Из любопытного.

В Пскове наткнулся на неочевидный эпизод из нашей истории. В середине 17 столетия в 5-6 городах России были созданы филиалы общегосударственных ведомств - приказные столы. Фактически, речь шла о том, что часть функций - от имущественных до дипломатических - передавалась на места, ближе к локальным процессам. Вообще, очень интересный исследовательский вопрос - практики децентрализации в централизованных государствах.

Еще один неожиданный сюжет.

Крепость Изборск находится в 40 минутах езды от Пскова. То, что показывают туристам, построено в 15-16 веке, когда эти земли уже присоединились к России/Московии. Но первоначальная крепость была перенесена на это место в 14 веке.

И вот нюанс - решение о переносе принимало псковское вече с участием делегации от Изборска. Ни сам Изборск, ни княжеская власть, ни какая то аристократическая структура.

P.S. как много в империях культурных слоев, локальных традиций, переплетения теоретически несовместимых практик - столько любопытного. У нас изучение несовременного периода истории России во многом делегировано историкам - а остальные гуманитарии стесняются. И зря.

Это поразительно, но из всех союзников России, включая союзников по юридически обязывающим документам, на практике нашим союзником оказалась КНДР.

Ни Беларусь, ни Казахстан, ни Армения. Интересно, могут ли нам помочь малийцы и буркинийцы...

Последняя псковская зарисовка.

Одним из самых популярных - если такое слово уместно - святых на русских северных землях был папа римский Климент (крайний справа). Климент был епископом Рима задолго до разделения церквей - но все равно необычно для православной традиции.

В книге по русской политической мысли я подробно писал, что в 10 веке еще не сложился единый нарратив о том, кто и как покровительствует Руси, благодаря заступничеству какого святого произошло принятие православия. Одна из версий как раз отсылала к папе Клименту - князь Владимир вывез его мощи из Херсонеса, так что была версия, что именно под покровительством Климента Русь начала путь к вере. Мощи Климента долгое время были в Десятинной церкви в Киеве, рядом с останками самого Владимира Святославича и его супруги Анны.

А почему же Климента так полюбили на Севере? Ведь история с князем Владимиром - это о Киеве, о княжеских притязаниях и прочем. Оказалось, в 12 столетии в Новгороде произошло переосмысление роли Климента. Согласно житию, император Траян приказал утопить Климента в Черном море. Поэтому святого стали воспринимать как покровителя морей, морских экспедиций, морской торговли и рыболовства. А для земель Новгорода и Пскова - это важнейшие занятия. До сих пор в псковском меню много рыбных блюд (на любителя, конечно).

Рецензия на книгу.

Сидорова Г.М. Новые реалии взаимодействия незападных стран
с африканскими государствами // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2025.№2 (44). С. 194-208.

Несколько неожиданно для меня вышла большая рецензия на книгу "Политика ведущих государств Незапада на Африканском континенте". Автор рецензии - Галина Михайловна Сидорова, доктор политических наук, долго работала в ДРК и подготовила много достойных публикаций по российско-африканским отношениям.

Судя по объему рецензии и комментариям, книга не просто была прочитана, а прочитана не раз - внимательно и по-академически въедливо. В итоге, сам комментарий вышел объемом на отдельную статью, хотя рецензии традиционно умещают в меньшее количество страниц. Анализ монографии идет по главам, с подробным разбором выводов и сравнением их с тем, что еще написано в отечественной научной литературе.

Что пишут?

Детальная проработка А.А. Казелько «хроники событий» бразильско-африканских отношений, которые имели «взлеты
и падения», а также ее критические оценки важны для понимания роли и места этой латиноамериканской страны в контексте общего восприятия взаимодействия незападных стран с государствами Африканского континента.

исследование автора главы об Индии, И.С. Копытцева, заслуживает должного внимания, поскольку ему удалось выделить и сформулировать пять этапов развития отношений, включая «духовную близость», «переход к реализму», «новый курс», «промежуточный» этап и этап «модификации»

Важная составляющая главы, подготовленной Н.В.Ивкиной,— исторические и концептуальные основы государства, а также характеристика африканского вектора политики страны при двух президентах — С.Б. Юдойоно и Дж. Видодо.

Таким образом, в результате анализа проектов и перспектив Саудовской Аравии в Африке, проделанного
К.К. Григорьевым, перед нами предстает наглядная картина развития двусторонних отношений.

Д.В. Протасов подробно останавливается на внешнеполитической доктрине хомейнизма, в которой после исламской революции 1979 года африканская политика этого государства получила формулу «на шарки, на карби», то есть
ниВосток, ниЗапад, подчеркивая тем самым самобытность страны

К безусловным достоинствам работы следует отнести стремление участников коллективной монографии
начертать перспективы развития отношений с африканскими государствами, а также аргументировано проиллюстрировать
особенности взаимодействия с Африкой разных стран с разных континентов. Комментарии и рассуждения авторов позволяют окунуться в атмосферу современной политической жизни, ощутить ее дипломатические нюансы, лучше понять — зачем нужна Африка незападным государствам?

Представленное на суд читателей научное исследование — важный вклад в изучение взаимодействия между странами Незапада и африканскими государствами. Монография будет полезна для тех, кто хотел бы разобраться в сложных, порой противоречивых международных отношениях. Она не просто состоялась, а состоялась как качественное своевременное научное исследование в отечественной историографии.

То есть, книжка вышла отменная. Из курьезного - Арина Олеговна Белякова почему-то была переведена в мужской род, что не может не вызывать легкой улыбки.

Владимир Путин освободил от занимаемой должности своего спецпредставителя по странам Ближнего Востока и Африки, замглавы МИД Михаила Богданова. В качестве спецпредставителя он отработал 13 лет, а его стаж дипломатической службы насчитывает внушительные 50 лет.

На долгую карьеру Богданова, в зону ответственности которого входила немалая часть того, что сейчас называют Глобальным Югом, выдались сложные времена – распад СССР, лихолетье 90-е и последующие санкционные времена. Несмотря на это, ему удалось обеспечить «возвращение» России в Африку: товарооборот растет, отношения крепнут, а наш Африканский корпус выступает фактором стабильности значительной части континента. Удалось укрепить отношения с Ираном, не побив горшки с Израилем. Крепки и отношения с арабским миром. Все это сослужило России добрую службу во время СВО, когда симпатии Глобального Юга дали нам и международную поддержку, и компенсацию потери европейского рынка.

Богданову уже 73, он сослужил хорошую службу, и ему на смену, вероятно, придет кто-то моложе и активнее, на чью долю выпадет непростая роль по дальнейшему укреплению позиций России в традиционно сложном регионе. Перед ним будет стоять широкий ряд задач: торговая экспансия на африканские рынки, решение кейса «подвисшего» статуса баз России в Сирии, создание баз МТО ВМФ (застопорившейся в том же Судане) и многое другое. Успешное решение этих задач принесет стране огромную пользу, так что преемнику, фамилия которого пока неизвестна, остается лишь пожелать удачи.

Причин замедления переговорного процесса между РФ и США две. Первая — внимание Вашингтона в последние недели было сосредоточено на израильско-иранской конфронтации и утверждении «большого красивого законопроекта» о госрасходах, предусматривающего снижение налогов и повышение потолка госдолга. Эти два события вытеснили на второй план остальные темы, причем американцы перенаправили не только внимание, но и кадры, заявил «Известиям» доцент кафедры политической теории МГИМО МИД РФ Иван Лошкарев.

— Вторая причина — Киев пока в принципе не готов к переговорам, предпочитает маневрировать между американцами и европейцами, выжидать возможные изменения в политической жизни США. В частности, на руку украинской стороне медленный дрейф Трампа в сторону идейных позиций республиканцев-неоконсерваторов, у которых концепция «мира через силу» означает прежде всего возможность в любой момент применять силу, — сказал эксперт.

https://iz.ru/1918714/kirill-fenin/peregovory-ne-okoncheny-lavrov-i-rubio-obsudili-novye-predlozheniya-po-ukraine

В России из более 1250 городов 67 имеют повторяющиеся названия:

«В стране после присоединения новых регионов насчитывается три города Александровска, три Кировска, три Красноармейска, три Приморска и три Советска, сообщили в Роскадастре.

Дважды повторяются наименования таких городов, как Артемовск, Белогорск, Березовский, Благовещенск, Горняк, Гурьевск, Дзержинск, Донецк, Железногорск, Заречный, Киров, Краснознаменск, Краснослободск, Мирный, Михайловск, Никольск, Озерск, Первомайск, Радужный, Светлый, Свободный, Северск, Солнечный, Троицк, Углегорск и Фокино»

Подпишись на ПУЛ N3

А хорошие названия - Мирный, Светлый, Солнечный.

А есть еще поселок Добрый в Орловской области, село Лучистое в Крыму, поселок Удобный в Адыгее и много хороших идей для дублирования.

Приятно даже не то, что получила поддержку моя заявка. А то, что выпускница нашего мирпола, у которой и я немного преподавал, - Юлия Мельникова - защитилась, подалась на тот же конкурс и тоже выиграла.

https://mgimo.ru/about/news/inno/rnf-youth-07-25/

Правительства в изгнании.

Лошкарёв И.Д., Протасов Д.В. Правительства в изгнании – суверенитет без территории? // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2024. Т. 17. № 6. С. 127-146.

В мире, помимо государств с территорией и территорий без государства ("несостоявшиеся государства", как бы ни был ущербен этот термин), есть что-то вроде государств без территории. Это большой класс феноменов, к которым относятся, например, виртуальные государства, провозглашенные в "мета"-пространствах. Но есть более традиционная форма - правительства в изгнании. Они бы и рады получить территорию, да кто же даст.

Вместе с Данилой Протасовым - подающим надежды чиновником студентом - мы попытались разобраться в вопросе правительств в изгнании. Было собрано 44 кейса за последние сто с небольшим лет, включая недавние экзотические правительства в изгнании (например, правительство Амбазонии и "избранный президент Венесуэлы").

Выяснилось, что правительства в изгнании - крайне неоднородное явление. Чуть меньше половины вернулось из изгнания, чуть больше половины - нет. Некоторые существовали десятилетиями, но чуть меньше половины - не более 10 лет.

Мне кажется, главное суждение таково:

Наиболее распространенными причинами являются внешняя агрессия (война или экспансия другого
государства), а также революция внутри страны В подавляющем большинстве случаев правительства не имеют конкурирующих организаций вне своего государства В совокупности перечисленные факторы позволяют говорить о том, что законные правительства выстраивают коммуникацию с соотечественниками за рубежом и обычно способны удовлетворить какие-либо их минимальные запросы В иных случаях правительства в изгнании – это один из возможных способов консолидации оппозиции либо сил сопротивления внутри и за пределами представляемого государства

Взгляд соавтора, статья действительно многострадальная,

немного покочевала по журналам и подверглась избыточным атакам рецензентов (один точно был географ - и политологии не понимал, пытался выжать из нас географическую статью).

🇮🇷 В публичных заявлениях официальных лиц Ирана все более акцентируется внимание на переходе от «исламо-иранской» идентичности к «ирано-исламской». Иранское правительство, похоже, стремится объединить нацию и укрепить ее сплоченность после вооруженного конфликта с Израилем, интегрируя патриотические элементы в религиозные церемонии.

Например, 26 июня Хаменеи сделал свое первое заявление после установления перемирия с Израилем, и эксперты отметили заметный патриотический посыл в его речи. Глава правительственного управления по связям с общественностью Али Ахмадния сообщил, что Хаменеи произнес слово «Иран» 23 раза, а фразы «нация и народ» — 18 раз. Это вызывает удивление, учитывая его привычный акцент на понятии «исламская нация». Установка рекламных щитов, баннеров и памятников, прославляющих доисламское наследие Ирана в крупных городах, совпадает с изменением риторики политического истеблишмента.

Ключевым вопросом остается, является ли этот переход временным или он сигнализирует о долгосрочных изменениях, которые в конечном итоге сформируют новую общепринятую точку зрения. В этом контексте будущее конфликта с Израилем может оказать значительное влияние. Учитывая религиозно мотивированное неприятие Хаменеи ядерного оружия, смена руководства вместе с активизацией националистической риторики может существенно повлиять на обсуждение вопросов, связанных с ядерным оружием, особенно если национальные интересы начнут восприниматься как более важные, чем религиозные.

Фахил Абдулкарим о формировании новой идентичности Ирана.
https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/middle-east/novaya-identichnost-irana-patriotizm-vs-islamizm/

"Спонтанная власть": либертарианство и проблема промежуточных институтов

Ключевое расхождение между либертарианцами и левыми — отношение к спонтанному порядку. Такой порядок возникает из человеческих действий, но не является результатом плана. Основной пример здесь — рынок. Представьте, как сложно обеспечить едой такой большой мегаполис, как Москва. Это происходит не в результате единого плана, а благодаря сложной координации действий на рынке.

Для либертарианцев спонтанный порядок — наилучшая форма организации общества. Вслед за Хайеком они говорят о том, как механизм цен помогает координировать действия добровольно, без вмешательства государства. Производители и покупатели передают друг другу “неявное знание” — и эта передача делает возможным эффективное распределение ресурсов. Однако спонтанный порядок — это не только про экономику. Его примером могут послужить языки, культуры и правовые системы.

Левые, наоборот, скептически настроены к результатам спонтанной координации. Старые левые на Западе критиковали рыночное распределение ресурсов за неравенство результатов. Социалисты призывали к установлению плановой экономики, социал-демократы — к масштабному государственному перераспределению ресурсов. Современные левые более-менее свыклись с рынком, но критикуют спонтанный порядок за то, что на нем возникает угнетение и дискриминация меньшинств.

Наиболее сильная критика слева, на мой взгляд, исходит из проблемы того, что философ Джейкоб Леви называет промежуточными институтами. Либертарианцы считают спонтанным порядком все, до чего не добралась рука государства. Однако между индивидом и государством существует множество социальных образований: семья, церковь, фирма. С одной стороны, либертарианцы скептически относятся к авторитету и планированию со стороны государства. С другой — признают неограниченный авторитет отца, священника и босса. Нет ли здесь двойных стандартов? Когда отец насильно навязывает дочери свое решение — это спонтанный порядок? А когда руководитель фирмы, пользуясь властью, склоняет к сексу своих подчиненных?

Я считаю, что нет. И это один из резонов в пользу классического либерализма, а не анархического либертарианства. Государство необходимо в том числе для того, чтобы ограничивать власть промежуточных институтов. Оно должно обеспечивать право выхода. Ювенальная юстиция должна защищать детей от чрезмерно властных родителей. По той же причине законодательство должно регулировать деятельность религиозных и коммерческих организаций. Для поддержания спонтанного порядка нужно государственное вмешательство.

Либертарианское движение, к сожалению, наполнено людьми, которые не ценят добровольную координацию, а хотят усилить авторитет промежуточных институтов. Государство проблематично не потому, что оно нарушает свободу, а потому что не дает мне нарушать свободу другого. Все началось еще с южан, которые либертарианскими аргументами оправдывали рабство. Сегодня многие консерваторы рядятся в либертарианские одежды по той же причине. В дебатах о промежуточных институтах сторонники спонтанного порядка должны быть скорее слева, чем справа.

Литература:

Levy, J. T. (2015). Rationalism, Pluralism, and Freedom (First edition). Oxford University Press.

Zwolinski, M., & Tomasi, J. (2023). The Individualists: Radicals, Reactionaries, and the Struggle for the Soul of Libertarianism (First Edition). Princeton University Press.