Рубль снова в танце?
Российская валюта стала настоящей "звездой" в глазах Bloomberg — и не без оснований. Стартовавшее в феврале валютное ралли продолжается: рубль укрепился на 13% с начала года, став лидером среди валют развивающихся стран. Вчера вечером Банк России зафиксировал курс доллара на пятницу на уровне 88,5 руб., евро — 92,5 руб., юаня — 12,1 руб.
Подобные показатели доллар к рублю демонстрировал почти полгода назад: последний раз отметка ниже 89 руб. была в сентябре 2024 года, а евро такими "скромными" цифрами отличался еще в августе. Ирония в том, что год начинался с 103,4 руб. за доллар, а эксперты уверяли, что планка в 100 руб. станет новой реальностью. Теперь же российская валюта почти ежедневно укрепляется, подогреваемая геополитическими новостями.
Вот, например, Renault заикнулся о возможном возвращении в Россию, а госсекретарь США Марко Рубио допускает частичное смягчение санкций в обмен на "правильные" шаги Москвы — об этом пишет The New York Times. Тем временем G7 якобы отказались от идеи ужесточить ценовой потолок на российскую нефть. Все это формирует благоприятный фон для рубля.
Но есть и обратная сторона медали. Бюджету России, привязанному к доходам от нефти, такой крепкий рубль совсем не выгоден. Сейчас курс сильно отклонился от расчетных значений: на 2025 год закладывали 96,5 руб. за доллар, а на 2026-й — 100 руб. Еще в декабре, когда доллар перевалил за 100, министр финансов Антон Силуанов надеялся, что он вернется к 96–97 руб. Однако реальность преподнесла неожиданный сюрприз.
Сильный рубль означает меньше поступлений от нефтегазового сектора, поскольку налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) рассчитывается в долларах. Снижается и НДС на импортные товары, а также налоговые доходы от угля, фосфатов, калийной руды. Возникает закономерный вопрос: будет ли государство вмешиваться или продолжит наблюдать за валютными "пируэтами" со стороны?
Главная проблема — не столько сам рост рубля, сколько его резкие скачки. Экономика просто не успевает подстроиться под курс, который метается из крайности в крайность. Так что вопрос "качнется ли рубль снова?" остается открытым.
@naebrosh
Российская валюта стала настоящей "звездой" в глазах Bloomberg — и не без оснований. Стартовавшее в феврале валютное ралли продолжается: рубль укрепился на 13% с начала года, став лидером среди валют развивающихся стран. Вчера вечером Банк России зафиксировал курс доллара на пятницу на уровне 88,5 руб., евро — 92,5 руб., юаня — 12,1 руб.
Подобные показатели доллар к рублю демонстрировал почти полгода назад: последний раз отметка ниже 89 руб. была в сентябре 2024 года, а евро такими "скромными" цифрами отличался еще в августе. Ирония в том, что год начинался с 103,4 руб. за доллар, а эксперты уверяли, что планка в 100 руб. станет новой реальностью. Теперь же российская валюта почти ежедневно укрепляется, подогреваемая геополитическими новостями.
Вот, например, Renault заикнулся о возможном возвращении в Россию, а госсекретарь США Марко Рубио допускает частичное смягчение санкций в обмен на "правильные" шаги Москвы — об этом пишет The New York Times. Тем временем G7 якобы отказались от идеи ужесточить ценовой потолок на российскую нефть. Все это формирует благоприятный фон для рубля.
Но есть и обратная сторона медали. Бюджету России, привязанному к доходам от нефти, такой крепкий рубль совсем не выгоден. Сейчас курс сильно отклонился от расчетных значений: на 2025 год закладывали 96,5 руб. за доллар, а на 2026-й — 100 руб. Еще в декабре, когда доллар перевалил за 100, министр финансов Антон Силуанов надеялся, что он вернется к 96–97 руб. Однако реальность преподнесла неожиданный сюрприз.
Сильный рубль означает меньше поступлений от нефтегазового сектора, поскольку налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) рассчитывается в долларах. Снижается и НДС на импортные товары, а также налоговые доходы от угля, фосфатов, калийной руды. Возникает закономерный вопрос: будет ли государство вмешиваться или продолжит наблюдать за валютными "пируэтами" со стороны?
Главная проблема — не столько сам рост рубля, сколько его резкие скачки. Экономика просто не успевает подстроиться под курс, который метается из крайности в крайность. Так что вопрос "качнется ли рубль снова?" остается открытым.
@naebrosh
А что там с долларом?
Ну, доллар ослабляется. По крайней мере, Дональд Трамп делает всё, чтобы он ослабел – заявляет, что Америке пора восстанавливать свою промышленность, завоёвывать рынки и возвращать экономическую мощь. А это практически прямой намёк на то, что курс национальной валюты он готов пустить вниз. Пока никаких конкретных шагов от него и его команды нет, но рынки уже уловили посыл и закладывают ослабление доллара в свои прогнозы. Так что в ближайшие месяцы его курс вряд ли порадует любителей крепкой валюты.
Зачем это Трампу? Всё просто: слабый доллар делает американский экспорт более привлекательным. Ведь у США колоссальный дефицит внешней торговли – разрыв между импортом и экспортом достигает триллиона долларов. Решение? Урезать импорт и наращивать экспорт. А самый быстрый и проверенный способ сделать свои товары более конкурентоспособными — ослабить валюту.
Занятно, что в свой первый президентский срок Трамп активно обвинял Китай в том, что тот хитрит и занижает курс юаня, проводя валютный демпинг. И тогда именно это стало поводом для введения заградительных пошлин на китайские товары — пятую часть всего китайского импорта в США обложили дополнительными налогами. Теперь же Трамп, похоже, собирается сыграть в ту же игру, только уже с долларом. Чем слабее американская валюта, тем охотнее весь мир покупает американские товары. Ведь для производителей экспортная выручка растёт, а экономика получает скрытое субсидирование за счёт других отраслей.
Но если взглянуть шире, вся наша финансовая система кажется немного абсурдной. Мы сутками обсуждаем валютные курсы, словно это главный двигатель экономики. В Советском Союзе такой головной боли не было — курс фиксировался раз в несколько лет, а люди занимались реальным делом, а не валютными спекуляциями. Кстати, фиксированные курсы тогда были нормой не только у нас — существовала Бреттон-Вудская система, где стабильность валютных курсов была ключевым принципом. А теперь это какой-то нескончаемый валютный покер, где экономика уступила место манипуляциям.
@naebrosh
Ну, доллар ослабляется. По крайней мере, Дональд Трамп делает всё, чтобы он ослабел – заявляет, что Америке пора восстанавливать свою промышленность, завоёвывать рынки и возвращать экономическую мощь. А это практически прямой намёк на то, что курс национальной валюты он готов пустить вниз. Пока никаких конкретных шагов от него и его команды нет, но рынки уже уловили посыл и закладывают ослабление доллара в свои прогнозы. Так что в ближайшие месяцы его курс вряд ли порадует любителей крепкой валюты.
Зачем это Трампу? Всё просто: слабый доллар делает американский экспорт более привлекательным. Ведь у США колоссальный дефицит внешней торговли – разрыв между импортом и экспортом достигает триллиона долларов. Решение? Урезать импорт и наращивать экспорт. А самый быстрый и проверенный способ сделать свои товары более конкурентоспособными — ослабить валюту.
Занятно, что в свой первый президентский срок Трамп активно обвинял Китай в том, что тот хитрит и занижает курс юаня, проводя валютный демпинг. И тогда именно это стало поводом для введения заградительных пошлин на китайские товары — пятую часть всего китайского импорта в США обложили дополнительными налогами. Теперь же Трамп, похоже, собирается сыграть в ту же игру, только уже с долларом. Чем слабее американская валюта, тем охотнее весь мир покупает американские товары. Ведь для производителей экспортная выручка растёт, а экономика получает скрытое субсидирование за счёт других отраслей.
Но если взглянуть шире, вся наша финансовая система кажется немного абсурдной. Мы сутками обсуждаем валютные курсы, словно это главный двигатель экономики. В Советском Союзе такой головной боли не было — курс фиксировался раз в несколько лет, а люди занимались реальным делом, а не валютными спекуляциями. Кстати, фиксированные курсы тогда были нормой не только у нас — существовала Бреттон-Вудская система, где стабильность валютных курсов была ключевым принципом. А теперь это какой-то нескончаемый валютный покер, где экономика уступила место манипуляциям.
@naebrosh
И вот снова Центральный банк вступает в эпическую битву за доступное жильё!
По мнению главы регулятора, Эльвиры Набиуллиной, заманчивые схемы вроде «ипотеки от застройщика» лишь добавляют лишние цифры в счёт, заставляя конечную стоимость квартиры для заемщика расти. Центральный банк твёрдо заявляет: никаких маркетинговых фокусов при выдаче кредитов на покупку жилья, ведь такие уловки, по их мнению, искусственно завышают цены. Но действительно ли всё так однозначно? И почему Банк России настолько категорично против ипотеки с ультра-низким процентом?
Ещё в ноябре Набиуллина выступила против совместных ипотечных программ банков и застройщиков, а с января новые регуляторские ограничения моментально стерли с рынка предложения ипотеки под 0%. Теперь минимальная ставка по субсидированной ипотеке не может опуститься ниже 3%.
На пресс-конференции после первого заседания Центрального банка в этом году, посвящённого ключевой ставке, Набиуллина вновь подняла вопрос ипотеки. Она рассказала о свежих схемах от застройщиков, например, о возврате части первоначального взноса, и пообещала преследовать и такие хитрости, а при необходимости внести поправки в законодательство, чтобы кредиты на покупку жилья выдавались только на стандартных условиях.
Как считает глава Банка России, подобные нестандартные схемы лишь способствуют росту стоимости жилья, что бьёт по кошельку заемщиков. Застройщики, вместе с банками, заманивают потенциальных покупателей кажущейся выгодой низкой процентной ставки, чтобы распродать объекты, которые не находят своего покупателя обычным способом.
Давайте рассмотрим конкретный пример: если стоимость квартиры составляет 15 миллионов, и заемщик берёт ипотеку на 30 лет под 7% годовых при первоначальном взносе в 15%, его ежемесячный платёж получается 86 тысяч рублей, а переплата по кредиту достигает примерно 17 миллионов рублей. Теперь представьте, что та же квартира подорожает на 20% и будет стоить 18 миллионов, а заемщик оформит ипотеку под 3% годовых. В этом случае его ежемесячный платёж составит 62 тысячи рублей, а общая переплата окажется порядка 8–10 миллионов рублей – почти в два раза дешевле в сумме. Чем же это может быть невыгодно для конечного покупателя? Изначально я сам сомневался, но, пересчитав несколько раз, понял: если заемщик не планирует гасить ипотеку досрочно в первые два месяца, итоговая стоимость квартиры действительно выходит значительно ниже.
Однако проблема остаётся: при субсидированной ипотеке залог, которым является приобретённая в кредит квартира, оказывается переоценённым, что создаёт дополнительные риски для банковской системы. Именно поэтому Центральный банк неустанно борется с подобными схемами – всё это якобы ради блага «своих родненеьких банков».
Центральный банк, но зачем же вы, кажется, планируете оставить россиян без возможности приобрести жильё?
@naebrosh
По мнению главы регулятора, Эльвиры Набиуллиной, заманчивые схемы вроде «ипотеки от застройщика» лишь добавляют лишние цифры в счёт, заставляя конечную стоимость квартиры для заемщика расти. Центральный банк твёрдо заявляет: никаких маркетинговых фокусов при выдаче кредитов на покупку жилья, ведь такие уловки, по их мнению, искусственно завышают цены. Но действительно ли всё так однозначно? И почему Банк России настолько категорично против ипотеки с ультра-низким процентом?
Ещё в ноябре Набиуллина выступила против совместных ипотечных программ банков и застройщиков, а с января новые регуляторские ограничения моментально стерли с рынка предложения ипотеки под 0%. Теперь минимальная ставка по субсидированной ипотеке не может опуститься ниже 3%.
На пресс-конференции после первого заседания Центрального банка в этом году, посвящённого ключевой ставке, Набиуллина вновь подняла вопрос ипотеки. Она рассказала о свежих схемах от застройщиков, например, о возврате части первоначального взноса, и пообещала преследовать и такие хитрости, а при необходимости внести поправки в законодательство, чтобы кредиты на покупку жилья выдавались только на стандартных условиях.
Как считает глава Банка России, подобные нестандартные схемы лишь способствуют росту стоимости жилья, что бьёт по кошельку заемщиков. Застройщики, вместе с банками, заманивают потенциальных покупателей кажущейся выгодой низкой процентной ставки, чтобы распродать объекты, которые не находят своего покупателя обычным способом.
Давайте рассмотрим конкретный пример: если стоимость квартиры составляет 15 миллионов, и заемщик берёт ипотеку на 30 лет под 7% годовых при первоначальном взносе в 15%, его ежемесячный платёж получается 86 тысяч рублей, а переплата по кредиту достигает примерно 17 миллионов рублей. Теперь представьте, что та же квартира подорожает на 20% и будет стоить 18 миллионов, а заемщик оформит ипотеку под 3% годовых. В этом случае его ежемесячный платёж составит 62 тысячи рублей, а общая переплата окажется порядка 8–10 миллионов рублей – почти в два раза дешевле в сумме. Чем же это может быть невыгодно для конечного покупателя? Изначально я сам сомневался, но, пересчитав несколько раз, понял: если заемщик не планирует гасить ипотеку досрочно в первые два месяца, итоговая стоимость квартиры действительно выходит значительно ниже.
Однако проблема остаётся: при субсидированной ипотеке залог, которым является приобретённая в кредит квартира, оказывается переоценённым, что создаёт дополнительные риски для банковской системы. Именно поэтому Центральный банк неустанно борется с подобными схемами – всё это якобы ради блага «своих родненеьких банков».
Центральный банк, но зачем же вы, кажется, планируете оставить россиян без возможности приобрести жильё?
@naebrosh
Технологический суверенитет без науки
В продолжение темы науки хотелось бы отметить, что согласно обновлённой дорожной карте по развитию квантовых технологий, в общей сложности, за шесть лет РФ планирует выделить 39,3 млрд рублей (~$434,46 млн) в эту сферу, в то время как другие страны инвестируют в квантовые технологии более $3 млрд в год.
Но проблема не только в недостаточном финансировании. Критической остается ситуация с кадрами, особенно на фоне низкого уровня оплаты труда в научной сфере. Согласно данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, средняя зарплата научных сотрудников в России составляет 114,9 тыс. рублей в научных организациях, 124,1 тыс. рублей в организациях здравоохранения и 145,5 тыс. рублей в вузах. Однако эти цифры включают дополнительные выплаты и гранты, что не всегда отражает базовый оклад. В реальности, по данным портала Dream Job, к началу 2025 г. средняя зарплата научного сотрудника составляет около 60 тыс. рублей, с диапазоном от 30 до 90 тыс. В регионах младшие научные сотрудники нередко работают за 35 тыс. рублей, а кандидаты наук получают 40–50 тыс.
Для сравнения, средняя зарплата в IT-секторе значительно выше. По данным hh, в 2024 году она достигала 131,2 тыс. рублей, что на 18% больше, чем в 2023 году. В Москве медианная зарплата IT-специалистов в первом полугодии 2024 года составляла 200 тыс. рублей, а опытные разработчики могут зарабатывать 250–300 тыс. и больше. В то время, как международные компании предлагают российским специалистам зарплаты в диапазоне $5–10 тыс. в месяц. При таких условиях молодые ученые, обладающие навыками программирования и математического моделирования, просто уходят в частный сектор, где их труд ценится в разы выше.
Отток кадров становится системной проблемой, угрожая долгосрочным амбициям в квантовых технологиях. Российские научные институты не могут конкурировать за специалистов, а отсутствие поддержки делает научную карьеру непривлекательной. Небольшие повышения зарплат не успевают за инфляцией, разрыв в доходах с частным сектором растет, и наука оказывается на периферии государственной политики, уступая IT и более прибыльным направлениям.
Без пересмотра системы оплаты, программ поддержки и стимулов уже через несколько лет в стране может не остаться специалистов, способных развивать квантовые технологии на мировом уровне. А без науки технологический суверенитет невозможен.
@naebrosh
В продолжение темы науки хотелось бы отметить, что согласно обновлённой дорожной карте по развитию квантовых технологий, в общей сложности, за шесть лет РФ планирует выделить 39,3 млрд рублей (~$434,46 млн) в эту сферу, в то время как другие страны инвестируют в квантовые технологии более $3 млрд в год.
Но проблема не только в недостаточном финансировании. Критической остается ситуация с кадрами, особенно на фоне низкого уровня оплаты труда в научной сфере. Согласно данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, средняя зарплата научных сотрудников в России составляет 114,9 тыс. рублей в научных организациях, 124,1 тыс. рублей в организациях здравоохранения и 145,5 тыс. рублей в вузах. Однако эти цифры включают дополнительные выплаты и гранты, что не всегда отражает базовый оклад. В реальности, по данным портала Dream Job, к началу 2025 г. средняя зарплата научного сотрудника составляет около 60 тыс. рублей, с диапазоном от 30 до 90 тыс. В регионах младшие научные сотрудники нередко работают за 35 тыс. рублей, а кандидаты наук получают 40–50 тыс.
Для сравнения, средняя зарплата в IT-секторе значительно выше. По данным hh, в 2024 году она достигала 131,2 тыс. рублей, что на 18% больше, чем в 2023 году. В Москве медианная зарплата IT-специалистов в первом полугодии 2024 года составляла 200 тыс. рублей, а опытные разработчики могут зарабатывать 250–300 тыс. и больше. В то время, как международные компании предлагают российским специалистам зарплаты в диапазоне $5–10 тыс. в месяц. При таких условиях молодые ученые, обладающие навыками программирования и математического моделирования, просто уходят в частный сектор, где их труд ценится в разы выше.
Отток кадров становится системной проблемой, угрожая долгосрочным амбициям в квантовых технологиях. Российские научные институты не могут конкурировать за специалистов, а отсутствие поддержки делает научную карьеру непривлекательной. Небольшие повышения зарплат не успевают за инфляцией, разрыв в доходах с частным сектором растет, и наука оказывается на периферии государственной политики, уступая IT и более прибыльным направлениям.
Без пересмотра системы оплаты, программ поддержки и стимулов уже через несколько лет в стране может не остаться специалистов, способных развивать квантовые технологии на мировом уровне. А без науки технологический суверенитет невозможен.
@naebrosh
Когда деньги работают… но не на вас
О том, что деньги любят движение, слышали даже самые ленивые студенты-экономисты. Но, похоже, для отечественного бюджета это неактуально: замораживание средств и щедрое дотирование финансовых спекулянтов вновь закреплены как главные приоритеты экономической политики.
Да, обсуждать это стоило ещё в конце прошлого года, но федеральный бюджет на 2025–2027 годы вызывает такое восхищение (из разряда «как же так можно!»), что не высказаться невозможно. Главное государственное дело – складывать налоговые деньги в кубышку, как будто Россия – не страна с насущными проблемами, а филиал швейцарского банка для накоплений без права использования.
Делается это, конечно, под флагом «бюджетного правила» – того самого, что запрещает тратить на развитие страны нефтегазовые доходы сверх придуманного лимита. Интересно, что с прошлого года этот лимит чудесным образом совпадает с уровнем, установленным западными санкциями. Совпадение? Не думаем.
Так, Фонд национального благосостояния (ФНБ) к 2027 году раздуется до 16,5 трлн рублей, прибавив за три года 5,4 трлн. Ликвидная часть ФНБ, размещённая на счетах Центробанка, вырастет ещё бодрее – более чем в 2,5 раза, с 3,7 до 9,3 трлн. В общем, складываем, а не тратим. Даже вне ФНБ в 2025 году на счетах бюджета прибавится 1,8 трлн, в 2026 – ещё 1,2, а в 2027 – скромные 651 млрд. Эти неиспользуемые остатки в 2025 году принесут бюджету 953,7 млрд дохода (да, на собственные деньги можно ещё и подзаработать, если их просто не тратить). В 2026 году – 671,5 млрд, в 2027 – 511,8 млрд.
Но главное – сам факт: на начало 2025 года в «замороженном» виде будет находиться около 11,9 трлн рублей, из которых 10,3 трлн – федеральные. И это без учёта ликвидных активов ФНБ, таких как купленные у Центробанка акции Сбербанка на 3,7 трлн. Да и менее ликвидные активы при желании легко превратить в живые деньги.
Иными словами, колоссальные суммы просто изъяты из экономики, а значит, не работают на страну.
При этом, если раньше хотя бы часть ФНБ шла на покрытие бюджетного дефицита, то теперь даже это сворачивают: с 3,5 трлн в 2023 году и 1,3 трлн в 2024 – до мизерных 0,6 млрд в 2025 и полного нуля в 2026–2027 годах. Вместо этого – растущий госдолг. Чистый прирост заимствований в 2025 году составит 3,3 трлн, в 2026 – 3,5, в 2027 – 3,6 трлн. Что из этого следует? Что расходы на обслуживание долга летят в космос: 1,5 трлн в 2023 году превращаются в 2,3 трлн в 2024-м, 3,2 трлн в 2025-м, 3,5 трлн в 2026-м и 3,6 трлн в 2027-м.
Таким образом, Минфин делает нечто странное в отношении России, беря неразумные займы под высокие проценты, чтобы затем замораживать их в бюджете под низкие проценты. Если судить по динамике, процентные платежи стали главным приоритетом бюджета. А поскольку значительная часть госзаймов и не нужна, выходит, что государство щедро субсидирует крупнейшие банки налоговыми деньгами. Заморозка денег и финансирование финансовых спекулянтов остаются незыблемыми, а финансовый регулятор, окончательно забыл, что его главная обязанность – работать на граждан, а не на банковский сектор.
@naebrosh
О том, что деньги любят движение, слышали даже самые ленивые студенты-экономисты. Но, похоже, для отечественного бюджета это неактуально: замораживание средств и щедрое дотирование финансовых спекулянтов вновь закреплены как главные приоритеты экономической политики.
Да, обсуждать это стоило ещё в конце прошлого года, но федеральный бюджет на 2025–2027 годы вызывает такое восхищение (из разряда «как же так можно!»), что не высказаться невозможно. Главное государственное дело – складывать налоговые деньги в кубышку, как будто Россия – не страна с насущными проблемами, а филиал швейцарского банка для накоплений без права использования.
Делается это, конечно, под флагом «бюджетного правила» – того самого, что запрещает тратить на развитие страны нефтегазовые доходы сверх придуманного лимита. Интересно, что с прошлого года этот лимит чудесным образом совпадает с уровнем, установленным западными санкциями. Совпадение? Не думаем.
Так, Фонд национального благосостояния (ФНБ) к 2027 году раздуется до 16,5 трлн рублей, прибавив за три года 5,4 трлн. Ликвидная часть ФНБ, размещённая на счетах Центробанка, вырастет ещё бодрее – более чем в 2,5 раза, с 3,7 до 9,3 трлн. В общем, складываем, а не тратим. Даже вне ФНБ в 2025 году на счетах бюджета прибавится 1,8 трлн, в 2026 – ещё 1,2, а в 2027 – скромные 651 млрд. Эти неиспользуемые остатки в 2025 году принесут бюджету 953,7 млрд дохода (да, на собственные деньги можно ещё и подзаработать, если их просто не тратить). В 2026 году – 671,5 млрд, в 2027 – 511,8 млрд.
Но главное – сам факт: на начало 2025 года в «замороженном» виде будет находиться около 11,9 трлн рублей, из которых 10,3 трлн – федеральные. И это без учёта ликвидных активов ФНБ, таких как купленные у Центробанка акции Сбербанка на 3,7 трлн. Да и менее ликвидные активы при желании легко превратить в живые деньги.
Иными словами, колоссальные суммы просто изъяты из экономики, а значит, не работают на страну.
При этом, если раньше хотя бы часть ФНБ шла на покрытие бюджетного дефицита, то теперь даже это сворачивают: с 3,5 трлн в 2023 году и 1,3 трлн в 2024 – до мизерных 0,6 млрд в 2025 и полного нуля в 2026–2027 годах. Вместо этого – растущий госдолг. Чистый прирост заимствований в 2025 году составит 3,3 трлн, в 2026 – 3,5, в 2027 – 3,6 трлн. Что из этого следует? Что расходы на обслуживание долга летят в космос: 1,5 трлн в 2023 году превращаются в 2,3 трлн в 2024-м, 3,2 трлн в 2025-м, 3,5 трлн в 2026-м и 3,6 трлн в 2027-м.
Таким образом, Минфин делает нечто странное в отношении России, беря неразумные займы под высокие проценты, чтобы затем замораживать их в бюджете под низкие проценты. Если судить по динамике, процентные платежи стали главным приоритетом бюджета. А поскольку значительная часть госзаймов и не нужна, выходит, что государство щедро субсидирует крупнейшие банки налоговыми деньгами. Заморозка денег и финансирование финансовых спекулянтов остаются незыблемыми, а финансовый регулятор, окончательно забыл, что его главная обязанность – работать на граждан, а не на банковский сектор.
@naebrosh
Forwarded from Графономика
Илон Маск в своей новой должности аудитора Белого Дома нашёл "вампиров" — людей, получающих социальные пособия с возрастом за 100 лет. Но слона он не заметил.
Неприлично прожорливый сектор в США — медицина — занимает 18% в ВВП. Глядя на эту величину, возникает ощущение, что подавляющее большинство американцев хронически больны и нуждаются в постоянном уходе. Однако продолжительность жизни в США (77,5 года) отстает не только от Японии (81 год), где медицина — 8% от ВВП, но и даже от Канады — стране, близкой географически и этнически.
Расходы федерального бюджета США на медицинское страхование растут ежегодно. В 2024 году — более 20% — траты на Medicare и Medicaid. Медицина Дяде Сэму обходится в 2 раза дороже, чем армия!
И если действительно есть желание навести порядок с госрасходами американского бюджета, то начинать нужно именно с медицинских услуг, разбираясь с коррупцией, мошенничеством в виде избыточной занятости, неподъёмной стоимостью лечения и кратно завышенными ценами на лекарства.
Неприлично прожорливый сектор в США — медицина — занимает 18% в ВВП. Глядя на эту величину, возникает ощущение, что подавляющее большинство американцев хронически больны и нуждаются в постоянном уходе. Однако продолжительность жизни в США (77,5 года) отстает не только от Японии (81 год), где медицина — 8% от ВВП, но и даже от Канады — стране, близкой географически и этнически.
Расходы федерального бюджета США на медицинское страхование растут ежегодно. В 2024 году — более 20% — траты на Medicare и Medicaid. Медицина Дяде Сэму обходится в 2 раза дороже, чем армия!
И если действительно есть желание навести порядок с госрасходами американского бюджета, то начинать нужно именно с медицинских услуг, разбираясь с коррупцией, мошенничеством в виде избыточной занятости, неподъёмной стоимостью лечения и кратно завышенными ценами на лекарства.
Манипуляции вокруг «сделки века»: преувеличенные запасы и игнорирование реальности
В последние дни мировые СМИ гудят, обсуждая якобы грандиозную сделку, в рамках которой Украина вот-вот передаст права на добычу своих природных богатств – от лития до редкоземельных металлов. Однако, если присмотреться к фактам без драматических эффектов и сенсационных заголовков, картина выглядит куда менее впечатляюще.
Главная проблема в том, что многие источники, то ли по незнанию, то ли намеренно, путают два совершенно разных понятия: наличие полезных ископаемых в недрах и экономически обоснованные запасы, которые действительно можно добывать с прибылью. А между этими категориями – целая пропасть. Особенно если речь идет о литии и редкоземельных металлах, освоение которых требует не только колоссальных инвестиций, но и многолетних исследований на предмет рентабельности.
Например, часто звучит цифра в 500 тысяч тонн украинского лития. Однако, если заглянуть в официальные данные Геологической службы США (USGS), Украина там даже не упомянута. Для сравнения: Намибия с 14 тысячами тонн литиевых запасов в списке есть. Аналогичная история и с редкоземельными металлами – в отчетах USGS Украина снова остается за кадром.
Еще один пример громкой манипуляции – Полоховское месторождение лития. По некоторым публикациям, его «фантастические» запасы составляют 27 миллионов тонн руды. Но если обратиться к научным источникам и реальным геологоразведочным данным, ситуация оказывается куда скромнее. Согласно исследованиям ООО «Укрлитий майнинг» 2017–2018 годов, включавшим бурение 1,8 тысячи погонных метров, запасы литиевых руд категорий C1 и C2 составляют всего 27,7 тысячи тонн. То есть цифры раздуты в тысячу раз.
Видя такой разнобой в данных, пришлось засучить рукава и разобраться в реальных объемах критически важных ресурсов Украины. Для этого был взят ориентир – список 50 ключевых минералов для экономики и национальной безопасности США (обновленный в 2022 году). Исключив энергоресурсы и черные металлы (которые составляют более 95% стоимости недр), получена оценка стоимости критических ресурсов Украины:
• $294 млрд — разведанные запасы
• $583 млрд — неразведанные потенциальные ресурсы (оценка которых производится путем толкования геологического строения, с учетом аналогии сходных и подробно разведанных тел полезных ископаемых)
Из них на присоединенные территории приходится $163 млрд разведанных и $99 млрд неразведанных запасов.
А что с редкоземельными металлами? Они занимают лишь $3,3 млрд разведанных и $2,5 млрд неразведанных запасов. Проще говоря, их вклад в общий минеральный потенциал Украины весьма скромен.
При этом добыча и переработка лития и редкоземельных металлов – удовольствие не только дорогое, но и крайне токсичное для экологии. Например, на каждую тонну редкоземельных металлов приходится до 2000 тонн твердых отходов, что превращает разработку месторождений в мину замедленного действия для окружающей среды, сельского хозяйства и водных ресурсов. Однако эти риски в обсуждении сделки почти не упоминаются.
В итоге весь этот шум вокруг «раздачи» украинских полезных ископаемых выглядит как очередной пример информационных спекуляций. Раздутые цифры, отсутствие реальных разведанных запасов и замалчивание экологических последствий – все это явно указывает на то, что перед нами не честный анализ ситуации, а скорее попытка создать выгодный, но далекий от реальности миф. Если у этой сделки и есть какие-то цели, то точно не устойчивый экономический рост и процветание региона.
@naebrosh
В последние дни мировые СМИ гудят, обсуждая якобы грандиозную сделку, в рамках которой Украина вот-вот передаст права на добычу своих природных богатств – от лития до редкоземельных металлов. Однако, если присмотреться к фактам без драматических эффектов и сенсационных заголовков, картина выглядит куда менее впечатляюще.
Главная проблема в том, что многие источники, то ли по незнанию, то ли намеренно, путают два совершенно разных понятия: наличие полезных ископаемых в недрах и экономически обоснованные запасы, которые действительно можно добывать с прибылью. А между этими категориями – целая пропасть. Особенно если речь идет о литии и редкоземельных металлах, освоение которых требует не только колоссальных инвестиций, но и многолетних исследований на предмет рентабельности.
Например, часто звучит цифра в 500 тысяч тонн украинского лития. Однако, если заглянуть в официальные данные Геологической службы США (USGS), Украина там даже не упомянута. Для сравнения: Намибия с 14 тысячами тонн литиевых запасов в списке есть. Аналогичная история и с редкоземельными металлами – в отчетах USGS Украина снова остается за кадром.
Еще один пример громкой манипуляции – Полоховское месторождение лития. По некоторым публикациям, его «фантастические» запасы составляют 27 миллионов тонн руды. Но если обратиться к научным источникам и реальным геологоразведочным данным, ситуация оказывается куда скромнее. Согласно исследованиям ООО «Укрлитий майнинг» 2017–2018 годов, включавшим бурение 1,8 тысячи погонных метров, запасы литиевых руд категорий C1 и C2 составляют всего 27,7 тысячи тонн. То есть цифры раздуты в тысячу раз.
Видя такой разнобой в данных, пришлось засучить рукава и разобраться в реальных объемах критически важных ресурсов Украины. Для этого был взят ориентир – список 50 ключевых минералов для экономики и национальной безопасности США (обновленный в 2022 году). Исключив энергоресурсы и черные металлы (которые составляют более 95% стоимости недр), получена оценка стоимости критических ресурсов Украины:
• $294 млрд — разведанные запасы
• $583 млрд — неразведанные потенциальные ресурсы (оценка которых производится путем толкования геологического строения, с учетом аналогии сходных и подробно разведанных тел полезных ископаемых)
Из них на присоединенные территории приходится $163 млрд разведанных и $99 млрд неразведанных запасов.
А что с редкоземельными металлами? Они занимают лишь $3,3 млрд разведанных и $2,5 млрд неразведанных запасов. Проще говоря, их вклад в общий минеральный потенциал Украины весьма скромен.
При этом добыча и переработка лития и редкоземельных металлов – удовольствие не только дорогое, но и крайне токсичное для экологии. Например, на каждую тонну редкоземельных металлов приходится до 2000 тонн твердых отходов, что превращает разработку месторождений в мину замедленного действия для окружающей среды, сельского хозяйства и водных ресурсов. Однако эти риски в обсуждении сделки почти не упоминаются.
В итоге весь этот шум вокруг «раздачи» украинских полезных ископаемых выглядит как очередной пример информационных спекуляций. Раздутые цифры, отсутствие реальных разведанных запасов и замалчивание экологических последствий – все это явно указывает на то, что перед нами не честный анализ ситуации, а скорее попытка создать выгодный, но далекий от реальности миф. Если у этой сделки и есть какие-то цели, то точно не устойчивый экономический рост и процветание региона.
@naebrosh
Графеновые узы: как Россия возвращает свои нанотехнологии из люксембургского плена
Недавно узнал, что Россия возвращает себе передовые технологии производства графеновых нанотрубок, оказавшиеся под контролем иностранной компании и испытал гордость, что мы начали делать подобные шаги по сохранению нашего научного наследия. Суд по интеллектуальным правам принял решение в пользу Генпрокуратуры, наложив обеспечительные меры на патенты, принадлежащие люксембургской MCD Technologies S.à r.l.. Эти разработки, созданные российскими учёными и реализованные компанией OCSiAl, представляют собой одну из ключевых технологических основ будущего промышленности.
История OCSiAl началась в 2010 году в Новосибирске, когда физик Михаил Предтеченский вместе с предпринимателями Юрием Коропачинским, Юрием Зельвенским и Олегом Кирилловым основали компанию, которая вскоре стала мировым лидером в производстве графеновых нанотрубок. Их технология позволила массово синтезировать материал, обладающий уникальными свойствами прочности и проводимости. В 2014 году «Роснано» инвестировало $20 млн, что позволило запустить первый в мире промышленный синтезатор Graphetron 1.0 в Новосибирске. Уже к 2019 году компания получила статус «единорога», её рыночная оценка превысила $1 млрд, а её технологические разработки обеспечили России лидирующие позиции в области наноматериалов.
Однако ключевые патенты на разработанные в России технологии оказались почему-то зарегистрированы на MCD Technologies S.à r.l., что повлекло утрату национального контроля над критически важными разработками. В 2024 году российские власти подали иск, требуя признать патенты недействительными в части владельца и передать их государству. Аргументы были основаны на том, что исследования проводились на территории России, с участием отечественных институтов и учёных, а также с привлечением государственных инвестиций.
Судебный процесс привлёк внимание не только государства, но и ведущих научных организаций. В деле участвуют Российская академия наук (РАН), Институт теплофизики имени С. С. Кутателадзе Сибирского отделения РАН, академик Михаил Предтеченский, «Роснано», Федеральная служба по интеллектуальной собственности, а также учёные Илья Коваль и Олег Тухто. Их присутствие подчёркивает значимость вопроса для научного сообщества и всей технологической отрасли страны.
Суд уже принял обеспечительные меры, запретив MCD Technologies распоряжаться патентами, а Роспатенту — регистрировать любые сделки с ними. Это означает, что до окончательного решения по делу контроль над разработками остаётся замороженным, что фактически предотвращает их возможную передачу третьим сторонам.
Особую важность этот процесс приобретает в контексте технологической гонки за графеновые нанотрубки. В 2004 году Андрей Гейм и Константин Новоселов впервые синтезировали графен, за что получили Нобелевскую премию. Материал, обладающий прочностью, превышающей сталь в 600 раз, и потенциальной сверхпроводимостью, оказался крайне сложен в промышленном производстве. Однако решение было найдено в виде графеновых нанотрубок – аллотропной формы графена, сохраняющей его уникальные свойства, но доступной для массового производства.
Компания OCSiAl первой в мире запатентовала метод массового синтеза таких трубок, что позволило ей занять монопольное положение на рынке. В результате крупнейшие западные производители многослойных нанотрубок, такие как Bayer и Arkema, не выдержали конкуренции и свернули производство.
Судебный процесс с MCD Technologies стал первой крупной попыткой России вернуть себе национальный контроль над стратегически важными разработками. Этот случай может стать прецедентом для пересмотра прав на другие критически значимые технологии, созданные российскими учёными, но оказавшиеся под управлением иностранных компаний.
Возвращение интеллектуальной собственности – это не только вопрос юридической справедливости, но и стратегический шаг к укреплению позиций России в мировом технологическом ландшафте. Выигрывает тот, кто не только создаёт инновации, но и умеет защищать их.
@naebrosh
Недавно узнал, что Россия возвращает себе передовые технологии производства графеновых нанотрубок, оказавшиеся под контролем иностранной компании и испытал гордость, что мы начали делать подобные шаги по сохранению нашего научного наследия. Суд по интеллектуальным правам принял решение в пользу Генпрокуратуры, наложив обеспечительные меры на патенты, принадлежащие люксембургской MCD Technologies S.à r.l.. Эти разработки, созданные российскими учёными и реализованные компанией OCSiAl, представляют собой одну из ключевых технологических основ будущего промышленности.
История OCSiAl началась в 2010 году в Новосибирске, когда физик Михаил Предтеченский вместе с предпринимателями Юрием Коропачинским, Юрием Зельвенским и Олегом Кирилловым основали компанию, которая вскоре стала мировым лидером в производстве графеновых нанотрубок. Их технология позволила массово синтезировать материал, обладающий уникальными свойствами прочности и проводимости. В 2014 году «Роснано» инвестировало $20 млн, что позволило запустить первый в мире промышленный синтезатор Graphetron 1.0 в Новосибирске. Уже к 2019 году компания получила статус «единорога», её рыночная оценка превысила $1 млрд, а её технологические разработки обеспечили России лидирующие позиции в области наноматериалов.
Однако ключевые патенты на разработанные в России технологии оказались почему-то зарегистрированы на MCD Technologies S.à r.l., что повлекло утрату национального контроля над критически важными разработками. В 2024 году российские власти подали иск, требуя признать патенты недействительными в части владельца и передать их государству. Аргументы были основаны на том, что исследования проводились на территории России, с участием отечественных институтов и учёных, а также с привлечением государственных инвестиций.
Судебный процесс привлёк внимание не только государства, но и ведущих научных организаций. В деле участвуют Российская академия наук (РАН), Институт теплофизики имени С. С. Кутателадзе Сибирского отделения РАН, академик Михаил Предтеченский, «Роснано», Федеральная служба по интеллектуальной собственности, а также учёные Илья Коваль и Олег Тухто. Их присутствие подчёркивает значимость вопроса для научного сообщества и всей технологической отрасли страны.
Суд уже принял обеспечительные меры, запретив MCD Technologies распоряжаться патентами, а Роспатенту — регистрировать любые сделки с ними. Это означает, что до окончательного решения по делу контроль над разработками остаётся замороженным, что фактически предотвращает их возможную передачу третьим сторонам.
Особую важность этот процесс приобретает в контексте технологической гонки за графеновые нанотрубки. В 2004 году Андрей Гейм и Константин Новоселов впервые синтезировали графен, за что получили Нобелевскую премию. Материал, обладающий прочностью, превышающей сталь в 600 раз, и потенциальной сверхпроводимостью, оказался крайне сложен в промышленном производстве. Однако решение было найдено в виде графеновых нанотрубок – аллотропной формы графена, сохраняющей его уникальные свойства, но доступной для массового производства.
Компания OCSiAl первой в мире запатентовала метод массового синтеза таких трубок, что позволило ей занять монопольное положение на рынке. В результате крупнейшие западные производители многослойных нанотрубок, такие как Bayer и Arkema, не выдержали конкуренции и свернули производство.
Судебный процесс с MCD Technologies стал первой крупной попыткой России вернуть себе национальный контроль над стратегически важными разработками. Этот случай может стать прецедентом для пересмотра прав на другие критически значимые технологии, созданные российскими учёными, но оказавшиеся под управлением иностранных компаний.
Возвращение интеллектуальной собственности – это не только вопрос юридической справедливости, но и стратегический шаг к укреплению позиций России в мировом технологическом ландшафте. Выигрывает тот, кто не только создаёт инновации, но и умеет защищать их.
@naebrosh
Forwarded from Мобилизационная экономика
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Триллион за три месяца: как Минфин перевыполнил план
Минфин уверенно мчится вперед, обгоняя собственный график заимствований на внутреннем рынке. Два мартовских аукциона пополнили казну на 218 млрд рублей, а общий объем привлеченных средств с января перевалил за ошеломляющий триллион. Крупные банки и инвестфонды остаются главными покупателями ОФЗ, но и рядовые инвесторы начинают активно вливаться в гонку за высокими ставками в ожидании маневров ЦБ.
Четвертая неделя подряд финансовое ведомство штампует рекорды на долговом рынке. На аукционе 5 марта инвесторы подали заявки на 377 млрд рублей – такой ажиотаж последний раз наблюдался весной 2021-го. Размещенные 218 млрд рублей повторили февральский рекорд, установленный за считаные часы до знаковых российско-американских переговоров.
По итогам дополнительных сделок Минфин превысил квартальный план, накопив 1,01 трлн рублей задолго до дедлайна. Последний раз подобное происходило в разгар пандемии, когда госбанки массово скупали облигации с плавающим купоном на 2,4 трлн рублей.
Интерес инвесторов к госбумагам подогревают слухи о скором развороте монетарной политики. Доходность краткосрочных ОФЗ колеблется в диапазоне 15,8–19% – цифры беспрецедентные. Ставки обрушиваются, а ожидания рынка смещаются: если раньше ключевую ставку ЦБ прогнозировали на прежнем уровне до лета, то теперь говорят о возможном снижении уже в марте. Некоторые аналитики и вовсе заглядывают в 2025-й, предрекая падение ставки до 19%.
Минфин играет в долгую: ставка на размещение длинных выпусков ОФЗ позволяет избежать конкуренции с корпоративными заемщиками в коротком сегменте. На этом фоне происходит бум розничного спроса – число сделок на аукционах выросло с 200 до 500. Однако вклад частных инвесторов с суммами до 100 тыс. рублей остается символическим – всего 0,005% от общего объема.
Риски? Они, конечно, есть. Рынок сейчас опережает реальную динамику ставок. Когда начнется коррекция, держатели длинных ОФЗ могут испытать разочарование. Но пока спрос на госбумаги остается ажиотажным, создавая уникальное окно возможностей для тех, кто готов играть на опережение.
Бюджетные расходы в январе выросли на 73,6% год к году, превысив 4,37 трлн рублей, и вряд ли это предел. Минфин уже намекает: дефицит бюджета может перевалить за 0,5% ВВП, если нефть останется в районе $60 за баррель. Так что госзаимствования, похоже, еще долго будут оставаться горячей темой – как для рынка, так и для самого правительства.
@naebrosh
Минфин уверенно мчится вперед, обгоняя собственный график заимствований на внутреннем рынке. Два мартовских аукциона пополнили казну на 218 млрд рублей, а общий объем привлеченных средств с января перевалил за ошеломляющий триллион. Крупные банки и инвестфонды остаются главными покупателями ОФЗ, но и рядовые инвесторы начинают активно вливаться в гонку за высокими ставками в ожидании маневров ЦБ.
Четвертая неделя подряд финансовое ведомство штампует рекорды на долговом рынке. На аукционе 5 марта инвесторы подали заявки на 377 млрд рублей – такой ажиотаж последний раз наблюдался весной 2021-го. Размещенные 218 млрд рублей повторили февральский рекорд, установленный за считаные часы до знаковых российско-американских переговоров.
По итогам дополнительных сделок Минфин превысил квартальный план, накопив 1,01 трлн рублей задолго до дедлайна. Последний раз подобное происходило в разгар пандемии, когда госбанки массово скупали облигации с плавающим купоном на 2,4 трлн рублей.
Интерес инвесторов к госбумагам подогревают слухи о скором развороте монетарной политики. Доходность краткосрочных ОФЗ колеблется в диапазоне 15,8–19% – цифры беспрецедентные. Ставки обрушиваются, а ожидания рынка смещаются: если раньше ключевую ставку ЦБ прогнозировали на прежнем уровне до лета, то теперь говорят о возможном снижении уже в марте. Некоторые аналитики и вовсе заглядывают в 2025-й, предрекая падение ставки до 19%.
Минфин играет в долгую: ставка на размещение длинных выпусков ОФЗ позволяет избежать конкуренции с корпоративными заемщиками в коротком сегменте. На этом фоне происходит бум розничного спроса – число сделок на аукционах выросло с 200 до 500. Однако вклад частных инвесторов с суммами до 100 тыс. рублей остается символическим – всего 0,005% от общего объема.
Риски? Они, конечно, есть. Рынок сейчас опережает реальную динамику ставок. Когда начнется коррекция, держатели длинных ОФЗ могут испытать разочарование. Но пока спрос на госбумаги остается ажиотажным, создавая уникальное окно возможностей для тех, кто готов играть на опережение.
Бюджетные расходы в январе выросли на 73,6% год к году, превысив 4,37 трлн рублей, и вряд ли это предел. Минфин уже намекает: дефицит бюджета может перевалить за 0,5% ВВП, если нефть останется в районе $60 за баррель. Так что госзаимствования, похоже, еще долго будут оставаться горячей темой – как для рынка, так и для самого правительства.
@naebrosh
На что расходуется ФНБ?
Согласно официальным данным, на проекты в сфере транспорта, здравоохранения, образования, культуры и природопользования. В пример приводятся шесть из двенадцати таких проектов:
— Строительство новой сцены Академического малого драматического театра—Театра Европы в Санкт-Петербурге,
— Реконструкция здания Института экспериментальной кардиологии в Москве,
— Реконструкция Федоровского поднапорного гидроузла на реке Кубань в Краснодарском крае,
— Создание железнодорожной инфраструктуры на участке Владиславовка—Семь Колодезей в Крыму,
— Строительство депозитарно-реставрационного и выставочного центра в Малом Знаменском и Колымажном переулках в Москве,
— Реконструкция детского лагеря «Солнечный» в составе международного центра «Артек» в Крыму.
Читаешь и вроде бы всё правильно — важные проекты, полезные инициативы, все для людей, как говорится. А что тут может быть не так?
Направления, безусловно, важные. Но вот причем здесь Фонд национального благосостояния? Это ведь классические статьи бюджетных расходов, которые должны финансироваться из федерального, регионального или местного бюджета, а не из кубышки ФНБ.
Между тем, мало кто уже помнит, что изначально единственным законным направлением расходов ФНБ было софинансирование бюджета Пенсионного фонда. В последние годы его активно использовали для покрытия дефицита федерального бюджета, а теперь решили притормозить — чтобы кубышка не опустела слишком быстро. Но вот парадокс: вместо этого средства ФНБ начали направлять на вполне обыденные бюджетные статьи. Так, глядишь, и до асфальтирования дворов дело дойдет.
@naebrosh
Согласно официальным данным, на проекты в сфере транспорта, здравоохранения, образования, культуры и природопользования. В пример приводятся шесть из двенадцати таких проектов:
— Строительство новой сцены Академического малого драматического театра—Театра Европы в Санкт-Петербурге,
— Реконструкция здания Института экспериментальной кардиологии в Москве,
— Реконструкция Федоровского поднапорного гидроузла на реке Кубань в Краснодарском крае,
— Создание железнодорожной инфраструктуры на участке Владиславовка—Семь Колодезей в Крыму,
— Строительство депозитарно-реставрационного и выставочного центра в Малом Знаменском и Колымажном переулках в Москве,
— Реконструкция детского лагеря «Солнечный» в составе международного центра «Артек» в Крыму.
Читаешь и вроде бы всё правильно — важные проекты, полезные инициативы, все для людей, как говорится. А что тут может быть не так?
Направления, безусловно, важные. Но вот причем здесь Фонд национального благосостояния? Это ведь классические статьи бюджетных расходов, которые должны финансироваться из федерального, регионального или местного бюджета, а не из кубышки ФНБ.
Между тем, мало кто уже помнит, что изначально единственным законным направлением расходов ФНБ было софинансирование бюджета Пенсионного фонда. В последние годы его активно использовали для покрытия дефицита федерального бюджета, а теперь решили притормозить — чтобы кубышка не опустела слишком быстро. Но вот парадокс: вместо этого средства ФНБ начали направлять на вполне обыденные бюджетные статьи. Так, глядишь, и до асфальтирования дворов дело дойдет.
@naebrosh
Forwarded from Экономизм
Ну никак не получается успокоиться у строительного лобби. Надо же отрабатывать гонорары.
Теперь Минфину с Минстроем предложили подумать, а не расширить ли семейную ипотеку на семьи с одним ребенком до 18 лет вместо нынешних 6. И самое интересное - анализ должен быть довольно шустрым, до 25 числа должны дать вердикт.
У нас мнение есть уже сейчас - это маразм. Сначала семьи с подростками были нам типа неугодны - мол, нечего им тоже вываливать такой бонус. Потом вдруг с ними стало все ништяк? А до этого что не так было-то? Это вообще интересный вопрос, кстати - чем семья с детьми-дошкольниками лучше как претендент на льготные кредиты. Получается, можно чисто по справедливости пойти и накидать лещей тем, кто писал закон про 6 лет?
Дальше. Это взлет не только цен на новостройки. Это массовый выход на рынок доноров такой ипотеки. Матерей-одиночек со школьником, не сильно благополучных семей и так далее. Это точно кажется панацеей для страдающих девелоперов?
И вишенка. Принимаем закон - масса родителей с 16-17-летними детьми побежит покупать абсолютно ненужные им и в большинстве своем неликвидные новостройки в кредит. Типа появился вариант обеспечить ребенка жильем. И платить за него 20 лет. А ребенок в итоге просто не стал жить там, где ему купили квартиру - это, кстати, случается в 90% случаев, что дети живут в выделенной им жилплощади от силы пару лет и потом даже не продают ее, а избавляются по логичным причинам - своя семья и ипотека, не нравится район, переезд в другой город. И привет продажа с дисконтом даже при стабильном рынке.
Оставьте рынок недвижимости в покое. Ломать - не строить.
Теперь Минфину с Минстроем предложили подумать, а не расширить ли семейную ипотеку на семьи с одним ребенком до 18 лет вместо нынешних 6. И самое интересное - анализ должен быть довольно шустрым, до 25 числа должны дать вердикт.
У нас мнение есть уже сейчас - это маразм. Сначала семьи с подростками были нам типа неугодны - мол, нечего им тоже вываливать такой бонус. Потом вдруг с ними стало все ништяк? А до этого что не так было-то? Это вообще интересный вопрос, кстати - чем семья с детьми-дошкольниками лучше как претендент на льготные кредиты. Получается, можно чисто по справедливости пойти и накидать лещей тем, кто писал закон про 6 лет?
Дальше. Это взлет не только цен на новостройки. Это массовый выход на рынок доноров такой ипотеки. Матерей-одиночек со школьником, не сильно благополучных семей и так далее. Это точно кажется панацеей для страдающих девелоперов?
И вишенка. Принимаем закон - масса родителей с 16-17-летними детьми побежит покупать абсолютно ненужные им и в большинстве своем неликвидные новостройки в кредит. Типа появился вариант обеспечить ребенка жильем. И платить за него 20 лет. А ребенок в итоге просто не стал жить там, где ему купили квартиру - это, кстати, случается в 90% случаев, что дети живут в выделенной им жилплощади от силы пару лет и потом даже не продают ее, а избавляются по логичным причинам - своя семья и ипотека, не нравится район, переезд в другой город. И привет продажа с дисконтом даже при стабильном рынке.
Оставьте рынок недвижимости в покое. Ломать - не строить.
Тайвань: гигантский мешок долларов, о котором никто не говорит. Ч1
Когда мы говорим о мировых кредиторах, первыми на ум приходят Китай, Япония или арабские нефтяные державы. Но на деле в тенях финансового мира таится другой мощный игрок — Тайвань.
Этот остров, хоть и небольшой, накопил $1,7 трлн в американских облигациях и зарубежных ценных бумагах с фиксированным доходом. Это более 200% его ВВП и в 5 раз больше объёма всего внутреннего рынка облигаций Тайваня. По размеру инвестиций он практически догнал Китай, а это уже заявка на мировое влияние.
Фактически, Тайвань — пятый по величине кредитор в мире. У него больше международных активов, чем обязательств, а значит, он может диктовать свои условия. Но вот беда: у такой финансовой мощи есть и обратная сторона.
Когда страна с таким гигантским запасом валютных резервов делает ставку на определённые активы, она становится зависимой от их судьбы. И если что-то идёт не так, потрясения от этого ощущаются далеко за пределами острова.
"Когда Тайвань чихает, ипотечный рынок США простужается"
Почему? Потому что большая часть этих денег вложена в американские облигации. А значит, когда в экономике Тайваня происходят изменения, это прямо влияет на ставки в США, включая ипотеку. Тайваньские страховщики и инвестиционные фонды владеют активами, которые участвуют в сложной игре с процентными ставками, опционами и деривативами.
Это ещё раз доказывает: в современном мире деньги не знают границ, и даже небольшие изменения в стратегии одного инвестора — особенно такого крупного, как Тайвань — могут вызвать глобальные последствия.
Но куда именно уходят эти триллионы? И что там за схема с облигациями Formosa?
@naebrosh
Когда мы говорим о мировых кредиторах, первыми на ум приходят Китай, Япония или арабские нефтяные державы. Но на деле в тенях финансового мира таится другой мощный игрок — Тайвань.
Этот остров, хоть и небольшой, накопил $1,7 трлн в американских облигациях и зарубежных ценных бумагах с фиксированным доходом. Это более 200% его ВВП и в 5 раз больше объёма всего внутреннего рынка облигаций Тайваня. По размеру инвестиций он практически догнал Китай, а это уже заявка на мировое влияние.
Фактически, Тайвань — пятый по величине кредитор в мире. У него больше международных активов, чем обязательств, а значит, он может диктовать свои условия. Но вот беда: у такой финансовой мощи есть и обратная сторона.
Когда страна с таким гигантским запасом валютных резервов делает ставку на определённые активы, она становится зависимой от их судьбы. И если что-то идёт не так, потрясения от этого ощущаются далеко за пределами острова.
"Когда Тайвань чихает, ипотечный рынок США простужается"
Почему? Потому что большая часть этих денег вложена в американские облигации. А значит, когда в экономике Тайваня происходят изменения, это прямо влияет на ставки в США, включая ипотеку. Тайваньские страховщики и инвестиционные фонды владеют активами, которые участвуют в сложной игре с процентными ставками, опционами и деривативами.
Это ещё раз доказывает: в современном мире деньги не знают границ, и даже небольшие изменения в стратегии одного инвестора — особенно такого крупного, как Тайвань — могут вызвать глобальные последствия.
Но куда именно уходят эти триллионы? И что там за схема с облигациями Formosa?
@naebrosh
Как Тайвань создал финансовую ловушку (и почему это касается американской ипотеки). Ч2
Окей, мы разобрались, что Тайвань — скрытый гигант рынка облигаций. Но что он делает с этими деньгами?
Тайваньские страховщики превратились в агрессивных охотников за доходностью. Чтобы предлагать своим клиентам высокие гарантированные ставки, они отправились в офшоры и начали массово скупать отзывные облигации в долларах США.
Знакомьтесь: облигации Formosa — инструмент, который придумали специально для тайваньского рынка. Это долларовые облигации, выпускаемые иностранными компаниями, но котируемые на Тайване. По сути, это способ страховщиков вложиться в долговые инструменты с высокой доходностью, но низкой ликвидностью.
Почему это проблема? Потому что эти облигации работают как встроенные опционы:
1. Эмитент облигации может досрочно её погасить, если это ему выгодно.
2. Инвесторы по сути делают короткую ставку на волатильность процентных ставок.
3. Когда ставки падают, эмитенты отзывают облигации, а страховщики теряют прибыль.
А теперь внимание: ипотечные ставки в США зависят от этого
Американские заемщики по ипотеке тоже имеют встроенный опцион — право рефинансировать кредит, если ставки падают. Банки оценивают стоимость этого опциона, используя процентные деривативы.
А теперь представьте: тайваньские страховщики массово продают опционы через облигации Formosa. Это снижает стоимость процентных деривативов. А значит, ипотечные ставки в США ведут себя не так, как ожидалось.
Ирония в том, что финансовые схемы на далёком острове Тайвань могут повлиять на то, сколько процентов будет в американском следующем ипотечном кредите.
Глобализация? Да, но совсем не та, о которой все говорят.
@naebrosh
Окей, мы разобрались, что Тайвань — скрытый гигант рынка облигаций. Но что он делает с этими деньгами?
Тайваньские страховщики превратились в агрессивных охотников за доходностью. Чтобы предлагать своим клиентам высокие гарантированные ставки, они отправились в офшоры и начали массово скупать отзывные облигации в долларах США.
Знакомьтесь: облигации Formosa — инструмент, который придумали специально для тайваньского рынка. Это долларовые облигации, выпускаемые иностранными компаниями, но котируемые на Тайване. По сути, это способ страховщиков вложиться в долговые инструменты с высокой доходностью, но низкой ликвидностью.
Почему это проблема? Потому что эти облигации работают как встроенные опционы:
1. Эмитент облигации может досрочно её погасить, если это ему выгодно.
2. Инвесторы по сути делают короткую ставку на волатильность процентных ставок.
3. Когда ставки падают, эмитенты отзывают облигации, а страховщики теряют прибыль.
А теперь внимание: ипотечные ставки в США зависят от этого
Американские заемщики по ипотеке тоже имеют встроенный опцион — право рефинансировать кредит, если ставки падают. Банки оценивают стоимость этого опциона, используя процентные деривативы.
А теперь представьте: тайваньские страховщики массово продают опционы через облигации Formosa. Это снижает стоимость процентных деривативов. А значит, ипотечные ставки в США ведут себя не так, как ожидалось.
Ирония в том, что финансовые схемы на далёком острове Тайвань могут повлиять на то, сколько процентов будет в американском следующем ипотечном кредите.
Глобализация? Да, но совсем не та, о которой все говорят.
@naebrosh
«Бури, детка, бури»: Почему амбициозные нефтяные планы Трампа не угрожают России
Громогласные заявления Дональда Трампа о намерении использовать энергетическое доминирование США в качестве геополитического оружия звучат эффектно, но на деле могут оказаться больше риторической бурей, чем реальной угрозой. Его план прост: нарастить добычу нефти, обрушить цены и тем самым лишить Россию нефтяных доходов. Однако даже если предположить, что США смогут реализовать эту стратегию, у Москвы есть немало причин оставаться хладнокровной.
Скепсис вызывают и конкретные детали стратегии. В частности, экономический план 3-3-3, представленный кандидатом на пост министра финансов Скоттом Бессентом, предполагает увеличение добычи нефти в США на 3 млн баррелей в день к 2028 году. Однако рост добычи — это не мгновенный процесс, а результат долгосрочных инвестиций и стабильной рыночной среды. Даже если США снизят бюрократические барьеры, выделят больше федеральных земель под бурение или уменьшат налоги для нефтяных компаний, это не приведёт к мгновенному скачку добычи. Более того, снижение налогов на добычу вступает в противоречие с другими элементами экономического курса Трампа.
Даже если предположить, что этот план сработает, сроки его реализации никак не вписываются в предвыборные обещания Трампа «остановить войну в Украине в первые недели своего президентства». Наращивание добычи — процесс, который требует лет, а не месяцев, и в краткосрочной перспективе США просто не смогут резко обрушить цены на нефть.
Во-первых, экономика сланцевой нефти США – это не кнопка, которую можно нажать, и через пару месяцев получить миллионы баррелей в сутки. Добыча растёт не по воле президента, а благодаря инвестициям, технологиям и ценам, которые делают бурение рентабельным. Для сланцевиков в США критическая отметка – около $64 за баррель, а если цена опустится ниже $50, то многие скважины просто закроются.
Во-вторых, даже если США действительно увеличат добычу на 3 млн баррелей в день к 2028 году, это не решит главную проблему: российская нефть – не иранская, и заменить её на мировом рынке быстро не получится. Россия экспортирует около 7 млн баррелей в сутки, и даже в условиях санкций продолжает находить покупателей.
В-третьих, российские затраты на добычу – одни из самых низких в мире. Даже если цена нефти упадёт до $50, себестоимость российской нефти остаётся конкурентоспособной — около $11–12 за баррель на существующих месторождениях. Курс рубля тоже играет в пользу Москвы: он падает – снижаются долларовые издержки. Если нефть и подешевеет на $10 за баррель, Россия потеряет около $25 млрд в год, что составляет менее 7% её общего экспорта и не превышает текущий профицит счёта текущих операций.
В результате стратегия Трампа остаётся скорее громким политическим заявлением, чем реальной угрозой для России. В отличие от предвыборных лозунгов, нефтяной рынок управляется не риторикой, а экономическими законами, которые не поддаются быстрой манипуляции.
@naebrosh
Громогласные заявления Дональда Трампа о намерении использовать энергетическое доминирование США в качестве геополитического оружия звучат эффектно, но на деле могут оказаться больше риторической бурей, чем реальной угрозой. Его план прост: нарастить добычу нефти, обрушить цены и тем самым лишить Россию нефтяных доходов. Однако даже если предположить, что США смогут реализовать эту стратегию, у Москвы есть немало причин оставаться хладнокровной.
Скепсис вызывают и конкретные детали стратегии. В частности, экономический план 3-3-3, представленный кандидатом на пост министра финансов Скоттом Бессентом, предполагает увеличение добычи нефти в США на 3 млн баррелей в день к 2028 году. Однако рост добычи — это не мгновенный процесс, а результат долгосрочных инвестиций и стабильной рыночной среды. Даже если США снизят бюрократические барьеры, выделят больше федеральных земель под бурение или уменьшат налоги для нефтяных компаний, это не приведёт к мгновенному скачку добычи. Более того, снижение налогов на добычу вступает в противоречие с другими элементами экономического курса Трампа.
Даже если предположить, что этот план сработает, сроки его реализации никак не вписываются в предвыборные обещания Трампа «остановить войну в Украине в первые недели своего президентства». Наращивание добычи — процесс, который требует лет, а не месяцев, и в краткосрочной перспективе США просто не смогут резко обрушить цены на нефть.
Во-первых, экономика сланцевой нефти США – это не кнопка, которую можно нажать, и через пару месяцев получить миллионы баррелей в сутки. Добыча растёт не по воле президента, а благодаря инвестициям, технологиям и ценам, которые делают бурение рентабельным. Для сланцевиков в США критическая отметка – около $64 за баррель, а если цена опустится ниже $50, то многие скважины просто закроются.
Во-вторых, даже если США действительно увеличат добычу на 3 млн баррелей в день к 2028 году, это не решит главную проблему: российская нефть – не иранская, и заменить её на мировом рынке быстро не получится. Россия экспортирует около 7 млн баррелей в сутки, и даже в условиях санкций продолжает находить покупателей.
В-третьих, российские затраты на добычу – одни из самых низких в мире. Даже если цена нефти упадёт до $50, себестоимость российской нефти остаётся конкурентоспособной — около $11–12 за баррель на существующих месторождениях. Курс рубля тоже играет в пользу Москвы: он падает – снижаются долларовые издержки. Если нефть и подешевеет на $10 за баррель, Россия потеряет около $25 млрд в год, что составляет менее 7% её общего экспорта и не превышает текущий профицит счёта текущих операций.
В результате стратегия Трампа остаётся скорее громким политическим заявлением, чем реальной угрозой для России. В отличие от предвыборных лозунгов, нефтяной рынок управляется не риторикой, а экономическими законами, которые не поддаются быстрой манипуляции.
@naebrosh
Илон Маск против рынка: кто кого?
Хедж-фонды, сделавшие ставку на падение акций Tesla, хлопают в ладоши — за последние три месяца они обогатились на $16,2 миллиарда, пока рыночная стоимость электромобильного гиганта Илона Маска схлопнулась вдвое.
Согласно данным S3 Partners, любители игры на понижение накопили внушительную бумажную прибыль после того, как акции достигли пика 17 декабря. За этот же период капитализация Tesla похудела более чем на $700 миллиардов, а состояние самого Маска сдулось на $100 миллиардов.
Причин у падения — вагон и маленькая тележка. Среди них — политические высказывания Маска, оттолкнувшие европейских покупателей, а также его жесткая бюджетная политика в роли главы "Департамента эффективности государственного управления", которая вызвала негативную реакцию.
JPMorgan подлили масла в огонь, снизив целевую цену Tesla на конец года со $135 до $120. В аналитической записке банк заметил: «Мы с трудом вспоминаем случай в истории автопрома, когда бренд так стремительно терял бы свою ценность». Тем временем акции компании закрылись в понедельник на уровне $238,01. А ведь когда-то они превышали $1000 за акцию.
А как же обещанное «уничтожение» всех, кто посмел ставить против Tesla? Маск уверял, что, как только компания окончательно решит проблему автономного вождения, короткие продавцы будут стерты с лица финансового рынка. Однако пока что на горизонте вместо триумфа маячит угроза пошлин в рамках возможной торговой войны Трампа, что может взвинтить затраты на производство автомобилей в США.
Так что следим за развитием событий — скучно точно не будет
@naebrosh
Хедж-фонды, сделавшие ставку на падение акций Tesla, хлопают в ладоши — за последние три месяца они обогатились на $16,2 миллиарда, пока рыночная стоимость электромобильного гиганта Илона Маска схлопнулась вдвое.
Согласно данным S3 Partners, любители игры на понижение накопили внушительную бумажную прибыль после того, как акции достигли пика 17 декабря. За этот же период капитализация Tesla похудела более чем на $700 миллиардов, а состояние самого Маска сдулось на $100 миллиардов.
Причин у падения — вагон и маленькая тележка. Среди них — политические высказывания Маска, оттолкнувшие европейских покупателей, а также его жесткая бюджетная политика в роли главы "Департамента эффективности государственного управления", которая вызвала негативную реакцию.
JPMorgan подлили масла в огонь, снизив целевую цену Tesla на конец года со $135 до $120. В аналитической записке банк заметил: «Мы с трудом вспоминаем случай в истории автопрома, когда бренд так стремительно терял бы свою ценность». Тем временем акции компании закрылись в понедельник на уровне $238,01. А ведь когда-то они превышали $1000 за акцию.
А как же обещанное «уничтожение» всех, кто посмел ставить против Tesla? Маск уверял, что, как только компания окончательно решит проблему автономного вождения, короткие продавцы будут стерты с лица финансового рынка. Однако пока что на горизонте вместо триумфа маячит угроза пошлин в рамках возможной торговой войны Трампа, что может взвинтить затраты на производство автомобилей в США.
Так что следим за развитием событий — скучно точно не будет
@naebrosh
Российской экономике может грозить настоящая эпидемия банкротств
Цифры Росстата рисуют нерадужную картину: прибыль до налогообложения за год сократилась на 6,9%. В отдельных отраслях ситуация вообще напоминает катастрофу. Производство и распределение тепла и кондиционирование воздуха – минус 81,8%. Добыча прочих полезных ископаемых – минус 77,2%. Железнодорожные и грузовые перевозки – минус 31,4%.
На уровне отдельных компаний тоже весело, но в духе чёрного юмора. У «Сибура» чистый долг подрос на треть (до 848 млрд рублей), а вот чистая прибыль акционеров – всего на 16,1%, при этом она в 4,5 раза ниже уровня долга. «Норникель» нарастил долг на 21,6%, а прибыль акционеров рухнула на 41,9% (то есть в 6,7 раза ниже долга). ТМК, которая ещё в 2023 году показывала прибыль 38,8 млрд рублей, за прошлый год ушла в минус на 23,9 млрд. Долг при этом вырос на 4,2% и достиг 260,7 млрд рублей.
«Газпром нефть» удвоила чистый долг (742,6 млрд рублей), но и чистая прибыль упала в полтора раза (479,5 млрд рублей) – забавная симметрия. У МТС разрыв между долгом и прибылью – уже в 17,8 раза. «Мечел» добавил к долгу всего 2%, но вместо прошлогодней прибыли в 22,3 млрд рублей получил убыток в 37,1 млрд.
На макроуровне ситуация пока выглядит чуть менее тревожно: по данным «Федресурса», общая сумма требований кредиторов по делам о банкротстве выросла незначительно – с 5,094 трлн рублей в 2021 году до 5,253 трлн рублей в 2024-м. Однако признаки преднамеренного банкротства фиксируются всё чаще: 2258 случаев два года назад против 2380 в прошлом году, фиктивных банкротств тоже стало больше – 158 против 72.
Оптимистичные нотки в ситуацию добавляют отчёты Центробанка и Росстата, согласно которым бизнес демонстрирует финансовую стойкость. Даже РСПП отмечает, что проблема неплатежей к концу 2024 года снизилась до «средних» 22%.
Однако Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования смотрит на вещи трезвее: в конце 2024 года более 20% обрабатывающих предприятий отдавали на проценты свыше двух третей своей прибыли до уплаты налогов. Годом ранее этот показатель был вдвое ниже.
Аналитики центра предсказывают, что лавина банкротств может сойти уже в 2025 году, и первыми под удар попадут частные компании без господдержки. В первых рядах уже зафиксированы застройщики: на банкротство поданы «Регионстрой» (Чувашия), СК «Донстрой», ООО «СТЭК» (Ростов-на-Дону) и другие.
Выживать пока удаётся ритейлу, общепиту и банкам – видимо, кризисы они научились переживать ещё в 90-е. Однако в целом ситуация напоминает перетягивание каната: пока Центробанк борется с «перепотреблением», реальный сектор экономики валится под грузом долгов.
@naebrosh
Цифры Росстата рисуют нерадужную картину: прибыль до налогообложения за год сократилась на 6,9%. В отдельных отраслях ситуация вообще напоминает катастрофу. Производство и распределение тепла и кондиционирование воздуха – минус 81,8%. Добыча прочих полезных ископаемых – минус 77,2%. Железнодорожные и грузовые перевозки – минус 31,4%.
На уровне отдельных компаний тоже весело, но в духе чёрного юмора. У «Сибура» чистый долг подрос на треть (до 848 млрд рублей), а вот чистая прибыль акционеров – всего на 16,1%, при этом она в 4,5 раза ниже уровня долга. «Норникель» нарастил долг на 21,6%, а прибыль акционеров рухнула на 41,9% (то есть в 6,7 раза ниже долга). ТМК, которая ещё в 2023 году показывала прибыль 38,8 млрд рублей, за прошлый год ушла в минус на 23,9 млрд. Долг при этом вырос на 4,2% и достиг 260,7 млрд рублей.
«Газпром нефть» удвоила чистый долг (742,6 млрд рублей), но и чистая прибыль упала в полтора раза (479,5 млрд рублей) – забавная симметрия. У МТС разрыв между долгом и прибылью – уже в 17,8 раза. «Мечел» добавил к долгу всего 2%, но вместо прошлогодней прибыли в 22,3 млрд рублей получил убыток в 37,1 млрд.
На макроуровне ситуация пока выглядит чуть менее тревожно: по данным «Федресурса», общая сумма требований кредиторов по делам о банкротстве выросла незначительно – с 5,094 трлн рублей в 2021 году до 5,253 трлн рублей в 2024-м. Однако признаки преднамеренного банкротства фиксируются всё чаще: 2258 случаев два года назад против 2380 в прошлом году, фиктивных банкротств тоже стало больше – 158 против 72.
Оптимистичные нотки в ситуацию добавляют отчёты Центробанка и Росстата, согласно которым бизнес демонстрирует финансовую стойкость. Даже РСПП отмечает, что проблема неплатежей к концу 2024 года снизилась до «средних» 22%.
Однако Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования смотрит на вещи трезвее: в конце 2024 года более 20% обрабатывающих предприятий отдавали на проценты свыше двух третей своей прибыли до уплаты налогов. Годом ранее этот показатель был вдвое ниже.
Аналитики центра предсказывают, что лавина банкротств может сойти уже в 2025 году, и первыми под удар попадут частные компании без господдержки. В первых рядах уже зафиксированы застройщики: на банкротство поданы «Регионстрой» (Чувашия), СК «Донстрой», ООО «СТЭК» (Ростов-на-Дону) и другие.
Выживать пока удаётся ритейлу, общепиту и банкам – видимо, кризисы они научились переживать ещё в 90-е. Однако в целом ситуация напоминает перетягивание каната: пока Центробанк борется с «перепотреблением», реальный сектор экономики валится под грузом долгов.
@naebrosh
Рублевые пируэты. Часть 1.
Рубль — чемпион по волатильности среди валют развивающихся стран. Курс рубля в январе достиг отметки 110 по отношению к доллару впервые с 2022 г. Сегодня Банк России зафиксировал курс доллара на на уровне 83 руб. Подобные показатели доллар к рублю демонстрировал больше полгода назад: последний раз отметка ниже 82 руб. была в июне 2024 года
Как я уже много раз говорил, вот в чем парадокс: не столько сам факт ослабления рубля, сколько его непредсказуемые кульбиты создают экономические проблемы. В любой стране курс национальной валюты — это фундамент для принятия решений, а в России, с ее зависимостью от внешней торговли, он превращается в ключевой ориентир.
Во-первых, высокая волатильность означает рост издержек. Резкое ослабление рубля негативно сказывается на импортерах и населении, потому что становится дороже закупать импортные товары, в то время в то время как его внезапное укрепление становится стрессом для экспортеров, так как их товары становятся дешевле в рублевом эквиваленте. Более того, курсовая нестабильность представляет проблему для тех, кто пытается на внутреннем рынке конкурировать с импортом. То есть волатильность мешает импортозамещению.
Во-вторых, население, видя такие "пируэты", инстинктивно увеличивает валютную долю сбережений, что не способствует стабилизации рубля. Потребители опасаются будущих скачков и сокращают расходы, а предприниматели — инвестиции. В итоге экономика попадает в замкнутый круг.
В-третьих, сильный рубль противоречит интересам бюджета. Чем крепче рубль, тем меньше поступлений от нефтегазового сектора, ведь НДПИ рассчитывается в долларах. Снижается также НДС на импорт и налоговые доходы от других сырьевых товаров. Возникает резонный вопрос: Центробанк будет наблюдать за валютными "танцами" или вмешается?
Закон гласит: "Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка". Однако, судя по заявлениям его руководства, они сами не верят в возможность стабилизации курса. Дмитрий Тулин честно признается, что "обеспечить это невозможно", а глава ЦБ и вовсе отправляет вопрос стабильности в зону «диверсификации экономики», то есть в зону ответственности правительства.
Но если Центробанк действительно бессилен, почему другие страны успешно регулируют свои валютные рынки? У Центробанков по всему миру есть инструменты воздействия на курс — от операций на открытом рынке до валютных интервенций. Простой пример - ЦБ может покупать или продавать рубли за иностранную валюту. Если он покупает рубли, это может повысить их стоимость, так как на них растет спрос, а если продает — понизить. Когда ЦБ выкупает с рынка ценные бумаги, он дает за них рубли, вливая их в экономику - их становиться больше и рубль условно «дешевеет». Когда ЦБ продает ценные бумаги или валюту, он забирает рубли у экономики и сокращает его денежную массу, тем самым повышая ее стоимость. То чего больше - дешевле, то чего меньше - дороже. Однако важно понимать, что у регулятора есть сильная и слабая позиции:
Сильная позиция ЦБ — борьба с укреплением рубля. Здесь у него бесконечные ресурсы, ведь он может эмитировать рубли сколько угодно - попросту выкидывает больше рублей на рынок в обмен на ценные бумаги, чтобы остановить его удорожание.
Слабая позиция ЦБ — борьба с ослаблением рубля. Здесь ресурсы ограничены, ведь золотовалютные резервы не бесконечны.
Мировая практика показывает: ЦБ должен всегда находиться в сильной позиции. Это значит, что он должен разрешать рублю ослабляться, но не позволять ему резко укрепляться. Такую стратегию можно назвать "адаптивной стабилизацией". Принцип понятен на бытовых примерах. Представьте зарядное устройство: оно выпрямляет скачки переменного тока, чтобы телефон получал стабильное питание. Точно так же ЦБ должен "выпрямлять" курсовые колебания, пропуская движение в одну сторону, но блокируя в другую. Примеры из реального мира: Национальный банк Швейцарии четыре года удерживал франк от чрезмерного укрепления, накопив за это время более 200 млрд долларов резервов. Народный банк Китая стабилизировал курс на десятилетие!
@naebrosh
Рубль — чемпион по волатильности среди валют развивающихся стран. Курс рубля в январе достиг отметки 110 по отношению к доллару впервые с 2022 г. Сегодня Банк России зафиксировал курс доллара на на уровне 83 руб. Подобные показатели доллар к рублю демонстрировал больше полгода назад: последний раз отметка ниже 82 руб. была в июне 2024 года
Как я уже много раз говорил, вот в чем парадокс: не столько сам факт ослабления рубля, сколько его непредсказуемые кульбиты создают экономические проблемы. В любой стране курс национальной валюты — это фундамент для принятия решений, а в России, с ее зависимостью от внешней торговли, он превращается в ключевой ориентир.
Во-первых, высокая волатильность означает рост издержек. Резкое ослабление рубля негативно сказывается на импортерах и населении, потому что становится дороже закупать импортные товары, в то время в то время как его внезапное укрепление становится стрессом для экспортеров, так как их товары становятся дешевле в рублевом эквиваленте. Более того, курсовая нестабильность представляет проблему для тех, кто пытается на внутреннем рынке конкурировать с импортом. То есть волатильность мешает импортозамещению.
Во-вторых, население, видя такие "пируэты", инстинктивно увеличивает валютную долю сбережений, что не способствует стабилизации рубля. Потребители опасаются будущих скачков и сокращают расходы, а предприниматели — инвестиции. В итоге экономика попадает в замкнутый круг.
В-третьих, сильный рубль противоречит интересам бюджета. Чем крепче рубль, тем меньше поступлений от нефтегазового сектора, ведь НДПИ рассчитывается в долларах. Снижается также НДС на импорт и налоговые доходы от других сырьевых товаров. Возникает резонный вопрос: Центробанк будет наблюдать за валютными "танцами" или вмешается?
Закон гласит: "Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка". Однако, судя по заявлениям его руководства, они сами не верят в возможность стабилизации курса. Дмитрий Тулин честно признается, что "обеспечить это невозможно", а глава ЦБ и вовсе отправляет вопрос стабильности в зону «диверсификации экономики», то есть в зону ответственности правительства.
Но если Центробанк действительно бессилен, почему другие страны успешно регулируют свои валютные рынки? У Центробанков по всему миру есть инструменты воздействия на курс — от операций на открытом рынке до валютных интервенций. Простой пример - ЦБ может покупать или продавать рубли за иностранную валюту. Если он покупает рубли, это может повысить их стоимость, так как на них растет спрос, а если продает — понизить. Когда ЦБ выкупает с рынка ценные бумаги, он дает за них рубли, вливая их в экономику - их становиться больше и рубль условно «дешевеет». Когда ЦБ продает ценные бумаги или валюту, он забирает рубли у экономики и сокращает его денежную массу, тем самым повышая ее стоимость. То чего больше - дешевле, то чего меньше - дороже. Однако важно понимать, что у регулятора есть сильная и слабая позиции:
Сильная позиция ЦБ — борьба с укреплением рубля. Здесь у него бесконечные ресурсы, ведь он может эмитировать рубли сколько угодно - попросту выкидывает больше рублей на рынок в обмен на ценные бумаги, чтобы остановить его удорожание.
Слабая позиция ЦБ — борьба с ослаблением рубля. Здесь ресурсы ограничены, ведь золотовалютные резервы не бесконечны.
Мировая практика показывает: ЦБ должен всегда находиться в сильной позиции. Это значит, что он должен разрешать рублю ослабляться, но не позволять ему резко укрепляться. Такую стратегию можно назвать "адаптивной стабилизацией". Принцип понятен на бытовых примерах. Представьте зарядное устройство: оно выпрямляет скачки переменного тока, чтобы телефон получал стабильное питание. Точно так же ЦБ должен "выпрямлять" курсовые колебания, пропуская движение в одну сторону, но блокируя в другую. Примеры из реального мира: Национальный банк Швейцарии четыре года удерживал франк от чрезмерного укрепления, накопив за это время более 200 млрд долларов резервов. Народный банк Китая стабилизировал курс на десятилетие!
@naebrosh
Рублевые пируэты. Часть 2.
Представьте, что в ноябре 2014 года руководство Центробанка не развело руками в духе «рынок сам разберется», а взяло ситуацию под контроль, применив простейший алгоритм адаптивной стабилизации. Каков был бы результат, если произвести расчет? Вместо разрушительных валютных горок курс рубля мог бы оставаться практически стабильным в диапазоне 68–71 рублей за доллар.
Что интересно, в этом сценарии Центробанку «пришлось бы» (и весьма успешно) бороться с чрезмерным укреплением рубля, попутно пополняя золотовалютные резервы. Но речь не только о 2014 годе. Адаптивная стабилизация могла бы работать и раньше — на протяжении последних двадцати лет! Если бы такая стратегия применялась с начала 2000-х, курс рубля оставался бы исключительно стабильным вплоть до конца 2014 года. С отметки 27,8 рубля за доллар он совершил бы лишь два плавных изменения: до 32 рублей (на 15%) к 2002 году и до 36 рублей (на 13%) к 2009-му.
Какие плюсы? Страна не просто нарастила бы валютные резервы, но и влила бы в экономику триллионы рублей. При грамотной политике ЦБ и Минфина эти деньги не стали бы причиной инфляции, а превратились бы в так называемые «длинные деньги» — ликвидность, столь необходимую для развития. Достаточно было бы направить их в долгосрочные облигации правительства и ЦБ.
Более того, в этом сценарии не случилось бы валютного обвала декабря 2014 года. Почему?
1. адаптация к изменениям мировой конъюнктуры шла бы заранее, а не с запозданием.
2. золотовалютные резервы Центробанка могли бы превысить $1 трлн! А это — совсем другой уровень доверия к рублю, как со стороны населения, так и со стороны инвесторов.
Главный вывод: Центробанк должен и может контролировать чрезмерное укрепление рубля. Но важно, какие инструменты он выбирает. Если ставка делает движение капитала дорогим и рискованным, то рублевые интервенции — инструмент точной настройки. Они позволяют и стабилизировать курс, и наполнять экономику необходимыми деньгами.
Казалось бы, в 2015 году ЦБ начал действовать верно, когда при курсе 49 рублей за доллар запустил рублевые интервенции. Но вместо гибкой адаптации был выбран жесткий алгоритм: ежедневная покупка по 200 млн долларов. В результате Центробанк сам спровоцировал очередную волну ослабления рубля, усилив эффект падения нефтяных цен и поспешного снижения ключевой ставки.
Какой алгоритм был бы правильным? Гибкий. Интервенции должны быть не фиксированными, а зависеть от курсовых уровней. Если, например, нужно защитить отметку 67 рублей за доллар, ЦБ должен выкупать любое количество валюты, необходимое для удержания этого уровня. Сегодня — 2 млрд долларов, завтра — 5 млн. Неважно сколько, главное — удержание стабильного коридора.
Это и есть ключевое преимущество рублевых интервенций перед ключевой ставкой: они легко регулируются ежедневно, тогда как ставка — это инструмент с гораздо большей инерцией.
А если рубль начнет ослабляться? Тогда, по той же логике, не стоит этому сопротивляться. Просто нужно менять уровень «рубежа обороны» и защищать курс от чрезмерного укрепления уже на новых значениях. Вот и весь секрет успешного управления валютным рынком.
@naebrosh
Представьте, что в ноябре 2014 года руководство Центробанка не развело руками в духе «рынок сам разберется», а взяло ситуацию под контроль, применив простейший алгоритм адаптивной стабилизации. Каков был бы результат, если произвести расчет? Вместо разрушительных валютных горок курс рубля мог бы оставаться практически стабильным в диапазоне 68–71 рублей за доллар.
Что интересно, в этом сценарии Центробанку «пришлось бы» (и весьма успешно) бороться с чрезмерным укреплением рубля, попутно пополняя золотовалютные резервы. Но речь не только о 2014 годе. Адаптивная стабилизация могла бы работать и раньше — на протяжении последних двадцати лет! Если бы такая стратегия применялась с начала 2000-х, курс рубля оставался бы исключительно стабильным вплоть до конца 2014 года. С отметки 27,8 рубля за доллар он совершил бы лишь два плавных изменения: до 32 рублей (на 15%) к 2002 году и до 36 рублей (на 13%) к 2009-му.
Какие плюсы? Страна не просто нарастила бы валютные резервы, но и влила бы в экономику триллионы рублей. При грамотной политике ЦБ и Минфина эти деньги не стали бы причиной инфляции, а превратились бы в так называемые «длинные деньги» — ликвидность, столь необходимую для развития. Достаточно было бы направить их в долгосрочные облигации правительства и ЦБ.
Более того, в этом сценарии не случилось бы валютного обвала декабря 2014 года. Почему?
1. адаптация к изменениям мировой конъюнктуры шла бы заранее, а не с запозданием.
2. золотовалютные резервы Центробанка могли бы превысить $1 трлн! А это — совсем другой уровень доверия к рублю, как со стороны населения, так и со стороны инвесторов.
Главный вывод: Центробанк должен и может контролировать чрезмерное укрепление рубля. Но важно, какие инструменты он выбирает. Если ставка делает движение капитала дорогим и рискованным, то рублевые интервенции — инструмент точной настройки. Они позволяют и стабилизировать курс, и наполнять экономику необходимыми деньгами.
Казалось бы, в 2015 году ЦБ начал действовать верно, когда при курсе 49 рублей за доллар запустил рублевые интервенции. Но вместо гибкой адаптации был выбран жесткий алгоритм: ежедневная покупка по 200 млн долларов. В результате Центробанк сам спровоцировал очередную волну ослабления рубля, усилив эффект падения нефтяных цен и поспешного снижения ключевой ставки.
Какой алгоритм был бы правильным? Гибкий. Интервенции должны быть не фиксированными, а зависеть от курсовых уровней. Если, например, нужно защитить отметку 67 рублей за доллар, ЦБ должен выкупать любое количество валюты, необходимое для удержания этого уровня. Сегодня — 2 млрд долларов, завтра — 5 млн. Неважно сколько, главное — удержание стабильного коридора.
Это и есть ключевое преимущество рублевых интервенций перед ключевой ставкой: они легко регулируются ежедневно, тогда как ставка — это инструмент с гораздо большей инерцией.
А если рубль начнет ослабляться? Тогда, по той же логике, не стоит этому сопротивляться. Просто нужно менять уровень «рубежа обороны» и защищать курс от чрезмерного укрепления уже на новых значениях. Вот и весь секрет успешного управления валютным рынком.
@naebrosh
ЦБ для бюджета?
На днях в российской финансовой системе может произойти что-то важное.
Вчера стало известно, что Сергей Миронов и вице-спикер Госдумы Александр Бабаков предложили законопроект, который убирает ограничения на выдачу кредитов Центральным банком России правительству для покрытия дефицита бюджета. Об этом сообщила пресс-служба партии ТАСС.
Если это пройдет, ЦБ может начать действовать как Федеральная резервная система США, выдавая кредиты правительству под проценты. Раньше эмиссия рубля не входила в обязанности правительства и проводилась ЦБ по правилам, похожим на режим currency board.
Это значит, что рубли печатаются только под залог иностранной валюты и должны полностью обеспечиваться зарубежными активами, что ограничивает возможности Центрального банка в плане денежно-кредитной политики.
Согласно статье 22 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации", ЦБ не имеет права давать кредиты правительству для покрытия бюджетного дефицита или покупать госбумаги при их первичном размещении, если это не предусмотрено федеральным законом о бюджете.
Неясно, связано ли это с какой-то договоренностью между Трампом и Путиным о независимости ЦБ, или же сложившиеся обстоятельства толкают на нарушение закона. Учитывая недавний рост курса рубля к доллару, если ситуация не изменится, это может привести к еще большему дефициту бюджета.
ЦБ, похоже, продолжает действовать так, чтобы нанести максимальный ущерб экономике, и принятие этого закона может помешать Центробанку устроить финансовый кризис в стране.
Кстати, в предложении говорится, что ставка по таким кредитам не должна превышать 0,15% годовых, независимо от ключевой ставки в стране. Также в Госдуме рассматривают законопроект о том, чтобы увеличить долю прибыли ЦБ, направляемой в бюджет, с 75% до 80%. Удивительные вещи.
@naebrosh
На днях в российской финансовой системе может произойти что-то важное.
Вчера стало известно, что Сергей Миронов и вице-спикер Госдумы Александр Бабаков предложили законопроект, который убирает ограничения на выдачу кредитов Центральным банком России правительству для покрытия дефицита бюджета. Об этом сообщила пресс-служба партии ТАСС.
Если это пройдет, ЦБ может начать действовать как Федеральная резервная система США, выдавая кредиты правительству под проценты. Раньше эмиссия рубля не входила в обязанности правительства и проводилась ЦБ по правилам, похожим на режим currency board.
Это значит, что рубли печатаются только под залог иностранной валюты и должны полностью обеспечиваться зарубежными активами, что ограничивает возможности Центрального банка в плане денежно-кредитной политики.
Согласно статье 22 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации", ЦБ не имеет права давать кредиты правительству для покрытия бюджетного дефицита или покупать госбумаги при их первичном размещении, если это не предусмотрено федеральным законом о бюджете.
Неясно, связано ли это с какой-то договоренностью между Трампом и Путиным о независимости ЦБ, или же сложившиеся обстоятельства толкают на нарушение закона. Учитывая недавний рост курса рубля к доллару, если ситуация не изменится, это может привести к еще большему дефициту бюджета.
ЦБ, похоже, продолжает действовать так, чтобы нанести максимальный ущерб экономике, и принятие этого закона может помешать Центробанку устроить финансовый кризис в стране.
Кстати, в предложении говорится, что ставка по таким кредитам не должна превышать 0,15% годовых, независимо от ключевой ставки в стране. Также в Госдуме рассматривают законопроект о том, чтобы увеличить долю прибыли ЦБ, направляемой в бюджет, с 75% до 80%. Удивительные вещи.
@naebrosh