Амануллы.

Нессар М.О. Влияние Второй мировой войны на внешнюю и внутреннюю политику Афганистана // Россия: общество, политика, история. 2025. No1(14). С. 158-173.

В статье рассматривается влияние Великой Отечественной войны на афганскую политику. Объясняются причины, на основании которых афганское правительство объявило нейтралитет. Автор приходит к выводу, что решение было принято под воздействием множества факторов, одним из которых стало нежелание повторить судьбу Ирана, куда были введены советские и британские войска. Анализируются отношения Афганистана с великими державами, включая СССР и Великобританию. Афганское правительство вело борьбу с антисоветскими силами на севере с целью централизации собственной власти, в этом случае советско- афганские интересы объективно совпадали. Делается вывод, что экономический кризис, вызванный последствиями Мировой войны, оказал существенное влияние на рост политической активности населения, вплоть до восстаний крестьян в зоне племен. Нарушение мировых хозяйственных связей серьезным образом повлияло на внешнюю торговлю. В конечном итоге вызванный войной кризис стал причиной отставки премьер-министра Хашим-хана.

После первых опытов взаимодействия с искусственным интеллектом у меня сложилось любопытное наблюдение: ИИ представляет более непосредственный вызов для политологии, нежели для исторической науки. Политологические методы анализа уже сегодня эффективно воспроизводятся нейросетями.
Историческая методология в своей основе пока остается в "безопасности". Особенно это касается работы с архивными материалами, археологических исследований, критического анализа источников, изучения рукописей и пр. Однако важно понимать - это временное состояние. Оцифровка архивов и появление инструментов цифровой обработки археологических работ изменит положение. Таким образом, если политологам адаптация к ИИ-эпохе нужна уже сегодня, то историкам стоит готовиться к поэтапной трансформации профессионального ландшафта.

Снятие Россией Талибана из перечня террористических организаций стало важным сигналом, открывшим путь к интенсивному диалогу между Москвой и новыми афганскими властями. Участившиеся контакты, включая приглашение талибов на российские международные и региональные форумы, свидетельствуют о переходе двусторонних отношений в новую фазу. Однако, несмотря на формальное потепление, реальное сотрудничество остаётся ограниченным. Ключевая сфера интересов России — безопасность. В свою очередь, для талибов участие в российских инициативах — это возможность компенсировать дефицит международной легитимности. Таким образом, активизация диалога пока не вышла за рамки тактического взаимодействия.

Совместное заявление глав МИД стран ОДКБ, судя по всему, знаменует смену тональности в подходе организации к афганскому вопросу. Похоже, страны региона постепенно отходят от прежних представлений об Афганистане, укоренившихся ещё в постсоветскую эпоху. Однако эти перемены – не просто реакция на текущую ситуацию по ту сторону Амударьи. Куда большее влияние на эти изменения оказала политика талибского правительства, которое теперь расценивает любые упоминания об угрозах с афганской территории как недружественные выпады.

Признание администрации талибов Россией вносит коррективы в работу Московского формата. Похоже, Москва считает, что основные вопросы афганского урегулирования решены, что неизбежно отразится на содержании будущих заседаний. В новой реальности прежние требования, включая вопросы инклюзивного правительства, могут потерять свою актуальность. Это означает постепенную трансформацию формата - от инструмента влияния на талибов к площадке для взаимодействия с ними. Вероятно, теперь приоритеты формата будут в большей степени определяться повесткой, предлагаемой талибами: помощь на борьбу с ИГИЛ-Х (запрещена в России), деньги на реализацию инфраструктурных проектов и поиск путей международного признания афганских властей.

«Теракт в подмосковном зале "Крокус Сити Холл", ответственность за который взяла на себя ВХ (признана в России террористической и запрещена.— “Ъ”), стал неожиданным фактором, ускорившим нормализацию отношений между сторонами,— полагает господин Нессар.— Афганские власти осудили нападение, впервые назвав подобные акты террористическими».

Решение российского руководства о признании талибского правительства было принято под влиянием множества факторов, среди которых ключевым критерием являются вопросы безопасности. https://ru.irna.ir/news/85883978/

Запад пока официально не прокомментировал признание талибов Россией. Но кое-какие намёки всё же просочились. Во-первых, через два дня после этого решения Международный уголовный суд вдруг подтвердил ордер на арест лидера движения. Во-вторых, почти одновременно с этим в ООН прошла спецвстреча по Афганистану, где западные страны дали чётко понять, что по вопросам прав человека не намерены смягчить свои позиции. Эти неявные сигналы могут быть восприняты странами региона как определённый месседж.

Наблюдение за риторикой стран региона подводит к гипотезе. Громкие заявления региональных игроков об инфраструктурном сотрудничестве с Афганистаном пока остаются на уровне деклараций. Но у такой риторики есть стратегический смысл. Во-первых, подобные заявления выполняют функцию демонстрации внешнеполитической активности. Участие в афганских проектах, даже на уровне обсуждений, становится индикатором вовлеченности этих стран в региональные и международные процессы. Во-вторых, за фасадом сотрудничества прослеживается скрытое соперничество между государствами региона. Особенно показательны в этом отношении анонсы логистических инициатив со стороны некоторых стран Центральной Азии, которые, несмотря на громкие заявления, пока не подкреплены значимыми практическими шагами.

Нессар М.О. Афгано-пакистанские отношения на современном этапе // Международная жизнь, 2025 (7).

Внешнеполитический курс правительства талибов после 2021 года в целом развивался в русле ожидаемых региональных трендов, однако отношения с Пакистаном стали заметным исключением, демонстрируя неожиданную динамику. Исторически выступавший главным покровителем талибов, Пакистан после их прихода к власти столкнулся с нарастающей напряженностью в двусторонних отношениях. Существенное снижение влияния Исламабада на талибов лишило Пакистан статуса ключевого посредника в афганском урегулировании. Данная трансформация уже отразилась на подходах региональных держав - Россия и Китай постепенно переходят к прямым контактам с Кабулом, минимизируя пакистанское посредничество.

https://interaffairs.ru/jauthor/material/3236