...Рассеянно катаясь вперед-назад, Пайп не отрывал взгляда от витрины. Это доводило Эзру до ручки каждый чертов раз: они могли проторчать у автоматов добрых десять минут, пока Пайп определялся.
— Груша? Ягодный микс? — спросил он в очередной раз. — Или киви-лайм?.. Я в кризисе.
— Выбери самое кислотно-ядовитое, — Коби даже не поднял взгляд от телефона. — Типа. Ярко-оранжевое.
— Ха! Я и сам ярко-оранжевый, — возразил Пайп, поддевая пальцами свою футболку. — Это будет визуальный перебор. По идее, нужен какой-то контрастный цвет... Фиолетовый! Виноград?
Эзра закатил глаза, и, заметив это, Пайп обернулся к нему с видом человека, ищущего поддержку в этом бездушном мире.
— Через четыре минуты контрольная у Хилкинса. — Эзра на щенячьи глаза не повелся. — Давай живее.
— Если я умру от обезвоживания, это будет на твоей совести.
Коридор опустел окончательно — остался гул ламп над головой, эхо далёких шагов и щелчки Коби по экрану телефона. Бело-красные стены казались глянцевыми, бликовали, и Эзра сощурился, потирая висок. Щелчки действовали на нервы.
— У тебя шестьдесят секунд, — лениво сказал Коби, не прекращая набирать сообщение. — Потом я тебя сам залью из ближайшего умывальника. Бесплатно.
— Шшш, — прошипел Пайп, отворачиваясь к витрине. — Я почти услышал внутренний зов сердца!
— Это не сердце, а твой диабет. Выбирай уже.