Ладно, тут все. Тропинин, Семирадский, Боровиковский, Левицкий, Иванов, Щедрин… Все в Бишкек!

Удивительная Меланхолия Лукаса Кранаха Старшего, которая прямо указывает, что уныние от Сатаны. Все остальное вокруг - признанные символы Меланхолии, которые в Средние века связывались с планетой Сатурн. Эта Меланхолия не перенасыщена символами, как у Дюрера, который в одну гравюру пытался уместить все, чтобы создать своего рода Энциклопедию Меланхолии. Кранах скуп на средства, но настроения здесь как будто больше.

In Games of Empire, Nick Dyer-Witheford and Greig de Peuter (2009, xv) identify videogames as “a paradigmatic media of Empire—[of] planetary, militarized hypercapitalism” and, as such, a crucial site of resistance (emphasis original).

Сейчас буду много постить. Переношу из заметок.

Есть такая категория лекторов (особенно в Москве), которые говорят медленно и вальяжно, подчеркивая свою собственную значимость, которые с особым нажимом говорят какую-то фразу, а потом делают значительную паузу, во время которой ты чувствуешь себя говном, потому что фраза до этого произнесена с тоном обвинения (мол, посмотри, какой ты плохой, не додумался до этого или считаешь по-другому). А вся лекция - не просто монолог, но обвинительный приговор тебе и всей твоей мельчайшей сущности.

Каждый народ умалчивает одно, чтобы суметь сказать другое, потому что всё сказать невозможно.
В оркестре человечества каждый народ, как инструмент, ценен незаместимостью своего ума – умения: гобой дорог скрипке тем, что он умеет то, чего она не умеет. Так что не унификация, а уникальность – вот верный курс.
Хосе Ортега-и-Гассет. Дегуманизация искусства

А вообще интересно открыть свой старый блог на тамблере и посмотреть, что меня интересовало в 2015-2018 гг.
Из Гирца
В конечном счете одной из наших самых примечательных характеристик может оказаться факт, что все мы начинаем с того, что обладаем естественными задатками прожить тысячи разнообразных жизней, но заканчиваем тем, что проживаем лишь одну.
...человеческая мысль в основе имеет одновременно общественный и публичный характер: естественная для нее среда обитания - это двор, рынок, городская площадь.
Стать человеком — значит обрести индивидуальность, и мы обретаем эту индивидуальность, руководствуясь культурными моделями, исторически сложившимися системами значений, с точки зрения которых мы придаем форму, порядок, смысл и направление нашей жизни. Культурные модели при этом являются не общими, а конкретными: мы имеем дело не просто с «браком», но со специфическим набором представлений о том, каковы должны быть мужчины и женщины, как супруги должны относиться друг к другу и кому и с кем именно предписывается вступать в брак; не просто с «религией», но с верой в круг кармы, с соблюдением месячного поста или с практикой жертвоприношений домашнего скота.
То, во что люди верят, так же разнообразно, как разнообразны они сами — и обратное утверждение будет в той же степени верно.

Как однажды, напившись кофеинов, лежала всю ночь до утра с наушниками в ушах у окна и смотрела, как меняется небо. Май 2017 года. Та прогулка в Москве. те самые 5 минут, когда вдруг Москва показалась приятной. Старые ловушки. Все равно не полюблю Москву и никогда туда не перееду. Июнь 2017. Ощущение от пройденной игры. Когда кажется, что ты вдруг понял что-то. Ускользающее ощущение. Потому что ничего ты не понял, а еще глубже ввязался в топь человеческой трагедии. Июнь 2017 года. Понимание, что океан - это слоистое образование.

На Чувашской биеннале современного искусства наш куратор предложил свои маршруты по работам: Дом в овраге, дом как память, дом как сопричастность. Выставка в Чувашском драматическом театре получилась большой, на 5 целых этажей. Я бы хотела предложить свой собственный маршрут, рожденный в поисках созвучности. Я назову его "Ненаписанные тексты".
Каждая культура окружена ореолом непроявленных возможностей – текстами, которые могли бы быть написаны, но не были. Молчание Рембо после "Одного лета в аду", ненаписанные главы "Мёртвых душ", отсутствующие страницы дневника Кафки – эти пустоты столь же значимы, как и существующие тексты. Ненаписанное – особая форма присутствия, требующая иного типа чтения – чтения пустот, промежутков, умолчаний.
Художники в моем списке обращаются к тому, что осталось непроговоренным в диалоге поколений, к местам разрывов повествования, где отсутствие высказывания становится более значимым, чем его присутствие. Идентичность проявляется как многослойный текст, в котором стертые фрагменты определяют конфигурацию видимого.
Нуршат Айнуллин. Фотофильм существует на грани между реальностью и видениями ребенка. Сомнамбулические сцены и деление на черно-белую/цветную части создают текст о том, что невозможно адекватно передать словами — мистический детский опыт на пересечении культур.
Елена Аносова. Лентикулярные изображения буквально воплощают невозможность совмещения двух перспектив (вид с птичьего полета и с земли). Это визуальный "ненаписанный текст" о разрыве между детским опытом в интернате и жизнью семьи в тундре.
Олеся Волкова. Работа переосмысливает архаический миф, который сам является "ненаписанным текстом", существующим в устной традиции. Утраченное знание и представления трансформируются в абстрактные образы, становясь метафорой света как первоосновы.
Анастасия Григорьева, Ольга Садовникова, Анастасия Сердюк. Футуристический миф, о поиске себя, своей земли, где "мы" - постоянно сменяющийся поток земли, с которой соотносится внутреннее понимание родного места.
Саша Кочеткова. Пространство возможностей цифрового мира, где он существует только при взгляде на него, а все остальное превращается в ничто.
Наташа Лозинская. Художница создает визуальный путеводитель по стране чудес, переписывая и заново изобретая легенды.
Катя Тагути, Александра Моисеенко. Проект буквально работает с фрагментами, "осколками прежней жизни", предлагая каждому решать - достраивать над имеющимся кусочком историю или оставить как есть.
Ксения Сидорова. Использует разговор о погоде как замену "неудобных тем", создавая систему коммуникации между домами через датчики. Это метафора недосказанности или пересказанности семейных отношений, которые существуют в пространстве умолчания, в ожидании "ветра перемен".
Кристина Сырчикова. Множественные версии восстановления ретушерами образа бабушки создают параллельные "тексты" о прошлом, показывая условность любой реконструкции.
Маргарита Хатмуллина. Вышивание ростков на полотне становится физическим актом написания текста, который одновременно материален и эфемерен.

Завтра я уезжаю на месяц, так что если вы хотите меня увидеть и сказать что-нибудь хорошее или плохое, у вас есть шанс меня застать в 14.00 в музее чувашской вышивки, где я проведу кураторскую экскурсию, и в 18.00 во дворе Национального музея, где я буду модерировать образовательную программу. Ну и еще вот что. Не прощу, если вы не посетили Чувашскую биеннале на всех ее площадках. Вас спасет только уважительная причина, подтвержденная больницей и/или справкой от мамы.