​​Четыре колодца, четыре криницы
Увидишь и сразу захочешь напиться.
Над каждой криницей крыша поката,
Как было при людях, как было когда-то,
И в каждом колодце вода ключевая,
Холодная, чистая, вечно живая.

Когда-то здесь вёдрами звонко стучали,
Любимых любимые тайно встречали.
И летом, в медовые дни косовицы,
Сюда прибегали напиться водицы…
Теперь это всё, что осталось живого\, -
Колодцы да сердце хатынца седого,
Того кузнеца, что, вырвавшись чудом,
Родных собирал по обугленным грудам.

Вся в пламени, рухнула крыша сарая,
И люди оттуда ползли, обгорая.
С пригорка стреляли по ним автоматы –
Без промаха били фашистские каты.
Тогда-то, одежду горящую сбросив,
На снег повалился Каминский Иосиф.
Сквозь бешенство пламени, чёрного дыма
Искал он меж мёртвыми старшего сына.

Искал и нашёл на снегу, чуть подале,
Но мальчика пули насквозь пронизали,
Успел он лишь вымолвить: - Тата, где мама? –
И умер… и на руки сына Адама
Взял старый кузнец. И стоит он с тех пор,
Отлитый из бронзы, - фашисту укор.

Четыре колодца в утраченном мире.
Живые, как времени года четыре.
И в каждом колодце его отраженье:
Весна и берёзовых соков броженье,
Лен лета, плодами тяжёлая осень,
Зима с ворожбою заснеженных сосен.
Четыре колодца, четыре криницы.
Хотела бы каждой из них поклониться

#МыПомним #МЫБеларусь