Дели стал городом с наиболее загрязненным воздухом во всем мире. За ним следуют города самой этой же страны, а также Пакистана и Бангладеш - мусульманских частей огромной Индии, некогда главной колонии Великобритании. Причиной грязи считают пал соломы на окрестных полях и выхлопы автомобилей. 

Что не хотят признать эксперты из «развитых стран», проставляющие места в рейтингах, так это реальные причины круглогодичного смога. Это прямое следствие жизни трущоб – больших территорий, огороженных глухими заборами, за которыми живет скопище людей, по некоторым оценкам - свыше миллиона человек в каждом неблагополучном городе.

Дело не в антисанитарии, этим в Индии никого не удивишь. Проблема в энергообеспечении – все приготовление пищи происходит на открытом огне из подобранного горючего материала. Фактически речь идет о работе «мусоросжигательных заводов» с крайне низкой степенью сгорания. По данным английских исследователей, существующей системе энергообеспечения Индия обязана и высокой рождаемостью. Причем не только в трущобах, но и в сельской местности – для приготовления еды нужно топливо, которое обеспечивают дети от 3 до 12 лет. Их должно быть для энергобаланса не менее 5 человек.

Бывшие колонизаторы предлагают решить проблемы страны с помощью «зеленых технологий». Однако все эти «электрические прогрессоры» совершенно бессмысленны в реальных условиях бедности. Они ломаются без возможности починки. А чтобы использовать электричество нужны еще приборы, тоже ломающиеся и безумно дорогие по местным понятиям. Выходом может стать газификация. Но не для трущоб. Последним нужны экономичные горелки, наподобие разработанных «Транснефтью», сжигающие без остатка (КПД 98%) любое жидкое топливо – мазут, дизель, сырую нефть… Они не очень дороги в изготовлении и просты в эксплуатации. 

Но Россия пока ограничивается только поставками нефти на рынок Индии. А ведь эти энергопоставки решат вопросы и экологии, и перенаселения.

Реакция Андрея Александровича Коменданта, начальника департамента устойчивого развития Аналитического центра ТЭК

В последнее десятилетие территориальные споры из-за углеводородов встречаются все чаще. Так, спорной территорией является архипелаг Спартли в Южно-Китайском море, чью принадлежность оспаривают Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней. Однако после того, как выяснилось, что в непосредственной близости от островов залегают значительные запасы нефти и газа, туда были введены китайские войска, и с тех пор добыча там не ведется.

Много лет продолжается агрессивная дискуссия между Кипром и Турцией по добыче в Средиземном море. Ну и как не вспомнить про Сектор Газа с его крупными шельфовыми запасами нефти и газа. Видимо, не в последнюю очередь из-за них палестино-израильский конфликт разгорелся с новой силой, вследствие чего об освоении месторождений уже и не вспоминают.

В 2010 г. по соглашению о разграничении морских пространств в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане Россия передала Норвегии участок шельфа. Все решили мирно, и в этом уникальность договора, но вместе с тем бурение там так и не началось до сих пор.

Как мы видим, указанные «шельфовые» споры объединяет одно: чем бы это все ни заканчивалось, добыча углеводородов ни в одном из вышеперечисленных случаев так и не была начата.

Сегодня мы становимся свидетелями того, как Венесуэла предъявила территориальные претензии соседней Гайане в отношении нефтегазоносного региона Эссекибо. Однако эту ситуацию от уже упомянутых отличает то, что у президента Мадуро есть реальный шанс, что называется, довести дело до бурения.

Можно было бы предложить для данной территории концепцию двойного суверенитета – работающие там нефтяники будут получать две лицензии на добычу (венесуэльскую и гайанскую), но и налоги будут платить в оба государства в полном объеме. Мадуро, кстати, уже практически начал раздавать такие документы.

Не секрет, что основные месторождения в Гайане принадлежат активно работающей там с 2015 года Exxon Mobil. А вчера стало известно о планирующемся до конца года визите венесуэльского президента в Москву. И не исключено, что если американская компания не захочет вступать в отношения с Венесуэлой, то по старой дружбе с Каракасом там может начать работать давно освоившаяся в Южной Америке «Роснефть».

Будут ли Exxon Mobil и «Роснефть» создавать СП на каждой скважине или пробурят две рядом – вопрос их коммерческих договоренностей. Но очевидно, что это будет значительно рентабельней, чем ввод любых войск и патрулирование территории по примеру Сирии.

“Ведомости” публикуют статью о том, что бизнес (в лице председателя "Деловой России" Алексея Репика) просит Минэнерго освободить малые и средние НПЗ от уплаты заградительной пошлины. Дескать, эти предприятия ориентированы исключительно на экспорт, а новый сбор ограничивает или полностью закрывает для них возможность работы на внешних рынках.

С Репика спрос невелик, он все-таки фармацевт, а не нефтяник. Удивляет сочувствие “Ведомостей”, почти официального печатного органа крупнейшей нефтяной компании страны, к тем самым мелким НПЗ, “самоварам”, которые отравляют жизнь ВИНКам. Ранее мы отмечали, что экспорт суррогатных продуктов из нефти значительно рентабельнее не только поставок качественного топлива на отечественные бензоколонки, но и продаж нефти из-за ухода от экспортных пошлин. Крупным нефтепроизводителям, несомненно, тошно смотреть как «самовары» наживаются на этой ситуации за счет ВИНКов.

При том, что «самовары» гонят за рубеж нафту и мазут, не оставляя в стране ничего полезного, причем по цене ниже, чем стоит в тех же местах продаж исходная сырая нефть, потребители топлива на Дальнем Востоке вновь испытывают его нехватку.

Дошло до того, что ФАС намерен на треть поднять тарифы на прокачку нефти по отводу от ВСТО до Комсомольского НПЗ “Роснефти”. И это при среднем росте на прокачку на 7,2% по принципу «инфляция минус». Объясняется это резким падением грузооборота до НПЗ вместо расчетного. Этот завод, как и другой, поставляющий топливо в ДФО, Хабаровский НПЗ (входит в ННК) загружены на 60% от своих возможностей по переработке. Соответственно, недобор объемов прокачки компенсируется повышением тарифов для ВИНКов. Всем было бы лучше, если бы нефть, попадающая на мелкие НПЗ, и разобранная там на составляющие, без пользы для бюджета не уходила бы на экспорт, а перерабатывалась на заводах ННК и “Роснефти”.

Тогда ДФО, возможно, излечился бы от хронического топливного кризиса. Государству не потребовалось бы субсидировать РЖД (с 1 апреля 2023 года, напомним, действует субсидирование из бюджета РФ ж/д-перевозок нефтепродуктов в ДФО и ряд регионов СФО). Ну и так далее. В выигрыше были бы все, кроме собственно “самоваров”.

Считается, что рентабельность НПЗ достижима при переработке от 3 млн т нефти в год и выше. В России “самовары” изначально заточены под продажу суррогатов, обход акцизов или тех же самых экспортных пошлин. То, что “Ведомости” прониклись сочувствием к заводам мощностью значительно менее 1 млн т. и их просьбе отменить пошлины, можно расценивать как саботаж интересов нефтяной компании, владеющей планово-убыточной газетой. Глава этой компании последовательно выступал против “самоваров”. И изданию разумнее выступать не за поблажки мелким НПЗ, а за применение к ним высшей меры, как это практикуют в Чечне и Калмыкии - через подрыв этих самых “самоваров”, что при отсутствии экспорта бодяжным бензином портят двигатели автомобилей.

Реакция Сергея Пикина, директора Фонда энергетического развития, члена Общественного совета Минэнерго России

Словакия ищет замену «Дружбе» в простаивающем трубопроводе Одесса-Броды. Киев и Братислава обсудили возможность поставок нефти в Словакию по этому маршруту, сообщила украинская сторона в соцсети Х.

Мощности Одесса-Броды (около 9 млн т) хватит словакам с их годовым потреблением около 5 млн т. Но проблема в самом трубопроводе. История у него долгая и трудная. Был веден в 2001 году. По нему предполагалось транспортировать нефть из порта Южный (под Одессой) в западноукраинский город Броды, откуда через «Дружбу» направлять ее на НПЗ Восточной и Центральной Европы. Но для этих целей он так и не использовался, так как достаточно оказалось мощностей «Транснефти», в том числе портовой, а также КТК. Затем с идеей организации реверса носилась компания ТНК-ВР, но проект тоже не полетел.

Были еще попытки казахов использовать Одесса-Броды, но от этого отказались после того, как танкеры с казахстанской нефтью неделями ждали разгрузки в украинском порту из-за жадности портовых властей. Про разовые поставки в Белоруссию даже не стоит вспоминать.

К нефтепроводу снова вернулись после введения антироссийских санкций. Вспоминали между делом даже проект достройки трубы от Броды до Адамово (Польша). Но тут же отказались – полякам это не нужно (стоит задача загружать порт Гданьск). К тому же видя, как Украина лихо повышает тарифы по южному участку «Дружбы», поставки по Одесса-Броды выйдут «золотыми».

Словаки, как и чехи должны с 2025 года прекратить закупки российской нефти по «Дружбе». Если допустить, что они смогут организовать поставки по Одесса-Броды, а чехи по трубопроводу TAL (правда, сначала его нужно расширить), то выходит, что Венгрия, не имеющая выхода к морю, останется без свободных трубопроводных мощностей. Это они отлично понимают, поэтому блокируют 12-й пакет санкций против РФ. А в дальнейшем продолжат держаться за поставки по «Дружбе».

Реакция Руслана Сафарова, эксперта ТЭК, политолога

В ОАЭ только сегодня подошла к концу 28-я конференция ООН по изменению климата (COP 28), хотя официально мероприятие должно было закончиться еще вчера. При согласовании итогового документа делегаты разделились на две группы: те, кто выступал за отказ от ископаемого топлива и те, кто был против столь однозначных формулировок.

Тянули до последнего, но в итоге приняли окончательный текст, который содержит пункт, предписывающий «переход от использования ископаемого топлива в энергетических системах справедливым, упорядоченным и равноправным образом … чтобы к 2050 году достичь чистого нуля».
Мало кто обратил внимание, однако формулировка в тексте является далеко не однозначной. Многие ожидали, что в итоговом документе будет сказано «phase out fossil fuels», что означало бы «отказ от ископаемого топлива», но вместо этого был использован оборот «transitioning away from fossil fuels», что означает «переход». В такого рода документах не бывает мелочей, и, скорее всего, читатели согласятся, что разница между словами «отказ» и «переход» очень заметная, второй оборот более мягкий и куда более пространный. Лет через 5-10 скажут, что имели ввиду вовсе не то, что сегодня показалось «зеленым».

Тут невольным образом вспоминается притча о том, как Ходжа Насреддин обещал шаху за 20 лет научить ишака говорить при условии уплаты 1000 золотых в год. Расчет был на то, что на Востоке горизонт планирования в 20 лет просто не имеет смысла. Председательствующий на COP 28 глава ADNOC Султан Ахмед аль-Джабер оказался еще хитрее: будучи человеком восточным, он предложил составить план по «отказу» от ископаемого топлива на 27 лет вперед, что, согласно упомянутой притче, примерно на 7 лет больше бесконечности.

В Латинской Америке вслед за Эссекибо в Гайане может появиться еще одна зона напряженности – Фолклендские острова, где находятся крупные нефтяные залежи. Эта территория давний предмет спора Аргентины и Великобритании.

Во время предвыборной компании Хавьер Милей говорил о намерении вернуть Фолклендские острова. Лондон высказался категорично, отметив, что не планирует возвращаться к вопросу принадлежности островов, и сейчас сам думает о предоставлении господдержки нефтедобычи на этой территории.

Амбиции нового президента Аргентины Милея понятны. За последние 10 лет производство нефти в стране выросло на скромный 1%. Милей рассчитывает поднять добычу не только за счет новой территории, но за счет западных инвестиций после ряда экономических реформ. Среди первых реформ – сокращение энергосубсидий и девальвация песо на 50%. Власти также намерены сократить размер и количество министерств - вместо нынешних 18 их будет 9.

Предыдущее правительство предоставило нефтегазовым компаниям Аргентины льготный курс обмена валюты, чтобы стимулировать рост бизнеса. Это обернулось дефицитом топлива, т.к. его выгоднее было экспортировать. После этого правительство пригрозило нефтяникам запретить экспорт, если они не обеспечат поставки топлива на внутренний рынок. Ситуация не изменилась. Топливо в стране продолжило дорожать, росла инфляция. Уровень бедности по-прежнему зашкаливал, а валютные резервы сокращались. Шоковая терапия – единственный выход, решил избранный президент.

Накануне его инаугурации аргентинская госкомпания YPF увеличила розничные цены на топливо на 25%, другие поставщики - в среднем на 20%. Аргентинские СМИ пишут, что топливо подорожает еще минимум на 65%. К концу года цена литра бензина может достичь 1 доллара.

Однако главным событием в Аргентине может стать приватизация госкомпаний YPF и Enarsa. Правда, сначала нужно убедить достаточно сильную оппозицию среди парламентариев и профсоюзов. Многое еще зависит от реакции закостенелой аргентинской экономики на будущие «шоковые» решения правительства. И вряд ли посадка у нее будет скорой и мягкой.