Григорий Ревзин попробовал поэтизировать невыразительность Архангельска. Ну, насколько это возможно.
«Этому городу 400 лет, но в нем нет зданий, интересных с точки зрения качества архитектуры, что для такого возраста удивительно. Город некоторым образом уничтожен, не войной, а собственным энтузиазмом. Архангельск был создан на одном приеме. Больше 95% застройки было деревянной, это дома не выше двух этажей, немногочисленные кирпичные следовали тому же высотному регламенту. Над ними возвышались храмы. В XIX веке этот вид дополнялся большим количеством парусников, повторяющих ту же тему — горизонтали кораблей и вертикали мачт. Это парадный портрет русского города, поставленный перед гигантским зеркалом Двины. Тут было чем восхищаться.
В 1926 году в городе было образовано отделение Союза воинствующих безбожников, которое взялось за дело весьма рьяно, образовав ячейки на всех предприятиях и во всех учебных заведениях города. В 1929 году им удается снести Свято-Троицкий кафедральный собор, а дальше начинается последовательное уничтожение всех церквей города (больше 20). Это, пожалуй, наиболее успешное в России наступление воинствующих безбожников на собственный город.
Силуэт был потерян, но его безголовое тело — массовая деревянная застройка — еще оставалось. Его из лучших чувств добил Никита Сергеевич Хрущев, посетивший город в 1962 году, после чего в городе пошел массовый снос деревянных домов и строительство типовых пятиэтажек (а потом девятиэтажек). Опять же это одна из самых убедительных побед социалистического строительства над историческим наследием: снесено все, в пределах исторического центра жилые здания до 1962 года постройки можно пересчитать по пальцам.
Казалось бы, при таких исходных данных настроением города должен быть плач по утраченному. Так вот, в ряду русских исторических городов Архангельск резко выделяется тем, что этого нет и в помине. Здесь нет сообществ по защите исторического наследия.
В какой-то момент начинаешь недоумевать, а как так может быть. Это же портовый город. Развивался он рывками, под общегосударственные задачи, причем государство всякий раз, взяв его в оборот, потом бросало на произвол судьбы.
Фактически это три города — сам Архангельск, Северодвинск и Новодвинск. Новодвинск — это советский моногород, жизнь которого подчинена целлюлозно-бумажному комбинату. Северодвинск — это бывший Молотовск, это ОАО «ПО «Севмаш», главная база строительства многоцелевых атомных подводных лодок России. Это тоже советский моногород, только оборонный, и, хотя в связи с известной невостребованностью подводных лодок в текущем военном конфликте сейчас в нем ощущается некоторая депрессивность, своим процветанием Архангельск обязан именно ему. Каждая лодка стоит на порядок дороже всего Архангельска. А Архангельск расположен между Северодвинском и Новодинском, и в нем нет промышленности, нет брошенных промзон, желдорпутей, недостроенных цехов, пустых складов, ржавой колючей проволоки и т. д.— ничего, что составляет мертвое тело советского проекта. Только жилье, институты и общественные здания.
Можно сказать, что этот город — это Архангельск, колонизованный Северодвинском. Цивилизация, умеющая создавать атомные подводные лодки и всю себя организовавшая под этот невероятно сложный навык, взяла старый русский город и перестроила его под себя.
В русской политологии в последние десятилетия установилось представление о брежневской эпохе как о новом качестве советского проекта, когда он как бы успокоился — нет больше классовой борьбы, нет противостояния образованного класса и народа, пламенных революционеров и обывателей, затихли репрессии, получилось что-то такое среднее. Это некое резюме русской цивилизации от петровских времен, которое сбрасывает историческую память в подоснову, в подкорку. Иногда это называется советской нацией. Вот Архангельск, на мой взгляд,— это и есть такое брежневское резюме. Все, что было, резюмировано в блоки типового строительства на екатерининской подоснове, и в них достигнут приличный уровень жизни. Все хорошо, а остальное неважно».

Член Комитета СФ по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера Олег Голов провел совещание на тему «О мерах поддержки развития моногородов в контексте решения задач пространственного развития Российской Федерации».

«По словам Дмитрия Вахрукова, сами критерии отнесения к моногородам власти намерены сохранить. Финансовую поддержку им планируется оказывать еще и в рамках развития опорных населенных пунктов — в их списке 241 моногород. Более разностороннюю поддержку власти сосредоточили на моногородах из «зоны риска» (с наиболее тяжелым социально-экономическим положением). По оценке ВЭБ.РФ, это примерно 5% от их общего числа.»

https://www.kommersant.ru/doc/7296215?

Правительству в случае угрозы массового высвобождения работников получит право принятия оперативных мер в области трудовых правоотношений сроком до 1 года для обеспечения бесперебойного функционирования организаций и трудоустройства работников. Кроме того в случае, когда работники вынужденно покинули территории приграничных субъектов Российской Федерации и прибыли на другие территории этих или иных субъектов Российской Федерации в экстренном массовом порядке, работники вправе будут трудоустроиться к другому работодателю на полную ставку. Такие поправки утвердил Комитет по труду и социальной политике. Рассмотрение проекта Государственной Думой намечено на 10 декабря.

В наступающем 2025 году Россия может столкнуться с рядом давно забытых проблем. Одна из них – полный или частичный отказ промышленных предприятий от социальных и благотворительных программ. В особенно сложное положение могут попасть моногорода с небольшими локальными производствами, на которых выпускается гражданская продукция.
Первые признаки скорого охлаждения отношений промышленных структур к территориям присутствия проявились в 2023 году. Этот период был благоприятным для экономики России – ВВП вырос на 3,6 процента, финансовый результат российского бизнеса (прибыль за вычетом убытков) подскочил сразу на 35,2 процента. Практически все компании тогда наращивали расходы на поддержку городов присутствия. Единственным исключением стал «Газпром».
Десятилетиями служившая эталоном социальной ответственности корпорация первой приступила к сокращению социальных программ. В отчёте газовой монополии говорится, что её расходы на поддержку развития спорта (включая строительство спортивных объектов) уменьшились на 21,8 процента. Также были оптимизированы расходы на поддержку духовных ценностей, здравоохранения, науки, незащищённых слоёв населения и проч.
В первой половине 2024 года темпы роста социальных расходов отечественного бизнеса снизились, но всё же остались значительными.
Столкнувшиеся с острым дефицитом кадров предприятия были вынуждены продолжить поддержку образования, здравоохранения и благоустройства территорий.
Реализация этих направлений стала дополнительным фактором в борьбе за удержание персонала и привлечениеновых работников.
Одновременно стали скапливаться и скрытые проблемы. Одна из них –сокращение списка структур, от которых предприятия принимают заявки на выделение финансирования. Из него, в частности, выпали отделения «Единой России». По данным источников «Октагона», промышленники стали реже откликаться на просьбы партийцев в Свердловской и ряде других областей.
В ближайшее время ситуация будет существенно обостряться. Российский союз промышленников и предпринимателей опубликовал итоги очередного мониторинга состояния российской экономики и деятельности корпораций. Кроме прочего, в документе говорится, что в 2025 году «четверть компаний снизят затраты на благотворительные и социальные программы, реализуемые на территориях присутствия».

Спустя более чем десять лет невнятной госполитики в отношении моногородов, в правительстве решили сменить куратора программы. При этом целеполагание пересмотру не подлежит, несмотря на очевидные сложности, которые возникли у ВЭБРФ. Диверсификация экономики не учитывает состояния и перспективы градообразующего предприятия. Под соусом обновления, происходит сужение круга потенциальных получателей - из 321 моногорода на господдержку смогут претендовать 30. Примерно столько же смогли получить федеральные средства за 10 лет. Раздача льготных кредитов не может считаться достаточной мерой для стабилизации рынка труда, чтобы купировать риски взрывного роста безработицы (как это было в Пикалёво, когда все и узнали о проблеме моногородов). Необходимо вовлечение отраслевых министерств, губернаторов и холдингов, владеющих ГРОПами. Резюме: от перестановки операторов сумма не меняется. https://www.kommersant.ru/doc/7711466?

Проблема моногородов будет существовать еще десятилетия

Тема моногородов, конечно, никуда не уходит из повестки, связанной с развитием российской экономики. Во многом в нашей стране все выстраивалось именно в сочетании города как места жительства с местом приложения труда, поэтому для страны, имеющей большую территорию и низкую плотность населения, ограниченность возможностей граждан в осуществлении трудовой деятельности, если они находятся в подобном населенном пункте, это проблема, которая будет еще очень долго существовать

В то же время тема моногородов, если и не исчезла из прямой повестки, то, по крайней мере, стала незаметной. Она активно муссировалась в разное время. Примерно лет восемь назад была попытка оформить соответствующий приоритетный проект и придать ему статус государственного на федеральном уровне. Однако в настоящее время тема моногородов растворена среди других схожих вопросов. В Стратегии пространственного развития, принятой в конце декабря 2024 года, как таковые моногорода не фигурируют. Произошло и их замещение тематикой опорных населенных пунктов, на которые делается ставка, под которые идет развитие и куда многие, в том числе моногорода, так или иначе попадают

Подробности по ссылке

Сокращение моногородов – вынужденная мера или новые пути решения старых проблем

Почти на 100 моногородов меньше может стать в России. Количество моногородов в России уменьшится с 321 до 218. Минэкономики намерено изменить критерии наделения населенных пунктов этим статусом и увеличить господдержку для оставшихся в списке.

По проекту, на этот статус смогут претендовать муниципальные округа, но не смогут городские агломерации. Чтобы «не допустить массового исключения моногородов из перечня», поддержку сохранят тем из них, где безработица вдвое выше среднероссийской, и тех, где действует режим территории опережающего развития (ТОР).

Цель нововведений — более эффективное распределение государственной помощи, предназначенной для таких муниципальных образований.

Поддержка сохранится за городами, где уровень безработицы в течение последних трех лет в два и более раза превышал средний показатель по стране, вне зависимости от новых критериев.

Действующие критерии присвоения статуса моногорода включают в себя городские округа или поселения с населением не менее 3 тыс. человек, где не менее 20% работающих в последние пять лет заняты на градообразующем предприятии.

Самый крупный моногород в РФ — Тольятти в Самарской области, где находится крупнейший в стране автомобильный завод.

К моногородам также относятся:
- Михайловка Волгоградской области с крупным производством цемента;
- Череповец с его металлургическими предприятиями;
- Балабаново Калужской области, где базируется производство спичек;
- город Тайга в Кемеровской области, выросший из пристанционного поселка на одном из важнейших узлов Транссиба;
- Галич Костромской области, где выпускают автокраны;
- Соль-Илецк Оренбургской области — там расположено одно из крупнейших соледобывающих предприятий страны;
- Выкса Нижегородской области, куда съезжаются туристы со всей страны.

Обновить список моногородов Минэкономики собиралось еще в конце 2024 года — тогда в министерстве обращали внимание на то, что большинство из них уже не соответствует критерию монопрофильности.

Теперь время для изменений пришло. Как заявили в министерстве:

«Экономика моногородов активно трансформируется, снижается монозависимость, бизнес, который не связан с градообразующими предприятиями, возрос в три раза. Положительным трендом является также рост численности занятого населения».

В Минэкономразвития поясняют, что пересмотр законодательства связан с уменьшением зависимости экономики многих моногородов от градообразующих предприятий. Изменения связаны с новым законодательством о местном самоуправлении.

Что предлагается:
- теперь претендовать на статус моногородов смогут муниципальные округа;
- моногород не может быть частью городской агломерации, за исключением ее ядра;
- утратив статус моногорода населенный пункт потеряет и господдержку, исключения будут сделаны для моногородов, где есть территории опережающего развития;
- финансирование также оставят моногородам, где за последние три года безработица была выше среднероссийской в два и более раза.

На региональном уровне губернаторы и региональные управленческие команды пытаются внедрять собственные стратегии, которые позволили бы моногородам перестать быть «зоной выживания», а станут городами-технопарками, что особенно актуально в контексте продолжающегося процесса импортозамещения.

Сегодня и государству, и региональным властям надо экспериментировать, ведь эффективными могут оказаться даже самые неожиданные решения.
Подписывайтесь на Земский

Глава ВТБ Константин Костин: надо иметь программы развития моногородов, переезда жителей. Неэффективные производства нельзя "кормить". Привел пример структурной трансформации: завод в СПб, который производил газетную бумагу. Власти хотели вложить субсидии, но не нашли. Частный инвестор пришел и начал делать на оборудовании салфетки.

Коммерсантъ. Правительство запускает программу поддержки малого и среднего бизнеса в моногородах и в особых экономических зонах. Речь идет о льготном кредитовании и предоставлении банковских гарантий по контрактам предпринимателей. До 2030 года на это будет выделено 18,3 млрд. Сейчас подписанным Михаилом Мишустиным распоряжением Корпорации МСП и ее «дочке» МСП-банку (операторы программы) предоставлено 4 млрд руб.

https://www.kommersant.ru/doc/7905549